Никогда не влюбляйся в волчицу

В небе, всё ещё темном, кружатся снежинки. В воздухе — едкий запах сожжённого снега, крови, гнили; на земле — багровые и чёрные пятна, заснеженные отрубленные конечности, головы, ошмётки старой одежды и клочки земли. Победитель давно ушёл, а мёртвых — тех, по которым ещё можно что-то понять — оттаскивают прочь — сжечь, чтобы древняя магия не сработала вновь и не призвала к жизни подкрепления для ходоков. Но трупов было слишком много, и таскали их очень долго. Арья отпихивала от себя обугленные чёрные ошмётки мертвых тел — это были люди, которых она никогда не знала, а может, и те, кто людьми-то давным-давно не был. Под её сапогами скрипел снег. Она наступала в лужи крови, водя по снегу подошвой, и осматривала всех погибших. Выискивала знакомые лица или фигуры, поворачивала их лицом к себе — надеясь увидеть, чтобы узнать. Ведь кто-то должен был погибнуть. Арья не знает, кто именно, но повсюду чует запах смерти. Разве возможно, чтобы для неё эта битва прошла без жертв? Ей лишь кажется, что всех мёртвых северян уже оттащили ближе к Чёрному Замку — а там уже готовят погребальные костры для каждого погибшего воина. Джон, как Король Севера, будет читать длинную речь, а Дейенерис воспользуется лишней возможностью заручиться поддержкой северных лордов. Джон, конечно, поддержит её в любом случае, но северяне перестанут верить ему, если королева, перед которой он преклонил колено, окажется того не стоящей и не станет сочувствовать их потерям, или вовсе не будет на похоронах тех, кто сложил кости за благополучие страны, которой она собирается управлять. Потом будут произноситься имена. А может быть, и истории — по крайней мере, тех, кого Джон знал лично. И Арье не хочется услышать имя друга. Аллистер Хорнвуд. Элиза Сноу. Эддард Мандерли, Роберт Гловер, Оливер Даггер — сколько этих имён? Холлард Сэнд, Мари Стоун. Джендри Уотерс. Арья не ускоряет шаг. Что бы ни произошло, скорость тут не поможет. Если он мёртв — он мёртв. Битва окончена, война выиграна, они оба — в безопасности, а Бог Смерти собрал свой урожай. Должно быть, Джендри сейчас с Братством — и, хотя их было слишком мало, они и правда появились в нужный момент. В конце концов, у Джона на счету был каждый солдат, и сорок братьев, пришедших на север за призраком Кейтилин Старк, были как нельзя кстати. Летали их бесполезные стрелы, Джендри размахивал молотом — Арье казалось, она видела его раз или два; его силуэт мелькал перед ней и снова исчезал в гуще тел. И как бы она ни хотела услышать только его, посторонние крики мешали, и Арья не могла сосредоточиться, спасая свою жизнь. «Не сегодня» сжалось до «не сейчас», ведь в следующей минуте она никак не могла быть уверена. Да и никто не мог. Но победа была одержана, и теперь все отходили назад — и, должно быть, стремились каждый в свою постель, к своим женщинам и вкусной еде. Леди Кейтилин, вернувшись домой, теперь плыла по стенам Винтерфелла, и её плащ шуршал по каменной кладке балконов, а взгляд огибал зубцы башен, брошенные на земле орудия и заснеженные крыши. Интересно, куда бы стремился Джендри? Арья входит в Чёрный Замок последней. Все уже собрались и теперь шумят, празднуя то, что смогли выжить, барабанят кулаками по столам, хохочут, плюются друг в друга элем и вином и просто совершают глупости — никак не нарадуясь тому, что имеют для этого все возможности. Санса и Джон сидят в Главном зале и, кажется, места себе не находят. Старший брат вскакивает с места, понимая, что Арья жива, бросается к ней и душит в объятиях. — Я знал, что ты вернёшься. — Со мной был твой меч. — И моя вера в тебя, — улыбается Джон и высвобождает её из объятий, но на Арью тут же набрасывается Санса, безразмерно выражающая свои чувства. Она сжимает сестру чуть ли не крепче, чем сам Джон. — Ты уже видела мать? — шёпотом спрашивает она, так что никто её не слышит. — Да, — кивает Арья. — Это ужасно — то, кем она стала. — Но теперь она может быть спокойна, — Санса кивает и учтиво улыбается. — Мы победили. Враги больше не дышат нам в спину. — Враги есть всегда, — произносит Арья, уже не глядя на сестру. Она словно смотрит сквозь — Сансе за спину, где за длинным столом виднеются фигуры Харвина, Энги, Тома… и, кажется, Джендри. Да, его массивная спина сгорбилась над столом, и Арья даже видит его угрюмое лицо, большую челюсть и по-настоящему бычье выражение лица. Вдруг Харвин, сидевший к ней лицом, заметил, что она их разглядывает, крикнул что-то в духе «леди Старк!» и помахал ей. Все, кто сидел к ней спиной, обернулись. И Джендри — в том числе. Арья прошла мимо брата и сестры, медленно подходя к сидевшим за столом братьями. Они же таращились на неё с выжиданием, хотя Том, казалось, локтем толкал Энги и подшучивал, но голубые глаза Джендри были прикованы к ней. Он казался удивлённым, если не сказать завороженным. Арья подошла, заложив руки за спину, и осмотрела каждого из них, почтительно, но неуклюже кивнув. Джендри вскочил и невнятно пробормотал: — Миледи будет угодно присесть? Арья была в бешенстве. Столько лет прошло, а он всё ещё называет её миледи! Она смотрела на Джендри пристально, словно стремясь прожечь его взглядом, а он медленно, секунда за секундой, понимал, насколько всё-таки оплошал. Снова. Арья ещё не успела ничего сказать, как он расхохотался, глядя на неё, и согнулся от смеха, а Том, Энги, да и остальные тоже, лишь переглянулись между собой, не зная, то ли разделить его смех, то ли хранить молчание. — Ты чего смеёшься? — проговорила Арья со злобой: это напомнило ей, как никто не воспринимал её всерьёз, и от этого было действительно обидно. — А ты всё такая же борзая, как и прежде! — сквозь смех произнёс Джендри. — Чуть что — сразу за меч! Джендри хохотал так громко, что на него уже стали оглядываться, но Арья опустила взгляд и действительно увидела, что уже держится за рукоятку Иглы. — А ты всё такой же тупой, — бросила Арья, отпустив меч и крепко прижимаясь к груди Джендри — единственное место, до которого она, по росту, доставала. Тонких рук не хватало даже для того, чтобы обхватить полностью его массивную спину. — О, а разве миледи так делают? — спросил он с нервной усмешкой, положив руки ей на плечи. — Миледи не сражаются с белыми ходоками, — проговорила Арья, прикрыв глаза. — Это верно, — согласился Джендри и взъерошил ей волосы. — И, наверное, не выживают. — Нет, — покачала Арья головой, — не выживают. — Должно быть, ходоки вгрызаются им в глотки? — предположил Джендри, весело хмыкнув. — Стягивают с них великолепные наряды и… — Ходоков больше нет, — перебила девушка. — И никто ничего не будет стягивать. Я надеюсь. — А ты всё такая же мелкая, — вдруг произнёс он. Арья подумала, что злиться на него сейчас — хуже всего, ведь они так долго не виделись, а испортить долгожданную встречу ссорой — это ужасная идея. Думал об этом, наверное, и Джендри — или о знатных девицах, с которых ходоки срывают одежду, об этом Арья не знала. А Джендри только и думал, что о том, что ей вновь удалось выжить, что они встретились, и теперь им вовсе нет резона расставаться… Джендри сжал её крепче, слегка согнувшись и склонив голову. — Я рад, что ты жива. — Я рада, что ты жив, — прошептала Арья так же тихо, как он, и быстро отпрянула, подняв на Джендри голову. Не успел он и слова произнести, как она схватила его за руку и потащила прочь из зала. Санса и Джон лишь проводили их удивлёнными взглядами, Том усмехнулся, а Энги, опечаленно вздохнув, вытянул из нагрудного кармана три серебряных оленя: монеты упали на стол, но Том лишь залился хохотом. Хлопнув товарища по спине, он произнёс: — Спрячь свои деньги, приятель. Вся выпивка — за счёт Старков! Арья же толкнула дверь главного зала, продолжая тянуть Джендри за собой. Он бы и рад был остановиться или хотя бы спросить, в чём дело, но она бежала слишком быстро, да и вообще, наверное, проигнорировала бы любые его слова. Миновав главный двор, они быстро поднялись на одну из двухэтажных галерей; Арья открыла дверь, и они оказались на кухне. Запах выпечки ударил Джендри в нос, но он не успел даже оглядеться, как Арья вновь бросилась к нему на шею, не произнося ни слова. Джендри уже ни в чём не сомневался, и, крепко прижимая её за пояс, поднял её в воздух и закрыл глаза. Теперь им никто не мешал. И они могли в полной мере насладиться долгожданной встречей. И поговорить. Джендри поставил Арью на землю, и ещё несколько секунд она смотрела на него почти испуганно, прежде чем сделала глубокий вдох. Им нужно было сказать многое. Очень многое.