Ритм затерянных сердец

Теперь спокойному течению жизни Неверлэнда ничто не угрожает. После разрушения места, что таило в себе напоминание о близкой кончине всего существующего, посвященные смогли вздохнуть спокойно и с улыбкой облегчения вновь окунуться в привычную им спокойную жизнь, а непосвященные – так и остались не посвящены в события и, ничего не подозревая, продолжали и продолжают и по сей день свое существование. Полночь того же дня, когда состоялось признание, выдалась прохладнее, чем обычно. Только холод, таящийся в пещерах и своеобразных домиках потерянных, был настолько силен, что от него просто скрежетали зубы и приходилось спать в одежде, намного плотнее укутываясь в одеяла, чтобы сохранить крупицы тепла. Что впрочем, и делала Анна, стараясь, как можно быстрее погрузиться в сон. Хотелось просто забыться, чтобы хотя бы во сне ощутить себя там, где тепло и уютно. Все же желание Аннабель осуществилось. Она почувствовала то самое тепло, которое так хотелось ощутить с эту холодную пору. На губах девушки заиграла улыбка. Аннабель носиком уткнулась в некий источник блаженного тепла, носящего в себе отголоски уюта. Наверное, завтрашним утром, когда свет проникнет в помещение, она очень удивится, узнав, что спит под белоснежным пуховым одеялом на просторной кровати в доме, принадлежащим Питеру Пэну, который к тому же спит рядом с Анной, не упуская девушку из своих цепких объятий. Как такое могло произойти, что Аннабель и Питер оказались там, когда девушка засыпала одна в своей пещере, спросите вы? Все просто. Магия. С первой минуты, когда Пэн почувствовал, что Анна испытывает к нему ответные чувства, он не спешил отпускать её. Даже не смотря на протесты, Питер все же не мог оставить Анну одну. Он не вслушивался в то, что она говорила, и лишь сильнее прижимал её фигурку к себе. После нескончаемых уговоров Пэн все-таки позволил Анне уйти, но только, потому, что время было довольно поздное, да и было видно, что девушку клонит в сон. Ночью правитель острова все же не выдержал и решил навестить Аннабель. «Похоже, я становлюсь глупцом. Вернее, влюбленным глупцом. Будто бы за весь сегодняшний день я не насмотрелся на неженку. А мне оказывается все мало! Сам понимаю, что глупо, но иду к ней»,- размышлял Пэн, уверенно ступая по знакомой тропинке, чуть различимой в траве. Глубоко вздохнув, Питер вступил вовнутрь пещеры и, когда приблизился к кровати, где почивала Анна, цокнул языком от раздражения. Перед его глазами предстала картина, что совершенно не пришлась ему по душе. Анна ежилась у стенки, стуча зубами от холода. «А говорила еще, чтобы я не беспокоился, видите ли, неженка у нас самостоятельная и сама со всем управится. Слишком самодовольна,- Пэн фыркнул от негодования.- Ну и что мне теперь с тобой делать?» Ответ на вопрос нашелся довольно быстро. Через пару мгновений и Анна, и Пэн оказались у него дома, благодаря волшебству последнего. Даже после того, как Аннабель была защищена от морозной ночи, Пэн все равно остался недоволен. Он улегся подле нее и осторожно провел рукой по волосам девушки. Через секунду случилось то, что заставило Питера удивиться хоть и на довольно короткий период. Анна придвинулась к нему, просто утопая в тепле, что исходило от тела Пэна, из-за чего тот тихо хмыкнул и, устроившись поудобнее, прижал её к себе. «Грейся, пока можно, Неженка»,- подумал Питер, с усмешкой смотря на довольную улыбку своей избранницы. Вскоре он и сам погрузился в сон, убаюканный тихим сопением Аннабель. Солнечные лучи весело пробегали по кронам высоких деревьев, проникали в каждую щелочку, пробуждая обитателей острова ото сна. От их назойливого сияния нельзя было нигде укрыться. Даже если Аннабель нырнет с головой под одеяло или же сильнее прижмет свое личико к нечто теплому и в тоже время твердому, то все равно девушке рано или поздно придется проснуться. « Ну что же, Анна, пора просыпаться. День уже начался»,- подумала она, через силу стараясь разомкнуть веки. Когда, наконец, мир перед взором девушки заиграл всеми своими красками, она обнаружила, что тот самый источник тепла был никем иным, как Питером Пэном. От изумления Анна приоткрыла рот. После хотелось возмущенно выкрикнуть и заставить отпустить себя, но стоило ей только увидеть спокойное умиротворенное лицо спящего Пэна, как девушка тут же закрыла рот ладошкой. Лицо озарила добрая улыбка, напряжение мгновенно спало. «Все же когда ты спишь, ты довольно привлекателен. На лице нет той злобной усмешки, а из губ не слетают твои колкие словечки, а стоит тебе проснуться, так перед всеми возникает тот еще злодей»,- со вздохом подумала Аннабель. Взгляд девушки пробежался по комнате, где она находилась. Только сейчас стало понятно, что все же девушка засыпала вовсе не здесь. Чтобы искать виновного в том, что она здесь, долго идти не приходилось: вот он мирно спит рядом с ней, делая вид, что он и вовсе здесь ни при чем. - Это твой новый дом, Неженка. Так уж и быть, позже проведу экскурсию, а пока сделай милость, полежи спокойно,- раздался голос, который заставил вздрогнуть от неожиданности. Не открывая глаз, Пэн сильнее сжал свои объятья, что не позволяло Анне, если она удумает, не то что встать с кровати, но и сдвинуться с места. - Идиот, ослабь хватку. Я никуда уходить не собираюсь,- прошептала девушка. Ухмылка скользнула по его губам, и Пэн все же подействовал по просьбе Аннабель. Немного повозившись в кровати, Питер уткнулся носом в макушку Анны и, не скрывая улыбки, прошептал: - Поспи еще, Неженка. Иначе я не научу тебя магии. - Разве этому можно научиться?– удивленно распахнув глаза, вопросила девушка. - При желании можно постигнуть всё, что угодно, даже волшебство. Видимо, мне удалось разжечь любопытство моей дорогой Неженки. Если будешь хорошо себя вести, я уделю для тебя свое время,- в своей манере ответил Пэн. Анна тихо вздохнула, приобняла Питера и закрыла глаза. Только девушка не спала, а наслаждалась теплом, исходящим от Пэна, и задумывалась, что же будет ждать её впереди. Она просто томилась от любопытства и хотела задать своему любимому злодею множество вопросов обо всём, что в какой-то мере касалось магии. «А всё же не врал ли он? Может, он и вовсе не станет тратить свое драгоценное время на мое обучение. Мне казалось, что волшебством во всем Неверлэнде может использовать только Питер, больше никто. Постой-ка, предположим, что он на самом деле не врет, и я могу пользоваться магией, но ведь чему тогда он может меня научить, когда он – темный? Если я – источник света, то знания Питера ничего мне не дадут. Или же… Черт, я совершенно запуталась»,- Аннабель сделала неаккуратное движение, стараясь восстановить порядок своей мысли. Этого хватило, чтобы Питер Пэн открыл глаза и с долей иронии воззрился на девушку. - Как я понимаю, мне стоило повременить с этой вестью. Раз ты теперь и полежать спокойно не можешь. Не спорю, мой промах. Я подозревал, что моя Неженка - довольно любознательная личность, но что настолько, я никак не мог и представить,- чуть заметные нотки недовольства звучали в его голосе, что заставило Анну вмиг почувствовать себя виноватой перед Пэном. - Прости, Питер…- тихо произнесла Аннабель, опустив глаза. - Хм, даже и не знаю, простить мне мою Неженку или не стоит?- комично протянул Питер, изображая на лице полную задумчивость. В глазах Аннабель зажегся задор, она припала к губам Пэна. Тот совершенно не был удивлен таким жестом, а скорее желал, чтобы она коснулась его губ. С поцелуем разгоралось желание, которое Пэн не испытывал с незапамятных времен. Не хотелось отпускать, не хотелось размыкать рук, держащих точно в тисках её точеную фигурку. Он давно заметил, что с её появлением Неверлэнд стал приобретать все новые тона, а теперь когда она совсем рядом всё становится настолько ярко и безоблачно, что Питер не находит слов, чтобы передать ими свое состояние. Да и зачем задумываться, когда намного проще действовать? Пэн понимает, что он далеко не из тех, кто говорит о любви часами, он, скорее, готов показывать ее своими действиями. Словами дела далеко не всегда решаемы, иногда лучше сделать что-то, чем тратить время на долгие нудные разговоры. Вот какой позиции придерживается Питер Пэн, да и в этом случае менять её не намерен. С каждой секундой сдерживать себя становится все труднее, что послужило тому, что слияние уст из трепетного с толикой нежности становится страстным с крупицами желания со стороны взявшего инициативу в свои руки Пэна. Анна запускает руку в его волосы, старается отвечать трепетно и нежно, не смотря на бесчинства Питера. Тем самым желая привести его в чувства, что девушке успешно удается. Вскоре Питер Пэн медленно отстраняется, вглядывается в её глаза, читая в них то, что заставляет его черствое сердце поистине стучать быстрее обычного. Любовь. Такое, казалось бы, простое слово, а передает в себе столько чувств. Он думал, что совершенно забыл об их существовании, ведь это отголоски из прошлой жизни, возвращение которой он просто не хотел. А сейчас всё изменилось. Он был просто пленён её улыбкой, её глазами с огоньком смелости, заключенным в них, да и вообще самой девушкой в целом. - Хорошо, радуйся, Неженка, тебе удалось меня уговорить. Но это в первый и последний раз. И только потому, что я понимаю, что это по моей глупости. Не стоило забывать о твоем любопытстве, моя дорогая неженка. Только в следующий раз этот трюк не пройдет: помни это,- Питер быстро поцеловал Анну и встал с кровати. На миг его взгляд задержался в окне. Он замер, как будто прислушиваясь к чему-то. Наконец, Питер с привычной усмешкой обернулся к Аннабель.– Ну что же, неженка, как я вижу, от твоего былого недуга не осталось и следа. Похоже, мне удалось справиться с одной небольшой проблемкой. Или ты еще не заметила, что окно заперто на все задвижки, а дверь закрыта? Надеюсь, ты понимаешь, кого за это нужно благодарить и придумала каким образом,- изогнув бровь, спросил Питер. - Конечно, знаю, кто помог мне, этот кто-то, естественно…- Аннабель сделала намеренную паузу, следя за реакцией Пэна,- Феликс. Питер, который минутой раннее удовлетворенно улыбнулся, чувствуя, что девушка назовет его имя, теперь утратил эту улыбку и, рассерженно хмыкнув, отвернулся к окну. Анна лишь рассмеялась, поднявшись с ложа, подошла к Пэну и, обняв того со спины, прошептала: - Неужели ты поверил, Питер? Я прекрасно знаю, кого мне следует отблагодарить. Может, этот кто-то иногда и говорит что-то невпопад и действует некорректно, но я готова простить ему все его недостатки. А знаешь, почему? - Почему же?– спросил Пэн, кладя ладонь на её руки, точно так же, как тогда на поляне, где решалась судьба трех невинных. На этот раз, как Питер и хотел, девушка обнимала его без каких-либо принуждений со стороны, без стремления защитить кого-то таким способом, а лишь для демонстрации своих чувств. Питер Пэн знал ответ на свой вопрос, но услышать его из ее уст было намного приятнее, чем что-либо, и поэтому он готов ждать хоть всю отведенную им вечность, но только ради того, чтобы услышать это. - Ты и сам прекрасно знаешь ответ. Я, несмотря на твою сущность злодея, невзирая на то, что ты совершил в прошлом, люблю тебя,- ответила Анна через минуту молчания. Она смогла найти в себе силы, чтобы раскрыться перед ним, и теперь она была просто счастлива. Казалось бы, чего стоит признаться любимому человеку, даже если знаешь, что отказа не получишь, даже если уверена, что ваша любовь взаимна, но впервые эти слова в любом случае даются довольно трудно. - Я знаю, Анна,- тихо произнес Питер Пэн, поглаживая девушкины руки. На его устах скользнула улыбка. Он даже не пытался скрыть её, замаскировать под привычную усмешку. Впервые он мог позволить себе такую вольность и был рад, что сейчас они одни, нет никого, кто увидел бы их. Иногда Питер задавался вопросом: интересно, что же бы подумали потерянные, заметив, как он крепко держит за руку неженку, над которой несчитанное количество раз издевался, как улыбается той самой улыбкой, что не позволено было увидеть никому, кроме той, кому она была адресована? Впрочем, что гадать, они это никогда не увидят, Пэн просто не позволит им почувствовать своей слабости. Скорее он наоборот станет еще безжалостнее, но уже не ради себя самого, а ради того, чтобы защитить Аннабель. Он будет оберегать её, как дракон в темной пещере защищает свое злато, по-своему, но все же так, как умеет. Да к тому же он не видит другого способа, или вернее, просто не желает видеть. В голове раздался голос, зовущий его. Это заставило Питера Пэна поморщиться от досады. «Как не вовремя. Какой черт дернул Феликса позвать меня в такое время? Неужели без меня в лагере не управится?» Взглянув на Анну, которая, упершись щекой в его плечо, в блаженстве закрыла глаза, тем самым напоминая довольную кошку, Питер усмехнулся и нехотя отпустил её руки. Девушка тут же открыла глаза и с вопросом, явно читающимся в них, взглянула на него. - Похоже, экскурсия по новому дому откладывается на неопределенный срок. Прости, моя дорогая Неженка, но нас ожидают в лагере,- ответил Пэн на неозвученный вопрос. Аннабель кивнула и неохотно разжала объятья. Все же чего таить ей хотелось постоять чуть подольше. Анне нравилось это ощущение, которое завладевало ей, когда она находилась в такой близости с Пэном, нравилось чувствовать под ладошкой, как бьется его сердце. Оно открывает чувства, которые Питер привык скрывать ото всех, прятать в глубине своей души. - Тогда, чего мы ждем?- спросила девушка, выгнув брови. - А ведь верно,- картинно всплеснув руками, ответил Пэн.– Нужно поспешить. Только вот, мы кое-что забыли,- взгляд Пэна скользнул вниз и остановился на ногах Аннабель:- Помнится, я говорил, что не позволю другим глазеть на тебя. Аннабель фыркнула и скрестила руки на груди. - Надеюсь мне, мой дорогой Питер, не нужно напоминать, чья это ошибка?– язвительно отметила Анна, отвернувшись к окну, тем самым показывая свою обиду. - Не уж-то Неженка обиделась на меня?- иронично спросил Питер Пэн.– К всеобщему благополучию я знаю, что следует сделать, чтобы моя неженка больше не гневалась. Чуть только последнее слово сорвалось с уст, Питер сгреб Аннабель в объятья. От неожиданности девушка удивленно посмотрела перед собой, после беззаботно рассмеялась. - Отпусти, Питер. Ты сам же говорил, что нас ждут. - Как быстро. Я уж было понадеялся, что мне будет позволено чуть подольше просить прощения. В конце концов, не каждый же день мне нарушать правила, которые я сам и придумал,- разочарованно промолвил Пэн. Питер отошел на несколько шагов от девушки, взмахнул рукой, отчего платье окутало сиянием. Спустя мгновение на Анне красовалось платье, за исключением длины от прошлого не отличавшегося. Оно стало чуть выше колена, что не так сильно привлекало внимание противоположного пола. Пэн, скрестив руки на груди и наклонив голову на бок, придирчивым взглядом оглядел полученный результат. Когда же он не нашел то, что так или иначе пришлось бы ему не по вкусу в новой обновке, он удовлетворенно хмыкнул и приблизился к Анне, которая с любопытством осматривала изменения в её одежде. - Скоро и ты научишься делать такие фокусы. Ведь у тебя будет превосходный учитель. Или вернее… уже есть,- отметил Пэн, свойственным ему одному тоном, и провел ладонью по щеке Аннабель. - Похоже, у Вас сильно завышена самооценка, мистер,- театрально-трагическим тоном проронила Аннабель. - Вы знали, с кем объединяете свою судьбу, мисс,- картинно развел руками Пэн, чудесно выполняя свою роль в сем небольшом спектакле. Когда же в голове вновь раздался требовательный зов правой руки, Питер осознал, что медлить больше действительно нельзя и подал Анне руку, примеряя на себя роль джентльмена, со словами: - Не соблаговолите ли Вы, моя дорогая мисс Аннабель, пройти со мной к нашим любезным, кхм, друзьям? - Да, конечно,- просто ответила девушка, положив в протянутую руку свою ладошку. - Прекрасно! Больше нам медлить не стоит. Иначе Феликс там всех с ума сведет. Сейчас узнаем, что было причиной его надоедливости,- заключил Питер. Он переложил руку девушки себе на плечо, с легкостью взял её на руки и вместе со своей спутницей переместился в лагерь, где творилась полная неразбериха, вызванной отсутствием главаря, пропажей неженки, а также неожиданным приходом Динь-Динь. После того, как Феликс, решившийся, как обычно, провести Аннабель в лагерь, не смог найти девушку ни в пещере, ни рядом с ней, тот тут же решился позвать Пэна. Обычно названный правитель мгновенно являлся на зов, чуть стоило последним звукам слететь с губ, а сейчас по неизвестной причине он медлил. Феликс пришел к решению, что возможно Пэн по каким-либо причинам не может появиться в ту же минуту. Понять, что на уме у Питера Феликс не мог, хоть и знаком с ним довольно давно. Лучше дождаться его в лагере и на месте ввести в курс дела, а чтобы не привести Пэна в гнев своим бездействием, снарядить отряды для поисков. План был довольно грамотный в сложившейся ситуации, по мнению его создателя, поэтому Феликс тут же решил прийти к его осуществлению. Как бы правая рука не беспокоился о благополучии Аннабель, он сохранял хладнокровие, ведь если поступать безрассудно, то это ничем не поможет, даже наоборот усугубит положение дел. Оказавшись на месте Феликс, был удивлен, когда заметил Тинкер Белл, прислонившуюся спиной к стволу дерева. Он помнил четкий приказ Пэна на случай если Динь окажется в лагере. Может тем самым Питер не хотел, чтобы Аннабель поддавалась влиянию бывшей феи или у него были на то другие причины, но это не изменяет тот факт, что присутствие Динь-Динь было здесь неуместным. Изредка на незваную гостью бросали недоверчивые взгляды потерянные, но никаких действий при этом не принимали, что было странно ведь и им было передано решение главаря. «Нельзя принимать поспешных решений. Расправиться с ней можно в любое время. Сейчас лучше узнать, что привело её сюда»,- подумал Феликс, поудобнее переложив в руку дубинку. - Привет, бывшая фея. Что же заставило тебя прийти сюда? Надеюсь, ты не забыла, что Пэн просил тебя не приближаться к лагерю?– спросил он с усмешкой и при этом с особым выделением слова «просил», быстрым шагом сокращая расстояние отделявшее их. - Такое забудешь, Цепной Пес,- вздохнула Динь, окинув Феликса скучающим взглядом.- Я пришла поговорить с Пэном насчет вчерашнего происшествия. - Происшествия? Что-то не припомню, чтобы вчера происходило что-то, что бы могло удостоить столь повышенного внимания бывшей феи,- съязвил Феликс. Отношения у этих двоих были с самого начала довольно прохладные, что прекрасно видно в их общении друг с другом. Стоит только гадать, как они смогли найти компромисс, когда дело касалось безопасности Аннабель. Можно сказать, что девушка, сама того не зная, сплотила их. - Не веди себя, как дурак, Феликс. Сияние, окутавшее остров, похоже на снятие заклятия. Любопытно узнать, что это еще за заклятие и какое отношение оно имеет с прибытием на остров Аннабель?- ответила Динь с пренебрежением. - Как это может быть связано с Анной?- Феликс заметно напрягся. - Знаешь, я иногда думаю, что зря Пэн позволил тебе быть его доверенным лицом. Он бы мог выбрать кого-нибудь поумнее тебя. Думаю, что в лагере найдется такой человек, вот хотя бы тот Алекс или Джеймс на худой конец,- делая задумчивое выражение лица, заключила Динь-Динь. - Я задал тебе вопрос. Отвечай,- гневно произнес правая рука, предупреждающе сжав рукоять дубинки. -Не горячись, Феликс. Я так уж и быть объясню,- с усмешкой проговорила Динь.– По твоему появление на острове девушки, когда их Тень, за исключением случая с Вэнди, ни разу не приносила, не может быть связано со снятием заклятия? Я же считаю иначе. Это может быть с ней связано напрямую. При общении с Анной тебе не приходило в голову, что она что-то недоговаривает? Феликс на долю секунды задумался, после чего подтверждающе кивнул. Чего таить, такое чувство не покидало его фактически все время общения с Анной. Она же знала про то, что все услышанное Феликсом становится известно самому Пэну. После случая с откровением правая рука уже было понадеялся, что Аннабель станет чуть открытее с ним, перестанет бояться сказать лишнее, ведь он постарается говорить Питеру хотя бы долю того, что сорвется с её уст. Феликс и без того знает, что это глупые надежды, и, чтобы не утратить доверие Пэна, он не может поступать так опрометчиво, но все же чего скрывать надеется что когда-нибудь эти глупые надежды станут явью. Он знает, что когда придет время, Анна пристроится рядом с ним и мало-помалу станет рассказывать то, что некогда так упорно скрывала. К тому же совсем недавно пришло то время, которое он так упорно дожидался: им стало позволено общаться без тайн и недомолвок. Неизвестно, что заставило Пэна так поступить, но все же Феликс рад принятому правителем Неверлэнда решением. Вспомнив об Аннабель, Феликс встрепенулся, тут же подозвал Алекса, который по доле случая находился по близости. - Алекс, захвати с собой Джона и Джеймса, и начните прочесывать лес. - Что случилось?– серьезно нахмурив брови, спросил брюнет. - Анна пропала. Удивление тут же промелькнуло на лицах Динь и Алекса. Чего-чего, но этого услышать они не хотели. В душе Алекса зародилось жгучее волнение. «Она пропала? Как? Куда она могла запропаститься? Не может ли с этим связан Пэн? А если он решил покончить с ней? Если так, то я прикончу его, невзирая на его силы. Так, Алекс, не поддавайся гневу, будь спокоен. Ничто точно не известно. Лучше уж перестань входить из крайности в крайность, как какая-нибудь девчонка, а сосредоточься на ее поисках и моли Бога, чтобы с ней было все хорошо. Ты должен ее найти живой и здоровой. Еще не хватало повторения того случая… Я до сих пор не могу простить себя за это…»,- подумал парень. Алекс потряс своей шевелюрой в надежде, что хоть это поможет ему отогнать непрошенные мысли прочь. Пусть он увериться, что с девушкой, которая, похоже, надолго неосознанно завладела его сердцем, будет хорошо. Ему действительно больно вспоминать произошедшее в тот роковой день. Может со временем он и забудет, но с начала трагедии прошло очень мало времени, раны не успели затянуться, а страхи уйти. В конце концов, муки вины, как и муки совести, являются самыми сильными. Даже если Алекс будет стараться отогнать их прочь, они когда-нибудь, да и вернуться, омрачая его жизнь самим своим существованием. - Хорошо. Я тут же займусь её поисками,- нашелся, чем ответить Алекс и тут же ушел. На его лице покоилась маска безразличия, чтобы не раскрыть не перед кем его истинные чувства. - Она пропала, и ты молчал об этом! Ты дал мне слово, что позаботишься о ней!– выкрикнула Динь. Она готова разорвать Феликса на части и теперь корила себя, что надумала поддаться его уговорам. «Если её не могли найти, так это будет напрямую связано либо с Крюком, либо с Пэном. Крюк еще при нашей последней встрече грозился похитить её, чтобы использовать как приманку для Пэна. А этот мог утратить к ней былого интереса и запросто от нее избавиться. Если он это сделал, он наживет себе еще одного врага на этом острове»,- решилась Динь-Динь, гневно взирая на Феликса. - А я, по-твоему, сижу без дела! При тебе приказал Алексу, Джеймсу и Джону прочесать лес. Они лучшие в своем деле, ты и сама это прекрасно знаешь,- ответил Феликс, чувствуя, что внутри него все клокочет от гнева. - Ты говорил Пэну, что Анна пропала?– допытливо спросила Динь. - Ты мне серьезно за дурака не принимаешь, бывшая фея?! Я первым же делом позвал его, но Пэн не явился. Тогда я решил снарядить поисковые отряды из наших лучших следопытов, а когда Пэн объявится уведомить его об успешно проводимой операции! - Снарядил отряды? Ты позвал только троих, Феликс, троих! Я знаю, что они лучшие на этом острове, но все же этого слишком мало. Или ты забыл о размерах Неверлэнда? К тому же пора бы тебе позвать Пэна снова. Думаю, он уже успел разобраться со всеми своими неожиданно возникшими делами. - Я и сам прекрасно понимаю, что мне следует делать! Ты не подумала, что Пэну может быть известно расположение Анны, а если я отошлю всех ребят в лагере, а потом когда они обнаружат, что Анна вовсе и не терялась, это будет не совсем честно? А теперь не влезай, я собираюсь позвать его,- раздраженно ответил Феликс, после чего набрав полную грудь воздуха нетерпеливо крикнул:- Питер Пэн! Прошло не так сильно много времени, как Пэн, держащий Анну на руках, оказался возле зовущего. С чуть заметным раздражением он бросил взгляд на Феликса и, осторожно поставив Аннабель на ноги, обратился к нему: - Чего тебе, Феликс? Феликс замялся. Что ему следовало ответить в эту секунду, когда источник беспокойства стоит прямо перед ним в целости и сохранности, что очень радует? Феликс не из тех, кто ищет оправдания своим поступкам и, если он совершил глупость, то он должен как можно быстрее исправить свою оплошность. - Ложная тревога,- просто ответил он. - Ложная тревога?!– выкрикнул Пэн, закипая от злости. Он уже было собирался заявить, как он относится к сложившейся ситуации, ведь время, которое он мог бы провести со своей неженкой, потрачено впустую, на какие-то разборки с его подчиненным, но его остановила Анна, тихо позвав по имени и легко удерживая за рукав рубахи. Питер взглянул в её глаза и, заметив там просьбу не усугублять положение, вздохнул, принуждая себя успокоиться. Такая сцена оставила неизгладимое впечатление не только на Феликса, который, пожалуй, был уже готов к постигнувшей бы его участи, но и Динь-Динь, пребывавшей в потрясении от увиденного. Мысли наталкивались на одно, только вот в это одно было довольно сложно поверить. «Неужели, Пэн влюбился? Быть того не может! А может всё же… Да, в такое уж точно сложно поверить»,- промелькнуло в её голове. Наконец, и она была удостоена внимания прибывших. - Что ты тут делаешь? Разве я не ясно выразился тогда? Что же, повторю. Я сказал: не приближайся к лагерю, иначе умрешь,- предупреждающе обозначил Пэн. - Я прекрасно помню твой запрет, Питер Пэн. Без необходимости я бы сюда не явилась,- ответила Динь-Динь, стараясь не показывать своего беспокойства, вызванного недавно озвученной угрозы. - Какой необходимости?– полюбопытствовал Питер, выгнув бровь и скрестив руки на груди. - Снятие заклятия. Я помню то ощущение, возникающее после снятия заклятия. Скажи мне: что это за заклятие и как связано с Анной? Не ври мне, Пэн,- прямо ответила Динь. Ей не терпелось услышать ответа, хоть какие-то объяснения, ведь случившееся ее довольно сильно настораживает и пугает, заставляя задуматься о судьбе девушки, стоящей рядом с Пэн, демонстрируя свое полное доверие к нему. - А ты уверена, что тебя это касается?- жестко произнес Пэн. Анна решила больше не оставаться в стороне и поэтому подала голос: - Питер, я расскажу ей всё. Пэн удивленно взглянул на Анну, после чего полностью к ней развернулся, показывая тем самым, что будет обращаться исключительно к ней, и заявил: - Ты в своем уме, Неженка? Ты серьезно хочешь, чтобы кто-нибудь узнал это? Аннабель отвела взгляд в сторону, не выдержав допытливого взгляда Питера, но тот не дал ей просто так уйти от ответа и, удерживая её лицо за подбородок, заставил посмотреть на себя. С вздохом Анна ответила: - Да, хочу. Динь проделала столь долгий путь, не побоялась опасности, которая могла её постигнуть, когда она придет в лагерь. Хотя бы, поэтому она имеет право узнать, что произошло. Позволь мне рассказать ей, Питер. Прошу,- девушка легко ухватилась за руку, удерживающую за подбородок, и с просьбой в глазах вновь взглянула на Пэн. «И как я успел так вляпаться? Стоит ей так посмотреть на меня, и я даже весь мир готов к её ногам бросить, если она только это попросит. А еще потом говори после этого, что я – не влюбленный дурак. Когда я он и есть, да и к тому же обреченный»,- раздраженно подумал Питер Пэн и дал свое согласие: - Хорошо, Неженка. Но недолго и после беседы сразу зови меня. Не медли. Уяснила? Анна заулыбалась и согласно закивала головой. Усмехнувшись, Пэн отпустил лицо Анны и ушел в сопровождении Феликса, который тут же отправился сообщать Алексу, что пропажа найдена и беспокоиться более не о чем. Отойдя чуть подальше от лагеря для того, чтобы скрыться от посторонних глаз, Аннабель и Динь-Динь неспешно повели беседу. В основном говорила исключительно Анна, стараясь как можно более достоверно описать свой вчерашний день, при этом стараясь не опускать ничего, что в кое-то мере могло заинтересовать её слушательницу. За все время рассказа своей подруги, Динь не проронила ни слова. Она не озвучила свое мнение о пророчестве, которое как, оказалось, существовало еще до появления на острове Питера, о поступке самого Пэна, когда тот хотел убить Аннабель, а самое главное о том, как пытался вымолить прощение и поведал о теплых чувствах к самой Анны. Иногда на устах Анны мелькала улыбка, что впрочем, служило доказательством взаимности чувств, завладевших главным злодеем Неверлэнда. После всех откровений Динь кивнула и с серьезным тоном обратилась к Анне: - Это многое объясняет. Спасибо, что согласилась рассказать мне об этом, Анна. Но я должна тебя предупредить. Ты ведь сама понимаешь, кем является Пэн. Даже если, по всей видимости, тебе удалось завладеть его сердцем, это нисколько не изменит его сущности. Когда-нибудь он утратит к тебе былого интереса и тогда произойдет что-нибудь ужасное. Прости, Анна, что говорю такое, но я просто хочу предупредить тебя о том, что вполне возможно. Я знаю Пэна довольно давно и уже привыкла к его переменчивой натуре, но с тобой все совершенно по-другому. Ты знакома по меркам острова с ним совершенно короткое время и при этом влюблена в него, и я беспокоюсь о тебе. - Не волнуйся, Динь. Я верю, что меня такая участь, которую ты мне сейчас описывала, не постигнет. Знаю, что у меня есть только вера, но здесь значит она очень многое. В конце концов, Неверлэнд олицетворяет собой веру,- старалась как можно внятнее ответить Анна. Девушка понимала, что фея может быть права, но верить в это отказывалась. Все же никто ведь не может просчитать все наперед и проверить все варианты возможного течения событий, ведь есть что-то, что можно опустить из виду и все проводимые расчеты летят коту под хвост. Спустя минуту молчания Аннабель обратилась к Динь-Динь:- Можно задать тебе вопрос? - Да, конечно,- согласно кивнула собеседница. - Почему ты решила, что ты перестала быть феей? - У меня отобрали палочку и лишили крыльев,- ответила Динь, скользнув взглядом по деревьям впереди. Погрузившись в воспоминания того злополучного дня, она как будто заново пережила его, из-за чего вновь в душе возникла боль от лишений и еще большая ненависть к той, по чьей вине все случилось. - Это невозможно!– воскликнула Аннабель. - Почему?– удивленно воззрилась на нее Динь, ожидая ответа. - Отобрать крылья у феи просто невозможно. Ведь говорят, что если в фей перестают верить, они умирают, значит, когда есть вера, вы существуете. Вы также как и этот остров полностью состоите из веры, проще говоря, существа веры. А что бывает, когда сама фея перестает верить в себя?– с блеском в глазах стала рассуждать Аннабель, по крупицам разбирая мгновенно вспыхнувшую догадку. - Я не знаю,- опустив глаза, ответила Тинкер Белл. - Все просто, Динь! Ты - фея. Всегда ей оставалась и всегда ей будешь. Только поверь в саму себя и сама увидишь, как магия к тебе вернется. - Не говори так, Анна. Магию мне уже не вернешь. - Откуда ты знаешь, когда не пыталась? Нельзя сразу опускать руки, не попробовав что-нибудь сделать. Динь, я ведь верила в тебя с самого детства, да и сейчас продолжаю верить. Зная это, ты не хочешь даже попытаться? Я прошу тебя просто поверить в саму себя, в свое существование. Просто поверь...- просила Аннабель. Как бы это ни казалось не возможным, как бы Динь ни говорила, что Анна не права, часть её души все же соглашалась с ней. Возможно, она никогда не лишалась магии, и она всегда жила в ней. Возможно, ей нужно просто поверить в себя и она вновь обретет то, чего лишилась. «Хуже не станет, если я хотя бы не попробую. Вдруг Анна окажется права? Я должна всего лишь поверить. Столько времени прошло... Это трудно, но я не могу разочаровать её. Просто не могу... В её глазах пылает вера. Она верит, я тоже буду верить»,- говорила про себя Динь-Динь. Погрузившись в себя, она пыталась отыскать то, что делало её феей, доброй волшебницей света, исполняющей желания. «Фея существует, пока она сама в это верит и, в нее верят. Фея существует, пока она сама в это верит и, в нее верят»,- повторяла она, пока, наконец, нашла то, что искала. Фея вздохнула спокойно, как будто избавившись от пут, что держали все это время, не позволяя взлететь. - Динь, ты летаешь,- послышалось восторженное лепетанье Аннабель. Тут же Тинкер Белл пришла в себя и взглянула на лицо девушки, которая со счастливой улыбкой смотрела вверх, на нее. Теперь она точно знала, что всегда оставалась собой, всегда была феей. Пусть Голубая и забрала её волшебную палочку, пусть и сказала, что она никогда больше не сможет летать, Динь всегда остается феей, Зеленой, как бы она не любила это слово. Опустившись на землю, Динь обняла ту, которая помогла ей разобраться со всем, со словами благодарности: - Спасибо, Анна. Я никогда не забуду, что ты сделала для меня,- сказав это, фея тут же отпустила свою подругу. - Ну что ты, Динь. Ты сама все сделала. Я всего лишь подсказала верный путь,- ответила Аннабель, все еще сохраняя на губах улыбку. - Теперь я должна вернуть себе палочку. Мне плевать, что скажет Голубая. Я верну её любой ценой. - Но как ты узнаешь, где она?– с любопытством спросила девушка. - Феи чувствуют свои волшебные палочки. У каждой феи есть особенная связь со своей палочкой, поэтому они не могут использовать палочки других фей и чувствуют свою, где бы на не находилась,- объяснила Динь. Анна кивнула, тем самым показывая, что поняла всё, что пыталась донести до нее Зеленая. - Знаешь, мне кажется, что тебе еще понадобиться моя помощь,- с хитрым прищуром невзначай бросила Анна и тут же позвала:- Питер Пэн. Он не заставил себя долго ждать. Питер ждал зова девушки с того самого момента, когда попросил ей позвать себя при завершении разговора с феей. Чем бы он ни занимался, чтобы скоротать время ожидания, он ловил себя на мысли, что ждет, да еще с небывалым нетерпением. Вначале это раздражало, но после Пэн смирился. Как только Анна завидела его, она кинулась к нему с объятьями, что заставило названного правителя удивиться её поведением. Вскоре Пэн смог вернуть себе самообладание, по-хозяйски обнял Аннабель в ответ, шепча ей на ухо: - Неужели моя Неженка так по мне соскучилась? - Да,- ответила девушка, уткнувшись носиком в его шею.– А еще у меня есть к тебе одна просьба. - Просьба?– фыркнул Пэн.– То-то я думаю, что моя Неженка себя так ведет. Я уж понадеялся, что серьезно заскучала без меня,- пробурчал Питер, показывая свое недовольство, но все же девушку от себя не отпускал ни на шаг. - Питер, не веди себя как ребенок. В любом случае я хотела позвать тебя, чтобы провести с тобой как можно больше времени. А теперь у меня появилась просьба. Пожалуйста, исполни её, Питер. Ты же все можешь,- произнесла Аннабель, введя в бой самое лучшее оружие в такой ситуации - лесть. - Ну, знаешь ли, Неженка, мои возможности ни так масштабны, как ты думаешь. Но я, так уж и быть, исполню твою просьбу,- поддался Питер. - Спасибо. Ты – лучший,- радостно прощебетала Аннабель, быстро коснувшись губ Пэна. - Знаю, моя дорогая Неженка,- ответил Питер Пэн со свойственной ему усмешкой. - Прошу, позволь Динь покинуть Неверлэнд. - Покинуть? А разве она может, когда даже кораблю Крюка пока не позволено выходить в море из-за глупости его капитана, который собирался похитить тебя?– выгнув бровь, спросил Пэн. - Ну, вообще-то благодаря твоей дорогой Неженке, я обрела веру в себя и могу улететь из Неверлэнда,- подала голос Динь-Динь, этим жестом привлекая внимания Питера. - О, я и не думал, что ты здесь,- с легким недоумением проронил Питер Пэн, отпуская Анну со своих цепких объятий. - Тогда, что я могу сказать? Ты просчитался,- с деланным сожалением ответила фея. Чтобы разрядить обстановку и не дать Пэну разозлиться на слова Динь, Анна решила напомнить ему о своей просьбе: - Питер, так ты это сделаешь? - Ну, раз уж моя Неженка так просит, я просто не могу отказаться,- со вздохом ответил Пэн, в душе все еще коря самого себя за то, что просто не может ей противиться, как бы ни пытался. - Спасибо,- вновь поблагодарила она Питера, лучезарно улыбнувшись ему, после чего тут же обратилась к Динь-Динь:- Динь, похоже, нам пора прощаться. Желаю тебе поскорее найти свою палочку и больше не терять веру в себя. Для феи это самое важное. И еще, Динь, я буду скучать по тебе. Хоть благодаря кое-кому,- Анна скосила взгляд на Пэна, который моментально принял вид собственной непричастности ко всему происходящему, что заставило девушку по-доброму усмехнуться,- нам не удалось нормально пообщаться, но я рада, что смогла с тобой познакомиться. Прощай, Динь. Может, когда-нибудь все же нам удастся увидеться. - Прощай, Анна. Я никогда не забуду тебя. Спасибо тебе за всё,- проронила фея, медленно поднимаясь в небо.– Пока, Пэн. Радует, что тебя я больше не увижу. Скучать тем более не буду,- обратилась она к правителю Неверлэнда. Тот фыркнул, скрестив руки на груди. Медленно удалялась земля под ногами Динь, изредка она оборачивалась, чтобы взглянуть на девушку, которая помогла ей во всем разобраться. Она усиленно махала ей рукой на прощание, провожая в дальнюю дорогу за тем, что позволит ей назвать себя настоящей феей. Когда же фигурка Аннабель стала еле заметно точкой, Динь вздохнула, еще раз мысленно с ней прощаясь, и с небольшим сожалением, вызванным тем, что возможно они больше никогда не встретятся, покинула Неверлэнд. Тинкер Белл никогда не забудет эту услугу. Может, когда-нибудь ей обернется шанс вернуть должок? Этого фея сказать не могла...