***
— Куда это ты пошел? — прожигая спину брата яростным взглядом, спрашивал брюнет. Тот, не поворачиваясь, отвечал: — Тебя это не касается, — продолжая путь, блондин сдерживался, чтобы не рвануть к тому самому месту, но, если он сейчас сделает неправильное действие, то Рейджи все поймет, и запросто проследит за старшим братом. А если он увидит, что его «любимый» брат проводит время с какой-то смертной, история повторится. Смотря в след синеглазому, брюнет молча сел в лимузин, в котором находились уже другие Сакамаки.***
— Тетя Анастейша, но это правда! Он исчез! Это был волшебник, — упертость детей, иногда, доводила воспитателей до сумасшествия. Дети, как упертые бараны, доказывали свою точку зрения. Вот было — и все. Одевая девочку в зеленоватое платьице, женщина, закатывая глаза, выслушивала болтовню малышки. — Эмми, Анастейша, пора завтракать, — за дверью послышался голос старушки-поварихи, который смешивался с визгами детей. — Идем! — кричит рыжая в ответ и, спуская Эмми с кровати, направляется в столовую. Девочка, не желая находиться в шумной компании, решается на немного странный поступок — сбежать из дома через окно. Выглядывая за дверь, Эмми убеждается в том, что все няни заняты другими детьми, и ее никто не поймает. Прикрывая дверь обратно, русоволосая открывает окно и смотрит вниз. Третий этаж. Далеко падать придется. Осмотревшись, Эмми вспомнила фильм, в котором мальчик делал веревку из простыней. Подбегая к одной из кроватей, девчушка быстро начинает выполнять работу. Маленькие ручки немного трясутся, но умело связывают между собой ткани. Через время все было готово. Завязывая начало «веревки» на ножке кровати, а второй скидывает в окно. Убедившись, что никого нет в комнате, или даже на горизонте, Эмми встает на подоконник и смотрит в низ. — Высоко… — шепчет себе под нос она и, сглатывая подступивший комок страха, крепко цепляется за простыни и, аккуратными, маленькими шажками, начинает спускаться вниз. Руки и ноги дрожат от страха, а в голове появляются всякие мысли. «Я упаду, и меня съест монстр!», — жмурясь, девочка повисла на канате, но, перебарывая страх, продолжает свою задачу. Дядя Шу не давал ей покоя, ей нужно было задать единственный вопрос, на который она не могла найти ответа. — Эмми?! — сверху послышался голос няни, и она была очень злая. — Маленькая мерзавка, залезай обратно! Ты же упадешь! — не обращая внимания на слова тети, Эмми продолжала спускаться, пока не достигла своей цели. Спрыгивая на слегка влажную траву, девчушка бежит изо всех сил к вчерашнему месту.***
Отойдя на приличное расстояние от школы и, убедившись, что никто его не заметит, Сакамаки начинал бег к дереву. Прибегая к месту встречи и, оглядываясь, Шу никого не замечает. Вздыхая, блондин садится на землю. «Может, она не придет… Зачем ей это нужно…», — впервые в его голове творился хаус. Шу думал о том, правильно ли он поступает, заводив, некие, азы дружбы со смертной. Но, черт, Эмми так напоминала Эдгара, что Сакамаки, словно под гипнозом, шел на встречу с ней. — Дяденька! — неподалеку послышался шелест травы и запыхавшийся голосок малышки. На горизонте появлялась русая макушка, а после и очертания Эмми. Она, с розоватыми щечками и приоткрытым ротиком, из последних сил бежала к Шу. Мимолетно улыбнувшись и, поднимаясь с земли, Сакамаки направляется на встречу к девочке. — Дядя… — останавливаясь, она начинает приходить в себя от долгого бега. — Как… Вас могли сломать… Ведь вы живой… — сквозь вздохи, спрашивала Эмми. Ничего не говоря, Шу поднимает хрупкое тело на руки, после перемещает их к озеру и, присаживаясь на траву, прижимает к себе Эмми. — Эээ… — русая немного в аухе, но ей нравился тот факт, что она — частичка этого фокуса. Может, если бы она не пришла, то дядя никогда бы не смог переместиться без нее. Наверное, в такой ситуации каждый ребенок будет вести себя по разному, однако, Эмми предпочитает верить в чудеса. — Знаешь, Эмми, это немного долгая история, поэтому… — доставая из кармана пиджака шоколадку, Шу протягивает ее малышке, которая с радостью ее принимает. — Меня сломали морально мать и смерть друга…***
— Неужели решил дружить с очередной смертной… — ухмыляясь, юноша продолжал наблюдать за братом и девчонкой.***
— Получается, что вы потеряли друга в детстве? — глядя на умиротворенное лицо знакомого, переспрашивала Эмми. Но он ничего не говорил, лишь кивал головой в знак согласия. — Понятно… — тихим шепотом произносит малышка, смотря на последнюю дольку шоколадки. — Хотите? — протягивала она молочную вкусняшку. — Кушай сама, — Шу мимолетно улыбается, не отводя взгляд от заката. Они целый день провели вместе. Девочка спрашивала у друга то, что малышам не известно, а он любезно отвечал на слегка глупые вопросы: Почему трава зеленая? Дядя, а почему вы высокий? А солнышко умеет улыбаться? Солнце скрывалось за горизонтом, кидая прощальные лучи наблюдавшим. Облака малинового цвета уплывали в неизвестном направлении. На небе начал показываться полумесяц, слегка бледноват. Человек с плохим зрением не сможет ее увидеть. Ветра не было. На улице стояла полнейшая тишина. Никакая птичка не пела. Кусты не осмелились издавать легкий шелест. Жуков тоже негде не было. Вечер казался идеальным. Только он — она — и витающая вокруг них тишина.***
…Ничего не вечно…
— Эмми?! Где ты была?! Мы же переживали! — к русоволосой девочке подбегала няня. Припадая на колени рядом с малышкой, женщина начинает в нервном состоянии осматривать девочку, чтобы убедится — с девочкой все хорошо. — Боже… Мы так волновались, — прижимая к себе девочку, которая молчала, Анастейша гладит мягкие волосики. — Больше не убегай. — Не буду, — шепчут ее губки. Эмми, сжимая в руках маленького зайчика, осматривает своих друзей, с которыми она знакома очень давно. Первые шаги они делали вместе. Учились читать и рисовать. Развивали свои способности, пытаясь найти себя в разных сферах искусства. А няни работницы дома помогали им в этом. — Мисс, вы понимаете, если не бросите пить, то мы заберем вашего ребенка, если он родится — поправляя очки на переносице и, снимая перчатки, проговаривал мужчина в белом халате. — Понимаю, — робко отвечала пациентка, поглаживая маленький животик. — Я выпишу вам таблетки. Надеюсь, что они помогут вашему малышу… Но разве алкоголик со стажем может отказаться от напитка Богов? Конечно же нет, не имея силы воли. Точно также, как и наркоман.***
— Тетя Анастейша, можно я погуляю? — не отводя взгляд от окна, спрашивала Эмми. Женщина, лишь глянув на грустное личико девчушки, кивнула. — Иди. Думаю, что ты больше не убежишь. Так? — личико малышки сразу же засеяло радостью. Крикнув — «Конечно», Эмми накидывает поверх платья куртку, и выбегает на улицу. Свежий ветер приятно обдувает лицо. Вдыхая его побольше в легкие, русая звонко смеется и начинает кружится, раздвигая руки в стороны, она вспоминает моменты проведенные вместе с Шу. Как он кружил ее. Как она чувствовала себя самолетом, который высоко парит в небесах. Как они дурачились. В те моменты, Эмми замечала, что дядя становился счастливее, а после, когда приходил момент прощанья, он грустнел и, засовывая руки в карманы брюк, направлялся в противоположном от нее направлении. Но после инцидента с побегом, Эмми запретили выходить на улицу около недели. Разве Сакамаки мог знать об этом? Конечно же нет. Блондин каждый день приходил на место их встречи. И каждый день, от рассвета до заката, проводил один, устремляя взгляд в небеса. Ему было немного обидно и грустно на душе, ведь он уже успел привыкнуть к малышке. К таким родным и пухленьким щечкам. К ее голоску. К ее немного странным вопросам и фантазиям. — Хм… Опять гром, — устремляя взгляд в окно, проговаривал Субару, сидя на подоконнике. Никто из братьев даже не догадывался о том, что старший сын привязался к смертной. — Камушек катится… — лежа на диване и, смотря в потолок, прошептал синеглазый себе под нос. Другие Сакамаки его услышали. — Тедди, с Шу что-то не то, — прошептал мальчик на плюшевое ухо своему медведю. Никто не осмелился чего-либо сказать, подумав, что у брата начался бред от голода. — А ведь и вправду… Откуда гром? Как он появился? — немного подумав, спрашивал Аято. Теперь трое братьев посмотрели на другого брата, но тоже ничего не произнесли.***
Смотря на милого зайчонка белого цвета, Эмми улыбалась. Тоши — так она назвала игрушку — подарил ей Шу. Эта вещь стала дорога малышке. Ей никто и никогда не дарил подарки. — Эмми. Пошли со мной, — из неоткуда, перед сироткой, появился высокий брюнет в очках и с холодной мимикой лица. Посмотрев на незнакомца, кареглазая немного пугается и отползает от странного типа подальше, но тот, в один шаг, снова догоняет ее. — Я сказал, пошли со мной, — старался спокойно говорить он. — Не пойду… — прикрывая глаза, чтобы не смотреть на брюнета, малышка начинает дрожать от страха, ведь она опять покинула пределы дома. Где-то сверху раздался звук чего-то металлического. — Пошли. — Нет… — легкий писк с ее уст. Колени поджаты к груди, а тело начинает трястись от паники. Сжимая в ладошках зайчика, Эмми произносит заветные слова для нее. — Помоги.