Тринадцатая луна

      Онора и другие девушки тут же кинулись на помощь к своему господину. Чунмён опирался одной рукой о меня, с другой стороны его придерживала Онора. Я была встревожена состоянием друга, поэтому не заметила, как напряглись и побледли все девушки.       — Нет, нет, нет, — шептала я, — Ким, только не снова.       Всё тело Чунмёна было в ссадинах, ушибах и укусах. Так же, как и десять лет назад. Мы занесли его в комнату и положили на кровать.       — Вам лучше уйти, — мягко сказала одна из девушек.       Я пропустила её слова мимо ушей, в отличие от той девочки, которая десять лет назад никак не могла помочь умирающему другу, сейчас у меня была такая возможность. В данный момент я была не просто подругой Кима, Лиен Тэ, я – доктор Тэ. Осмотрев Чунмёна на состояние повреждений, начала отдавать распоряжения:       — Принесите чистой тёплой воды, свежих полотенец. Также мне нужна перекись водорода, бинты, и возможно холодные компрессы, — я продолжала осматривать Чунмёна, проверяя нет ли у него переломов или разрывов связок.       Сзади подошла Онора, и аккуратно коснулась моего плеча.       — Мисс Лиен Тэ, мы справимся, Вам лучше уйти.       Её голос звучал учтиво, но при этом настойчиво. Девушка снова попыталась меня увести, отчего я не выдержала и вспылила:       — Онора, чёрт возьми, я – врач. Немедленно выполняй всё, что я сказала. Он – мой друг, и я не брошу его!       Я обвела свирепым взглядом всех собравшихся девушек:       — Чего застыли? Живо выполнять! — сорвалась на крик.       Спустя пару минут мне принесли всё необходимое. Я осторожно разрезала футболку Кима, аккуратно протирая его многочисленные ушибы раствором перекиси водорода. Странно, но мне казалось, что ушибы и порезы были значительно серьезней, когда он только ввалился в гостиную. Обработав все раны, я смазала их мазью. Осторожно, чтобы не потревожить Чунмёна, достала остатки футболки и укрыла друга, который был без сознания.       — Ничего, Ким. Я уже не такая слабая. Теперь я могу позаботиться о тебе.       Поставив стул рядом с кроватью Кима и, устроившись поудобнее, посмотрела на спящего друга. Сон не шёл, да и я не смогла бы уснуть, после случившегося. Вместо царства Морфея меня одолели давно забытые воспоминания.       — Отец, прошу тебя, спаси его. Спаси Ким Чунмёна! — рыдала я в голос, пытаясь вырваться из цепкой хватки полисмена.       — Лиён, ты не в том положении, чтобы о чём-то меня просить. Вы, мисс, перешли черту. — строго и четко сказал отец.       Я, наконец, высвободилась от хватки полисмена и, подбежав к отцу, рухнула перед ним на колени.       — Я буду делать всё, что ты скажешь, я буду самой примерной дочерью. Стану наследницей, достойной семьи Тэ и тебя, папа. Только спаси его. — Я тихо рыдала, содрогаясь всем телом, — Прошу тебя, папа, только ты можешь его спасти.       Я почувствовала, как чьи-то сильные руки меня подняли и уложили на кровать, бережно прикрыв одеялом. Открыв глаза, увидела улыбающееся лицо друга. Он выглядел довольно бодрым. Я захотела встать, чтобы получше рассмотреть его, но Ким удержал меня. Я попыталась запротестовать, но Чунмён накрыл мою ладонь своей и посмотрел мне прямо в глаза. Спросонья я не понимала, что происходит, но на одно мгновение мне показалось, что глаза Кима вспыхнули янтарем, и в этот момент я погрузилась в сон.       Когда я проснулась, солнце было довольно высоко. Оно заглянуло в большие окна спальни Кима и нежно ласкало моё лицо тёплыми лучиками.       Онора принесла мне завтрак в виде чочхи* с чон пиндэттоком* и чашечку юча хвачхэ*. Я заметила, что повязка на шее девушки было туго натянута и полностью скрывала нежную кожу. Негодуя, зачем так пережимать шею, если ещё вчера она чуть не задохнулась, а сегодня, будто специально пытается себя задушить. Но я ничего не сказала, ведь сейчас мои мысли занимал только Чунмён.       — А где Ким Чунмён? Как он себя чувствует?       — Хозяин Ким отправился по делам в город. Сказал, что вернётся к обеду.       Я так разозлилась, услышав такое, что опрокинула столик с завтраком.       — Как это он уехал? Как он вообще может двигаться?!       — Хозяин нам не докладывал. Но я Вас уверяю, ему значительно лучше, — довольно холодно сказала девушка. — Перед уходом, Хозяин Ким рекомендовал Вам прогуляться по окрестностям замка. — С этими словами она собрала опрокинутую посуду и вышла из комнаты.       В ту же минуту сюда вошли ещё две девушки и принялись убирать постель. Я не стала спорить с горничными и отчитывать их за то, что они не смогли позаботиться о своём хозяине. Когда Ким вернётся, я сама с ним поговорю. А пока, решила последовать его совету и прогуляться по окрестностям. Так как в замке-отеле постояльцев было мало, я решила прогуляться до соседнего городка Ресесс: увидеть настоящую жизнь ирландской глубинки.       Природа Ирландии завораживала и влюбляла в себя с первых минут. Казалось, я никогда не дышала столь чистым воздухом, от притока кислорода у меня кружилась голова. Медленно прогуливаясь вдоль маленькой улочки города, слегка пританцовывала на каждом шагу. Чувствовала небывалую легкость, покой, единение с этой удивительной природой. Наконец, моё тело и моя душа были в гармонии, и я думать забыла о проблемах с отцом, которые, собственно, и привели меня сюда. Шумный Сеул казался таким далёким и таким чужим. Меня посетило странное чувство, что я уже не вернусь домой. Скорее всего я просто не хотела уезжать, хотя о возвращении было рано думать, ведь я только приехала. Гуляя по центральной улице, вымощенной мостовым камнем, вдоль которой простирались маленькие магазинчики и уютные кафешки с несколькими столиками, теснящимися на улице, я решила заглянуть в одну из них. Очутившись внутри, я села у барной стойки и заказала чашечку латте. Народу в кофейне было не много: пожилая пара, молодой парень в деловой костюме, видимо, работает в какой-нибудь местной компании. За противоположным концом барной стойки сидела изыскано одетая дама в годах. Женщина походила на настоящую графиню: невысокого роста, миниатюрная сама по себе. Ачжума сидела в элегантном брючном костюме темно-синего цвета, на шее у неё был повязан маленький атласный платочек. На соседнем стуле лежал её тёмный плащ и стильная дамская шляпка. Макияж женщины соответствовал её возрасту и подчёркивал статус. Ачжума медленно попивала капучино, элегантно закинув ногу на ногу. Заметив, что я её рассматриваю, она улыбнулась тёплой улыбкой, задорно подмигнув.       — Вы видно не местная? — спросила она на английском.       Я виновато отвела взгляд и поклонилась, извиняясь за то, что так бесцеремонно разглядывала её.       — Да, я приехала в отпуск к другу детства. Он владеет отелем Баллинахинч.       Едва услышав название отеля, Ачжума бросила на меня испуганный взгляд и встревоженно коснулась моей руки.       — Вам не следует там оставаться, милая. Дурная слава ходит про это место.       Я непонимающе уставилась на женщину, а она, оглядевшись по сторонам, наклонилась ко мне поближе и едва слышно прошептала:       — Каждый год одна из девушек-горничных этого отеля кончает жизнь самоубийством. Ходят слухи, что сам Демон владеет замком.       — Хозяин отеля — мой лучший друг, я знаю его с ранних лет и, уверяю Вас, не встречала человека благороднее, чем он, — весело рассмеявшись, ответила я.       — Может, твой друг и чист душой, но одно остаётся неизменным: двенадцать лун, пленённых замком.       — Двенадцать лун? — переспросила я, но ачжума жестом показала мне говорить тише. Мои слова, видимо, услышал бариста, потому, что я ощутила на себе его тяжёлый взгляд.       — Несколько веков назад, когда отель был простым замком на него было послано проклятие тринадцатой луны. Говорят, первый хозяин замка Баллинахинч был тираном и избивал свою жену. Несчастная, не выдержав этого, покончила с собой. Безутешная мать, потерявшая дочь, прокляла замок. Двенадцать невинных душ в образе прекрасных юношей, родных братьев, которые являлись детьми тирана обречены стать пленниками крови замка Баллинахинч, до тех пор, пока не отыщут тринадцатую луну, которая пожалеет каждого из узников и возьмёт их участь на себя, став тринадцатой пленницей замка.       Перед глазами предстал коридор на третьем этаже замка с двенадцатью портретами. Двенадцать парней, среди которых был и мой Ким. Пронзительные жёлтые глаза волка, нарисованного рядом с Кимом заставили меня вздрогнуть всем телом.       — Скажите, — осторожно начала я, смотря куда-то в сторону. — А в проклятии что-нибудь говорилось про волков? — я перевела взгляд на ачжуму.       — Волки, братья по крови... Острые клыки впиваются в нежную шею своей жертвы... — странным отрешенным голосом сказала женщина.       — Сказки всё это, — сказал неожиданно подошедший бариста.       Они с женщиной обменялись долгим, холодным, многозначительным взглядом.       — Заболталась я, — мягким голосом сказала ачжума и, взяв плащ и шляпку, покинула кофейню, пожелав мне хорошего дня.       Я медленно брела вдоль пустой дороги, ведущей в замок Баллинохинч. Последние слова ачжумы не давали мне покоя. «Клыки, шея...» Точно, шея! Казалось, такая обычная вещь, но она начала меня смущать – у всех девушек, работающих в отеле, шея скрыта тугой кружевной повязкой. Я тут же отогнала от себя эти мысли, не хватало ещё расследование проводить – сказки всё это. Время близилось к обеду, а значит Чунмён должен скоро вернуться, поэтому я решила ускорить шаг.       Когда я подошла к отелю, то увидела знакомую фигуру, подходящую к парадной двери.       — Ким, — окликнула друга.       Парень остановился и обернулся. Я подошла ближе и резко встала, непонимающе рассматривая друга.       — Ким, всё прошло, — я принялась закатывать рукава его рубашки, осматривая руки. Всё верно – от ушибов и ссадин не осталось и следа.       Чунмён вежливо меня отстранил, поправив рубашку, и спокойно сказал:       — Повреждения были незначительными, а благодаря твоей заботе, всё быстро прошло.       — Но тут даже намека на повреждения не осталось. Такого не бывает, чтобы всё так исчезло.. за ночь.       — Мазь, которой ты смазала все раны, оказалась очень хорошей и рассосала все гематомы. Идём лучше обедать, — Ким мягко улыбнулся и, слегка приобняв меня за талию, пригласил внутрь.