Роман

«Самые громкие заявления чаще всего делаются в абсолютной тишине». Линн Джонстон (1947 - ) «В горе и в радости» 01-05-04

«Как он посмел меня игнорировать!.. Это неприемлемо!.. Мне такое поведение совершенно не нравится!» — негодовала Нарцисса Малфой. Она была тщеславной личностью и не могла допустить, чтобы к ней относились подобным образом. Ей нравилось держать Люциуса под каблуком, наслаждаться его многочисленными попытками начать беседу, привлечь её внимание, просьбами о прощении. И нравилось отказывать ему во всём этом. На протяжении последних лет леди Малфой наслаждалась этой властью в супружеских отношениях. Каждый раз, унижая Люциуса, Нарцисса испытывала пьянящее чувство вседозволенности, удовольствие, сравнимое с кайфом от наркотика. Однако за последние несколько недель попытки супруга поговорить о чём-либо становились всё более редкими. Он больше не стремился завести светскую беседу за ужином, и когда леди Малфой в очередной раз пожелала получить свои карманные деньги, не добавил, как обычно, несколько дополнительных галеонов на «что-то для души», а бесстрастно выдал положенную сумму. «Да как он смеет пренебрегать моими интересами? Только я могу поступать с ним так!» — возмутилась Нарцисса. Поведение его странным образом изменилось: он улыбался и тихонько напевал себе под нос. Раньше Люциус почти всё время проводил взаперти в душном старом кабинете, но сегодня вечером она увидела, как супруг во дворе играет со своими чёртовыми псами, и в ту же секунду почувствовала: что-то меняется, её власть над ним ускользает. — Сегодня ты выглядишь очень счастливым, — холодно отметила леди Малфой за ужином. Люциус, удивленный тем, что с ним заговорили, оторвал взгляд от своей тарелки и поднял голову. — Решил прогуляться на свежем воздухе. Это принесло мне такое внутреннее умиротворение, что я постараюсь в будущем гулять чаще, — ответил он, снова принимаясь за еду. — Только по пути не ожидай радушных приветствий. Десять лет – слишком малый срок, чтобы забыть о твоей подмоченной репутации, — фыркнула Нарцисса. — Я и не надеялся на что-то подобное, — бросил супруг, рассерженный её едким замечанием. Она немного растерялась, услышав раздражение в его голосе. Долгое время Люциус смиренно принимал абсолютно все её выходки и уколы, и теперь Нарцисса не знала, как реагировать на внезапно прорезавшуюся суровость. — Что ж, прошло уже больше месяца, я полагаю, ты нуждаешься в удовлетворении некоторых потребностей. Этой ночью можешь прийти в мою комнату, — надменно произнесла леди Малфой таким тоном, словно делала ему огромное одолжение. Люциус вскинул на неё взгляд и чуть не рассмеялся: «У меня есть некоторые потребности? Она сравнивает моё сексуальное желание с чем-то, зависящим от полной луны, вроде ликантропии или женских месячных?» В течение нескольких минут он пристально разглядывал её, но, невзирая на неоспоримую красоту супруги, ничего сейчас к ней не чувствовал. Ни малой крохи интереса. Не возникло даже микроскопического желания провести с ней ночь. Зачем? Чтобы снова ощутить под собой одеревеневшее бесчувственное женское тело? Такие ночи не приносили Люциусу никакого удовольствия, наоборот, служили лишь наказанием, от которого он уже устал. — Нет, спасибо, — наполнив свой бокал вином, Малфой продолжил: — Я как раз на середине очень интересной книги, не хотелось бы отрываться. «Книга?! Он отказывается от приглашения разделить со мной постель из-за книги? Прежде он никогда не отказывался! За все годы нашего брака Люциус ни разу не пренебрег возможностью провести ночь вместе. Разве не видно, на какие жертвы я иду, чтобы не забывать о его потребностях? Мне не нужны эти «постельные отношения». Я выполняю свой супружеский долг, — заволновалась леди Малфой, понимая, что теряет супруга, а допускать этого нельзя было ни в коем случае. — Если тот факт, что я не сумела осчастливить супруга в постели, окажется достоянием общественности, меня поднимут на смех. Мне не вынести такого позора! Или, не дай Мерлин, он пожелает расторгнуть брак, и я лишусь его финансов!» — Ты уверен? Я бы хотела провести эту ночь в твоем обществе, — произнесла она, стараясь придать голосу тёплые, обольстительные нотки. Люциус приподнял бровь и, сдерживая ухмылку, дёрнул уголком рта. — Абсолютно, Нарцисса. Ты не желаешь моего общества, более того, никогда и не желала. Я даю тебе отсрочку от исполнения твоих супружеских обязанностей, полагаю, ты только рада этому. Увидев знакомое презрительное выражение на лице супруги, Малфой понял, что, отказавшись от предложения, чрезвычайно разозлил её. — Ты никогда не отказывался от возможности провести со мной ночь. Неужели у тебя появилась любовница? Хотя, конечно же, нет — ведь ни одна женщина не захочет иметь с тобой дело, учитывая прошлое. Неужели ты посещаешь бордель? — съязвила она. — В этом нет нужды, Нарцисса. Я просто... не заинтересован в таком времяпрепровождении... на данный момент, — ответил Люциус. — В принципе, это логично, что человек твоего возраста испытывает некоторые проблемы сексуального плана, — фыркнула леди Малфой, намеренно пытаясь оскорбить супруга. «Да как он только посмел отказаться от моего предложения?» — Я не испытываю никаких проблем, просто интерес пропал, — твёрдо ответил Малфой, которого позабавил её своеобразный допрос. Она действительно стала тщеславной пустышкой. Но ведь так было не всегда. Когда-то супруги искренне любили друг друга. Чувство теплоты и взаимопонимания, что они разделяли на протяжении многих лет, испарилось где-то между воскрешением Тёмного Лорда, Азкабаном и войной. — Прекрасно, надеюсь, ты хорошо проведёшь время со своей книгой! — произнесла оскорбленная леди Малфой, поднялась из-за стола и в порыве гнева отшвырнула салфетку. — И в будущем не надейся на такие щедрые предложения с моей стороны. — Я и не надеялся, Нарцисса, — ответил Люциус, стараясь сдержать усмешку до тех пор, пока супруга не выскочит из комнаты. На этот раз тишина во время ужина не только не тяготила, но даже радовала. Голова его была полна воспоминаниями о дне, проведённом с Гермионой, их общением, прогулкой и вознёй с собаками. Эта женщина стала глотком свежего воздуха в его замкнутой, одинокой жизни. Покончив с ужином, Малфой в одиночестве удалился в спальню, спокойно лёг в кровать и продолжил чтение книги, которой заинтересовался вчера вечером. Он совершенно не жалел, что отказал супруге. «Если у меня и возникнут некоторые потребности, я предпочту удовлетворить их самостоятельно, а не с Нарциссой, такой холодной и чужой. Конечно, она ещё попьёт мне крови и потреплет нервы за этот отказ, но оно стоило того: теперь я никому ничего не должен», — со спокойной душой подумал Люциус.