Амарант

Боль

Утро застало Данте в парке. Когда ночи выдавались особенно кошмарными, он приходил сюда, чтобы успокоиться и подумать. Здесь было тихо и спокойно, даже шпана, и та обходила темный парк стороной. Данте достал из кармана колоду и начал тасовать. Это помогало успокоиться, изгнать ненужные мысли и сосредоточиться. Капли дождя падали на гладкую поверхность карт, стекали вниз. Красные масти наливались кровью, когда вода попадала на них, пики и трефы напоминали блестящие агатовые глаза. Девять лет он гонялся за человеком в черном, но нигде не нашел ни малейшего следа. Как такое возможно? Куча свидетелей, но ни один не запомнил лица. Он был замечен на стольких местах преступления — и ни в одном полицейском отчете не упомянут. Большинство свидетелей отказывалось от показаний примерно через сутки после происшествия. Что же с ними происходило? Почему теряли память? Эти вопросы оставались без ответа. Данте поднялся с мокрой скамейки и направился к дому. Нужно было взять учебники и тетради — выходные закончились, пора возвращаться к учебе. Данте сидел, откинувшись на спинку стула, и смотрел в окно. Шло занятие по любимому предмету — уголовному праву, но он совершенно не слушал преподавателя. Не мог сосредоточиться, что нередко случалось после бессонной ночи. Многие не понимали, как ему удается учиться лучше всех, но вопросов никто не задавал. Как и в школе, он никого не подпускал слишком близко. Тучи разошлись, на улице прояснилось, что совсем не обрадовало. Данте терпеть не мог солнце — от ярких лучей начинала болеть голова, а худшей пытки он и представить не мог. Боли начались вскоре после убийства родителей. Поначалу он старался не замечать их, горстями глотал таблетки, но со временем стало только хуже. Врачи держались одного диагноза — сильное нервное расстройство, советовали пить успокоительные и побольше отдыхать. Однако Данте и слушать их не желал. Все свободное время заняла помощь Карлосу и поиски человека в черном. Данте не заметил, как положил голову на скрещенные руки. Бессонные ночи давали о себе знать. В полудреме еще слышался голос преподавателя, но издалека, словно с другой планеты. Из темноты сна вдруг выплыло лицо, которое он не мог разглядеть, как ни силился. Лишь блестящие черные глаза без белка насмешливо смотрели на него. — Данте Гонсалес! — крикнуло оно. — Данте Гонсалес! — Сердитый окрик преподавателя вырвал его из сна. — Ты опять нагло спишь на моих занятиях! Думаешь, раз ты сын полицейского, то тебе и знать ничего не надо? — Простите, — пробормотал Данте. Он даже не раскрыл тетрадь. Ручка укатилась под стол, а он не заметил. Раздались сдавленные смешки. — Ну-ка, тихо! — рявкнул преподаватель. — Сейчас, молодой человек, вы ответите на пару вопросов. И если ответы мне не понравятся, зачет в этом семестре вам будет получить ой как сложно! Данте хотел усмехнуться, но сдержался. Он прекрасно знал, что без проблем ответит на все вопросы, какими бы каверзными они ни были. Но злить преподавателя лишний раз не хотелось, поэтому он сел прямо и изобразил на лице внимание. Когда Данте вышел из университета, на улице вовсю светило солнце. Досадливо поморщившись, он натянул капюшон, не обращая внимания на удивленные взгляды. Затылок уже начало колоть невидимыми иголками, пока слабо, но он знал, что через полчаса боль станет невыносимой. Пока этого не произошло, нужно добраться до дома. На улицах было полно народа. Все ликовали, что проклятый дождь наконец закончился. Ребятишки весело шлепали по лужам, на лавочках сидели группы молодежи, по аллеям неспешно прогуливались парочки. Все радовались жизни. Все, кроме Данте, который черным ангелом обгонял их, стремясь поскорее скрыться от света. «Как вампир», — усмехнулся он про себя, натягивая капюшон еще ниже. Парочка девиц проводила его удивленными взглядами. Вслед донеслось хихиканье. Но Данте уже привык, что его считают странным. Это не мешало, скорее, даже помогало — никто не лез в личную жизнь. Данте подошел к газетному киоску. Высокий улыбчивый продавец в режущей глаза фиолетовой футболке с пошлой надписью поприветствовал постоянного покупателя: — День добрый, таинственный молодой человек! Вам как обычно? Данте с улыбкой кивнул, хотя от яркой футболки голова заболела еще сильнее. — У Диего все готово! — продавец достал из-под прилавка кипу газет и журналов, перетянутых бечевкой. — Одного не понимаю — зачем вы читаете всю эту чушь? — Есть причины, — уклончиво ответил Данте, расплачиваясь. — Спасибо. Придя домой, он первым делом прошел в ванную и открыл кран с холодной водой.

Единственный преданный человек

Амарант стоял у окна и смотрел на мощеные улицы. Розалина предпочла жилье не в самом элитном районе города — не хотела привлекать излишнее внимание. С такой профессией, как у нее, это действительно было необходимо. Много лет назад демон сам посоветовал ей держаться схемы, когда девушка начала излишне швыряться деньгами. — Будешь жить слишком красиво — и у людей появятся вопросы. Вопросы приведут к ответам, а ответы — к гибели. Этого хочешь? Вскоре Розалина слегка поумерила пыл. Или просто повзрослела. Чего в ней так и не убавилось — дьявольской красоты и желания убивать. И не просто убивать, а мучить жертву, пока та не испустит последний вздох. Такая уж у девушки была натура. Нет, она выросла не в Трущобах и даже не в бедной семье простого рабочего. У нее были обеспеченные родители, покладистый младший брат, обучение в престижной школе. Все, что душе угодно! Но жестокий убийца, живущий глубоко внутри, решил выйти наружу, когда ей едва исполнилось четырнадцать. Даже Амарант, повидавший всякое, с нескрываемым восхищением слушал сбивчивый рассказ девочки-подростка о том, как она собственными руками убила сначала брата, а потом мать и отца. — Они кричали, — буднично закончила она. — А потом вдруг замолкли. Раз — и все! Так они с Амарантом и познакомились. Ему в очередной раз повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Он занимался любимым делом — наблюдал за смертными, изредка помогая им свернуть с прямой дороги в кусты и затаиться там с ножом в руке. Но эта девчонка с бешеным огнем в глазах сразу ему понравилась. Демон знал, что она собирается сделать, и с нетерпением ждал, осуществит ли коварный замысел или нет. Если бы девушка так и не решилась, стоило бы подтолкнуть. Но она решилась. Смывая в ванной кровь с рук, Розалина заметила в зеркале Амаранта. — Если тебе понадобится помощь, — сказал он обомлевшей девчонке, — приходи завтра вечером в бар «Цветок лилии». Знаешь, где он? Ошарашенная, но нисколько не испугавшаяся девочка кивнула. На следующий вечер они встретились в баре. Как ее туда пустили — Амарант так и не узнал, что еще раз убедило его в том, что Розалина и есть тот человек, которого он искал для полной реализации давней мечты. Убийство за деньги — казалось бы, так просто! Но только сейчас Амарант нашел идеального исполнителя. Разумеется, у него были и другие наемники, но эту красавицу никто не сумел переплюнуть. Девушка без колебаний согласилась стать его помощницей. Амарант заплатил немалые деньги за то, чтобы закрыть дело об убийстве ее семьи, и теперь Розалина была его самой перспективной сотрудницей. И единственной, кто знал его настоящую сущность. — Куда вы отправитесь сегодня вечером? Амарант вздрогнул. Розалина подошла к нему неслышно, что еще никому не удавалось. «Теряю бдительность», — усмехнувшись, подумал он. — Не знаю. Но меня будут искать, и если останусь здесь, к тебе неизбежно придут. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Розалина распахнула удивительные глаза. — Вы беспокоитесь обо мне? — Это не беспокойство, а мера предосторожности. Ты единственная из смертных знаешь, кто я на самом деле. Поверь, настолько я еще никому не доверял, а живу уже немало. И потерять единственного преданного человека будет очень неприятно. Розалина закусила губу и прислонилась к стене. — А откуда вы знаете, что я не предам? Амарант рассмеялся. — Поверь, если бы у меня возникла хоть тень сомнения за годы, что мы знакомы, я бы без промедления тебя убил. Наступила тишина. Было слышно, как чирикают воробьи, греясь на долгожданном солнышке на карнизе. Затем Розалина улыбнулась. — Хорошо. Я убедилась, что вы мне доверяете. — Странно, что у тебя оставались сомнения. — Так куда вы отправитесь? — повторила она вопрос. — Долго на одном месте сидеть не буду. Они отстают на несколько шагов, но стоит задержаться где-либо, и меня догонят. — Кто такие «они»? — Я уже говорил, что не знаю, — раздраженно сказал Амарант. — Я считал их лишь выдумками, страшными сказками, которыми пугают демонят. Думаю, это своеобразная инквизиция. У них нет общепринятого названия, поэтому буду называть их так. Членство в этом обществе держится в строжайшей тайне. Собственная мать может оказаться инквизитором, а ты об этом даже знать не будешь. — У вас была мать? — Разумеется. Демоны же откуда-то берутся. — Простите. Глупый вопрос. Чем я могу помочь? — Мне нужен автомобиль. Какой-нибудь неприметный. Никакой роскоши, обычная городская машина. — К вечеру добуду. Что-нибудь еще? — В компании всем передай, что я в отпуске. Назначь заместителя. — Марко Пьелос подойдет? — Слишком умен и предприимчив. Не думаю, что он идеальный кандидат. Еще вздумает захватить мое кресло за время отсутствия. — Тогда Антонио Селесте? Демон согласно кивнул. — Если в компанию кто-то явится и начнет расспрашивать обо мне, сразу же звони. — А если звонок отследят? — Это нам не грозит. И на твоем, и на моем мобильнике стоит новейшая защита от прослушивания. Об этом не волнуйся. А я постараюсь выпутаться из неприятной ситуации. — Поражаюсь вашему спокойствию, Амарант, — вдруг сказала Розалина. — Вы понятия не имеете, что с вами сделают за эту маленькую провинность, но не паникуете и не теряете головы. — Я демон. И знаю, что меня не убьют. Попадаться инквизиции не хочу, но не думаю, что они сделают со мной что-то ужасное. Будут пытать? — Он усмехнулся. — Ерунда. Из-за чего тут паниковать? — И тем не менее, вы бежите от них, — тихо произнесла Розалина, отвернувшись к окну. На это Амарант не нашел, что ответить.

Убийство в Трущобах

Данте сел за стол, перерезал веревку, связывающую кипу периодики, и взял первый попавшийся журнал. Это оказалась желтая газетенка «Ого!», где печатались сплетни о жизни знаменитостей. Страница, интересовавшая его, была в самом конце — невероятные рассказы читателей. По большей части они были действительно невероятными, однако изредка Данте находил там довольно интересные сведения. Однако на этот раз ничего заслуживающего внимания там не оказалось. Он бросил «Ого!» в мусорное ведро, стоящее рядом со столом, и взял следующую газету, «Городские новости». Ее Данте изучил более тщательно, не пропуская ни одной статьи. «Городские новости» печатали практически все, что происходило в городе, от криминальной хроники до открытия нового детского сада. Из всех статей интерес вызвали две: брошенный автомобиль и убийство бомжа в Трущобах. Трущобы были идеальным местом для совершения преступлений, и недели не проходило, чтобы там кого-нибудь не убили, но и тому, и другому происшествию было уделено всего по паре строчек. Слишком незначительные события, чтобы растягивать их на целую страницу, однако Данте не оставил их без внимания. Во-первых, автомобиль был отнюдь не дешевый, и бросать его в таком неприглядном районе было равносильно целенаправленному его уничтожению. Это наводило на мысль о том, что с хозяином что-то случилось. Во-вторых, убийство бродяги произошло в тех же Трущобах, вполне возможно, что неподалеку от брошенного автомобиля. Может, эти события как-то связаны? Следовало побольше разузнать о них. Данте взглянул на часы, висевшие на стене. Десять минут шестого. Новостей от Карлоса ждать почти семь часов. Если в сводках не будет ничего подобного, придется съездить в полицейское управление. При мысли об этом у Данте сжалось сердце. Он не навещал Карлоса уже несколько месяцев, они общались только по телефону и электронной почте, и последний раз это было около месяца назад. Как полицейский воспримет его внезапное появление? Данте не сомневался, что тот обрадуется, но противный голосок глубоко внутри нашептывал: «Ты ему не нужен. Он был только рад избавиться от тебя. У него и так проблем выше крыши, хоть одну удалось скинуть». Усилием воли Данте заставил этот голос заткнуться. Остаток дня и весь вечер он занимался тем, что изучал газеты и журналы, собранные для него заботливым Диего. Но больше ничего подозрительного или требующего подробного изучения ему не попалось. В итоге Данте вырезал две заметки о Трущобах и положил их на стол рядом с монитором, собираясь чуть позже поискать информацию в Интернете. Данте выбросил уже ненужные газеты и журналы в мусорное ведро и потянулся. На часах было пять минут первого. Он подошел к окну. На улицах снова было благословенно темно. Черные тучи нависли над городом, готовые вот-вот разродиться дождем. Данте улыбнулся. Возможно, чуть позже он выйдет прогуляться. Компьютер тихо пиликнул. Пришло письмо от Карлоса. Сегодняшние сводки ничем не отличались от тех, что Карлос присылал ему каждый вечер, но на этот раз перед ними шло короткое сообщение: «Как ты? Я волнуюсь». Данте написал ответ, еще более лаконичный. «Все хорошо». Затем он приступил к изучению сводок. Вопреки ожиданиям, в них не оказалось ровным счетом ничего интересного. Взяточничество, мелкое хулиганство, вождение в нетрезвом виде. На этот раз Карлос решил прислать ему все подряд. Данте нахмурился. В последнее время полицейский часто так делал, что могло означать только одно: у него совершенно не было времени, работа накрыла с головой. Данте уже собирался закрыть сводки, как вдруг натолкнулся на заголовок: «Убийство в Трущобах». Вот оно! Сомнений не оставалось, это было то самое происшествие. Он дважды щелкнул по файлу, и на экране появился документ длиной в два абзаца. Через минуту Данте схватил куртку и, не выключив компьютер, выбежал на улицу. Накрапывал дождик. Капли падали на капюшон, оставляя мокрые точки, ударялись об асфальт, рассыпаясь на мельчайшие брызги. Данте посмотрел на небо. Луна скрывалась за тяжелыми облаками, фонари не горели. Улица была пуста. Все преступники и уличные хулиганы давным-давно спали или кутили в барах. Только тихое шуршание дождя нарушало тишину. Данте медленно двинулся вдоль дома. Ему нужно было подумать, а дождь всегда помогал ему сосредоточиться. То, что он прочел в той сводке, заставило его заново пережить ночной кошмар. Если бы Карлос не был слишком занят, он бы ни за что не прислал этот файл. — Человек, — прошептал Данте, ускоряя шаг. — Человек в черном стоял и смотрел на меня. Он заставил меня это сделать. Слова потонули в шелесте дождя. Много лет Данте искал того, кто мог бы пролить свет на таинственную смерть родителей. Приходил на работу к Карлосу и рылся в папках с делами, когда тот не видел. Сидел в Интернете сутки напролет, вбивая в строку поиска одни и те же слова. Пару раз ему казалось, что он близок к разгадке, но ниточки оказывались ложными. И теперь, когда появился свидетель, Данте стало страшно. Он знал, что здесь все не так просто, как кажется, и боялся того, что мог раскопать. Боялся того, кто стоял за этим преступлением. Понадобилось девять лет, чтобы это понять, но теперь было поздно. Данте уже не мог повернуть назад. Он должен довести дело до конца, иначе проклятая боль никогда его не отпустит. Человек в черном костюме все так же будет стоять у окна и ухмыляться, наблюдая, как он сходит с ума. — Кто же ты? — спросил Данте у темноты. — Кто ты? Почему не оставляешь меня в покое? Из темноты донесся тихий смех. Данте не обратил на него внимания. Этот смех преследовал его девять лет, каждый день с того самого момента, как тринадцатилетний мальчишка услышал его за окном прихожей. — Я найду тебя. — Данте улыбнулся темноте. Улыбка вышла жутковатой. — Раньше я не знал, с чего начать, но теперь у меня есть зацепка.

Не совсем демоны

Вечером Розалина пригнала машину, как и обещала. Это оказался черный «форд», каких по городу ездит масса. Никто не обратит на него внимания. Инквизиторы будут искать совершенно другие автомобили, более соответствующие статусу главы табачной компании. — Будьте осторожны, — сказала Розалина на прощание. В изумительных глазах застыло беспокойство. Зря она к нему привязалась, Амарант понимал это, как никто другой. Инквизиторы ни перед чем не остановятся, чтобы найти его, и если для этого нужно будет убить Розалину, они это сделают, можно не сомневаться. Амарант приказал ей звонить только в крайнем случае, лишний раз не упоминать ни одно из его имен и вообще делать вид, будто ничего не происходит. — Я буду звонить сам, — сказал он. — Постарайся, чтобы рядом никого не было во время наших разговоров, даже если я просто решу поинтересоваться, как дела у фирмы. После долгих размышлений Амарант решил отправиться к своему давнему знакомому, когда-то большой шишке среди демонов. Но шли века, менялись порядки, и теперь он проводил долгие дни и бессонные ночи, работая автомехаником в захолустной мастерской. Дворники размазывали дождь по стеклу, больше мешая обзору, нежели помогая. Именно поэтому Амарант не заметил прохожего. Силуэт выскочил из пелены, в которую превратились обочины дороги. Амарант резко дал по тормозам, едва не пробив головой лобовое стекло. Парень, которого он чуть не сбил, отпрыгнул и, поскользнувшись в луже, едва не упал. Капюшон слетел с головы, и он растерянно заморгал в свете фар. Темные волосы мгновенно намокли и упали на глаза. Амарант нажал на сигнал. Парень дернулся, словно очнувшись от сна, и медленно побрел дальше, накинув капюшон. — Развелось самоубийц, — прошипел Амарант, трогаясь. Внезапно ему пришло в голову, что, не будь на плече клейма, сейчас бы оно непременно появилось. Демон тряхнул головой. Что за чушь! Клеймо имело совершенно другую природу, от таких случайностей он бы не стал падшим. Все-таки следовало быть более осторожным в своих играх. Но за столько лет безнаказанности Амарант совершенно потерял бдительность. — За что и поплатился, — пробормотал он. Амарант понятия не имел, что его ждет, но проверять, настолько ли сурово наказание демонов, не хотелось. Не зря же преступление существовало только одно. И наказание должно быть более чем жестким. Но еще оставалась надежда ускользнуть от инквизиторов. И помочь в этом должен был Алоиз. Добравшись до нужного квартала, Амарант сбавил скорость. Улицы были пусты. В этот час в десятках клубов началась ночная жизнь, но здесь — тихо. Люди спали и видели сны. Не будь у Амаранта на плече клейма падшего, он бы воспользовался моментом и наслал пару кошмаров. Было время, когда он очень любил этим заниматься. Сны обладают силой куда более разрушительной, чем многие думают. Когда человек засыпает, он открывает подсознание, и наружу выходят монстры, родившиеся в глубоком детстве. Если бы люди помнили все, что снится, они бы сошли с ума. Амарант это знал, поскольку снов повидал немало, путешествуя по сознаниям спящих. Это было так просто: чуть-чуть исказить образы — и человек в ужасе просыпался, обливаясь холодным потом. Как же Амарант любил свои маленькие развлечения! Но теперь они казались такими далекими, словно происходили в другой жизни. «Так и есть, — горько усмехнулся демон. — От моей прежней жизни не осталось ничего. Я сам вырыл себе могилу. Как настоящий человек». Эта мысль так его развеселила, что он расхохотался. — Я человек! — Он ударил ладонью по рулю. — Подумать только! Амарант так любил подражать людям, и вот — пожалуйста! Совершил типично человеческую ошибку: ощущение собственного могущества ударило в голову, как хорошее вино, и совершенно лишило осторожности. Несмотря на поздний час, мастерская оказалась открытой. Едва подсвеченная вывеска гласила: «Ремонт автомобилей». Одноэтажное здание было погружено во тьму, однако из темного провала двери доносилась музыка. Амарант нажал на сигнал. Музыка стала тише и вскоре смолкла совсем. Из мастерской донесся недовольный вопль: — Кого там черт принес в такое время? — Старых друзей. — Амарант вышел из машины, прихватив небольшой сверток — подарок для владельца мастерской. На пороге появился высокий человек. Незнающие могли подумать, что перед ними простой автомеханик. Светлые волосы всклокочены, словно он только что вылез из постели, но эту иллюзию разрушал джинсовый комбинезон, весь покрытый масляными пятнами, и здоровенный гаечный ключ в правой руке. Огромное пивное пузо выпирало, как у беременной женщины, красная кепка криво сидела на макушке, в углу рта дымилась сигарета. — Нет у меня друзей! Чего на… — Он осекся, увидев Амаранта. — Привет, Алоиз. — Амарант! — вытаращился демон. — Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть! Какими судьбами? — Просто решил навестить тебя. — Давай-ка зайдем. — Алоиз огляделся по сторонам, но окна во всех близлежащих домах оставались темными. — Нечего на улице говорить. Амарант проследовал за демоном в мастерскую. Темнота его не беспокоила, равно как и Алоиза, который снова нырнул под автомобиль. — Подожди минутку, сейчас… Из-под старой потрепанной «тойоты» донеслись два сильных удара и неразборчивое ворчание. — Ну вот. — Алоиз удовлетворенно улыбался, выползая из-под машины. — Теперь можем и поговорить. — Закрой дверь. На улице ужасный дождь. Алоиз ухмыльнулся, но подчинился. — Рассказывай. — Он бросил гаечный ключ в угол. — Какими ветрами тебя сюда занесло? — Неужели я не могу просто прийти в гости? — обезоруживающе улыбнулся Амарант, ставя на одну из многочисленных полок с инструментами бутылку вина. Он знал, что это подействует безотказно. — Выпьем, вспомним старые времена… — Угу. — Алоиз смотрел на бутылку, как на манну небесную. — Заманчиво. Сейчас принесу стаканы. Механик ушел в подсобку и начал чем-то греметь. Амарант улыбнулся. Некоторые демоны не умнее людей, ими так легко управлять. Алоиз был алкоголиком со стажем: восемь с половиной веков — и ни дня без стакана чего-нибудь будоражащего. Насколько Амарант знал, мать Алоиза давала ему бутылочку с брагой, чтобы тот заткнулся. Сейчас, судя по обширному пузу, Алоиз подсел на пиво. Разные времена — разные предпочтения. В восемнадцатом веке он, кажется, хлестал французское вино, как воду. План Амаранта был прост: напоить незадачливого демона и выведать всю информацию об инквизиторах. Стоит лишь упомянуть их, и язык Алоиза развяжется. Пьяный он ничем не отличался от людей. — Ну вот. — Алоиз вывалился из подсобки. — Не совсем чистые, но что ж поделать — не каждый день заходит старый друг. Я тебя не ждал, извини. — Сойдет. — Амарант бросил быстрый взгляд на заляпанные стаканы. Сам он пить не собирался. — Мы будем стоять здесь или пойдем в дом? У Алоиза была комната, в которую вела дверь в глубине мастерской. В последний раз Амарант был здесь давным-давно, но не сомневался, что тут мало что изменилось. — Хочешь пить такое прекрасное вино в моей конуре? — удивленно крякнул Алоиз. — Ну что ж, пошли. Конура. Более точного слова даже Амарант не смог бы подобрать для крохотной комнатушки без окон. Из центра потолка вместо лампочки свисал обрывок шнура, на стенах кое-как держались хлопья старой краски. Пол протяжно скрипел при каждом шаге. Алоиз приземлился на разваливающийся диванчик и кивком предложил Амаранту садиться рядом. Однако тот предпочел шаткий стул. — Держи. — Алоиз протянул полный до краев стакан. — Нечасто ко мне забредают демоны, должен сказать. Так что — за встречу. Амарант мельком улыбнулся, едва пригубив вино, в то время как Алоиз уже наливал второй стакан. «Как и было задумано», — с удовлетворением подумал демон. Алоиз не затыкался, рассказывая о своей скучной жизни и вспоминая былые времена. Это грозило затянуться надолго, однако Амарант не торопил, выжидая удобный момент, чтобы задать интересующий вопрос. Изредка поддакивал Алоизу, создавая видимость разговора, хотя этого можно было и не делать. Старый демон взахлеб расписывал великолепие прошлых веков и ругал настоящий, не забывая подливать себе вино. «Брюзгливый старикашка», — с омерзением подумал Амарант. — Единственное, что хорошо — это рост преступности, — важно провозгласил Алоиз, прихлебывая из стакана. — Раньше за этим больше следили, а теперь — хоть человека на улице убей, никто и не почешется. Правда, здорово? — Он уставился на Амаранта выпученными от восторга глазами. Вот оно. Момент настал. — Да, великолепно, — ответил Амарант. — Люди придумывают сложные системы правосудия, суровые наказания — однако это никого не останавливает. Людская фантазия настолько изощренна, что приходится выдумывать новые и новые статьи. То ли дело у нас, демонов. Всего одно преступление — и одно наказание. — Вот-вот, — с жаром закивал Алоиз. — А ты знаешь, откуда вообще появилось это правило? — Нет. — Амарант равнодушно пожал плечами. — Я не интересовался. Зачем? — Ты ведь получаешь кайф от убийств, не так ли? — Алоиз наклонился к нему. Глаза его возбужденно горели. — Все мы получаем. — Это все не просто так. Наверняка ты не знаешь, но энергия, которую мы получаем из эмоций проклятых людишек, питает не только нас. Амарант напрягся. — Не только нас? Что это значит? — Когда ты убиваешь кого-то или заставляешь страдать, то впитываешь его эмоции. Твои способности становятся сильнее с каждым разом. — Я все это знаю. — Амарант раздраженно махнул рукой. — Ты не мог бы не объяснять очевидные вещи? Алоиз расхохотался. — А ты ничуть не изменился, Амарант. Все такой же циничный сукин сын. — Он налил очередную порцию вина. — У нас в аду установлен определенный налог на пользование способностями. Читаешь мысли и управляешь людским сознанием ты не бесплатно. Около тридцати процентов энергии проходит сквозь тебя, не задерживаясь, и льется прямиком в котел Самого. Об этом знают далеко не все, иначе среди демонов поднялся бы бунт. У нас натура такая. Мы не любим делиться. — Самого? Главного демона? — Да-да, именно его. Должен же он жить за чей-то счет. Все, как на Земле. — Алоиз опять рассмеялся, опрокидывая в себя очередной стакан. — Хотя нет, не совсем. Наши стражи работают куда лучше. Стоит провиниться — и от них не скроешься! Из-под земли, на небесах достанут. А знаешь, почему они так могущественны? Амарант растерянно покачал головой. Резкая перемена темы застала врасплох, и он не успел сделать хоть какие-то предположения. — Потому что они — не совсем демоны. — Как это — не совсем демоны? — удивленно переспросил Амарант. — Поговаривают, что полукровки. — Алоиз понизил голос. — Наполовину демоны, наполовину люди. — Как-то это глупо, не находишь? — рассмеялся Амарант, стараясь, чтобы смех звучал непринужденно, хотя внутри все похолодело. — Демона может выследить только демон. — О, ты недооцениваешь людей. — Алоиз плеснул еще вина в стакан. — В сочетании с могуществом демона людские страсти дают взрывоопасную смесь. В старину таких выродков уничтожали. Людям они были не нужны, а демоны их попросту боялись, так как лучше людей понимали, что значит такое кровосмешение. И всего лишь в двенадцатом веке был принят закон, запрещающий их истреблять. Никто не знает, куда они исчезают после рождения, но позже возвращаются. И их лица будут последним, что ты увидишь в жизни. — Алоиз хрипло расхохотался. — Ну, нам-то с тобой это не грозит. Помню я твои увлечения. Кажется, ты две толпы футбольных фанатов друг на друга натравил? — Слухи все это, — поморщился Амарант. Такой случай действительно имел место быть, но тогда он был всего лишь наблюдателем. — Слушай, неужели эти стражи способны убивать демонов? — Смеешься, что ли? — фыркнул Алоиз. — Уж кто-кто, а ты должен знать, что мы бессмертны. Иначе сидел бы я здесь? — Тогда что они делают с провинившимися? Закапывают живьем? Замуровывают? — Откуда мне знать? — Алоиз раздраженно махнул рукой, и стакан, упав на пол, разлетелся вдребезги. — Кажется, я набрался. Сейчас буду психовать, ты только не пугайся. Зрелище весьма впечатляет. — Как-нибудь обойдусь без этого. — Амарант поднялся. — До встречи, Алоиз. — И тебе не кашлять. — Механик начал выстукивать по подлокотникам дивана известную только ему мелодию. Амарант предпочел побыстрее уйти.

Помоги мне, Карлос

Во время ночной прогулки Данте чуть не сбил невесть откуда взявшийся автомобиль. Бросив равнодушный взгляд на водителя, размытый силуэт которого виднелся за стеной дождя, он пошел дальше, даже не осознав, что едва избежал гибели. Мысли занимали газетные вырезки и сводка, присланная Карлосом. Данте вернулся домой и лег на кровать, но уснуть так и не удалось. Поворочавшись около часа и заработав первые признаки головной боли, он встал и включил компьютер, но никакой новой информации не нашел. Вздохнув, Данте перевел взгляд на стену, к которой были прикреплены материалы расследования. Взгляд задержался на цветке. Что же, черт побери, он значит? Для чего убийца оставил его на месте преступления? Данте снова уставился в монитор. Затем в тысячный раз набрал в строке поиска «амарант». Он знал о нем абсолютно все. Почему его называют «бессмертником», как цветет, в каких странах культивируется, сколько видов существует в природе. Он все это знал наизусть. Не знал лишь одного: какую роль цветок играл во всей этой истории? Наступило утро. С трудом дождавшись восьми часов, Данте, откровенно наплевав на учебу, отправился в полицейское управление. Дежурный куда-то запропастился, и Данте пришлось коротать время на неудобном стуле. Изредка мимо проходили стажеры — взгляд устремлен в пол, кипа бумаг прижата к груди. Полицейские были заняты своими делами, на Данте никто не обращал внимания. После трагедии на него обрушилась лавина внимания: окружающие показывали пальцем, шептались за спиной. От сверстников доставались насмешки, от взрослых — ненужное сочувствие. После того, как дело было закрыто, убийство оставили в покое, зато волна вопиющих, ужасающих сплетен обрушилась на Карлоса. Чего только не придумывали, чтобы утолить любопытство! Самой популярной версией считалась та, по которой Карлос усыновил Данте, чтобы получить его наследство. Полнейшая чушь! Но людям всегда нужны страшные, несправедливые происшествия, чтобы они могли порадоваться, что такое произошло не с ними. Данте достал из кармана колоду карт и начал тасовать. Из материалов, представленных в сводке, он знал, что обвиняемый отказался от показаний относительно человека в черном. Когда алкогольные пары выветрились, он, вероятно, посчитал, что его сочтут психом. Однако Данте надеялся, что удастся узнать что-то новое непосредственно от участника событий. Из колоды выпала семерка червей и спланировала на пол, прямо под ноги дежурному. — Тут карты запрещены. — Он сморщил нос, отчего стал похож на крысу. Сходства добавили маленькие усики и писклявый голос. На начищенном значке сияло имя: «Майкл Хаммер». — Спасибо, я в курсе. — Данте подобрал карту и сунул колоду в карман. — Детектив Гонсалес здесь? — Умник выискался, — прошипел дежурный. — Его нет. — А когда будет? — Откуда мне знать? — фыркнул Хаммер, садясь за свой стол. — Назовите свое имя и цель визита, он вам перезвонит. Данте разозлился. Все время одно и то же. — Вы прекрасно меня знаете. Так зачем каждый раз спрашивать? Дежурный уставился на него, как на надоедливую букашку, размышляя, стоит ли давить ее или пусть поживет. Наконец он проскрипел: — Скажите свое имя, и он вам перезвонит. — Вы прекрасно его знаете! — В таком случае сидите и ждите, раз уж вам так хочется. — Полицейский презрительно поморщился и склонился над журналом. В затылок кольнула первая игла боли. Данте стиснул зубы, чтобы не наорать на грубияна. Да, он прекрасно знал, как к нему относятся в управлении, но это уже откровенное хамство! — Кто бы мог подумать! — прозвучал на все помещение зычный голос. Легкая улыбка скользнула по лицу Данте. Он обернулся. Знаменитые усы аккуратно подстрижены. Широкие плечи способны закрыть солнечный свет. Мощные руки бугрились мышцами, объемистый живот выпирал над ремнем. Он стал еще больше, чем был, отметил про себя Данте. — Привет, Карлос. Полицейский заключил его в объятия. — Давненько от тебя новостей не было, парень. Я уж начал думать, что ты обо мне забыл. — Как я мог забыть своего спасителя? — ответил Данте. — Ведь благодаря тебе я жив. — Да что уж там вспоминать, — широко улыбнулся он. — Ты здесь по делу? Ни за что не поверю, что ты пришел просто проведать старика. Данте вздохнул. Карлос всегда видел его насквозь. — Вообще-то по делу. Мы можем где-нибудь поговорить? — Пойдем в мой кабинет. Выпровожу напарника, и нам никто не помешает. А ты, Майк, еще раз нахамишь моему сыну — я твои усики на зубную щетку пущу. Тот в ответ скорчил рожу. Карлос покачал головой, но ничего не сказал. Проходя по коридору, Данте то и дело ловил на себе любопытные взгляды. Разумеется, все знали, что он приемный сын Карлоса, но большинство никак не могло взять в толк, зачем полицейский взвалил на себя лишнюю обузу. У него уже было трое детей, все гораздо младше Данте. Жена умерла, когда младшей, Селене, исполнился годик. Через два года после этого Карлос оформил опеку над мальчиком, потерявшим родителей. За спиной то и дело проносились смешки, сотрудники крутили пальцем у виска. Карлос же делал вид, что ничего не замечает. Это внушило Данте еще больше уважения к этому человеку. Кабинет Карлоса представлял собой крохотную душную комнатушку в самом конце коридора. Тут едва помещались два узких стола. В углу приютился маленький шкафчик с папками. Кондиционера не было и в помине. Высокий лысый человек стоял на столе и пытался открыть окно. Защелку заело, и тот ругался, время от времени постукивая кулаком по раме. Огромный живот колыхался в такт ударам. — Эй, не при детях, Джерри, — осадил Карлос. — А кто это с тобой? Поймал кого-то на наркотиках? — Джерри покосился на Данте. Этот хлыщ был одним из тех, кто приехал по вызову в тот роковой вечер. Почему-то он сразу невзлюбил мальчика, и даже не пытался это скрыть. — Видок у него такой, будто месяц без продыху кололся. — Нет, я просто плохо сплю, — ответил Данте. Напарник Карлоса с трудом слез со стола и уставился на него сверху вниз птичьим взглядом. — Где ты откопал этого остряка, Карлос? — Он намеренно не обращался напрямую к Данте. — Он мой сын, Джерри, так что попридержи язык. — Карлос сунул под нос напарнику огромный кулак. — Выйди, пожалуйста. Нам нужно поговорить. Джерри презрительно фыркнул и удалился, громко хлопнув дверью. — Садись за его стол. Больше некуда, извини. Сам видишь, в каких условиях приходится работать. Данте кивнул и приземлился за стол Джерри, отодвинув в сторону кипу бумаг и кружку с недопитым чаем. Напарник приемному отцу попался не сахар. Всего четыре месяца назад того приставили к Карлосу, а он уже успел довести до белого каления и полицейского, и семью. Данте помнил, как Джерри допрашивал его много лет назад. Почему-то он решил, что Данте тогда поссорился с родителями, и принялся давить на мальчика, угрожая отправить в тюрьму за соучастие. Ограниченное представление о детских проблемах сыграло злую шутку — за допрос с пристрастием Джерри получил строгий выговор. Ничего, он здесь ненадолго, рядом с Карлосом плохие люди не задерживались. В чем тут дело, Данте искренне не понимал. — Ужасно рад тебя видеть, малыш. — Карлос широко улыбнулся. — Не видел тебя с того самого момента, как мы раскрыли дело об изнасиловании. Помнишь его? — Еще бы, — кивнул Данте. — Одно из самых сложных дел, с какими нам приходилось сталкиваться. — Если бы не ты, мы так до сих пор и прыгали бы вокруг да около, пытаясь выяснить, на кой черт девчонке понадобилось врать. — А она и не врала. — Да, да. — Карлос вздохнул и достал портсигар. — Твоя помощь была просто неоценима, Данте. Как учеба? По-прежнему самый лучший на курсе? — Не дожидаясь ответа, он хлопнул огромной ладонью по крышке стола. — Черт побери, а зачем я об этом спрашиваю? И так ясно, что ты просто умница. Через пару лет мир приобретет гениального сыщика. Но ты уже сейчас мог бы сделать неплохую карьеру в полиции, если бы согласился поступить на службу. — Карлос… — Знаю, знаю. Тебе по душе частная практика. — Полицейский задымил сигаретой. — Но ты же ничего не зарабатываешь на этом! Полиция не отстегивает тебе премиальных за раскрытие дела! Они, черт возьми, даже понятия не имеют, что это ты им помогаешь! — Я занимаюсь этим ради интереса. В деньгах я не нуждаюсь, ты сам знаешь. — Это была правда. От родителей и дяди ему досталось приличное наследство, и Данте мог спокойно учиться, не задумываясь о материальных проблемах. — Как Селена? Давненько ее не видел. — Замечательно. — Карлос расплылся в улыбке. Селена была любимицей Данте, и он это прекрасно знал. — Перешла в шестой класс, а гонору — ну на университет потянет! Недавно спрашивала о тебе. — Я тоже очень соскучился. Будет время — обязательно загляну. Ты ведь не против? — Ну что ты! Ларри и Эдди тоже жутко скучают. Уверен, что не хочешь вернуться? Данте помотал головой. — Ну смотри, — пожал плечами Карлос. — Так ты здесь по делу, я не ошибся? — Да. Вчера вы арестовали парня в Трущобах. За убийство. Карлос выпустил кольцо дыма. — А, этот. Обычное дело. Чего-то не поделили, вот и полез в драку. А что с него взять, пьяный в стельку. — Он невесело усмехнулся. — Карлос, мне нужно поговорить с этим парнем. — Данте наклонился вперед, опершись локтями о грязный стол. — Тебе? — вытаращился на него полицейский. — Зачем? Тут и так все ясно. Дело уже закрыто. Собственно, оно даже не открывалось. Преступника поймали на месте, и… — Он сказал, что видел человека в черном. Карлос замолчал. Потом медленно поднялся и затушил окурок прямо о столешницу. Данте знал: это плохой знак. Сейчас Карлос начнет на него орать. Он не ошибся. — Так вот в чем дело! Данте, сколько раз я тебе говорил: оставь свое прошлое в покое! Ты не вернешь родителей, даже если разгадаешь эту загадку! — Я должен знать, кто это был! — Данте тоже повысил голос. — И я не успокоюсь, пока не найду его. Ты же знаешь меня, Карлос! — Зачем тебе это надо? Ну выяснишь ты, что тот мужик причастен к происшедшему с Кармен и Хоакином. Доказательств-то нет! И кому от этого станет легче? — Мне. Карлос замолчал. Данте смотрел на него исподлобья черными глазами. Тяжелее взгляда полицейский не видел ни у кого, а уж он на своем веку повидал немало. Из зрачков Данте темнота выплескивалась наружу, захлестывала с головой, навевала мысли о самоубийстве. Даже сам Карлос поначалу боялся смотреть ему в лицо, так как потом не мог избавиться от кошмаров. Ко всему привыкаешь, но те, кому впервые доводилось испытать на себе взгляд мальчика, моментально разбегались, а некоторые крестились, словно дьявола узрели. Психолог, к которому Карлос отвел приемного сына вскоре после оформления опеки, отказался с ним работать после первого же сеанса. Таким Данте стал после убийства родителей, таким и останется на всю жизнь. Хуже всего, что он и сам не до конца понимал, как изменило его давнее преступление. Общительный, веселый мальчик, которым он когда-то был, мигом превратился в отшельника. Ровесники не сторонились его, он сам загнал себя в дыру, из которой не мог выбраться до сих пор. «Ну, он, по крайней мере, находится достаточно близко к выходу», — с иронией подумал Карлос. Будучи далеко не тщеславным человеком, он прекрасно понимал, что в этом есть и его заслуга, и — в большей степени — его детей. И попытка вернуть Данте домой была лишь еще одним способом вырвать его из пещеры страхов. Но Данте отказался. И теперь у Карлоса оставался лишь один выход — попытаться облегчить его страдания. Если парень считает, что разговор с несчастным поможет снять хоть какую-то часть груза с души, Карлос был рад помочь. Но с другой стороны он опасался, как бы Данте снова не провалился в черную дыру, как три года назад. Кошмары снились ему каждую ночь, он боялся засыпать. Головные боли донимали практически непрерывно. Врачи лишь разводили руками. Карлосу пришлось изрядно помучиться, чтобы вернуть Данте к жизни, и он не хотел, чтобы это повторилось. А ведь тогда парню всего-навсего показалось, что он наконец нашел ответ на мучивший его вопрос. Разочарование было настолько сильным, что потребовалось два месяца, чтобы вытащить Данте из темного колодца ужаса. Сын продолжал смотреть на него. Под этим взглядом Карлосу казалось, что он уменьшился до размера гусеницы. Да парень всего в жизни может добиться, только посмотрев на человека! — Ты уверен, что это поможет? — сдался Карлос, плюхаясь на стул. Данте нетерпеливо кивнул. — Если ты боишься новых приступов, думаю, этого не случится. В прошлый раз я был в депрессии. Сейчас же, когда разгадка так близка, я и думать ни о чем не могу! Помоги мне, Карлос! — А если сведения окажутся пустышкой? — Пусть так. Но я должен попытаться. — Данте встал, подошел к столу Карлоса и наклонился к лицу полицейского. Глаза возбужденно горели. — Дай мне поговорить с ним. И я от тебя отстану. — Кошмары вернулись, да? Данте выпрямился. В глазах мелькнула досада. — Есть немного. Но переживать не о чем. — Я не хочу, чтобы повторился тот случай. И ты, думаю, тоже. — Не повторится. Обещаю. — Ну ладно. — Карлос поднялся. — Идем. Но смотри, — он погрозил Данте толстым, как сосиска, пальцем, — второй раз я не смогу тебя спасти. Я и первый-то считаю чудом. — Не беспокойся. — Данте сделал попытку улыбнуться. О том, что кошмары и не думали прекращаться, он, разумеется, Карлосу не сказал. — Все будет хорошо.