Амарант

Когда жертва и охотник меняются местами

Амарант сидел в кафе и потягивал чай, наблюдая за посетителями внимательнее, чем обычно. Раньше он не видел в окружающих никакой угрозы, ему даже нравилось смотреть, как люди ведут себя в той или иной ситуации. Что они делают, когда нахамил кассир? Злятся. А когда едва не сбила машина? Пугаются. Или идут ночью по темной улице и слышат непонятный звук? Паникуют. Все эти эмоции демон хорошо знал, ведь зачастую сам вызывал их в людях, чтобы получить ответную реакцию. Для него не было ничего вкуснее десерта из безнадеги, гнева и животного ужаса, которые испытывали смертные, оказавшиеся в нестандартной ситуации. Но чаще всего он любил просто наблюдать, не вмешиваясь. Люди сами по себе довольно забавные существа, и даже без помощи Амаранта нередко вели себя интересно. Теперь же все изменилось. Вскоре в каждом встреченном человеке ему будет мерещиться охотник. Улыбнувшаяся красотка в баре может хотеть не только жаркой ночи. Явившийся заказать своего родственника слизняк на самом деле жаждет его смерти. Как же быстро они поменялись местами! Еще недавно весь мир составляли жертвы, и вдруг каждый взял в руки оружие и превратился из улетающей дичи в свирепого тигра. Амарант не хотел, чтобы его разорвали на клочки. Но паникой делу не поможешь, и он приказал себе успокоиться. Информация, которую дал Алоиз, оказалась ценной — и бесполезной. Насколько опасны полудемоны-полулюди, Амарант совершенно не представлял. Он вообще о них никогда не слышал! Дома хранилась старинная книга по демонологии, в которой, возможно, нашелся бы ответ на этот вопрос, но туда нельзя соваться. И послать кого-то тоже не представлялось возможным. За квартирой наверняка установлено наблюдение, и если подручного схватят, можно попрощаться не только с ним, но и с Амарантом. Демон сжал чашку покрепче, чтобы не дрожали пальцы. Впервые в своей долгой жизни он боялся, но не признавался в этом даже самому себе. Впервые его подстерегала неизвестность, и он понятия не имел, как выпутаться из этой истории. Оставался только один выход — попробовать одолеть инквизиторов своими силами. Но для этого нужна хоть какая-то информация. Алоиз не сказал ничего, что могло бы помочь справиться с ними. Даже этот старый, умудренный опытом демон предпочитал закрывать глаза на страшную правду и думать, что полукровки — всего лишь миф. Но теперь Амаранту хотя бы стало понятно, почему его так упорно преследовали. Добрым делом он направил поток энергии, предназначавшийся Самому, в противоположную сторону. Добро получило новые силы. Пусть незначительные, всего лишь капля в море, но такой вольности Сам вытерпеть не мог. Он питался за счет злых поступков и сопутствующих эмоций — страха, ненависти, злобы, гнева. Сострадание не входило в список. Алоиз был прав, когда сказал, что, узнай все демоны о подлости Самого, поднялся бы бунт. Но он наверняка обезопасил себя, посвятив в тайну только самых старых и мудрых, для которых максимализм молодняка был давно пройденным этапом. Таких, как Алоиз. Если бы не его алкоголизм, Амарант никогда не узнал бы об этом. Вот только от этих сведений демону было ни жарко, ни холодно. Клеймо продолжало гореть на плече, и убей он даже сотню маленьких девочек, это не смыло бы грех. Единственное, что мог сделать Амарант — не сидеть на месте. Если будет постоянно передвигаться, то выследить его будет сложнее. Разумеется, он не знал способностей инквизиторов, но чутье редко подводило. Демон бросил на стол купюру и вышел из кафе. Солнечные лучи на мгновение ослепили его, заставив достать из кармана куртки темные очки. Люди проходили мимо, смеялись, ругались, разговаривали по мобильникам, жили своей жизнью и наслаждались. До недавнего времени они были просто скотом, служащим источником демонического наркотика, но теперь стали врагами. Никогда Амарант не ощущал этого так сильно. Он быстрым шагом перешел дорогу и сел за руль «форда». Завел мотор, но трогаться не спешил. Достав мобильник, он набрал номер Розалины. Гудок, второй. Если она сейчас в офисе, то скорее всего оставила телефон в кабинете. Пятый, шестой. Если нет, то уже ответила бы. После двенадцатого гудка Амарант хотел дать отбой, но трубку наконец взяли. — Это вы? — Голос Розалины был запыхавшимся, будто она бежала по лестнице. — Я. — С вами все в порядке? — Да. Слушай внимательно и не задавай вопросов. Если кто-то заявится, строй из себя простую секретаршу. Ты не должна знать, где я, надолго ли уехал. И не пытайся втихаря прикончить тех, кто будет меня искать. Поняла? — Вы считаете, что я не справлюсь? — В медовом голосе Розалины прозвучала обида. Видимо, она не ожидала, что Амарант знает ее настолько глубоко. — Дело не в этом. С обычными людьми ты бы справилась без проблем. Но меня ищут не они. — Кто? Другие из вашей породы? — Нет. Еще хуже. Ты поняла меня? — Да, босс, — в голосе Розалины явственно слышалось разочарование. — Это не игра, Розалина. Будь предельно осторожна. Те, кто ищут меня, не остановятся ни перед чем. Если они только заподозрят, что нас связывают отношения несколько иные, нежели со всеми остальными сотрудниками, то явятся за тобой. Розалина помолчала. — Я все поняла. — Отлично. Амарант нажал на кнопку отбоя, откинулся на спинку сиденья и на мгновение прикрыл глаза. Розалина не предаст, он мог быть уверен в этом на сто процентов, но где гарантия, что ее не используют, как приманку? Если инквизиторы не такие уж идиоты, то должны понимать, что демон ни за что не пойдет в капкан ради человека. Но с другой стороны, своим поступком он уже доказал, что склонен жалеть смертных. Они могут попытаться. Надо было сказать Розалине, чтобы уезжала из города. Нет. Ее бегство лишь усугубит проблему. Подскажет инквизиторам, где и как надо искать. Пусть все остается, как есть. У Амаранта были более важные проблемы: что делать теперь? К кому обратиться за помощью? Он мог попытаться выехать из города, затаиться, но это поможет лишь на время. К тому же, все дороги наверняка перекрыты. Также мог спуститься в ад, но это было равносильно явке с повинной. Амарант с силой сжал руль. Пластмасса подалась, как мягкое мороженое. Сообразив, что делает, усилием воли заставил себя разжать пальцы. На рулевом колесе остались длинные борозды. Боковые стекла в «форде» были наглухо тонированы, защищая Амаранта от любопытных взглядов, иначе многочисленные прохожие не преминули бы потаращиться на такую диковинку. Сделав в адрес не видящих его людей неприличный жест, Амарант вырулил на дорогу.

Это он заставил меня убить!

— Как вас зовут? — спросил Данте. — Фокс. Тейлор Фокс, — ответил парень, не поднимая глаз. Они сидели в комнате для допросов. Стены, выкрашенные белой краской, зрительно увеличивали пространство, заставляя чувствовать себя неуютно. Из мебели — стол и два стула. В приоткрытую дверь виднелся охранник с оружием наизготовку. Как будто этот несчастный собирался сбежать! Бегство еще больше усугубило бы его и без того незавидное положение, и он это прекрасно понимал. — Вы в курсе, в чем вас обвиняют? — Разумеется, — шепотом ответил он и еще ниже опустил голову. Светлые волосы упали на лоб. Данте вздохнул. С ним будет просто. Заключенный не орал, как бешеный, требуя выпустить, но и не замыкался в себе. Он уже понял, что следующие десять лет проведет в тюрьме, и смирился. — Послушайте, Тейлор, — Данте слегка наклонился, однако смотрел исподлобья, опасаясь, что Фокс все же поднимет голову, — меня чрезвычайно заинтересовало ваше дело. А точнее, некоторые обстоятельства. Возможно, вы сумеете помочь в раскрытии одного давнего преступления. Вы согласны рассказать все с самого начала? — Я уже сто раз рассказывал. — Парень устало провел рукой по лбу. — Сто первый не повредит. — В протоколе все есть. — Невнимательный служитель закона мог пропустить пару строк. Парень наконец поднял глаза и уставился на Данте. Тот слегка опустил голову и вперил взгляд в стол. — Кто вы такой? Вы не полицейский. — Частный детектив. Меня зовут Данте. — Данте… а дальше? — Вам это знать ни к чему. — Вы слишком молоды для детектива. — Закончил экстерном. Расскажите, что произошло в тот вечер. Парень горестно вздохнул. Ему до смерти надоело повторять одно и то же, но защищаться было необходимо. Обвинение в убийстве — не шутки. Фокса собирались отправить на психиатрическую экспертизу, чтобы доказать невменяемость, однако сейчас он таковым не выглядел. Отнюдь. — Вы не будете ничего записывать? — Фокс кивнул на пустой стол перед Данте. Тот непонимающе сдвинул брови. Затем на лице мелькнула легкая улыбка. — У меня хорошая память. Надеюсь, что и у вас тоже. Не упускайте, пожалуйста, никаких деталей. — Как хотите. — Тейлор пожал плечами и начал рассказ. — Ну, шел я с вечеринки, которую устроил парень моей сестры. По поводу поступления в университет, что ли… Все так перепились, что имя собственной матери не вспомнили бы. Черт его знает, чего меня понесло через Трущобы, обычно я туда не суюсь, а тут решил сократить дорогу. Наверное, прилично набрался. — У вас в крови нашли достаточное количество алкоголя. — Вот я и говорю, — перебил Фокс, — нажрался я хорошо. Черт, никогда больше не буду пить. Значит, шел я по улице и горланил песню. Весело мне было, понимаете? И тут этот мужик! Данте насторожился. Но надежды не оправдались — Тейлор Фокс говорил о жертве. — Он рылся в мусорке. Искал кого-то, собаку, наверное, раз грозился на цепь посадить. Орал, как полоумный, на всю улицу. Этими словами Фокс словно пытался оправдать свои действия. Он выжидающе посмотрел на Данте, однако тот промолчал. Вздохнув, Фокс продолжил: — Ну, мне, в общем-то, было наплевать, до тех пор, пока я не поравнялся с ним. И тут… — Парень осекся. — Что? — Данте подался вперед. — Холод. Мороз по коже. Я сразу протрезвел. Я не знаю, как это описать! — Он беспомощно посмотрел на Данте. — Будто я — это не я, а наблюдаю за происходящим со стороны! Но мой рот велел ему заткнуться. Тот в ответ огрызнулся и полез с кулаками. Я ударил его. Он упал на землю. Я бил его ногами, орал слова песни, которую пел до этого. И… И… Данте ничего не говорил, давая парню возможность самому завершить рассказ. — И мне это нравилось, — прошептал Тейлор, закрыв лицо руками. Его трясло. — Я бил его, и мне это жутко нравилось! До тех пор, пока не отпустило. Данте молчал. — Я очнулся, а он… Он лежал в луже крови и не шевелился. Я думал, нет, я знал, что бил его кто-то другой, но не я! Я не мог этого сделать! А потом увидел кровь на своих джинсах, и… — Голос становился все тише и наконец потух совсем. — Продолжайте, Тейлор, — поторопил Данте. — Меня вырвало, — будничным тоном закончил парень. Подняв голову, он вперил удивленный взгляд в собеседника. — Как может человека рвать, после того, как тот кого-то убил? Намеренно убил? Он ведь так или иначе готовится к этому, да? Тогда почему… Почему меня вывернуло наизнанку после того, как я запинал его до смерти? «Ну и понесло же тебя, — подумал Данте. — Философские рассуждения ни к чему не приведут». — Это сложный вопрос, — ответил он. — Что было потом? — Я потерял сознание. А очнулся, когда меня волокли к машине, закованного в наручники. Вот все, что вы хотели услышать. Данте не верил своим ушам. Тейлор ни слова не сказал о человеке в черном, хотя до этого буквально вопил о нем! Неужели его вынудили забыть? Посчитали бредом? Почему никто не придал значения его словам? — Нет, Тейлор. Вы рассказали далеко не все. Глаза парня округлились. — Все, клянусь! Больше ничего не помню, хоть убейте! — А как же тот человек, который, по вашему же утверждению, стоял и смотрел, как вы убиваете того несчастного? Фокс уставился на Данте, словно привидение увидел. Минуту он смотрел на него, обдумывая, стоит ли рассказывать что-то или притвориться дурачком. Затем замотал головой. — Нет. Вы мне не поверите. А я не хочу, чтобы меня опять держали за идиота. — В вашем положении это был бы не худший вариант. Лечебница, конечно, не сахар, но куда лучше тюрьмы. Парень исподлобья взглянул на Данте. По взгляду Данте понял: он добился, чего хотел. Через тридцать секунд этот несчастный выложит все, что ему известно. Надо лишь подождать. Но его ждало разочарование. Фокс снова затряс головой. — Ну нет. Я на ваши штучки не куплюсь. Скоро экспертиза, и… Я не хочу, чтобы меня считали психом, — тихо закончил он. Остался только один способ вытянуть информацию, и Данте становилось не по себе от мысли, что кто-то еще проникнет в его тайну. Но выбора не было. Он поднял голову. — Посмотрите на меня, Тейлор. Посмотрите мне в глаза. Фокс уставился на него, поджав губы. Но через пару секунд весь скептицизм растаял, как сахарная вата. Он приоткрыл рот от удивления, локоть соскользнул, и Фокс чуть не ударился подбородком о стол. — Да кто же вы? — прошептал тот. — Мне нужно, чтобы вы рассказали о человеке в черном. Жизненно необходимо. Вы можете догадаться, что я тоже встречался с ним. Это было много лет назад. Даю слово, что поверю всему, что вы скажете. Только не молчите. Тейлор Фокс вздохнул. А потом заговорил. — Он стоял за мусорными баками. Во всем черном, как сам дьявол. И… смотрел на меня. — Вы видели лицо? — Да я бы собственную мать не узнал в такой темноте! Но от него исходила какая-то угроза. Даже не знаю, как объяснить… Это как если бы он держал в руках базуку, направленную прямиком мне в лицо. Разумеется, ничего подобного не было, но угроза была реальна. Осязаема. Понимаете? Данте кивнул, хотя не совсем сообразил, о чем говорил Фокс. Но перебивать не собирался. Одно неверное слово — парень замкнется, и тогда вытянуть из него хоть что-то будет чрезвычайно сложно. — Потом он рассмеялся, и я понял: это он. Данте дернулся. Сердце забилось чаще. — Кто — он? — Это он заставил меня убить того мужика. Это не я, а он хотел его смерти. Когда он двинулся ко мне, я успел разглядеть волосы. Черные и длиннющие, как у рок-музыканта. — Но лица вы так и не увидели? Фокс покачал головой. — Сознание потерял. Данте разочарованно откинулся на спинку стула. Тейлор Фокс перегнулся через стол и схватил его за руку. — Найдите его! Докажите, что я невиновен! Данте убрал руку и прикрыл ладонью глаза. — Это будет нелегко, учитывая, что вы сами признались в избиении. — Ноги-то были мои, но управлял ими не я, как вы не понимаете! — в отчаянии выкрикнул парень. — Это он! Это все он! Данте оставил заключенного биться в истерике, понимая, что помочь тому невозможно, а всю нужную информацию уже узнал. Попрощавшись с Карлосом, он вышел на улицу. Дождь лил как из ведра, но Данте даже не потрудился надеть капюшон. Люди прыгали между луж, как гигантские лягушки, прикрываясь сумками и папками от низвергающейся небесной воды. Они стремились поскорее укрыться от разгулявшейся стихии, опасаясь, что дождь испортит прическу или одежду. Данте не понимал их. Такая погода создана, чтобы наслаждаться, а не убегать. Жара — это убийца. Благословенная прохлада — жизнь. Особенно для него. Вода лилась по волосам, крупными каплями падала на асфальт. Данте шел, низко опустив голову. Он не хотел, чтобы кто-то видел его глаза. Как-то Карлос сказал, что его взгляд настолько тяжел, что способен убить. А значит, привлекает излишнее внимание. Быть невидимкой куда проще и безопаснее. Данте с наслаждением шлепал по лужам, не обращая внимания на то, что в кроссовки заливается вода. Домой возвращаться он не спешил. Нужно было подумать, а в квартире слишком жарко, чтобы нормально соображать. Мысли снова и снова возвращались к словам Фокса. Цепь. Собаку с таким рвением не ищут, особенно люди без определенного места жительства. Они вообще не склонны заводить домашних животных, разве что приблудившиеся дворняги сходят им за друзей. Здесь дело куда сложнее. В Трущобах он наверняка отыщет ответы на возникшие вопросы. Это было всего лишь предположение, но Данте считал, что тот мужчина искал ребенка. Даже чудовищные слова о цепи не опровергали, а скорее подтверждали догадку. Данте знал о Трущобах достаточно, чтобы эта версия имела право на жизнь. Цепь была еще относительно мягкой альтернативой. Значит, существует немалая вероятность, что таинственного незнакомца в черном видел кто-то еще. Возможно, маленький ребенок, но иногда дети бывают куда наблюдательнее взрослых.

Ложная услуга

Амарант бесцельно кружил по улицам больше часа, обдумывая варианты. Как ни крути, из города не выбраться. Инквизиторы не настолько глупы, чтобы оставить пути спасения. Сейчас они наверняка проверяют всех, с кем Амарант тесно общался последние несколько лет, а это означало, что обратиться за помощью не к кому. Остановившись перед светофором, Амарант невольно обратил внимание на вывеску ночного клуба. В темноте она сверкала, как новогодняя елка, зазывая посетителей, но при дневном свете казалась тусклой и неприметной. Даже название читалось с трудом: «Коррида». Амарант досадливо поморщился. Кабальеро. Этот подлый демон был последним, к кому бы он обратился, но в данной ситуации выбирать не приходилось. Развернувшись прямо на перекрестке, Амарант припарковался перед клубом. Рядом с входом было указано время работы: «С 20.00 до последнего клиента». Однако, несмотря на то, что еще не наступил полдень, на двери болталась табличка «Открыто». Повернув ручку, Амарант шагнул с солнечной улицы в душную темноту. В полумраке он разглядел длинную, через все помещение барную стойку, круглые столики с перевернутыми на них стульями и невысокую сцену с шестами по бокам. Лампы погашены, свет проникал только сквозь крохотные щели между жалюзи на окнах. Худой, как смерть, молодой уборщик в черном комбинезоне мыл пол, если можно было так назвать размазывание грязи всклокоченной шваброй. На вошедшего он обратил ровно столько же внимания, сколько старый дремлющий филин на воробья, севшего рядом на ветку. — Тарам-пам, — напевал он себе под нос. — Пам-пам-тарам. Тарарам-пам-тарам. — Где мне найти владельца? — спросил Амарант, подходя ближе. Тот даже не поднял голову. — Эй, ты… В ушах парня торчали наушники. Выругавшись, Амарант схватил провод и дернул. Уборщик испуганно подпрыгнул и часто заморгал. Швабра полетела на пол, едва не сбив ведро с водой. — Где мне найти владельца? — прошипел Амарант, глядя в глаза перепуганному служащему. Тот потерял дар речи, шлепая дрожащими губами. Демон встряхнул его, подавляя горячее желание швырнуть о стену, как куклу. — Владелец, — повторил он. — Где? Трясущийся палец указал в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Молодец. — Амарант похлопал уборщика по плечу. Тот едва не грохнулся в обморок. Он мог бы обойтись без помощи этого несчастного, но демону требовались эмоции. Страх, который испытал уборщик, золотистыми искорками влился в тело и придал сил. Амарант поднялся наверх. Взору открылся длинный коридор без единой двери. На бледно-зеленых стенах висели безвкусные гравюры и картины, изображавшие некие предметы, которые при ближайшем рассмотрении оказывались вовсе не тем, чем виделись изначально. Амарант усмехнулся. Кабальеро в своем репертуаре — напускная загадочность поверх полного ничтожества. В конце коридора, за поворотом, была одна-единственная дверь. Из-за нее доносился вальяжный голос: — Нет, детка, не так. Я хочу, чтобы ты повернулась к камину. О, теперь намного лучше. Даже не потрудившись постучать, Амарант толкнул дверь и вошел. Блондинистая девица в весьма нескромном купальнике вскрикнула и прикрылась шелковым халатиком, который держала в руке. Перед ней стояло кресло, так, что Амарант не мог разглядеть сидящего. Впрочем, он и так знал, что увидит. — Что случилось, милая? — обладатель голоса выпрямился и повернулся. Каштановые волнистые волосы были собраны в хвост. Безупречный торс масляно блестел в свете огня. Светло-коричневые глаза уставились на незваного гостя. — Здравствуй, Кабальеро. — Амарант подошел ближе. — Пошла вон, — бросил он девушке. Та, молниеносно подобрав валявшиеся у камина шмотки, бочком выбралась из комнаты, опасаясь приближаться к вошедшему. — Здравствуй, — ответил Кабальеро, ставя бокал вина на одноногий столик рядом с креслом. По вытаращенным глазам Амарант понял, что демон никак не ожидал такой встречи — они не виделись почти тридцать лет. Он готов был спорить, что Кабальеро предпочел бы не видеть его еще столько же. — А ты совсем не изменился, — широко улыбнулся Амарант, оглядываясь. — Все те же дорогие шлюхи и шикарные ковры. — Я всего лишь проводил собеседование, — вскинулся Кабальеро. — Мне нужны стриптизерши. И необязательно было произносить при ней мое имя. — Не смеши. Все знают, что это псевдоним. И потом, она все равно не подходит. — Почему это? — Кабальеро был явно сбит с толку. — Засмущалась при виде меня. Как же она будет развлекать публику? — Ты пришел меня учить, как правильно выбирать стриптизерш? — нервно усмехнулся Кабальеро. — Или у тебя ко мне дело? Если так, то повод должен быть серьезный. — Я не забыл, как мы распрощались тридцать лет назад, не надо напоминать. Ты до сих пор мне должен. Я хочу дать тебе шанс расплатиться. — Все, что угодно, мой повелитель! — Кабальеро вскочил с кресла и отвесил шутовской поклон. — Пусть ангелы сожрут мои глаза, если подведу вас! Ты издеваешься надо мной? Я тебе не должен ничего! Мои подручные рассчитались с тобой двадцать девять лет назад. — Я не имею в виду материальное возмещение. — Амарант уселся в кресло Кабальеро. — Ты прекрасно знаешь, на что мне пришлось пойти, чтобы вытащить тебя из той передряги. — Ты потерял одну из своих пешек. — Кабальеро пожал плечами. — Невелика важность. — А знаешь, как тяжело найти преданных людей? — Амарант взял бокал и принялся задумчиво разглядывать алые искры, вспыхивающие в вине. — И сохранять при этом тайну своей сущности? Людям нельзя знать, кто мы такие. Это не твои девочки по пять баксов за ночь, это профессионалы, обученные не задавать вопросов. А благодаря тебе я потерял одного из подручных. — Хочешь, возьми Мелиссу. — Кабальеро кивнул на дверь, за которой скрылась потенциальная стриптизерша. — Ты отбил желание брать ее на работу. — Мне не нужна девочка, — поморщился Амарант, бросив бокал в огонь. Тот со звоном лопнул. — Мне нужна услуга. Кабальеро снял с ширмы шелковый халат, расшитый драконами, и накинул на плечи. — Почему я должен помогать? — Потому что иначе тебе придется очень несладко. — И что ты мне сделаешь? — рассмеялся Кабальеро, как показалось Амаранту, немного нервно. — Изобьешь до полусмерти? Не хочу тебя разочаровывать, но я демон, как и ты. Мы можем мутузить друг друга, пока не надоест. Амарант стремительно поднялся и, схватив Кабальеро за шею, ткнул лицом в стол, заламывая правую руку за спину. Демон судорожно дернулся, однако вырваться не смог. — К сожалению, ты забыл одну вещь. Я сильнее, Кабальеро. Если будет нужно, смогу заставить тебя молить о пощаде. Тот что-то пробурчал, но голос захлебнулся в очередной попытке высвободиться. — Я тебя не расслышал. — Амарант наклонился к нему. — Отпусти меня, — выдохнул Кабальеро. — Нет. — Отпусти! — Я сказал, нет! — Амарант немного приподнял Кабальеро и снова ударил лицом о столешницу. — Чем громче ты орешь, тем больше шансов остаться без руки. Поняв, что самому освободиться не удастся, Кабальеро присмирел. — Что тебе нужно, Амарант? — Вот с этого и надо было начинать. — Амарант удовлетворенно улыбнулся. — Мне нужно, чтобы ты распространил пару слухов. Я знаю, ты это умеешь. — Всего-то? — Кабальеро с подозрением косился на него, вывернув шею. — И ты простишь мне свою марионетку? — Видишь, ты не такой уж дурак, — поощрил его Амарант. — Согласен? Кабальеро вздохнул. — А ты как думаешь? Ты не оставил мне выбора. Говори, о чем я должен напеть. — Мне нужно ненадолго уехать из города. Сам знаешь, что тут начнется, если об этом узнают. Конкуренты, а среди них не только люди, только того и ждут, чтобы прибрать компанию к рукам. — Амарант сочинял буквально на ходу. — Ты распространишь слух, что никуда я не уезжал. И тогда они побоятся предпринимать какие-либо действия. — Что за чушь? — презрительно фыркнул Кабальеро. Эффект смазался тем, что он до сих пор целовался со столом. — Кому нужна твоя табачная компания? Амарант отпустил демона, и тот, выпрямившись, торопливо сделал шаг к камину. Из перебитого носа текла фиолетово-розовая жидкость. — Поверь, в этой области делается куда больше денег, чем в твоем паршивом клубе. Будь ты чуть поумнее, сам бы воспользовался этой возможностью. Как и ожидалось, Кабальеро с готовностью заглотнул наживку. Глаза жадно блеснули. Мозгов у этого демона было не больше, чем у устрицы. Следующие полчаса Амарант отвечал на вопросы относительно табачного бизнеса. Глупость и подлость Кабальеро не знали границ, и, как и предполагал Амарант, в скором времени демоны будут осведомлены о том, что он уехал из города. В том числе и инквизиторы.

У всех есть секреты

Данте зашел в кафе перекусить. Сегодня предстояла веселая прогулка в Трущобы. Узнай об этом Карлос, он бы заточил его в камеру, но не пустил туда. Но, к счастью, полицейский торопился на дежурство — как и предполагал Данте, времени у доблестного стража порядка катастрофически недоставало. Он заказал крепкий кофе и салат из морепродуктов. Есть особо не хотелось, но бессонная ночь даром никогда не проходила. Кофеин был необходим, чтобы устоять на ногах, а ел он последний раз вчера днем. Если намеревается рыскать по Трущобам, лучше иметь более-менее ясный ум и силы, если придется спасаться бегством. Данте не раз бывал в Трущобах во время поисков и иллюзий насчет неприкосновенности не строил. Конечно, выглядел он, как маньяк-убийца — бледное лицо, безумные глаза, шатающаяся от бессонницы походка, но местная братия вряд ли его испугается. Нужно быть предельно осторожным. Расплатившись, Данте вышел из кафе. Дождь закончился, и солнце опять решило порадовать население, вовсю улыбаясь на чистом, без единого облачка небе. Поморщившись, Данте надел капюшон. Часы на здании ратуши пробили одиннадцать. Он еще успеет заехать в одно место. Сев в такси, Данте назвал адрес. Калитка тихо скрипнула, когда он отворил ее. Позвонив, Данте перевел дух. После переезда он не раз наведывался сюда, но все равно ощущал легкое волнение. Боялся того, что однажды Эдди и Ларри вспомнят, что он — не их брат. Селена скажет, что Данте не вправе указывать, как жить, потому что он — никто. Это были не более чем глупые мысли, однако тихий страх всякий раз ерзал в сердце, не давая почувствовать себя дома. Наконец за дверью раздался топот, сопровождаемый возмущенными криками. Данте не смог сдержать улыбки. — Сказал тебе — я открою! Дверь распахнулась, и на пороге возникли Ларри и Эдди, оба взъерошенные, как после хорошей взбучки. Более непохожих близнецов Данте и представить себе не мог. Они во всем были разные — от цвета волос до музыкальных вкусов. Белобрысый Ларри слушал все подряд, что крутили по радио, а темноволосый Эдди предпочитал гитарные переливы. Им нравились совершенно разные предметы, интересы расходились в противоположные стороны. Едва ли не каждый день между ними вспыхивали ссоры, которые, впрочем, тут же гасли. Оба здорово выросли за те месяцы, что Данте не появлялся дома. Теперь и Ларри, и Эдди были на добрых полголовы выше него. — Данте! — обрадовано воскликнули близнецы, кидаясь к нему. — Привет-привет! — Данте обнял мальчиков. Тревога отступила, головная боль, начавшая было зарождаться, тоже предпочла ретироваться. — Где ты так долго был? — выпалил Эдди. — Мы тут такое… такое задумали! Ты просто не поверишь! — Чего это он не поверит? — возмутился Ларри. — Только папе не рассказывай, ладно? — Я даже не знаю, о чем вы. — Пойдем, мы тебе все расскажем! — Ларри схватил его за руку и потянул в дом. Данте с улыбкой подчинился. Небольшая прихожая, светлая кухня. Уютная гостиная, освещаемая только торшером. Телевизор выключен, видимо, мальчишки опять атаковали компьютер, что Карлос им строго-настрого запретил. Конечно же, взъерошенный вид ребят объяснялся только дракой за место перед монитором, в этом Данте не сомневался. Но, несмотря на несхожести, братья стояли горой друг за друга. И еще одна общая черта у них все-таки была — оба до ужаса любили компьютерные игры. — Держите. — Данте протянул два диска. Восторженный вопль чуть не обрушил стены дома. — Обалдеть! — Ты только глянь! — Это же… — Я так давно хотел эту игру! — Я первый! — Нет, я! — Эй! Отпихивая друг друга, близнецы понеслись в комнату Карлоса, забыв о задуманной авантюре. Данте с улыбкой смотрел им вслед. Ох, и влетит же ему за это. Полицейский не позволял детям засиживаться у компьютера, считая, что они должны больше времени проводить в компании настоящих друзей, нежели виртуальных. Естественно, запреты регулярно нарушались. За прошедшие месяцы ничего не изменилось, и Данте этому радовался. Он до сих пор не мог взять в толк, почему Карлос тогда решил взять его под опеку, ведь полицейскому приходилось очень тяжело. Конечно, Данте по мере сил помогал справляться с непослушными близнецами и малышкой Селеной. Но самому Карлосу Гонсалесу приходилось работать за двоих, чтобы прокормить семью, ведь наследством Данте мог воспользоваться только после достижения совершеннолетия. И Карлос прекрасно это знал, когда оформлял опекунство. На вопросы Данте он не отвечал. Именно поэтому Данте до сих пор терялся в догадках. Он мог понять мотивы любого преступника, любого зла, но доброты — нет, как ни силился. Данте прошел через гостиную и оказался в узком коридоре. Из-за ближайшей двери с наклеенной табличкой «Не входить» доносился девичий голос. Стараясь ступать как можно тише, подошел ближе и прислушался. — Нет, Кларисса, ты не понимаешь! Он не станет со мной разговаривать, — Пауза. — И вообще, он все ходит за Меган из параллельного класса. Да, за той самой фифой, — Пауза. — Да ты меня вообще слушаешь? Данте постучал. За дверью воцарилась тишина, затем тихий шепот: — Я перезвоню, папа пришел. — И уже гораздо громче: — Войдите! Данте повернул ручку и открыл дверь. Окно во всю стену задернуто шифоновыми занавесками персикового цвета. Небольшой стол завален учебниками, тетрадками, книгами и прочими мелочами. Заевший дисковод щелкал, пытаясь освободить диск. Стены увешаны плакатами популярных актеров и певцов. На кровати, опустив голову, сидела девочка в розовой пижаме. Она усиленно делала вид, что читает учебник, но прикидываться она никогда не умела — длинные каштановые волосы закрывали и лицо, и страницы. — Тебе не темно? — осведомился Данте, наклоняясь к ней. Она подняла голову и взвизгнула от восторга. Потом вскочила, обняла его, и тревога окончательно покинула Данте. — Наконец-то ты пришел! Я так соскучилась! — Она отстранилась и уставилась на него своими небесно-голубыми глазами. — Я уж думала, ты обо мне забыл! — Что ты! Как я мог тебя забыть? Сочиняешь всякие глупости. — Он протянул девочке небольшую коробочку. Селена нетерпеливо развязала ленточку. — Ух ты, — восторженно выдохнула она. — Какая красота! Она вынула из коробки круглое зеркальце. На крышке была изображена девушка в длинном белом платье. Она сидела на скамейке, а над головой простирались ветви, сплошь усеянные розовыми цветками. По краю зеркальца вились затейливые узоры, сверкавшие вделанными крошечными камушками. — Данте. — Селена подняла голову. Ее глаза подозрительно блестели. — Спасибо. Такой красоты я в жизни не видела. — То же самое могу сказать и о тебе. — Он легонько щелкнул ее по носу. — Так кто там ходит за Меган, я что-то не расслышал? Селена покраснела и ударила его в плечо. — Ты подслушивал! — Ничего подобного! Ты орала на весь дом. — Неправда! И вообще, он… он… Да зачем я тебе рассказываю? Ты все равно будешь против! — Я ведь даже не знаю его. Познакомь нас. Как его зовут? Селена опустила голову и едва слышно произнесла: — Джим. — Он учится с тобой в одном классе? Она кивнула. — За ним все девочки увиваются. А он все к этой Меган подлизывается. Он мной даже не интересуется! — Вот что я тебе скажу, — Данте наклонился к ней, — не веди себя так, как остальные девочки. Не вздыхай о нем, не обсуждай с подружками по телефону. Сделай вид, что тебе на него наплевать. — Чего? — Селена удивленно посмотрела на него. — Вот увидишь, это сработает. Ничто так не привлекает мужчину, как равнодушие. — Он хитро подмигнул ей. — Но смотри — если узнаю, что он тебя обидел… — Ну что ты! Он вовсе не такой! Если что, я себя в обиду не дам, — торопливо добавила она, заметив, как нахмурился Данте. — Только не говори ничего папе, хорошо? — Ну что с вами делать, — вздохнул он. — Сейчас у каждого должны быть секреты. — И у тебя? — И у меня. — Расскажешь? — Когда-нибудь. Но не сейчас. Селена задумчиво разглядывала зеркальце. — Ты надолго? — Нет. Нужно забрать кое-какие вещи. — Жаль. — Она вздохнула. — Так скучно стало, когда ты уехал. Почему ты так долго не приезжал? — У меня были дела. Неубедительная отмазка, знаю, но я и сам жалею, что не навещал вас. Кстати, насчет моих секретов… Не говори о них Карлосу, хорошо? — Почему это? — Я знаю, о чем он сразу подумает, и не хочу, чтобы он волновался. Вполне возможно, что заеду вечером. — А если близнецы нас подслушивают? — Селена, зная характер братьев, покосилась на дверь. — И проболтаются? — Не думаю, — усмехнулся Данте. — Они полностью в виртуальном мире.

Улицы смерти

Город пролетал за окнами призраком давно умершего человека. Разрисованные вывески, рябившие в глазах яркими пятнами, казались неживыми, люди, бегущие по своим делам, напоминали марионеток, которыми движет опытный кукловод. Всеми кто-то управляет: на работе, дома, в кругу друзей. Мы не можем принимать решения, которые полностью устраивали бы нас, всегда нужно считаться с мнением окружающих. Полностью освободиться можно, только потеряв все, что имеешь. Ты будешь свободен, но несчастен. Всегда приходится выбирать. Девять лет назад Данте потерял семью и снова нашел с помощью Карлоса. Цену свободы он уже узнал и не хотел покупать ее снова. Свобода — красивое яблоко с гнилью внутри. — Не стоит соблазняться блестящей оберткой, — пробормотал Данте, глядя на залитый солнцем город. Карты в руках мелькали. Он на них даже не смотрел, продолжая изучать маску жизни, надетую поверх истинного лица города. Через пятнадцать минут Данте вышел из такси у бара «Цветок лилии». Дальше таксист отказался его везти, и немудрено — сразу за кафе начинались Трущобы. Впрочем, сейчас это было Данте на руку — он хотел взглянуть на брошенный автомобиль. Хотя до старого, покосившегося дома, с которого официально начинались Трущобы, оставалось полсотни метров, Данте чувствовал отвратительный запах, исходящий от этого проклятого места. Горы крысиных трупов, блевотина бомжей, вонь немытых тел, гниющие отбросы — и кровь. Запах крови присутствовал здесь постоянно, перебивая остальные ароматы. Данте знал, что более опасное место сложно найти. Однажды он чуть не погиб, наткнувшись на местную шпану, спасло его своевременное появление стражей порядка с Карлосом во главе. В тот раз полицейский здорово отругал его за самодеятельность. Но тогда Данте было всего шестнадцать. Позже, втайне от Карлоса, он много раз наведывался сюда, и даже завел некое подобие информатора — старого алкаша Роберто, готового продать родную мать за стаканчик спиртного. Роберто жил в Трущобах с рождения и прекрасно знал всех и каждого, кто обитал здесь. Навскидку он мог сказать, кто из трущобской братии совершил то или иное преступление, а вот искать доказательства приходилось Данте или полиции. Чужих он замечал сразу и пристально наблюдал за ними. В прошлом году один из пришлых едва не увел с собой маленького мальчика, но вмешательство Роберто помешало преступлению. Но прежде нужно осмотреть автомобиль, оставленный перед самым въездом в Трущобы. От Карлоса Данте узнал, что эвакуатор не вызывают по одной простой причине — прошло слишком мало времени. Дурацкое правило, учитывая стоимость автомобиля и бандитизм района, но закон полиция преступить не могла — на возвращение хозяина давалось три дня. Если никто не объявится, завтра машину заберут. Вот только Данте сомневался, что ее еще не разобрали на запчасти. Автомобили такого типа редки не только в Трущобах, но и во всем городе. Карета богачей, сыновей богатых родителей и просто любителей покрасоваться. Она открылась перед ним во всей красе, сверкая на солнце отполированной поверхностью, гладкая, как лед, изогнутая морской волной и совершенно нетронутая. Никто не покусился на это совершенство, блистающее агатовыми боками. Этот автомобиль имел отношение к тому, что произошло в Трущобах, теперь Данте в этом не сомневался. Человек, которого видел Тейлор Фокс, приехал именно на нем. Но что заставило его бросить шикарное транспортное средство? Что произошло там, в Трущобах? Не может быть, что он сбежал только потому, что несчастный пьяный парень его увидел. Раньше подобных инцидентов не было, в этом Данте был твердо уверен — ни одна газетная статья не прошла мимо. Можно попробовать заглянуть внутрь, но вероятность того, что дверь не заперта, равнялась практически нулю, а разбивать чужую собственность Данте не хотелось. Стекла наглухо тонированы, и разглядеть хоть что-нибудь не представлялось возможным. Но один плюс все же был — теперь он знал, в какую сторону двигаться дальше. Автомобиль принадлежал далеко не бедному человеку, следовательно, навести справки большого труда не составит. Переписав номер в блокнот, Данте взялся за ручку дверцы. Резкая, дергающая боль пробежалась по руке. Он вскрикнул и отпрыгнул на несколько шагов. Термин «брошенная» этой машине не подходил. Она, черт возьми, находилась под током! — Теперь понятно, почему на нее никто не зарится, — дрожащим голосом произнес он. — Придумали же новый тип сигнализации! Значит, тот человек все же собирался вернуться за своей красавицей. Неплохо было бы установить наблюдение, но разорваться Данте не мог, а просить об этом Карлоса — тем более. Досадливо поморщившись, он отправился на поиски Роберто. Вонь щекотала ноздри, заставляя желудок судорожно сжиматься. Данте прижал рукав к лицу, чтобы немного уменьшить ударную дозу ужасного аромата, но это мало помогло. Сколько раз он уже бывал здесь, но так и не привык к запаху смерти, парящему над полуразрушенными домами. — Дяденька, дайте монеточку, — пристал к нему мальчик лет десяти в старой, затасканной одежонке. — Кушать хочется. — Скажи, что ты хочешь, и я принесу, — ответил Данте. Он давно уяснил, что денег давать нельзя, даже детям. Тем более детям. — Лучше дайте денежку. — Протянутая ладонь лучше всего говорила о намерениях юного наркомана. — Денег не дам, — твердо ответил Данте, хотя сердце сжималось при виде худосочного парнишки. — Или я сам покупаю еду, или голодай. От несчастного вида не осталось и следа. Жалобное лицо перекосила жуткая гримаса, ладонь превратилась в кулак. — Каз-зел, — процедил мальчик сквозь зубы и сплюнул на асфальт. — Чтоб ты сдох. Данте покачал головой. Он уже привык к местному населению и научился не реагировать на выходки субъектов, подобных этому мальчику, хотя поначалу было нелегко. Они толпами осаждали, стоило только появиться в Трущобах. Налетали, как воронье, требуя денег на выпивку и наркоту. Иногда нападали, но, слава Богу, редко, предпочитая давить на жалость. Справа выросла кирпичная пятиэтажка. Две подъездные двери заколочены досками, третья же отсутствовала вовсе. Оттуда доносилась пьяное пение: — Пять к одному, один к пяти-и-и… Никому из нас живым не уйти-и-и… — Роберто! — крикнул Данте, не заходя в подъезд — старый алкаш не терпел, когда кто-то вторгался в его жилище. — Роберто, это я! Очередная строчка песни завершилась громким иком. Данте терпеливо ждал. Вскоре тот же голос спросил: — Это кто там? — Это я, Данте. — Д-данте? Не знаю я никакого Данте… — А как насчет «Джека Дэниелса»? В подъезде воцарилась тишина. Затем из дверного проема высунулась небритая физиономия. Роберто подслеповато щурился, силясь разглядеть пришельца. Но Данте знал, что это лишь притворство — у Роберто было необычайно острое зрение, он видел то, на что другие обычно закрывали глаза. Но любые наблюдения тот готов был унести в могилу, если только вы не могли растопить его сердце. А это удавалось только с помощью огненной воды. — Данте? Ты, что ли? — Я. Поговорить надо. — Старею я, Данте, — прокряхтел Роберто, выходя из подъезда. Ему еще не было и пятидесяти, но выглядел он на все семьдесят. Поношенная рубаха сплошь состояла из заплаток, куртка неопределенного цвета прохудилась на локтях. Штаны держались на веревочке, у одного ботинка практически отклеилась подошва. Перегаром от него разило так, что Данте отступил, когда Роберто двинулся к нему. — Ты принес выпить? — Ты же знаешь, я это не поощряю. — А то как же, знаю, — вздохнул пьяница. — Если тебе, конечно, не нужна информация. — Он хитро прищурился. — Видел я тут кое-что. Но без стакана — не скажу! Данте усмехнулся. — Кто бы сомневался. Но сначала я задам тебе несколько вопросов, если не возражаешь. Роберто подозрительно покосился на него. — А точно нальешь? — Я хоть раз тебя обманывал? Бродяга, кряхтя, уселся на остатки лавочки и жестом предложил Данте присоединиться. — Так чего ты там узнать хотел? Спрашивай — отвечу. — Позавчера тут произошло убийство. Ты что-нибудь об этом слышал? — Данте сцепил пальцы и наклонился вперед, чтобы как можно меньше солнечных лучей попадало в глаза. Затылок опять сверлил крошечный бур боли, но нужно было продержаться. Иначе он никогда не найдет разгадку. — Тут часто кого-то убивают. День без смерти — все равно что Новый год без елки. — Не юли, — поморщился Данте — Ты прекрасно знаешь, о чем я. Преступника взяли прямо на месте. Уж не по твоей ли подсказке? — Самого убийства я не видел! — вытаращился на него Роберто. — И я не стукач! — Ну конечно. А кто снабжает меня информацией? Твоя жена? — Я не женат. Да и это не стукачество, — обиженно проворчал Роберто. — Тебе нужны сведения, или я могу идти? — Нужны. Пусть ты не видел, как это произошло, но все об этом знаешь, я прав? Роберто приуныл, поняв, что добиться выпивки будет непросто. — Да ничего особенного нет в том убийстве! И чего ты им так интересуешься? Ну выпил парень, повздорил со Злобным Литто… Печально все закончилось, но что уж тут поделать… — А с чего он вдруг к нему прицепился? — Насколько я слышал, Злобный Литто искал дочурку. Миленькая такая девочка, восемь недавно исполнилось. Ну, он-то ее не сильно жаловал, бил, голодом морил… Данте слушал с нарастающим ужасом. Он многое знал о Трущобах, но проявление бессмысленной жестокости продолжало поражать. — Он и тогда искал ее, а малышка спряталась от страха. Вот он в ярости и крушил все подряд. А пришлый этот, не знаю, чего он тут делал, но пьяный был в дупелину, наверняка случайно забрел. — Дальше, — поторопил его Данте. — Наверное, он девчонку хотел защитить. Вот и раздразнил Литто. Тот, естественно, в драку полез. А много ли пьяному надо, чтобы завестись? И пошло-поехало… — Неужели девочка все видела? — ужаснулся Данте. — Нет, не думаю. Она в мусоре пряталась, выглянула, когда все закончилось. — Где мне ее найти? — нетерпеливо спросил Данте, вставая. — А зачем тебе? — удивленно протянул Роберто. — Она ж ничего не видела. — Все может быть. Так где? — Эх… — Роберто поднялся, держась за спину так, словно позвоночник готов был обрушиться. Но Данте знал, что старик снова притворяется. — Чувствую, сегодня живительная жидкость не окропит мою глотку. Ну что с тобой делать? Пошли.