По ту сторону

Уже второй час Сещемару ходил по саду, то и дело нервно оглядываясь назад. За ним попятам, ни на шаг не отставая, следовала Караи. Причем демону очень не нравилось, что она норовит подвести его поближе к пруду. Высокие деревья расступились, и взору открылось небольшое озеро с чистейшей ключевой водой. С берега на берег одной изящной дугой был перекинут узкий каменный мостик без перил. Сещемару ступил на него, заранее подозревая, что это чей-то коварный план (и он даже догадывался, чей именно). На самой середине мост оказался мокрым и из-за этого очень скользким. Посмотрев на это, демон решил, что игры ему надоели и дальше он не пойдет. Но как только Сещемару сделал шаг назад, с противоположного берега ему навстречу пронеслось что-то красное. Естественно, это что-то поскользнулось и, врезавшись в Сещемару, свалилось вместе с ним в пруд. В этот же миг из низких кустов, окружающих озеро с разных сторон выскочили Караи и Амаи и тоже прыгнули в воду. они быстро подплыли к упавшим, вторым из которых, тем самым “чем-то красным” был ни кто иной, как Инуяша. Братья плескались в воде и, похоже, пытались друг друга утопить. Девушки вцепились каждая в “своего” парня потащили их в разные стороны. - А теперь марш переодеваться! И дай я, наконец, постираю твою одежду! – кричала Амаи, пытаясь вытряхнуть Инуяшу из его любимого красного хаори. - Сещемару-сама, скорее к берегу, вода очень холодная: можно утонуть, - ворковала Караи, обнимая демона. - Нет, нельзя. – отрезал Сещемару. - Почему? – удивилась девушка. - Во-первых, собаки отлично плавают, а во-вторых, я стою на дне. И действительно, вода доходила демону только до груди, а Инуяше – до подмышек. Но вид у обоих был весьма жалкий. Обычно задорно торчащие ушки полудемона поникли, с них капала вода; челка повисла неровными прядями, в волосах запутались водоросли. Сещемару выглядел немногим лучше. Роскошный мех на плече превратился неизвестно во что; волосы были все в песке, правда, вместе с водорослями там оказалась еще и водяная лилия, которая придала демону сходство с русалкой (особенно, если не обращать внимания на мужскую фигуру и учесть, что ноги в белых штанах под водой похожи на хвост). Третий день. Уже третий день они пробирались по непроходимому лесу. Уже третий день они то и дело сбивались с пути и ходили кругами. И уже третий день Нараку больше всего на свете хотелось сдохнуть. Даже терпение Великого Зла, закаленное постоянными ссорами порождений, которых он, кстати, предпочел оставить в остатках поместья, не выдерживало. - Ты куда нас завел? – вопил Нараку. - Мы почти дошли! – отбивался Рафу. - Я сто раз это слышал! Ты точно уверен, что мы в правильную сторону идем? - Абсолютно. Хотя… что-то не то в этом лесу… - Опять?! Ну ты… - Где здесь зеркало? – встревал Ткехико. - А ты вообще помалкивай! – одновременно кричали Нараку и Рафу. - Да как вы можете так разговаривать с таким красавцем, как я?! - Это кто тут красавец?! Примерно так начинались ежечасные скандалы в маленькой группке злодеев. И неизвестно в каком составе они бы дошли до цели, если, конечно, вообще дошли бы, но немного в стороне послышался шум воды. Прозрачные потоки срывались с огромной высоты и, разбиваясь внизу на миллиарды светлых капель, мощной рекой неслись вперед. - Большой водопад! Мы почти пришли! – воскликнул Рафу. - Ну наконец-то! – пропыхтел Нараку, карабкаясь по отвесной стене вслед за ним. Но у карлика на спине не пристроился самовлюбленный юнец, который оказался довольно увесистым. Однако Зло вовсе не собирался падать вместе с ним на острые камни и упрямо лез наверх. И вот, пока Сещемару сбегал по саду от Караи, а Инуяша – от Амаи, злодеи гуськом пробирались по узкому тоннелю под толщей камня и воды. Инуяша и Сещемару опять подрались в пруду, а близняшки пытались их растащить. Как вдруг демон, в очередной раз погрузив голову братца под воду, повернулся к западу и начал принюхиваться. Он даже не заметил, что Инуяша уже всю руку ему расцарапал, пытаясь вырваться, а девушки тщетно силились разжать его пальцы. Когда полудемону удалось-таки вздохнуть, он понял, почему насторожился Сещемару. Запах. Очень слабый, но вне всяких сомнений принадлежащий их общему главному врагу – Нараку. Сещемару начал принимать демоническую форму прямо в пруду, и Инуяша успел вцепиться ему в загривок. Демон вовсе не беспокоился о неожиданном пассажире и, не осторожничая, мчался вперед огромными прыжками. Запах становился все ближе и ближе, и, наконец, пес остановился на поляне в лесу далеко к западу от поместья. Сещемару оглянулся по сторонам, но никого не увидел. Однако нос упорно твердил ему обратное. Подул ветер – демон вздрогнул: он был весь мокрый, потоки холодной воды лились с его белого меха. Пес отряхнулся, и вместе с брызгами воды от него отлетел Инуяша. Он приземлился прямиком в намокшую грязь, но почему-то вместо того, чтобы ругаться, начал неудержимо хохотать. Сещемару проследил взглядом, куда указывал полудемон, и у отличающегося редкостным здоровьем Инуяши едва не случился сердечный приступ при виде улыбающегося брата в демоническом облике. Улыбающегося пса вообще нелегко встретить, а уж вид громадных острых клыков вгонит в страх кого угодно, тем более знающих характер Сещемару. Но на самом деле демону просто стало смешно – вот он и улыбнулся. А смеяться было от чего: в самой большой и грязной луже лежали, придавленные передней лапой пса, наши злодеи. На Такехико Сещемару не обратил ровным счетом никакого внимания, зато Рафу и, в особенности, Нараку удостоились его сполна. Тихо злорадствуя, демон перенес на них большую часть своего веса, и если он был не пушинкой в человеческой форме, то про демоническую и говорить нечего. Будь на том месте не земля, а камни, и он бы переломал незадачливым злодеям все кости, а так – только погрузил их еще глубже в грязь. Вскоре, однако же, Сещемару это надоело. Он, фыркнув, отошел в сторону и принял человеческий облик. Первыми вылезли Нараку и Рафу, они едва держались на ногах. Следом выбрался Такехико, которому досталось больше всего, потому что он оказался в самом низу. - Как ты посмел втоптать в грязь мою красоту?! – напустился он на подвернувшегося под руку Инуяшу. - Э? А это не я, - ответил полудемон и указал на Сещемару, выпутывающего из волос остатки водорослей. Взгляд Такехико из враждебного стал восторженным: - Ах! Божественно! Совершенная красота! Светлая и идеально гладкая кожа, мягкие волосы, выразительные золотые глаза под пушистыми ресницами… - юнец ходил кругами вокруг демона, изредка бросающего на него ленивые мимолетные взгляды. – Но… как такое могло случиться? – вдруг с ужасом воскликнул он. – Почему у столь прекрасного существа лишь одна рука?! Теперь уже Сещемару показывал на Инуяшу. - Как ты посмел ранить бога красоты? – Такехико начал наступать на полудемона. - Чего? Да я в десять раз красивее Сещемару! - Ты мил, но не более! В тебе нет искры демонического совершенства. - Так я полудемон вообще-то… - Вот именно. А Сещемару… Даже само имя дышит благородной демонической красотой… Сейчас же извинись перед ним! - Вот еще! Нараку весь подобрался, как пружина, предвкушая, что сейчас Инуяшу превратят в отбивную. Но вместо этого Такехико схватил полудемона в охапку и прыгнул на Сещемару. Тот, не удержавшись под двойной нагрузкой, рухнул на землю, на него приземлился Инуяша. Причем так “удачно”, что по инерции чмокнул его в губы. Отлично понимая, что сейчас его, скорее всего, будут убивать, полудемон спрятался за спину Такехико, кричавшего: «Поцелуй меня тоже, о прекрасный бог!» Сещемару поднялся на ноги, нервно посмеиваясь. Вокруг него змеились мощные потоки демонической энергии… …Силуэт демона растаял в зеленых сумерках леса. На поляне было так тихо, что отчетливо слышался даже шорох легких крыльев бабочек. О недавнем побоище напоминали только четыре тела, неподвижно лежавшие в лужах. Один из них поднял голову. Некогда белые волосы стали черными из-за застрявших в них комьев земли, а под глазом красовался огромный синяк. Только по ругани и можно было догадаться, что это Инуяша. Полудемон, с трудом переставляя ноги, поплелся на восток, следуя за запахом Сещемару и надеясь, что это приведет его к поместью. Нараку подобрал под себя руки-ноги и, поднявшись, отправился к своим порождениям, бросив напоследок: - Чтоб я еще раз с вами связался?! Да ни в жизнь! Проще сразу утопиться. Сам со всем разберусь. Хныкающий Рафу и счастливый от “прикосновения прекраснейшего” Такехико, похоже, его даже не услышали. Когда Инуяша добрался до поместья, было далеко за полночь. Он надеялся прокрасться к комнате незамеченным, но удача была не на его стороне. Сначала он столкнулся с Амаи, которая, окатив и без того продрогшего полудемона ледяной водой, отправила его мыться, напутствовав весьма ощутимым пинком. В купальне Инуяша обнаружил Джакена. Его можно было бы даже не считать за неприятность, если бы мелкий демон молчал, а не верещал прямо над ухом. К тому же, он оказался весьма увертлив (сказывалась многолетняя практика сбегать от врагов к гораздо более опасному хозяину), а Инуяша хотел еще погреться в источнике. Но самое ужасное было впереди: белые волосы спутались, в них застряли комья земли, и их нужно было вымыть. Он ненавидел мыть голову: вода заливалась в уши, и они начинали ужасно болеть, а сегодня им уже изрядно досталось во время падения в пруд. Но делать было нечего. Инуяша отлично понимал, что завтра, скорее всего, ему будет очень плохо, однако он с головой нырнул в источник и принялся вымывать из волос грязь. Тряся головой в тщетных попытках избавиться от залившейся в уши воды, Инуяша пробирался к спальне, чтобы упасть на футон и мгновенно отрубиться. И в очередной раз его надеждам не суждено было сбыться. В комнате горел свет – парни еще не спали. Мироку сидел возле разложенных постелей, приклеивая на лоб очередной пластырь из оставленных Кагоме запасов. Сещемару, расположившийся возле одного из светильников с каким-то свитком, встретил полудемона таким враждебным взглядом, что тому захотелось тот час же оказаться как можно дальше и желательно даже в другом времени. Но Инуяша все же пересилил себя и вошел. … После долгих выяснений отношений с Мироку по поводу того, кто где ляжет, полудемон все же оказался там, куда ужасно боялся попасть: на футон рядом со старшим братом. Отчаявшись получить хотя бы надежду на удачу, младший сын Инну-но-Тайшо закрыл глаза и принялся мысленно считать Инуяшек, убегающих от разъяренного Сещемару…