Материнский инстинкт

-Хочешь , я поеду с тобой?- сочувственно спросил Роберт, глядя на слегка позеленевшую физиономию Адама Пирсона,- в конце концов, не зря я столько лет был пиратом. Я знаю, как с этим справиться. Хотя шторм и не получил высший балл, выходить в море в ближайшее время не рекомендовалось даже владельцам яхт, озеро же как будто взбесилось.Дул пронизывающий ветер со снегом, маленькая моторка, привязанная к причалу, резво подскакивала на волнах, периодически зарываясь носом, так, что брызги долетали до кормы. Митос отрицательно помотал головой, хотя в данный момент ему больше всего хотелось, чтобы Роберт поехал даже не с ним, а вместо него. -Держи,- подошедший Доусон протянул ему ярко-оранжевый спасательный жилет,- по крайней мере, если что, совсем не утонешь, ну и… найти тебя будет легче. -Спасибо, обнадежил,- мрачно пробормотал Старейший, окатывая Джо взглядом таким же ледяным, как завывающий вокруг ветер,- теперь еще и выглядеть, как шут гороховый. Получив несколько ободряющих хлопков по плечу, Митос , наконец, спустился на пирс. Постоял немного, уставившись на подпрыгивающую перед ним посудину и раздумывая, сумеют ли друзья его догнать, если он прямо сейчас развернется, задаст стрекоча в сторону трассы, поймает такси и рванет в аэропорт. Потом со страдальческим стоном спустил обе ноги вниз и слез на дно лодки. Дно ходило ходуном. С трудом подавив в себе порыв тут же выскочить обратно, Старейший мертвой хваткой вцепился в борта и начал перебираться к мотору. Когда, наконец, он плюхнулся на заднюю скамейку, то был уже весь мокрый от летящих брызг. Он поднял голову. На лицах людей, стоящих на берегу читалось сочувствие, однако, было не похоже, что кто-то собирается начать его отговаривать. Митос понял, что тянуть дальше уже некуда, а бежать слишком поздно и включил мотор. Теперь надо было как-нибудь более- менее достойно вырулить, несмотря на то, что в последний раз он плавал на чем-то подобном лет сорок назад. И это было тихое озеро. И он все-равно умудрился врезаться в берег. Кажется еще и получил за это по физиономии от девушки, когда они оба выбрались из воды. У него нет никаких шансов дотянуть до чертова острова, не перевернувшись. Все, на что он может рассчитывать, это какое-то время продержаться на плаву, чтобы не выглядеть в глазах остальных полным лохом. Одно радует,- из них из всех только Джо знает, кто он на самом деле. Если Адам еще может себе позволить быть неловким, то пятитысячелетняя «легенда», не умеющая справиться с моторкой… Нет, все-таки он окончательно спятил на старости лет. Доусон прав, у него маразм, он мог бы подумать о том, во что все выльется, когда каша только начала завариваться. Пару раз угрожающе накренившись, лодка двинулась вперед, в ту сторону, где вдали вырисовывались размытые очертания земли. Однако, спустя пятнадцать минут, когда берег уже начал исчезать из виду, а его маленькое судно все еще довольно бодро шло вперед, Митос осмелел и даже немного прибавил скорость. Это было ошибкой- первая же крупная волна окатила его с головой. Потом вторая. Он начал перебирать в уме имена всех богов, которым за свою долгую жизнь поклонялся. Или делал вид. Возможно, если кому-то из них он поклонялся особенно усердно, то сможет рассчитывать сейчас на его покровительство. Неизвестно, что это было, то ли удача, то ли кто-то из давно забытых божеств действительно вспомнил, что за ним должок, но меньше чем через час Митос оказался в непосредственной близости от острова. Правда, к этому моменту, он превратился в мокрый, замерзший и злой комок нервов, но это были уже издержки. Кроме того, некоторая часть его, даже радовалась этому обстоятельству, поскольку, явившись к МакЛауду в таком виде, можно было сразу начинать бить на жалость. Что, учитывая защитные инстинкты Горца, вполне вероятно увеличит шансы на благополучный исход дела. Нормально причалить ему и на этот раз не удалось, но последствия не были не столь катастрофическими – его просто сильно тряхнуло, когда лодка врезалась носом в песок. Выбравшись на берег и дождавшись, пока земля под ногами перестанет качаться, Митос привязал моторку к торчащему из воды столбу. То, что в ботинках хлюпает, он заметил, только когда уже поднялся по обледеневшей тропинке до середины холма. Но Старейшему было все-равно, он уже давно не чувствовал ни рук, ни ног, ни кончика носа. Если МакЛауда не окажется дома, то ландшафт пополнится ледяной скульптурой, только и всего. Достойное наказание за глупость. Митос вяло подумал, что обратно он уже вряд ли доберется. Зов, отозвавшийся в ушах, сообщил о наличии поблизости бессмертного. Ладно, хоть с этим повезло. Сделав над собой усилие, он одолел последние несколько метров до дома и, поднявшись на крыльцо, постучал. Ему никто не открыл. Внутри не было слышно никакого движения. Митос подождал немного и постучал сильнее, крикнув при этом: -Мак, это я. Тишина. Он начал терять терпение. Какого черта, в самом деле? Столько мучений и страданий, а так называемый друг, даже не сходит до того, чтобы ответить. - МакЛауд! Если ты сейчас не откроешь, я выбью у тебя все стекла и сломаю дверь, но все-равно войду. (Явный блеф. Он не мог бы ее сломать, даже вооружившись кувалдой.) Тишина. Потом изнутри донеслось шуршание и знакомый голос сказал: -Убирайся. Ага. Хоть что-то. Митос решил сменить тактику. -Слушай, я замерз и промок, на озере страшный шторм, неужели у тебя не осталось ни капли сострадания? –и, немного подумав, добавил,- пусти пожалуйста. На Доусона подействовало, должно подействовать и на шотландца. Тишина. Митос подождал еще… и еще… и еще. Его руки стали непроизвольно сжиматься в кулаки. Точнее, попытались сжаться, так как пальцы отказывались гнуться. На смену апатии пришла ярость. Он несколько раз принимался считать до десяти. Сбивался на шестой сотне. Ах, так, раз этот петух отказывается выходить, значит, надо его оттуда выкурить. Даже если для этого придется подпалить дом. Митоса немного обеспокоила кровожадность собственных мыслей, но он успокоил себя тем, что МакЛауд в полной мере это заслужил. К тому же, у такого большого костра можно будет согреться. Согреться!! Он уже начал оглядываться по сторонам в поисках материалов для исполнения своего плана, когда дверь вдруг бесшумно распахнулась у него перед носом. Митос едва успел сменить выражение лица а-ля Всадник Апокалипсиса на выражение «несчастый, замерзший нищий студент». Надо заметить, особого усилия для этого не потребовалось. Дункан МакЛауд возник на пороге, жмурясь и моргая от дневного света, как будто не видел его пару месяцев. Кажется, рассказывая о его состоянии , Доусон не так уж сильно и приврал. Лицо сына шотландских гор украшала окладистая борода, волосы торчали в разные стороны, глаза были красными, как у кролика. Митос разинул рот. Ему даже стало немного стыдно, за недавние злобные мысли. МакЛауд обвел взглядом окрестности. Было похоже, что он только сейчас заметил, что на дворе зима. Потом сфокусировался на Старейшем. И..точно так же разинул рот. Так, уставившись друг на друга они простояли несколько секунд. Потом МакЛауд схватил Митоса за спасательный жилет, (который тот так и не снял, так как он намертво примерз к куртке), молча втащил вовнутрь и захлопнул дверь. Митос хотел было воспротивиться, но тут его взгляд упал на собственное отражение в висящем на стене зеркале. Ну, по крайней мере, это объясняло реакцию Горца. Потому что Старик и сам на секунду испугался. Он был белым с головы до ног - и волосы и брови и вся одежда были покрыты толстым слоем инея. Красным был только нос. Не хватало лишь мешка с подарками за спиной и оленей у крыльца. Но Горец, похоже, ничего забавного в этом не видел. Он протащил Митоса через всю комнату и толкнул в кресло перед камином. После чего сунул ему в руки кружку с чем-то горячим. О! Сработало! Митос несколько секунд раздумывал, надо ли добавить еще немного драматизма, изобразив какой-нибудь обморок от переохлаждения, но решил, что переигрывать все-таки не стоит. Ему вообще не хотелось что- либо делать, он чувствовал себя медленно тающим снеговиком. Языки пламени начали расплываться у него перед глазами, пока не исчезли совсем. Все вокруг стало теплым и мягким. Очень теплым… даже горячим… песком и тихой ласковой водой. Он довольно улыбнулся и притянул девушку к себе. На этот раз она не сопротивлялась и, даже, кажется, простила ему фиаско с моторкой. Правда, он не помнил, как ее зовут, но какая, в самом деле, разница… Ммммм…. -Эй!!! Попадаются же такие хамы. Вечно лезут в самый интимный момент… -Митос! Хватит спать, скоро стемнеет, тебе пора ехать! А разве он куда-то собирался? -Да проснись, ты, соня!! -Вот так всегда, на самом интересном месте…- пробормотал Митос, попытавшись свернуться в кресле калачиком. Но его грубо и безапеляционно из него выкинули. - Совести у тебя нет, МакЛауд!- он принял сидячие положение на полу и протер глаза. - У меня-то? Это ты продрых пять часов! И тебя сюда никто не звал. По - моему, я ясно сказал Доусону, что не хочу никого видеть! Мне не нужно ваше сочувствие и забота! - А с чего это ты, собственно взял, что я забочусь о тебе?- голос Старейшего был полон яда. Раз уж не дали поспать, так хоть делом займется. МакЛауд стоял над ним, уперев руки в бока. Митос поднялся на ноги, походя заметив, что и жилет и куртка висят рядом на стуле сухие. (Как мило, с твоей стороны, Мак). - Вообще-то, что б ты знал, Доусон увольняется из Наблюдателей,-(немного приврать точно не помешает,)- потому что кое-кто, - Митос ткнул пальцем шотландцу в грудь,- собирается сорок лет сидеть на одном месте. И он просил тебе сообщить, что устраивает прощальную вечеринку у себя в баре двадцать первого декабря. Дата ни о чем не говорит? Так вот! МакЛауд открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но ему не дали. - Так вот! Джо позаботился, чтобы Лиз была на этой вечеринке одна. Ее парень уезжает на несколько месяцев в Африку. Выпалив все это одним махом, Митос опустился обратно в кресло и уставился в огонь. Да, это было грубо и в лоб, но непрозрачные намеки до Горца в таком состоянии вряд ли дойдут. К тому же, Старик боялся быть выставленным за дверь, прежде, чем успеет изложить суть дела. Он ждал реакции. Она не замедлила последовать. - А с чего вы с Джо взяли, что мне это интересно?- яда в голосе Мака было не меньше, - я не знаю и знать не хочу никакой Лиз. Давай, собирайся и скажи Доусону, что я очень рад, что он помнит о моем дне рождении, но присутствовать на нем не буду! Я свяжусь с ним, когда смогу. С глубоким вздохом старейший из бессмертных поднялся, натянул куртку и жилет поверх нее, застегнулся на все пуговицы, ссутулился, и проследовал к выходу, но дойдя до двери, остановился и покачал головой. -Подумать только,- медленно проговорил он, -Дункан МакЛауд из клана МакЛаудов испугался женщины… Новому наблюдателю придется вносить много изменений в хронику… - Митос взялся за ручку. В следующий момент он обнаружил себя прижатым к стенке нос к носу со взбешенным Горцем. -Не лезь не в свое дело! –процедил тот, сквозь сжатые зубы. Митос молчал и хлопал ресницами, глядя в лицо шотландцу чистыми невинными глазами. Мак выпустил его, отступил назад и упал на стул, закрыв лицо руками. Старейший продолжал стоять на том же месте. -Уйдешь ты, наконец??? -Ладно,-дверь со скрипом открылась,- но на твоем месте я бы воспользовался шансом… Митос направился вниз по тропинке как раз с такой скорость, чтобы, если Дункан передумает, оказаться не слишком далеко. Он успел сделать десять шагов. - Я приду!