Живя надеждой

      Чем бы для меня не обернулся следующий скачок по моим же воспоминаниям, я обязательно узнаю, что там, за следующим поворотом. Я выясню правду, где бы она ни пряталась. Как бы тщательно от меня ни скрывалась истина, я не отступлю, я узнаю все в малейших подробностях. Они все хранили от меня в секрете: мое происхождение, мое имя, даже мой мир…. Брат помог мне узнать правду, увидеть все своими собственными глазами, я очень благодарна ему за это. Пускай я все еще знаю далеко не все, но я верю, что скоро все решится. Мне будет дано узнать ответы на мои вопросы. Я даже не сомневаюсь в этом. Вперед, только вперед. Путь назад для меня закрыт. Я никогда не буду отступать от своих целей… Ну что же, Фуккацуми, пора увидеть, что же будет дальше…       Перед глазами продолжали мелькать счастливые дни моего детства. Мне даже грустно, что ничего из этого мне уже не вернуть… Я больше не смогу увидеть улыбку мамы, я больше никогда не ощущу тяжесть руки отца на моей голове, когда он с обыкновенным выражением на лице хвалил меня за что-то, возможно, даже не совсем важное, что-то совершенно незначительное, что делало маленькую меня по-настоящему счастливой… Любая похвала моего отца заставляла расцветать радостной улыбке и румяниться щеки у маленькой Фуккацуми. Папа был моим героем, примером для подражания, образцом истинного шиноби. Когда-то я боготворила его, ведь он делал многое во благо моего клана. Люди уважали его, безукоризненно следовали его приказам. Я примечала то, как к нему относятся чужие для меня люди, когда отец уделял мне свое время, что бывало довольно нечасто, и мы неспешно прогуливались по улицам квартала Учиха рука об руку. Тогда папа мало что говорил, кратко отвечал на мои вопросы и кивал головой в знак приветствия, когда с ним здоровались окружающие. Один разговор, что произошел спустя примерно месяц (мне трудно ориентироваться во времени, поэтому я не исключаю того, что я могу ошибаться) после первой встречи с Наруто, запомнился мне надолго.       В то время прогулки с отцом стали нашей маленькой традицией, поэтому маленькую меня совершенно не удивило, что отец направился к выходу из дома и, стоя уже у самой двери, жестом подозвал меня к себе. Это было условным знаком к началу новой прогулки, которую я с нетерпением ждала, ведь это было для меня словно подарок, долгожданный подарок… Я счастливо улыбнулась и вопросительно посмотрела на маму (я хотела быть рядом, когда ей может понадобиться моя помощь, поэтому не могла уйти, не спросив ее разрешения). Она с улыбкой кивнула, отвечая на мой немой вопрос, что заставило меня улыбнуться до такой степени ярко и ослепляюще, что я и сама не заметила, как начала улыбаться, видя улыбку этой маленькой непоседы, и быстро обнять ее. Я беспокоилась, что отец может ненароком решить уйти без меня, поэтому тут же стремглав бросилась к двери. Я в мгновение ока обулась и протянула руку к большой ладони отца, которая тут же спрятала мои маленькие пальчики. Я обернулась, помахала маме на прощание, она ответила тем же жестом, и сёдзи с тихим скрипом захлопнулись за нашими спинами.       На протяжении пути, что тянулся по людным районам квартала, часто можно было услышать возгласы приветствия и заметить, как отец кивает головой, отвечая людям. На моей памяти он никогда не здоровался, лишь только движением головы выражал приветствие. Мне бы показалось странным, если бы он стал поступать по-другому. Я бы точно начала беспокоиться, возможно, даже решила, что с папой что-то не так. К счастью, он так никогда не поступал и оставался в своем репертуаре (О Ками-сама, кажется, я снова раздула из мухи слона…). Пока я поглядывала по сторонам, наблюдая за разношерстной массой, что то и дело мелькали перед моими глазами, и отвечала на их нечастые приветствия и комплименты с обворожительной улыбкой, когда кто-либо все же обращал на меня внимание, что случалось, как я и отметила, достаточно редко, мы уже оказались в фактически безлюдном районе. По лицу маленькой Кацуми было легко прочесть стремление поговорить на тему чего-то, что не давало ей покоя долгое время. Жаль, что я не могла понять, что именно. Иногда на меня снисходило озарение, и тогда я, просто-напросто, ощущала, чего желает ее маленькое сердечко. К сожалению, я не могла это контролировать, как бы сильно я этого не хотела, посему для меня зачастую были тайной ее мысли и потаенные желания.       Вот девочка нашла в себе силы для вопроса. Она сильно волновалась — это можно было понять по тому, как она сильнее сжала отцовскую руку и прикусила нижнюю губу. Вскоре ей удалось вернуть самообладание. Она выдохнула, принуждая себя успокоиться, и свела бровки к переносице, из-за чего ее лицо приняло не то серьезное, не то комичное выражение (такое сочетание имелось из-за моего юного возраста. Не могу не отметить, что в детстве я была просто ужасно мила. Интересно, сейчас я также обворожительна? Хотя если судить по Саске, все может быть… Я ни на что не намекаю, не подумайте. Да, я снова дурачусь).       — Папа, можно задать тебе вопрос?       Во взгляде мужчины скользнула заинтересованность. Ему стало любопытно, чего же спросит дочь у него на этот раз. В прошлом ее вопрос касался устройства Мира Шиноби. Об этом ему еще не приходилось слышать от своих старших детей, ведь те предпочитали искать ответы на свои вопросы сами или же обращались за помощью, но довольно-таки редко. Поэтому интерес его дочки на первых порах насторожил мужчину, но понимая, что скрывать от ребенка, впрочем, нечего, потому что отец понимал, что маленькой мне необходимо иметь хоть малейшее понятие об окружающем мире. Когда он начал давать краткие характеристики обо всем, что было ему известно (рассказывать я ничего, конечно, не стану, потому что все и без того всё прекрасно знают), изменение в лице дочери его несколько удивило. Он не ожидал, что сможет увидеть в ее взгляде холодность и сосредоточенность, ведь обычно она была совершенно… Другой? Да, похоже, это именно то слово… Я не знаю, какая мысль промелькнула в его голове, но она заставила отца тихо хмыкнуть. Может, он подумал, что девочка не сильно отличается от своих братьев, что могло бы ей позволить так же, как и им, стать шиноби? Возможно, это было именно это, потому что я не могу представить больше ничего, что могло бы его так позабавить.       Тем не менее, сейчас он кивнул в знак согласия, приготовившись слушать, что на этот раз придет на ум крохе. Маленькая я слабо улыбнулась и спросила:       — Папа, почему я не могу стать шиноби, как Саске и Итачи?       Ах, вот в чем дело. Тот случай на причале все же не прошел для нее совершенно бесследно. Может, и не предпочитала говорить про этот случай, но это никак не могло отвадить ее мысли о таком непростом моменте в ее короткой жизни. Это подарило ей надежду, что она могла бы стать сильнее для защиты тех, кто ей дорог. Раньше, это было просто мечтой, теперь же это было то, чего она действительно могла достигнуть. Как же я ее понимаю… Поменялось место и время, но сама я ни капельки не изменилась… Мои идеалы, цели и мечты остались теми же, что и тогда. Я все еще хочу защитить моих родных и стать для них нужной опорой и поддержкой. Я больше не вижу ничего, чего я могла бы сделать…       Лицо отца заметно помрачнело. Он не хотел, чтобы я когда-нибудь задала ему именно такой вопрос.       — Итачи является моим наследником и приемником. В свое время он займет пост Главы клана вместо меня. Ему необходимо иметь силу, чтобы вести за собой людей. Я уже говорил тебе однажды, что люди предпочитают следовать исключительно за сильным лидером, потому что у них есть уверенность, что с ним они в безопасности. Саске же станет его помощником. Он будет предоставлять свою поддержку старшему брату. В этом мире можно доверять только себе и тем, кто заслужил твоего доверия. Думаю, поддержка со стороны младшего брата пригодится Итачи… Твоя роль будет состоять в том, что ты выйдешь замуж за достойного человека и будешь примерной женой и хорошей матерью. Ты не будешь влезать в политику. К жизни шиноби ты не будешь иметь никакого прямого отношения. А также, ты не будешь промышлять чем-то, что может поставить твою жизнь под угрозу, — говорил он ровным серьезным голосом.       Он не видел другого финала, а может, просто не хотел его видеть. Я не могу забыть тот момент после ухода Яритэ. Наверное, отцу до сих пор не дает покоя, что моя жизнь тогда была на грани смерти, и он просто не желает повторения этого. Понимая его цели, я не могу найти повода для осуждения его поступка. Я понимала, что таким способом он выражает свою любовь ко мне, и просто не могла не нарадоваться тому, насколько же сильно любил меня мой отец, раз так сильно пекся о моем будущем и выбирал то, что было наиболее приемлемым. Но маленькая я не могла смириться с тем, что жизнь ее была уже расписана за нее.       — Папа, но что если у меня появится возможность защитить братьев? Что если я смогу…       — Ты не сможешь. Даже не думай об этом, — перебивает ее отец, ставя своими словами крест на продолжении данного разговора. Однако…       — Но, папа, я могу тебе показать. Я могу… — маленькая я все еще пыталась доказать отцу, не понимая насколько это бессмысленно. Фугаку Учиха из тех, кто не бросает слов на ветер. Жаль, что ребенок, не утративший надежду, этого понять не мог…       — Не спорь со мной, Фуккацуми. Ты никогда не станешь шиноби. Никогда, — с нескрываемым гневом проронил мой отец, сжимая руку девочки с такой силой, что она тихо ойкнула от боли, а на ее глазах выступили слезы.       Он явно не хотел причинять девочке боль и заставлять ее плакать, поэтому, придя в себя, тут же отпустил ее руку, пробормотал слова извинения и, подняв ее хрупкое тело на руки, тихо произнес, как будто оправдывая себя:       — Это все для того, чтобы защитить, — после чего повернул назад и быстро пошел в сторону дома.       — Я все равно стану шиноби, отец. У меня нет другого выхода. Чтобы защитить их, я обязательно стану сильнее, — бросила я, смотря на удаляющуюся спину отца, которая вскоре скрылась за ближайшим поворотом…       Я не знала, что будет дальше. Вернее, мне никогда не удавалось знать это наверняка. Я не могла ставить гипотезы, потому что зачастую всегда оказывалась не права. Из-за этого становилось еще более интересно узнать, что же меня ждет в будущем. Воспоминания открывались передо мной, как все новые и новые страницы интересной книги. Это было захватывающе, и еще сильнее разжигало мое любопытство. Наверное, поэтому я так сильно ждала нового перемещения. Странно, что иногда воспоминания шли одно за другим, чем напоминали течение реки, которое ничто не могло оставить, а иногда — помелькали перед глазами словно небольшие отрывки занимательного рассказа, хранившие самую суть произведения. Нельзя было предугадать появление последних, приходилось просто смириться и следовать за ними, томясь ожиданием чего-то до безумия важного, чего-то нового, чего-то, что мне только предстоит раскрыть…       После моих слов, адресованных отцу, мир уже по-привычному меркнет, и тут же обстановка сменяется на другую.       Долю секунды я не понимала, где я нахожусь, потом все прояснилось, что было довольно странно, ведь сначала мне казалось, что здесь я впервые, а теперь смогла его вспомнить и точно знала, с какими целями я сюда приходила раньше. Это был тренировочный полигон клана. Здесь частенько пропадал старший брат, здесь изредка проходили тренировки Саске с отцом. Маленькая Кацуми также захаживала сюда, чтобы понаблюдать за тренировками Итачи и близнеца. После того случая девочка стала проявлять повышенный интерес ко всему, что касалось оттачивания своего мастерства. Когда у нее улучалась свободная минутка, именно там она проводила время, в тени деревьев, наблюдая за братьями. Мне кажется, Итачи знал о слежке, от его глаз это не скрыть, но по какой-то причине не раскрывал ее присутствия. Может, он догадывался, что творилось в ее душе, а может, бездействовал, считая, что у сестры есть свои основания для слежки за ним (как я уже говорила, я не очень в становлении гипотез…). Изредка девочка и сама выходила на опушку. Там пыталась повторять какие-то техники, что узрела ранее, и искренне радовалась успехам в этом деле, которые ждали ее через некоторое время. Не было удивительно, что маленькая я могла сформировать печати, только раз увидев, как ее воспроизводят со стороны, а было поразительно именно то, что у нее получалось либо моментально, либо спустя две-три попытки. В таком юном возрасте, не имея возможности к обучению, обладать такой силой — это звучит вполне многообещающе. Это может мне подарить больше шансов на их спасение. Я рада, что сам Ками-сама благоволит мне, раз наделил меня таким же даром, что есть у Итачи. Я помню слова отца о том, что брату сразу удалось сделать ту технику, которую в течение примерно недели пытался осуществить Саске, так что могу с уверенностью говорить о своем чудесном везении в сотворении в жизнь самого важного плана в моей жизни. Я не смогу оставаться безучастной, когда счастливое будущее того, что осталось от моей семьи, висит на волоске. Я отдам все, что у меня есть, чтобы спасти их. О Ками-сама, кажется, что я совсем недавно вернулась домой, но как только мне удалось встретиться со старшим братом, я тут же нашла свою цель в жизни. Ну ничего себе возращение домой… Наверное, Кисаме прав: таким, как я, нужны цели, чтобы двигаться дальше…       В этот раз маленькая я занималась привычным делом. Она так увлеклась слежкой за тренировками Итачи, что и не заметила происходящее вокруг. Поэтому и не обратила внимание на то, что к ней подошел Шисуи, влекомый любопытством, посмотрел туда, куда заворожено смотрит малышка. Девочка ненамеренно оставалась безучастной к персоне своего друга до той поры, пока тот, узнав, что так интересует неугомонного ребенка, все же не озвучил свой довод о происходящем.       — Так ты за братом наблюдаешь, Кацуми.       Девочку это реплика испугала, ведь она даже и не представляла, что будет кем-то замечена. Она вскрикнула от неожиданности и тут же выбежала из тени, испуганно взирая на того, кто напугал ее. Это реакция насмешила не только Шисуи, но и меня, если же он посмеялся над изменением ее мордашки, когда девочка все же признала друга, то я просто тихо прыснула в кулак (не хватало мне еще на работе смеяться. О Ками-сама, это звучало, как «я не пью на работе». А может, в следующий раз позволить себе быть немного легкомысленной и не держать все в себе? Я же не Саске с Итачи, в конце-то концов. Я может и буду прикладывать все усилия, чтобы спасти их, но не хочу быть их точной копией в плане общения с окружающими. Так же я себе никогда друзей не найду. А в организации одной будет очень скучно. Ух, и устрою я одному персонажу веселое времяпрепровождение, а то он просто до чертиков надоел своими стереотипами. Ух ты, с такими темпами у меня вскоре появиться план действий. О Ками-сама, я уже начинаю потирать руки в предвкушении чего-то очень грандиозного. Но хватит об этом…). Однако это не смогло изменить того факта, что ей удалось привлечь внимания и брата. Теперь же на нее смотрели две пары глаз в ожидании объяснений. Я уверена, что мальчики задавались вопросом, что послужило поводом для ее слежки. Она не сможет уйти от ответа, я это точно знала.       — Вор пойман с поличным, - усмехнулась я этому забавному происшествию.       Чуть позже ребятам удалось выяснить «всю подноготную» нашего маленького «воришки». Она рассказала им все, что заставляло ее так поступать. Я была права насчет этого. Действительно, тот случай на причале дал о себе знать. Слова отца вынуждали ее действовать скрытно, ведь она просто не могла найти силы, чтобы поступать против своей тайной мечты. А может, она попросту не хотела? Однако это не столь важно… Главное, что ее цели, как и были, так и оставались по-настоящему чисты и благородны. Я так рада, что маленькая я так просто не сдалась перед трудностями. Это может подарить мне уверенность, что я сама никогда не отступлюсь от своих желаний. Я не устану повторять, что стану сильнее, чтобы защитить. Я не позволю этим словам быть пущенным на ветер. Я обязательно осуществлю задуманное. Я верю…       Фуккацуми уже все рассказала брату и другу, и теперь ждала с нетерпением и опаской ответа, который себя долго ждать не заставил:       — Я думаю, что будет неплохо научить Кацуми искусству шиноби, как ты считаешь, Итачи? — вопрошает Шисуи, обращаясь к другу и примечая, что после сказанных им слов в глазах у малышки вспыхнул огонек надежды.       — Нет, отец может узнать это, и ему это не понравится. Тем более, я беспокоюсь о будущем Кацуми. Я не хочу, чтобы ей когда-нибудь угрожала опасность, — помотал головой Итачи в знак протеста, что заставило ребенка поникнуть, как и несколько мгновений назад.       — Итачи, я считаю неправильным, что ее талант пропадает зря. Кацуми бы не стала врать нам, поэтому я ей верю. Она создала ту технику, и ее возможности подарили ей шанс на защиту тех, кто ей дорог. Ты сам слышал: это ее мечта. Не лишай ее надежды. Ты же ее старший брат, так помоги ей осуществить задуманное, иначе она все время будет прибегать сюда и наблюдать за тобой. Она станет шиноби-самоучкой, а это не избавит ее от опасности, а наоборот ее увеличит, — доказывал он свою точку зрения.       — Я просто беспокоюсь за нее… — отвечал ему Итачи, смотря в глаза сестры, пытаясь отыскать в них поддержку.       — Нии-сан, не волнуйся обо мне. Ты же будешь рядом… Пожалуйста, помоги мне осуществить мою мечту, — в ее глазах теплилась надежда. Она так сильно хотела совершить задуманное, что просто не могла не нарадоваться хоть какому шансу на осуществление ее затеи.       — Это будет сложно, Кацуми, — положив руки на плечи девочки, Итачи все еще пытался убедить ее в сложности выбранного пути, но в ее душе не было сомнений, она верила, что справится со всеми трудностями, пройдет через все испытания для достижения своей главной и единственной цели. О Ками-сама, как же я ее понимаю…       — Я справлюсь, нии-сан. С вашей помощью у меня всё получится, — она говорила это настолько уверенно и без колебаний, что Итачи сдался. Он кивком выразил свое согласие, хотя я точно знаю, что в глубине души он прятал несогласие, но Итачи был таковым, он всегда позволял делать так, как ты задумал, а потом помогал исправлять возникающие ошибки, полученные при вступлении на неправильный путь. Он всегда знал, что многие учатся на своих ошибках и поэтому никогда не препятствовал, позволял делать глупости, но всегда был рядом и протягивал руку помощи, чтобы вытащить из беды…. Это заставило девочку улыбнуться и на радостных порывах обнять брата, а после Шисуи, что несказанно удивило последнего.       — Спасибо, Шисуи, — прошептала маленькая я.       — Не за что. Я верю в тебя, Кацуми, поэтому научу, — тихо отвечает друг, поглаживая маленькую меня по голове.       Я счастлива, что когда-то у меня был друг, до такой степени веривший в меня. Я рада, что Шисуи Учиха сыграл в моей жизни важную роль. Но мне грустно от того, что больше никогда я не услышу от него «я верю в тебя, Кацуми». Как бы я хотела, чтоб когда-нибудь он еще раз сказал это мне… Понимаю, бред, мертвые не говорят с живыми, но все же эти слова кажутся мне безумно важными, потому что от них веет теплом… И правда, путь назад таит в себе много боли. Я чувствую, что вскоре я окончательно убежусь, что передо мной открыта лишь одна дорога: дорога в жизнь одним днем, на которой нет сожалений о прошлом, в котором осталось столько всего, что было мне дорого, и будущем, которое, если я и смогу исправить, то буду изменять постепенно, помня и опасаясь знаменитого эффекта бабочки. На этом пути мне будет легче добиваться своих целей, нежели на других…       — Спасибо за твою веру, Шисуи. Я никогда тебя не забуду, буду через всю свою жизнь проносить твое имя, как ты и хотел… — проронила я, не замечая слезу, которая скатилась по моей щеке. Ну что же, я полностью готова к следующему перемещению.       Интересно, куда на этот раз заведет меня случай…       Мне так хотелось узнать, что же будет дальше, что я просто терялась в догадках от того, что мне следует ожидать. О Ками-сама, я переходила из крайности в крайность. Мне был любопытно узнать, что же будет дальше, выяснить каков финал моей истории. Но что я могла сделать, когда это не было мне под силу. Я могла только двигаться вперед в надежде, что совсем скоро все встанет на свои места. Впрочем, я считаю то, чего ты ждешь, обязательно тебя застанет рано или поздно, если есть хотя бы маленькая вероятность, что это может случиться. Поэтому, даже несмотря на все, я не сомневалась, что я скоро узнаю всё, что не дает мне спокойно вздохнуть…       Я предчувствую, что увиденное не только мне позволит понять их причины, побудившие их отнять меня, в то время маленького милого солнышка в этом темном страшном мире, но и разобраться в сильно мучивших меня вопросах «почему мои родные не смогли воспрепятствовать этому? Что им помешало? Как им удалось это сделать, ведь отец, мама и старший брат — достаточно сильные шиноби? Неужели они оказались настолько сильны?» На последний вопрос я, кажется, смогу найти ответ. Итачи говорил мне, что их сила не похожа на ту, что он видел раньше, посему он не был уверен, что вообще смогу узнать что-то из своего прошлого. Может, только благодаря этому я раскрываю закрытые двери таким странным образом. Я перемещаюсь по воспоминаниям, словно в поезде от одной станции до другой, и буду делать до той поры, пока вдалеке не замелькает последняя остановка, на которой мне необходимо выйти и направиться вперед и спрятаться в непроглядном тумане неизвестности…       Я исчезла там и появилась в совершенно незнакомом месте. Впрочем, я тут же смогла опровергнуть это первое впечатление, уже спевшее стать ошибочным. Снова это чувство дежавю… Оно просто не оставляет мне выбора. Я не понимаю, как, по какой причине, но начинаю вспоминать. Это место было секретным. О нем было известно лишь немногим. Тут, подальше от чужих глаз, проходили мои первые тренировки. Здесь я смогла показать, на что я способна. Вначале моего пути я могла лишь складывать печать, тем самым рождая различные огненные техники, пока я не могла достигнуть тех, что были не способны лишить меня большого запаса чакры, ведь на данный период времени я не была достаточно сильна для этого. Надеюсь, со временем я улучшу свои показатели и смогу не беспокоиться, что после нескольких техник я смогу лишиться сил. Все же мне предстоит многому научиться, чтобы достигнуть своих целей, чтобы спасти всех, кто мне дорог. Но я обязательно справлюсь. Я буду падать от усталости, я буду гонять себя до такой силы, что у меня просто не останется сил на что-либо, но я выстою, ведь от этого зависит судьба тех, кого я хочу защитить, чего бы мне это не стоило. Когда я только становилась на путь тренировок, выяснилось, что уровень тайдзюцу у меня довольно плох. Мне приходилось проходить достаточно изнурительные тренировки, которые должно быть покажутся мне цветочками при сравнении с теми, что ждут меня впереди. Я делала все, что требовали от меня мои строгие и великодушные учителя, которые пытались меня щадить, но не могли, ведь я была достаточно упряма, чтобы не слушать их, когда они вещали о перерыве, а выполняла все, что требовали они от меня ранее. Я доводила дело до конца и позволяла себе отдохнуть, когда чувствовала, что я уже достигла того, чего мне хотелось достичь. Мое упорство поражало их. Моя уверенность в своих силах заставляла их верить в меня и в мои силы еще больше, чем раньше. Я была благодарна им обоими за все: за то, что уделяли мне свое свободное от миссий время, за то, что всегда интересовались моим самочувствием, за то, что могли поддержать меня в тот самый момент, когда я нуждалась в их помощи… Саске не знал, где я пропадаю, я не хотела брату говорить о своих успехах, ведь это могло пошатнуть нашу крепкую дружбу или в худшем случае заставить развалиться ее на части, словно карточный домик. Брат мог начать завидовать моим успехам. Он и так старается изо всех сил превзойти Итачи. Мне бы не хотелось, чтобы он решил, что и я могу являться его соперником в этом вопросе. Я верила, что он должен быть сильнее меня, чтобы помочь брату в случае необходимости. Саске сможет это сделать, даже больше, он сделает это. У меня просто не было никаких сомнений на этот счет. Я же могла помогать им из тени. Я могла заботиться о них, оставаясь незамеченной, надежно спрятавшись в своем укрытии, что служила мне тьма — обитель теней. Я в этом даже не сомневалась. Для меня это был единственный выход. Я давно решила, что я буду играть две роли: в одной — я буду той, о коей говорил мне отец во время того злосчастного выхода на прогулку, в другой — шиноби, скрывающей свое лицо за маской, смертоносна, опасна и страшна для врагов своей семьи, которую я буду защищать до остановки пульса. Я не сомневалась в этом, я видела лишь в этом свой истинный путь…       На этот раз мое секретное место было раскрыто для одного человека. Для одного друга, который был (Стоп. А почему это «был»? Нет, он и сейчас им является. О Ками-сама, про оговорку ему ни слова. Не хватало, что «Первый неугомонный всея Конохи» об этом прознал. Этот чудик запросто обидеться может. Вот зуб… Орочимару даю) для меня словно солнце, яркое, ослепительное и такое согревающее. Я люблю его ничуть не меньше своих братьев и считаю частью своей семьи, ведь именно он подарил мне столько светлых воспоминаний, которые в памяти моей проживут еще очень-очень долго. В этом нет сомнений…       Наруто еще раньше интересовался, где я так часто пропадаю. Он говорил, что волновался обо мне, потому что он хотел защитить меня, ведь он сильно ценил меня и не хотел терять, потому что тогда я была его единственным другом. Я старалась делать все возможное, чтобы Наруто не слышал шепота за спиной. Я знала, что он будет улыбаться своей беззаботной улыбкой, но в его душе будет проноситься ураган, его сердце будет плакать… Я занимала его играми, пыталась сбежать с того места, где были слышны противные перешептывания, крепко держа руку мальчика.       Однажды, после очередного такого побега запыхавшийся Наруто спросил маленькую меня:       — Зачем ты это делаешь?       Девочка, так и не успевшая восстановить дыхание от быстрого бега, ненадолго задумалась. Она сжала подбородок маленькими пальчиками и нахмурила лоб, что являются явным показателем того, что она ищет верный ответ на волнующий парнишку вопрос. Вскоре она кивнула собственным мыслям. Заметив недоумение на лице Наруто, она подмигнула ему с улыбкой и поспешила озвучить их:       — Я хочу видеть своего друга счастливым… — Эти слова заставили Узумаки очень удивиться.       Он не подозревал, что его подруга скажет именно это. Наверное, он в коей-то мере ожидал услышать, но до конца не мог поверить, что все же услышит от Фуккацуми эти слова.       После короткой паузы она продолжала, весело улыбаясь:       — И я не люблю, когда о тебе плохо говорят. Они просто вруны. Они не знают тебя.       В глазах у мальчика заблестели слезы, но он не хотел, чтобы они стали поводом того, что его подруга сочтет его слабым, поэтому поспешно отвернулся и вытер их. Его действия не смогли ускользнуть от взгляда девочки. Она обеспокоенно посмотрела на спину друга.       — Наруто, что-то случилось? Я…       Тот не дает ей договорить и быстро роняет:       — Ничего, Кацуми. Что-то в глаз попало. Теперь все хорошо, даттебайо! — произнеся эти слова, он тут же оборачивается, примеряя на свое лицо поистине лучезарную улыбку, что заставляет девочку улыбнуться ему в ответ и потрепать мальчишку по блондинистой шевелюре, на что его глаза снова загораются подлинным удивлением.       С того дня прошло уже много времени, но память о нем останется жить в моем сердце еще очень долго. Мы были детьми. Мы веселились, радовались жизни, смеялись… Теперь для Наруто я стала счастливым воспоминанием. Я верю, что он не забудет меня и обнимет при встрече со словами: «Я скучал по тебе, Кацуми. Почему ты ушла так неожиданно? Я волновался, но я знал, что когда-нибудь ты вернешься домой. Я верил в это, даттебайо!» Я знаю: он будет злиться, он будет повышать голос, может даже дружески стукнет меня в плечо, а в его голубых глазах будет сиять радость. Милое большое солнце, когда-то бывшее маленьким солнышком, засверкает своими яркими лучами, согревая окружающих своим добрым теплым светом… Я не знаю: узнает ли он меня, когда вернется в Коноху с обучения Джирайи? Сейчас он направляется в дальний путь, а я буду становиться сильнее с каждым мгновением, чтобы защитить. Я знаю, что и мой друг тоже не остановится, пока не достигнет своей цели. Он будет падать и подниматься, снова падать и снова подниматься. Он будет бежать вперед, пока не достигнет своей цели. Я в него верю. Всегда верила и буду продолжать верить. Это же Наруто, как он может сдаться и проиграть? Это само по себе звучит уж очень бредово. В будущем я буду брать с него пример. Это поможет мне в моей цели. Это поможет достигнуть всего, чего я желаю. Я благодарна ему за его услугу. Возможно, он не помог мне напрямую, но я знаю его, знаю, каким идеалам он следует.       По дороге к месту своих тренировок я рассказала ему всё, что меня гложило изнутри. Он слушал меня внимательно, сведя брови к переносице, из-за чего он становился больше забавным, чем накануне. Я уверена, что маленькая я очень рада тому, что ей, наконец, удалось высказаться. По-моему, ей это было просто необходимо. Это можно было легко определить по лицу девочки, которая после долгого рассказа с употреблением жестикуляций и восклицаний, глубоко вздохнула и улыбнулась.       — Спасибо, Наруто, мне действительно с самого начала нужно было поговорить с тобой. Я же заставила тебя поволноваться… — тихо произносит девочка, буравя землю под ногами.       — Ничего страшного, даттебайо! Это же было важно для тебя. Я понимаю, Кацуми… — твердо роняет паренек, удержав подругу за плечи:       — Я поддержу тебя во всем.       Удивление ярко обозначилось на лице девочки. Она нисколько не ожидала от друга не только такой фразы, но и таких действий. Они ненадолго замерли в таком положении. Маленькая я всматривалась в голубые глаза друга, что просто говорили громче его слов. Он действительно горел желанием обеспечить своего друга своей поддержкой, потому что только в этом он видел способ защитить его. Он боялся снова остаться один на один с собой. Без дружеской руки. У него никогда не было родителей, он не знает, каково это иметь семью. Раньше он не имел друзей, ему не была знакома дружба. Теперь он обрел хоть что-то и поэтому ценит это как никто другой. Я боюсь ошибиться насчет своих предположений, пускай даже я неплохо изучила этого парнишку, наблюдая за ним… Все же я рада, что он порывается защитить такую неугомонную девочку, как я. Я же не могу быть сверхсильной (я же не андроид какой-нибудь). Мне будет нужна чья-то помощь, чье-то плечо, о которое я могла упереться. Помогая братьям, я буду показывать себя как сильного человека, который сможет стать для них стеной, надежным укрытием. Они будут знать, что тылы их будут надежно прикрыты. Но что тогда говорить обо мне, когда у меня не будет человека, на которого я смогу положиться? Я может и смогу справиться с такой ношей, но когда-нибудь я не выдержу и сломаюсь. Это может произойти, даже если я не буду давать гарантию, что это может случиться.       Вскоре девочка очнулась, порывисто обняла мальчишку и тихо поблагодарила за такие слова, что были сказаны с такой чистотой и правдивостью, что просто заставляло улыбаться хотя бы от того, что в этом мальчике уже угадывались черты того самого Наруто, кто полюбился нам своей твердостью, правдивостью и добротой.       — Спасибо, Наруто. Я тоже… тоже буду защищать тебя, — пролепетала девочка, с улыбкой отпрянув от друга.