Из СССР с любовью

Черт их разберет, этих волусов. Вот как можно точно сказать, что вон тот пухляш, расхаживающий по площади перед участком, и есть Нифту? И как можно утверждать обратное? Хоть бы скафандры разноцветные заимели или отличительные символы нарисовали. А еще лучше им ходить с бейджиками. Тогда бы Колесников просто подошел, наклонился, прочитал имя и, если оно совпало с именем засранца, уже тряс бы его над многоэтажной пропастью. Так нет же. Не хотят волусы упрощать жизнь другим расам и конкретно Колесникову, поэтому он, как киношный разведчик, сидел за ящиками, курил и наблюдал за толстячком. Наплевав на приличия и бросив окурок на абсолютно чистую поверхность, Колесников направился в участок. Детектив же должен знать имя этого мелкого торгаша, и скрывать его смысла особого нет. - Присаживайтесь, - не отрываясь от монитора терминала, предложила азари. - Спасибо. Я хочу узнать о волусе на площади перед участком, - Колесников привычно нащупал карточку КГБ, но передумал доставать. Ею можно пугать только на Земле и в некоторых советских колониях. Однако азари пропустила мимо ушей его просьбу. Пришлось снова залезть в карман. На этот раз разведчик извлек пропуск в Посольства Цитадели. Бегло окинув его взглядом, детектив все же подняла голову и посмотрела на Колесникова. - Советский посол на Иллиуме это что-то новенькое. Дипломатический визит? Простите, но мне сейчас некогда разбираться с вами. А что до волуса, то его имя Питне Фор. Задержан с грузом до выяснения обстоятельств смерти компаньона. - Какого компаньона? – сердце екнуло. Неужели Нифту умудрился так вовремя спрятаться от него на том свете. А ведь Колесников так мечтал содрать с него скафандр и утопить в том красивом фонтане на площади. - Можете сами поговорить с ним. Может, вам он расскажет больше, чем мне. Но тогда не поленитесь и поделитесь со мной информацией, - азари вновь вернулась к работе. Колесников вышел из участка и направился к волусу. Тот остановился, вглядываясь на приближающегося к нему человека. Разведчик присел возле пухлячка и добродушно улыбнулся. - Не бойтесь. Я хочу задать всего один единственный вопрос, и больше не буду отнимать у вас время, - миролюбиво заговорил Колесников. - Слушаю, - важно заговорил волус. - Где Нифту Кал? – Колесников прищурился и внимательно вгляделся в скафандр волуса. - Он… Он покинул Иллиум неделю назад, - отозвался волус. - Не дрожите. Уехал, так уехал, - Колесников снова улыбнулся. – Не будете так любезны сказать: куда он направился? Волус почесал руки/лапы/клешни/щупальца друг об друга, видимо, раздумывая. Колесников встал, огляделся и отряхнул полы пиджака. Вот чувствовало его сердце, что нужно в форме ходить. Китель удобней и не такой маркий. - С чего вы взяли, что я знаю? – спросил волус. - Вы столько лет ведете вместе дела и вдруг в один прекрасный момент перестали интересоваться товарищем? Это плохая дружба. Помнится, когда вы вели дела на Цитадели, он отчитывался перед вами за каждый чих, - Колесников посмотрел на ящики. – Где-то я уже видел подобные. - Откуда вам это известно? – испугался волус. - Тише. Не нужно бояться. Вели дела и вели. Больше же не ведете, так что какая разница - откуда мне это известно. Я не собираюсь об этом рассказывать. А если окажете мне услугу и вспомните, где сейчас ваш друг, я просто об этом забуду. - Он здесь, - шепнул Питне. - А более конкретно? – в тон ему спросил Колесников. - Он на базе «Затмения» - ответил волус. – Должен был лично передать груз сестрам. - И как мне туда попасть? – поинтересовался Колесников. - Одному? – почти испуганно поинтересовался малыш. - Можете составить мне компанию, но надеюсь, что я самостоятельно управлюсь. - Эти сестры… Наполовину свихнувшиеся азари. Они опасны, - предупредил волус. - Да, женщины опасные и коварные существа. «Затмение»… Слышал об этой банде беспредельщиц, называющих себя наемницами. Разберусь как-нибудь. Так куда мне идти? - А никуда. Лифт, ведущий на базу, закрыт, - волус махнул лапкой в сторону. - Другие варианты? – спросил Колесников. Питне снова замялся. Колесников не торопил беднягу, на которого столько мрачных событий обрушилось сразу. Пока крепыш думает, можно покурить и помозговать ситуацию. В перспективе ему лезть на базу, где бродят коварные, вооруженные женщины. На повестке дня вопросы: как туда незаметно попасть, выцепить Кала и вернуться живым в этот чертов док? -Здесь еще эта юстицар где-то бродит. Нет, пора сворачивать дела и возвращаться на родину, - задумчиво проговорил волус. Колесников повернулся к волусу. Юстицары это диковинки, редкость. Одного представителя ордена, кажется, здесь искал Шепард. Совпадение? Вряд ли. Значит, милейший капитан сейчас рано или поздно прибудет со свой вартой. Умнее, конечно, подождать. Вопрос, как долго? - Шепард, - вызвал капитана Колесников. - Посол, - отозвался Шепард. - Скажите, капитан, как скоро Вы возьметесь за поиски своего юстицара? – спросил Колесников. - Скоро. Провожу Миранду и Джеймса на корабль и направлюсь к информатору. - Не тратьте время. Поезжайте в доки. Хотя… Думается, технический специалист пригодился бы больше, чем стрелки и биотики, так что захватите вашего профессора. Похоже, я знаю, где вам искать азари. - Понял, - коротко ответил Шепард. Колесникову нравилась эта черта. Никаких лишних вопросов, мол: откуда узнал, а зачем, а почему. Быстрая сосредоточенная деятельность. Эх, если бы Альянс состоял из таких вот капитанов, то Колесников бы преклонялся перед Западом. Честно. - Вы не вспомнили? – спросил Колесников у волуса. - Припомнил кое-что. У меня есть ключ-карта, открывающая панель лифта. - Как вы хорошо припомнили, - Колесников ласково улыбнулся Питне и протянул руку. – Странно, что после вашего задержания ее не забрали. - Забрали. Это копия, сделанная на всякий случай. Ну, вы же понимаете, верно? - волус вложил ключ-карту в ладонь Колесникову. - Конечно. У вас опасная работа. Всегда нужно подстраховаться. - Редко кто об этом задумывается, - вздохнул волус. - Вот у меня был случай… Колесников попытался абстрагироваться и представить журчащий ручей на месте волуса. Торгаш, он и есть торгаш. Дай волю, и он расскажет все о своей жизни, начиная с того момента, как он, будучи плодом, неправильно в утробе лежал. Разведчик перевел взгляд на азари, по всей видимости, работающей в этом доке. Он не был ксенофобом, но расовой красоты этих девиц не понимал. В СССР не так давно к темнокожим стали относится более-менее равнодушно, а не смотреть, как на диковинку. Ну и тыкать пальцем в сторону черномазых союзников отучились. А азари… Фигуры у них отличные это стоит признать. А вот к приложениям к фигуре, в виде синей кожи и головных щупалец, он так и не привык. И уж тем более не представлял с ними никакого действия, кроме беседы. Может это странно, ведь все расы в восторге от азари, только представители «советской» выказывали недоумение. - Колесников, - услышал свою фамилию разведчик. – Я здесь. - Шепард. Есть возможность совокупить ваши поиски юстицара с моими – волуса. - Самара здесь? – спросил Шепард. - Самара в России. Здесь юстицар. - Это имя такое. Я понял. И где во всем этом клиническом бедламе юстицар? – спросил Шепард оглядывая доки. - Точно узнаете только у детектива, судя по всему. Снова здравствуйте, милая, - заметил разведчик Тали. Он надеялся, что Шепард возьмет профессора. Похоже, у того, кроме отличных технических задатков, есть еще талант вызывать перезагрузку в мозгах окружающих. Качество нередкое, но ценное для некоторых работ. За пару минут нахождения в кабинете, он умудрился и напугать, и смутить разведчика, а это редко у кого получалось. Может, предложить его одному из отделов КГБ?... - Рада снова вас видеть, посол Колесников, - отозвалась Тали. Проводив взглядом Шепарда, направившегося в участок, разведчик вновь взглянул на Тали. - Хочу еще раз извиниться. Обычно такие эмоциональные всплески мне не свойственны, а тут, как черт дернул. Почти накричал на вас, за что мне очень неловко. - Вы сказали правду. Пусть и в такой громкой форме. Конечно, мне не хотелось бы слышать и знать ее, но всяко лучше, чем тихая ложь. Мне кажется, я начинаю вас понимать. - Завидую вам. Я сам себя не очень-то понимаю. И спасибо за то, что не держите зла, - Колесников перевел взгляд на волуса. – Никогда не задумывались, как они выглядят без скафандров? Наверное, они - очень забавны и милы. Такие маленькие, толстенькие и походка от бедра. То есть, от нижних конечностей. - Сомневаюсь, что они так уж милы. Постоянное ношение скафандра красоты не добавляет, - отозвалась Тали. Колесников деликатно промолчал, хотя очень захотелось спросить, насколько все плохо. Если думать о кварианке, как о человеческой женщине, носящей шлем постоянно, то выводы были не так уж плохи. Скорее всего у нее белоснежная кожа без единой цветовой неровности или морщинки. Колесникову нравились аристократично-бледные девушки, так что это не самое страшное. Волосы и зубы – вот тут не совсем понятно. Вряд ли годная для кварианцев пища несет в себе массу полезных свойств, так как не единожды термически обработана. Вот тут грустно получается. Не витаминов, не ультрафиолетовых лучей – организм явно страдает от их недостатка. А так как этот самый организм все свои недовольства выплескивает на внешность, то… То нужно прекратить размышлять об этом и подумать о волусе-говнюке. Если Нифту такой же сговорчивый тип, как и его напарник, то казнь нужно придумать помягче. И фонтан на площади не загрязнять заодно. - Самара и вправду здесь. Идемте, - махнул рукой в сторону огражденной зоны Шепард. Коридор, куда они беспрепятственно вошли, был похож на склад. Хотя, может это он и был. Навевало воспоминания. И ящики были похожи на те, что стояли в той комнатенке, где они с Бейли провели несколько незабываемых дней. Шепард тут же занялся терминалом, стоящим возле входа. Видимо, подточил технические навыки. И когда успел? Два года провалялся в лаборатории, потом - без положенного отпуска - снова кинуться на спасение мира. Изумительная обучаемость. Хотя, может «Цербер» всобачил ему что-нибудь, чтобы капитан стал лучше, чем был? Колесников бы не удивился, если бы предположение оказалось верным. Лично он, если бы ему пришлось потратить столько средств на восстановление другого человека, еще и жучок этому самому человеку вшил куда-нибудь. На тот случай, если товарищ захочет свинтить, не поблагодарив. А раз он, обыватель, рассуждает столь корыстно, значит и Призрак, умеющий считать кредиты, раз так разбогател, непременно внедрил ему нечто подобное. Или он полный идиот, если этого не сделал. На умалишенного Призрак не походил, а значит Шепард не совсем Шепард, а с техническими наворотами, о которых, скорее всего, сам не подозревает. Мысль требовала обдумывания. Можно спросить у Петровского, но он вряд ли в курсе таких тонкостей. А вот красавица – брюнетка, контролирующая восстановление капитана, очень даже осведомлена. Хорошо бы с ней побеседовать и узнать ситуацию чуть лучше. Вдруг «Цербер», будучи полным научно-исследовательским извращенцем, установил Шепарду подобие таймера. Мол, сделал дело – давай опять в анабиоз. Понадобишься – растолкаем. Вполне ожидаемо, кстати. - Колесников, вы с нами? Я рискнул взять одного напарника, полагаясь на ваши навыки, а вы впадаете в какой-то транс. Давайте будем думать на корабле, а не во время миссии, - попросил Шепард. Колесников кивнул и покосился на Тали. Насколько он знал, десять из десяти женщин сейчас бы непременно козырнули своей смекалкой и сказали бы: «А я ему это говорила. А я давно заметила, что он слишком много думает». Однако девушка промолчала, чем порадовала и удивила. Приятно, черт побери, иногда вот взять и ошибиться в женщине. - Идем, - кивнул Колесников на длинный проход. Пропустив Шепарда вперед, разведчик прислушался. Уличный шум исчезал по мере отдаления от входа, а других звуков не было. Усвоенное правило из жизни: если кругом тишина, это не значит, что отсутствуют источники звука. Это значит, что кто-то очень тихо говорит. А раз этот кто-то тихо говорит, значит догадывается о твоем присутствии и готовит подлянку. И, разумеется, он был прав, так как миновав очередное скопление ящиков, он увидел, как Шепард резко приседает за один из них и достает оружие. Пришлось достать пистолет и присоединиться к капитану. И хотя думать ему запретили, в мозгу пронеслась оскорбительная мысль о собственном желании повыеб… пощеголять в костюме. Вон откуда у него была эта уверенность, что он подцепит волуса где-нибудь в баре и отпинает за углом? Почему не подумалось, что злодей Кал засядет в крепости, полной фанатичных женщин, умеющих стрелять? Три девицы азари стояли близко друг к другу. Четвертая, видимо, главная, судя по более элегантной и более качественной броне, стояла в стороне и выискивала что-то в планшете. Шепард повертел винтовку в руках и привстал, целясь в отставшую от стаи азари. Тали достала гранату. В следующую секунду Колесников услышал и легкое «пуф» от оружия Шепарда, и громогласное «бабах» от гранаты, метко брошенной кварианкой. И тишина. - Слаженно, - похвалил он Шепарда, разглядывая четыре безжизненных тела. – Пожалуй, после решения всех грядущих катаклизмов, я предложу вам стать моим телохранителем. - Забирайте Кайдена. У него геройский менталитет. Возможно, он даже согласится за еду работать, если вы проедетесь ему по ушам, что он самый что ни на есть герой и выполняет самую сложную миссию на свете. И что от этой миссии зависят жизни миллиардов. Если он будет в этом уверен, то даже не поинтересуется, почему работа по спасению начинается и заканчивается караулом полковничьего сортира и подачей средств гигиены оному, - предложил Шепард и поднял планшет старшей азари. - Не обижайте Элвиса. Он вырос в моих глазах, оказав мне услугу, - Колесников подошел к двери и услышал женские голоса. – Там еще парочка женщин. Только, судя по всему, совершенно не союзная. Слышно плохо, но они на высоких тонах разговор ведут. - Тогда идем быстрее. Не хотелось бы, чтобы мою будущую компаньонку подстрелили на моих глазах, - Шепард ударил кулаком по двери и вошел. Колесников зашел следом. Картина, представшая перед глазами, завораживала, хотя и была неприятной. Вот так всегда в жизни: увидишь красивую вещь, скользнешь по ней взглядом и забываешь, а на очевидную гадость будешь таращиться не переставая. Вот он видит, как одна женщина истязает другую. И кто-то считает это возбуждающим фантазии действом? Чушь. Женщине такое поведение абсолютно не идет. Но зато этой азари, которая активно пытала биотикой другую девицу, удивительно шел костюм, который она нацепила. А он еще думал, что в пиджаке идти на пострелушки – это вульгарно, и что он – полный дятел. Нет, это было очень даже практично в сравнении с нацепленным красным корсетом, который явно был мал. Судя по задумчивому взгляду Шепарда, тоже застывшему на груди красавицы, он думал примерно так же. Колесников потер глаза и перевел взгляд на Тали. Смотреть на нее было куда безопасней. - И кто же вы? – прозвучал голос с приятными, бархатными нотками. – Друзья? Или враги? - Друзья, - быстро ответил Шепард. – Мне нужна ваша помощь для борьбы с опасным врагом. С Коллекционерами. - Это честь для меня, но я вынуждена отказать. Ловлю опасную беглянку… Появление детектива прервало речь девицы. Колесников отвернулся, чтобы не глазеть на дамочку со слишком вызывающей фигурой. «Надо любить родину, а не беспартийных азари. Вбей это себе в голову и прекрати волноваться, как чудак». - Вы взволнованы? – поинтересовалась Тали, подходя ближе. - Нет, - отозвался Колесников. - А Шепард похоже да. Эта Самара действительно очень красивая, - спокойно сказала кварианка. - Редко встретишь девушку, способную восхищаться красотой другой представительницы своего пола, - заметил Колесников. - Я не восхищаюсь. Я лишь сказала, что она красивая, - так же спокойно ответила Тали. Колесников пожал плечами. Он не мог сказать, что азари красивая в полном понимании этого слова. Скорее, видная. Фигура отличная, а остального внешнего вида он не понимал. - Колесников, я сопровожу вас на базу «Затмения» не только ради вас. Вам ведь туда нужно? Оказывается, мне тоже, - сказал Шепард, подходя ближе. – А Самара будет ждать нас в участке. Надеюсь, за сутки мы управимся, и детектив не пойдет отчитываться перед предками за свою глупость и поимку юстицара на свою голову. Вопрос: как туда попасть? - На этот вопрос у меня уже есть ответ. Как бы выйти оттуда не сильно покорябанными – вот что меня беспокоит. Целая банда женщин, - отозвался Колесников. – Это настораживает. - Почему? – полюбопытствовала Тали. – Есть ли разница в том, какой пол имеет твой враг? «Никакой разницы. Если у этого врага нет выставленной на показ груди и невинно распахнутых глазок, то - непринципиальный вопрос». Шепард молчал и смотрел на Колесникова, видимо рассчитывая, что тот и ответит на заданный вопрос девушки. Ответ не приходил. То есть приходил, но с посвящением в тонкости мужской физиологии, а значит, этот самый ответ не подходил. - Я взял ключ-карту у одного спекулянта-волуса, - перевел тему Колесников. – Давайте отправимся на базу побыстрее, дабы опять-таки побыстрее оттуда уйти. - Согласен, - кивнул Шепард. – И я даже не буду спрашивать, как вы карту достали. Колесников пожал плечами. Вполне вероятно, что и сам капитан мог получить нужные сведенья, просто потратил бы килограмм нервов. Ну и пистолет бы пришлось доставать, перенапрягаться. - Азари – биотики. И это очень все осложняет. Среди вас только я с такими же способностями, так что держитесь позади и старайтесь не высовываться, - посоветовал Шепард. Колесников кивнул. Он лишь один раз попадал под то, что называют «удар» и крайне плохо его перенес. Причем плохо не столько физически, сколько морально, ибо жутко неприятно ощущать, как тебя поднимает в воздух синий плотный туман и отшвыривает в сторону. То есть тебя не физически победил более развитый соперник, а он же мысленно послал в… стену, разбив в дребезги чувство собственного достоинства оппонента. Спустившись на лифте, Колесников огляделся и сразу направился к висящей на стене медицинской станции, так как уверенности в том, что он выйдет отсюда таким же чистеньким и ладненьким, каким зашел, не было. Не успел он переложить изъятый панацелин в карман, как по дверце, которую он заботливо закрыл, прошлось два выстрела. Вжав голову в плечи, Колесников метнулся к столу. Укрытие, конечно, не ахти какое, но другое, в виде шкафной панели, было занято Тали и Шепардом. Осторожно высунувшись, Колесников вновь вернулся в исходное положение. Стрелять из-за стола жутко не удобно, так как он скорее всего не попадет в цель, а вот сама цель непременно отстрелит ему руку, как только он вытащит ее и попробует помахать пистолетом. Остается только помолиться за Шепарда и пожелать ему удачи. - Колесников, идем, - услышал он наконец. Поднявшись, разведчик увидел трупы двух азари. Одна все еще светилась синим, хотя это удивительно. Может, жива? Колесников подошел и присел возле нее, взяв за руку и пытаясь нащупать пульс. Тишина. Безжизненное тело. - Этот феномен свойственен всем биотикам, Шепард? – спросил Колесников. - Не сказал бы, - покачал головой капитан. - Шепард, в соседнем помещении много ящиков с красным песком. Небольшая доза отравления ведет к появлению или усилению биотических возможностей, но большая к тяжелой интоксикации. Будьте осторожны, - предупредил голос из инструментрона Шепарда. Колесников задумался. Видимо, ему два года назад досталась вполне большая доза. Биотических способностей он в себе не почувствовал. Усиления того, чего у него нет, тоже не случилось. А вот повышение кислотности в желудке и рвущий жилы адреналин - это случилось в полной мере. Ни к чему мнить себя биотиком, а лучше держаться подальше от этой не бодрящей ерунды. Можно еще попросить у Шепарда шлем, но при мысли о том, как он будет выглядеть в костюме и современном противогазе на голове, красный песок переставал быть страшным врагом. - Тали, идите-ка сюда, - поманил он девицу, заметив, что из открытой двери на противоположной стороне показались азари в сопровождении роботов. Решив разбираться с более менее понятным противником, Колесников буквально оттолкнул к стене кварианку и прицелился в голову электронно-механического изделия, бодро шагающего в его сторону. Первый же выстрел был удачен. Механическая голова взорвалась вместе с прилагающимся к нему телом, задев при этом робота, идущего позади. Высунувшись из-за ящика, разведчик выстрелил несколько раз и в этого неполноценного синтетика. И опять удачно. Не успев мысленно похвалить себя, Колесников ощутил внезапный мягкий, но увы не душевный подъем. Одна из девиц, с которыми он благородно позволил разбираться Шепарду, подняла его в воздух и тянула к себе. Все бы ничего, но шум выстрелов, направленных в его скромную персону и каким-то чудом не задевающих, раздражал неимоверно. На помощь пришла Тали, выпустившая дрона, который долетев до цели, а именно до азари, волочащей к себе Колесникова, взорвался. Девица отвлеклась, и Колесников рухнул на ящик, над которым «пролетал». Почувствовав знакомый запах, исходивший от треснувшей тары, разведчик поспешил спрыгнуть и отбежать в сторону. «Наверное, я эффектно смотрюсь, когда бегу, а за мной на уровне задницы клубится красный туман. Михайлович был бы счастлив, если бы наблюдал за мной в эту секунду». Перед забегом за ящик, Колесников не на что не рассчитывая, стрельнул на бегу в азари и тут же спрятался. Еще один выстрел и в помещении воцарилась тишина. - Все целы? – услышал он голос Шепарда. - Да, - сказала Тали, которая находилась почти у самых дверей, через которые они вошли в этот полу складной док. - А я не совсем, - честно признался Колесников. – И от меня неприятно пахнет. Смердит, я бы сказал. - Результат воздействия биотики, - объяснил Шепард. – Не огорчайтесь, у вас это временное явление, а кое-кто регулярно… как вы сказали… смердит. - Сочувствую. Идем дальше. Что-то мне совсем тут не нравится, - Колесников кивнул на красный пар, испускаемый одним из баллонов. Шепард кивнул и, приблизившись к дверям, осторожно выглянул. Махнув рукой, он прошел в другой сектор, выглядевший еще тоскливей из-за уже друг на друга поставленных ящиков. Вот тут опасность взрыва и попадание в эпицентр оного очень вероятна. Решив по-прежнему не геройствовать, а предоставить сию неприятную в данный момент обязанность Шепарду, Колесников оглядел склад. Спрятаться кроме как за этими трехклятыми ящиками негде. - Азари на мостике. Еще несколько робопсов вижу. Как-то для базы не густо охраны. Навевает неприятные предположения о том, что нас просто заманивают в ловушку, - сказал Шепард, глядя в прицел винтовки. - Меня интересует, где же здесь мой лучший друг Нифту, - отозвался Колесников. – Будет обидно, если он умрет до того, как я его убью. - А меня интересует вон тот летун, который движется в нашу сторону, - показала на транспорт Тали. Колесников и Шепард перевели взгляд на темное, разрастающееся на глазах пятно в небе. - Сиди вот здесь и не высовывайся, - велел разведчик кварианке. Он и сам не понимал, зачем так излишне о ней заботится. У Тали боевого опыта было на порядок больше, чем у него самого. Учебные стрельбы и лагеря подготовки не в счет – это игра, забава с целью приобрести навыки. Не отточить, а именно приобрести. И вот сейчас он указывает девице как себя вести, хотя сам знает об этом лишь в теории. Он не диверсант и не вояка, а лишь собиратель информации. Ответ нашелся: Колесников испытывал чувство вины за то, что весь свой душевный мусор свалил на голову несчастной, подвернувшейся под руку и язык, девице. Может, это не лучший способ искупить вину, но один из неплохих. Главное, чтобы окружающим, а особенно ему самому, не взбрело в голову, что есть и другие основания оказания заботы. - Может, удастся проскочить? – не к кому обращаясь, спросил Шепард. - Мостик просматривается, - не согласился Колесников. – Вот если бы его отвлечь в один из секторов и тихонько прокрасться… Но возвращаться-то придется этой же дорогой, поэтому рискованно. - А мне кажется, что это неплохая идея, - подала голос Тали. – Заманим его в предыдущий сектор, и я останусь там, а вы доберетесь до главного зала этой базы. - Вы не можете остаться наедине с летуном, - покачал головой Колесников. - Почему? – искренне удивилась Тали. - Ну… потому что! - Очень убедительный аргумент, - улыбнулся Шепард. – Лично я в ней уверен. Кстати на предыдущем складе было что-то вроде технической комнаты. Она взломает замок и посидит там, пока мы не вернемся и не привлечем внимание на себя. А там уж короткая пробежка - и мы у лифта. Меня все устраивает. Колесников пожал плечами. Раз бригадира все устраивает, то ему-то какое дело. Однако он остро ощутил разницу менталитета Альянса и совкового. Его бы сограждане не отправили девицу изображать «болвана» из принципа. Не было никакого равенства полов и быть не могло. Это против природы, в конце концов. Очень хотелось затопать ногами и сказать, что место кварианочки на кухне, а ее капитан пусть придумывает другой план, менее рискованный для женской части их шайки. Правда выглядеть он будет, как провокатор построения патриархата на корабле, за что его тут же выгонит женская, обиженная часть команды. Причем прямо в космосе и, не выдавая скафандра. Шепард кивнул Тали, и они решительно направились вперед. Колесников угрюмо посеменил позади них. Нет, в жизни слишком много вещей, которые находятся за гранью его понимания. Вот зачем нужно это мифическое равенство? Чтобы отправлять под пули, так как девица имеет право погибнуть в бою, как мужчина? Или чтобы заставлять ее же (в том случае, если она выжила) делить счет в ресторане пополам? Колесников был против и первого, и второго варианта. - Беги, - скомандовал Шепард Тали. Кварианка довольно быстро проскользнула мимо него. Летун повело в сторону. Шепард принялся отстреливаться от азари, внимание которых привлек дрон Тали, направленный на корабль. Колесников прицелился в робопса. Таких машин он еще не видел. В любопытном организме вновь возникали вопросы: зачем создавать подобное инженерное убожество? В чем смысл? А будки таким псам нужны? Пристреленная в нескольких метрах «собака» взорвалась, окатив Колесникова пыльными остатками брони. Интересно, кто изобретатель таких вот вещей? Ненужных, бессмысленных и нелепых. Какая раса в ответе за конструирование этого монстра? - Идем на мост, - предложил Шепард, довольно легко расправившийся с азари. - Я не понимаю зачем вам компаньоны, Шепард, - честно признался Колесников, догоняя капитана. – Со стороны вы выглядите эдаким универсальным солдатом. - Штурмовик и есть универсальный солдат, - кивнул Шепард. – Только вот с техническими навыками у меня нелады, хотя я и учился. Могу открыть любой замок, но медленно и мысленно его проклиная в процессе. - Давайте я попробую, - предложил Колесников. – У разведчиков обратная ситуация. Я бы с большим удовольствием ковырялся в замках и бесконечно разглагольствовал, чем стрелял. Конструкция блокировочного замка была старой, известной, поэтому проблем у Колесникова не возникло. Опять длинный коридор, правда безлюдный, что немало радовало. Свернув за угол, Шепард опустил винтовку и, широко улыбнувшись, подмигнул Колесникову. Разведчик подошел к капитану и глянул ему через плечо. Одинокий волус расхаживал возле автомата с «быстрой едой». У разведчика появилась полная уверенность, что именно этот пухляш в свое время разорвал его самолюбие на куски. Вот он, засранец! Оставалось только разбежаться и пнуть говнюка со всей своей немалой дури. - Стойте на месте, недостойные, - приказал волус приближающимся людям. - Стоим, - улыбаясь, сказал Шепард. - Вы видите перед собой самого бога биотики, - объяснил волус свое высокое положение в галактике. Колесников задумчиво посмотрел на толстячка. Ошибся, что ли? Нифту не был кретином, а этот волус похоже кретинизмом жил. И старался заразить окружающих, которые выслушивали то, что он нес. - Я Нифту Кал, - закончил свою речь пухляш. - Правда? – Колесников смерил его сомнительным взглядом. – Это тебя так с красного песка разнесло? Или среди волусов сие имя распространено? Вот скажи милейшее создание, я тебе никого не напоминаю? - разведчик опустился на корточки, дабы самоназванный бог его получше разглядел. - А что, я угрожал вам и прежде? – искренне поинтересовался Нифту. – Вряд ли. Вы не пережили бы встречи со мной. Не мешайте мне. Сейчас я войду в эту дверь и убью Васэ, предводительницу наемниц. Потом займусь вами двумя. Шепард терпеливо отмалчивался, Колесников поднял брови. - За что ж ты так со своей нанимательницей? - Отойди, а не то познаешь силу биотического бога раньше положенного. Я… - волус замолчал и покачнулся. – Я так наполнен силой, что с трудом стою на ногах. Вот тут Колесников верил. Он сам с трудом стоял на ногах после отравления красным песком, видимо, волус чувствует примерно то же, что ощущал Колесников в той комнатенке, когда проснулся с баллонами в обнимку. А именно: желание спать и запачкать рвотными массами все вокруг. - Может, вам лучше отдохнуть? – предложил Шепард «богу». Колесников не возражал. Толкового разговора с Нифту сейчас все равно бы не получилось, а поговорить и по-старчески поругать жутко хотелось. А потом отстегать прямо на площади перед участком. Шепард легонько толкнул волуса, отчего тот пошатнулся и рухнул. Из скафандра моментально разнеслись рыкающие звуки, напоминающие храп. Милейшая картина. Колесникову моментально захотелось еще и пледом накрыть говнюка, дабы тот не замерз. Капитан открыл дверь и Колесников перевел взгляд с волуса на азари, держащую стакан и что-то выискивающую в планшете. Вероятно, вот эта конкретная представительница однополой расы олицетворяла себя с мужчиной. Вот зачем ей было делать себе татуировки в виде бороды и усов? Зачем вообще кто-то делает рисунки на теле? Девица не пожелала обмолвиться и парой слов с прибывшими, зато моментально отдала приказ другим азари, заполонившим комнату. Вот тут Колесников струхнул по-настоящему. Толпа ожесточенных, фанатично настроенных баб. Что может быть хуже? Только то, что стреляли они метко, а его любимый пистолет даже щит брони пробить не мог. Почувствовавший заминку компаньона, понятливый капитан кинул разведчику странное по виду оружие. Кое-как разобравшись с незнакомым чудом техники, Колесников привстал и осмотрел помещение. Щель между ящиками позволяла безбоязно выглядывать и при этом не бояться случайного попадания. Ему видно, его не видно – жизнь начинала складываться потихоньку. Расположив нечто, напоминающее уменьшенную копию извращенного альянсовского миномета на крышке ящика, Колесников выстрелил. Нет, сие творение явно не принадлежит Альянсу. Вместо зарядов вылетал, или вылетали, или вылетало нечто, напоминающее рой, двигающийся строго по прямой. Не известно, причиняло ли особый вред странное оружие, но точное попадание, видимо, сбивало с толку азари, которая принимала на свою броню излучение. Через несколько секунд девица упала. Колесников развернул новую «игрушку» и с азартом стал искать новую цель. Интересная штуковина. Нужно будет попробовать выменять на что-нибудь или купить у Шепарда. Приподнятое настроение испарилось, когда он краем глаза заметил девицу-азари, метнувшуюся к нему. Она так быстро и ловко лавировала между ящиками, что прицелиться было невозможно. Развернувшись, разведчик встретился взглядом с этой самой девицей. То, что она была в окружении синий ауры пугало и навевало неприятные, позорные воспоминания. Либо девушка была уверена в себе, либо мозг отказывался работать адекватно, но она бросилась на Колесникова, вместо того, чтобы начать стрелять или замучить биотикой. Перехватив кулак, который при попадании должен был сломать ему нос, разведчик попробовал вывернуть руку азари. Не случилось. На вид хрупкая девица ловко вывернулась и умудрилась сделать что-то вроде подсечки. Колесников рухнул на пол, потащив за собой девицу, которая руку так и не отпустила. Перекатившись и оказавшись сверху, Колесников замялся, так как уж очень нестандартно для него все это было. Его промедление было награждено резким и довольно ощутимым ударом ноги в живот от девицы. Наплевав на принципы, разведчик крепко зажал ее лицо руками и дернул вверх. Тело азари под ним обмякло и перестало пытаться сбросить с себя лишний груз. Поднявшись, Колесников ощутил жжение в том самом месте, которое не показывают каждому встречному. Развернувшись, он увидел падающую азари. Шепард опустил винтовку и улыбнулся. - Вас ранили, - констатировал он. - Это не ранение. Это очередное унижение, - пожаловался Колесников, упираясь на ящик. – В штанах дырку выжгли, да? Я как та краснозадая обезьяна сейчас выгляжу? - Ну, все не так плохо, - констатировал Шепард. – Да и красный цвет коммунистам к лицу. Ну, в вашем случае к другому месту. - Пиджак цел, так что прикрою. Неловко получилось как-то. Это все из-за Нифту. Из-за его близости я все время попадаю в неудобные ситуации. Панацелин поможет? - Поможет. На корабле доктору покажитесь на всякий случай. Колесников скривился. Не столько было больно, сколько обидно. А мысли о том, что врач на корабле Шепарда - женщина совсем печалили. Вот он никогда не понимал, почему девушки идут в проктологи, а мужчины – в гинекологи. Почему нельзя придумать такой закон, чтобы мужчина осматривал мужчину, ну а женщина - женщину? Это же создает массу дискомфорта во время осмотра. И вроде бы он давно вбил себе в голову, что врач – профессия бесполая, но каждый раз стеснялся раздеваться перед молодой особой, бесстыдно его рассматривающей. - Возьму планшет и отправимся назад, - решил Шепард. Призрак никак не мог избавиться от неприятного чувства, будто долго и муторно разгребал отхожее место. Вроде бы причин для дурного настроения не было, но оно было испорчено. Удина… В голову приходило только то слово, которым политика охарактеризовал Петровский - «шкура». Призрак не знал русского языка, а на общем оно другого смысла, кроме исконного, не несло. Шкура она и есть шкура. Но почему именно сейчас он подумал, что оно так точно передает всю подноготную Удины? Помощник советника был умен, практичен, расчетлив, но что-то в этом было мерзкое. Харпер прекрасно понимал, что все в мире имеет цену. Даже идеи и убеждения. И Удина цену своим убеждениям назначил сам, так почему же теперь Харпер думает о нем столь нелестно, хотя и сам не пожелал бы работать за «спасибо»? Почему даже будучи циником, продолжаешь чужой цинизм ненавидеть? Почему эти убежденные коммунисты: злейшие враги и непримиримые идеологические противники Альянса смотрятся такими чистыми? Не хочется говорить, но подбирается слово «правильными». И почему Харпер был уверен, что если бы он заговорил о кредитах с Колесниковым, то тот бы молча развернулся и ушел, не дослушав предложение? «Церберу» были нужны идеалисты, только почему-то сами идеалисты к нему не стремились. Петровский - не в счет. У него, вероятно, был какой-то душевный надлом. Хотя этот самый надлом не мешает ему строить коммунизм на территории «Цербера». Все исследователи, работами которых руководил Олег, жаловались на излишнюю осторожность и чрезмерное внимание к мелочам. Петровский нещадно ругал всех, кто нарушал дисциплину. Призрак подумал, что если на его станциях появятся портреты Ленина и рабочие будут носить красные повязки, то можно смело переписывать всю собственность в пользу нового друга. Мысли начали вертеться вокруг персоны Шепарда. Хоть в ком-то можно быть уверенным, хотя и не совсем. Судя по записям разговоров с корабля, советский посол решил составить компанию бравому капитану. Хорошо, хоть жизни не начинает его учить. У Шепарда на корабле и так почти коммунизм. Доброе большинство работает на капитана за то самое «спасибо» и очень довольны жизнью. Как объяснить этот феномен самому себе? Люди готовы умирать бесплатно… Готов ли он сам? Нет. А за кредиты? Смотря в каком объеме заплаченные… Очень продажно, зато честно. Призрак лгал почти всем окружающим его людям, но никогда не обманывал себя. Омрачало настроение и невозможность связаться с кем-нибудь из московских информаторов. СССР словно затаился и общался с внешним миром крайне неохотно. Может, это новый генсек осторожно вникал в суть вещей, а может Совок задумал что-то, что может помешать лично Призраку в его целях. Будучи параноиком, Харпер был уверен в последнем варианте. Советский Флот не взаимодействовал с кораблями Альянса уже неделю. Даже Михайлович, которому было наплевать на подобного рода неофициальные запреты, держался в стороне от нового друга. Вероятно, что-то назревало, а Призрак не имел ни малейшей информации о том, что творилось хоть в одной Республике. Это угнетало. Скользнув взглядом по собранному досье, Харпер вздохнул. Может, у Серого Посредника информаторы работают надежней? Может, они просто работают, а не исчезают из поля видимости и слышимости, как его советские товарищи? Призрак очень сильно на это рассчитывал, а иначе смена Посредника особого толка не принесет. - Передайте эти данные Шепарду. Пусть сам доносит до своей подружки-азари, что найти Серого Посредника необходимо, - дал Харпер распоряжение в штаб.