Право на ошибку

В голове бушует такой туман, что хочется забраться под одеяло и орать, словно оно скроет все проблемы и мой громкий душевный вой. Передо мной то и дело мелькают картинки. Жаркая улица с порывистым ветром, бьющим в лицо. Душная аптека со сломанным кондиционером. Грубая и какая-то отталкивающая женщина около кассы. Её рука с протянутой мне белой коробочкой. Пугающая надпись на светлом картоне. «Тест на беременность». Грозное лицо матери. Испуганные и слегка напряжённые глаза Стаса. Наша ванная, которая сейчас давит своим зелёным сверканием плитки. И, наконец, небольшая продолговатая штучка, от которой зависит моя жизнь. Я пересилила себя. Я взглянула. Но счастья это не принесло. Вторая полоска упорно прорисовывается, стирая тем самым моё беспечное и нормальное будущее. В голове, словно пассажирский поезд, едущий по одной и той же дороге бесконечно много раз, проявляется мысль: «Как я до такого докатилась? Как, чёрт возьми?!». Мне всего семнадцать. Я не встала на ноги. Да что там: я даже школу не закончила. Я живу с родителями. Я не имею рядом с собой парня, который помог бы мне и был бы хорошим отцом. В этом мире я никто. Становится противно от своих размышлений. Это бесконечное «я». Но ведь так не должно быть. Мысли должны перестать быть направленными лишь на себя. Ведь теперь я – это не я. Я – это мы. Дальнейший поток моих мыслей прерывает громкий стук в дверь. - Ева, с тобой всё хорошо? – Удивительно, но первым обо мне спохватился Стас. Не мать. А лучший друг. Сейчас его фраза звучит двойственно для меня. Что ему интересно? Если он про то, что я не рухнула опять в обморок, как на линейке, то всё нормально. А если же про беременность… То тут всё гораздо сложнее и мрачнее. Поэтому я не нахожу ничего лучше как ответить следующее: - Жива. Слышу его гулкий вздох, который даже не смогла скрыть дверь, разделяющая нас. - Пусти меня, - его голос сейчас напоминает мне скулящего щенка, которого выгнали из дома за плохое поведение, а сейчас он сидит на улице под дождём и просится обратно, - пожалуйста. - Не могу. Наверное, это глупо. Наверное, я трусиха. Наверное, я должна быть сильной, но этих самых сил сейчас нет. - Прости, Стас, - уже шёпотом добавляю я. В который раз за сегодня становится противно. Он оказался впутан в эту грязь. Из-за меня. Он не должен был выгораживать меня перед матерью. Не должен был, но вклинил своё слово, которое, я думаю, вернётся к нему не самым приятным остриём. У него ведь впереди будущее, а у меня – нет. Максимум на что я могу рассчитывать – грязные пелёнки и полуобморочное состояние, из-за отсутствия сна. Зачем он затеял эту игру? Зачем? Дружба дружбой, но ребёнок к ней не относится. Это делает её шаткой и в какой-то степени обречённой. Поднявшись на ноги, я забираюсь в ванную. Гладкая поверхность приятно охлаждает кожу, но не притупляет огонь отчаяния, бьющийся внутри и рвущийся со слезами на поверхность. Слегка чёрными из-за размазанной туши пальцами медленно опускаю себе веки, скрывая мир, который сейчас кажется таким чужим и далёким. Который сейчас отдаёт лишь едва уловимыми звуками – звуками шагов. Наверняка, Стаса. Как бы я иногда не отрицала и не путалась в своих мыслях, но этот вывод так и крутится в голове, повторяясь через какое-то время, словно навязчивый будильник: "Я вновь его должница – он опять понял и поддержал, а я закрылась и отдалилась, погружая его в мир неведения и душевной борьбы."