Орден ветров

      Просторная, тёмная, но до неимоверности душная комната, словно сжала в своих стальных объятьях маленькие хрупкое тело, которое и так еле дышало, лёжа на большой кровати перед настежь раскрытым окном. Оттуда дул обжигающий пар, будто что-то варилось прямо за окнами. Мальчик, лежавший на кровати, задыхался, не находя в себе сил даже на вздох. Раскаленный добела воздух не желал проходить в его лёгкие, останавливаясь где-то в глотке, обжигал, душил. Как рыба, выброшенная на берег, мальчик открывал и закрывал рот, хватая частички кислорода, и судорожно сжимал маленькими бессильными пальчиками ткань простыни. В тот момент ему казалось, что даже кровь в его жилах имеет температуру кипятка и течёт медленно-медленно, почти не двигаясь, булькая и кипя в венах. На его лоб, покрытый испариной, плавно опустилось что-то холодное. Мальчик через силу приоткрыл воспалённые глаза, но перед ними всё расплывалось.       — Мама? — тихо прошептал он, чувствуя руку матери на своём лбу. Ладонь казалась ему ледяной.       — Да, милый, — её голос успокаивающий и ласковый.       — Почему стало так жарко? За что мне это? — каждое слово стоит неимоверных усилий, он буквально выживает их из себя. По капле. По звуку.       — Всё потому что ты…- но голос матери потонул в непонятных шорохах. Он почувствовал, что его сознание проваливается прямо в душный, пылающий жаром ад. Он пытался удержаться, вырваться, но ничего не получилось. Его горло словно сдавили тески из раскалённого воздуха, а всё тело разрывало изнутри кипящей кровью. Резкий рывок и…

***

      Он рывком сел на кровати. Сердце бешено билось, а воздуха до сих пор не хватало. С трудом парень привёл дыхание в порядок, насыщая лёгкие свежим, чистым и прохладным воздухом. Проведя рукой по спутавшимся темным волосам, он ненадолго задержался на лбу, словно проверяя температуру, которая оказалась вполне нормальной. Сей факт окончательно вернул черноволосого в реальность. Он прислушался, за стеной, кто-то совсем неслышно копошиться, видимо, Элис собирается на задание. Понимая, что больше уснуть не сможет клирик встал и, кое-как передвигая ноги, побрёл к ванной. Окунувшись в холодную воду, он почувствовал себя лучше, но пелена кошмарного сна всё ещё тонкой паутиной, окутывает сознание, но состояние сие весьма привычно. Выбравшись из ванной, клирик пополз обратно к своей комнате — иным словом его передвижения было не назвать — но в коридоре наткнулся на волшебницу. Та что-то неразборчиво бормотала, краснея и заикаясь через слово. Почему бы это? Вид у Элисии был достаточно странный, обычно безупречно сделанная причёска, теперь как-то изменилась. Что же в ней не так?       — О-Огами, т-ты чего т-так рано встал? — спросила та, нервно пытаясь укрепить съезжающий набок хвостик.       — Чего так рано встал? — переспросил клирик, медленно понимая, что же изменилось в причёске. — Ты в соседней комнате копошишься, чуть дальше Куруми и Эдем, не могу я так спать.       — П-прости, чт-что раз-разбудила! — Элисия пыталась поправить свою причёску и явно не справляясь с этим.       — Да ничего, — вздохнул Огами, решивший благородно помочь девушке с этим нелёгким делом.       Он запустил пальцы в шелковистые волосы волшебницы, чувствуя непонятную ностальгию. Стараясь быть как можно аккуратнее и не причинять неудобств, он закрепил заколку.       — Вроде, держится.       — Да, с-спасибо, Огами! — выпалила Элисия на одном дыхании, — я-очень-спешу-увидимся-завтра.       Огами проводил взглядом удаляющуюся фигуру волшебницы и направился обратно в свою комнату. Добравшись до неё, клирик сразу же повалился на кровать, даже не удосужившись одеться. Он закрыл глаза, словно надеясь снова заснуть, хотя и знал, что вероятность этого равна если не нулю, то лишь одной сотой процента. Но если уснуть не суждено, то хоть поваляться можно — так он думал. В голове клирика царила приятная опустошённость, мысли медленно ползали в голове, плавно перетекая одна в другую, от одной бессмысленной мысли к другой, забываясь через пару секунд. Внизу хлопнула входная дверь, что означало, что кто-то решил посетить тихую (временами) обитель «Ордена ветров».       «Кто бы это мог быть?» — скользнула первая мысль в голове клирика, — «Может, девочки что-то забыли?» — развила тему вторая.       Внизу, в главном зале послышались чьи-то голоса, женский и мужской. Они весело о чём-то говорили, поднимаясь по лестнице. Вскоре шаги замерли перед дверью комнаты Огами.       «Того, кто войдёт в эту комнату, постигнет кара небесная» — подумал Огами, нащупывая рукой единственное лежавшее рядом оружие.       Дверь резко распахнулась.       — Утречко доброе! — радостно воскликнул мужской голос. — Не ждал ме-       Но договорить пришедшему не дала метко запущенная подушка, угодившая точно в лицо.       -…ня — закончил фразу незваный гость, уже сидя на полу, — что ж, видимо, ждал, — развёл руками он. — Ну за что же ты так с братом? — деланно обиженным голосом простонал нарушитель спокойствия. То был клирик с достаточно длинными тёмными волосами, изящно спускавшимися до плеч, и хитро прищуренными глазами холодного серебристого цвета. Сей представитель ордена рыцарей храма был чем-то вроде стихийного бедствия, время от времени обрушивающегося на Орден ветров. Имя этому тайфуну было Лайт.       — Да такое обращение не вежливо по отношению к любому, — высунулась из-за дверного косяка Силико, но сделала она это явно зря, ибо как только мордашка кали оказалась в зоне поражения, так сразу же встретилась со второй подушкой. — Меня-то за что?!       —  За то, что кого попало пускаешь! — возмутился Огами, вскакивая с кровати и намереваясь окончательно выдворить непрошеных посетителей из своей обители.       — Оу, какие виды, — расплылся в хитрой улыбке Лайт, наблюдая за тем как полотенце на бёдрах Огами медленно сползает вниз.       — Исчезни из моей комнаты, маньяк-извращенец! — злобно проорал Огами, придерживая одной рукой полотенце, другой захлопывая дверь перед носом «братца». Конечно же, Огами и Лайт не были братьями по крови, но оба состояли в ордене рыцарей храма и служили Богине, так что были братьями по вере.       Огами перевёл дыхание, сон как рукой сняло. Клирик направился к шкафу, начав одеваться. А Лайт с Силико тем временем, похоже, направились будить Фукуду, ведь уже через минуту из соседней комнаты раздался его вопль: «СЛЕЗЬ С МЕНЯ, ПРИДУРОК!» А вскоре Лайт был выставлен и из этой комнаты.       — Жду вас внизу, детишки, — пропел явно довольный собой Лайт.       Минут через пятнадцать в главном зале за одним из столов сидели два встрёпанных, недовольных, сонных и озлобленных клирика и один вполне довольный жизнью.       — И так, братья мои, я собрал вас здесь, чтобы сообщить одно приприятнейшее известие, — расплылся в улыбке Лайт.       — Неужели тебя снова повысили, и ты больше не будешь нашим начальником? — выдвинул версию Фукуда.       — Или же у тебя долгосрочная командировка, перевод в другой отдел? — предположил Огами.       — Жестоко, ребят, жестоко, — простонал Лайт, роняя голову на стол, делая вид, что смертельно сражён словами клириков. На самом деле, Огами и Фукуда не настолько не любили Лайта, как оно могло показаться. Если говорить честно, то они вообще его не не любили, хотя им и правда было за что на него злиться. Лайт был старше обоих по званию и по возрасту и являлся для Огами и Фукуды непосредственный начальством, но помимо этого в начале своей карьеры в ордене рыцарей храма каждый из них прошёл через тренировки Лайта. Эти тренировки отнюдь не были простыми. Нет, они были адски сложными и, порой, даже опасными для жизни. Плюсом его странная манера общения и поведение иногда раздражали (а иногда не иногда).       — Но отчасти вы правы, меня и правда повысили, но это не значит, что я вас оставлю, дети мои, — Лайт светился, аки начищенный до блеска медный чайник.       — Ты пришёл только что бы сообщить нам это? — недовольно спросил Фукуда. — Хотя бы до полудня это подождать не могло?       — Не могло, — недовольно ответил Лайт, сверкнув на Фукуду глазами цвета металлик, — Я тут не только для того, чтобы новой должность похвастаться. Я не настолько хвастлив. Просто проезжал мимо.       — Вот и проезжал бы мимо, — уныло вздохнул Огами.       — Набор шуточек стоило бы разнообразить, — недовольно заметил Лайт, — так о чём это я, — задумался, потерявший мысль клирик, — а, точно! Я проезжал мимо и в одной из таверн услышал, как двое из гильдии наёмников обсуждали весьма любопытное задание, касавшееся поиска древнего оружия. Вроде как, неподалёку отсюда, в одном из арсеналов Библиотеки древних, если верить старым архивным записям, хранится почти идентичная копия легендарного Буревесника!       — Неужели ты веришь трактирным слухам? — с недоверием поглядел Огами на Лайта.       — Конечно же, недаром же говорят, что всё начинается в тавернах! — весело сказал тот.       — Да кто так говорит?       — Многие… — уклончиво ответил Лайт, — Я всё же предлагаю вам поискать этот меч, пока его не нашли другие.       — А сам чего? — спросил Фукуда.       — Я же сказал, у меня свои взрослые дела и обязанности, а вот поиски сокровищ — это как раз дело для таких неугомонных детей как вы, — заявил Лайт. Хоть ему самому еле перевалило за двадцать, он искренне полагал, что девятнадцатилетний Огами и семнадцатилетний Фукуда ещё дети.       — Знаешь, это всё, конечно, здорово, но мы не… — начал Огами.       — Мы берёмся за это дело! — с горящими глазами, воскликнула Силико, ударив рукой по столу. Никто из присутствующих и не заметил, когда она появилась. Огами лишь обречено вздохнул, понимая, что от похода за сокровищем ему не отвертеться.       — Из твоих уст, это все звучит как подстава, — заявил Фукуда, глядя на Лайта, расплывшегося в довольно улыбке Чеширского кота.       — Да что ты! Какая подстава? Я ж люблю вас настолько, насколько мне это позволяют возрастные ограничения, — деланно оскорблённым тоном заявил Лайт.       — О чём это он? — шепнул Фукуда Огами.       — Понятия не имею…