Дневник Когтевранки

Положив голову на подушку и приняв лежачее положение, я начала сокрушаться о бессмысленной попытке уснуть. К слову, печалилась об отсутствии сна как такового я в своей собственной голове. Всё в больничном крыле начало казаться неимоверно холодным и печальным, хотя произойти должно было всё в точности наоборот, раз уж я узнала о том, что мой приятель спасён от, как мне сначала показалось, неминуемой смерти. Именно тогда я и задалась вопросом: «А на самом ли деле человек в мантии хотел убить Шона?» Что-то мне подсказывает, что этот мальчик, много лет назад потерявший отца, был бы уже мёртв, будь на то воля неизвестного человека. Незнакомец последнее время становится для меня образом непобедимого существа с крайне изощрёнными методами запугивания. Но это не так. Поразмыслив об этом, я пришла к выводу, что принимать настолько радикальные меры было верхом глупости, ибо достаточно было ещё нескольких записок с ультиматумами, чтобы окончательно вывести меня из строя. Так как запугивания такого масштаба для меня не привычны, это напугало бы меня до смерти, ибо я до сих пор помню свою реакцию на записку, слова которой возникают у меня в кошмарах. Я осознала, что этот человек совершил роковую ошибку, чуть не убив Шона, потому что это в любом случае привлекло излишнее внимание со стороны учителей и персонала школы, и теперь все будут насторожены настолько, что будут заглядывать за каждый угол с опаской и каждый раз внимательно вглядываться в обожаемую человеком в мантии темноту. На этом мои мысли иссякли, словно просмотренная только что плёнка, бьющаяся о корпус кинопроектора. Я погрузилась во тьму, так и не подумав о том, каким будет мой следующий шаг.

* * *

Проснулась я чуть свет, раздражённая и не желающая делать совершенно ничего, исключая лень и нытьё о своей нелёгкой судьбе. Заставив себя откинуть одеяло подальше и привести свою одежду в порядок, что, кстати, оказалось невозможным из-за того, что я потеряла сознание рядом с истекающим кровью Шоном, я поднялась с кровати. На джемпере появились беспорядочные пятна багрового цвета, а гольфы, обрамлённые цветами Когтеврана, оказались пропитаны кровью буквально насквозь в области колен. Бросив попытку отчистить мои драгоценные гольфы, я решила, что разумнее будет не ещё сильнее распространять грязь по ткани, а отдать всё домовым эльфам, которые с радостью постирают все мои запачканные предметы одежды. Я не большой сторонник побегов от ответственности за свои вещи, однако опыта по смыванию крови у меня нет и, надеюсь, не будет в будущем. Витая в облаках и пытаясь собрать свои спутавшиеся мышиного цвета волосы, которые были чересчур длинными после лета, я старалась не глядеть в зеркало, висевшее на противоположной стене, ибо не хотелось лишний раз напоминать себе, в каком плачевном состоянии я нахожусь из-за недавних событий. Выполнив свою миссию по заплетанию своих косм, я подошла к прикроватному столику и надела очки, успевшие повидать немало несчастий. Наконец, когда мир вокруг меня стал чётким, я решила не совершать опрометчивых действий и подождать мадам Помфри, которая должна появиться с минуты на минуту, дабы уговорить её выпустить меня на свободу. Мне безгранично осточертела унылая обстановка этого помещения, где прямо у меня перед носом фигурировал живой пример моих поспешных действий и решений, однако не стоило рисковать, делая очередную глупость. Окончательно погрузившись в мысли и отвлёкшись от мира вокруг меня, я подскочила, когда тишину разрезал резкий и зловещий скрип двери. Мадам Помфри бодро шагнула внутрь Больничного крыла, закрыв за собой звучно поскрипывающую дверь. — Вижу, что тебе лучше, — улыбнулась целительница. — Намного, спасибо. Мадам Помфри, — осторожно поинтересовалась я. — Можно ли мне уйти? Я правда чувствую себя в разы лучше сегодня. Улыбка женщины слегка потускнела и она ответила: — На твоём месте, я бы задержалась ещё на некоторое время. Однако, если ты настаиваешь, то можешь идти, да, — сказала она серьёзным тоном. — Благодарю Вас. Я тотчас зашагала к двери с лёгким разочарованием на душе оттого, что мне не пришлось использовать свои убедительные аргументы насчёт моего «отменного» самочувствия. Дойдя до выхода, я обернулась и бросила мимолётный взгляд на кровать Шона, которую разглядеть не представлялось возможным из-за ширм, скрывающих моего товарища от посторонних глаз. Не удовлетворив своего любопытства насчёт самочувствия раненого когтевранца, я всем телом налегла на дверь и после нескольких попыток, всё же открыла неподдающийся кусок древесины. Последний раз оглядев Больничное крыло, я не заметила ничего нового, разве что мадам Помфри скрылась в своём кабинете. Постояв ещё несколько секунд и надеясь на пробуждение Шона, которого, к сожалению, не произошло, я зашагала к башне Когтеврана, ибо путь туда мне был известен ещё с начала года.

* * *

Слегка не рассчитав темп подъёма по бесконечным лестницам, я ввалилась в гостиную, изрядно запыхавшись. К тому же, я сделала вывод о том, что мне нужно больше заниматься умственной деятельностью, ибо у меня ушло несколько минут на то, чтобы с гордым видом выдать медному молотку свой ответ на загадку. Осмотрев гостиную, я поняла, что из-за вполне комфортной погоды этой осенью, большинство когтевранцев предпочли провести свои свободные от учёбы дни за пределами душных помещений, хотя башню вряд ли можно считать душной, ибо каждая спальня ощутимо продувается холодным ветром, что умаляет необходимость в поиске укромных тенистых мест в весеннюю пору. Однако несколько отщепенцев всё же продолжали своё пребывание в гостиной, но, к счастью, им не было никакого дела до меня. Когда я добралась до входа в спальню для девочек-первокурсниц, меня одолела самая что ни на есть глупая неуверенность, с которой я не могла ничего поделать. Стоит ли мне входить туда, зная, как относятся ко мне мои соседки по комнате? Впрочем, мне не хотелось вечно стоять у двери, потупившись в пол, поэтому, отбросив все бестолковые мысли, я уверенно вошла в спальню, прикрыв за собой дверь. Но я в момент застыла на месте, когда тишину нарушил, как и вчера ночью, оклик: — Дженнифер? Тебя ведь так зовут, правда? — прозвучал тоненький и очень тихий голосок. Меня застали врасплох, так как я не ожидала встретиться с одной из своих соседок по комнате, наивно полагая, что они все отчалили нежиться на осеннем солнце. Заставив себя сказать что-нибудь, я отвернулась от двери, пытаясь найти источник голоса, и ответила: — Да. Привет. — Тебе, возможно, не захочется говорить со мной. Никому не хочется, я знаю. Но я просто хотела сказать, что у тебя очень милая кошка. Я… — запнулась она. — Я давала ей поесть, пока тебя не было. Ещё в начале года. Но не осмелилась сказать, думая, что ты сильно разозлишься. Моему взору предстала девочка, которая является полным воплощением меня самой. Главным отличием были лишь пепельного цвета волосы, которые ей были очень к лицу. Карие глаза, взор которых был всё время направлен в пол. Как же это знакомо. Тихий голос, который был еле уловим. Руки, нервно теребящие закладку книги, которая содержала в себе более девятисот страниц и казалась больше самой девочки. — А я всё задавалась вопросом, кто же её подкармливает. Спасибо огромное, — искренне улыбнулась я. Лицо девочки посветлело. — Меня… Меня зовут Энн Брэниган. Если тебе интересно, конечно. Ирландка наполовину, — улыбнулась она в ответ. — Дженнифер Мэнсфилд. Как ты уже, наверно, знаешь, — я шагнула вперёд и подняла руку в качестве жеста, обозначающего новое знакомство. Энн замялась, но затем всё же пожала мою ладонь в ответ, и я не могла не заметить, что кисти у нас оказались одинакового размера. — Что ж, ладно, мне нужно идти. Спасибо большое за то, что подкармливала Вайолет. — Вайолет? Очень красивое имя. Потрепав предмет нашего разговора за ушком, который очень удобно сидел у моей кровати и облизывался, я вышла из спальни с улучшившимся настроением. Сие настроение явление вполне объяснимо, ибо всегда приятно встретить человека, так похожего на тебя. Человека, который порой переживает идентичные невзгоды в связи со своей застенчивостью. Ох, как же заумно звучала эта фраза. Задумавшись, чем же мне заняться, я вспомнила, что домашние задания на завтрашний день даже не начинали своё долгое восхождение к высшей степени готовности. Сделать всю эту работу я, конечно, предпочту в преимущественной тишине библиотеки. Чтобы забрать неподъёмную сумку со всеми принадлежностями, мне требовалось повторно зайти в спальню, причём как можно тише, что я, к слову, и сделала. Однако, заметив, что Энн полностью поглотила книга в тёмно-коричневой обложке с позолотой, название которой я не смогла разглядеть из-за отвратительного зрения, я осознала что смогу полностью избежать лишней и никому не нужной болтовни. Покопавшись в своих вещах и водрузив на плечо свою ношу, я во второй раз вышла из спальни и направилась к выходу из гостиной, предварительно рассчитав темп своего спуска, ибо мне не хотелось погибнуть от недостатка воздуха у подножия лестницы. Бесконечная винтовая лестница головокружительно уходила вниз, и я в который раз побаивалась спускаться, ожидая своей смерти в её конце по ряду причин. Человека, как я, в жизни которого отсутствовали физические упражнения как таковые, такое количество ступеней сводило с ума, однако я храбро шагнула на первую из них и продолжила свой путь до самого низа, периодически поправляя шлёвку сумки. Когда я дошла до победного конца, моё дыхание всё равно сбилось, а плечо, в лучшем случае, покраснело из-за натиска знаний, содержащихся в моей невесть на что похожей сумке. До библиотеки я доковыляла достаточно быстро, учитывая моё знание маршрута. Войдя в обитель книг и запаха пыли, я не могла не заметить мадам Пинс, которая, как мне показалось, сегодня раздражена пуще обычного. Дабы не злить её своим существованием, я сразу скрылась за особенно высоким стеллажом и нашла свободный стол, который находился около книг с отметкой «магозоология и драконология». Мне уже хотелось начать рассматривать всевозможные названия на корешках, но я сразу же отмахнулась от этого желания, ибо мне не хотелось всю ночь сидеть над эссе по зельеварению и звёздными картами по астрономии. Вывалив всё содержимое сумки на стол, я тяжело вздохнула от количества накопившейся работы, но затем доблестно принялась за выписывание отличительных черт ведьм, которые являются существами, похожими на обычного человека. Ведьм не стоит недооценивать, потому как они без стыда и совести поедают детей. Не имею ни малейшего понятия, сколько времени я была занята увлекательным изучением ведьм, когда меня неожиданно прервал звук знакомого голоса, сказавшего «Здравствуйте» мадам Пинс, которая была не в лучшем расположении духа, что вы могли вынести из моего рассказа ранее. Шаги Кристофера (да, это был он) ускорялись по мере его отдаления от злобной библиотекарши и, в конце концов, перешли на бег в тот момент, когда он заметил меня и сразу же бросился на свободный стул возле окна. Как я уже смогла понять, такое поведение ему было крайне несвойственно и мне показалось, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Моя догадка подтвердилась, когда слизеринец заговорил: — Прекрасное совпадение. Дженнифер, слушай, не задавай вопросов, но сейчас мне очень нужна твоя помощь. Сюда вот-вот ввалятся двое гриффиндорцев, которые настроены очень враждебно по отношению ко мне. Чёрт… — выругался он и запнулся. — Мне придётся лезть сейчас под стол, а ты просто уверяй их, что меня здесь нет, ладно? — Л-ладно, конечно. Так как мне сказали не задавать вопросов, я не стала этого делать. Кристофер скрылся под столом, задвинув стул, чтобы его было сложнее обнаружить, а я повернулась боком и продолжила работу, опасаясь своим видом выдать своего друга. Как и пророчил слизеринец, через несколько минут в библиотеке появились грозного вида представители храбрейшего из храбрейших факультета Хогвартса. Оба мальчика были высокими, атлетического телосложения, с хитрыми поросячьими глазками, которые рыскали в поисках своей цели. Мне стоило сказать раньше, что в книгохранилище сегодня пребывало не настолько большое количество людей, как обычно, поэтому мишенью для их расспросов, не видела ли я темноволосого слизеринца, послужила я. Когда гриффиндорцы стали приближаться ко мне, я нарочито вжалась в стул, дабы показать, что я их побаиваюсь, и создать впечатление их превосходства надо мной. Зачем? Мне показалось, что это должно вызвать меньше подозрений. — Эй, ты, — окликнул меня один из них. — Да? — я одарила их ослепительной улыбкой. — Ты тут не видела слизеринца? Плюгавенького такого. Рассчитывая, что такого описания мне будет достаточно, гриффиндорец замолчал, а я отрицательно покачала головой, всем видом показывая, что нет, не видела. Когда они хотели уже было уйти и допросить другую жертву, я крикнула им вслед: — Хотя нет, погодите. Кажется, припомнила. Гриффиндорцы одновременно обернулись, и я чуть было не расхохоталась из-за их безмерного сходства с персонажами книги «Алиса в Зазеркалье» Траляля и Труляля. — Слизеринец с… Дайте вспомнить… Тёмными волосами, да? — Да. — Он вбежал сюда с нелепым видом, как будто пытаясь спрятаться, а потом убежал. Второй гриффиндорец сузил глаза, и мне показалось, что меня сию минуту раскроют, ибо я начинала нервно ёрзать на стуле. — Куда он, говоришь, побежал? — Туда, — указала я на противоположную сторону маршрута, которым я добираюсь в башню Когтеврана. У меня в голове пронеслась мысль, что эти мальчики на самом деле являются гораздо более умными, чем они выглядят, и что у них в голове, должно быть, появилась тысяча сомнений насчёт достоверности моих слов. Продолжая недоверчиво на меня поглядывать, гриффиндорцы направились к выходу из библиотеки. Когда они оба окончательно скрылись из виду, я проговорила: — Капитан, горизонт чист. Из-под стола послышался вздох облегчения.