***
Я толком и не представляла, чем мне заняться. Я вроде как и на наёмной работе у Мориарти, а вроде как и сама по себе. Распоряжений от него — как отвратно звучит-то — не приходило, да и от него самого ни слуху, ни духу. Но всё же я знала, чем мне стоит заняться, хоть я этого и не хотела. Я, устроившись на мягком чёрном ковре в своей квартире-студии, положила ноутбук на колени и принялась за свою обычную работу. Желание проверить Линеровского пересилило моё к нему доверие. Да, отвратительно по отношению к нашей дружбе, но я всё ещё оставалась обыкновенной эгоистичной девушкой, чьи интересы для меня были превыше всего. Когда-то всё было не так. Выброси мысли о своей мёртвой семье. Линеровский, Линеровский, Линеровский. Бывший агент ЦРУ, один из лучших, холост, девушек рядом с ним не замечено. Сухо, сухо, сухо. Я это и так знаю! Почему вся его база так хорошо закрыта? Ну, не каждый отважится взломать разведку Америки. Я пока ещё не самоубийца. Хотя во всём этом присутствует такой знакомый почерк. Саймон. Тот Саймон, который сказал мне, что мной интересуется Джим Мориарти, тот самый человек, который настолько труслив, что и носа своего не сунет, дабы помочь. Ну конечно, почему я и раньше не поняла этого? Ох, гадкая тяжесть на сердце от того, что ты понимаешь, что твои «друзья» также пекутся больше о себе, чем об окружающих. А что я хотела? Принимай бумеранг. Линеровский как-то с чем-то всем завязан, Саймон ему помог. И как я могла забыть про то, что Мориарти так рьяно искал код всевластия? Как я не могла понять, что он уже не акцентирует на этом внимания. Он хотел меня, он получил и успокоился. Что за страсти вокруг меня плетутся? Почему я настолько ценный объект наблюдения? А может, я просто самовлюбленная настолько, что ослеплена?***
Я внимательно всмотрелась в старые обшарпанные стены изуродованного временем дома. Серость, холод и пустота. Против воли сердце ускорило ритм до чёткой постановки: страшновато. Но Саймон любил тут обитать. Паук, которому далеко до Мориарти. Тьфу, даже сейчас он в голову лезет. Ещё пара секунд, и я вошла в тёмное нутро дома — не сделаю сейчас, не сделаю и потом. Хорошо, что я надела лёгкую недлинную куртку, а не пальто; за спиной успокаивающе висит чёрный рюкзак, грея кожу; ноги осторожно ступают по осколкам, шприцам и чёрти знает чему. Я поднимаю голову, чтобы осмотреться. Я здесь ни разу не была. Стены исписаны, и никого более, кроме меня. Я просто знаю, что Саймон любит проворачивать свои дела здесь потому, что, кроме него, здесь никого не будет. Этот дом давно забросили после того, как пошли слухи и реальные свидетельства, что здесь умирают люди из-за какого-то мстительного призрака. Ну что ж, проверим его. Я, не заметив, наступила на осколок зеркала, где искажённо отразилась я и попутно вызывала резкий звук на всю пустую коробку дома. Ну, кто бы здесь ни был, кроме меня, они уже узнали, что кто-то есть. Отлично могу пробираться не замеченной в сети, но вот в жизни я — неосмотрительный слоник. Ступаю на первую ступень целой каменной лестницы, думая, что это уже бесполезно, но кто сказал, что мозги мне не отшибло? В своём порыве «хочу всё знать» я не всегда действую осмотрительно, импровизированно. Но я-то не на своей территории, я вообще боюсь, и это нормально в сложившейся ситуации. Через десяток ступеней я достигаю освещённого солнцем пролёта, где все окна разбиты, а между голыми бетонными стенами гуляет ветер, ероша волосы, убранные в небрежную косу. Но меня тревожит странный запах, который нервирует рецепторы носа. Я принюхиваюсь, пытаясь понять, чем это так пахнет, и иду дальше, осматриваясь. Заворачиваю за угол. И тут меня прошибает. Так пахнет, когда что-то гниёт. А тут концентрация вони зашкаливает. И я вижу в тёмному углу, куда не попадает солнце, фигуру с мужскими пропорциями. Труп. Знакомый чехол от ноутбука. Красные тяжёлые ботинки — пошёл против системы, у всех чёрные, а у него красные. Я сглатываю и прижимаю руку ко рту, чтобы не закричать. Саймон. Что происходит? И тут меня что-то хватает за руку, обнимает и утаскивает за другой угол, откуда не отрывается вид на соседнюю многоэтажку… откуда только что стреляли. В меня. Знакомый запах. Меня отпускают. Шерлок Холмс. — Тессе де Вер не сидится дома? — спрашивает он, сканируя меня взглядом. Я глупо улыбаюсь. — Может, Тессе де Вер было необходимо, чтобы её спасли? Шерлок хмыкает. — Лучше выбираться отсюда. Он проводит меня по запутанным коридорам дома, выведя из него через чёрный вход, который выходит с другой стороны, значит, мы не попадёмся стрелку. Далее он также уверенно идёт впереди, зная, что я за ним, пробирается через расшатанные прутья заржавевшей ограды, и мы оказываемся на трассе. — Это был Саймон, — говорю я. Не то чтобы это жалость, но это ностальгия. Это странно осознавать, что вот был человек, а вот его нет, нигде. Шерлок молча кивнул, шагая широкими шагами рядом. Я приноровилась к его шагу, стараясь не отставать. — А что ты там делал? — Проверял теорию. — И кто же стрелял? — Твой друг, Алекс Линеровский. Я, наверное, была к этому готова, но всё же неслабый такой удар поддых. — Он на кого-то работает. Потому что я отказываюсь понимать. Мориарти неожиданно перестал интересоваться кодом. — Ты, надеюсь, согласилась на его предложение? — резко прервал меня Холмс. — Да, — кивнула я, — а куда деваться? По-другому и не выведать информацию. Далее я Алекса посылаю работать с Ирэн Адлер, и вроде всё нормально. Скажи мне, есть третья сторона? Шерлок сжимает губы, чтобы после ответить. — Я не привык делиться своими соображениями, прежде чем всё подтвердиться. — Хорошо. Но, скажи мне, зачем Линеровский стрелял в меня? — Он не уходил из ЦРУ. Он также продолжает на него работать… — Расследуя дела Мориарти, — закончила я, упавшим голосом. Шерлок ничего не ответил на это, промолчав. — И что мне делать? — потерянно спросила я у него, посмотрев на Холмса. — Быть при Мориарти, пока он тебя защищает. Лучше было бы, конечно, чтобы Алекс тебя подстрелил… Реальное доказательство покушения на тебя… Я отошла от него на пару шагов влево, не сводя взгляда. — Я не дам тебе меня ранить, — твёрдо произнесла я, догадываясь о направлении его мыслей. — Какая досада, — сыронизировал он.***
Adam Lambert – Choke Скоро Рождество, а я даже не знаю с кем его справлять, где и зачем. Но подарков хочется. Как и того уютного ощущения праздника. Прошла неделя с того дня, как я открыла для себя, что Саймон мёртв, Линеровский стрелял в меня, а Мориарти никак не давал о себе знать. Чем можно заняться? Я засела за свои дела. Ради скуки взламывала несколько сайтов, указывая им на их оплошности, проверяла их ещё раз и снова взламывала. Интересная игра, но предсказуемая. Процент азарта был небольшим, и было вообще-то скучно. В один из таких дней я, не выдержав, вышла из дома, чтобы добраться до небоскрёба Мориарти. Может, необдуманно, но мне всё хотелось выяснить. И лучше, если я не буду копаться в «зелёном наборе чисел», а попытаюсь хоть что-то узнать от самого криминального гения. Ну, и никто не отменял того, что мне хотелось его увидеть. Надев светлые узкие джинсы, объёмный зелёный крупной вязки свитер, синее пальто и ботильоны, — борьба с серостью цветом — я показалась в лифте вместе с другими сотрудниками компании, некоторые с любопытством поглядывали на меня, я же всё думала над тем, что мне надоело быть слепо ведомой в чье-то игре. Не в моей. И это бесит. Я вышла на нужном этаже, помня, где находятся гигантский — сравнимый с его эго — кабинет Мориарти. А вообще, чего я хочу? Установить границы. Устаканить отношения. Быть того не может, чтобы я одна чувствовала это ненормальное притяжение, от которого хочется что-нибудь… взорвать. Да, именно так. Завернула в нужном повороте, достигла той измалёванной секретарши — моё мнение о тебе, Мориарти, упало. Она посмотрела на меня, прищурилась, а потом, недовольно скривившись, проговорила в свой аппарат (откуда во мне проснулся сарказм, когда я была подавлена?), но что-то подзарядило меня, и я чувствовала, скорее, лёгкую нервозность и предвкушение от очередной пикировки. — Мистер Мориарти, к вам мисс Уэсли. Я, не дожидаясь дальнейших указаний, толкнула дверь без стука и вошла, закрыв её за собой. Посмотрела прямо и встретилась с глазами с Мориарти. Волосы взлахмочены, что идёт ему; чёрный приталенный пиджак расстёгнут, белизна рубашки поражает, но это только добавляет ему классики, изысканность, ну, и, в общем-то, я готова залипнуть. Особенно на грацию хищника. Он медленно встал из-за стола. — Чем обязан? Я усмехнулась и устроилась на том самом диване, где встретила Мориарти впервые в его кабинете, снимая пальто и сумку на тонкой цепочке, откладывая их в сторону, не забывая стянуть длинные кожаные перчатки. — Мне одно интересно: какого хрена я — разменная монета? За эту неделю я не просто ничего не делала, я смогла многое понять благодаря великой силе компьютерной реальности. Недооценка меня — большой промах. Проговариваю это, продолжаю мило улыбаться, чуть криво, но стервозно, чтобы было понятно, что меня это злит. Взгляд Мориарти не меняется. Он мягко усмехается. Выходит из-за стола, чтобы стать напротив меня и изучающе смотреть на меня. Мне приходится задрать голову, чтобы не прервать борьбу взглядов. Самый настоящий хищник — знает, как заставить чувствовать себя перед ним жертвой. Такая постановка поз другого не даёт. Доминируй, властвуй, унижай. Именно сейчас он прямо показывает то, что я ниже. Нет. Я медленно поднимаюсь под его взглядом. И оказываюсь с ним почти на одном уровне, хотя всё равно ниже. И это коробит. Чёрт. Мориарти сдерживает улыбку, но всё же фыркает и, сдерживая смех, закусывает нижнюю губу. И это привлекает моё внимание. Но я опять-таки смотрю ему в глаза, встречаясь с золотистыми смешинками во взгляде. Такого Мориарти я вижу впервые, и это необычно. Молчание никто не нарушает. — И? — я приподнимаю бровь, собираюсь обойти его, чтобы дойти до окна и увидеть открывающийся вид на Лондон. Но его рука неожиданно хватает меня за плечо, удерживая и возвращая на место. — Стоять. И я замираю, заворожённая тихим и уверенным голосом. Хватка ослабла, пальцы пробежались по руке, невесомо коснулись моей ладони, слабо захватывая выступающие из-за края рукавов свитера мои пальцы. Я неуверенно перевожу взгляд на него. Приоткрываю губы, когда он сильнее сжимает мои пальцы, успокаивающе проводя большим по всей кисти. — Ох Тесса, — как-то мрачно выдыхает он, а в следующий момент случается то, чего я от него никак не ожидала. Он подхватывает меня, сажает на угол чёрного стола, сдвигая стоявшие на нём вещи, и целует меня. Чёрт. Я, не ожидая от себя такого поступка, зарываюсь пальцами в его волосы, приближая ближе к себе. Ему ничего не остаётся кроме, как встать между моим разведёнными ногами. (Как чувствовала, что стоит надеть джинсы.) Мориарти не противится такому продолжению. Его руки покоятся на столе, но когда поцелуй углубляется, — никто не желает отдать первенство — и я сдаюсь под его натиском, позволяя тиранить себя, я обхватываю его ногами, и это служит для Джеймса сигналом, чтобы зарыться пальцами в мягкую ткань свитера, сжимая меня в своих руках. И вспыхнет пламя. Я кусаю его за нижнюю губу в знак протеста. Я же всегда протестую. На что Мориарти лишь улыбается и, пройдясь языком по моим губам, отстраняется. Я мигом перестаю его удерживать ногами. Джеймс ухмыляется. Я прищуриваюсь. — В самом деле? — насмешливо спрашивает. — Но это не значит, что я ничего не помню, — не отвечая, говорю я, продолжая сидеть на столе, скрестив ноги. Уверена, мои губы опухли. Уверена, что я слегка покраснела. Уверена, что Джеймс Мориарти чертовски доволен собой. Мориарти вальяжно садится на своё кожаное кресло, наблюдая за мной. Я слезаю со стола и сажусь на стул напротив. — Разве Шерлок ни о чём не предупреждал? — в глазах чёртики. И да, он действительно доволен как кот, объевшийся сметаны. — В меня стреляли неделю назад, — невозмутимо говорю я — мне очень интересна его реакция. Весь смех уходит из его взгляда. Передо мной воплощение настоящего хищника, готового растерзать. — Что, — спокойно говорит он, не задавая вопроса. Неужели я ему настолько небезразлична? И это будоражит и заставляет распуститься в груди что-то тёплое. — Что «что»? — паясничаю я. — Тесса, — сказано тихо, но угрожающе, и я боюсь встречаться с ним взглядом. Доигралась. — Сначала ты мучаешь меня, а затем так сильно хочешь узнать подробности моей недосмерти? — взрываюсь я и встаю, собираясь уйти. — Сядь на место! — рявкает он в ответ. Я, стоя к нему спиной, пренебрежительно передёргиваю плечами, достигаю дивана, когда слышу, как отодвигаются колёсики кресла, оборачиваюсь, и Мориарти вырастает так близко передо мной. — Тебе всего лишь стоит меня слушаться, — шипяще говорит он. Я презрительно поднимаю бровь. — Ещё что? Хочу показать всем своим видом, что не боюсь, но ведь это не так. Страшно, но одновременно сердце бешено качает кровь. Он толкает меня на диван, а сам нависает надо мной. — Говори, — на ухо, в опасной близости от меня. — Я обнаружила труп своего знакомого, а кто-то стрелял в меня. — И ты уверена, что в тебя? — Я склонна верить Шерлоку. Свистящий вдох, и я слышу как пальцы Мориарти царапают кожаную обивку. — И что там делал Шерлок? — голос очень близко, как и его обладатель. — Ну, не знаю. Может, гулял? — спрашиваю я и ойкаю, когда его зубы несильно кусают моё ухо. Я порываюсь встать и сбежать от этого психопата, когда Мориарти резко говорит: — Сиди, — без права на апелляцию. — Мне кто-нибудь скажет, что происходит? — зло выговариваю я. Но Мориарти уже отошёл от меня и встал перед окном, засунув руки в карманы зауженных брюк. Я шумно выдохнула, взяла свои вещи и вылетела из кабинета Джеймса Мориарти.***
Странно представить, что он целовал меня. Странно вообще вспоминать то, что это было обоюдно. И странно понимать, что не я одна «мучаюсь», но не так как бывает в отношениях обычных пар. Я медленно шла по улице, сторонясь людей. Холодный ветер лохматил непокрытую голову. Отдельные пряди лезли в глаза, но я их заправила за уши, отмечая, что стоило надеть шапку, но пусть всё будет так, как есть. Может, мне не стоило спокойно разгуливать по многолюдной улице, где меня спокойно могли пристрелить, но я шла дальше — бессмысленно упрямо. Я посмотрела наверх, наблюдая за тем, как плавно и в то же время резко темнеет небо, заволакивая город ночью. Всё ярче виделись огни живого города — я люблю городскую ночь. Но неожиданно кто-то схватил моё запястье и потянул за собой. Я не успела среагировать, заваливаясь. Сильные руки поддержали меня, опуская у стены в переулке. Я создана для того, чтобы меня куда-то тащили за руку?! Передо мной лицо Алекса Линеровского. Он обеспокоенно всматривается в меня. И мы оба молчим. — Что тебе нужно? — наконец, нарушаю я молчание. — Хотел объясниться. — Я не дама прошлого века, а ты не джентльмен, — хмыкаю я. Видимо, процент моей злости сдулся, и у меня просто не хватает эмоций, чтобы ответить эмоционально. — Я не специально в тебя стрелял, — говорит он. — Тогда могу я пойти? — мрачно отвечаю я, склоняя голову. — Нет, — отрезает он. — Ты ведь хочешь знать, не так ли? — И это надо делать здесь, в подворотне? — Боюсь, больше негде. Мориарти с меня шкуру спустит, — пытается пошутить он, криво усмехаясь. Ну конечно. Не обо мне в первую очередь пёкся Мориарти, а о своих делах. Я просто сопутствующий фактор. Тесса просто не будет обращать внимания на то, как что-то оборвалось в момент зарождения, отчего внутри стало пусто. — Говори, — более мягким тоном произношу я. Алекс смотрит по сторонам, а потом, склонившись ко мне, так, будто целует, зашептал: — Ты, наверное, уже догадалась, что я работаю на ЦРУ. Джеймс Мориарти натворил дел не только в Лондоне, хотя здесь ничего толком он и не сделал. Но в Америке… Видимо, там ему стало скучно, и он перебрался сюда. Я работаю вместе со своим напарником из британской разведки. Тут меня пронзает. Майкрофт Холмс. — Мистер Британское Правительство, который не поверил в то, что я ни в чём не замешана, — произношу я тихо. — Именно так. Ну, и никому не нравится, что есть тот человек, который способен взломать любую базу данных, да к тому же открыть код, — иронично говорит Алекс. — И на меня хотят всё повесить? — Всё не всё, но ты можешь сесть на пожизненную. — И что дальше? — вот теперь в груди пустота, и я чувствую холод наступающей зимы. — Я знаю тебя, Тесса. Ты ведь не такая, как Мориарти. Да к тому же Шерлок Холмс не даст тебя в обиду своему брату. — И ты… не против меня? — Больше доверяй мне, — улыбнулся он. — И зачем ты стрелял в меня? Алекс ухмыльнулся. — Мистер Холмс-младший просчитался, считая, что я в том доме был один. Не я в тебя выстрелил, а… — Третья сторона, — закончила я. — Да, и этого парня я застрелил. — И ты знаешь, кто это? — с интересом посмотрела я на своего собеседника. Алекс солнечно улыбнулся. — Почти. В этом мне нужна помощь твоего Холмса. Стоит кое-что проверить. — Услышь это Шерлок, он бы оспорил это, — коротко рассмеялась я. — Мы можем пойти к нему прямо сейчас. — Одна загвоздка, — улыбка спала с лица Алекса, — я номер «один» на убой в списке Мориарти. — Ну, теперь моя очередь спасать тебя, — оптимистично заключила я.***
Миссис Хадсон радушно пропустила меня и Алекса в дом, добавив, что принесёт чай и что она очень хочет послушать про наши приключения. Я рассмеялась, представляя, как этому воспротивится Шерлок. — Привет, Джон, — бодро поприветствовала я доктора, когда вошла к ним в квартиру и заметила Ватсона, сидевшего в кресле и читающего газету. — Тесса? — он улыбнулся и заметил Линеровского. — Зови Шерлока, будем штурмовать дело. Но Шерлока звать не пришлось, он сам собственной недовольной персоной выполз из своей комнаты. — Джон! Я же просил никакого шума! А затем он увидел меня и Алекса. — Добрый вечер, — прервал молчание Алекс. — Мистер Холмс, вы знали, что есть третья сторона? Я фыркнула, представляя весь масштаб ненормальности постановки вопроса. К чёрту Мориарти, я буду тянуться к свету.