Арена Невермора

      Варин и Верина еще с детства удивляли окружающих необыкновенной привязанностью друг к другу. Они никогда не нуждались ни в ком ином, главное — быть вместе и не потерять друг друга в этой странной толпе взрослых, так и норовящих их разделить. Такое притяжение не могло не вызывать переговоры и удивления в обществе. Но вскоре Варин и Верина поняли, что объяснять этим людям, не знающим, что такое по-настоящему крепкие семейные узы, просто бесполезно.       Варин рос крепким мальчишкой с лидерской натурой, которая вечно требовала внимания. Он был лидером с рождения. Чувствовались в нем холодная сталь и одновременно белоснежный песцовый мех, который он мог показать совершенно неожиданно, хотя и в нужный момент. Наверное, именно поэтому и в школе, и во дворе, и в университете он никогда не чувствовал недостатка внимания. Варину было жизненно необходимо знать, что он — объект для подражания. Физически не слаб, красив на лицо, уверен в себе, хороший лидер с логическим складом ума. Был у него всего один недостаток, и он же — его слабость.       Верина. Точнее, его привязанность к ней. Варин давно привык равнять всех девушек на нее, и потому среди множества растленных поклонниц не мог найти ей под стать — ангельски невинную и чистую душой, как его сестра. Верина, в отличие от своего братца, росла тихой и спокойной девочкой, однако с возрастом в ней начал просыпаться крутой нрав, который она обычно проявляла лишь с Варином. Ей передалась и внутренняя уверенность, и необыкновенная чуткость к настроению окружающих. Верина поразительно аккуратно сглаживала конфликты и сама никогда и ни с кем не конфликтовала. А когда самые отчаявшиеся пытались вывести ее из себя, она настолько изощренно крутила словом, что у соперника окончательно не оставалось ничего, за что он мог бы зацепиться.       У Верины и Варина была хорошая семья, любившая и баловавшая своих неразлучных двойняшек, были хорошие отношения со сверстниками и надежные и преданные друзья. Вроде везде тишь, гладь да божья благодать, однако всего каких-то пару месяцев назад их семейный мир был потрясен совершенно неожиданно, и после чего Варин, в открытую Бога не признававший, но глубоко уважавший, немедленно отрекся от него и от всей справедливости, которая якобы существовала в мире.       Варин только что забрал Верину с пар. Они шли в полной тишине. Он нес эти треклятые документы, с которыми Варин должен был забрать ее из этого здания навсегда. Она смотрела на брата и впервые видела у него такие полные злобой глаза. Злы на весь мир, на высшие силы и на себя самого. Верина сразу отвела взгляд: не было сил смотреть на то, что сотворено, хотя и косвенно, твоими руками. Как ураган налетела злая болезнь на неподготовленную, счастливую девушку. Верина до конца сомневалась. Как же так? Она же чувствовала себя абсолютно здоровой! Вероятно, где-то напортачили. Ну пожалуйста…       Все полтора месяца, которые провела Верина в маленькой больничке, Варин не отходил от нее ни на шаг, все чаще прогуливал пары и чахнул вместе с ней. Две недели видимых признаков не было, а после начался ад… Изо дня в день скакала температура, ночью раскалывалась голова и немели ноги, а на подушке регулярно оставались красные следы — шла носом кровь. Всего неделю назад Верину выписали якобы с улучшениями. Казалось бы, что все верно, но Варин знал — никакими улучшениями там и не пахло. Медики всего лишь ненадолго приглушили симптомы да постарались поскорее освободить койку. По их словам, не было смысла держать Верину. Необходимое лечение требовало внушительной суммы, которой на руках у ее семьи не было. Поэтому до тех пор они могли лишь тянуть время бесполезными пилюльками. И то не вечно.       Еще неделю Верина провела в четырех стенах квартиры и под чутким руководством Варина, который не спускал с нее глаз. А потом она взвыла, тем более что Джакиро дал ей повод — отправил СМС-ку с просьбой встретиться. К тому времени ее состояние слегка улучшилось, однако она по-прежнему мучилась головными болями и сильной утомляемостью. И все равно она не могла упустить случай встретиться с друзьями, по которым до жути соскучилась. Они одолевали ее телефонными звонками все эти два месяца, но Варин строго-настрого запретил им что-либо объяснять, поэтому Верина не могла ничего толком сказать. Она что-то мямлила про какие-то дела, а потом неловко замолкала. Врать она не умела, как и скрывать что-либо. — Варин, а можно я тоже пойду? — взмолилась она, когда увидела, что брат собирается на встречу.       Варин посмотрел на нее, как на сумасшедшую. — Ты шутишь, что ли? Если да, то очень не смешно, — холодно ответил он. — Я не шучу. Я устала здесь сидеть, — с той же серьезностью в голосе проговорила Верина. — Заключенным в тюрьме и то больше свободы дано, чем мне. — Верина, ты дурочка или только прикидываешься? На тебя дуть нельзя, не то что другим людям к тебе приближаться! На тебя дождик капнет — ты с температурой обратно в больницу улетишь, как ты этого не понимаешь! И еще — как ты собралась на двадцатый этаж подниматься, м? Забыла, как десяти метров пройти не могла, когда у тебя ноги ломило? Нет, это исключено, даже не думай, — отрезал Варин. — Варин, пожалуйста! — с мольбой в голосе, едва не крича, воскликнула Верина. — Мне здесь тяжко, я не живу, я существую! Если ты не возьмешь меня с собой, я сбегу сама, и, если со мной что-то случится, это будет на твоей совести! Ты не можешь держать меня вечно взаперти! — А вы грозная дамочка, фрау Хелльберг, — нахмурился Варин. — И все же нет. Я не хочу брать на себя такую ответственность за тебя. Я вернусь через полчаса, мама за тобой присмотрит. Мне все равно нужно по дороге в аптеку забежать. Кстати, где рецепт?.. — Варин Хелльберг, послушай меня! — лицо у Верины побелело, и она, резко снизив тон, тихо, но очень внятно произнесла: — За что ты так меня ненавидишь?       Варин удивленно раскрыл глаза. — Я? Тебя ненавижу? Да ты что-о?! — воскликнул он, совсем ничего не понимая. — Братик, — мягко произнесла Верина, — со мной ничего не случится. Как со мной может что-то случится, когда рядом со мной мой личный ангел-хранитель?       Он узнал этот взгляд. Такой доверчивый и вкрадчивый. Она просто смотрела на него, а Варину казалось, будто из него вынимают душу. Пока его желудок делал внутри него сальто, юноша уже знал, что пожалеет о сказанном. — Хорошо. Только оденься потеплее — на улице ветер, — бесцветно произнес Варин, поджав губы.       «В мире не найдется большего дурака, чем я», — корил себя он, но поделать ничего не мог. Верина обязана сидеть дома, пока ее иммунитет слишком ослаблен. Но ведь в квартире, глядя на эти ненавистные ей стены, можно сойти с ума гораздо быстрее. Варин не мог понять ее состояния, не мог понять саму сестру. Но даже ради ее блага он не мог поступать с ней настолько жестоко. В конце концов, Верина права — не всю же жизнь ее взаперти держать.       Все-таки нужно было оставить ее дома. Выглядеть ублюдком в ее глазах, но, во всяком случае, Верина бы не узнала про этот чертов фестиваль. И не было бы этой дурной идеи в ее голове.       Варин непременно собирался участвовать. Это был тот самый шанс, которого он ждал два месяца. Он не ждал, что решение прибудет так скоро. Варин обязательно собирался выиграть, иначе и быть не могло! Такого шанса на полное исцеление Верины больше могло и не быть. Поэтому надо вцепиться в него зубами, руками, ногами и ни за что не отпускать, как бы трудно ни было держать. — Что? Ты в своем уме, Верина?! Нет, нет и еще раз нет! — всплеснул Варин руками. — Я не позволю тебе участвовать! — Братик, со мной все будет хорошо, — ласково улыбаясь, произнесла она. — Мы же двойняшки, забыл? Куда ты, туда и я.       Варин нервно затрещал костяшками на руках. — Верина, ты знаешь значение слова «арена»? Это битвы, это схватки, это кровь, это жестокость! Пусть и виртуальные, но тем не менее! Ты не продержишься там, это не твое! Ты слишком добра и предпочитаешь все решать мирным путем. Это там не прокатит. Там не место твоему милосердию и снисходительности. Скорее всего, там придется убивать. Спроси себя: «А смогу ли я вонзить кому-нибудь нож в спину, когда это потребуется?» Ты не сможешь. — Я справлюсь, Варин, я справлюсь! — слегка потрясла его за плечо Верина. — Не ври хотя бы себе. Лина справится. Эльза справится. Лина в играх убивает искуснейшим образом, убивает так же легко, как чихает. Она не будет потом искусана совестью. Эльза тоже вряд ли будет мучиться. Она отдает себе отчет в том, что это всего лишь виртуальная реальность. Верина, Арена Невермора не для тебя.       Она на минуту задумалась. Варин уже поспешно обрадовался тому, что, быть может, Верина передумает. Вместо этого она сказала: — Тогда я закопаю свою доброту.       Его ангельская сестренка падет до этих несносных грешниц? Ну уж нет! — Варин, неужели ты не заметил, что стал от меня отдаляться; что все чаще пытаешься сбежать куда-то. Нам выпал шанс совершить что-то невероятное вместе, и, если для того, чтобы быть рядом с тобой, мне нужно кого-то убить, то неужели ты не видишь ножа в моих руках?       Варин впервые видел ее такой решительной. Не уверенной, как обычно, а именно решительной, с задорным блеском в глазах, строгим взглядом и поднятой головой. На секунду ему показалось, что он вновь даст слабину, но вдруг его взгляд упал на ее руки. — Посмотри на это, Верина, — он слегка натянул кожу на ее кисти, и на бледной коже проступили два светло-фиолетовых пятна размером с зернышко, — они могут точно также испоганить этими треклятыми катетерами и вторую твою руку. Ты этого хочешь? А если… — голос Варина опустился до шепота, — оно вернется? — Оно и так вернется.Оно вернется в любом случае. Буду ли я сидеть дома, в больнице или играть на Арене — оно вернется, — совершенно спокойно сказала Верина. Варин же беспокойно нахмурился. Он чувствовал себя побежденным котом, прижавшим уши и отступающим назад с предупредительным шипением. — Иногда я совершенно не понимаю, почему все это выпало тебе. Не тем невоспитанным и вульгарным ублюдкам, которые учатся в моей группе, а именно тебе. Ты ведь никому не делала никогда зла. Да ты ведь, черт возьми, единственная верующая на всем курсе, если не в институте! Если не в целой Германии! За что тогда тебе такое наказание? Можно ли говорить о справедливости в этом мире?! — недовольство Варина становилось с каждым словом громче и злее.       Верина с улыбкой вздохнула и снисходительно усмехнулась. Он звал ее глупышкой, а сам не понимал и доли того, что понимала и признавала она. Варин растерялся от ее снисходительной улыбки. Она подняла на него свои светлые глаза и спросила: — С чего ты решил, что это наказание?       Хелльберг окончательно запутался и ошарашено глядел на сестру. — А что же это еще, если не наказание?       Губы Верины растянулись в улыбке. — Это проверка. Господь проверяет меня. Многие люди в таких ситуациях, как ты, например, отворачиваются от него, признавая это несправедливостью. Это не наказание. Это — проверка, смогу ли я это выдержать. Зачем проверять твоих одногруппников, если он знает, что они сбегут от него, как трусы? — А зачем тебя проверять?! — прорычал Варин, побагровев от гнева. — Значит, был повод. Или будет, — серьезно произнесла она. — И я должна перенести это с достоинством. С достоинством, а не прячась в доме, поэтому и хочу участвовать в Арене.       Варин сидел с открытым ртом, пока форточка над ним не раскрылась от сквозняка и больно ударила его по голове. Он тряхнул головой. — Дурацкая форточка! — рявкнул он, потирая затылок. — Верина, что за бред ты несешь?! Все равно участие в Арене слишком опасно для тебя. Ты знаешь, что запускатор, та маленькая коробочка у компьютера, — это всего лишь недоработанный прототип? А считается он недоработанным потому, что оказывает негативное влияние на мозг и зрение. Обычно те, кто заходят в виртуальность через запускатор, сажают зрение за два-три месяца. А про мозг и говорить не стоит. Погружение в Виртуальный Портал сродни микроиглам, которые впиваются в каждую клеточку мозга, что чревато очень нехорошими последствиями. Здоровому человеку нельзя находиться в Виртуале больше пяти часов в день, а про тебя и речи не ведется! — Варин, я буду участвовать в любом случае. Вопрос лишь в том, с твоего разрешения или нет. Мы близнецы, мы с самого детства все делаем вместе. И ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что из-за моей слабости я этим поступлюсь. Я все выдержу. Я пройду Арену Невермора до конца вместе с тобой, братик. Не считай меня беспомощной, пожалуйста.       И это его сестра? Его неконфликтная, мирная сестра с такой решимостью и серьезностью в глазах? Быть того не может! Верина никогда покорно не следовала словам брата, редко была с ним согласна, они часто спорили, методично и спокойно выдвигая аргументы, но сейчас она просто растоптала Варина. Безжалостно и легко, но при этом даже пальцем не пошевелив. Варин совершенно растерялся и резко вскочил на ноги. Он ходил из угла в угол, поглядывая на Верину исподлобья. — Черт с тобой, участвуй! — едва не выкрикнул он. — Но если я увижу, что тебе становится хуже, я немедленно сниму тебя с участия!       Верина с громкими благодарностями кинулась брату на шею, а он лишь думал о том, с какого наибольшего расстояния можно разбежаться — и об стену головой, для ума.       Главный Портал — стартовая точка Интернета — был как никогда сильно забит людьми. Варин все еще не мог привыкнуть к легкому головокружению, когда проходил погружение. И тут же в глаза ударил яркий дневной свет от утреннего солнца. Он озирался кругом, ища глазами кого-то из своих друзей. С утра пораньше они договорились встретиться в небольшой кафешке, чтобы обсудить детали и план участия.       Небольшой, но современно-технологичный городок в виртуальном пространстве был словно маленькая звездочка в огромной вселенной, однако людей здесь было порядком, поэтому разглядеть знакомых Варин в большой толпе не смог и сразу направился в кафе.       Верина все еще спала на соседней кровати: Варин не стал будить сестру; чем меньше она сидит в Интернете, тем лучше для нее же. Еще успеет наиграться на Арене.       В кафе, по всей видимости, он пришел раньше всех. Варин посмотрел поверх множества голов и решил пока присесть куда-нибудь, подождать друзей да попить кофейку. Кофе, как обычно отмечала Верина, здесь был довольно приятный, поэтому они часто засиживались раньше.       Он не был в Интернете уже два месяца, и за это время здесь столько всего изменилось. Множество голографических вывесок, скандирующих о начале Арены Невермора, дополнилось еще и громкой рекламой по радио. Фонтаны, которые Варин видел еще строящимися, теперь работали и радовали слух приятным журчанием воды. А вверху построили новую воздушную ветку метро. Варин взял чашку кофе и пробежал глазами по столикам, ища свободное место. Ему приметился полусвободный столик с одной-единственной сидящей за ним эффектной брюнеткой. — Могу я присесть? — спросил он.       Брюнетка одарила его приятной улыбкой и изучающим прищуром зеленых глаз. — Конечно, присаживайтесь. — Голос у нее оказался глубокий, мягкий, совершенно без фанатизма и радости, который он обычно слышал от других девушек. Приятный, как отметил в мыслях Варин. — Ждете кого-то? — не желая сидеть в молчании, спросил он девушку. — Я жду свою команду. Мы участвуем в Арене Невермора, вот и хотелось кое-что с ними обсудить, — ответила она и представилась: — Меня зовут Флэр. — Это турнирное имя? — поинтересовался Варин. Для настоящего имени оно было слишком странное. — Разумеется, — мягко кивнула Флэр. — Я Рианд, — этим именем Варин обычно пользовался в играх. — И я с моей командой тоже участвуем в Арене.       Флэр слегка приоткрыла рот и удивленно подняла брови. Она легко поправила челку и подперла голову рукой, с интересом прожигая его взглядом. — Надо же. Получается, мы соперники. Сколько раз вы участвовали в Арене? Варин возмутился в душе. А брюнетка-то любопытна и хитра, но и он не простак, чтобы выдавать секреты своей гильдии-команды. Он смотрел почти все турниры, начиная от самой первой японской Арены Невермора, и почти во всех турнирах он замечал особенность: новичков убирали первыми, профи же оставляли на сладкое. — Не думаю, что это корректный вопрос от соперника, — холодно ответил он и заметил, как остро блеснули глаза Флэр. Она, насупившись, выпрямила спину, выставив грудь вперед. — А вы откуда? Мы прибыли в Берлин три дня назад из Ванкувера, — сказала она, пытаясь настроить неговорливого собеседника на дружественную беседу. — Канадцы? — весело хмыкнул Варин. — Кукуруза, кленовый сироп и белые медведи?       Флэр звонко рассмеялась. — Верно, только кукуруза в США. Так ты — можно ведь на «ты»? — откуда? — Я как раз таки в Берлине и родился, так что если нужен гид — обращайся, — произнес Варин, отхлебнув немного кофе. Он посмотрел в сторону входа и заметил своих друзей. Едва Варин хотел махнуть им рукой, как Флэр, увидевшая компанию, едко произнесла: — Жалкое зрелище.       Варин сжал челюсти, потому что хотел сказать, что это его компания, но тут же прикусил язык и вместо этого спросил: — Почему?       Флэр усмехнулась. — Разве ты не видишь? Если они участвуют в Арене, то, скорее всего, новички. Дальше отборочного не пройдут. Безвкусно одетая брюнетка, вероятно, ролевик, возможно, ассасин, у них всегда взгляд рассеянный, будто бы они куда-то бежать собрались. Длинный очкарик и гот — стрелки, у них хватка крепкая, по автомату. А синеволосая вообще вряд ли вообще играет, смотри, как она озирается вокруг. Точно в Главном Портале впервые. Ни за какие коврижки не пошла бы с такой неопытной гильдией.       Варин резко вскочил на ноги. В голове у него крутились всевозможные ругательства. Флэр вопросительно глянула на него. — Ты чего, Рианд? — спросила она, словно сейчас не она круто обхаяла его команду по незнанию. — Ничего, — проворчал он, побагровев от злости. — Просто я сомневаюсь, что ваша команда куда лучше! — А-а-а, — извиняюще и рассеянно улыбнулась Флэр, — извини, я не знала, что это твоя гильдия. Это просто взгляд со стороны. Мы участвуем уже в третий раз и команд по типу твоей видали много. Обычно они вылетали на отборочном. — Будь уверена, мы не вылетим! — яростно заметил Варин, оперевшись руками о стол. — Мы еще вас перегоним! — Может поспорим? — неожиданно предложила Флэр, подняв бровь. — Вы играли когда-нибудь в кибербол?       Она приложила палец к нижней губе, заметив, как замешкался Варин. Кибербол довольно популярный вид спорта, и Варин с друзьями иногда поигрывали в него, но пару лет назад. После поступления в университет стало не до этого, хотя он тосковал по этому времени. То ощущение полета на магнитной доске, то чувство восторга, когда он сбивал мячом соперника, Варин вряд ли когда-нибудь забудет.       Поэтому, недолго думая, он ляпнул: — Конечно играем!       Улыбка Флэр растянулась. — Тогда как насчет одной игры? Небольшой дружеский матч перед состязаниями на Арене, что скажешь?       Вообще-то Варин был против. Ему не хотелось раскрывать потенциал его гильдии перед испытаниями Арены Невермора, но отступать некогда было, тем более что можно было и о команде этих канадцев что-нибудь разузнать. — Идет. Завтра, часов в шесть на тренировочном поле Арены Невермора, я думаю, туда уже пускают. — У меня очень коварный бросок, — улыбнулась Флэр. — Знаешь, я думаю, мы с тобой поладим.       «Сомневаюсь», — хотел было сказать Варин, но промолчал. С каждой минутой эта дамочка нравилась ему все меньше и меньше.       Он не любил принимать решения на горячую голову, но так уж вышло, что эта брюнетка очень легко вывела Варина из привычного равновесия. Он чувствовал, что они с этими канадцами еще навоюются, но ни в коем случае не хотел им уступать. Не сейчас, когда от этой победы зависела не только жизнь его сестры, но и честь его слов и команды!       Хотя, в конце концов, размяться перед Ареной не будет впустую. Кибербол — командная игра, основанная на связанном взаимодействии. На Арене Невермора не будет одиночных этапов, только командные состязания. Так что Варин считал идею Флэр не такой уж и плохой.       А также он считал неплохой идеей дать хороших лещей этим канадцам. И он обязательно собирался воплотить эту задумку.