Меж двух огней

Отрицание. Мое сердце жалко трепещет при виде Гейла, стоящего у трапа планолета со скрещенными на груди руками. Я останавливаюсь на полпути и едва не выпускаю из рук коробку с лекарствами, которую схватила не глядя, просто чтобы слиться с толпой солдат, бодро перетаскивающих привезенные припасы в лагерь повстанцев.  — Что ты здесь делаешь? Усмехнувшись, парень забирает у меня груз и говорит как ни в чем не бывало:  — Слишком тяжелый для тебя. Возьми что-нибудь поменьше и иди за мной. Я покажу, куда нести. И надень капюшон — вот-вот должен начаться ливень. Никогда еще дождь не был так кстати. Все вокруг закутаны в непромокаемые плащи, так что наш внешний вид никому не кажется странным. И все же мы кружим по лагерю не меньше часа, явно отвлекая внимание. Хоторн приводит меня на окраину и кивком указывает на самую дальнюю палатку, судя по размерам, явно предназначенную для одного человека.  — Располагайся. Я сейчас вернусь. Терпение заканчивается. Бросив коробку на землю, хватаю его за руку и рывком заставляю повернуться ко мне.  — Нет.  — Послушай, Китнисс…  — Гейл, если ты не понял, я пришла не для того, чтобы слушать. Его коробка летит на асфальт вместе с моей. Оглянувшись по сторонам, он почти силой затаскивает меня в палатку.  — Что все это значит?! Тебя послала Койн?  — Я пришел сам, — тихо, с ноткой обиды отвечает Гейл. — Сбежал вслед за тобой. Как он оказался здесь раньше меня? Как ему удалось скрыться незамеченным? А может, он врет, и его отправил сюда Хевенсби? В голове проносятся сотни вопросов, но вслух я задаю лишь один:  — Почему?  — Потому что ничего не изменилось, Кискисс. Мы снова идем на охоту, и только. Ты и я. Совсем как раньше. Наверное, увидев Гейла на посадочной площадке, я подумала о том же, и это и было причиной моей радости, которой я изо всех сил пытаюсь не поддаваться. Не потому что не хочу. Просто не могу себе такого позволить — поверить кому бы то ни было, пусть даже этот кто-то — мой старый друг и верный напарник. Верный? Кому, мне? Или Альме Койн, как и Плутарх, некогда заверявший меня в своей безграничной преданности и вечной дружбе? Я молчала несколько часов, но в горле отчего-то пересыхает. Парень протягивает мне флягу с водой.  — Меня уже ищут?  — Не совсем. Они, гм, делают вид, что озабочены твоей пропажей, но на самом деле Койн будто бы довольна подобным поворотом событий…  — Она довольна тем, что я наконец перестала путаться у нее под ногами. Возможно, Президент Тринадцатого еще не поняла, что к чему. Но это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой.  — Что происходит в Дистрикте?  — Плутарх собирает команду Победителей, чтобы сделать из них так называемый Звездный Отряд, выставить их на передовую, но не пускать в открытый бой, а лишь снимать новые промо-ролики. В их задачу входит разве что кривляться перед камерами с оружием в руках, тем самым поддерживая воинский дух в повстанцах и отвлекая внимание Сноу.  — И ты пойдешь со мной в Капитолий? В настоящий бой, на улицы, полные миротворцев? У тебя есть выбор…  — Нет никакого выбора. Я с тобой, Китнисс. Был, есть и буду до конца. И еще… Там нет ни одного миротворца.  — Откуда ты знаешь? Гейл вытаскивает из кармана небольшую металлическую коробочку, набирает какой-то код на клавиатуре, и он начинает мигать разными цветами  — Это Голо, — вполголоса объясняет парень, продолжая возиться с прибором. — Голографическая карта Капитолия. А все эти цвета — синий, красный, зеленый, видишь? — это ловушки. Что внутри, знает один Сноу. Нам известно лишь то, что все они смертельно опасны. Я склоняюсь над картой и по очереди пытаюсь коснуться быстро мигающих огоньков. Воспоминания так свежи и болезненны, что пальцы моментально сводит судорогой. — Это война только для нас. Для Сноу все происходящее — всего лишь Игры. Семьдесят Шестые Голодные Игры. После Гейл преувеличенно медленно выключает карту, убирает Голо обратно в карман и долго, очень долго не решается посмотреть мне в глаза. А когда наши взгляды встречаются, я уже безоговорочно верю ему. Верю, потому что знаю ответ на мучивший меня вопрос «почему?».  — Я должен был вызваться добровольцем тогда, на Жатве. Отправиться на Игры с тобой вместо Пита. Ведь это я — твой напарник. Выдвигаемся на рассвете, Кискисс. Надо выследить и убить одного старого змея.