ВС-4 "Ничего общего"

В кабинете Рогозиной повисла тягучая тишина. Когда в деле замешан кто-то из своих, все делается словно через силу, через нежелание принять, что это происходит на самом деле. Вся энергия куда-то уходит, как вода в песок, и сил нет совершенно. - Извините, Галина Николаевна, - на пороге появилась Власова. – Звонил полковник Калинин, не могла не ответить. - Проходи, - махнула рукой Рогозина, давая понять, что ничего страшного. - Что-то случилось, пока меня не было? – осведомилась Рита. – Вы меня извините, коллеги, но у вас такие похоронные лица. - Ольга прилетела, - выдавил из себя Майский, тяжело вздохнув, словно это все объясняло. - Ольга? – чуть нахмурившись, дернула головой Власова. - А, ну да, ты же не знаешь, - спохватился Круглов. – Ольга Скворцова – племянница полковника Рогозиной. - И лучшая подруга Анны Мельниковой, - грузно, как приговор, закончила Антонова. - Ничего себе, - чуть не присвистнула Рита. - Сейчас она посмотрит видеозапись с банкомата и поймет, что ее лучшая подруга – преступница, - вздохнула Амелина. – А она ее так защищала… - Так, закончили раскисать, - сурово оборвала меланхоличные настроения Рогозина. – Оксана, нужно пробить все, что есть на этого Сабурова. Если мне не изменяет память, у него была престарелая мать. Возможно, и сейчас все делается по ее документам или через ее контакты. У нас есть Мельникова, есть Сабуров, должен быть еще кто-то, кто был за доктора. Нужно искать пересечения… - она задумалась. – Так, еще нужно съездить в тюрьму и на этот раз навести справки насчет Сабурова, его жизни, поведения, друзей в тюрьме… - И смерти, - подсказала Валя. - Ну, он вообще-то в списках умерших числится. - Верно, обстоятельства смерти – тоже. - Мы можем съездить с капитаном Власовой в тюрьму, - выразительно посмотрел на Рогозину Круглов, и взгляд его потеплел, когда он повернулся к Маргарите. – Если, конечно, капитан Власова не против. - Как я могу быть против, Николай Петрович, - в тон ему ответила та, расплываясь в улыбке. - Езжайте, - отрезала Галина Николаевна, сдержав эмоции. Оперативники вышли из кабинета и на какие-то секунды разминулись с Тихоновым и Скворцовой, которые возвращались обратно. - Убедилась? – со вздохом спросила Рогозина племянницу. - Нет, - глухо, но четко ответила та. – Да, это Аня, - поспешила объяснить Ольга, - но она ведет себя странно. Я не могу сейчас сказать, что именно не так, но это не ее обычное поведение. Она словно нервничает или… может, ее наркотиками накачали? - Оля, я понимаю твое желание выгородить подругу, - постаралась мягко начать полковник, но та перебила сразу же: - Да причем здесь это? Я уверена, что Аня не знала Сабурова и уж точно не участвует ни в каких преступных махинациях. Мне звонила ее мама, потому что не смогла дозвониться до дочери. Я знаю их отношения. Знаю, что когда Аня куда-то уезжает надолго, где не будет связи или куда она не возьмет телефон, она предупреждает мать. У них очень близкие отношения. Я также заходила на все страницы Ани в соцсетях и оставляла ей письма и вопросы в личных сообщениях, - торопливо перечисляла Скворцова, словно для себя систематизируя информацию. – Я знаю, что она получает их на почту, а почту смотрит ежедневно. Но ее не было в интернете уже несколько дней. - Логично, - пожала плечами Белая, - зачем ей светиться? - Нет, не логично, - отрезала Ольга. – Если хотя бы на секунду предположить, что это она, то она бы как минимум позвонила матери и соврала, что уезжает в горы или еще куда-нибудь, где нет сети, что потом с ней свяжется. Но она не предупредила… - Возможно, просто не успела, - вставила Рогозина. – Что-то могло пойти не по плану, потребовалось срочно его переигрывать. - Ну да, деньги положить успела, а позвонить матери – нет? – Скворцова чувствовала, что теряет терпение, понимала, что это играет против нее, но ничего не могла с собой поделать – она не ожидала, что натолкнется на такую стену неприятия самой очевидной для нее версии. - Оля, мы оперируем фактами, уликами, а не предположениями и сентиментальными привязанностями, - жестко ответила Рогозина. - Какими уликами?! – возмутилась племянница. - Ну хорошо, - тяжело вздохнула полковник, понимая, что спора не миновать, - слишком близким человеком была эта Мельникова для Оли. – Записка Лисицыну сделана на бумаге из квартиры Майского. У Сергея пропали деньги, о которых знала только Аня. На конверте и на записке отпечатки Ани. Она звонила на неизвестный номер, с которого потом звонили Лисицыну, когда сбили Юлю. Она брала билет в Прагу, но не улетела, увидев там Майского и Круглова, - поняла, что мы ее вычислили. В конце концов, она положила себе деньги на счет – те самые сто тысяч, что пропали у Сергея. Ты сама видела запись! – не сдержавшись, повысила тон Рогозина. Ольга обвела притихших присутствующих долгим взглядом. - Я правильно понимаю, что никто кроме меня не верит в невиновность Ани? – негромко спросила она, молчание было ей ответом. – То есть другие версии вы даже не рассматриваете? - Какие другие версии? – осторожно поинтересовалась Антонова. Ей бы и хотелось помочь подруге, но она не знала как. - Аню похитили и подставили по полной программе, - спокойно ответила Скворцова, но Рогозина лишь взмахнула руками: опять двадцать пять. - Тебе просто очень хочется, чтобы она была невиновна, потому что она твоя… - А почему мы не подозреваем Майского? – перебив тетю, пошла в наступление Ольга, и все опешили. – Он же тоже жил в этой квартире – мог подсунуть Ане и конверт, и лист бумаги, а деньги сам спрятать, - с вызовом посмотрела она на встрепенувшихся экспертов. - Да ты что несешь-то? – не выдержал Сергей, вытаращив на нее глаза. - Почему нет? То есть ты у нас вне подозрений априори? Как там было? А, предположения и сентиментальная привязанность, кажется, так? – она перевела свой взгляд снова на полковника, и Рогозина уловила гневный огонек в ее глазах. – Почему Сергей не мог подговорить Аню провернуть эту махинацию, воспользовавшись ее чувствами, зная, что она не откажет? - Да какую махинацию-то? – от души возмутился Майский. - Воот! – подняла Ольга указательный палец вверх. – С Аней тоже непонятно, какую махинацию, но, тем не менее, все подозревают ее! – она выдержала паузу, замечая, как взгляд Рогозиной становится строже, и с вдохновением продолжила: - А почему мы не подозреваем меня? Нет, ну правда! Я же и Сабурова этого лично знала, и в Испанию могла летать, чтобы все подготовить. Не знаю, правда, что, но ведь это неважно, верно? Мотив преступления у нас нынче не в почете. И крысой я могла быть – благо у меня и в женихах – капитан ФЭС, и в тетях – полковник ФЭС, да еще и место секретарское на несколько дней – гуляй, рванина! Эксперты оторопело смотрели на Скворцову, так и не соизволившую присесть за все это время, и чуяли, что в воздухе пахнет порохом. - Почему мы не подозреваем меня? – она сверлила глазами Рогозину, словно та была ее злейшим врагом. – Только потому, что я – племянница полковника? – отчеканила она по слогам. - Да хоть дочь генерала, - неожиданно резко ответил Котов, и Ольга перевела свой взгляд на него. – И такие преступники у нас бывали… Скворцова прищурилась. Было что-то личное в этой фразе, но ей было некогда выяснять, что именно – на кону стояла жизнь Ани, которую никто кроме нее, по всей вероятности, не собирался спасать. - Ну хорошо, - медленно выдохнула она, собираясь с силами будто для следующего раунда, - допустим… Вы действительно верите, что Аня, которая была на свадьбе Юли и Кости тамадой, могла хладнокровно сбить потом беременную Юлю или позволить сделать это своему сообщнику? - За свою жизнь я видела очень много разных случаев, - пыталась увещевать Рогозина. - По всей видимости, я видела больше, - ничуть не смутилась Ольга, вызывая в полковнике раздражение, затем взяла со стола лист бумаги с символикой конторы, демонстративно залапала его пальцами и бросила на стол. – Можете написать на нем какое угодно письмо и сказать, что это была я, - глухо бросила она. – Да, не забудьте надеть перчатки, чтобы не оставить своих отпечатков и потожировых. А что касается звонка Ани на незнакомый номер… - Скворцова обошла стол по периметру и взяла телефон Рогозиной. Прежде чем та успела что-то возразить или сделать, Ольга набрала первый попавшийся номер и мило прощебетала в трубку: - Николай Петрович? Здравствуйте! Это Скворцова. Вы уже в дороге? Долго еще осталось?.. Нет-нет, ничего не случилось. Так, проверка связи… Да, удачи. До свидания… - она положила трубку на место и отошла, чтобы встретиться с Рогозиной взглядом. – Докажите теперь, что это не вы звонили майору Круглову. При условии, что у него самого вы спросить об этом не можете! - Ну знаешь ли! – побагровела полковник, устав от этой демонстрации. - Знаю, - вздернула подбородок та. – Очень удобно, когда есть козел отпущения, правда? Можно на него сразу всех собак повесить! – она выдержала паузу, ожидая, ответит ей тетя или нет. – Между регистрацией на рейс в Прагу и операцией в банкомате прошло полчаса. Во время регистрации, сделанной с Аниного мобильного, как показал мне Ваня в лаборатории, телефон находился в районе аэропорта, а банкомат – на другом конце города. Аня физически не могла успеть и там, и там. Вы упускаете мелочи, вцепившись мертвой хваткой в удобную вам версию! - Нет удобной версии! – не выдержала Рогозина. – Возможно, Мельникова и не собиралась никуда лететь, и рейс был для отвода глаз, чтобы оперативники потеряли свое время, а она спокойно сняла деньги! А регистрацию делал ее сообщник! - Возможно? – усмехнулась Скворцова. – Все, что угодно, лишь бы подогнать под ваш вариант, не так ли? В то время как в моем слово «возможно» не допускается и расценивается как… черт, забыла… а! «Предположение и сентиментальные привязанности!» - Ольга Сергеевна! – резко встала со стула Галина Николаевна, сотрудники отчаянно пытались слиться с интерьером. - Слушаю вас, товарищ полковник! – с вызовом смотрела на нее Скворцова. - Вы забываетесь! – строго отчитала племянницу Рогозина. - Ничуть! – парировала та. – Если в вашей работе по обвинению людей все средства хороши, то в моей работе по их оправданию – тоже. Потому как довожу до вашего сведения, что Анна Мельникова не только моя подруга, но и моя подзащитная! И, видимо, только я помню сорок девятую статью Конституции Российской Федерации, она же четырнадцатая в УПК! * – и, развернувшись, Ольга быстро зашагала на выход. - Стоять! – гаркнула полковник, не найдя другого выхода, и Скворцова медленно обернулась. - На каком основании? – левая бровь ее возмущенно взлетела вверх. – Я не ваша подчиненная, чтобы исполнять ваши приказы, - четко напомнила она, и вдруг усмешка дернула ее губы. – Или, может, вы меня задержите до выяснения обстоятельств на сорок восемь часов? - Не говори глупостей! - Даже не начинала! На секунду в кабинете воцарилась тишина, Рогозина и Скворцова держали друг друга взглядом, ожидая, кто сдастся первым, потом Ольга тихо произнесла: - Когда я приехала сюда, я уже поняла, что с Аней что-то случилось. Для меня было слишком много тревожных звоночков и по ее отсутствию, и по вашему всеобщему вранью, - она обвела взглядом экспертов, но никто не решился смотреть ей в глаза. – Откровенно говоря, я рассчитывала на вашу помощь, чтобы найти Аню и вытащить ее из передряги, но, видимо, именно в этом и состояла моя глупость. Что ж… справлюсь и без вас, - голос ее звучал ровно, спокойно, словно она им сказку на ночь рассказывала. – Я уверена, что Аню похитили. Если в деле действительно замешан Сабуров, то, помнится, тогда он действовал не один. Был как минимум еще один человек, который пытался ухаживать за Юлей. И, учитывая, как все обернулось, я не удивлюсь, если именно этот тип совершил наезд, чтобы отомстить им с Костей таким образом, - на этом месте присутствующие встрепенулись и обратились в слух, подняв глаза на Ольгу. – Если бы Аню похитили с целью выкупа, то ее родители были бы в курсе первыми, но они ничего не знают. А это значит, что ее похитили с другими целями. Учитывая, что в Москве преступников принимали Майский и Круглов, а Аня жила у Майского… - она не договорила, встретившись взглядом с Сергеем. – Не ожидала от тебя, - еще тише произнесла Скворцова. – Похоже, у Ани карма такая – не везет ей с мужчинами. Впрочем, не только ей… - она перевела взгляд на Котова, пытавшегося рассмотреть что-то в ее глазах. – У меня прямо сегодня день сюрпризов какой-то. Но ничего… переживу… - и вновь взгляд перешел на Майского. – Главное, чтобы с Аней ничего не случилось. И да, я буду ее искать всеми известными и доступными мне способами, - Ольга устало посмотрела на Рогозину. – Не как преступницу, как ищите вы, а как жертву, коей она является. Даже если кому-то это кажется банальным предположением и сентиментальными привязанностями. Очень жаль, что нам с вами больше не по пути, - и, развернувшись, она быстрым шагом вышла из кабинета полковника. Звенящую тишину робко нарушила Белая: - Слушайте, а ничего так из нее адвокат – я почти поверила в невиновность этой Мельниковой. - Надо поставить жучок на ее телефон, - хмуро отозвалась Рогозина. – Не исключено, что именно с ней Аня выйдет на связь. - Вопрос: как это сделать, учитывая… - Оксана не договорила, разведя руками. - Так можно же просто следить за местонахождением мобильника и отослать запрос оператору по звонкам, - пожала плечами Белая. - У Оли две симкарты, - подал голос Котов, - испанскую не отследишь. - И у Ани, кстати, тоже две, - в тон ему поддакнул Майский. - И вряд ли Ольга согласится теперь добровольно быть на прослушке, - подытожила Антонова, и Рогозина со злостью стукнула кулаком по столу. - Слушайте, ну а если правда задержать ее на сорок восемь часов, - предложила Белая, - только чтобы встроить в мобильный жучок? Что вы на меня так смотрите? – смутилась она, увидев взгляды коллег, будто она была полоумной. – Ну да, племянница полковника, невеста капитана, кто там еще? Но это ж ради благого дела! Можно ж и не держать все сорок восемь часов… - попыталась оправдаться Таня. - Да как тебе сказать… - горестно начал Тихонов. – В данной ситуации Ольга – единственный человек, который имеет прямую связь с Анной, который знает ее как облупленную… Иными словами, она тот человек, с которым нужно дружить. А если сейчас ей подложить такую свинью, то, во-первых, это означало бы потерять ее совсем, а вместе с этим и ценную информацию, которой она может владеть в виду ее близких отношений с Мельниковой… - А во-вторых? – насмешливо произнесла Белая. - А во-вторых, Оля не дура, - пришла на выручку Ивану Амелина. – Она может догадаться, что именно для этого ее и нейтрализовали. - Ну хорошо, можно же просто стащить у нее телефон на две минуты, - пыталась реабилитироваться Таня. – Сколько раз уже такое проделывали! - Ну попробуй, - скептически отнесся к ее идее Котов. - Кстати, ты бы мог это сделать проще всех, - заметила Белая, - жених все же. - Не мог бы, - отрезал Костя. Он не понимал, что случилось, но четко ощущал, что было что-то еще за этим взглядом Ольги. И эти слова «впрочем, не только ей», когда речь шла о невезении с мужчинами. Она все обдумала и решила послать его подальше? - Ну, хорошо, - Таня встала из-за стола. – С вашего разрешения, Галина Николаевна, я сама раздобуду телефон Ольги, чтобы вживить туда жучок. Полковник кивнула, Белая покинула кабинет. Настроение было хуже некуда, но надо было продолжать работу, несмотря на разлад в команде. - Можно? – Тихонов протянул руку к списку, лежавшему на столе у Рогозиной. Та снова кивнула. – Черт… - пробубнил Иван, простучав что-то на клавиатуре, и устало потер лицо. Амелина заглянула ему через плечо. - А ведь они тут есть, - пробормотала она. - Кто? – нахмурилась Рогозина. - В том деле вместе с Сабуровым были замешаны братья Колышевы, Александр и Геннадий. Один – паспортист, другой – погорелец. И они есть в списке умерших в тюрьме, - Оксана еще раз сверилась с бумагой. – Только умерли они не вместе, а в разные дни. Кстати! – вдруг вспыхнула она. – С разницей точно в неделю! - Так вот для чего нужен был доктор так долго, - встрепенулась Антонова. – Он устроил им побег, всем троим, но, чтобы не вызывать подозрений, растянул во времени. Господи, неужели Оля права, и Аня… - Оля защищает подругу! – резко перебила Рогозина. – Ничто не дает нам оснований полагать, что Мельникова ни при чем. Даже наоборот: возможно, Сабурова она действительно не знала – и в этом Оля не ошиблась, а вот кого-то из Колышевых – да. Если один из них тогда Юлю засек, как русскую в Испании, то так же мог и с Мельниковой поступить. Вероятно, именно ему помогала Аня, а все остальные просто шли в комплекте, - рассуждала полковник. – Ольгой движут эмоции, и они вполне понятны, но нам нужно сохранять здравый смысл и трезвый расчет. Иван, вам с Оксаной – пробить все возможное на эту троицу, все связи, все пересечения. Где-то должна всплыть Мельникова. Кстати, а что там с новыми хозяевами квартиры сироты Иванова? – вдруг вспомнила она. - Пересечений с Мельниковой нет, - пожал плечами Тихонов. - И их тоже проверьте на связь с этой троицей. Равно как и риэлтора – всех проверьте между собой. Где-то они должны были проколоться! - Сделаем, Галина Николаевна, - лаборанты нехотя поднялись со своих стульев и отправились выполнять приказ. - А вы, - Рогозина посмотрела на Майского и Котова, - отправляйтесь по месту регистрации Сабурова и Колышевых и разузнайте обстановку. Я позвоню Круглову с Власовой, чтобы они выяснили все еще и про Колышевых, и попробую добиться эксгумации тел всех троих. Когда оперативники вышли, Антонова решилась высказаться: - Галя, а ты не думаешь, что Оля действительно может быть права? Что если Аню на самом деле похитили? Если ее держат где-то ну… в отместку Майскому, как с Лисицыным было… - Мне бы очень хотелось, Валечка, - устало отозвалась та. – Вот только Косте сразу позвонили и Юлю сбили демонстративно – он теперь сидит и переживает за нее в больнице. А если хотели навредить Сергею, то должны были как-то оповестить, что с Аней и где она. Иначе – в чем соль? - Тоже верно, - вздохнула подруга. - И это видео из банкомата мне покоя не дает. Я не вижу в нем ничего такого особенного, а Ольга видит, потому что пытается верить в Мельникову. И это все понятно – она же ей подруга. Вот только… С риэлтором нас уже за нос водили – могли и с рейсом в Прагу повторить. - То есть ты думаешь, что все эти дела все-таки связаны? - Думаю, - кивнула Рогозина. – Не уверена пока в этом, но подозрение такое есть. Белая нашла Ольгу в буфете. Та сидела на диванчике, рядом лежала ее сумка, в руках у Скворцовой был стакан воды. Глаза красные – плакала, - определила Таня и даже обрадовалась: надо будет зайти с сентиментальной стороны. Увидев капитана, Ольга встала и подошла к столу, чтобы налить себе еще воды. Белая воспользовалась моментом, чтобы подкрасться к сумке. Телефон лежал во внутреннем кармане. Таня быстро схватила аппарат, спрятала в кармане джинсов, наспех застегнула молнию сумки и подошла к Скворцовой. - Зря ты так с Галиной Николаевной, - негромко начала она, и Ольга обернулась. – Ты воспринимаешь это как личную трагедию, а для нее это просто еще одно дело. Поэтому она непредвзято относится к ситуации. Скворцова смерила ее подозрительным взглядом. - Это она тебя прислала? - Да ну что ты! – взмахнула руками Белая, стараясь придать своему жесту непринужденный вид. – Просто нехорошо, когда люди вот так ссорятся между собой. Тем более – родственники. В конце концов, вы же обе хотите найти Аню. Ольга молча прошла к диванчику, потом повернулась к Тане и неожиданно для той сказала: - У тебя завалялось лишних двести тысяч или захотелось в тюрьму? - Что? – опешила Белая. - Статья сто пятьдесят восемь УПК РФ **, - невозмутимо отозвалась Скворцова. - Но… - И на нем твои отпечатки пальцев поверх всех остальных. Если ты выйдешь с ним из буфета, я напишу заявление, - просто добавила она, отпивая воду. - Слушай, но… как? – совсем растерялась Таня, поняв, что попалась. - Ты взмахнула руками, и я увидела серебряный верх своего телефона, - спокойно объясняла Ольга. – У меня там царапина. А молния на сумке расходится – ее нужно закрывать аккуратно. И из всех сотрудников ты наименее подходящий персонаж, чтобы говорить мне об отношениях с Рогозиной. – И пока Белая нехотя выкладывала телефон на стол, добавила: - Тебя не предупредили, что я юрист? - Предупредили, - вздохнула Таня, ощущая себя маленькой провинившейся девочкой. - Когда я чувствую себя в стане врага, моя наблюдательность вырастает в десять раз, - Скворцова пожала плечом, - профессиональная деформация. – Поставив стакан на стол, она продолжила: - А Рогозиной передай, что Аня мне не звонила и не писала, но в свете обстоятельств я вряд ли сообщу вам, когда это случится. Вам все равно, а мне она нужна живой, - взяв телефон, она убрала его обратно в сумку и вышла из буфета.