ВС-4 "Ничего общего"

Совещание в кабинете Рогозиной подходило к концу, когда Скворцова постучала в дверь и заглянула внутрь. - Можно? - Да, Оля, проходи, присаживайся, - кивнула Галина Николаевна, внутренне собравшись, – в последнее время разговоры с племянницей проходили отнюдь не в теплой дружественной обстановке. - Добрый день, - обвела всех взглядом Скворцова, но не присела. – Я приехала сообщить, что Аня пришла в себя сегодня рано утром и рассказала мне все, что знала, - увидев оживление в рядах экспертов, Ольга продолжила: - Как я и говорила с самого начала, Аня – жертва, причем вдвойне. В прицел преступников она попала случайно, как подходящий по всем параметрам кандидат, а потом они узнали, что она приближена к ФЭС, вернее, к майору Майскому, и решили усовершенствовать свой план, подставив ее. Они понимали, что за дело возьмется ФЭС, что расследование будет проведено очень тщательное, поэтому продумали каждую мелочь. Почти. - Все это прекрасно, но можно как-то ближе к делу? – вопросительно приподняла бровь полковник. - Разумеется, - кивнула Скворцова. - Может, ты все-таки присядешь? – попросила Антонова. – Как-то неудобно на тебя снизу вверх смотреть. - Извините, - Ольга послушно опустилась на стул между Валей и Оксаной. – Когда преступники узнали, что Аня – подруга Майского, того самого майора, который засадил почти всю шайку, они решили отомстить ему весьма изощренным способом. Двое пришли к Ане, сказав, что их послал Сергей, поэтому она открыла им дверь. Я думаю, что ранее они где-то прицепили на нее жучок, потому что были в курсе последних разговоров между Аней и Майским. Именно этой информацией они воспользовались, чтобы она им поверила. - В квартире мы жучков не нашли тогда, - нахмурился Круглов. – И дверь была не взломана. - Я думаю, что жучок был именно на Ане, например, подкинули в сумку или верхнюю одежду. Им не нужно было взламывать замок – наоборот, надо было сделать все, чтобы внешне выглядело, как если бы Аня ушла сама и обворовала Майского. Естественно, вместе с Аней они и забрали этот жучок – он выполнил свою функцию. - Но как они выманили ее из квартиры да еще со всеми вещами? – поинтересовался Тихонов. - Сказали, что Майский приготовил ей сюрприз, - Ольга на секунду задумалась. – Дело в том, что с утра они немного поссорились, и я не вправе разглашать причину этой ссоры, да и для дела это не имеет значения. Важно лишь, что преступники сказали Ане, что Майский понял, что был неправ, раскаивается и надеется искупить вину сюрпризом. - Каким – не сказали? – скептически хмыкнула Амелина. - По легенде Майский взял отгулы и забронировал коттедж в одной из баз отдыха Подмосковья. В тот день он якобы должен был в срочном порядке уладить все дела, поэтому за Аней послал друзей, чтобы они ее отвезли. Предполагалось, что Майский будет ждать ее уже там. Ну, якобы. - Да уж, - вздохнула Оксана. – Сложно не повестись на такое предложение… - А как быть с деньгами? – не поддалась на мнимую романтику Рогозина. – Аня явно кладет их себе на счет. - По легенде преступников, поскольку идея с сюрпризом пришла в голову Майского неожиданно, то с собой у него большой суммы не было, поэтому он попросил Аню взять деньги из тайника. А чтобы это не выглядело подозрительно, она должна была положить их себе на счет, - объяснила Скворцова. – Ведь потом, по легенде, они встретятся и просто расплатятся ее картой. - Ну да, доверить такую сумму девушке вот так… - Николай Петрович понимающе хмыкнул. - Что было дальше? – не теряла нити повествования полковник. - А дальше они завязали ей глаза и привезли в эту избушку, из которой мы ее спасли, - вздохнула Ольга. – И сказали, что если она будет вести себя хорошо, то с ней ничего не случится. Разумеется, до этого они забрали у нее все, включая документы, деньги и телефон. Воспользовались ее мобильным для тех звонков и смс – все было продумано. Они знали, что у дома Майского нет камер, поэтому они могут действовать спокойно и расслабленно, чтобы никто из соседей их не запомнил – подумаешь, ходят люди. Они не учли, что есть автолюбители, а у тех – видеорегистраторы… - Но ведь деньги Аня все-таки положила себе на счет, - напомнила Рогозина. - Да, - кивнула Скворцова. – Они заставили ее сделать это, сказав, что если она хочет, чтобы Майский остался жив-здоров, то ей нужно просто положить деньги на счет. Из машины они ее отправили одну – чтобы не светиться, но держали на прицеле, поэтому Аня не могла ничего сделать, кроме как выполнить задание и… начертить пальцами sos, надеясь, что мы это увидим, а преступники – нет. - Примерно так и получилось, - прокомментировала молчавшая до этого Власова. Ольга метнула в нее пристальный взгляд, но ничего не ответила и, посмотрев на остальных, продолжила: - Сначала Аня пыталась сказать им, что они ошиблись, что ее семья не богата, что за нее не заплатят выкуп, но они перебили, сказав, что им не нужны ее деньги, что ее дело – молчать и вести себя хорошо, если она не хочет кляп и наручники. Аня молчала и была тише воды ниже травы. Один из них вообще ей сказал, что скоро ее отпустят, как только их дело выгорит. - И она поверила? – не сдержался Круглов. - В этот раз – нет. Она пыталась понять, что происходит, но ее запирали в комнате, когда все съезжались на совет. Их было пятеро, общались они прозвищами, ни разу не называя имен или фамилий. Аня пыталась подслушать их разговоры, слышала про загранпаспорта, что двое уже улетели. Она думала, что ее выкинут перед самым вылетом, когда она уже никого не сможет предупредить, но потом оказалось, что они собирались взять ее с собой, - Ольга вздохнула, переводя дыхание и доставая свой мобильный телефон. - Но зачем? – не поняла Рогозина. - Они разве не знали, что мы ее ищем? – полюбопытствовала Власова. - Так по поддельным документам поди, - бросил Тихонов. - Но зачем? – вернулась к ключевому вопросу Антонова. - Все верно, по поддельным документам, - кивнула Скворцова, протягивая свой телефон Ивану. – Здесь запись нашего с ней разговора, файл под названием «Аня». Скопируй. Просто Аня еще слаба, и разговор занял много времени, я вам тут пересказываю сухо по фактам. - Так Мельникова узнала, зачем ее хотели увезти из страны? – напомнил Круглов интересующий всех вопрос. - Да. Ее везли на органы… - эксперты переглянулись – никому из них такая версия в голову не приходила. – Дело в том, что Геннадию Колышеву нужна пересадка легких, а матери субъекта, который проходил под прозвищем Доктор, пересадка сердца. Остальные органы продали бы по выгодной цене – у Ани редкая группа крови и резус-фактор. И именно поэтому с ней обращались хорошо – от ее состояния зависела их жизнь… - она помолчала. – Как вы понимаете, это путешествие для Ани стало бы последним. - Но как они ее вычислили? Почему именно ее? – первой пришла в себя Власова. - Сложно сказать, - посмотрела на нее Скворцова. – Я думаю, что тот самый Доктор может быть врачом на самом деле или работать в каком-то медицинском центре… - Он доктор, - перебил Тихонов, возвращая ей мобильник. – Мы его уже засекли и вычислили, он действительно доктор. - Более того, мы просмотрели его биографию, - дополнила Амелина. – Вершков учился в одном классе с Сабуровым, тогда они жили в одном дворе и, вполне вероятно, могли дружить. - Тогда у меня есть два предположения. Первое: незадолго до исчезновения Аня сдавала кровь, как донор. Если именно Доктор выбирал жертву для пересадки органов, то, возможно, именно так он на нее и вышел, имея доступ к базе доноров. - А где она сдавала кровь, знаешь? – тут же подобрался на стуле Иван. Ольга назвала адрес, и он быстро забарабанил по клавишам. – Так и есть, - озвучил он через несколько секунд. – Вершков здесь заявлен как волонтер несколько месяцев назад, и оба его телефона фиксировались здесь неоднократно. - А второе предположение? – спросила Валя. - Аня живет в Испании. Не исключено, что, заполняя донорскую карточку, она это указала. Ну или просто выболтала на приеме – с нее станется, - вздохнула Скворцова. – И вкупе с нужной группой крови, резусом, возрастом и прекрасным здоровьем это стало дополнительным мотивом, чтобы выбрать ее. Ведь все бы просто подумали, что она улетела – никто бы не стал искать, по крайней мере, сразу. А им и надо было выиграть время, пока готовились документы и побег, - она замолчала. - Как же ей удалось отправить тебе сообщение? – первой нарушила затянувшуюся тишину Оксана. - Разыграла целое представление, она у меня герой! – не без гордости ответила Ольга. – Доктор ей каждый раз давал снотворное. Она якобы случайно уронила и раскрошила – наступила – таблетку, чтобы отвлечь внимание. Он потерял бдительность – ведь она вела себя примерно все время, не заметил, как она вытащила у него телефон. Пока он ходил за другой таблеткой, Аня отправила сообщение, стерла все его следы на мобильном, а когда Доктор вернулся, осторожно положила телефон на место. - Смело, - одобрительно поджала губы Рита. - Она понимала, что это ее единственный шанс, потому что время шло, а мы не появлялись, чтобы ее спасти, - спокойно пояснила Скворцова. – Она подумала, что мы не увидели, как она пишет sos на банкомате… - она замолчала, переведя свой взгляд на Рогозину. Галина Николаевна нервно сглотнула, но никак не прокомментировала последние слова племянницы. - Мы вычислили крысу, - теперь ее черед был докладывать обстановку. – А также депортировали Колышевых. Совсем скоро они уже прибудут в аэропорт. Круглов и Майский поедут проводить спецоперацию – мы ждем, что крыса выдаст себя именно в этот момент. - Подождите, но Майский сейчас в больнице, - нахмурилась Ольга. – Его сменит кто-то другой? Костя? Таня? - Нет, Котов с Белой сейчас как раз на квартире того самого доктора, Вершков его фамилия, - сообщила полковник. - Вы Аню без охраны хотите оставить? – моментально вспыхнула Скворцова. – Она же важный свидетель! Ведь все держится на ее показаниях! – не дожидаясь ответа, она быстро нажала кнопки на телефоне. – Алло, Майский? Ты в больнице? Так вот слушай меня внимательно: я не знаю, какая у тебя там спецоперация назначена, но если ты еще раз проморгаешь Аню, я с тебя шкуру спущу! – голос ее звенел от волнения и возмущения. – Видимо, даже теперь вы не верите, что Аня не виновата, - с упреком бросила Скворцова, вскакивая со стула и бросаясь к двери. - Галина Николаевна, а может, я сменю Майского? – неожиданно предложила Рита, и Ольга, резко остановившись на пороге, обернулась. – Я понимаю, что моя миссия вроде как тут окончена – Мельникову нашли, но если я вдруг могу быть чем-то полезна… - она замялась, ей всегда было сложно навязывать свою помощь, пусть даже и по работе. – Я буду рада продолжить сотрудничество, - неуверенно закончила Власова, и Рогозина улыбнулась. - И, похоже, ты у меня самая подходящая кандидатура для этой цели, - полковник выразительно посмотрела на племянницу. – Будь так любезна, езжай в больницу вместе с Ритой. Она там за вами и присмотрит… обеими, - назидательно потрясла карандашом Галина Николаевна, и взгляд Ольги потеплел. - Так точно, товарищ полковник, - неуловимо улыбнулась она, и Рогозина со вздохом покачала головой. - Я сейчас позвоню Майскому, чтобы дождался вас и сразу прямиком ехал в аэропорт. Коля, езжай один, встретитесь уже на месте. Все свободны! – скомандовала полковник, и эксперты засобирались на выход. – Валя, задержись, - попросила Рогозина, и Антонова вернулась на место. – Я распорядилась, чтобы труп Вершковой доставили к нам, - сообщила Галина Николаевна, когда они остались вдвоем. – Запроси еще ее медицинскую карту и посмотри, что там написано по поводу сердца. - Все еще сомневаешься, да? – укоризненно покачала головой Валентина. – Бедная девочка столько пережила… - Слова бедной девочки нужно подтверждать фактами и экспертизами, - терпеливо напомнила Рогозина, - иначе это ее слово против слова преступников. И запроси карту Колышева. Кстати, кровь у них тоже проверь на совпадение с Мельниковой по группе и резусу-фактору. - Это все? - Все. - Не волнуйся, все сделаю, - лаконично ответила Антонова, вставая. - И не надо на меня так смотреть, - не выдержала полковник. – Хоть ты и не веришь, но я тоже рада, что Аня оказалась невиновна! - Да верю-верю, - Валя улыбнулась. – Я лишь надеюсь, что мы посадим всех поскорее и этот кошмар отойдет в прошлое. Я же правильно понимаю, что Воробейникова так и не нашли? - Правильно, - вздохнула Рогозина. – Как в воду канул. Поэтому Ольга пока ходит с маячком, чтобы мы могли вовремя вмешаться, если вдруг что. Ты же понимаешь, что запереть ее в одном месте я не смогу… - Понимаю… Думаешь, он попытается связаться с ней? - Я уже ничему не удивлюсь. Абсолютно ясно, что весь этот хитромудрый план составлял он, и я не уверена, что мы знаем все его детали. Иными словами, расслабляться рано! – она взяла телефон и набрала короткий номер. – Оксана? Свяжись со своими израильскими коллегами и запроси у них информацию по Колышевым. Если они готовились к пересадке легких, значит, в какой-то клинике должны быть на них данные. Власова вела служебную машину по шоссе и украдкой поглядывала на свою спутницу. Что ее дернуло вновь вызваться помочь? Мельникову нашли, ситуация с Котовым тоже разрулилась благополучно, но какой-то червячок все равно буравил мозг. То ли просто хотелось понять, за что все так любят первую леди ФЭС, то ли выстроить с ней нормальные отношения. Хотя нет, это точно нет – какое ей, Рите, дело до этой мадам? Сейчас они дело раскроют – чуть-чуть осталось, – и она вернется обратно к Калинину. От этой мысли почему-то стало тоскливо. Не то чтобы она уже привыкла трудиться в ФЭС, но… с этими экспертами было не просто весело работать – что ни день, то сюрприз, – но и результативно: каждое вещественное доказательство можно было исследовать с пристрастием и выжать полезную информацию. То ли дело в ее отделении, где все давно прокисло и протухло, а коллег порой приходится пинать, чтобы они подняли свои толстые зады и оторвались от компьютерных игр, которыми имитировали бурную деятельность. Настоящий экшн в ФЭС был ей больше по нраву – здесь она чувствовала, что не зря тратит рабочее время, да и осознание собственной полезности миру тоже грело душу, чего уж тут скромничать. Мысленные рассуждения о тленности бытия нарушил телефонный звонок. - Ник? – удивилась Рита, взяв трубку. – Что-то случилось? - У нас сегодня короткий день, мам, - сообщил счастливый сын. – Последнего урока нет и продленки тоже. Ты сможешь меня забрать? - Я? Даже не знаю… - на секунду растерялась Власова и покосилась на Скворцову, но та словно не слышала ничего. – Слушай, у меня сегодня довольно плотный день, я сейчас посмотрю, кого могу за тобой прислать. Один никуда из школы не уходи, понял? - Понял, - отозвался Никита и, поколебавшись, робко добавил: - Может, папа сможет? - Я спрошу у него, - заставила себя пообещать Рита жизнерадостным тоном и, отключившись, громко выругалась. – Извините, - поспешила добавить она, заметив, что Ольга повернулась в ее сторону. Но Скворцова лишь покачала головой, давая понять, что у нее уши в трубочку точно не свернутся от скверных слов, и вновь отвернулась к окну. Немного поколебавшись, Власова набрала номер Ильи, когда они встали на светофоре. - Привет, ты можешь сегодня забрать Никиту из школы и отвести его домой? К нам. У него есть ключи, - с места в карьер спросила она. – У него последний день сегодня перед каникулами и продленку отменили, как и последний урок. - Если это до часу, то не смогу, - подумав, ответил бывший муж. - До часу, - вздохнула Рита. – Ладно, я поняла… - Я с Митенькой остался, - поспешил оправдаться Илья, - пока моя жена в фитнес-клубе. Власова чуть не поперхнулась воздухом, но спасительная мысль подоспела вовремя. - Слушай, ну ты же можешь взять одного ребенка с собой, забрать старшего, отвести его домой, а потом вернуться с Митенькой к себе? - Рита, ты с ума сошла? – послышалось в ответ искреннее возмущение. – Как я с двумя-то сразу? Тем более, Митенька еще очень маленький, а до вас минут тридцать ехать – не меньше. А вдруг что? Нет, давай как-нибудь сама в этот раз… Власова в сердцах швырнула трубку на колени, даже не удостоив Илью ответом. - В этот раз… - зло пробормотала она. – Будто этот раз – единственный… Так, ладно. Надо успокоиться, довести эту мадам до ее подруги и позвонить маме – она должна была уже освободиться после поликлиники. Наверное. К удивлению Риты, Скворцова продолжала хранить молчание. Вот ведь выдержка! Любая другая уже бы спросила, что случилось, и надавала советов. Власова хмыкнула себе под нос, поднимаясь по больничной лестнице. - Здравия желаю, дамы! – бодро поприветствовал их Майский, но быстро спрятал улыбку, завидев черный взгляд Ольги. - Здравствуй, - холодно ответила она и, не добавив больше ни слова, вошла в палату Ани. - Я теперь в черном списке, видимо, пожизненно, - попытался покривляться перед Ритой Сергей, но она не прониклась, да и на душе у Майского было гадко. Слова Скворцовой до сих пор жгли огнем. «Если ты еще раз проморгаешь Аню, я с тебя шкуру спущу!» Понятное дело, доблестный майор слышал вещи и похуже за свою долгую жизнь, но вот это «еще раз» однозначно свидетельствовало о том, что Ольга винит его в случившемся, если не полностью, то частично. А уж после разговора с Аней… Майский тряхнул головой, чтобы прогнать неприятные мысли. – Я тогда поехал, меня Петрович уже ждет, а вы тут давайте, держите хвост пистолетом! – все еще старался держаться бодрячком унылый майор. - Обязательно, - усмехнулась Власова и, проводив его взглядом, достала мобильный. – Мам, привет! Как дела у папы? - Вот, сдали анализы, ждем результат, - доложила Вера Андреевна. – Потом к врачу с ними, чтобы он сразу посмотрел и сказал, что делать дальше. - Понятно… - пробормотала Рита, не решаясь задать вопрос, но ситуация была критическая. – А долго ждать? – все же спросила она. - Сказали, что около часа. - Тут такое дело просто… - Власова замялась. Она ненавидела просить мать об одолжении, но чувствовала себя загнанной в угол, поэтому изначально вдохнула побольше воздуха, чтобы выдержать все нравоучения. – У Никиты сегодня последний день в школе – продленку и последний урок отменили. Короткий день, в общем. Я не успеваю его забрать. Ты не могла бы? – она замерла. - Так я же в больнице с твоим отцом, - удивилась мать. – Позвони Илье. Я знаю, что ты не любишь с ним общаться, но он все же отец и… - Илья не может, - перебила его Рита, пытаясь не сорваться. – Он с другим ребенком сидит. Мам, ну папа же не маленький – может подождать анализы сам, да и к врачу тоже зайти. - Да, конечно, зайти-то он может, но ведь не запомнит ничего, как всегда! И что потом делать? Просто ты должна была раньше об этом подумать – в конце четверти всегда в школе короткие дни. Если бы ты договорилась раньше с Ильей, я уверена, что он бы… - Мам, пожалуйста, - вновь перебила ее Власова, чувствуя, как комок подступает к горлу. – Я тебя очень прошу выручить меня сегодня. Я на работе, не могу отлучиться, мне некого больше попросить, - Рита чувствовала, как слезы закипают на глазах от безысходности. - Договорись с соседкой или с мамой одноклассника – пусть заведут по дороге, - Вера Андреевна была непреклонна. – Только не говори мне, что ты не знаешь ни одного телефона из родителей в классе твоего сына! - Ладно, мам, я поняла, - устало бросила дочь. - А я тебе сразу сказала, что не надо было уходить из нашей школы, - Вера Андреевна вошла во вкус, – у нас тоже педагоги хорошие, а находится прямо во дворе – Никита мог бы сам возвращаться домой в таких ситуациях. Да и соседи наши… - Я поняла, мам, - с нажимом произнесла Власова, оборвав ее на середине фразы. – Все, не могу больше говорить. Пока. Папе привет, - она сбросила звонок, не дожидаясь ответа, видя, что Скворцова выходит из палаты. - Аня спит, - произнесла Ольга, заметив вопрос во взгляде Риты, и чуть прищурилась, словно хотела что-то сказать еще, но увидела лечащего врача Мельниковой и поспешила к нему. О чем они говорили, Власова не слышала – все ее мозги сейчас занимала мысль, как забрать сына из школы. Она действительно не знала номеров телефонов родителей – Ник еще и года не отходил в гимназию, она просто не успела со всеми познакомиться, работая как проклятая и, в общем-то, не имея большого желания общаться с толпой. Бабские разговоры о вечном ее давно не вдохновляли. Та же петрушка была с соседями. Нет, с Надей из квартиры напротив она успела завести более или менее приятельские отношения, но Надя работала целый день, как сама Рита, как все нормальные люди, а поэтому рассчитывать на ее помощь было бы глупо. Хотя… на безрыбье и рак… Она запнулась в собственных мыслях и невольно улыбнулась. Гранин говорил, что на безрыбье рак – карась. Власова тяжело вздохнула, впервые за долгое время ощутив, как бы ей хотелось, чтобы рядом был кто-то, на кого можно было бы рассчитывать, кто мог бы выручить в любой момент словом, делом или идеей. Не какой-нибудь супергерой однократно при вселенском катаклизме, а кто-нибудь обычный, настоящий, готовый тащить с ней повседневный груз забот. Но… Рита встряхнулась. Размечталась! Твои заботы – они твои заботы. И ничьи больше. Не сильно рассчитывая на успех, она все же набрала номер Нади, но та предсказуемо не смогла выручить соседку. Посочувствовала, но ничем помочь не вышло. - Даже не знаю, что придумать, - посетовала Надя. – У меня так, навскидку, даже никаких знакомых там нет, чтобы подхватить – все на работе… - Вот и у меня… - вздохнула Власова. – Ладно, я еще подумаю, спасибо тебе в любом случае. - Да не за что. Если бы могла – с радостью выручила бы. У тебя славный мальчишка. - Спасибо, - улыбнулась Рита. Бальзам на сердце – хоть где-то у нее все получилось правильно. Услышав шаги за спиной, Власова обернулась – прямо на нее шла Скворцова с врачом и медсестрой. - Тогда мы сейчас приготовим палату, - услышала Рита голос доктора и напряглась: что еще случилось? Для кого палата? Врач вошел к Мельниковой, медсестра пошла дальше и исчезла за другой дверью, а Ольга, поколебавшись, осталась в коридоре. - Я хочу перевести Аню в соседнюю палату с Юлей, женой Лисицына, - сообщила она. – Таким образом, можно будет оставить только одного охранника на нас троих. Плюс здесь еще Лисицын постоянно. Думаю, это оптимальный расклад. - Хорошо, - как-то неуверенно ответила Власова. Было так странно, что Скворцова вроде как перед ней отчитывается, но при этом смотрит задумчиво, оценивающе, словно что-то решает для себя. – Что-то еще? – не удержалась Рита. Ольга вздохнула и взмахнула рукой в извиняющемся жесте. - Это не мое дело, но если вы еще не нашли никого, кто может забрать вашего сына из школы, вы можете воспользоваться «окном», пока мы переводим Аню в другую палату и Рогозина еще не знает, что ваше присутствие здесь больше не требуется. Власова замерла, с трудом не уронив челюсть на пол. Это как? Первая леди ФЭС не только просекла ситуацию, хотя вела себя так, словно ничего не слышала, но и предоставила ее решение. У Риты не укладывалось в голове. Ее мысли же наверняка сейчас заняты Мельниковой, а она ей вообще никто, если не хуже, хотя… - Вы нашли кого-нибудь, кто заберет ребенка из школы? – по-своему истолковала ее молчание Скворцова. - Нет, - пришла в себя Власова. - Тогда езжайте, - Ольга неожиданно улыбнулась краешками губ. – Вам здесь оставаться смысла нет. - Подождите, но я так не могу, - оторопела Рита. – Я сама вызвалась, обещала Рогозиной. Галина Николаевна… Это невыполнение приказа и… - она осеклась. Перспектива была настолько заманчивой, что долгу было очень сложно перевесить материнский инстинкт. Словно прочитав ее мысли, Скворцова достала мобильный телефон. - Галина Николаевна? Я поговорила с доктором и решила перевести Аню в соседнюю палату с Юлей – она сегодня освободилась как раз, - доложила Ольга, не сводя взгляда с Риты. – Поэтому капитан Власова мне тут больше не нужна. Думаю, Лисицына с другим охранником нам хватит. - Отличная новость, - одобрила Рогозина, - потому что мне тут, наоборот, нужны люди. - Если вы не против, я поручу Маргарите одно недолгое партзадание, а потом отпущу в ФЭС. - Хорошо, жду ее! Скворцова убрала телефон и выразительно посмотрела на Риту. - Ничего себе партзадание, - усмехнулась та, глядя на Ольгу, но та лишь развела руками, мол, что выросло, то выросло. – Слушай, зачем ты это делаешь? – не утерпела Власова. – Ну, я тебе никто, если не сказать иначе… - она сделала паузу. – Я бы еще поняла, если бы загвоздка была какая-то по работе, но мои личные проблемы… - она не договорила, но Скворцова лишь пожала плечами. - А какое значение имеет сфера проблем? Если я могу помочь – я помогаю, если нет, то нет. Все просто. - Что, вот прям всем помогаешь? – недоверчиво посмотрела на нее Рита, и Ольга усмехнулась: - Нет, конечно, Майский подтвердит, - Власова невольно прыснула. – Просто… - она скривила губы, словно размышляя, нужно ли говорить. – Не надо смотреть на меня как на мать Терезу. Я на самом деле плохая, очень плохая, просто иногда хорошо шифруюсь… Вредная, упрямая и со своим мнением на подавляющее число вещей. Причем это мнение обычно не совпадает с мнением большинства. Ну ладно, если так нужна причина, давай будем считать, что я чувствую себя несколько неправой в поведении относительно тебя в последние дни и стремлюсь загладить свою вину. Так пойдет? – невозмутимо поинтересовалась Скворцова, и Власова дернула головой. - А ты чувствуешь себя неправой? – полюбопытствовала она. - Нет, - спокойно ответила Ольга. – Просто люди редко могут принять какие-то вещи без веской причины их свершения. Поэтому если тебе нужна какая-то причина моего поступка, ты можешь думать так. - То есть тебе все равно, что думают о тебе люди? – уточнила Рита, этот диалог начал забавлять ее, и Скворцова вздохнула. - Те, кто меня знает… они знают, какая я. А остальные… Ну невозможно же постоянно думать о том, что о тебе думают еще миллиардов семь человек. Да и смысла не вижу. Я отвечаю за себя. Перед собой. Этого достаточно. В коридоре повисла тишина. - А ты, оказывается, ничего… - вдруг сказала Власова, позволив себе улыбнуться. – Я даже начинаю понимать Котова… да и остальных тоже… - Взаимно, - усмехнулась Ольга, все еще сохраняя некую дистанцию между ними. - То есть? - Тут можно сочинить целый монолог на тему, зачем ты сначала поехала со мной в чащу за Аней наперекор Рогозиной, учитывая опасность мероприятия, а затем и вызвалась сменить Майского, когда это тоже, в общем-то, не твое дело, но меня ждет Аня, а тебя – твой ребенок, - она быстро улыбнулась и, не прощаясь, ушла в палату к Мельниковой. Власова лишь хмыкнула. Ну надо же как бывает: от своих помощи не дождешься, а тут вдруг чужой человек… Нет, она, конечно, сама тоже полезла, куда не звали, и, получается, в помощь Ольге, но… Рита улыбнулась, вдруг осознав, что этот гештальт закрыт: отношения с невестой Котова можно считать налаженными, а недоразумение – наконец погашенным. Легким шагом Власова поспешила по коридору к лестнице, чтобы успеть вовремя забрать Никиту из гимназии. - Папа не смог, да? – не слишком весело встретил ее сын. - То есть мне ты не рад? – замерла на месте Рита и тут же выдохнула. – Извини. Папа занят сегодня до часу дня. Если бы день был бы не короткий, он бы, вероятно, смог, - попыталась приободрить она ребенка, убеждая сама себя, что это не ложь – она ведь сказала «вероятно». – Ты можешь позвонить ему после часа дня и обсудить выходные и каникулы. - Ты думаешь, он обрадуется? – как-то без энтузиазма отозвался Никита. - Ну, пока не позвонишь – не узнаешь, - выкрутилась Власова и, обняв сына за плечи, повела домой. Рогозина не успела взять телефонную трубку в руки, как к ней зашла Антонова. - О, а я тебе звонить хотела. Есть новости? - Да, - Валя положила на стол распечатки. – Можешь посмотреть сама. Аня совпадает с нашими фигурантами по группе крови и резусу-фактору. В карте Вершковой написано про ее сердце. Откровенно говоря, ей оставалось немного, и врачи не думали, что она может выдержать пересадку сердца, потому что помимо этого там хватает других диагнозов. - Но любящий сын решил рискнуть, - заключила полковник. - Учитывая, что он не женат, детей у него не было, а была только мама… - Антонова повела плечом. – Логично. Единственный родной человек. - Только теперь ни сына, ни матери. - Ну да, - вздохнула Валя. – Амелина мне сбросила медицинское заключение на Колышева Геннадия – ей прислали из Израиля наши коллеги. И я могу тебе сказать, что да, его готовили к пересадке легких. Если не ошибаюсь, он когда-то пострадал от пожара, как снаружи, так и внутри, а время и тюрьма явно не улучшили его состояние. Слушай, - вдруг встрепенулась Антонова. – А может, они потому и удрали все из тюрьмы? И именно это их объединяет – желание вылечить родственника. У Вершкова – мать, у Колышева – брат. С Сабуровым они одна шайка-лейка… - Только Воробейников сюда никак не вяжется, - заметила Рогозина, но тут же энергично продолжила: - Но если предположить, что он просто хотел выбраться на свободу, а в одиночку его шансы были равны нулю, то ему пришлось искать надежных сообщников, которые разделят его стремления и помогут в осуществлении плана. Не исключено, что после операции они бы все разбежались и зажили бы счастливо и довольно под новыми именами где-нибудь за границей. И никому бы и в голову не пришло их искать. Остается вопрос: что пошло не так? Почему один из них отравил остальных и поджег дом? - Поссорились? – предположила Валя. - Тогда должна быть серьезная причина, потому что столько всего провернуть, а потом разругаться из-за пустяка… когда на карту столько поставлено… Нет, что-то там произошло серьезное. - Слушай, а мы ведь на Воробейникова никакой квартиры не нашли, - вспомнила Антонова. – Так может, в этом вся загвоздка? Эти трое обеспечили себе будущее, а Воробейников остался с носом. Возможно, изначально был план все поделить поровну, но потом они почему-то не захотели делиться, и нашла коса на камень. - Он сжег и Вершкова, на которого мы тоже никакой жилплощади не нашли, - заметила Рогозина. - Ну, доктора он мог убрать, чтобы не было свидетелей, - пожала плечами Валя. – Колышевы в Израиле – они явно не вернутся, чтобы сдать Воробейникова, потому что попадутся сами, а эти двое вполне могли бы, если бы план провалился – им-то терять нечего. - А если вспомнить, что Власова и Белая упустили его, потому что у него заранее была припрятана другая машина, то возникает вопрос: а хотел ли он на самом деле помогать остальным? Он освободился, ему никакая пересадка не нужна… или… - Галина Николаевна осеклась. - Нет, Галь, в его карте нет ничего такого, - поспешила успокоить ее Антонова. – К тому же, у него как раз другая группа крови – Аня бы ему не подошла однозначно. - Значит, тут что-то другое… Извини, - Рогозина взяла со стола зазвонивший телефон. – Да, Костя. - Галина Николаевна, мы обыскали и квартиру, и гараж Вершковых, но ничего подозрительного на первый взгляд нет, - отчитался Котов. – Собрали всякие отпечатки пальцев и прочий мусор, везем в ФЭС. - Добро! – кивнула полковник и не успела скинуть звонок, как мобильный завибрировал снова. – Да, Коля! - Галь, мы везем Колышевых в контору, действуем по плану Б – план А не сработал, - доложил Круглов. - Подожди, то есть никто ничего не пытался сделать? – нахмурилась Рогозина. - Вообще ни одного подозрительного лица. - Неужели мы ошиблись, и это не Семенов? – похолодела полковник. - Да нет, Галь, - к ее удивлению, Николай Петрович был абсолютно спокоен. – Он это. Больше некому. Вот тут Серега передает, что за нами пристроилась одна машина, едет на расстоянии, в поле зрения старается не попадать. - Номер ее видишь? - Сейчас попробую сфотографировать в зеркало и отправлю Тихонову – пусть скажет. - Хорошо, держи меня в курсе, - Рогозина нажала кнопку отбоя и стиснула трубку в руках. - Что там? – взволнованно посмотрела на нее Антонова. - В аэропорту все прошло чисто, но сейчас их преследует какой-то автомобиль, правда, не очень близко. Круглов должен сфотографировать номер, а Иван пробьет. - А что за план Б? Но телефон зазвонил вновь, и довольный Тихонов помешал полковнику ответить Вале. - Галина Николаевна, машина, которая преследует наших, зарегистрирована на двоюродного дедушку Семенова, да-да, того самого. Он попался! Теперь лишь бы наши все чисто провернули! Я их уже предупредил. - Спасибо, Иван! – просияла Рогозина и объяснила Антоновой: - Сейчас по плану они должны заехать в одно достаточно пустынное место, где нет людей и камер, и выйти из машины. - Зачем? – не поняла Валя. - По легенде – сходить в туалет. На самом деле они будут сидеть в укрытии. Колышевых быстро отгонят в сторону под охраной. Стекла у нас тонированные, поэтому Семенов вряд ли будет рисковать и проверять, есть ли там кто внутри. Наши дождутся, когда его машина появится в поле зрения, и выйдут из машины – не спеша. Нужно, чтобы он видел, что они зачем-то отошли, якобы оставив Колышевых внутри. По нашим расчетам Семенов должен либо сразу взорвать машину, либо заложить взрывчатку так, чтобы автомобиль взлетел на воздух с поворотом ключа зажигания. Это для него единственный способ избавиться от свидетелей. Тихонов уже сказал, что телефон Семенова включен и находится в офисе – он обеспечивает себе алиби. - Погоди, а если он кого-то нанял? Того же Воробейникова, например. - А это неважно – машина зарегистрирована на его родственника, так что отвертеться все равно не получится. И даже было бы лучше, если бы это сделал Воробейников – взяли бы обоих сразу тогда. - Подожди, я все равно не понимаю, - хмурилась Антонова. – Подложит он нашим бомбу, ну, чтобы на зажигание сработала и… и что? Им же надо будет завести ее, то есть сесть, то есть… - Валечка, ну ты что, - по-доброму улыбнулась Рогозина. – Наши с группой захвата уже ждут, когда он проявит себя. Они не будут садиться в машину. - Ну дай-то бог, - недоверчиво посмотрела на нее Антонова и добавила: - Поскорей бы уже позвонили! - Все будет хорошо! – убедительно произнесла полковник, пытаясь не показать подруге, что тоже волнуется. Все должно пройти по плану. У Семенова больше не будет возможности избавиться от Колышевых, он должен пойти ва-банк, значит, нужно просто подождать.