ВС-4 "Ничего общего"

Белая устало посмотрела на часы – минут через сорок их должен сменить дежурный лейтенант и она наконец-то поедет домой. В животе урчало от голодного дня так, что ей казалось, что слышно даже Котову, но тот невозмутимо смотрел на подъезд Воробейниковых и не говорил ни слова. - По-моему, мы зря тут сидим, - рискнула она. – Все окна уже потухли, девочка наверняка легла спать. Может, он решил сообщить ей потом или уже как-то сообщил, что план сорвался. А может, у них вообще еще телефоны есть или… - Все может быть, - оборвал ее Костя. – Может, он к ней ночью сейчас придет, рассчитывая, что никого нет и никто не увидит. - Не думаю, что он такой дурак, - по-детски фыркнула Таня. – Он же должен понимать, что мы его ищем. - Должен… - пробормотал Котов. На это возразить было нечего, да и не хотелось. Вообще не хотелось говорить. А пришлось – неожиданно зазвонил мобильник. Глянув на дисплей, Костя подавил вдох и взял трубку. - Да, мама? - Костик, я тут подумала, - вдруг без приветствия защебетала Софья Михайловна, - а может, ты заедешь ко мне после работы? Ольги нет, чем ты сейчас питаешься? Небось, ешь всякие гадкие полуфабрикаты или бутерброды... – Котов устало почесал переносицу. – Костик? - Я слышу, мама, - нехотя ответил он. – Я думаю… Говорить, что Ольга вернулась, было чревато допросом и новыми наставлениями, поэтому Котов ограничился коротким заявлением, что он на работе и пока не знает, когда освободится точно. При этих словах Белая красноречиво вытаращила на него глаза, но Костя сделал ей знак, чтобы хранила молчание. - А я тут пирожков напекла… - решила с другой стороны зайти мать. – С мясом и печенкой – как ты любишь. - Пирожков, говоришь? – размышлял Котов. Он планировал заехать в больницу, чтобы поговорить с Ольгой. Они нашли Анну, теперь его очередь на ее внимание – он должен как-то убедить ее, что ничего у него с Власовой не было, что все это просто досадное недоразумение… - А еще с рисом и яблоком, - вдохновилась Софья Михайловна отсутствием отказа. – И экспериментальные – с корицей и грушей сделала! - С корицей и грушей?.. - Котов, имей совесть! – зашипела на него Белая. – Я сейчас слюной захлебнусь! Ты можешь обсудить свое меню после работы? Костя скосил на нее взгляд и вдруг усмехнулся. - Хорошо, мам, я заеду, но где-нибудь через час-полтора. - Буду ждать, Костик! – просияла Котова. - Едока к тебе заодно привезу, - улыбнулся он. - Кого это? – насторожилась Софья Михайловна. - Увидишь. Все, давай, не могу больше говорить. Белая недоверчиво покосилась на коллегу, но он не обратил на это внимания или сделал вид, что не обратил. Когда через полчаса приехал сменный караульный и принял пост, Костя как бы невзначай бросил: - Тебя дома ждет кто? - Нет, я одна живу, - вздохнула Таня. – Даже мышь – и та повесилась в пустом холодильнике, - невесело пошутила она. - Значит, поехали, - он завел машину и зажег фары. - Куда? – поинтересовалась она, догадываясь, каким будет ответ. - К маме моей, - невозмутимо произнес Котов, выезжая со двора. – Ты же слышала, что она пирожков наготовила, а есть некому. - Подожди, это неудобно, меня же не приглашал никто, - несмотря на подтверждение догадок, Белая все же смутилась. - Считай, что я приглашаю, - он был спокоен как сытый лев. – Сама же говорила, что тебе понравились ее пирожки тогда на корпоративе. - Ну… да… - Ну вот. Мама готовит пирожки в промышленных масштабах, а я не хочу слушать от нее «скушай, деточка, яйцо диетическое». Нет, я, конечно, тоже люблю ее пирожки, но не готов умереть от переедания. - Спасибо, - Таня улыбнулась. Это было так вовремя, хоть и неудобно. Дома действительно ждал лишь пустой холодильник. Она надеялась вернуться сегодня пораньше и успеть забежать в супермаркет, но понимала, что опять ей светит покупать какую-нибудь фигню втридорога в круглосуточном магазине. Так недолго и желудок посадить. Однако перед дверью квартиры Белая предпочла спрятаться за широкую спину своего коллеги. - Привет, мам, - Котов поцеловал Софью Михайловну и подпихнул Таню вперед. – Вот, я тебе едока привез, как и обещал. Целый день сегодня в бегах и сейчас только возвращаемся вдвоем с дозора. - Таня… - неуверенно произнесла мать. – Татьяна, верно? Я же не путаю? - Не путаете, - растерялась Белая. – Здравствуйте. Извините, что без приглашения… так нагрянула… Костя как-то так сразу предложил… - мямлила она. - И правильно сделал! – весело закончила Софья Михайловна. – Проходите, деточка, проходите. Вам-то точно нужно больше кушать – вон какая худенькая, - суетилась она. – Костя, покажешь гостье, где у нас ванная комната, чтобы руки помыть, а я сейчас быстро все накрою, - и дама упорхнула на кухню. - Костя, она помнит, как меня зовут! – ошарашенно прошептала Белая, глядя на Котова большими глазами. – Ничего себе! - Ну… у меня умная мама, да, - просто улыбнулся тот и вытянул правую руку в сторону. – Прошу. - Господи, какое все вкусное! – ахнула Таня, увидев стол и замерев на пороге от восторга, как маленький ребенок перед Новогодней елкой с подарками. - Да вы же еще ничего не пробовали! – довольно рассмеялась Софья Михайловна. – Садитесь, пожалуйста, не стесняйтесь. Котов молча обслуживал дам, подкладывая им то из одной чаши, то из другой, и думал, как удачно он придумал – привезти с собой Белую. Та искренне нахваливала каждое блюдо хозяйки и уплетала все за обе щеки, словно ее три дня не кормили. Софья Михайловна любила, чтобы ее стряпню сметали с удовольствием и в больших количествах, поэтому все свое внимание тратила на такую благодарную гостью. Костя мог спокойно поужинать, не боясь, что ему устроят допрос с пристрастием на тему его личной жизни вообще и Ольги – в частности. - Может, вина? – вдруг предложила Софья Михайловна. – Танечка, вы какое вино предпочитаете, белое или красное? Хотя сюда больше подойдет красное. Костя, ты же откроешь нам бутылочку? - Конечно, мам, - улыбнулся тот, вставая из-за стола. - Послушайте, мне как-то неудобно… - начала было Белая, но хозяйка дома тут же радостно ее перебила: - Не берите в голову! Я все время ужинаю одна – Костик не так часто балует меня своими визитами, а тут такой приятный сюрприз! Вы не за рулем, я надеюсь? – вдруг обеспокоенно заглянула она ей в глаза. - Не за рулем, - честно призналась Татьяна. - Вот и славно! – довольно выпрямилась Софья Михайловна и, увидев на столе бутылку и два бокала, удивилась: - А ты разве не составишь нам компанию? - Я как раз за рулем, - лаконично ответил сын, разливая вино и поднося бокалы дамам. - За вас, Танечка! – торжественно произнесла хозяйка, и Белая тут же подхватила: - За вас! Все очень вкусно! Правда, божественно просто! Я не помню, когда я в последний раз так вкусно ела. С нашей работой особенно у плиты не постоишь. - М-м, - понимающе кивнула Софья Михайловна, - из ваших слов я делаю вывод, что вы живете одна. - Ну да, - неловко призналась Татьяна. – Снимаю квартиру. Негоже как-то на родительской шее уже сидеть. - Эх, молодежь-молодежь, - мечтательно произнесла раздобревшая после бокала вина Котова. – Все такие самостоятельные! И не понимаете даже, что ваше присутствие в родительском доме – это наша отрада! - Я их часто навещаю! – по-пионерски отрапортовала Белая, щеки которой слегка порозовели после алкоголя. – Каждые выходные захожу! А если с работы удается уйти вовремя, то и среди недели. - Во-от! Не то, что мой Костик. Лишний раз маме не позвонит – некогда ему… - Так, мне пора, - тут же засобирался Котов, почуяв, куда ветер дует. - Куда это ты спешишь на ночь глядя? – недоумевала мать. – Посиди с нами еще немного. Танечка, вы же еще не уходите? - Ну… - замялась та, переводя взгляд с одного на другого. - Не уходит, мам, не уходит, - похлопал он по плечу Белую. – Она потом такси себе вызовет и все, верно? – он посмотрел на гостью. - Вы же еще пирожки не пробовали! – всполошилась хозяйка дома, добавив решающий аргумент. - Без пирожков точно нельзя ехать, - деланно серьезно произнес Котов, бровями подавая Тане условный знак. - Договорились, я вызову потом такси, - согласилась она, и Костя с удовольствием вновь наполнил их бокалы. - А ты куда же без пирожков? – подорвалась со стула мать, увидев, как сын выходит из кухни. - Мам, ты мне в пакет собери – я заберу с собой. Правда, бежать уже надо. Только заскочу сейчас… и вернусь, - послышался щелчок включаемого света в туалете. Когда Котов вновь появился на кухне, дамы задушевно беседовали о своем, о женском, и Софья Михайловна сама разливала вино по бокалам. - Вот и я говорю, что мужчина должен прислушиваться к женщине, ведь сам по себе он может наворотить столько глупостей, - доверительно сообщала мать. - И еще каких! – с энтузиазмом подхватывала Белая. – Они иногда вообще как отчебучат… диву только даешься, как такое им в голову пришло! Котов усмехнулся и налил себе стакан воды. - Именно! – восторженно кивала Софья Михайловна, радостная, что нашла собеседницу, разделяющую ее взгляды. – Любому мужчине обязательно нужна женская рука… - она немного помолчала и вдруг спросила: - Танечка, а вы не замужем, как я понимаю? Вода пошла не в то горло – Костя закашлялся, и только тогда дамы обратили на него внимание. - Нет-нет, все в порядке, - прохрипел он, приходя в себя, и Софья Михайловна снова переключилась на гостью. – Это мой пакет с пирожками, я правильно понимаю? – спросил он, увидев сверток. - Конечно, Костик, чей же еще! - Спасибо, мам, - он поцеловал ее в макушку и махнул рукой Белой. – Завтра увидимся. Провожать не надо, - предупредил Котов движение матери. – Я дорогу знаю, - он улыбнулся и исчез за порогом кухни. Власова сидела в больничном коридоре на стуле и пыталась не уснуть. В этом, как ни странно, ей сначала помог бывший муж – Илья позвонил и сказал, что не может отвести Никиту в школу с утра. - Нисколько в этом не сомневалась, - не удержалась от ехидства Рита. – Ты в последнее время вообще мало что можешь, когда речь заходит о сыне. - Ну знаешь ли! – праведно возмутился бывший муж. – Это у тебя только один ребенок, а у меня их теперь два! – горделиво добавил он, резанув по больному. Когда-то Власова мечтала, что у нее будет двое ребятишек – мальчик и девочка, Никита и Тамара, но жизнь захотела иначе. - Учитывая, как ты заботишься о старшем сыне, можно сказать, что у тебя тоже один, - воткнула она шпильку в собеседника, но тот не расстроился. - С тобой просто невозможно разговаривать, - совершенно спокойным тоном заявил Илья. – Впрочем, я свое дело сделал – тебя предупредил. Не каждый мужчина будет вести разговор со своей бывшей да еще и в таком тоне, имей в виду. Я ради Никиты с тобой общаюсь. - Ну разумеется… - равнодушно бросила в ответ Власова и, не прощаясь, нажала на кнопку отбоя. В голове почему-то сразу прозвучал голос Гранина: «Так и я – не каждый мужчина!» Рита усмехнулась. Капитан Гранин… Настырный, настойчивый, самоуверенный – прилип к ней как банный лист и, несмотря на все ее издевки, не сбавляет обороты. Даже наличие сына его не испугало – ни один мускул не дрогнул, когда она ему бросила это в лицо. Может, знал? Да нет, вряд ли – откуда? Но вместе с тем галантный, вежливый и предупредительный… Власова невольно замечталась, вспоминая вчерашнюю прогулку. Она попросила маму посидеть с Никитой, чтобы сходить на свидание. Уму непостижимо! Она, Рита, и вдруг на свидание! Матери, конечно, она не сказала истинную причину своего ухода, бросив, что это по работе. Одеться, конечно, пришлось соответственно, но Гранина это не смутило, словно он ожидал, что она придет на встречу в джинсах. В конце концов, она согласилась на прогулку, а погода в конце марта не располагает к платьицам и каблукам, решила Власова. Павел ждал ее в парке, как и предполагала Рита, с «веником», но, к ее удивлению, это были не розы, а ромашки – большие, пушистые, с яркой желтой серединкой. Заметив ее реакцию, а Власова не успела скрыть ее вовремя, Гранин спокойно объяснил: - Розы – это как-то банально. И пафосно. Ромашки тебе больше подходят. - Ну спасибо… - пробормотала тогда она и внутренне ощутила, словно пропустила мяч в свои ворота: один – ноль. Это только прибавило ей решимости не поддаваться на обходительность ухажера и устроить ему испытания похлеще, чем дракон – принцу. Рита не пыталась быть лучше или умнее, понравиться и произвести благоприятное впечатление. Скорее наоборот – порой вела себя вызывающе и даже грубо, когда он затрагивал ту или иную тему, обсуждать которую ей не хотелось. - Сколько лет твоему сыну? – спросил Павел, когда они выходили из сосновой рощицы. - Девять, скоро десять будет. - Давно ты развелась? - А кто тебе сказал, что я развелась? – тут же вскинулась Власова, и он остановился прямо перед ней. - Ну, мне слабо верится, что ты можешь встречаться с другими мужчинами у мужа за спиной. - Так может, я мать-одиночка? – продолжала провоцировать она, но Павел лишь усмехнулся и повторил ее вопрос: - Ты мать-одиночка? Соврать не получилось, хотя очень хотелось – Риту откровенно бесило его превосходство в беседе. Она привыкла отшивать и отбрасывать мужчин в сторону, решив, что после выходки Ильи она все равно никому больше не сможет поверить, но тут не получалось даже отшить – не то что отбросить. Словно Гранин был облачен в какую-то невидимую броню, от которой все ее шпильки, колючки и прочий достойный арсенал отлетали как горошины от стенки. Но сдаваться Власова не собиралась. Вот еще! Пришел-увидел-победил – это не к ней! - Это и неважно, - продолжал меж тем мужчина. – Важно, что ты приняла мое предложение и не передумала в последний момент, - улыбнулся он, что возмутило Риту до глубины души. - Ты о себе много думаешь – мы с тобой знакомы не больше недели. Подумаешь, погуляли коллеги в парке, - фыркнула она, переводя свой взгляд на букет и делая вид, что рассматривает цветы. - Я о тебе много думаю, - спокойно ответил Павел, не отрывая взгляда от ее лица. – Слишком много, чтобы это можно было назвать прогулкой коллег. - Слушай, я вот не понимаю, - посмотрела ему в глаза Рита. – Женщины, что ли, на планете перевелись? Молодые, красивые, незамужние, без детей и проблем… Чего ты ко мне-то пристал? Тебе головняков в жизни мало? - И какие же у тебя головняки? – только и усмехнулся он. - У меня сын, - твердо заявила Власова, не расположенная к шуткам. – И это самый главный мужчина в моей жизни. Ни один другой никогда не сможет быть выше него. - Никогда не говори никогда, - словно напомнил Павел, и она вспыхнула: - Я знаю, что говорю! Можешь не рассчитывать! – и ехидно добавила: - На всей планете есть только один сын и миллиарда три-четыре мужчин. Несравнимо, не находишь? – заметив его секундное колебание, Власова припечатала: - Мой сын всегда будет на первом месте, понятно? - Куда яснее, - к Гранину вернулось привычное спокойствие и чувство юмора. – В таком случае, я надеюсь, что пьедестал достаточно широк, чтобы мы уместились там вдвоем. - Ну вот что ты за человек! – Рита изо всех сил пыталась скрыть эмоции. Фраза про первое место была одним из ее коронных приемов, после которого потенциальные кавалеры отваливались сами собой, а тут поди ж ты… - И что же я за человек? – улыбнулся Павел, она увидела смешинки в его глазах при свете фонаря и… впервые за долгие годы испугалась. - Поздно уже – мне домой пора, - резко сменила она тему, отводя взгляд в сторону. - Укладывать сына спать? – продолжал улыбаться Гранин. - Ник давно спит, - ответила Власова нарочно грубо. – Он рано ложится, потому что утром в школу. - Ник, надо понимать, это Никита? – поинтересовался Павел, словно не замечая ее тона. - Правильно понимаешь, - ей не оставалось ничего другого, как подтвердить. И теперь, сидя в больнице на жестком и неудобном стуле, Рита вдруг поймала себя на мысли, что улыбается этим воспоминаниям. Поймала и тут же одернула – нечего мечтать! Известно, что мужик способен лить в уши что угодно, чтобы добиться своего. Нельзя верить словам – верить надо поступкам. Но весь ужас заключался как раз в том, что к поступкам Гранина она придраться тоже не могла – он не сделал ровным счетом ничего, что бы вызвало у нее порицание. Разве что его чрезмерная настойчивость безумно раздражала Риту. Но и тут на ум почему-то сразу приходила фраза про смелость, которая города берет… Тихо скрипнула дверь, и на пороге появилась Скворцова. Власова тут же выпрямилась, но Ольга покачала головой, давая понять, что ничего не случилось, и свернула за угол, где располагались уборные комнаты. Не успела Рита расслабиться, как над ухом прозвучало: - Привет! - Господи, Котов! Что ж ты так пугаешь! – подскочила она на стуле. - Ну извини, - развел тот руками, присаживаясь рядом, - не хотел, - и кивнул на дверь. – Оля там? - Нет, вышла тут на минутку. Какие новости? - Пока никаких. У дома Воробейниковых все тихо. Нас с Белой уже сменили, теперь я приехал сменить тебя. - Погоди, как это? – нахмурилась Рита. – Меня по идее должен сменить кто-то свежий, ну в смысле не после рабочего дня. - Рук не хватает. К тому же, учитывая, кого надо охранять… мне так будет спокойней. С Рогозиной я уже договорился, так что ты можешь ехать отдыхать. Завтра в конторе увидимся. - То есть ты полтора суток будешь работать, что ли? – настороженно смотрела на него Власова. - Мне не привыкать, - пожал плечами Котов. Она кивнула, немного помялась, но все же решилась завести разговор на неприятную скользкую тему. - Слушай, я попыталась с ней поговорить… - неуверенно начала Рита, и Костя тут же напрягся. - И что? - Да ничего, - раздраженно вздохнула Власова. – Нет, она меня не выгнала, по физиономии не дала, ничем тяжелым тоже не кинула… Но и не сказала ничего. Просто выслушала – приняла к сведению… И все. Он тяжело вздохнул. - Извини, - выдавила она. – Все это недоразумение случилось по моей вине. Если бы я тогда не пожаловалась тебе… - Забей, - оборвал ее Котов. - Как ты будешь доказывать, что между нами ничего не было? - Не знаю… Но что-нибудь придумаю, - он устало потер глаза. – Езжай домой – поздно уже. - Может, вдвоем с ней поговорить? - Нет, будет еще хуже. - А есть куда хуже? – хмыкнула Рита, и он недовольно поморщился. - Я разберусь, не переживай. Спасибо. Давай уже – дуй домой. Власова не стала настаивать – просто кивнула, вставая со стула. Не успела она скрыться за поворотом на лестницу, как Костя услышал: - Котов? А ты что здесь делаешь? Он повернул голову и увидел направляющегося к нему Лисицына. - Здорово, - тоже удивился он. – Так Соколова… в смысле Юля здесь, что ли, лежит? - Здесь, - Константин Львович махнул рукой назад, - в последней палате по коридору. А ты тут какими судьбами? - Мельникова здесь в себя приходит, - ответил Котов. – И Оля от нее не отходит ни на шаг. Вот, считай, что охраняю обеих сразу. Лисицын, конечно, позванивал в контору, чтобы справиться, как продвигается расследование, но о пожаре еще не знал, поэтому коллега детально, в лицах и числах, рассказал ему последние новости.