***
– Ну хоть сейчас я оказалась права, – Кэрри улыбается. – Я не хочу говорить “А я говорила!”, но: а я говорила! Эй, Эл? Эллисон рассеяно качает головой: – По-видимому, в этом городе ни один праздник не может пройти спокойно. – Не такой уж и веселый был праздник. И потом, ты же знала, что новая опасность – это дело времени. – Кэрри! Тебя же волнует то, что происходит? – Да. И еще как волнует! Если и есть тут кто-то, кто может расплакаться прямо сейчас от напряжения, так это Кэрри. Просто опуститься на траву и выплакаться. Громко и истерично. Ох, непросто все это. В сознании щелкает, что это из-за амулета. Нежить пришла за ним. Что за амулет? А Марк и Джейс выходят на связь, редко, каждый раз объясняя, что у них какой-то уж слишком большой сверхъестественный завал, но обещают, что, как смогут, приедут на помощь, и по тысяче раз переспрашивают, как Клара. Рядом, на ступенях школьного крыльца, сидят Стайлз и уставшая от его заботы Лидия. Хотя, кажется, она только делает вид. На самом деле ей сейчас наверняка плохо и страшно от неизвестности. Кузины садятся рядом, Эллисон сжимает руку подруги, и та благодарно улыбается, поджав губы. Эллисон. Ведь ей тоже сильно досталось. Она впервые после смерти матери выглядела более-менее радостно, вернувшись из похода по магазинам с белым платьем для дискотеки. Хотела расслабиться и отдохнуть, но Бекон-Хиллс диктует свои правила. Кэрри хмыкает и пытается сдержать смех, оглядывая тех, кто сидит на ступенях. Собрание клуба несчастных подростков, попавших в сверхъестественную задницу. И Стайлз со своей влюбленностью сюда отлично вписывался. И вот возвращается Скотт, и ребята бурно обсуждают случившееся. Кэрри все еще сидит на своем месте. Она не вписывается в их компанию, это она совершенно ясно понимает. Поэтому девушка остается на крыльце, когда все возвращаются на дискотеку. Танцевать им, конечно, теперь уже совсем не охота, но они пока не хотят сообщать о проблеме Дереку и пытаются не вызывать подозрений у его бет. Здесь, на ступенях, прохладно и спокойно. Ночь совсем темная. Кэрри вспоминает, как она только приехала и убежала из дома в пижаме. Небо было совсем таким же, как и сейчас. Темное, манящее, холодное. Ступню колет черное перышко, засунутое в ботинок, за неимением сумки, но даже это ощущение кажется сейчас чем-то важным. Чем-то, дающим осознать свою жизнь, осознать свое существование. У нее даже получается отгородиться от тревог, гнетущих ее, от страха за Клару и непутевых Марка и Джейса. – Все веселятся, а ты грустишь, – голос Кая раздается сзади, а затем он усаживается рядом с девушкой. – Я не грущу. Мне просто спокойно здесь и тихо. Кэрри занимает этот парень. Он немного напряжен сейчас, но... это делает его даже более привлекательным. В нем есть какая-то загадка, но Кэрри больше не любит загадки, печальный опыт в сверхъестественном мире не дает это любить. И все же это довольно странно. Он молча садится рядом и закуривает сигарету. – Прости, сигареты кончились, - неожиданно усмехается Кай. – Что? – Ты слишком усердно вдыхаешь дым, а следовательно, куришь. И вряд ли твои родители рады этому, поэтому сигарет у тебя нет. – У меня нет родителей. – Она выдерживает паузу. – Зато есть сигареты. Кай не извиняется и вообще ничего не говорит, только смотрит куда-то вдаль и затягивается. Кэрри ловит себя на том, что смотрит на него, не отрываясь. Ей нравится рассматривать людей, а сейчас ей кажется, что это уместно: просто сидеть, вытянув ноги, и смотреть на этого странного парня. Клубы дыма, они и темнота – все кажется совершенно органичным. Он протягивает ей свою сигарету, глядя девушке в глаза. Та, не отводя взгляда, принимает ее и делает затяжку, а затем отдает обратно и выдыхает дым, запрокинув голову наверх. Кай тушит бычок о бетон ступени и закидывает ее прямо в мусорный бак рядом. Встает и, не прощаясь и вообще не говоря ничего, уходит. “Наверное, он всегда уходит не прощаясь и всегда первый,” – думает Кэрри, наклонив голову на бок, и наблюдает за фигурой удаляющегося парня. Закусывает губу, улыбается, усмехаясь, и понимает, что ее настроение поднялось на седьмое с половиной небо.***
Кэрри долго смотрит на амулет перед сном. Что за чертовщина эта штука? И что за черт этот Кай? Ох, нехорошо семнадцатилетней засматриваться на чужие спины и задницы. Девушка беззаботно смеется и откидывается на кровать. Беззаботно. Осознание этого заставляет улыбку сойти с лица в один момент. Клара. Лидия. А что дальше? Что за чертовщина творится? И что за черт этот Кай?