Куда, прости? В Хогвартс?

— Профессор, — осторожно, прищуривая глаза, обратилась к директору Гермиона, — вы точно уверены, что это хорошая идея? В смысле, а вдруг, ничего не выйдет с этим ритуалом? Что тогда? Парочка стояла в кабинете Дамблдора, с некой неприязнью смотря на то, как он листает огромную старую книгу на каком-то непонятном языке, при этом раз от раза произнося какие-то заклинания, после которых в кабинете стоял резкий запах незнакомых растений и, кажется, бензина. Сэм провел ночь в раздумьях над «гениальным планом самого великого волшебника», но так ничего придумать и не смог. В голову лезли только мысли, вроде «чушь собачья» или «да какого черта?», поэтому к утру он решил, что Грейнджер, как и он, недовольна этим планом, и вдвоем они смогут убедить Дамблдора, что план — полное дерьмо. То же самое сказал и Дин, успев постебать брата на тему предпочтений в девушках, на что Сэм просто возвел глаза к потолку, в свою очередь подумав о том, что его брат — полный идиот и извращенец. Чарли же была уверена, что все сработает, и Сэмми станет куда сильнее, что будет им действительно на руку. Она даже намекнула Сэму, что из них с Грейнджер вышла бы неплохая пара, а Дин справедливо заметил, что пара из них хорошая только по части ссор и препираний, которые доведут до рукопашной в любой, даже самой простой, ситуации. Так же Дин успевал подшучивать и над тем, что Сэм снова, видите ли, совращал малолеток, даже не смотря на то, что если учесть, что они в прошлом, то Грейнджер примерно столько же лет, сколько и Сэму. Заранее договорившись о встрече около кабинета директора парочка, лишний раз удостоверившись во взаимной неприязни как к плану, так и к друг другу, решила, что попробует отговорить от этой дурацкой мысли профессора, который, на удивление, оказался непробиваемым. Вот уже около часа, он старательно не обращал внимания на тщетные попытки, и Сэму вместе с Гермионой оставалось только многозначительно переглядываться, бросать полные намеков взгляды и импровизировать. — Даже если моя идея не сработает, в чем я очень сомневаюсь, то хуже от этой попытки никому не будет, мисс Грейнджер, — ответил ей Дамблдор, не переставая вчитываться в книгу. Его очки-половинки вот-вот готовы были соскользнуть с его носа, но волшебным образом держались на самом его кончике. Аргументы заканчивались, и ощущение неизбежности предстоящего уже витало в воздухе, к которому прибавился еще и крайне неприятный аромат сожженной резины. Грейнджер тоже почувствовала это и, обернувшись к Винчестеру, вперилась недовольным взглядом, так и кричащим: «Твоя очередь предпринимать что-то, Винчестер!» Сэм ответил ей раздраженным взглядом, на что она только больше рассердилась: глаза стали метать молнии, губы сжались в тонкую полоску, ноздри затрепетали, и даже волосы, казалось, недовольно растрепались еще больше обычного. Это, почему-то, заставило его самодовольно усмехнуться… И вскрикнуть, потому что Грейнджер наступила каблуком своей туфли на ногу Сэма. — Ай! — сорвалось с языка, но директор даже не обратил на это внимания, — Какого черта, Грейнджер? — зло зашипел профессор так, чтобы Дамблдор ничего не услышал. — Сделай уже что-нибудь! — так же зло прошипела в ответ она. — Что? Она сверкнула глазами, а Сэм яростно соображал, что же сделать, но как назло, в голову не лезло ни одной умной мысли, а нога, все еще зудящая от чертового каблука, мешала думать менее предвзято. В конце концов, Дамблдор оторвался от чтения занудной книги и обратил свое внимание на двух злых и бросающих друг на друга полные ненависти взгляды людей. Они, тут же натянув подобие улыбок, посмотрели на него. Его взгляд, обращенный на секунду к Сэму, не понравился парню. Он, казалось, смеялся и одновременно заставлял думать о том, что Сэм чего-то не понимает. Так снисходительно родители смотрят на своих детей и, нехотя объяснять им весь смысл жизни и бытия, говорят что-то вроде: «Вырастешь — поймешь, а пока иди, посмотри мультики». Винчестер не понял смысла этого взгляда, и решил просто выбросить это из головы. — Ну что, вы готовы? — обходя стол, поинтересовался директор. «НЕТ!» — хотелось закричать Сэму, да и в глазах Грейнджер тоже не читалось особой готовности. — Да, — одновременно выдохнула парочка, приняв неизбежность. «Ну и пусть Дин ржет, сколько вздумается, Чарли убеждает меня в правильности моего выбора, а невыносимая, странная, вымораживающая до мозга костей язва-Грейнджер станет напарником в любовном ритуале! Это не так уж и плохо. Вдруг, это и правда сделает меня сильнее, а именно на это и нужно делать ставку» — убеждал себя Сэм, но, почему-то, с каждым разом верил в это все меньше. — Сожмите левые руки друг друга, — начал Дамблдор, приподняв свою палочку. Парень повернулся к Гермионе и протянул руку. Ее лицо выражало искреннее отвращение, будучи при этом взаимным, но она протянула в ответ свою руку. Сэм сжал холодные, тонкие пальцы, которые утонули в его широкой ладони. Еще одна причина ненавидеть Грейнджер для Сэма — это гребанное желание согреть ее холодные руки, которое он как можно скорее выкинул из головы, поворачивая голову на Дамблдора, который удовлетворенно усмехнулся, будто нарочно провоцируя Сэма врезать по его умному лицу кулаком, за такой «чудесный» план, а так же его исполнение. — Сейчас я буду читать заклинания, а вы продолжайте держать руки вместе, иначе ничего не выйдет. Мысль как бы нечаянно разъединить руки отпала почти сразу же, хоть Грейнджер и пыталась подать взглядом Винчестеру намек на то, что это то самое, что им и нужно было. Если уж согласились, то надо доделать до конца. Непонятные слова Дамблдора, словно в вакууме, доносились до ушей каждого. В кабинете стало стремительно темнеть, хотя Сэм готов был поклясться, что секунду назад через большое окно в комнату пролезали тусклые лучи солнца, отчего он постоянно морщился, а волосы Грейнджер отливали ярко-красным. С палочки Дамблдора, направленной на сцепленные руки, посыпались сначала фиолетовые и синие, потом зеленые, а затем и красно-золотые искры. Сэм смотрел на эти самые искры, а странные образы в помутневшей голове становились все четче. Вот Грейнджер яростно отчитывает его за что-то, а он, почему-то слабо улыбаясь, словно наслаждался этим. Вот она мягко улыбается, а Сэм подходит к ней ближе, сокращая последние миллиметры расстояния, разъединяющие их лица. На эти все неясные картинки, взявшиеся в голове, как образы последствия магии, Сэм не обратил должного внимания, потому что Дамблдор предупреждал о том, что такое возможно. Но вот последний образ привел его в некое подобие сухаря. Грейнджер, совершенно обессиленную, сжимали чьи-то руки, удерживая от рывка. Слезы катились по ее лицу, а крик срывался с окровавленных губ. Она билась в истерике, крича имя. «Сэм». Рука Грейнджер предательски задрожала, из-за чего Винчестеру пришлось сжать ее сильнее. Наверное, она видела то же, что и он. Она подняла свои глаза на охотника, и злость на мгновение в них пропала. Шоколадные глаза смотрели прямо, и Сэм мог рассмотреть длинные реснички, отбрасывающие тень на щеки. Она не моргала. Он тоже. «И почему я ненавижу ее? Разве для этого есть какие-то причины?» Наваждение кончилось так же быстро, как и началось. Свет снова проник в комнату, монотонный голос Дамблдора больше не шептал заклинания, а холодная ладошка Грейнджер перестала казаться для Сэма самой родной. Парень заметил так же то, что усталость от того, что он не спал всю ночь, резко прошла, и он чувствует себя куда более отдохнувшим и сильным, чем обычно. А вот и первые ощущения после ритуала. Правда, последний образ все еще не давал Сэму покоя. — Все закончилось, можете отпустить руки, — весело сообщил Дамблдор. Винчестер сжал руку Грейнджер с куда большей силой, прежде чем поспешно отпустить. Она тут же сжала руку в кулак, так, словно ей было неприятно, и поморщилась. Дамблдор подошел еще ближе, и последний раз взмахнул своей палочкой. Левые руки чуть загорелись золотистым цветом, и едва заметная восьмерка, как знак бесконечности, на мгновение вырисовалась на тыльных сторонах ладошек. — Можете идти. Если вдруг почувствуете что-то не то, сразу же ко мне, хотя я уверен, что сделал все правильно. Вам сейчас желательно обоим отдохнуть и покушать, тогда действие ритуала усилится на несколько раз, — Дамблдор улыбнулся, подмигнув, а парочка подопытных уже направились к выходу из кабинета, — Ах да! — позвал директор, когда дверь в его кабинет почти захлопнулась, — Удачи. Они поблагодарили директора и все же вышли из кабинета. Грейнджер до сих пор сердилась, что было видно по ее лицу. Молчание было слишком давящим, но говорить с ней Сэм не хотел, все еще думая про те образы. Дамблдор говорил, что картинки, которые они, возможно, увидим — это некоторый вариант нашего будущего или же, наоборот, прошлого. — Ты тоже видела это? — наконец не выдержал Сэм. — Ты о чем? — Грейнджер нахмурилась, а охотник мысленно усмехнулся, потому что с «вы» покончено. — А то сама не понимаешь? — Если ты о тех видениях, которые могли привидеться в кабинете Дамблдора, то я ничего не видела, — она отвернулась, а брови еще больше сошлись на переносице. — Уверена? — скептически отозвался Сэм. — Да. Сказала же, ничего не видела, — грубо ответила девушка. — Как скажешь, — Сэму все-таки казалось, будто она не договаривает или же врет, но раздувать эту тему он не хотел. К черту. Они снова молча шли по коридору, говорить с этой колючкой Сэму не хотелось. А думать про то, что скажет Дин или Чарли, узнав про свершение ритуала, он вообще боялся. Тем не менее, Винчестер уже радовался тому, что пить демонскую кровь, чтобы поднабраться сил, больше не придется. Хотя ему должно было бы быть без разницы. В любом случае — исход один, и там уже неважно — демонская кровь у его или нет. Они спустились с директорской башни и шли по незнакомому мне коридору, в котором, как сказала Грейнджер, есть потайной ход, куда короче обычного пути. Сэмми шел, не обращая внимания на странные мрачные картины и полное отсутствие каких-либо окон. Только несколько факелов, расположенных вдоль стены, освещали коридор. Дверей практически не было, если не считать коморку для швабр и еще одну запертую дверь, проем которой казался практически крошечным. К этой двери и шла Грейнджер, на ходу бросив что-то вроде: «Не хочешь идти коротким путем, можешь возвращаться, тебя никто не держит». Решив, что короткий путь куда более интересный, Сэм все же уверенно шел за ней. Грейнджер подошла к крохотной двери и достала свою волшебную палочку, пару раз прошептав какие-то заклинания. Сэм чуть не рассмеялся. — А просто дернуть за ручку уже не модно? — дверь не была закрыта на замок, уж он-то успел это заметить. — Самый умный? — огрызнулась Гермиона, резко обернувшись к парню. — Ну, поясни мне тогда, за черта ты это делаешь? — Сэм указал пальцем на ее волшебную палочку. Она закатила глаза, и, кажется, пробормотала нечто отдаленно напоминающее «Идиот!». Гермиона убрала палочку и открыла дверь без всяких заклинаний. Оказалось, что дверь — подделка, по другую сторону которой просто стена. Грейнджер, с недовольным видом, закрыла дверь еще раз, но теперь уже, поколдовав заклинаниями, дверь не оказалась подделкой. Сразу за ней находился узкий маленький коридорчик, в конце которого виднелась похожая дверь. Грейнджер кинула на Сэма взгляд а-ля ты полный придурок, и прошла в коридорчик. Винчестер, все еще удивленный, не сразу зашел следом. — Так вот тут у вас все как… — прошептал он, чем вызвал раздраженное фырчанье идущей впереди меня девушки. Дверь сзади захлопнулась сама по себе, и стало темно. Секунды три Сэм ругал себя за то, что забыл фонарик в комнате, пока тусклый свет из палочки девушки не прорезал тьму. Гермиона уверенно пошла вперед, а Сэм, с куда меньшим изяществом, пытался не отставать — все-таки коридорчик узенький, а плечи у охотника не такие мелкие, как у пятикурсницы, поэтому, пока она шла прямо, он пролазил боком, при этом раз от раза задевая плечом макушку Гермионы. Она пару раз недовольно фыркнула. Света, даже для такого маленького помещения, было слишком мало, а странные электрические разряды, проходившие по телу парня, когда он задевал волшебницу, сводили его с ума. Сэм выкидывал это наваждение из головы прежде, чем оно могло успеть распространиться по телу. Фу, глупости какие. Они уже дошли до противоположной двери, когда Сэм понял, что что-то пошло не так. Гермиона несколько раз дернула дверь, при этом поспешно отдернув руки и чертыхнувшись. — Что-то не так? — поинтересовался Винчестер. — Меня током стукнуло, — непонимающе и удивленно отозвалась она. — Наверное, все потому, что ты находишься в такой близости от меня, — усмехнулся он, сам не понимая почему, сказав это. Это было больше в стиле Дина, но никак не в его. Грейнджер резко развернулась, чуть не врезавшись в плечо Сэма лбом. Глаза вот-вот готовы были метать молнии, а язык сказать какую-нибудь грубость. — Дверь под напряжением! — словно маленькому ребенку объяснила она. — Серьезно? — Винчестер протянул руку, пытаясь достать до ручки двери. — Серьезно! — огрызнулась она. Достать никак не удавалось, в основном из-за того, что мешала стоящая между ним и ручкой двери Гермиона. Узкий коридор не позволял спокойно развернуться и обойти ее. — Ну-ка подвинься, — Грейнджер прижалась спиной к стене, освободив руке Сэма путь к ручке. Он протянул руку, и, задев мантию около груди гриффиндорки, протянул руку. Грейнджер заметно напряглась. Винчестер тоже. Резкий выдох с ее стороны заставил Сэма повернуть свое лицо к ее. Она, опустив голову и прикрыв глаза, смотрела на руку Сэма. В тусклом свете ее кожа казалась прозрачной, а губы призрачными, словно туманный сгусток, что одновременно нравилось охотнику и чертовски бесило. Вся ее близость бесила, и скорее из-за того, как тело Винчестера реагировало на это. Он сглотнул, и, чуть отвернувшись, дотянулся до ручки двери. Его тут же шибануло током, и он резко отдернул руку. — Что за черт?! — Вот и я о том же, — тихо сказала Грейнджер, — Давай, двигай назад. Сэм с трудом развернулся в обратную сторону и двинулся к той двери, через которую они вошли. Как только он дотронулся и до нее, ток тут же прошелся по телу. Хорошо хоть, разряд небольшой. — Тут тоже заперто. Какого черта, Грейнджер? — Я не знаю! Такого никогда не было! Наверное, это Филч попросил заколдовать потайные ходы, хотя об этом он не знал. Скорее всего, это временная магия, — вслух, чуть сбивающимся голосом размышляла Грейнджер. «О, просто прекрасно! Просто прекрасно! Один на один с Грейнджер в темном и узком коридоре, да еще и невыносимо душном! Просто прекрасно!» Винчестер напрягся и толкнул плечом дверь. Ток снова прошел по телу. Он попробовал еще раз. И еще. Результат один и тот же. Плечо уже саднило. — И какого черта ты завела меня сюда? — Тебя никто не просил идти за мной! — огрызнулась она. — Отлично! Как выбраться будем, ты уже придумала? — Говорю же, скорее всего это временная магия, поэтому просто подождем, — виноватым тоном тихо проинформировала Грейнджер. — Чудесно! — отозвался Сэм, — Слушай, тут чертовски тесно, может, поколдуешь хотя бы так, чтобы места стало больше? — Это вряд ли. Но могу попробовать немного трансфигурировать комнату в квадрат, хотя, не уверена, получится ли. — Делай уже, у меня плечи затекли! — поморщился Сэм, чуть подвигав плечами, которые и правда уже начинали болеть. Грейнджер подняла палочку и произнесла заклинание. Коридор на глазах стал менять свою форму, превращаясь в подобие квадрата. Длина резко уменьшилась, но ширина стала куда более приемлемой. Винчестер с наслаждением размял затекшие плечи. — Спасибо хоть на этом, — уже без явного раздражения сказал парень, хотя все еще злился и на нее, и на всю эту глупую ситуацию. Места все еще было мало, и близость Грейнджер бесила его все больше. Грейнджер тяжело вздохнула, расстегнула мантию, продемонстрировав хрупкую фигурку в короткой школьной юбке и блузке, скинула ее и, расстелив на пол, села. Сэм смотрел, задержав дыхание. Она, видимо, заметила это. — Что? — приподняв бровь, спросила она. — Ничего, — охотник тяжело вздохнул и отвернулся, опускаясь в противоположном от нее углу коридорчика. Становилось заметно душно, даже жарко. Сэм, последовав примеру Грейнджер, скинул с себя рубашку, оставшись в футболке. Даже при тусклом свете ее палочки от меня не укрылся пристальный взгляд, брошенный в мою сторону. Воздух будто наэлектризовался, скорее всего, из-за гребанного напряжения в дверях. Грейнджер снова опустила голову и продолжала вертеть в тонких пальцах свою палочку, из-за чего свет резко перебегал по стенам комнаты, высвечивая то одни трещины, то другие. Винчестер поглядывал на нее, высматривая все новые черты. Пушистые волосы, которые она от жары пыталась собрать одной рукой на макушке, не поддавались ее попыткам, непослушные прядки ложись на лицо, и ей приходило пару раз сдувать их, что выглядела даже… Забавным? Она чуть развязала галстук на школьной форме, открывая тонкую шею с россыпью родинок. Ее запах — корица и мята, заполнил все пространство комнаты, постепенно сводя охотника с ума. Наваждение снова нахлынуло, а чертова жара только придавала слабости и, кажется, желания. Гермиона не замечала того, как пристально Сэм за ней наблюдает, и продолжала вертеть в руках палочку. Раз от раза она произносила какое-то заклинание для охлаждения, но оно, почему-то, не работало. Жара становилась невыносимой, а площадь комнатки словно стала еще меньше. Еще чуть-чуть и колени Сэма коснуться острых коленей девушки. Сэм снова поднял глаза на Гермиону. Она расстегнула две пуговки блузки и пару раз подула себе за блузку. Сэм прикрыл глаза, понимая, что выдержать это будет куда сложнее, чем хотелось бы. — Жарко, — пожаловалась Грейнджер. — Сама виновата, — огрызнулся Винчестер, — Не надо было корчить из себя всезнайку и идти по чертовым потайным ходам. Она ничего не ответила, понимая, что парень прав, а начинать спорить — глупо. Футболка Сэма уже стала промокать от пота, поэтому он, мысленно предвкушая реакцию гриффиндорки, стянул с себя лишний предмет одежды. Судорожный выдох из противоположного угла заставил парня самодовольно усмехнуться. — Ч-что ты делаешь? — заикнувшись, сказала Гермиона, старательно отводя глаза. — Жарко тут. Сама же говорила, — Сэм снова усмехается, когда она вдруг находит ужасно интересными трещины на стенке, обводя их пальцами и старательно рассматривая. — Можно вопрос, Сэм? — Ну, валяй. Все равно заняться нечем. — Как получилось так, что ты устроил конец света? Сказать, что Винчестер не ожидал такого вопроса — не сказать ничего. И что он должен ей ответить? Рассказать, как сильно хотел отомстить и как облажался? — Мы же рассказывали об этом. Я убил Лилит, не зная, что эта демонша была последней печатью на клетке Люцифера. — Но зачем тебе понадобилось убивать ее? — Грейнджер не унималась. — А зачем тебе это знать? — недовольно, даже как-то грубовато. — Хочу. — Ты будешь ненавидеть меня еще больше, — чуть рассмеялся Сэм. — Куда уж больше, — так же в шутку ответила Гермиона. Сэм замолчал. Рассказать правду? Соврать? Нельзя — рано или поздно она узнает, так всегда. Около минуты он молчал, тщательно взвешивая все «за» и «против». Пытаясь хоть как-то отвлечься от казавшегося сейчас таким привлекательным образа Грейнджер, он все же стал говорить. — Дин заключил сделку с демоном перекрестка, возвратив меня к жизни. Ему дали год, прежде чем он умрет. Мы испробовали все, что могли. Дину все равно суждено было умереть. Уже под самый конец мы узнали, что его контракт у Лилит, демонши. Мы нашли ее, пытались даже убить. Ничего не вышло, — Сэм сглотнул ком в горле, — Дин умер, а меня убить Лилит не смогла, скорее всего, из-за того, что я оказался сосудом Люцифера. Винчестер не видел лица Грейнджер, но услышал только судорожный вздох. Наверное, ее интересовало, как Дин ожил, но рассказывать становилось все труднее. — Я хотел мстить. Хотел найти чертову Лилит и разорвать ее на куски, — руки Сэма непроизвольно сжались в кулаки, — Позже ко мне заявилась еще одна демонша — Руби. Она сказала, что может помочь мне, и я, идиот, поверил, а Чарли даже ничего не подозревала. Прошло полгода, и Дина вернули ангелы, но от своего плана я не отказался. Дин предупреждал меня, что верить Руби нельзя, но я не слушал его, ослепленный жуткой ненавистью и жаждой мести. Если бы я только мог все изменить… — Сэм замолчал. Продолжать не хотелось, и он опустил голову между коленей, сцепив волосы пальцами. Легкое прикосновение заставило Сэма поднять голову. Грейнджер сидела совсем рядом, а ее лицо находилось всего в нескольких сантиметрах. — Нельзя вечно думать о том, что было. Дамблдор говорил, скольких вы спасли, и, поверь, это все исправит, — Гермиона все еще держала запястье парня, а он, даже не вслушиваясь в то, что она говорит, следил за тем, как двигаются ее губы. Чертовки мягкие и привлекательные. Девушка заметила этот взгляд и прикусила губу, чем, к сожалению, сделала только хуже. Это стало последней каплей для Сэма. Слишком близко. В глазах темнеет. Почему ее глаза такие красивые? А губы такие желанные? Интересно, это что, напряжение? Гермиона осознает, что Сэм хочет сделать. Вот-вот она отскочит и скажет, что он полный кретин. «Ну же, Грейнджер, не будь занудой». И она слышит. Мысли вроде «СЭМ, ПРИДИ В СЕБЯ!» улетают вместе с прибывающим желанием, что ему кажется уже слишком. «А, к черту». Охотник подается вперед, напрочь игнорируя сигнал SOS в своей голове и притягивая девушку к себе за плечи, резко впивается в ее губы. *** — Директор, вы уверены, что поступили правильно? — МакГонагалл нервно поджала губы. Дамблдор, улыбаясь так, словно выиграл в лотерею бесконечное количество лимонных долек, попивал чай. — Да, Минерва, я уверен. Этим двоим явно не помешает провести некоторое время запертыми наедине. МакГонагалл, успев подумать о том, что директор окончательно спятил, быстрым шагом вышла за дверь, но ее сердитый голос все же долетел до директора. — Ну хорошо, Альбус, я сниму заклинание с потайного хода через три часа. Но это в последний раз! Дамблдор рассмеялся, думая о том, что вот уже раз пятый Минерва говорит одно и то же. В конце концов, даже она должна признать, что это вполне эффективный способ способствовать развитию отношений пар. Дамблдор еще раз довольно улыбнулся, радуясь удавшейся проказе.