Печать Каина

_____________________***_____________________

      Двери захлопнулись, и Софи снова осталась одна. Сжимая и разжимая кулаки, девушка подошла к окну. До высоких окон практически не доносились звуки улицы, от чего Коллинз чувствовала себя как в вакууме. Она не хотела лежать, не хотела оставаться наедине с собой и своими мыслями, потому что они бесконечно возвращались к родителям. Возможно сон действительно избавит её от лишних переживаний. Софи упала на первую попавшуюся, даже не разобранную кровать и плотно зажмурила глаза. Она старалась не думать ни о чём, но тут же ловила себя на мысли, что думает о том, чтобы не думать. Аааа! Может просто удариться головой об косяк и отключиться? Нет, на такой мазохизм она не была способна. Шатко-валко, сон овладел ею. В нём снова были сцены вчерашнего "кино". Софи то наблюдала со стороны, то была своим отцом, потом матерью. Её убивали снова и снова, во всех её проявлениях. Она заново лежала на окровавленной траве и ждала палача. Острый клинок полетел ей в грудь, и девушка резко села в кровати, часто дыша. Её била мелкая дрожь. Постепенно вернувшись в реальность, она поняла, что сидит в кромешной темноте. Глаза упорно не хотели привыкать к ней. Софи моргала, пыталась рассмотреть хотя бы звёздные точки сквозь предположительно находившиеся впереди окна, но ничего не выходило. Она потёрла глаза кулачками, в результате чего на внутренней стороне век залетали разноцветные радуги и пятнышки. Значит не ослепла. Коллинз выдохнула. Она не знала сколько человек находится в институте, но похоже все они, сколько есть, забыли про неё. Никто не пытался разбудить её в течении дня, предложить обед или что-то ещё. Тех, кому я была нужна не осталось. Жёстко напомнила она себе и встала с кровати, покачнувшись. Двигаться в темноте было очень сложно. Она помнила примерное расположение кроватей, протягивала руки вперёд, но не могла нащупать ни одного предмета. В какой-то момент она хотела вернуться обратно к той постели, с которой встала, но те 15 оборотов вокруг собственной оси, что она уже совершила, окончательно дезориентировали её в пространстве. Отец не говорил, что в этом заведении любят экономить на электричестве.       Увлечённая своим поиском, Коллинз совершенно не слышала как кто-то вошёл.       Джеймс отчитался перед Шарлоттой, как всегда безукоризненно. Как-то так выходило, что он один не создавал проблем и шумихи. И не то, чтобы старался, просто так выходило. Всегда уравновешенный, Джем сначала 7 раз отмерял, а потом уже отрезал. Делал все, как надо, а если не так — то как велено. Зачастую создавалось впечатление, будто у него вообще нет собственных желаний или амбиций. Чувство справедливости и патологическая охота помогать всем вокруг затмевала в нем всё остальное. В общем-то, Джеймс Карстэйрс был неплохим парнем. А посему он и шел сейчас своим размеренным шагом к лазарету, чтобы проведать совершенно не знакомую ему девушку. Зачем? Почему? На эти вопросы ответа он не знал. И не понимал природы этой нужды. Про себя Джем подметил, что у нее красивое имя. "Софи.." Неизвестно почему, но она ему понравилась. Джем подозревал причину в том, что Софи Коллинз, будучи в тяжелом состоянии, беспокоилась о девушке, которая ее спасла. В справках, которые навела про нее Шарлотта не было самого важного: Софи Коллинз — обладательница доброго сердца.       Карстэйрс постарался войти как можно тише, ведь вероятнее всего, Коллинз спит. Впрочем, сам он после всего пережитого ею, вряд ли бы уснул.       — Не помешал? — тихонько спросил он, надеясь, что все-таки не разбудил ее. Колдовской свет вспыхнул в его руке и Джем сощурился, пытаясь разобрать, что где находится.       Обострённые до предела первичные чувства заставили Софи отступить назад, даже не видя от чего шарахается. С ходу налетев на небольшой столик (очевидно, у изголовья какой-то кровати со стороны прохода), Софи услышала звук разбившегося предмета и через пару секунд что-то прохладное под ногами.       — Кто здесь? — Коллинз застыла на месте, не обращая внимания на то, как небольшое количество воды из разбитого графина впитывается в коврик. В дверях вспыхнул маленький источник света, осветив лицо вошедшего парня. Девушка пыталась вспомнить, где могла видеть его раньше — он определённо точно встречался ей. Ах, да... Ещё один гостеприимный охотник. Софи заранее приготовилась отстаивать свои позиции и версию о том, что не нуждается в помощи врачей.       Джем, сумев разглядеть в свете лунного камня лицо Софи, сразу же расслабился. Почему-то его преследовало чувство, будто с ней не обязательно держать себя, словно какой-нибудь лорд. Хотя, конечно, о слове "манеры" он тоже не забывал.       — Меня зовут Джеймс Карстэйрс, — улыбнулся Джем. — Но можно просто Джем. Вы не голодны? Я мог бы принести что-нибудь. Вам не помешало бы подкрепиться, я думаю, — впрочем, Джем был уверен, что не ошибался. Девушка сутки ничего не ела и не пила. Зато умудрилась разбить графин, из которого могла бы восстановить свой водный баланс.       С языка чуть не сорвалось "Я сыта по горло этим местом!", но вместо этого:       — Не особо. Спасибо, — на самом деле желудок уже начинало сводить. Но глупая строптивость в характере... Коллинз была подвержена мании говорить всё не в угоду оппоненту, не обращая внимания на то, что это могло навредить ей самой.       — Я помогу, — Джем подошел поближе к столику, с которого спикировал графин, и принялся аккуратно собирать осколки. — Не поранься, — кивнул парень на ее босые ноги, не заметив сразу, что использовал обращение на "ты".       "Не поранься" Новая команда к действию. Я что, не в состоянии справиться с разбитым стеклом?! В свете последних событий её нервы были натянуты что тетива, с которой срывались стрелы в каждого встречного-поперечного по поводу и без. Это было плохо, она осознавала это, но ничего не могла с собой поделать. Психологи назвали бы это типичной защитной реакцией в пост шоковый период, но оправдываться этим вечно нельзя. Софи присела рядом и тоже начала собирать осколки, аккуратно складывая в ладошку.       — Думаю, мне представляться смысла нет, — на свой манер поддержала разговор Софи. — Осмелюсь предположить — моё досье прошлось по рукам каждого в этом здании.       Коллинз вспомнила как тот парень швырнул папку с бумагами в руки Клэри. Как будто я бродячая собака с подворотни, случайно заблудшая к нему в дом. Только что подобранный осколок разломился в её пальцах надвое.       — Слушай, — начал было Джем, судорожно соображая, что сказать, — я... Не буду говорить пафосными фразами, что понимаю тебя, потому что понимаю только частично, но... Я хочу помочь, — Джем ободряюще улыбнулся, но тут же спрятал свою улыбку за непроницаемой маской задумчивости и отчужденности, дабы девушка по ошибке не сочла ее насмешкой. — Мы должны были знать, кто ты. Есть закон и он, подозреваю, имел бы полное право наказать нас за это, — Джем указал на тонкий след от руны на коже Софи, — если бы мы заранее не узнали, что ты нефилим.       Софи хотела перебить его, но не могла. Все её фразы Джем задвигал априори, заставляя задумываться над тем, что осталось несказанным. По сути, пока что она вела себя как грубая, невоспитанная девчонка. А за грубость ей всегда перепадало от родителей. Главным образом от мамы.       — Понимаю, — Софи глядела в тёмное пространство комнаты. — Но эти нападения, я знаю, что убивают не случайных людей. Убивают таких как мы. Нефилимов. А значит, что это, — Софи подняла запястье, — не может навредить мне. Мои родители отказались от жизни охотников, но я всегда знала кто я.       Комок эмоций подкатывал к горлу, но Софи снова и снова сглатывала горечь. Чужие жилетки ей ни к чему.       — Чем же мы так провинились перед ним? Тем, кто ИМИ движет? Кому мешала моя семья и десяток других таких же семей? — свистящий шёпот резал тишину лазарета, переходя в голос и снова опускаясь до первоначального тона. В мире Сумеречных Охотников вопросы войн, жизни и смерти вряд ли нуждались в ответах. Жизнь охотника — это постоянная борьба за своё выживание и жизни других людей. — Не лучше ли принять то, кем ты рождён, — сама с собой заговорила Софи, — и умереть, сражаясь с этими адскими тварями, чем безоружным на пороге собственного дома.       Софи впервые за прошедшие сутки почувствовала себя абсолютно одинокой. Маленькая девочка внутри неё сидела в огромной дыре посреди груди и рыдала что есть сил. А взрослая Софи лишь стискивала зубы и прятала взгляд в тени.       Джем внимательно следил за действиями Софи, стараясь подмечать каждое ее незначительное движение. Ему нравилось изучать, понимать людей, но с незнакомками это делалось труднее.       — Мотивы Мортмэйна, — Джем осекся, — того человека, по приказу которого создаются эти автоматы нам неизвестны. Но его цель — уничтожить всех сумеречных охотников, пусть даже и не обученных. И ты первая, кого нам удалось спасти, — парень печально вздохнул и поднялся на ноги, оставляя осколки графина на столике. К счастью, воды в нем было немного.       — Хочу сказать, — Джеймс замолчал на секунду, собираясь с мыслями, — все мы по той или иной причине здесь. У многих моих друзей, у меня родителей уже нет, — Карстэйрс в общем-то подозревал, что не стоит говорить такие вещи, чтобы не бередить рану, еще не успевшую хоть чуть-чуть затянуться, но не знал, как лучше сформулировать предложение. — Институт может стать твоим домом. Если ты не захочешь — мы поймем, но это единственное безопасное для тебя место, Софи, — Джем не знал стоило ли произносить ее имя, вдруг девушке это не понравится. Он думал, что и так уже наговорил больше положенного. — Тут ты можешь обучиться, если того захочешь, а так же просто оставаться огражденной ото всех тех ужасов.       Ярко-выраженные попытки Джеймса вести тактичный разговор не бесили так, как если бы он в каждом предложении высказывал своё сочувствие, жалость и требования прилечь, поспать. Скорее всего, Софи сама не подозревала как с ней трудно иногда вести диалог. Взяв на себя роль слушателя, Коллинз впитывала слова Джема. Звук собственного имени заставил её снова повернуться в сторону собеседника. "София", вспомнила она Джейса и ещё раз сделала заметку, что они вряд ли подружатся.       — Мне бы не хотелось просто так отсиживаться за чужими спинами, — ответила она.

***

      Этим же вечером для Софи приготовили комнату и доставили туда все её вещи из старого дома, вместе с некоторыми родительскими ценностями. Кусок в горло не лез, а вот от чашки горячего чая она не смогла отказаться. На следующее утро Софи лично представили остальным обитателям Института. О, это неловкое чувство, будто перешла в новую школу и стоишь перед всем классом с докладом о себе. Слава Богу, официальная часть закончилась, и Софи была предоставлена самой себе. Немного поколебавшись, буквально в последний момент, она догнала в коридоре спешащую куда-то Фэйрчайлд и остановила, легонько тронув за локоть.       — Клэри, — неловко начала Софи, отчасти пожалев, что снова поднимает старую тему, — я бы хотела ещё раз извиниться за своё поведение и сказать тебе спасибо, — Коллинз опустила глаза, рассматривая пол. — Если бы не ты, я б не оказалась здесь. Просто знай, что я благодарна и ни в коем случае не хотела обидеть тебя, — миссия была выполнена и Софи поспешила удалиться, оставив охотницу переваривать сказанное.       Последующие дни Софи упорно изучала книжки, кодексы и посещала тренировки. Её и ещё несколько человек тренировали братья Лайтвуды. Гидеон всегда был сдержан и методичен, а вот Габриэль мог устать от своего подчинённого быстрее, чем сам ученик. За несколько недель Софи более-менее освоила основы самообороны, касающиеся рукопашного боя. Но так как её тело до селе было абсолютно неподготовленным, швырять через бедро Сесиль было всё ещё проблематично. Порой, когда зал пустовал, Софи приходила сюда поупражняться в метании оружия или других общефизических упражнениях. Тренировки для неё были единственным развлечением в этом заведении. Весёлые беседы девчонок не вызывали интереса, а выходить в город одной ей не хотелось.       Вот и сегодня, во второй половине дня Софи спустилась в зал. В наушниках играла любимая мелодия, бутылочка прохладной воды ждала её в конце 20-го круга запланированной пробежки по залу. Отмотав по помещению вышеуказанную дистанцию, Софи поняла, что ей не хватает воздуха. В Институте вообще мало свежего воздуха. Окна были высокими, с учётом того, что это тренировочный зал. Взобравшись по неизвестным ещё спортивным снаряжениям, Софи пыталась кончиками пальцев дотянуться до фрамуги. Впервые она пожалела, что не выдалась высоким ростом. Один наушник вывалился из уха, а девушка всё продолжала попытки дотянуться до замка.       — Помочь? — раздался за спиной голос Джеймса.       Карстэйрс по непонятной ему причине волновался с самого утра. За завтраком так и сяк старался сгладить ситуацию, которая могла возникнуть из-за несдержанного Эрондейла, нетактичной Джессамины и нервного Габриэля для того, чтобы Софи не чувствовала себя неловко и не горела желанием убежать из Института сразу же после первого завтрака. Так с ходу и не объяснишь, что все его друзья — хорошие люди, хотя со своими недостатками. Джейсу он жестами показывал, чтобы хоть раз вел себя не как... Не как Джейс, что тут еще сказать. Вообще Джем не слишком понимал, почему так заботится о гостье. Наверное, заботиться обо всех — это у него в крови. Софи была такой же, как и все. Потерянные дети умерших, пропавших или предоставленных самим себе родителей, у которых есть только возможность сражаться и держаться друг за друга. Так уж повелось. И Джему со всем присущим любому человеку глубоким отчаяньем хотелось доказать Софи, что она не будет одинока, если того захочет. Впрочем, едва ли в такое можно было поверить. Но у Джема же получилось — вот и у нее получиться.       Далее все шло своим чередом. Джем то тренировался, то ходил на занятия, потом дежурства, задания. Тренировался, снова ходил на дежурства и так раз за разом. Пересечься с Софи возможности и времени не было, ее обучением занялись братья Лайтвуды. Впрочем, с напряженным графиком у Джема едва хватало времени вспоминать о девушке. Сейчас же парень на удивление ничем не был занят, поэтому направился в тренировочную, чтобы хоть как-то занять себя и отвлечься от невеселых размышлений. Гэб и Гидеон давно уже должны были вернутся, но их все не было. У Сумеречных охотников как-то не принято переживать друг за друга или там прощаться с ними или еще что-то в этом роде. Но, помимо того, что Карстэйрс был Сумеречным охотником — он был еще и другом, как Гидеону, так и Габриэлю, поэтому не мог не беспокоиться о них.       Софи вздрогнула от неожиданности, издав звук резкого вздоха со смесью призыва к Господу. Шаткая конструкция под ногами дрогнула и рухнула. Чудом устояв на ногах, девушка покачнулась. Резинка, сдерживающая тугой пучок волос на затылке слетела, беспорядочно рассыпав волосы по плечам.       — Джеймс! — облегченно осознала Коллинз. Сейчас она чувствовала себя нашкодившей школьницей, которую застукали за подкладыванием кнопок на стул учителя. Подняв с пола головной аксессуар, девушка наспех убрала волосы в хвост. Непослушные короткие прядки торчали во все стороны. Ощущая их пальцами, она тут же взялась за переделку, отвлекая от манипуляций разговором. Это вам не перед зеркалом полчаса собираться. С каких пор её вообще волнует внешний вид? — Да, было бы здорово, — согласилась на помощь Софи. — Если можно, — поспешно добавила она. Похоже, эти окна не открывались с момента постройки здания.       С того рокового вечера Софи практически не разговаривала с Джемом. Если короткие "Привет" вообще можно было считать разговором. Да никто из местных обитателей и не пытался узнать её поближе. Тут так же как и в среднестатистических классах имелись группки по интересам. Одни подкалывали других, шутили со вторыми, между третьими были достаточно серьёзные отношения, четвёртые даже не пытались скрыть вражды. Она же не вписывалась ни в одну компанию, так как общего прошлого ни с кем не имела.       — Жизнь здесь не отличается разнообразием, — сказала Коллинз, боком облокотившись на столик и вертя в руках маленький острый кинжал. Его название она постоянно забывала. Да и как можно запомнить всю эту груду оружия "поимённо". — Я не жалуюсь, — спохватилась она, сочтя, что её могут не так понять. — Скорее, констатирую факт. Хотя, настоящим Охотникам должно быть гораздо интереснее. По крайней мере, их день не сводится к тренировкам и чтению книг.       — На самом деле, их день сводится к тренировкам, чтению книг и схваткам, — улыбнулся Джем. — Всё почти так же, но, я полагаю, ты не горишь желанием вступать в бой с теми мерзкими созданиями? Вернее, я надеюсь на это. Не очень-то разумно — хотеть сражаться с ними. Желание весьма экстремального свойства, — Джем любил сражения, потому что так чувствовал себя живым, но это не означало, что кто-то, а тем более не обученная девушка, должна быть такой же. У Сумеречных охотников в общем-то не слишком умная философия жизни, но что сделать.       — Да нет, знаешь, у меня нет навязчивой идеи бросаться на первую попавшуюся нечисть с шашкой наголо, грудью на амбразуру или как там ещё говорят. К тому же, будем мыслить рационально, ничьи смерти не вернут мне прежней жизни. Если, конечно, я сейчас же не соберу вещи и не уйду отсюда.       Манеры Джема, его высказывания почему-то заставляли Софи чувствовать себя маленьким несмышлёнышем. Хотя он вряд ли был намного старше её. Коллинз поймала себя на мысли о том, что ничего о нём не знает, кроме того, что он так же как она, попал сюда потеряв семью. Должно быть, это была какая-то аристократическая семья. В юноше чувствовалась привитая в детстве статность, пусть и покрытая годами самовоспитания. Знакомые парни Софи и рядом не стояли с Джемом по этому параметру.       Кроме периодической скуки девушку мучило нечто, о чём она боялась напрямую спросить Шарлотту.       — Как думаешь, мне бы позволили навещать родителей? — шепотом спросила она. Резкая смена темы разговора — конёк Софи. — Хотя, я даже не знаю где они похоронены.       Девушка изучала свои пальцы, ощущая на себе взгляд Джема. Лучше бы она придержала язык, но раны были слишком свежими.       — Софи, — осторожно произнес Джем, — твои родители похоронены на старом Нью-Йоркском кладбище, потому что в Городе Молчания их оставить не могли. И ты вольна выходить из Института, когда пожелаешь, только в целях собственной безопасности иди с кем-нибудь. Или сообщай, хотя бы. Если ты была бы не против... Я мог бы пойти с тобой, навестить твоих родителей, — выпалил Джем, даже не сообразив поначалу, что он говорит. Само собой, не было разумным отпускать Софи одну на кладбище, которое находится далековато от Института. Парень неуверенно улыбнулся, пытаясь сгладить неловкую ситуацию, возникшую между ними.       — Спасибо. Я буду иметь в виду, — всё ещё в замешательстве ответила она. Софи решила, что Джем абсолютно точно ляпнул прежде, чем подумал. Она ни за что не стала бы просить кого-либо пойти с ней, да ещё на кладбище. — Мне не хватает той жизни, которой я жила, — на её лице появилась слабая улыбка, — шумные новые школы, куча кружков, кино, беззаботные развлечения, прочие мелкие проблемы. Родители... — Софи осеклась. — Извини. Я не должна вести себя так, будто мои личные переживания сильнее или важнее чьих либо здесь.       — Все нормально, — Джем поспешил успокоить девушку. — Я думаю, что мне это знакомо. Я был бы очень рад, если бы ты могла чувствовать себя тут свободней и раскованнее и еще более рад, если бы ты могла продолжить жить, как и прежде, но... Это темные времена, Софи. Я мог бы сказать, что если эта война закончится в нашу пользу, ты вернешься к своим привычным занятиям, однако, я не даю таких прогнозов. Я не знаю, что ждет нас завтра. И не люблю об этом думать.       — Я теперь тоже не думаю о "завтра", — встав напротив мишеней, Софи, не целясь, бросила нож. Лезвие воткнулось сантиметрах в пяти от центральной точки. Неплохо, — равнодушно заключила она. — Только сегодня, здесь, сейчас, Софи Коллинз, столы с кучей холодного оружия и Джеймс Карстэйрс.       Второй нож очутился в "десятке."