Мои фантазии о дальнейших судьбах героев

      Пока взрослые разговаривали в библиотеке, в детской Вера завладела вниманием младших брата и сестры. Пятилетнему Ванюшке и двухлетней Динке она предложила игру в пещеру.       – Давайте я буду разбойник и приду нападать на вашу пещеру… А пещера будет… Ну хотя бы вот этот шкап!       Она раскрыла дверцы шкафа, положила вниз одеяло и велела детям лезть туда.       – Ну, забирайтесь, не бойтесь!       Там было под висящими на вешалках платьями свободное место. Динка, хотя и побаивалась, забралась внутрь. Вера сказала:       – Погодите. Вначале надо всё устроить внутри пещеры. Где вы как будто ели, где как будто спали…       – А вот здесь, – Вера сняла с полки ярко-оранжевый платок с красным узором, – у вас будет огонь!        Старшая сестра бросила платок на дно шкафа. Какой-то салоп, свёрнутый общими усилиями и засунутый в угол, послужил кроватью. Домик для малышей получился, на их взгляд, довольно уютненьким. Динка категорически отказывалась ложиться: она думала, что её заставляют спать по-настоящему. Вера убеждала, что это всё понарошку. Но малышка пока не понимала, что такое «понарошку».       – Не будешь слушаться, – пригрозила Вера, – мы ведь тебя выгоним!       Динке не хватало слов, чтобы спорить, и она заревела.       Ивану, в сущности, было всё равно, во что играть. Он привык уже с девочками к девчачьим играм, а эта, в разбойников, была даже немного мальчишеской. Он отрыл в ящике с игрушками деревянный меч и дудку с пронзительным звуком.       – Я буду отгонять злых духов этим свистом! – сказал он. – Я буду защищать свою сестру Динку от разбойников! А ты, Дина, должна поддерживать огонь в очаге. Следи, чтобы эта тряпочка никуда не делась.       – Хватать её нельзя, - пригрозила Вера. – Она очень горячая.       Малышка, конечно, поверила.       И они начали играть. Вера лезла в шкаф напролом, Дина только мешалась, держась подальше от «огня» на всякий случай, а Иван размахивал мечом. Если бы Верочка не была столь ловкой, брат бы ей непременно засветил деревяшкой по голове или по другим частям тела. Когда она уже почти забралась в шкаф, Ваня начал дудеть.       На эти звуки пришли мама и Люба.       Люба начала возмущаться, что одежда смята и засунута как попало, что дети взяли нарядный платочек, в котором Люба собиралась пойти в воскресенье в церковь.       Услышав, что это не платочек, а огонь, чтобы отгонять разбойников, и что Люба, схватив его, обожглась, Софья мысленно перекрестилась. Слава богу, развести настоящий огонь у детей ума не хватило! Смотреть за ними надо, и получше! Интересно, где няня? Надо поискать другую: эта явно не справляется со своими обязанностями!       Мама сказала детям, что в комнате установили «волшебный фонарь» и те, кого ещё разбойники не съели, могут посмотреть волшебные картинки.       – А разбойников приглашают? – спросила Люба.       У Веры немедленно испортилось настроение. Вечно эта Люба с дурацкими вопросами!       Она сорвалась и побежала искать отца. Ну кто, кроме него, её защитит! Она знала, что в это время он обычно читает в библиотеке.       Однако на лестнице её увидел дворецкий Пётр Ефимыч.       - Куда направляетесь, милая барышня? - спросил слуга светским тоном.       Вера ещё была мала, так что он мог себе позволить задавать ей такие вопросы.       - Не твоё дело! - нагрубила маленькая госпожа.       Но Петра так просто не проймёшь. У него своя такая есть дочка. Он взял Веру за руку, хотя она и сопротивлялась, и брыкалась, и отвёл назад в детскую. Но там никого не было, кроме няни. Это была молодая женщина в чепце.       - Анюта, а где дети?       - Барыня их взяли смотреть какой-то волшебный фонарь. А я пока здесь прибираюсь!       Вера всё это время извивалась, как уж, на руке у Петра, стремясь освободиться.       Пётр сказал Верочке заговорщицким тоном:       - Барышня, а давайте сходим поглядеть! Это прекрасная вещь: дымится, пахнет керосином и показывает…       Дымится?! О, это интересно! Вера решила, что надо непременно пойти и поглядеть!       На столе в комнате стояла машина, типа маленького паровоза, который Верочка как-то видела на вокзале, когда ходили кого-то встречать. Из трубы, направленной на белую простыню, которая висела на стене, лился яркий свет.       Люба объявила громким голосом:       - «Месть слона»!       На простыне появилась картинка. Дикарь, слон.       - Это где это?! - спросила Вера.       - Вера, не мешай, - недовольно ответила Люба.       Мама тихонько сказала, наклонившись к Вере и усаживая её на маленький деревянный стул (мебель для детей сделал сам Воронцов):       - Это Индия. Ты знаешь, где это? - Вера не знала. - Я тебе вечером обязательно расскажу!       И тут... картинка на простыне ожила! Раздался щелчок повернувшейся ручки – и раз: дикарь выстрелил из лука в слона. Два: попал слону в зад. Три: слон бросился в погоню. Четыре – слон догнал охотника и втоптал его в землю. Пять – устроил ему хорошую головомойку в реке. Шесть – вежливо передал в пасть своему другу-аллигатору. И, наконец, семь: дикарь торчит вверх тормашками в зарослях кактуса, сам похожий на кактус от вонзившихся иголок, а вдалеке убегает слон, злорадно помахивая свинячьим хвостиком.       Вера очень громко смеялась.       - «Мораль: никогда не связывайся с теми, кто сильнее тебя!» – громко прочитала Люба появившуюся подпись.       Динка таращила глазки: она ничего не поняла. Иван заплакал:       - Слоооника жалко!       Тут и Надежда прониклась чувствами брата и тоже заревела. Говорить она ещё толком не умела, поэтому заплакала и тянула одно слово: «Зааааайка!»       Люба не поняла:       - Какой зайка? Где ты видишь зайку?!       Вера сварливым тоном сообщила старшей сестре:       - Жалко ей слона, она говорит!       Вере хотелось ещё порассматривать волшебный фонарь, как он устроен, понюхать этот незабываемый запах керосина, но она посчитала, что сейчас лучше убраться куда-нибудь подальше. Все на неё сердятся! А сами-то хороши!       Показала язык Любочке и убежала на кухню. Там она столкнулась с Соней Петровой, дочкой Акулины. Она была даже постарше Любы: ей уже 12 исполнилось. Девочка была крупненькая, светленькая, с округлыми чертами лица, большими руками и ногами. Она подметала пол на кухне, подоткнув клетчатый подол длинного ситцевого платья.       Маленькую её все звали Соней-младшей, но теперь, постепенно начинали звать Сошкой: за трудолюбие, умение «пахать» и чтобы не путать с графиней Софьей,       Вера решила подразнить Сошку.       - А нам волшебный фонарь показывали!       - А что это такое?       Соня-младшая прекратила работу и выпрямилась.       - Ха, такая большая - и не знаешь! А ты скажи своему папеньке, пусть он тебе купит волшебный фонарь! Там слоны бегают, а в них охотники стреляют! А потом крокодил раз! - и съел самого охотника! Никогда не связывайся с теми, кто тебя сильнее, поняла?!       - Как вы и не забоялись, барышня! - ответила Соня, которая половину не поняла, а другую приняла за чистую монету.       - А я вообще ничего не боюсь! - заявила Вера.       А мама осталась в комнате и подумала, что малышам рано ещё показывать такие вещи. На дикаря никто даже внимания не обратил. Она подозвала к себе Ванюшку, взяла на колени Дину, обняла детей и стала им петь песенку.             Люли, люли, люли,             Прилетели гули,             Стали гули ворковать,             Наших деток забавлять!       Голос у Софьи был небольшой, но глубокий, грудной и полный чувства. Под эту песенку малыши успокоились. Ваня тоже забрался к маме на колени, и они втроём очень уютно сидели в комнате.       Тем временем пришла Соня Петрова и сказала, что чай в столовой уже накрыт, а Верочка дразнится.       Софья Ивановна улыбнулась и ответила:       - Спасибо, Сошка! А на Веру, милая моя, не обращай внимания! Ты же большая девочка!       И строго посмотрела на уже просочившуюся в комнату дочь.       Вера совершенно отцовским взглядом чуть исподлобья посмотрела на маму, отчего у Софьи Ивановны внутри всё растаяло, и она была готова расцеловать Верунчика немедленно! Но она сказала только:       - Вера, будь так любезна, сходи в библиотеку и скажи папеньке и крёстной, что мы их ждём в столовой: чай будем пить!       Мамин строгий и чуть напряжённый тон не понравился девочке, и, всё ещё недовольная, она отправилась в библиотеку за отцом и Анастасией Фёдоровной.