Шалашик между мирами

Бухточку закрывает уже не только тень ивы, но и тень мимоидущего облака - пока они говорили, совершенно ясный небосклон заполонили маленькие тучки. Бард всё же не удерживается и спрашивает: - Ты сказал "маскироваться", это как? Хан вскидывает на мгновение глаза, пристально вглядывается в лицо собеседника, будто оценивает намерения - зачем Барду это надо, но взгляд быстро смягчается и снова опускается, а Бард понимает: он только что видел всплеск тех, старых эмоций - подозрение, четкое выделение цели собеседника в разговоре, выстраивание своей линии. Отрадно, что Хан быстро опомнился. Тем временем Хан отвечает: - "Маскироваться" для меня в то время означало не давать Создателям зацепок, не давать ни в чем, полностью соответствовать их видению, - Хан вздыхает особенно тяжко, видимо, с этой частью связано много непростых моментов. - Поначалу я даже перестарался: так изощренно подстраивался, что имел даже абсолютно противоположные характеристики в максимальном проявлении. Но Создателей волновало то, что я прошел тесты с максимальным баллом, они редко соотносили результаты между подразделениями, например, боевым и психологическим. Поэтому, - Хан усмехается несколько язвительно, - их не удивляло, что я одновременно прекрасный командир и полностью контролируемый объект влияния. Бард удивленно приподнимает брови: да уж, действительно, странное сочетание качеств для живого человека. Впрочем, он отчасти может понять тех Создателей: Хан явно получился весьма сложным, даже, может быть, слишком сложным - на такой результат они не рассчитывали, поэтому попросту не знали, чего от него вообще можно ожидать. В это рассуждение укладывалось и то, что Хан выжил, не будучи заявленным палачом по своей природе - возможно, его оставили и сохранили просто за уникальность. Но издевательств над живым человеком - каким бы сложным он ни был, перед Бардом сидел человек - Бард всё равно объяснить себе не мог. - Потом у меня стали появляться подчиненные, с точки зрения Создателей, семья - с моей точки зрения. Они такие же искусственные, как и я, но всё равно немного другие, будто младшие братья и сестры - не такие быстрые, не такие сообразительные, не такие выносливые, как я или Ханна. Мне даже пришлось наблюдать, - лицо Хана искажается, он закрывается руками и говорит уже глухо, сквозь прижатые к лицу ладони, - мне пришлось наблюдать, как один из таких младших не дошел и до половины моего предела, связанного с электричеством. Они не понимали, что убивают его, они его просто испытывали, как машину. Реанимация не помогла - перегрузка была слишком сильной, тогда они переключились на его пару и проводили опыты уже на ней, уменьшив, разумеется, нагрузки. А потом, - из-за побелевших ладоней, плотно прижатых к лицу, донесся всхлип, - потом они усыпили её, она же осталась без пары, потерянная, бесполезная... Хан покачнулся, несмотря на устойчивую позу, и Бард поспешил подхватить его. Сначала друг вздрогнул, но отстраняться не стал, и Бард настойчивей притянул его к себе, тихо поглаживая по голове и спине. - Ну-ну, хоть поплачь, - Хан, всё так же не отнимая руки от лица, сдавленно рыдал, уткнувшись лбом в Бардово плечо, - ты не мог этому помешать, не мог это предотвратить, твои Создатели были ужасными людьми, но ты на них совсем не похож... Бард обеспокоенно поглядывал на небо - пока они говорили, тучки собрались уже в большую, серьезную тучу, налетел ветер, немного потемнело, хотя солнце всё ещё кое-где пробивало плотную завесу. От воды надо уйти до того, как начнется гроза. Хан всё ещё продолжал всхлипывать, но спина под рукой Барда ходила уже не так сильно. Нда, думал Бард, это ж как надо Хана ухайдакать, чтобы он вот так зарыдал?.. Впрочем, лучше пусть выпустит переживание наружу, чем мучается постоянно. Даже Ингрид не была против сыновних слез, а когда Бард как-то попытался утешить старшего сына в чисто мужском стиле, Барду же по носу и досталось. Нет, плаксами их сыновья не были, но благодаря материнской чуткости могли выплеснуть эмоции разными способами. Барду на ум опять пришло недавнее сравнение Хана с сыном, и градоначальник Дэйла отметил - надо уточнить, сколько Хану лет, если он уже родился взрослым, а это рассказ про своеобразное "детство", Барду будет понятнее, как с таким справляться. Ну, или не понятнее, но всё равно любопытно. Хан тем временем уже только иногда вздрагивал, Бард, приметив это, повел его к реке, чтобы друг умылся: что-то подсказывало Барду, что Хан не хочет отнимать руки от лица и потому что просто стесняется. Ну, чисто дитя. Пока Хан умывался, Бард собрал их вещи, подцепил улов, обулся и прикинул, сколько у них времени до грозы. По всему выходило, что не очень-то и много. Умытый Хан вызывал двоякое чувство - хотелось потрепать его по волосам и заставить развеяться или приобнять и спровоцировать на повторные рыдания, видно было, что он опять справился с собой, осознавая, похоже, необходимость уходить. Ну что ж, размышлял Бард, поговорить можно и у костра, а пока важно к этому костру добраться. Гроза обещала быть сильной.