Вопреки судьбе

Д’Артаньян, сам не свой, посчитав за лучшее оставить Миледи на вернувшегося лорда Винтера, поспешил в гостиницу. Здесь он немедленно направился к Констанции, но очень скоро понял, что зря сделал это. Молодая женщина была рада его появлению, но ее горячая любовь была слишком внимательным зрителем - это чувство будило в ней ревность, поэтому уже после нескольких фраз мадам Бонасье задала неприятный для него вопрос: - Д’Артаньян, что с вами? Вы не рады мне? - Нет! Что вы! Как вы могли такое подумать, Констанция! – горячо возразил молодой человек, сам понимая, что лжет. Но объяснить свои чувства он сейчас не смог бы. Как выразить, что его гнетет? Он может стать помощником палача для той, что его любит. - Я просто волнуюсь за Атоса, - слукавил гасконец. – Вы видели его? Что с ним? Что с мадемуазель Луизой? - Почти не видела, - покачала головой мадам Бонасье. – Господин Атос не покидает спальню Луизы, пока ей так и не стало лучше. Я молюсь за нее, но… Мне страшно, д’Артаньян, мне кажется, ее нельзя спасти. - Д-да, - пробормотал молодой человек. – То есть, нет, конечно, нет! Она выживет, вот увидите! Он помедлил и, попросив прощения, откланялся, сославшись на то, что желает сам все увидеть и поговорить с другом. Второе было правдой, ему было необходимо поговорить с Атосом, хотя рассказывать все, что произошло в домике на берегу Лис, ему не хотелось. *** Заслышав шаги за дверью, Атос поднялся, посчитав, что лучше говорить с гостем в стороне от кровати девушки. Когда же на пороге появился д’Артаньян, мушкетер, хоть и устало, улыбнулся другу. - Итак? - Мы нашли ее, - немедленно отозвался гасконец. – Нам помогли люди графа д’Орбье. Ей не удалось скрыться. Молодой человек подошел ближе, садясь за стол неподалеку от окна – попытка оказаться хоть в слабом свете, полумрак комнаты давил на него, ему даже подумалось, что это может быть причиной болезни Луизы. - Что решил милорд? - Он попытался узнать у городского судьи свои полномочия. Как я понял, у него нет никаких прав. - Значит, лорду Винтеру будет нужно тайно вывезти ее из Франции, - медленно кивнул Атос. – Если, конечно, у него не будет доказательств ее вины, чтобы наказать преступницу здесь. - Полагаю, судьи могут оказаться глухи к его воззваниям, - д’Артаньян постарался говорить равнодушно, показывая, что мало заинтересован сам в том, что говорит. – Миледи умеет убеждать в своей правоте. - Наверное, вы правы… Атос, приблизившись к другу, теперь не сводил взгляда с кольца с сапфиром на пальце д’Артаньяна. - Значит, это правда, - прошептал граф. - Атос, что-то не так? – нахмурился гасконец – разговор принимал странный оборот, это мешало ему высказать то, что волновало его самого. Заметив взгляд друга, д’Артаньян понял, что последуют вопросы и теперь пытался придумать на них ответы. – Вы смотрите на это кольцо? - Да, - глухо отозвался Атос. – Оно… оно напоминает мне одну фамильную драгоценность. - Прекрасное кольцо, не правда ли? – гасконец попытался тянуть время. Откуда у него могло взяться такое? Ну, скажем, это подарок графа д’Орбье. Да, это лучшее, что можно придумать. Верный придворный короля был так признателен за помощь в поимке преступницы, что подарил перстень. - Великолепное! – мрачно усмехнулся Атос. – Я не думал, что на свете существуют два сапфира такой чистой воды. Это подарок? - Да. - Миледи? Д’Артаньян замялся, не решаясь лгать на такой прямой вопрос. С Атосом всегда было трудно: слишком честный с другими, он всегда ждал столь же честного ответа. Портоса и Арамиса, считавших лукавство и хвастовство не пороком, обманывать было легко. Но не Атоса… - Я не уверен, что вправе говорить, - осторожно начал гасконец, пытаясь уйти от прямого ответа. - Вы получили его от Миледи, - глухо произнес Атос тоном, не допускающим возражений, в своей правде он был уверен. - Вы угадали, - вздохнул д’Артаньян. – Она уверяла меня, что любит. Атос, не подумайте, что я согласился ее спасать! Мушкетер молчал, думая о своем. - Атос, поверьте, она даже не просила меня ни о чем подобном! Она попросила меня его взять, как память о ее чувствах. И только! - Покажите-ка мне это кольцо, - вдруг произнес тот. Гасконец безропотно снял перстень и протянул другу. Тот, осмотрев внимательно, ненадолго примерил на безымянный палец – кольцо сидело идеально. - Значит, это оно… и это она, - произнес он отрешенно. - Вам знакомо это кольцо? – удивился д’Артаньян. - Смотрите. Атос протянул перстень гасконцу. - Я не проверил только одно… Посмотрите вы. На одной из граней сапфира небольшая царапина, причиной был один случай… Д’Артаньян поднялся, подошел к окну, чтобы лучше разглядеть кольцо. Царапина и в самом деле была. И теперь гасконец терялся в догадках, как могло оказаться, что Атосу знаком этот перстень. - Но от кого же вам достался этот сапфир, Атос? – спросил он, понимая, что, откуда бы ни был другу знаком перстень, он несомненно принадлежал ему какое-то время. И лучше спросить сразу о главном. - От моей матери, которая, в свою очередь, получила его от мужа, - отрешенно говорил Атос. – Как я уже сказал вам, это была старинная фамильная драгоценность... и она никогда не должна была уходить из нашей семьи. - И вы... вы продали ее? – нерешительно спросил д'Артаньян, все еще надеясь на совпадение, хотя подозрения начали просыпаться в нем. - Нет, - ответил Атос с кривой усмешкой. - Я подарил ее как залог любви, так же, как ее подарили вам, дорогой друг. Долгое время в комнате царила тишина. Д’Артаньян пытался осознать то, что услышал. Услышал гораздо больше, чем надеялся. Вспомнить историю, рассказанную ему не так давно другом, было нетрудно, как и связать ее с тем, что узнал теперь. - Вы сказали… это она? – тихо произнес он, словно боясь побеспокоить размышления Атоса. - Луиза говорила мне раньше… предупреждала, что она выжила. Я не верил. Я не верил до последнего. Но это… Мушкетер с досадой качнул головой. - Иного доказательства и не надо. - Та женщина, - начал д’Артаньян. – Это… ваша жена, Атос? Тот молчал, уронив голову на грудь, и не замечая, кажется, ничего. Гасконец некоторое время ждал ответа. Но, так и не дождавшись, вышел, оставив злосчастный перстень на столе – как бы то ни было, а он принадлежал Атосу. *** Д’Артаньян, растерянный, спустился в холл гостиницы… И оказался в крепких объятиях друзей. - Как… как вы тут оказались?! – пораженно выдохнул он. - А вы думали, любезный друг, что смогли сбежать от нас? – улыбнулся Арамис. – Поверьте, это не так-то просто. - О, что касается вас, Арамис, я уверен, что вы найдете кого пожелаете, - отозвался д’Артаньян с любезным поклоном. - Правда, из-за спешки мы чертовски проголодались, - громогласно заметил Портос. И тише добавил. – А еще порядком поиздержались. - Так закажите что-нибудь! – рассмеялся д’Артаньян. – Давайте выпьем, господа! И поскорее! «Пока я не сошел с ума», - мысленно добавил он. Но немедленно понял, что уже лукавит с самим собой. Как ни странно, но беседа с Атосом дала ему именно то, что он хотел. Только поначалу услышанное казалось ему чудовищным – воссозданная картина ужасных преступлений… Теперь же, обдумав, д’Артаньян понял, что все сложилось как нельзя лучше. До приезда сюда он был уверен, что всегда будет винить себя в смерти той, что его любила. Если же решится ее спасти, то будет считать себя предателем дружбы. Именно это не давало ему покоя. Теперь, понимая, что все слова и клятвы этой женщины – не что иное, как ложь, д’Артаньян осознал, что ему стало легче. Все вновь стало простым и естественным. Он любил Констанцию и не собирался предавать ее чувства, как дорожил он дружбой мушкетеров, не желая ее потерять. Совесть больше не мучила его. Атос появился в разгар дружеской пирушки. Бледный и задумчивый, он коротко поприветствовал друзей, сказал, что мадемуазель Луиза пришла в себя. - А вы разве не рады этому? - осторожно спросил Арамис. - Я попросил мадам Бонасье присмотреть за ней, - Атос будто не услышал друга. - С вашего позволения, господа! Мушкетеры удивленно смотрели ему вслед, д'Артаньян же только вздохнул, догадываясь, куда направился друг. Впрочем, вскоре отправленный за лекарем трактирный слуга сообщил, что госпожа хоть и пришла в себя, но слишком слаба и того гляди на тот свет отправится. *** Миледи не находила себе места: гасконец уехал, не прощаясь, и отправился ли он готовить побег или просто подальше от искушения - она не знала. Ее несколько утешало, что лорд Винтер вернулся ни с чем; для городского судьи у милорда не хватало доказательств, а сам он совершить казнь на этих землях не решался. Это давало Миледи отсрочку - пока он придумает, как незаметно увезти пленницу с континента. Деятельный мозг шпионки пытался найти выход из ситуации, если д'Артаньян не вернется. В попытке придумать план прошел день, наступила ночь - тягостная, как и прошлая, не дающая уснуть подползающим к груди, занимающим всю ее липким страхом. А незадолго до рассвета послышался топот копыт. Миледи подскочила на месте и жадным взглядом уставилась на дверь, ожидая появления гасконца. Сейчас она согласна была даже на его равнодушие - оно избавило бы ее от томительного ожидания, заставив думать над иным планом. Лорд Винтер тоже поднялся, потянувшись рукой к эфесу шпаги. На пороге появился человеческая фигура, закутанная в плащ, с надвинутой на глаза шляпой. Это был не д'Артаньян. Но кто-то из знакомых деверя, потому что он кивнул пришедшему и вышел, кажется, повинуясь безмолвной просьбе неизвестного. - Кто вы? Что вам нужно? - не выдержала Миледи. - Узнаете вы меня, сударыня? - спросил мужчина, сдвигая шляпу и отпуская плащ, а в довершении еще и делая несколько шагов, останавливаясь в шаге от нее. Теперь у нее не было сомнений. Миледи отпрянула, вжимаясь в стену, в ужасе вскрикнув. - Сон... кошмар, - прошептала она, пытаясь найти какое-то объяснение. Да, все это ей снится, она слишком боится смерти, а та так близко, вот и являются во сне те, кто убит ею. Как иначе объяснить, что деверь знаком с этим человеком?! Миледи до боли прикусила губу, тонкая струйка крови металлическим привкусом убедила - нет, не сон! - Так, хорошо... - спокойно произнес Атос, видя ее манипуляции. - Я вижу, вы меня узнали. Поверьте, мадам, я не сон. - Граф де Ла Фер! - наконец прошептала миледи ненавистное имя. - Да, миледи, граф де Ла Фер, собственной персоной, нарочно явился с того света, чтобы иметь удовольствие вас видеть. - Не может быть... - Вы демон, посланный на землю! - Атос не обратил внимания на ее слова. - Власть ваша велика, я знаю, но вам известно также, что люди с божьей помощью часто побеждали самых устрашающих демонов. Вы уже один раз оказались на моем пути. Я думал, что стер вас с лица земли, мадам, но или я ошибся, или ад воскресил вас... Кошмар не кончался, он наяву вызывал воспоминания, так и не покинувшие ее. И Миледи, уронив голову на руки, глухо застонала. - Да, ад воскресил вас, - говорил Атос, - ад сделал вас богатой, ад дал вам другое имя, ад почти до неузнаваемости изменил ваше лицо, но он не смыл ни грязи с вашей души, ни клейма с вашего тела! Она подскочила на месте, одно упоминание этого позора приводило ее в бешенство. Но если раньше она немедленно бросилась бы на обидчика, сейчас, понимая свою немощь, Миледи сжала кулаки, но осталась сидеть, слушая его насмешки. - Вы полагали, что я умер, не правда ли? И я тоже думал, что вы умерли. А имя Атос скрыло графа де Ла Фер, как имя леди Кларик скрыло Анну де Брей! Не так ли вас звали, когда ваш почтенный братец обвенчал нас?.. Право, у нас обоих странное положение, мы оба жили до сих пор только потому, что считали друг друга умершими. Ведь воспоминания не так стесняют, как живое существо, хотя иной раз воспоминания терзают душу! - Что же привело вас ко мне? - Миледи попыталась собраться с силами, но голос звучал глухо и слабо. - И чего вы от меня хотите? Еще она хотела понять, как вышло, что он знаком с лордом Винтером, и когда тот сообщил о ней. - Я хочу вам сказать, что, упорно оставаясь невидимым для вас, я не упускал вас из виду, - Атос подвинул стул, сел напротив пленницы, не спуская с нее взгляда, полного презрения и ненависти. - Вам известно, что я делала? - Я могу день за днем перечислить вам, что вы делали, начиная с того времени, когда поступили на службу к кардиналу, и вплоть до вчерашнего дня, мадам. Миледи готова была в это поверить. Она уже во все могла поверить, в любой кошмар. Достаточно уже того, что он нашел ее здесь, явился в ночи, как призрак. - Вы сам сатана! - Быть может, - равнодушно согласился он. - Однако я пришел сказать вам, что на этот раз ваши преступления будут пресечены. Яд в бокале мадемуазель Луизы - последняя ваша капля, мадам! - Ах вот оно что! - несмотря на страх, опутавший ее, Миледи рассмеялась. - Вы влюбились, мой дорогой супруг? По его взгляду она поняла - угадала. Влюбился. И девчонка влюбилась, поэтому и осмелилась прийти к ней тогда, это ради него она осмелилась угрожать! Рука графа опасно сжала пистолет, но сейчас это не могло испугать Миледи - она чувствовала привкус победы. - А я так сокрушалась, что не добралась до галантерейщицы! О, если бы я тогда знала об этом! Если бы мне вновь пришлось выбирать, от кого избавиться, я выбрала бы эту девчонку! Я отомстила даже лучше, чем полагала! Миледи вновь от души расхохоталась. Атос вдруг стал спокоен, словно не он мгновение назад собирался вынуть пистолет из-за пояса. Он подошел к дверям, позвал в дом лорда Винтера и двух шпионов д'Орбье. - Господа, - обратился он к вошедшим, - я прошу вас быть свидетелями моих слов. Мужчины молча кивнули. - Женщина перед вами совершила много преступлений. В числе них - попытка отравить молодую девушку из другой страны. Сейчас мадемуазель Луиза находится между жизнью и смертью. И я, граф де Ла Фер, даю слово: если она умрет, я лично вернусь, чтобы совершить законный суд. Люди д'Орбье кивнули, свидетельствуя, что услышали клятву. Милорд помедлил, затем тоже поклонился: - Да будет так, я признаю, что вы в своем праве, граф. Что будет, если мадемуазель Луиза выживет, и, дай Бог, так и будет? - Вы сами решите судьбу этой женщины. За прошлые преступления, известные мне, она ответила. Увы, она выжила тогда. Атос обернулся к бывшей жене. - Если вы знаете какую-нибудь молитву, мадам, молитесь! Правда, я не знаю, чего вам просить у Господа.