***
В лаборатории царила рабочая атмосфера: тихо гудел компьютер, булькали образцы в пробирках, негромко шуршал принтер, выдавая сотни покрытых диаграммами и расчетами листов. Временами из портативных изоляторов раздавался леденящий душу вопль, на который, впрочем, никто не обращал внимания. Посреди всего этого хаоса стоял заваленный бумагами письменный стол. Казалось, что он был пустым и безжизненным, но любой, кто работал в этой конторе знал, что если хорошо покопаться в этом бумажном море, в нем можно найти Игона Спендлера – ученого и бывшего (хотя говорить это напрямую – большая ошибка) охотника за привидениями. Тот, кто видит его впервые, решит, что он один из тех ученых, что сидят в чистых и безопасных кабинетах и спокойно наблюдают, не проявится ли у лабораторных крыс какая-либо реакция на новый препарат. Ну нет, это отнюдь не так, ибо работа с образцами, которые могут в любой момент взорваться/испариться/вселиться в ближайшее живое существо/обратить ваши самые сокровенные страхи в реальность или сделать это все одновременно прививает некую… осторожность, которая временами граничит с параноей. Заглянуть в зеркало прежде, чем зайти за угол, постоянно таскать с собой детектор аномальных явлений и рацию, и вообще, вести себя крайне осмотрительно. В конце конов, никогда не знаешь, когда и откуда выпрыгнет неведомая тварь, желающая откусить тебе голову или чего похуже. Раньше такое развитие событий было крайне маловероятным, но сейчас… Сейчас это никого бы не удивило. Ибо три недели назад шестимесячное затишье закончилось, сменившись взрывообразным ростом аномальной активности, для описания которого понадобилось бы пирожное побольше. Как результат, паника, три-четыре десятка вызовов в день, почти круглосуточная работа, и все это в канун Рождества. С одной стороны Игон был рад количеству материала для исследований, ибо только за последние три дня они занесли в каталог шесть новых типов из семи различных пантеонов. Чего только стоили триксеры, количество и разнообразие коих было просто поразительным. Игон даже выдвинул теорию, что при определенном соотношении неких обстоятельств таковым может стать любой объект обожания. Взамен Кайли заявила, что это невозможно, ибо в противном случае в нашем мире было бы полно героев фольклора таких, как Гарри Поттер, Дракула, Франкенштейн и так далее. И Игон признавал ее правоту, вот только случай с мистером Холмсом еще не выветрился из памяти ученого, а значит, это все же происходит. Вопрос только в том, где. А заодно, как, почему, и можно ли это предотвратить. «И если предположить, что это происходит в параллельном измерении, которое отделено от нашего, но в то же время подчиняется его законам, то мы можем предположить, что при нарушении целостности пространства они будут проникать в нашу реальность, - писал ученый, время от времени попивая кофе. Он понимал, что что-то не так, но в данный момент это не имело никакого значения. – Тогда их возникновение объясняется искренней уверенностью в существовании того или иного феномена. А значит, есть какое-либо событие, отличающее тех от других. Беря за основу имеющиеся сведения, можно сказать, что все триксеры, что материализовались в последние месяцы, являются языческими или не очень «божествами», что обрели силу через жертвоприношения, но были забыты. А теперь они вырвались. Злые, голодные и совершенно недовольные данным положением вещей.» Сделав эту жизнеутверждающую запись, ученый поправил очки и, заглянув в кружку, понял, что она была пуста. Причем, если судить по засохшей жиже на дне, довольно давно. - Похоже, я немного засиделся, - пробормотал Игон, вставая со стула и глядя на часы. На циферблате было полтретьего. - Хотя, нет, меньше часа. - Скорее, больше суток, - с упреком заявила Жанин, входя в "лабораторию". Как и Игон, она выглядела усталой: неудачно скрытые синяки под глазами, общая бледность и немного взъерошенная прическа. И если добавить к этому пять-шесть сломанных телефонов и три сотни жалоб, то ситуация вырисовывалась неважная. Именно она приняла на себя первую волну недовольных клиентов... ну до тех пор, пока их не стало слишком много. В конце концов, четыре человека никогда не смогут прикрывать целый город. Отчасти Игон чувствовал себя виноватым, ибо пока его друзья бегают по всему городу и рискуют жизнью, он сидит в лаборатории и изучает пыльные манускрипты. Но с другой стороны, как только он поймет, что именно стало причиной аномального бума, они смогут остановить этот кошмар. Ну, или дело обретет еще более неприятный оборот. - Я понимаю, что ситуация критическая, но тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? – продолжала секретарша, убирая со стола несколько стопок документов и заменяя их подносом с чаем и печеньем ее собственного приготовления. Чай был выпит сразу, а вот печенье… как человек, знающий Жанин долгие годы, Игон уже привык к факту, что при стечении некоторых обстоятельств, даже самые безобидные угощения по убойной силе могут соперничать с протонным блоком. К примеру, сельдерейные кексы с клюквенной начинкой прекрасно отпугивали духов ниже пятого класса. Единственным минусом было то, что из-за них вся одежда из шкафчика пахла сельдереем. - Жанин, ты прекрасно понимаешь, что если мы не переменим нынешнюю ситуацию, паранормальная активность будет расти в геометрической прогрессии, пока не достигнет критической точки и тогда… - И тогда что? – поинтересовалась секретарша, поднимая бровь. - Я не знаю, - честно признался ученый, беря печенье двумя пальцами и откусывая небольшой кусочек. Вопреки его опасениям, оно было вполне съедобно: грецкие орехи и шоколад подчеркивали кисло-сладкий привкус… остальных ингредиентов. Как бы там ни было, это было съедобно, а значит, это нужно спрятать. С этой мыслью Игон открыл ящик стола, из которого ощутимо тянуло сельдереем, и потянул руку к подносу. Того уже не было. Зато пальцы наткнулись на тонкий слой липкой и, скорее всего, зеленой слизи. - Почему я не удивлен, - пробормотал Игон, наблюдая, как летающий комок слизи известный, как Лизун, с неудержимым энтузиазмом вылизывал поднос до зеркального блеска. Любопытным фактом было то, что, несмотря на мерзость, слизь обладала неплохими бактериальными свойствами, и постоянные хождения сквозь стены придало ей некий иммунитет к плесени и грибкам. - Не волнуйся, я предвидела нечто подобное, поэтому прихватила запасные, - заметила Жаннин, высыпая половину печенья в открытый ящик. - Кстати, что с нашей проблемой? - О, хорошо, что ты спросила, - воодушевленно изрек экс-охотник, начиная разгребать бумажные горы у себя под носом. В конце концов, какими бы большими они ни были, Игон точно знал, что заметки где-то рядом. Наверняка слева. Хотя нет, должно быть, справа, он же правша. - Это они? - уточнила секретарша, подбирая с пола исписанный блокнот. - Они самые. Как я уже говорил, все сущности, что появились в нашем мире, являются божествами, что были забыты. А так как люди издавна отличались суеверными нравами, таких много... И теперь они ринулись к нам через щель в пространстве. Поэтому нам осталось найти ее и закрыть. - И как именно мы это сделаем? - Не знаю, - пробормотал ученый, а после небольшой паузы добавил. – Пока не знаю. Но думаю, что вскоре мы это выясним. - Действительно? И как? - Этого я тоже не знаю. - Дай угадаю, пока не знаешь? – терпеливо спросила Жаннин, скрещивая руки на груди. - Верно. Именно поэтому сейчас мы… - А сейчас вы пройдете с нами, - раздалось со стороны двери. Обернувшись, охотники увидели Карла с двумя полицейскими. - Ооо, мистер Ривера, решили заглянуть к нам на чай? - с надеждой бросил Игон, припоминая последнюю встречу с полицией. Нет, он не отрицал, что тишина тюремной камеры - прекрасное место для размышлений, но как говорится, хорошего понемножку. - К сожалению, нет, мистер Спендлер, - изрек латинос, пожимая плечами. – Я здесь дабы попросить вас пройти со мной в участок. - Именно попросить, - с облегчением произнес ученый, возвращаясь к бумагам. – В таком случае, что вы скажете, если я приду немного позже? - Нет, это значит, что если вы проследуете за мной добровольно, мы обойдемся без применения силы. Поверьте, мистер Спендлер, после всего, что вы сделали для меня и моей семьи, мне бы не хотелось приносить неприятности моему брату или кому-либо из его друзей. Игон задумался. С одной стороны все было прекрасно: присутствие Карла означало, что ничего серьезного им не грозит и, скорее всего, сей визит является своеобразной проверкой, что устраивала мэрия пару раз в год. Вот только было одно но – будь это обычная проверка, латиноса бы не сопровождала пара полицейских, да и посещение участка не входит в стандартную процедуру. А значит, что-то пошло не так. Хотя нет, сейчас все идет не так. А значит, произошло что-то, что заставило общественность содрогнуться (ну или кто-то потерял много денег). Как бы там ни было, власти считают, что они имеют к этому делу какое-либо отношение. И Игону этот факт не нравился. - Ну в таком случае, мы согласны, - произнес ученый, пожимая плечами. Идти все равно придется, но без наручников как-то спокойней. Судя по взгляду, Жанин полностью разделяла его точку зрения. Кстати, о точках зрения. – Но сначала, я позвоню остальным, думаю, ты захочешь поговорить и с ними. - Отличное решение, док, и на вашем месте я бы поспешил. - Хорошо, хорошо, - быстро пробормотал ученый, протягивая руку к радиостанции.***
В это время Эдуардо Ривера думал о Рождестве. Нет, не о самом празднике с подарками, рождественской елью, какао и полосатыми леденцами. Он думал о самом времени, времени, когда можно расслабиться, забыть о заботах, спорах и просто наслаждаться рождественским настроением. И так было каждый год. И он думал, что это будет каждый год. Но... - Эдуардо, справа, - прокричал Роланд, пинком отправляя латиноса за мусорный бак. Что было очень вовремя, ибо в том месте, где всего секунду назад стоял Эдуардо, образовалась небольшая, булькающая лужа расплавленного асфальта. Остальные члены команды замерли в импровизированных укрытиях, у них было достаточно воображения, чтобы представить, что произойдет в случае, если нечто подобное попадет в человека. Но по вполне понятной причине ни один из охотников не хотел проверять данное утверждение эмпирическим путем. - Тебе что, жить надоело? - прошипел Роланд, помогая панку подняться. - Я понимаю, мы все устали, но за три года можно было понять, что когда над тобою висит искрящаяся и явно враждебная сущность восьмого уровня, стоять истуканом - дело опасное. - Извини, я задумался, - ответил тот, потирая ушибленный бок. Под но он имел в виду события подобные этому. Последний месяц они только и делают, что уклоняются от огненных шаров и прочей гадости, отвечая призракам другой, научной (в основном) гадостью. Нет, он искренне любил свою работу, но как известно, любое удовольствие превращается в пытку, становясь рутиной. Так произошло и с ним. Раньше они получали по пять-шесть вызовов в неделю, это позволяло развеяться, получить много новых впечатлений, и главное, обеспечить себя хлебом насущным. Немудрено, что когда месяц назад количество вызовов возросло до двух-трех в день, они обрадовались. Теперь у них был полноценный, насыщенный, рабочий день с очень хорошим доходом(разумеется, это не было решающим фактором, но все же). Все было бы прекрасно, но два вызова превратились в пять, потом в восемь, а к сегодняшнему дню в пятнадцать. С этими мыслями Эдуардо переключил протонный блок на полную мощность и, высунув руку с ружьём из "укрытия", пальнул туда, где теоретически находился призрак. Разумеется, один луч для подобной сущности не проблема, но он привлечет внимание к Эдуардо, позволив остальной команде действовать. Так и произошло, сверкнул поток, сущность полетела к источнику, забыв обо всем остальном, примерно на половине пути это самое "остальное" врезалось в бестолковый комок слизи, заставляя того замереть в воздухе. И вот раздается финальный аккорд - Кайли бросает ловушку. Конус света, визг твари, хлопок, ловушка закрывается, и переулок заполняет тяжелый запах паленых контактов. Вот и все. - Ха, - выкрикнул Эдуардо, с насмешкой уставившись на дымящийся диск на асфальте. - Будешь знать, как на людей бросаться. - Эдурадо, перестань разговаривать с ловушкой, я почти уверен, что она тебя не понимает, - произнес Гарретт, подъезжая поближе. - Но а если да? - спросил латинос, пожимая плечами. - Тогда мы сможем отвести душу на беззащитном духе. - А что ты будешь делать, если он выберется? - вмешалась в разговор Кайли, подбирая использованную ловушку. - В конце концов любая сущность обладает разумом, а значит, есть шанс, что он он запомнит твой голос и будет преследовать тебя до конца твоей жизни. - Тогда я буду молчать до конца своих дней. - Кайли, открывай ловушку, - тут же прокричали Гарретт и Роланд. - Эээй, я же пошутил, - начал оправдываться Ривера, размахивая руками. Что-что, а стать целью охоты какого-то безумного духа в его планы не входило. Вот только, если мыслить трезво, таковым он все равно станет. Не для этого, так для другого. С другой стороны, подобные ситуации предшествуют духовному подъему, а именно он удерживал уставших, сонных и абсолютно деморализованных охотников в строю. - Охотники, прием, – раздался голос Игона. - На связи, – сказал Роланд, снимая с пояса рацию. – Мы закончили захват и выдвигаемся на следующий вызов. - Отличные новости, - произнес ученый с нотками удовлетворения в голосе. – Но важно не это. Вам следует проехать в полицейский участок для дачи показаний. Едва экс-охотник закончил фразу, в переулке повисла мертвая тишина. Ни один из охотников не мог поверить в услышанное… Нет, даже несмотря на прошлое, они не винили полицию, так как прекрасно понимали, что те всего лишь выполняют свой долг. Однако делать нечто подобное сейчас, когда город буквально тонет в паранормальной активности, по крайней мере, неразумно. Тем не менее, Игон требовал именно это, причем крайне уверенно. - Да, я понимаю ваше замешательство, но прошу прислушаться к словам мистера Спендлера и последовать в участок, - вмешался Карл. – Иначе, у нас не будет иного выбора, кроме как применить силу. - Но Карлос, - начал было Эдуардо, которого напрягало само присутствие брата в пожарной башне. Ибо после случая с троллями, Карл продолжал считать охотников горсткой ребятишек, которые пытаются лезть туда, куда им путь заказан. И даже сейчас, когда их присутствие было необходимо, он предпочитал старые, но верные способы вроде эвакуации или оповещений населения. И латинос прекрасно понимал своего брата, но все же… - Никаких но, братец, - произнес тот. – Я и так рискую, беря на себя ответственность, так что не подводи. После этого сигнал пропал, оставив команду в еще более подавленном состоянии. - И что нам теперь делать, - спросил Гарретт через несколько мгновений молчания. Все взгляды устремились на Эдуардо. - Эй, а мне откуда знать? - Он твой брат, тебе и разбираться, - заметил Роланд, пожимая плечами. - Даже если так, то… - Замолчите оба, - вмешалась Кайли, подбирая ловушку. – Хотим мы этого или нет, идти надо и точка. - Разумеется, мы просто пойдем, куда нас просят и тут же окажемся за решеткой. Отличная идея, Кайли, мне нравится, – вдохновенно протянул Гарретт, оглядываясь на других. Не заметив никакой поддержки от окружающих, он пожал плечами и добавил. – Мы что, действительно собираемся идти туда? Вы что забыли, чем заканчиваются все наши встречи с официальными властями? - Проблемами, – кратко резюмировали остальные. - Но думаю, на этот раз все обойдется, в конце концов, не стал бы Карлос отправлять своего брата за решетку. - Нууу, - протянул Эдуардо, вспоминая их «теплые» отношения. Вот они пытаются поделить цветной телевизор, чтобы смотреть сериалы, а вот они пытаются решить, кто из них лучше готовит, а вот… нет это воспоминание определенно лишнее. В общем… дать ответ на этот вопрос будет довольно просто. – Нет, наверняка нет. - В каком смысле наверняка?! - Скорее всего, нет, - поправился латинос, вспомнив еще пару теплых моментов. – Да, скорее всего, нет. - Вот мы и увидели образец счастливой, крепкой семьи, - вставил свои пять копеек баскетболист, проезжая к Экто-1. – А то семейное восстановление действительно перерастет в операцию по задержанию. Насмешливо хмыкнув, вся команда охотников (за исключением одного панка, который серьезно задумался о наличии друзей\семьи и последствиях сего распрекрасного факта) села в машину, забросив контейнер из ловушки (еще одно крайне полезное изобретение профессора Спендлера) к восьми другим. А день только начинался.