Полюбив тебя, проиграю я

***

      Эшли не находила себе места ни после разговора с руководством, ни по возвращению домой. Она взяла пару дней отдыха, ведь точно заслужила его за время напряженной работы в течение месяца. Определенно заслужила, пускай и недовольное лицо менеджера не сулило ничего хорошего.       Спустя некоторое время Кристофер отыскал ее номер, что не могло не радовать: быть на связи с человеком, который непосредственно следит за Закарией практически двадцать четыре на семь – удача, от которой нельзя было отказаться. Да и успокаивал Крис профессионально, хотя дрожь в теле била по нервам вплоть до поздней ночи, пока Эшли не провалилась в беспокойный сон, где она бродила по берегу, кричала и плакала, зовя Зака во весь голос.       – Эш, солнце, проснись, ну же! – в кромешной темноте Клои трясла свою сестру за плечи, старалась разбудить ее, ведь крики были слышны даже в спальне младшей.       Художница открыла мокрые от слез глаза, фокусируя свой взгляд на сестре, которая смотрела на нее с неприкрытым ужасом. Клои тяжело выдохнула, прижала Эш к себе и начала тихонько успокаивать ее.       – Шшш, я рядом, тише. Давай посидим с тобой вот так, хорошо? А с утра, если захочешь, расскажешь, идет? Я рядом, все хорошо. – Младшая гладила спину и волосы своей родной души, пока та успокаивала дыхание.       Они просидели так какое-то время, пока Эш не пришла в себя до конца. Часы на прикроватной тумбе показывали пол второго ночи, ночник был выключен, а это значило, что Эшли опять приснился кошмар. Но был ли то кошмар? Все было до боли реально, прямо как в палате Закарии, когда художница отключилась рядом с ним, сидя в кресле у кровати. Опять берег, обжигающие холодом волны, ветер, что проникал вглубь тела, прямо до костей, и бескрайнее пространство.       Только одно было не так, как в тот раз. Закарии не было в воде, его не было нигде. Эшли подумала, что это связано с тем, что она уснула не возле него, а у себя дома, что находился в паре кварталов от больницы.       Уснули девушки в обнимку, только на этот раз Клои предусмотрительно включила ночник, дабы Эш не проснулась от очередного дурного сна.       Ночь долго не хотела передавать свои права утру, пряча первые солнечные лучи за плотным одеялом из темных туч. Голова девушки была тяжелая, но не так сильно, как раздирающее сердце чувство вины. Почему? Конечно, она не была виновата в случившемся, ведь она никогда не заставляла Зака приходить к ней на работу, не она толкнула его, не она. Но вину чувствовала так отчетливо, будто во всех бедах, упавших на голову парня, была повинна именно она.       Проснувшись в одиннадцатом часу, Эшли не нашла рядом с собой Клои, вероятно, младшая решила не беспокоить и без того тревожный сон сестры и ушла на пары настолько бесшумно, насколько могла. Набрав Крису, девушка узнала, что пока приходить не стоит, ведь родители Зака все еще были в больнице. Их поставили в известность, что в таком состоянии их сын может пролежать недели, а то и целые месяцы. К счастью, обошлось без переломов, лишь небольшие ушибы. Только вот голова, она серьезно пострадала.       Немного повалявшись в кровати, Эшли наконец нашла в себе силы встать и привести себя в порядок, хотя бы попытаться. Она надеялась за эти два выходных максимально прийти в себя, чтобы с новыми силами выйти на работу и там уже отвлекаться от гнетущих мыслей. Она неспеша приняла душ, собралась и вышла на улицу, где небо было все еще заволочено тучами. Заходить в «Котофей» не хотелось, настолько окружающая там обстановка напоминала девушке о Закарии. Поэтому Эш зашла в другое место, чтобы взять по стаканчику с кофе себе и Крису, с которым она хотела поговорить о времени посещения и о своих мыслях по поводу кошмара, приснившимся накануне.       Почему-то девушка была уверена, что Кристофер сможет привести бардак в ее голове в более-менее стабильное состояние, поможет ей не терять надежду. Ей так же хотелось обсудить ситуацию с сестрой, но та ушла в универ до самого вечера, так что разговор пришлось отложить. Эшли уже знала, что скажет ей Клои – забыть, забить и двигаться дальше, ведь ребята были знакомы всего около месяца, зачем художнице тратить свое время на посещения, искать возможность пробраться в палату, заведомо зная, что он даже может не вспомнить ее?       Она не знала, просто чувствовала, что не сможет не попытавшись.       Девушка шла по направлению к больнице, держа в одной руке капхолдер с двумя стаканчиками капучино, в одном из которых была добавлена корица. Она не знала, что любит Кристофер, поэтому взяла с собой классический, без добавок.       На улице сновали пешеходы, кто-то бежал на пары, кто-то спешил на обед, ведь время приближалось к полудню. Эшли взяла с собой скетчбук на случай, если придет вдохновение, хотя вчера внутри нее будто что-то сломалось. Нет, она все еще хотела и могла писать, но это было сложно. Тем не менее, она могла бы скрасить свое одиночество в стенах больницы, наблюдая за Заком, или же посидеть с Крисом в его ординаторской. Возможно, в такой обстановке ей захочется окунуться в творчество.       Добравшись до главного входа, Эшли набрала Кристоферу, чтобы тот ее провел мимо персонала, дабы не возникло ненужных вопросов. Она искренне улыбнулась парню, показывая свои небольшие ямочки на щеках, от чего будущий врач не смог не улыбнуться в ответ.       – Здравствуй, готова к забегу с препятствиями? – Крис было потянулся обнять девушку, однако вовремя себя одернул, уделяя внимание тому, что было у нее в руках. – Кофе? Я надеюсь, один из них мне?       Парень похлопал ресницами, вызывая смех у Эшли, которая тут же вытащила его стаканчик с кофе из капхолдера и передала ему.       – Конечно, я люблю кофе, но не собираюсь умирать от тахикардии с утра пораньше. – Девушка легонько ткнула плечо надоедливого парня, заставляя того притворно поморщиться от боли.       – Ай, ладно, понял. Спасибо за капучино, к слову. Люблю с корицей, но у тебя, видимо, только один такой, да? Ну ничего, в следующий раз возьмем два. Пойдем.       Эшли была приятно удивлена, что парню тоже нравится такое сочетание, но настаивать на том, чтобы отдать свою порцию, она не стала. Ребята зашли в больницу, где Крис быстро кивал своим коллегам, минуя охрану и регистратуру.       Поднявшись на нужный этаж, Кристофер пошел в другую сторону от палаты Закарии, и на дверях, в которые он собирался войти, девушка быстро прочитала «Ординаторская». Парень повернулся к Эшли.       – Прости, Кудряшка, но сейчас к твоему другу совсем нельзя. Его родители должны будут уехать только после обеда, так что пока мы посидим тут. Я постарался закончить со своими обязанностями пораньше, чтобы ты не чувствовала себя одиноко в нашей пустой коморке. – Крис расчесал волосы рукой, жестом приглашая Эшли присесть на большой диван у окна.       Молодые люди распивали свои напитки в тишине, каждый погруженный в свои собственные мысли. Эшли все думала о том, как бы начать разговор о ее теории, но не могла подобрать слов.       – Эш, все в порядке? Может, расскажешь, о чем ты так сильно переживаешь? – он отставил пустой стаканчик на стол, что стоял перед диваном, и откинулся на спинку.       – Ты сочтешь меня идиоткой, если я все же рискну. – Эшли проделала то же самое, устало выдыхая и закрывая лицо руками.       – Даже если и сочту, то, как минимум ты выговоришься, а там мы уже что-нибудь придумаем. На крайний случай, определю тебя в наше психиатрическое. – Настолько серьезным был его ответ, что девушка на секунду поверила в сказанное, а после заливисто рассмеялась.       – Годы идут, а ты все не меняешься. Ладно, давай попробую объяснить. – Эшли устроилась поудобнее, стараясь смотреть куда угодно, но только не на парня напротив. – Когда ты ушел договариваться насчет моего присутствия здесь с лечащим врачом Закки, я практически моментально вырубилась, сидя рядом с ним. Но мне тут же приснился очень странный сон, где я была на пляже, который в детстве часто посещала со своей семьей. Но что самое необычное: Зак тоже был там! Стоял по пояс в воде и не мог пошевелиться. Он звал меня, а я бежала и бежала к нему на встречу, оставаясь при этом на месте.       Дослушав художницу, Крис аккуратно взял ее руку в свою.       – Послушай, Кудряшка, я в этой практике совсем недавно, но доктор Хитч рассказывал мне множество необычных ситуаций, которые ему довелось лицезреть лично. Я не могу тебя опровергнуть, ведь сколько было рассказов от людей, которые очнулись из комы.       – Да, это так. В общем, я хочу проверить мою теорию на практике, если ты не против. И если тебе за это не влетит. Можно будет остаться сегодня здесь? На ночь, я имею ввиду. – Эшли все же подняла свой взгляд на ошарашенного парня, который явно не ожидал такой просьбы.       – Эш, ты же понимаешь, что тебе придется уйти очень рано, а до этого просидеть какое-то время здесь, чтобы никто не заметил?       – Конечно. Я все понимаю, Крис, но я больше, чем уверена, что я права! Пожалуйста, позволь мне остаться. – Девушка крепко сжала ладони Кристофера, смотря прямо ему в глаза, умоляя одним только взглядом.       – Хорошо, но не рассчитывай на то, что это будет частой опцией.       Парень нехотя забрал свои руки из ее хватки, встал на ноги и стал ходить по комнате, размышляя над словами художницы.       – То есть, ты считаешь, что Закария ждет тебя на том же месте? Насколько бы это абсурдно не звучало, давай попытаемся рассуждать логически. Прошло уже несколько часов с вашей последней «встречи». Возможно, его там уже не будет. И что тогда? Ты правда собираешься здесь ночевать, просто чтобы выяснить это? Вы ведь знакомы сколько? Месяц? Не смотри на меня так! Ладно. Допустим.       – Да, месяц, но это не отменяет того факта, что он очень дорог мне! И что попал он сюда по моей вине… – Эшли снова уткнулась лицом в свои ладони, всхлипывая. – Он шел тем утром ко мне, чтобы, как всегда, провести целый день вместе в кофейне, где я работаю. Мне кажется, я тоже ему уже не чужой человек.       Кристофер устало выдохнул, присаживаясь рядом с Эшли и поддерживающе сжимая ее плечо своей рукой.       – Прости, Эшли, я безусловно не прав, бывает, когда люди сближаются за очень короткий промежуток времени. Просто я действительно переживаю за тебя, а, точнее, за то, что будет после того, как он очнется. Я уже говорил тебе, что его мозг поврежден, и он вряд ли вспомнит тебя. Мне очень жаль повторять это, но подумай о себе. Он ведь может пролежать в таком состоянии недели, месяцы. А потом просто не узнает, кто ты такая и зачем сидишь в его палате.       – Я это прекрасно осознаю, но я-то его помню. Вижу, что он лежит здесь, и что ему очень плохо там одному.       Молодые люди еще некоторое время порассуждали, как лучше провернуть идею Эшли с сегодняшней ночью, и решили, что, если ей не удастся его найти, она постарается проснуться. Кристофер сказал, что будет рядом с ней, на случай если ей приснится кошмар, как это было сегодня ночью.       За разговорами время пролетело незаметно. К вечеру тучи рассеялись, запуская персиковые лучи закатного солнца в ординаторскую, где сидели Кристофер и Эшли. Они довольно быстро обсудили все детали, плавно переводя свою беседу на тему школы. Они шутили и вспоминали былые деньки, когда общались чуть ли каждый день, включая выходные и каникулы, ведь были довольно близки. Эшли даже могла бы назвать Криса своим лучшим школьным другом, однако из-за напряженной учебы в универе ребята стали реже созваниваться, выбираться куда-то вместе, а позже общение свелось до простых поздравлений с праздниками. Это не было высказыванием недовольства старых друзей, некая добрая грусть по пережитому вместе.       – Знаешь, может, так действительно было нужно, чтобы мы вновь начали общаться? – Крис задумчиво рассматривал, как Эшли что-то черкала в своем скетчбуке. Девушка подняла на него глаза.       – Плохо, что для этого пришлось пострадать дорогому мне человеку. Кристофер, ты же знаешь, что это не твоя и не моя вина, что так произошло. Ты все еще мой близкий друг, которому я помогу в любое время дня и ночи. Так сложилось, что мы стали реже видеться и списываться. Уверена, что, напиши я тебе в ночи, что я хочу пойти кидать «блинчики» на речку, ты бы сорвался ко мне по первому же сообщению. Ну, если только у тебя в это время не было бы ночной смены.       – Ты права, извини. Не нужно было так говорить. Просто я только сейчас понял, как сильно скучал по нашему общению с тобой. И мне тоже жаль, что такое произошло с твоим другом.       Они ободряюще улыбнулись друг другу, понимая, что никто из них ни в чем не виноват.       Когда солнце зашло за горизонт, а врачи, не несущие вахту этой ночью, ушли, ребята прошли, наконец, в палату Закарии. На бледном лице парня были едва видны блеклые веснушки. ***