***
Закария заходил каждый день после занятий и иногда до. Молодые люди часто обменивались парой фраз, но их общение не выходило за рамки «сотрудник–посетитель», что не могло не расстраивать как парня, так и девушку. Эшли возвращалась поздно вечером домой, после того как сделала уборку на прилавке кофейни, что тоже входило в ее обязанности помимо принятия заказов и приготовления напитков. Спасибо руководству, что само помещение оставалось за уборщицей, которая приходила вечером и с утра. Сил под конец дня не было на дополнительную нагрузку в виде тщательной влажной уборки зала. В темной квартире девушку никто не ждал, ее сестра Клои уехала домой на выходные к родителям в соседний город, поэтому Эшли завалилась в ванную на добрые полтора часа. Тело ломило от полного рабочего дня, когда все, что входит в твои обязанности – это каждый раз подпрыгивать навстречу гостю, стоять, делать кофе и другие напитки, а также тщательно протирать стойку. Силы покидали юную девушку в конце каждого дня. Благо, осталось совсем немного потерпеть, пока менеджер найдет ей сменщика. В такие моменты осознаешь, как мало значишь в этом мире. Бариста в кафе? Явно не предел мечтаний тонкой, вдохновленной на создание шедевров, натуры. Девушка всегда хотела оставить след после себя, такой, чтобы ее запомнили последующие поколения, но что она могла? Писать картины? Многие это умеют, оттачивают мастерство годами, таких «одаренных» была целая академия в окружении Эшли. Конечно, она понимала, что не все станут мастерами своего дела, кто-то сопьется, кто-то сторчится, кто-то решит найти профессию не для души, а для полного кошелька. Но не Эш. Она хотела, чтобы ее работы нашли признание, но никак не могла найти свой стиль, по которому бы ее запомнили. Чтобы полотна были показаны в лучших музеях и на самых распиаренных выставках, а коллекционеры дрались за возможность обладать ее картинами. Четко осознав, что после окончания академии Эшли должна будет найти постоянную работу, она начала мысленно рассуждать, где могут пригодиться ее навыки. Писать на заказ? Пройти курсы графического дизайна? Переквалифицироваться на архитектора? Интересно, но не всегда заказы приносят удовлетворение, а вытягивать вдохновение из себя совершенно не хотелось. Да и к тому же, как она зарекомендует себя в мире художников таким образом? Что ж, новый учебный год только осенью, поэтому такие сложные мыслительные процессы можно отложить. А в настоящее время приходится заниматься обслуживанием таких же потерянных людей каждый день. Порой это даже забавно, наблюдать за разными личностями, запоминать их лица и улыбки. Иногда Эшли рисовала наброски посетителей в скетчбуке, когда считала их интересными или необычными. За день работы она могла исписать половину, ей даже пришлось на первую зарплату купить разные блокноты и карандаши для кофейни, чтобы девушка могла не переживать, если вдруг увидит кого-то невероятного. Для Зака у Эш был отдельный скетчбук, который уже был почти весь исписан набросками его глаз, которые были такими теплыми и глубокими, что можно было потеряться в них, если смотреть слишком долго. Он часто хмурил брови, когда что-то писал в своем ноутбуке, постукивая указательным пальцем свободной руки по столу. Эшли не раз останавливала свой взгляд на его таких обычных действиях, стараясь ничего не упустить. Ей хотелось написать его полностью, маслом на холсте, но девушка никак не могла решиться на такую глупую просьбу. Что она могла ему сказать? «Хей, Зак, а давай я тебя напишу?» Он посмотрел бы на нее, как на дуру. После сестры, для Эшли это был первый раз, когда она действительно хотела кого-то запечатлеть на холсте, причем так масштабно. Клои всегда с радостью отзывалась на ее авантюры, будь то просто лицо, или даже попытки написать ее фигуру во всем естестве. Клои была музой для своей старшей сестры долгое время, еще со школы. Она младше всего на год, но девушка всегда казалась намного мудрее и осознаннее Эшли. Да и родители были довольны ее выбором профессии явно больше. Когда Эшли поступила в художественную академию на направление «Живопись», они были, мягко говоря, в шоке. Поддержали, конечно, но не одобрили. Это чувствовалось, когда Эш приезжала домой на каникулы на первых курсах, они старались отговорить девушку продолжать обучение, прямо говоря о том, что картины ее не прокормят. Родители все еще надеются, что Эшли переведется на какой-нибудь юрфак или что-то «серьезное», чтобы можно было не умереть с голоду, когда их не станет. А это они повторяли довольно часто и всегда не к месту. Клои же родилась у них расчетливой и целеустремленной, всегда разбиралась в точных науках и не подводила родителей. После школы она поступила в университет в том же городе, где уже год жила ее старшая сестра, так что им было весьма удобно. Девушки вместе делили быт, помогали друг другу, но при этом старались не лезть в личные дела друг друга. Все же, Эшли очень хотела, чтобы Клои была рядом с ней в тот вечер. Что-то скребло сердце, становилось трудно дышать, девушка всеми силами старалась отодвинуть это пугающее состояние, но оно было сильнее. Она начала плакать, не издавая ни звука, задыхаясь и молясь, чтобы этот ад поскорее прошел. Соленые слезы застилали глаза, а в ванной и без того было довольно парко, что взгляд не мог сфокусироваться на чем-то одном, что только провоцировало ситуацию развиваться быстрее и опаснее. Да, словить паническую атаку лежа в ванной очень страшно. Эшли медленно сползала под воду, не в силах ухватиться руками за бортики, но как только ее нос коснулся воды, организм вновь начал откликаться на команды, и она резко села, часто дыша. Дыхание – самое важное в таких ситуациях. Черт, давно такого не было и вот опять. Что могло послужить триггером? Боязнь одиночества? Навряд ли, Эшли уже много раз оставалась одна, причем надолго, ведь девушка как-то прожила целый год в чужом городе без сестры. Наверное, ей стоило меньше думать о будущем и стараться жить настоящим. В какой-то момент оно стало так часто ускользать от Эшли. Это пугало до седых волос. Что, если она когда-нибудь перестанет отличать реальность от своих заблудших мыслей? Девушка побоялась оставаться и дальше в ванной, поэтому наскоро вытерлась полотенцем и оделась в свою любимую пижаму. Холодная и пустая квартира была удушающей клеткой для юной души, которая так отчаянно хотела быть признанной. Хотя бы одним человеком. Пора возвращаться в реальность.***
Уже неделю я каждый день наведывался в «Котофей», все еще ожидая, что из этого места сделают кото-кафе, но мои надежды не оправдывались. Я уже подумывал спросить об этом Эшли, но не мог подобрать случай. Зачем вообще такое название? Только в заблуждение вводят! Я бы был постоянным посетителем. Хотя, уже и так стал им. Вообще, наш город довольно большой, но еще никто не додумался до такого вида заведений, что расстраивало. Конечно, это довольно сложно – ухаживать за кафе, при этом следя за маленькими дьяволятами, но почему нет? Я давно хотел взять из приюта кота, правда меня все время что-то (или кто-то) останавливало. Хотя и жил в своей собственной квартире, я переживал, что мебель будет безнадежно испорчена, а родители выселят и меня, и кота в коробку из-под холодильника. Благо, она довольно масштабного размера. Ладно, даже без хвостатых хозяев кофейни, было приятно посещать это место, чтобы отдохнуть после дня бесполезных для меня лекций и практических занятий по совершенно неинтересным предметам. Да, программирование было прекрасным вариантом, но у нас с ним не задалось еще с первого курса. Я так сильно забил на учебу, что пришлось перепоступать, надеясь на чудо, что мне понравится во второй раз. Увы, чудес не бывает, я так и не полюбил свое направление. Да, я начал разбираться, даже писать программы научился, но это было скучно. Хотя уже сейчас я мог не зависеть от родителей, создавая сайты для мелких предпринимателей на заказ. К сожалению, я так и не нашел себя. В детстве я часто задерживался после учебы, оставаясь в зале для занятий танцами, где преподавала наша учитель музыки. Я смотрел через стеклянную дверь на ребят, которые занимались с самого раннего возраста, стараясь потом повторять их движения дома перед зеркалом. Однажды, мисс Ён заметила, как я пробрался в класс, пока никого не было, и танцевал напротив своего отражения, неловко переставляя ноги и делая странные движения руками. Она аккуратно подошла сзади меня и направила мои попытки в нужное русло, когда я заметил ее. С тех пор я регулярно посещал ее занятия для новичков, позже перейдя в группу для более продвинутых ребят. К сожалению, мое хобби не развилось ни во что более серьезное, но я до сих пор люблю снять студию на лишний час после занятий, чтобы освежить память и размять уставшие от долгого сидения за ноутбуком мышцы. Вечер пятницы уже перестал меня волновать, ведь я проводил все свое свободное время дома, работая над практическими и нескончаемым потоком заказов. Но в этот раз я решил провести субботу полностью в «Котофее», ну или не полностью…хотелось выспаться. Красные от недосыпа глаза так и кричали: «Брось ноут! Ляг спать! Прекрати листать ленту соцсетей!». Сдавшись, я отложил телефон на прикроватную тумбу, поставив его заряжаться. Проснувшись на следующий день, я судорожно начал искать телефон, чтобы проверить время. 10 утра, прекрасно. Я потянулся в кровати, от чего позвонки начали медленно становиться на место, вызывая довольную улыбку. Давно я не ходил в студию при университете, надо бы заглянуть на днях. Я неспеша собирался на утреннюю прогулку до кофейни, попутно проверяя погоду, чтобы не промокнуть от апрельских ливней как в тот самый первый раз. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что стал слишком задумываться над своим внешним видом, чего уже давно не было. Критично рассматривал себя в зеркале в спальне, которое было во весь мой рост. Великолепное приобретение. Из него на меня смотрел среднего роста парень с карими глазами, которые недовольно сужались, когда их владельца что-то не устраивало. Россыпь веснушек на носу и щеках всегда были поводом посмеяться с меня в старшей школе, от чего я часто прятал их тональными кремами, однако сейчас я находил их весьма сносными, ведь на учебе в универе девушки стали проявлять ко мне неожиданное внимание именно благодаря им. «Солнечные поцелуи» украшали не только мое лицо, но и шею, плечи, спину и грудь. Я был удивлен, как не вышел полностью рыжим с таким набором россыпи на моем теле, но темные вьющиеся волосы меня вполне устраивали. Не хватало еще из-за другого оттенка получить новые обидные прозвища в школе. Отвлекшись на размышления по поводу моей внешности, я решил надеть обычные темные джинсы и бежевый джемпер с каким-то незамысловатым принтом. «Пора бы обновить гардероб к началу жаркой весны и убийственно жаркому лету», – подумал я и накинул на себя свою любимую джинсовую куртку. Я наслаждался той прохладой, которую дарил апрель в этом году. Это было редким явлением в нашем городе, обычно уже в конце марта асфальт был сух и покрывался пылью от машин. Весна была другой, небо будто бы плакало и заставляло не выходить на улицу, но я не замечал этих простых знаков, каждый раз с улыбкой выходя из дома. А улыбка появлялась не просто так. Я быстро спустился по ступеням у входа в многоквартирный дом и вставил наушники в уши, это была уже привычка, поэтому разочарование накрыло меня с головой, когда до меня дошло, что они разряжены. Тихо ругнувшись себе под нос, я спрятал наушники в карман и поплелся к кофейне. Благо, хотя бы ноутбук был при мне, а то было бы странно с моей стороны вот так просто завалиться на весь оставшийся день в заведение. Наверное, Эшли уже начала подозревать, что я был в ней заинтересован, очевидный болван. Это и не удивительно. Она была такой спокойной и улыбчивой с каждым, кто заходил к ним, хотя работала с утра и до позднего вечера без выходных. Мне хотелось скрасить ее будни, развеселить ее, сделать хоть что-то приятное, чтобы отплатить за тот дождливый день, когда мы с ней познакомились. После того случая с ливнем, когда она помогла мне согреться и не заболеть, я не мог выбросить ее из своих мыслей, они крутились вокруг ее светлых кудрей и ямочек на щеках, которые проявлялись, когда она улыбалась мне. Ну, не только мне, конечно же. Да, она улыбалась всем своим посетителям, но я был уверен, что для меня у нее была особенная улыбка. Наивный? Возможно. Я снова задумался о том, чтобы взять ее номер или хотя бы спросить фамилию, чтобы найти в Facebook. Я свернул за угол и собрался переходить на ту сторону, где находился «Котофей», но мой взгляд привлекла витрина цветочного магазина около пешеходного перехода. Меня порадовало, что там были не только розы, они как-то не вписывались в ситуацию, если честно. Я осмотрелся и решил взять несколько веточек полевых ромашек, после чего продавец перевязал их синей лентой и передал мне. Быстро расплатившись, я перешел дорогу и заглянул в окно кофейни. Эшли стояла за стойкой и протирала столешницу, ее кудри были завязаны в высокий хвост, а на голову была надета повязка, чтобы выбившиеся пряди не попадали в глаза. На мгновение она оторвалась от своего занятия, подняла глаза и поймала мой неуверенный взгляд. Недолго думая, я вошел в помещение. Колокольчик оповестил об этом, как и всегда. Он будто посмеивался над моей очевидностью. – Добрый день! Рады приветствовать вас в нашем уютном месте! – она ярко улыбнулась, и тут же на щеках появились ямочки. – Вам как всегда? – Привет, Эшли! Да, латте с соленой карамелью, пожалуйста. У меня есть кое-что для тебя, не смог пройти мимо, – я протянул ей перевязанные синей лентой ромашки и отвел взгляд. «Боже, Зак, тебе уже давно не 15, а ведешь себя именно так», пронеслось у меня в голове. – Зак… спасибо большое, я поставлю их в воду. Присаживайся, пожалуйста. – она точно покраснела, я уверен, хотя и не смотрел на нее в этот момент. Я прошел между рядами незанятых столов и сел за уже привычное место, достал свой ноутбук и подключился к Wi-Fi. Нужно было срочно сделать вид, что я действительно пришел поработать, а не строить глазки бариста. Хотя как тут можно было претворяться, ведь я купил эти чертовы ромашки. Но ромашки – это ведь не розы, верно? Это просто дружеский жест, благодарность за вкусный кофе, считай чаевые. Кого я обманываю… – Вот, за счет заведения. – Эшли появилась как раз в тот момент, когда я был под столом и включал в розетку зарядное устройство, так что я с громким стуком приложился головой о столешницу. – Эй, ты в порядке? – Ай, да, в полном. О, чизкейк? Спасибо, Эш. – я приложил руку к ушибленному месту и прошипел что-то нечленораздельное. – Я, как всегда, не могу спокойно провести день, если не получу новое увечье. Эшли звонко рассмеялась, от чего я нервно сглотнул и уставился на нее. – Тебе смешно? А если бы я сотрясение получил? – Ну, от удара об стол таким образом никто не умирал, вроде бы. Давай я лед принесу? У нас как раз позиция айс-американо появилась, – в ее глазах не было ничего, кроме беспокойства и капли стыда за свой смех ранее. – Нет, что ты, я ведь шучу. Ты сегодня опять до 8 вечера? – Да, а что? Если хочешь меня проводить, то я «за», – уголки ее губ чуть приподнялись. – Да я в общем-то как раз собирался предложить, хотел проветрить голову после целого дня за работой. – Хорошо, тогда не буду тебя больше отвлекать. По субботам обычно все стараются отоспаться, так что посетители должны начать приходить только ближе к 3-4 часам дня, – она помахала мне рукой и отошла за прилавок, а я погрузился в работу.***
Ромашки? Это было необычно. И приятно. Эшли сразу же поставила цветы в графин, налила в него воды и оставила его на столе, где собирала заказы. Они гармонично вписывались в интерьер кофейни, стоит ли предложить начальству сотрудничество с цветочным по соседству? Девушка задумалась, когда последний раз кто-то проявлял внимание к ее особе? Честно, даже и не вспомнить. Она ненадолго потерялась в своей голове, но звук колокольчика быстро вернул Эш в кофейню. – Добрый день! Рады приветствовать вас в нашем уютном месте! – затараторила девушка выученную мантру новому посетителю, который жутко напряг своим появлением. – Да-да, американо без сахара, будьте добры, – это был пожилой мужчина, который ранее не появлялся в заведении. Он не осматривался, лишь проверял сообщения в своем телефоне. – Вам здесь или с собой? – С собой, пожалуйста. Вот, сдачи не нужно, – мужчина протянул девушке приличную купюру, что не могло не удивить. – Да, конечно. Так пролетело часа два, прежде чем наступило временное затишье. Странно, но расчеты Эшли не оправдались, и за это время она успела обслужить около десяти посетителей. Видимо, хорошая погода была одной из причин внезапного потока гостей. Присев за прилавок, художница выбрала угол обзора таким образом, чтобы видеть Зака, но парень при этом не мог ее разглядеть. Она взяла скетчбук с набросками его лица и принялась за работу. В блокноте уже довольно много зарисовок его глаз, но на этот раз она решила добавить черты носа и россыпь веснушек. Получилось довольно неплохо, но Эшли всегда критично относилась к своему творчеству. – Эш, а можно мне чай с лимоном, пожалуйста? – она вздрогнула, когда услышала голос Зака, который стоял над ней по ту сторону прилавка. Он был в очках для работы за компьютером, отчего его глаза цвета горячего шоколада были вне ее досягаемости. Это расстраивало. – Да, конечно. Я принесу, можешь пока присесть, – девушка неспеша встала со своего кресла, потянувшись в стороны, чтобы позвонки встали на места, и начала заваривать чай. – Это что, я? – он увидел наброски, которые Эшли по неосторожности положила на кресло, откуда их отлично можно было разглядеть. – Эм. Да, прости. Нужно было спросить твое разрешение, но я не могла удержаться. Твои… веснушки. Они меня вдохновляют. – Она говорила это, не оборачиваясь к нему. Не хватало еще показать смущение, которое горячими волнами разливалось по ее щекам. – Мне кажется, у тебя дар. Нет, ну правда! Ты где-то этому научилась? – в его голосе слышалось удивление, одобрение и… восторг? – Никогда не говори человеку, который занимается чем-то подобным, что это всего лишь дар. Бессонные ночи, мозоли на руках и пальцах, тысячи потраченных денег на материалы, сломанные карандаши… Да, всего точно не перечислить, но это точно не «дар» или «талант», а только отточенное мастерство. Ладно, ты прости за эту тираду, я уже и не помню, сколько лет рисую, – девушка устало обернулась, явно раздраженная восхищенным комментарием. Нет, ей было приятно, этого не отнять, но как же ей осточертело каждый раз одергивать людей, которые по своей неосторожности ранили чувства и обесценивали труд. – Учусь в Художественной академии, но закончила этот курс экстерном, так что пришлось устроиться на работу, чтобы не уезжать к родителям домой. – Ты прости, я ведь от всего сердца, правда впечатляет. А меня вот на второй год оставляли, – Зак стушевался, но он понимал, что девушка не со зла решила обрушить на него такое емкое и правдивое замечание. – Сейчас уже все в порядке, но я учусь с ребятами на год младше себя, а это удручает, – в этот момент Эшли обернулась и увидела, как Зак смотрит в пол. – Вот, держи, только аккуратно, чай горячий. А насчет второго года – не переживай, кто знает, может это – судьба, – с мягкой улыбкой на губах Эшли присела обратно в кресло. – Хочешь взглянуть? Еще какое-то время молодые люди общались в пустом помещении кофейни, после чего начали приходить клиенты, так что Заку пришлось удалиться в свой уголок, а бариста – заняться посетителями. Уже было довольно темно, когда Эшли взглянула на время. 19:58, что ж, пора идти закрывать кофейню. Девушка вновь встала со своего места, потирая уставшие глаза руками. – Зак, я сейчас закрою заведение, но мы сможем выйти чуть позже. Просто чтобы новые посетители не заходили, – предупредив парня, который уже сложил свое «рабочее место» и сидел в телефоне, Эшли прошла через зал к входным дверям, повесила табличку «Закрыто» и провернула ключ. Рабочий день был завершен. – Угу, конечно. Тебе помочь? – он выглядел таким сонным, что Эшли просто покачала головой и принялась за уборку. Нужно было загрузить посуду в посудомойку, протереть прилавок, в общем, по мелочи. Завтра в 5 утра придет уборщица и подготовит зал к открытию. Управившись за двадцать минут, девушка скрылась в подсобке и сняла фартук с фирменным принтом. Она наспех постаралась привести свой потрепанный за день вид, распустила волосы, но тут в ее голову пришла идея. Эшли быстро вышла за прилавок, взяла ромашки и сняла с них ту самую синюю ленту, собирая часть волос в небольшой хвостик на затылке и завязывая его так, что оставшиеся волосы все еще были распущены. Бариста выключила везде свет и открыла перед Заком заднюю дверь кафе, выпуская их в темноту и прохладу ночного города.***
Красивая. Это все, что пришло мне в голову, когда я увидел Эшли с букетом ромашек и с синей лентой в волосах. Она так гармонично подчеркивала цвет ее глаз, что я не мог отвести взгляд. Они не были такими же яркими, но в темноте переулка, по которому мы шли, радужки переливались всеми оттенками синего цвета. – Я рада, что ты сегодня составил мне компанию на работе, поэтому надеюсь, что ты не расстроишься, если мы просто дойдем к моему дому, а потом разойдемся. Я правда сильно устала за этот день, – девушка говорила тихо и немного отводила глаза, она явно была расстроена, что нам придется расстаться после насыщенного дня. – Конечно, Эш. Я и сам хочу поскорее забраться под одеяло и проспать все воскресенье. А ты ведь и завтра работаешь? – Я здесь буду работать без выходных до тех пор, пока руководитель не найдет мне сменщика, – она прикрыла рот маленькой ладошкой и устало зевнула. – Тогда я постараюсь и завтра зайти, но ближе к вечеру, хорошо? Она кивнула. Мы еще несколько минут вели беседу ни о чем, когда Эш внезапно остановилась. – Вот мы и пришли. Это мой дом, – она указала на пятиэтажное здание, которое было едва освещено фонарем возле подъезда, после чего потерла шею рукой, свободной от ромашек. – Спасибо еще раз, Зак, и до завтра. – До завтра, – мы оба замялись, ни она, ни я не знали, как закончить нашу прогулку, поэтому одновременно протянули руки для рукопожатия. Неловко. Она скрылась в дверях подъезда, а я так и остался внизу, смотря на руку, на которой еще теплилось ощущение ее прикосновения. Всю дорогу домой я думал о том, каким глупцом оказался. Нужно было ее обнять, что ли. Но ведь у нас есть все время мира, да?