Ромком длиною в жизнь

– Так мы первое место на региональных по баскетболу и взяли! – хвастался Журавлев перед Катюхой, – бля, ты бы видела, как красиво Шастун данк забросил, это просто! – далее последовало 3д-моделирование от Димы, чтобы Катя максимально визуализировала себе победный “данк” (что бы это слово ни значило). Я, как обычно, навострила уши, услышав знакомое небезразличное сердцу имя. В принципе, это все, что мне оставалось – мы уже по взаимному согласию игнорировали существование друг-друга, даже если виделись в школе. – Азамат Тахирович настолько раздобрел, что обещнулся с ЕВ-шкой договориться, чтобы нам вчера прогулы обеспечить! – все продолжал хорохориться Журавль, – идея его конечно накрылась медным тазом, но гульнули мы во вторник нормально, Макару же уже восемнадцать стукнуло. И тут мои шестеренки заработали активнее. – Стой, Дим, а когда у вас финал был по баскету? – вмешалась в диалог я. – Во вторник, говорю же, – на пару секунд отвлекся тот, даже не удостоив меня взглядом, – короче, эти ебики расстроенные в соплях уехали, а мы теперь – на федеральный округ, – воинственно похлопал себя кулаком по груди одноклассник. – Дим, в этот вторник? – Матвиенко, ты чем слушаешь? Да, в этот вторник, девятнадцатого февраля, две тысячи девятнадцатого года! Бля, даже дата красивая была! Я быстро листанула переписку с Антоном, чтобы убедиться: эта хитрая язвительная шпала, сославшись на свое глубокомысленное решение, на самом деле прогуляла литературу из-за соревнований по баскетболу? Мда, Антон, Казановы – разбивателя женских сердец из тебя не выйдет, свои же сдадут с потрохами. Осталось дождаться вечера (опять), чтобы проверить теорию о том, что он все-таки не решится слиться с допов. – Катюх, ну ты слушаешь? – долетел до меня назойливый голос Журавля. В класс зашёл Дмитрий Темурович. Естественно, подружкин взор был устремлен теперь только на него. – Прости, Дим, надо к химии подготовиться, – мгновенно расцвела Катя и полетела к учительскому столу. Ида толкнула меня в бок, а затем прошептала: – А ты не думаешь, что эта птичка певчая с мисс мира Фроловой на нашу Екатерину переключилась? Присмотрись, как он ей стелет какую-то чухню каждую перемену. Я обратила внимание на одноклассника: тот действительно мгновенно потускнел, наблюдая за тем, как Катя подошла к учителю, о чем-то с ним разговаривая и показывая свою тетрадь. – Господи, как иронично, что их даже зовут одинаково, – склонившись к уху подруги прошептала я. Ида загадочно улыбнулась. Весна вроде бы подбиралась все ближе, но наш ряд оставался полон разбитых сердец… После химии и перед русским языком меня перехватил Павел Алексеевич: – Уль, я с Антоном общался, вроде как договорились, что пропускать он будет только по уважительным причинам, а на литературе вы остаетесь вместе. Он, кстати, во вторник на соревнованиях был. В душе потеплело от родительской заботы классного руководителя. – Спасибо вам! Простите, что пришлось вас в свои подростковые страсти посвятить. – А мне и в радость, видимо, еще теплится сводническая душа. Да и когда вы вдвоем, веселее на занятиях! – подмигнул учитель. Весь оставшийся день меня не покидало ощущение, что все становится на свои места. Как быстро меняется мир… Еще во вторник я была уверена, что это конец, а оказалось, – очередное начало. Только вот теперь я железно беру с самой себя слово не предпринимать никаких действий. Раз уж стал шибко самостоятельным, пусть сам и выдумывает что-то. Все. Адиос. Аривидрочи. Внезапно я вспомнила про своего анонима: тот опять не давал о себе знать. Господи, у них с Шастуном циклы чтоли синхронизированы? И вообще, объявится ли он когда-нибудь еще в моей жизни? До литературы я собиралась с мыслями, чтобы натянуть на себя маску той придирчивой, серьезной и язвительной Ульяны, к которой сама привыкла за последние семнадцать лет. Старушку, конечно, нехило за эту зиму помотало, но теперь новым человеком можно оставаться только с близкими людьми, оградив остальную часть мира от этого страшного зрелища. Видимо, Антон сделал то же самое, потому что в дверях я опять слышала теплые и грустные отголоски декабря: – Бусиночка хорошенькая ты! Я тоже скучал! Я тоже скучал! – У нас здесь ничего не меняется. Самое невменяемое место, – прокомментировал ситуацию Павел Алексеевич, по-джентельменски забирая у меня пальто. Кое-что все-таки не прошло проверку временем: Шастун не смотрел в мою сторону, минимально со мной общался и старался оставаться в безопасной зоне на протяжении всех полутора часов. Не знаю, что я в принципе ожидала от него, но грустинка сама собой словилась. Со стороны это, видимо, как и планировалось, отдавало серьезностью, потому что учитель-слэш-репетитор то и дело поправлял меня: – Ульяна, чего брови нахмурила! Хватит в своей голове задачи тысячелетия решать, возвращайся в литературу, здесь все проще. Уже после занятия, тепло попрощавшись с Бусей и Ляйсан Альбертовной и стандартно – с Павлом Алексеевичем, мы снова вышли вместе на подъездное крыльцо. Я уткнулась в телефон, решив для себя, что даже “пока” говорить ему первая не стану. – И что ты, даже не попытаешься меня задеть по поводу того, что я все-таки на литературу пришел? – Ты человек взрослый, твои решения – твоя ответственность, – не отлипая от экрана скороговоркой выпалила я. – Так занята перепиской, что даже взглядом прожечь не попытаешься? Общаешься со своим суженным? Я агрессивно выставила телефон вперед, демонстрируя Антону приложение вызова такси. Его надменный взгляд быстро сменился на обеспокоенный, а в руке ощутилась вибрация от уведомления. – Ульян… Тебе что-то странное пришло. Взглянув на сообщение, меня пробрало холодком. Аноним наконец объявился, только манера письма была не совсем обычная: Неизвестно, [21.02.2019 19:41] Не садись сегодня в машину. Это было… немного страшно, если честно. – Тебя достает кто-то? Напиши Андрею, может он тебя заберет? – Да это ты меня достал со своим Андреем. Если он тебе так нравится, сам с ним и встречайся! Только меня в это перестаньте впутывать. На секунду Антон подзавис с нечитаемым взглядом. Потом отвел глаза в сторону. Потом наверх, коротко выдохнул, а затем каким-то слишком громким для маленького пространства двора голосом оттрубил: – Я тебя провожу! Поехали на метро вместе, а то меня эта хтонь в твоем телефоне пугает! – Да че ты разорался. Сама дойду, не маленькая. Антон покраснел: – Если с тобой что-то случится, то я… То есть мне это… Павел Алексеевич бошку открутит, вот! Так что пошли. Добираться до моего дома от дома учителя было проблемно – не то что бы я, аристократка, забыла о том, что такое общественный транспорт, но да… Забыла. На метро я не ездила уже очень давно. От этого осознания стало даже немножечко стыдно. Господи, насколько Матвиенки оторваны от реального мира? Надо устроить родителям аттракцион с нестандартным развлечением, пусть вспомнят молодость. А то и сами пренебрегают, и меня разбаловали. Еще более стыдно стало, когда мы с Антоном, в полном молчании дошедшие до станции, застопорились над терминалом, который выдавал жетоны. – Ульян, ну ебаный рот… – не выдержал тот и сам протыкал все кнопки, приложив к оплате свою карту. Посмотреть на него со злостью казалось делом совсем неблагодарным, поэтому я просто закатила глаза, взяв свой жетон и освобождая очередь. Естественно, пройти поручень без приключений тоже не удалось. Антон издал неконтролируемый смешок на мое тихое “да ептыть” после столкновения с этой мясорубкой. Взял у меня из рук пластиковую медальку, придержал за спину, опустил ту в приемник турникетов, а потом сам же провернул ограждение, открыв мне дорогу и подтолкнув к действию. Я чувствовала себя совсем глупым ребенком. Блин, естественно, я знала, как всем этим пользоваться, но под внимательным взглядом зеленых глаз как-то снова поплыла от волнения. Когда мы миновали эскалатор и вышли на платформу, этот черт добавил: – Только под поезд не прыгай, он знает, что нужно остановиться. Я пыталась сдержать себя в руках и скрыть улыбку, но в итоге посмотрела на него с невнятным выражением лица с бегающими на нем губами. Антон громко рассмеялся. Не знаю, бывает ли здесь не час пик, но мы явно попали в какой-то из этих, потому что давка в вагоне создавалась жуткая. Пассажиры, оказывавшиеся рядом, то и дело получали в свою сторону мое пыхтение или агрессивный взгляд, а Шастун, видимо опасаясь, что я нарвусь на конфликт с какой-нибудь злостной теткой, попытался закрыть мое бренное тело своими длиннющими лапами от остального мира. В какой-то момент я поняла, что он практически обнимает меня, расставив руки по обе стороны от моих. Почувствовала его запах. И снова пропала… Блин, ну что ты делаешь с моим нежным девичьим сердечком? Его дыхание обжигало волосы. А сердце стучало так, что я заволновалась, как бы не спалиться не только перед ним, но и перед всеми людьми в вагоне. Нас трясануло на остановке какой-то станции. Антон обхватил меня одной рукой за плечи, удерживая от падения. А затем, возвращая ее на поручень, прошептал: – Прости. Резко захотелось, чтобы эта поездка не заканчивалась никогда. До моего дома мы снова шли в молчании, но в этот раз оно не казалось каким-то пассивно агрессивным. Уже перед подъездом (это у нас излюбленное и проверенное место для разговоров) он осмелился: – Я подозреваю, что до тебя могли дойти слухи о… Так сказать, конфликте в ресторане… – Могли, – не стала отрицать я. – Если что, это не из-за тебя, – с важным видом, но бегающими глазами добавил Антон. Вот же пидораска вредная. Теперь я точно уверена, что вы из-за меня сцепились. – Да пожалуйста, махайтесь на здоровье. – Только болеть за него не приходи. – Болеть перед экзаменами вообще не хочется, – язвительно выпалила я и развернулась, вышагивая к своему подъезду. Уже перед домофоном я все-таки оглянулась. Антон все еще стоял на месте, опустив руки в карманы и исподлобья глядя мне в след. – И… Спасибо, что проводил. Он грустно усмехнулся. – Давай. Не болей. После того, как тяжелая железная дверь закрылась, я облокотилась на нее, наконец выдохнув. Телефон тут же известил о новом сообщении. Неизвестно, [21.02.2019 21:07] Ульяныш, прости, если предыдущее сообщение показалось тебе грубым! Мне хотелось, чтобы кое-кто рядом побеспокоился о тебе так же сильно, как и я, и начал наконец действовать ;) Ну ты и хитрый жук, анонимушка. И что это такое было? Еженедельный шабаш, который стандартно проходил у Иды, снова начался с новостей обо мне. – Ну, я выяснила у матери подробности их дуэли! – О-о-о!!! Че, мы правы были, а Ульяна обосралась? – Фигурально выражаясь, да! – довольно согласилась Катя, – естественно, никто не знает, в чем там была основная проблема, но мама сказала, что они сначала ругались из-за каких-то “цветов”, “статуса”, “малолетки”, а потом Андрей что-то такое едкое добавил, за что Антон ему и прописал. Как и подразумевалось, оба остались с наказанием. Я протерла лицо руками, издав неразборчивое мычание. – Да ладно тебе переживать, из-за тебя пацаны подрались, это же романтика! – Да какая романтика, это первобытные инстинкты! – прошипела я. – В общем, целостную картину у меня срастить тоже не получилось, но я подозреваю, что Антон Андрею что-то дерзкое в лицо плюнул, мол, “и не стремно тебе за школьницей ухаживать, когда у самого седина на висках пробивается?” На что тот ответил, типа “а я могу себе позволить, потому что я – настоящий пижон и встретил наконец достойную партию, а возраст – это паспортное!” Ида громко заржала, а я покрутила пальцем у виска, с улыбкой глядя на Катю. – Ну это приме-ерно! – засмеялась Катя. – Я вот только одного не понимаю, Антон же знал, что и тебе цветы подарили? – Ульян, а кого это волнует, когда у тебя тестостерон в крови зашкаливает? – Ладно, понятно все с ними, – уже пора было съезжать с этой глупой и смущающей новости, – кстати о тестостероне: Катюх, ты замечала какое-то излишнее внимание к себе с левой стороны своей парты? Катя кокетливо покрутила прядь у виска. Нет, и когда в этой скромнице проснулись чертята? – Ну, у Димки в целом из года в год случается весеннее обострение. Не думаю, что это серьезно. Тем более, что я ему каждый раз от ворот поворот даю! – Ты представляешь, главная сплетня класса ходила рядом с нами столько лет, а мы до нее не додумались? – с актерским ужасом отыграла Ида. – Ликуй, подружка, теперь в нашем арсенале новостей точно полный комплект. А как там с другими Димками дела? – Если честно, – привычная раскрасневшаяся Екатерина сменила игривую Катюху, – мы с ним кое о чем договорились… Она сделала интригующую паузу, совершенно раздраконив нас за этот вечер. – Ну не томи! – не выдержала Идка. – Если после школы наши чувства друг к другу сохранятся, то начнём встречаться! Комната заполнилась нашими счастливыми возгласами. – Просто я уверена, что раз за год не прошло, то и после школы вряд ли что-то изменится, поэтому остаюсь спокойной. Почему-то я снова вспомнила об Антоне. А мы что будем делать после школы?