Ведьма третьего поколения.

      Тёплое солнце оседало. Смытая пеклом линия горизонта спряталась за густотой листьев и веток. Под громадными деревьями было не так умопомрачительно жарко, как в поле, которое я недавно проезжала, хотя духота имело место быть. Пятнадцать миль пролетели довольно быстро: сортировка предметов, обозначение городов на карте, составление маршрута и сон под козырьком повозки помогли сократить время. Сейчас же я уже видела призванных светлячков, указывающих дорогу к «Эсмирей». Мягкое свечение расслабляло.       Красочные гамаки с отдыхающими в них посетителями радовали глаз — в прошлый раз от отеля до столицы оставались какие-то тридцать миль или два дня пути. Значит, совсем скоро я переберусь к первым заказчикам и получу свои деньги. Моя повозка подъехала достаточно близко к гамакам, чтобы меня заметила ближайшая дриада.       — Добро пожаловать в отель на свежем воздухе «Эсмирей»! — администраторша приятно улыбнулась, протянув мне руку. Я взялась за нее, аккуратно спрыгнув с средства передвижения. Мягкий древесный запах донёсся до моих рецепторов. — У нас есть свободные места. Бронируете?       — Добрый вечер. Мне повыше место, пожалуйста, — я надеялась, что наш небольшой и настолько заезженный разговор пройдет быстро, и я лягу спать, оставаясь замеченной как можно меньшим количеством людей.       — Хорошо. Сейчас взгляну, остались ли такие.       Дриада ловким и мягким движением отошла от меня, запрыгнув на дерево, а я осталась осматривать постояльцев, параллельно заговаривая повозку от воров. Мой взгляд насчитал тридцать гамаков на шести деревьях, закреплённых и окруженных магией леса. Нижние ряды были заняты зверолюдьми. Я успела разглядеть женщину-гепарда средних лет, уже спавшую, девушку-волчицу и пару чаек: молодожёны мило разговаривали перед сном, наслаждаясь тёплым безветренным вечером. В самых крайних соседних спальных местах нежились в тепле парень-игуана и девушка-мотылёк, по-видимому, только что познакомившиеся.       — Одно место есть. Если будете заселяться, то предъявите, пожалуйста, паспорт или удостоверение, — дриада незаметно подошла, и я, возможно бы, вздрогнула, но усилием воли лишь медленно повернула голову в сторону сумки на моем поясе, вытянув заветную корочку.       Девушка открыла бумагу, принявшись читать, а я стала копошиться в той же сумке, вытаскивая деньги. Руки протянули ей семнадцать фортун купюрой и парой монет.       — Этого хватит? — в моей ладони монеты звякали каждый раз, когда пальцы немного дрожали. Ещё два месяца назад такая цена устроила с излишком тогдашнюю дриаду. Или цены успели подняться?       — Да, Мастария Эмм. Этих фортун достаточно для проживания, — администраторша протянула руку, миловидно улыбаясь; клыки по бокам, как у вампиров, достались им от общего предка — зверей. Она терпеливо вглядывалась в меня, ожидая оплаты. Я улыбнулась уголками губ, отдавая администраторше купюру с монетами, а затем медленно и аккуратно прошагала по хрустящей листве к повозке. Стоило мне только отвязать животных, как они испарились, оставляя после себя белую дымку. На сегодня они свободны, как и я. Теперь можно отдохнуть в «Эсмирей».       Магия леса бесшумно доставила меня на самый высоко закреплённый гамак с ветерком. Я свесила ноги, наблюдая за маленькими точками, ранее являвшимися постояльцами отеля. Волосы разлетелись с лица, открывая вид на ярко-оранжевый закат солнца. Верхушки дубов, елей и берёз вперемешку создавали иллюзию хаотичной абстракции, без них зрелище было бы не таким прекрасным. Океан вдалеке сливался с горизонтом и разбавлял его строгость. Я находилась в восьмидесяти футах над землёй, и дух захватывало только от осознания высоты. Я опустила корпус на гамак и мягко положила голову на подушку. Повозка защищена магией заговора, и мне не мешают волнения о ней смотреть на облака.       Кроваво-красные сгустки выпарившейся воды образовывали узорчатые фигуры. Левее парила рыба с короной, от которой стало смешно, издали к ней приближался кит, а затем он сменил направление, охотясь за мелкими облачками. А ветер всё гнал их и гнал легко, сменяя образы и персонажей. Небо постепенно затемнялось, вокруг уже летали совы вперемешку со звёздами.       Слабые дуновения ветерка вызывали приятную сонливость, и глаза слипались. Чуть позже ввысь взлетели светлячки: дриады устраивали ночное представление. Пух, светлячки и птицы взмывали вверх, выписывали пируэты, будто балерины, вместе и по отдельности. Чуточка магии придавала силуэтам зеленоватый цвет. Иллюзия лёгкости и свежести завораживали зрителей — грация перьев на тёмном небе сочетались с мягкими птичьими голосами и стрекотанием цикад. В воздухе витал аромат смолы и сладостных корней, присутствовали нотки земляники, диких животных, хвои и многого другого.       Я расслабилась на мягкой ткани, будто обнявшей меня, и прикрыла глаза, наблюдая за мерцающими огоньками. Через пару минут вокруг исчезло и пение. Я провалилась в никуда.       Ночь прошла спокойно, и под утро я легко проснулась. Глаза быстро заморгали, щурясь от поднимавшегося на горизонте светила. Сладкие запахи исчезли, как и ночные птицы, звёзды и почти все светлячки. Потирая глаза, я лениво потянулась, предвкушая долгий день под палящим солнцем. Наверное, стоит переодеться в лёгкую одежду.       Попрощавшись с дриадами, я пару раз стукнула ногтем по клыкам-амулетам на шее, и дымка, витавшая над повозкой, превратилась в привычных животных-фамильяров. Белесые лев и тигр подтягивались ото сна, прилизывая шерсть. Их поводья материализовались, приземляясь на софу, надёжно прикреплённую к полу повозки. Я села туда же, подгоняя зверей к старту. Они потянули средство передвижения вперёд, колёса начали оборачиваться, верёвки от тел питомцев натянулись. Путь на север предстоит долгий, через длинные леса с мелкими опушкам. И ведь казалось всё легко…       Спустя три часа пути до моего слуха, приглушённого болью в голове от давления и жаркой погоды, донёсся вой. Тихий, протяжный, нарастающий, но не пугающий, а слегка печальный гортанный звук, от которого меня передёрнуло. Сразу было понятно — крайние меры оборотней. Но для воя должно случиться что-то по-настоящему ужасное, и ко мне постепенно приходили мысли о том, что я задержусь в Дреорона ещё на день-два. Грустно вздохнув, я отдала команду фамильярам:       — Идите на звук.       Оба хищника насторожились: их когти высунулись из-под подушечек пальцев, они стали идти бесшумно, да так, что шелест травы был слышен только из-под повозки, тащившейся за ними. Мягкость и грация налицо. Вой по мере приближения нарастал и сворачивал с дороги в глухую чащу, поэтому я, спрыгнув на землю, на своих двоих устремилась отцеплять тигра — лев остался покорно охранять повозку с вещами на всякий случай.       Поднялся довольно сильный ветер, приглушавший почти все звуки вокруг, как только я отошла на приличное расстояние от транспорта. Облака не было видно из-за плотных шапок деревьев и пыльно-пуховой бури. В глаза то и дело лезли песок и волосы, будь они прокляты, сокращая обзор до минимума. Вой был где-то рядом слева, и я бросилась туда, но он прыгал и играл, убегая все дальше. А я всё так же отчаянно старалась догнать источник звука, нередко стукаясь о стволы деревьев или спотыкаясь об их корни. В голове что-то щёлкнуло, и пазл сложился: не было никакого оборотня. Была старая добрая (или не совсем) ловушка дриад-имитаторов, пытавшихся поиграть со мной. Я встала как вкопанная, очевидно гневаясь, и на меня тут же бросилось существо, похожее на простую тень, которую тигр тут же перехватил в прыжке. Сущности даже не удалось сбить меня с ног, настолько быстрая была реакция фамильяра. Зверь одной тяжеленной лапой повалил неизвестного на ветки и траву, как следует придавив и ожидая моей команды. Я же отряхнулась и подошла ближе, вглядываясь.       — Успокой ветер. Дай себя разглядеть, — мой тихий голос подчинил его, заставив убрать ураганное явление.       На траве лежал леший с парой древесных рожек, похожих на оленьи. Леший… Нечасто я их здесь видела, да и за три последних месяца — впервые. Слегка худощавый, в ссадинах и царапинах — похоже, что он не раз так нападал на прохожих. Тёмная и твёрдая, будто бы это дубовая кора, кожа должна была прочно защищать парня от внешних факторов; ему понадобились большие усилия, чтобы вообще порезаться или получить травму. Своеобразная защита была дана таким существам для самообороны — похоже, природа знала, что им придётся вот так вот скитаться и прятаться, защищаться и убегать.       Короткие волосы, свисавшие с лица, были со светлым кофейным оттенком, и одна зеленоватая прядь обрамляла висок. Это такая особенность леших. Она ничего не даёт, однако любая прядь их волос может со временем стать зелёной, и у каждого свой оттенок — у кого-то изумрудный, у кого-то болотный. Возможно, это являлось альтернативой седины.       Он смотрел на тигра бесстрашно, скалясь и пытаясь уползти, пока я разглядывала его. Зелёные, почти изумрудные глаза метались — то на меня, то на тигра, спокойно возвышавшегося над ним. Я вздохнула — этот паренек отнял у меня время и силы, и теперь мне настолько жарко от бега, что я чувствую себя расплавившимся сыром. Прекрасно!       — И откуда ты у нас такой шустрый, а? — присела на корточки я, пытаясь успокоить стук сердца и вздымавшиеся лёгкие.       — Откуда надо, оттуда и шустрый, — резко плюнул древесный житель, и по голосу я поняла, что от силы ему лет восемнадцать. Уже юнцом он обладал прекрасной магией бури, и у него отличный потенциал. — Псину свою убери.       — Зачем путников отвлекаешь от дороги? А если следующий поймает и не захочет отпускать? Лешие ведь редкий народ… — я помедлила, обдумывая его оскорбления в сторону фамильяра, и потянулась к отросткам на голове. — Да и рога у вас ценные.       Парнишка встрепенулся от моей наглости и отдернул голову. В Дреороне лешие действительно редко встречались и считались вымирающим видом, но тем не менее их магия превышала силу магии дриад в несколько десятков раз. Она как раз таки и содержалась в рогах. Чем они были больше, тем сильнее был представитель этого вида и тем сильнее его отростки дерева ценились. Отрезать рога лешего — значит, забрать его жизненную силу. Чаще всего они засыпали, отращивая во время сна новые, но если рожки были большими, то леший погибал.       — Рога не трогай!       — Ответь мне. Зачем путников отвлекаешь? — я прикоснулась к рогу и почувствовала магию, не медленно тянувшуюся, а бурно тёкшую под слоем древа. Наверное, стоит забрать их.       Юноша прекрасно понимал мое намерение продать диковинку, от того и замешкался в ответе. Резко потянув свою когтистую лапу к моему запястью, леший предполагал, что сможет выбраться и убежать. Его действия одним махом пресекли: клыки обхватили руку, остановив древесного жителя.       — Я лучше оставлю тебя с ним, да? — с долей сарказма констатировала я возможные действия, затем встала с корточек, оглядываясь. Свидетелей нет, значит, всё отлично. Тихие птичьи голоса и шум леса наполняли окружение после устроенной юнцом бури. Леший долго молчал, и молчанье его казалось вечным.       — Мне нужно к магам! Всё, теперь пусти меня, ведьма! — наконец выпалил он. Я кивнула, а тигр убрал лапу с юноши, направляясь со мной к повозке. — Буду ловить других путников!       — Скатертью дорожка. Только подберут ли они тебя? — я рассмеялась, давая возможность ему понять тонкий намёк, продолжив идти через густые лозы и острые ветки.       Леший фыркнул мне вслед, жадно глотая воздух — тигр больно сдавливал минуту назад его грудную клетку. Сейчас же этот зверь был ласковым и послушным, тёрся боками о меня, как котенок. Из леса мы вышли довольно быстро. Повозка оказалась нетронутой, а привязанный лев, вокруг которого на земле валялась куча перьев, поймал птицу и уже отобедал ей. Посадив второго фамильяра на цепь, я села в повозку, закрыв козырёк от солнца, и приготовилась наслаждаться зрелищем.       Не прошло и десяти минут, как послышались тихие шаги. Я припала губами к фляжке, делая глоток воды, а затем вернула взор к новоприбывшему гостю. Среди зеленевших деревьев и коричневатых стволов сосен в свет шагал леший. С скрещёнными руками, корзиной своих вещей и надутыми губами, словно ребёнок, выражавший безмолвную злость, он подошёл ближе к повозке, и его глаза взглянули на меня. Зелёные, как лист салата, колечки радужек обрамляли тёмные зрачки.       — Хоть ты и ведёшь себя как пубертатный подросток, глаза тебя выдают, — хмыкнула я, отпивая ещё воды и закусывая ее запечённым вчера кабачком. Желудок перестал урчать на пропущенный завтрак после первого овоща, но, чтобы получить насыщенность пищей, я перекусила вторым.       — Вы специально меня здесь ждали? — с ноткой злости прозвучал голос лесного жителя.       — Специально? Нет, у меня обеденный перерыв, вот я и кушаю, — мой насмешливый взгляд стрельнул в его гордыню, пока я откусывала кусочек еды. Его выражение лица теперь было подавленным без единого следа бывшей злобы, и в глазах читалась обида. Настоящая обида без колкого и едкого барьера, окружавшего его полностью.       — Вы довезёте меня до Стоулена?       Я улыбнулась. Вот так можно было и сразу сказать, а не кидать песок в глаза. Мягко кивнув, я подала ему руку, и когтистая лапа зацепилась за меня, поднимая тело на повозку. Она вполне могла поместить двоих пассажиров. В основной части было просторно — стояла софа, много мягких подушек и несколько слоев ковров, чтобы холод с погреба не попал в основную часть. По бокам стояли баночки, мешочки, стопки бумаг, сумки и сушёные чайные листья. В полу находился люк к погребу — он был защищён охлаждающим заговором, и по большей части там хранились товар на продажу вместе с едой, требовавшей холода. Фляжки с водой были закреплены под козырьками. В передней части была прикреплена софа с мягкими подушками, на которой можно было сидеть с удобством и управлять с неё зверьми с помощью поводьев.       Повозка тронулась.       — Как зовут тебя-то? — спросила я, пока леший с интересом разглядывал здешние предметы. Он вздрогнул, поставив на пол свою корзинку.       — Ласвэлл. Ласвэлл Эмидо. А вас? — набравшийся уверенности юноша спрашивал меня с истинным интересом, наклонив немного голову и вслушиваясь в мои ответы.       — Давай только на «ты». Я не намного старше тебя, Ласвэлл. Можешь называть меня Аст.       — Это кличка такая? — леший переполз на переднюю софу с подушкой, скрестив ноги.       — Да.       — А имя есть у вас…тебя? И кстати, сколько тебе лет? — его звонкий голос рассмешил меня. И лёгкие веснушки на тёмной и твёрдой, как дуб, коже. И старая рваная одежда. Хотя нет, последнее, скорее, раздосадовало. Разорванная животными футболка, больше напоминавшая топ, шорты, вырезанные из штанов, и слегка порванные перчатки - не лучшая приличная одёжка.       — Ты задаёшь слишком много вопросов, — я устало посмотрела на Ласвэлла, цокнув.— И тебе нужно будет купить одежду в Плесее.       — Ну ладно, это простая вежливость. Платить-то мне нечем.       Леший сполз назад, свернулся в калачик и показательно фыркнул. Подсознание шептало, что для парня это была точно не «простая вежливость».       — Давай так, Ласвэлл... — начала искать компромисс я: не всегда же ему подстраиваться под меня. — Один день — один вопрос. Чтоб шибко не расслаблялся и не обижался.       — Мгм... — полусонным голосом проговорил лесной житель, сильнее подтягивая коленки к груди.       Темнеть начало только через три часа…