Легенда о Полумесяце и проклятом Ночью

      От гоблинов Теренс сумел сбежать только благодаря быстрым ногам и удаче. Все то время, что он вилял по пещерным «норам», а иначе это никак не назвать, юноша слышал голос брата. Люк вдалеке сражался с монстрами, и с каждым новым поворотом он становился все ближе. Вступая во тьме, Тер молился всем известным ему богам, хотя до этого дня никогда не был верующим.       Завернув в последний, как подумал парень, проход, вместо старшего брата он застал двух гоблинов. Глаза-бусинки, ослепшие за годы в пещерах, жадно блеснули в свете магических кристаллов. Услышав шаги незваного гостя, монстры тут же навострились и атаковали Теренса прежде, чем тот успел углядеть низкие силуэты. Только сейчас он понял, почему Люк так сильно осторожничал в шахте Костей. Гоблины только со стороны казались неуклюжими из-за потешного внешнего вида. Казалось, что для любого обученного человека они — не помеха. Но на деле же эти зеленые твари были очень ловкими и быстрыми, а их рост только мешал по ним прицелиться. Жаль, что Тер понял это лишь на практике, когда зубы одного гоблина уже впились ему в голень, а второй уродец бежал на него с осколком кристалла в руках. К неудачи горе-борца, уже вторая нога оказалась пронзена острыми зубами на следующий же день после стычки с собакой. И все же, он не только устоял на ногах, но и смог оторвать от себя мелкого кровопийцу от себя, оттолкнув того в сторону. В руке сверкнуло короткое лезвие, в противовес бледно-белому кристаллу.       Гоблины, несмотря на их скорость и проворность, оставались почти полностью слепыми и бездумными, как голодные дикие звери. Побежавший на Тера монстр махал «клинком» из стороны в сторону, чтобы точно задеть цель. Увернувшись, парень поймал уродца за свободную руку и бросил на землю. Сам же он почувствовал, как под зеленой склизкой кожицей хрустнула тонкая кость. Раненый гоблин завопил, словно свинья на убое, но крик прервался ударом в грудь, после чего монстр затих. Такая же участь постигла и его товарища, укусившего Тера за ногу. Не чувствуя страха за свою жизнь, зеленое тельце слепо бросилось в сторону крика и напоролось на лезвие юноши. В ту же секунду все затихло. Хоть бой и продлился считанные мгновения, но эмоции остались непередаваемые. И ведь нельзя было сказать, что он испугался — слишком уж много боев видел и во многих участвовал. Очень часто они кончались либо смертью, либо серьезными травмами, после которых оправиться могли единицы. Единственная причина, по которой эти бои вообще могли состояться — скука надзирателей и сторожей. Когда-то они были спланированы, когда-то спонтанны, как тогда, у реки. Это уже стало привычным для Тера, но не для его братьев.       Прильнувшая к голове и сердцу кровь позволила Теренсу пройти немного дальше без чувства боли. На сей раз юноша не бежал, а шел с лезвием наготове. Чуть позже он вновь услышал шлепки босых ног по голому камню и приготовился к стычке, но тут же выдохнул, когда увидел лицо Люка.       — Какого черта ты тут делаешь?! — рассерженно шикнул брат, побоявшись приманить еще больше гоблинов. — Почему не остался в пещере?!       — Мы услышали, как ты кричал! — начал оправдываться Тер, хоть тот и осознавал свою ошибку.       Брат, окропленный темной гоблинской кровью, вместо брани отвесил знатную оплеуху младшему, после чего заглянул за плечо парня.       — Где розоволосая? — сухо спросил Люк.       Минута осознания. И только сейчас Теренс понял, что в какой-то момент разминулся с Аль в проходах. А ведь она побежала за ним! Может, она вернулась обратно? Или все же потерялась в норах гоблинов?       Теренс встревоженно обернулся назад, будто бы ожидая, что Аль просто отстала и уже стоит за спиной. Вместо этого он услышал лишь едкий смех брата.       — Ну, молодец, герой, — насмешливо произнес Люк, хлопая парня по плечу. — Только она в шахты попала, и сразу гоблинам досталась!       «Какое гадство!» — прокричал внутри себя Тер. Распираемый от ярости, мальчишка сбросил с плеча руку и отступил назад.       — Ну и мразь же ты, Люк! — гневно бросил он, пронзив брата злобным взглядом. — Как у тебя совести хватает такое говорить?! Лучше бы промолчал, ей богу!       На лице Люка не дрогнул ни один мускул. Он только вытер пот со лба и посмотрел на младшего сверху-вниз.       — А ты лицемер, причем профессиональный. Переобулся за день и думаешь, что теперь белый и пушистый?       Тер, всё ещё ведомый злостью, не собирался отступать и совсем забыл про все границы. Он выступил вперед, чуть ли не вплотную к невозмутимому Люку. На тот момент сорванца не пугала ни разница в росте, ни сила брата и уж тем более, его сбалмошный характер, который был присущ и Теренсу в том числе.       — Ничего я не думаю. Я ей должен, она помогла нам обоим, она мой дру-       Договорить он не успел. В ту же секунду Люк словно сорвался с цепи. Лицо его покраснело, а дыхание стало громче. Сильная рука неожиданно прижалась к горлу Теренса. Люк прижал парнишку к стене локтем и стал говорить гораздо серьезней.       — Какой ты к черту друг, Тер? Думаешь, я не знаю, как это обычно происходит? Ты такая же мразь, как и я, но я хотя бы не опускаюсь до лжи. Двух дней не достаточно для того, чтобы забыть все обиды или стать другим человеком! Даже Двадцать шестая это понимает. И на твоем бы месте я бы либо оставил её в покое, либо же держался за неё как за единственного человека, что не считает тебя отбросом!       Рука разомкнулась. Теренс, до смерти напуганный выходкой Люка, медленно осел на пол, хватая ртом воздух. Брат же отступил назад, будто бы только сейчас осознав, что позволил себе лишнего. В свете осколков было видно, как беспорядочно бегали его глаза. Совсем как у отца, когда младшие выводили его из себя. Теренс попытался подняться, но стоило ему опереться на правую ногу, которую ранил гоблин, она резко отнялась, стала ватной, и боль наконец-таки нагнала его.       — Боги, почему ты такой немощный? — сердито цыкнул Люк. — Ты точно мне брат?       — Заткнись.       Колкость задевала только сильнее. Теренс всё никак не мог понять, за что Люк так на него взъелся. Почему оскорбляет и лупит за дело и без? И как под горячую руку могла попасть Аль? Теренс и без Люка прекрасно понимал, в каком плачевном положении находился. Понимал, что всегда был гадом, и если бы только знал, подружился с Аль раньше. Не потакал бы словам старших. Он просто хотел, чтобы ему перестали лишний раз об этом напоминать. Но, зная жителей подземелий, он даже подумать о подобном не мог.       Угрызения совести застали его врасплох. Ему вновь стало тошно из-за самого себя. От боли душевной и физической Тер хотел завыть, но дыхание было сбито, тело дрожало, и в итоге вместо тихих всхлипов парень стал похныкивать, а Люку показалось, что тот действительно заплакал.       — Да ладно тебе, все нормально будет… — растерянно произнес старший брат, изменившись в лице.       Ответа не последовало. Мальчишка всё ещё сидел на полу, прижав колени к груди, с окровавленной ногой, на которой остался след от маленькой челюсти. Вид был плачевный. Это, пожалуй, был первый раз, когда он был таким понурым. За всей это каторгой забывалось всё — и возраст, и прошлое, и все родственные связи. Уже трудно было представить, что когда-то всё было не так. Люк оторвал от своей рубахи кусок ткани, сел перед младшим на колени и хоть как-то перевязал рану, внутри себя надеясь, что та заживет без последствий. Потом он сел подле Теренса.       — Извини, что вспылил, — тихо сказал Люк, склонив голову мальчика к своему плечу. — Если уж так хочешь, то буду держать язык за зубами. Но тогда и ты меня морали не учи. Я уж побольше тебя знаю.       — Уже поздно, — почти шепотом произнес Теренс, сдерживая слезы. — Если бы я остался в пещере, она бы не побежала за мной.       — Быстро ты её похоронил, малой, — Люк ободрительно взъерошил русые волосы мальчика. — Сам же и забыл, какая она живучая! Как таракан, ей богу… Раз она сумела от гончих убежать, то и гоблины ей не помеха. Если бы не эти цепи, она бы дала фору всему моему отряду.       В слова Люка верилось с трудом. Но перед глазами всё ещё стояла сцена, где Аль преградила собой путь для пса сторожа. Люк этого тогда не увидел, но слухи быстро до него дошли и он невольно восхитился, хоть и молча. Он долго молчал, и на вопрос Теренса о чем же тот задумался лишь хмыкнул и ответил: «Она либо невероятно храбра, либо невероятно глупа». И все же мальчик был благодарен, что брат хотя бы сейчас сменил гнев на милость, впервые за последнее время.       Посидев так пару минут, ребятам всё же пришлось подняться и продолжить путь. Теренсу каждый шаг давался с трудом, но с болью юноша справлялся более, чем достойно. Да и кричать ему все равно было нельзя — иначе услышат гоблины, а может кто и похуже. Люк шел впереди, с киркой в руке. Из источников света у них были только магические кристаллы, но лучше уж так, чем ничего.       Шли они в тишине, что настораживало Тера только больше. Когда он волновался, то невольно начинал много болтать не по делу, лишь бы сбить пелену напряжения. В этом они с братом были похожи. Люк поначалу, в меру своего сурового характера, шикал на малого, но совсем скоро влился в разговор и тоже разговорился.       — А знаешь, что самое худшее, помимо того, что уже произошло? — произнес Люк, не поворачивая головы. — То, что я останусь без еды.       — Не только ты, — удрученно добавил Тер.       Ведь и правда. На плече Люка уже не было металлического подноса с серой. С Теренса поднос сорвали гоблины, когда тот пытался от них сбежать. В общем, ситуация патовая.       — На крайний случай можем попробовать сбагрить эти кристаллы, — Люк задумчиво покрутил осколок в руке. — Но не думаю, что они хоть что-то стоят.       — Но они же вроде как магические, разве они не ценные? — удивленно ответил Теренс.       Старший брат насмешливо хмыкнул с таким видом, будто бы был экспертом в магических рудах. А на деле лишь был подмастерьем у кузнеца, и то всего меньше полугода. Но и тут Теренс значительно уступал — он в принципе не успел начать работать, разбойники разрушили его планы стать приключенцем.       — Не все, что магическое, имеет высокую цену, — пояснил Люк, все ещё осматривая осколок кристалла. — Если бы эти штуки были напитаны магией, то мы бы уже свалились без сознания. Тогда бы дальше смогли пройти только маги.       — Значит Двадцать шестая смогла бы пройти, — осторожно добавил Тер.       — Нет, — отрезал мужчина, — Она магр, это почти то же самое, что и человек… Не понимаю я этих танцев с бубном вокруг неё, будто бы никому не всё равно на её кровь. Была бы она магом — уже сожгла бы парочку людей… По крайней мере, я бы так сделал, будь на её месте… Гадину Кастета, например…       «Всё равно интересно.» — хмыкнул Теренс про себя. Просто всегда и везде будут люди, которым сплетни дороже воздуха. К тому же, магов во владениях господина Ференцо не то, чтобы и много. Два-три работают у него в поместье в качестве личной охраны, а оставшиеся работают в подземелье вместе со всеми.       — Чего тогда Савро этого не сделал? — продолжал спрашивать юноша с прежней наивностью. — Слышал ведь, что в темницах произошло? Он мог бы отомстить Таврелю за нас всех!       — И сдохнуть в тот же день, — грубо произнес Люк. — Правильно они с Фрилом все сделали. Это только если драться с рабом, то последствий не будет, а тут ещё и эта жестокая скотина Таврель… Савро только говорит о том, что хочет копыта отбросить, на самом деле он за себя ещё как боится. Да и если бы он и захотел расквитаться с кем-либо, то у него не хватило бы сил навредить кому-либо.       Люк, кажется, на мгновение задумался, но его перебил новый вопрос Теренса.       — Почему не хватило бы сил?       — Тут всё так же, как и с кристаллами, — Люк устало вздохнул, но всё же принялся объяснять. — Не все маги — хорошие маги. Ядро маны сама по себе штука очень гибкая. Один мой товарищ-маг говорил, что если не тренироваться и не развивать магическую силу, то ядро в конце концов чуть ли не отмирает. Вот и с Савро такая же история — он когда-то учился, но в темницах особо не потренируешься, поэтому он и стал слабее… Про остальные детали лучше у него самого спроси.       Они оба замолчали и задумались каждый о своем. Теренс понял, что магам приходится сложнее, чем обычным людям… Но зато за какую цену! Савро, хоть и будучи слабым магом, все равно был способен исцелять людей, что никак не умещалось в голове юноши. Он никогда не видел этого в живую, из-за чего интерес его никак не уходил. Однако, с Теренсом и его товарищами по банде Савро был крайне осторожен и не он, ни Сказительница, не подпускали их к Аль и Марлин. От буйной аванийки нужно было вообще держаться на расстоянии пушечного выстрела, иначе ты мог ненароком попасть под горячую руку и получить порцию проклятий на неизвестном языке. И так взрослые относились ко всей их шайке, несмотря на то, что сам Теренс, например, не позарился ни на одну девицу. Да и если бы он так поступил, то от него и мокрого места не осталось! В первую очередь, ему бы досталось от Люка. По его словам, у рабов в темницах развязываются руки, и они способны сделать то, чего боялись сделать на свободе. И уподобляться надзирателям, или же повторять за мальчишками из шайки не стоит. Хоть Люк и любил бросаться похабными фразами, все же руки он не распускал, и тому же учил младших братьев. И всё же, стоит представить, какой скандал его ждет в темницах, если Сказительница увидит его рядом с Двадцать шестой…       В то время как Теренса мучали юношеские размышления, Люк задумался немного о другом. Он всё ещё не мог отпустить ситуацию, произошедшую в темницах. Ему было понятно, почему за Сказительницу вступился Фрил — у большинства аванийцев воспалено племенное чувство, для них любой сородич сродни семье. А каким боком в эту кутерьму вписался Савро, которого и трусом обозвать было жалко? И ведь он не просто помешал надзирателю. Он ему врезал, и, по слухам, весьма недурно. Тихий и скептичный светлый маг долгие годы был синонимом к слову «невзрачность», он даже на других рабов голоса не повышал, не то, чтобы на сторожей и охрану. Неужто он так взъелся на Тавреля за девчонку, или же вступился за Сказительницу… В любом случае, было похвально, что тот впервые не стал прятаться за чужими спинами. Если он ещё и умудрится вернуться в подземелье живым, и, к тому же, пережить нападки Тавреля, то его можно будет назвать святым мучеником…       И все же, как бы Люк не отвлекал себя прочими рассуждениями, мысли о розоволосой его не отпускали. Если та додумалась побежать вглубь гоблинских пещер, то спасти её может только удача. Без знаний о строении нор даже опытные приключенцы могут заплутать, раз за разом приходя в тупик. Гнездо — середина норы, от неё и исходят все возможные пути, в том числе и пути на поверхность. Пути к выходу обычно самые широкие и, как заведено, выкопаны людьми либо кем-то крупнее и намного раньше. От них в сторону уходят всевозможные ответвления, либо соединяющие один главный проход с другим, либо приводящим жертву в тупик с ловушкой. В конце концов карта норы гоблинов похожа на кругообразный лабиринт, в котором есть несколько выходов, идущих напрямую от центра. По одному из них Люк и шёл, ведя за собой брата. Он старался не сбиваться, ища самый широкий проход, при этом постоянно ощупывая стены. Зрение и чувства его подводили, в темноте он мог разве что нащупать останки прошлых посетителей норы. И было их не мало.       — Теперь понятно, куда делись ребята с прошлого года, — понуро произнёс Люк, ногой отталкивая в сторону груду костей вместе со знакомым кожаным нагрудником, проткнутым насквозь кусочком белого кристалла. Точнее, розовым — в него впиталась часть крови.       Среди останков братья не нашли ничего стоящего. Броня была изрезана, одежда истлела, железные подносы съедены ржавчиной, а единственный найденый клинок годился лишь в качестве дубинки. Неудивительно, что с таким снаряжением все предшественники погибали в этом лабиринте. Осталось только не оказаться среди их числа… Самой большой проблемой были даже не гоблины или кротокрысы, а подступающий голод и усталость. Убивать монстров нетрудно, трудно — долго им противостоять. Особенно если их в десятки раз больше. Даже если они с Теренсом и наткнуться на другой выход, ведущий к свободе, то там же они и встретят свою смерть, увязнув в снегу или потерявшись в лесу. Как бы не хотел Люк сорвать с себя кандалы, риски были велики, и тогда бы пришлось оставить Хромого одного.       «Либо вместе, либо никак.» — отдернул себя Люк, уверенно шагнув вперёд. Его храбрость очень скоро пошатнулась, когда в паре метров от себя он услышал поспешные хлюпающие шаги и шарканье по каменному полу. Мужчина остановился и дёрнул Теренса за плечо, уведя его к себе за спину. Тот, дрожа как осенний лист, старался храбриться вместе со своим маленьким лезвием, выглядывая вместе с ним из-за очередного поворота.       Стоило Люку чуть наклониться вперёд, как тут же перед ним промелькнула тень. Очертания человека он не сразу разобрал из-за темноты, и сначала подумал, что в пещерах оказался фантом или прочая нечисть. В любом случае, среагировать Люк не успел. Хлесткий удал выбил оружие из рук, от неожиданности он пошатнулся назад. Второй удар пришелся чуть ниже груди, выдавив из легких остатки воздуха. От него же Люк, запутавшись в ногах и в мусоре под ними, свалился на землю. В темноте он услышал испуганный вскрик Теренса, который пытался дать отпор неизвестному существу, но проиграл ещё быстрее, после чего подозрительно затих.       Оправившись после невероятно сильных и жестких ударов, Люк нащупал на земле свою кирку, согнулся, словно озлобленный дикий кот, и резким рывком бросился в сторону, ориентируясь только на звук. Он слышал всхлипы брата в темноте, будто бы тому зажали рот, странная тень за все это время не издала ни звука. Она будто бы парила над землей, раз даже её шагов было не разобрать. Люк приложил много усилий, чтобы ненароком не зарядить по брату, поэтому целился в сторону от него. За это мгновение Люк успел вновь прочувствовать и ярость, и страх, смешавшиеся воедино. Что-то подобное он чувствовал в тот роковой день. На секунду его озарил яркий свет пламени, окутавшего их родной дом. Вокруг вперемешку кричали жители и бранились разбойники, грабя деревню и убивая её поселенцев. Люку на тот момент совсем немного оставалось до двадцати. Он тогда стоял рядом с отцом и другими взрослыми из деревни, что не умели держать меч в руках. Никто не был готов к столь подлому нападению, все надеялись на помощь рыцарей, и в итоге половина деревни была разграблена. Что случилось дальше с ней Люк так и не узнал. Отец тогда погиб от стрелы, а мать, вместе с остальными братьями и сестрами, спряталась в погребе горящего дома. Теренсу и Сайро он подробностей не выдал — сказал, что вся семья сбежала в лес, хотя на деле не был в этом уверен. Двоих младших он вынес практически на себе из дома, потому что те не успели уйти за матерью. И на пороге того же дома их и поймали. Люк до сих пор был уверен, что то, что их до их пор не рассоединили — чудо Фронелиса.       Свет горящей деревни резко переменился на свет настоящий. Да такой яркий, что Люк сбился и промахнулся по спине, как оказалось, человека. За свой маневр он получил уже по лицу, и, на этот раз, проиграл окончательно. Всего за мгновение у его шеи оказалось лезвие клинка, холодное и острое, чистое настолько, что могло служить зеркалом. Нападающий ловко угомонил и его, и Теренса, которого он просто держал за связанные за спиной руки. Тот, несмотря на свои беспощадные попытки выбраться, не мог сопротивляться неведомой силе странного человека. Опешивший Люк поднял глаза вверх, надеясь увидеть лицо подлеца, заставшего их врасплох, но в только больше напрягся, когда увидел бесформенную медную маску. Ещё больше он и Теренс растерялись, когда обладателем злосчастного фонаря оказалась знакомая худощавая фигура с растрепанными волосами по пояс.