О, весна без конца и без краю

Лисса уже проснулась, но все равно продолжала лежать неподвижно, имитируя сон. Она боялась, что Норт, который снова с утра пораньше засел в ее комнате, пристанет к ней с расспросами. Ведь еще вчера Нерейва спросила про маму и папу… Лисса зажмурилась. Перед глазами мромелькнули страшные картины огня и дыма. Против воли девочка тихонько всхлипнула. Шуршание со стороны камина прекратилось. Послышались шажочки, и Лисса ощутила тяжесть на краю перины. – Ты плачешь? – сразу же поинтересовался он. Девочка развернулась в сторону стены и накрылась одеялом, как бы ограждая себя от мира. – Прости, это был не очень тактичный вопрос, – немного виновато признал Норт. И снова между ними повисло молчание. Лисса не знала, что такое «быть тактичным», но интонацию уловила. Впервые она задумалась, в каком же чуднóм месте оказалась. Здесь даже мальчишка говорил непонятными словами, а его мама тем более. Местный врачеватель пах не лесными травами, а какими-то едкими настойками. Их душок теперь окружал Лиссу, ее волосы и подушку, хоть мужчина по имени Себастьян уже ушел. Постель была до странного мягкой, она послушно прогибалась от каждого движения. Совсем непохоже на сон на деревянной лавке, или на сене. Совсем не так, как дома. Дома… В горле встал комок. Лисса не знала, сколько времени провела в этом странном месте, но знала, что борьба с болезнью не оставила ей времени на воспоминания. Теперь, когда слабость в теле отступила, вернулись душевные муки. Вдруг рука Норта осторожно коснулась ее волос. – Лисса? Девочка только вздрогнула. Норт поспешно слез с кровати и быстро вышел из комнаты. Лисса осталась одна. Она рвано дышала, в груди появилась странная боль. Вдруг девочка уловила звук часов. Удары были строгие, выверенные. Лиссе показалось, что с каждой секундой биение становилось все громче и громче. Но оно совершенно ее не пугало, наоборот, девочка стала абсолютно спокойной. Из коридора послышались шаги и приглушенные разговоры. Дверь почти бесшумно открылась, и в комнате раздался знакомый запах лекарственных настоек. Себастьян подошел к кровати и присел на стул рядом. – Я принес тебе одно часодейное зелье. Выпей его, тогда болезнь временно отступит. Лисса хотела отказаться, но не нашла в себе сил сопротивляться. Тогда она повернулась в сторону мужчины, чтобы тот сам напоил ее из флакона. С первым же глотком девочка почувствовала тепло и умиротворение, неприятное ощущение в груди исчезло, даже зрение будто стало четче. – Лучше? – Себастьян внимательно заглянул маленькой пациентке в глаза. – Да, – ответила Лисса и сама удивилась тому, как твердо прозвучал ее голос. Лекарь кивнул каким-то своим мыслям и спросил: – Надо тебя привести в порядок, да? Я сообщу госпоже Огневой, что тебе полегчало.

***

Как только Нерейва получила хорошие новости, она сразу же распорядилась хорошенько накормить ребенка, помыть, постричь, причесать, заплести, одеть и познакомить с Хрустальным Замком. Тяжелые разговоры о родителях и планах на будущее госпожа Огнева решила отложить на… некоторое время. Пусть малышка отвлечется от бед на некоторое время, переключившись на исследование нового места. Следить за всем процессом адаптации она поручила Эльзе, и не прогадала. Через пару часов, под чутким надзором главной служанки-клокера, из растрепанного лесного найденыша Лиссу превратили в совершенно очаровательную маленькую девочку. Ее можно было бы выпустить на астроградскую улицу, и никто бы не отличил ее от толпы других таких же милых и причесанных детей. Хоть Нерейва пока что и не знала ничего о предыдущей семье Лиссы, но можно было уверенно сказать, что малышка не могла похвастать своим происхождением. Обычно только самые бедные слои населения Эфлары не имели фамилии, а Лисса как раз свою не назвала. Либо дочь бедняков, либо просто забыла её упомянуть. В пользу первой теории говорило простое льняное платье, в которое девочка была одета, когда её нашли. Тем не менее, «Лисса» – очень необычное имя, несвойственное, например, тем же астроградским мастерам, конюхам из Неведки или шахтерам из Сияющих Рудников. Нерейва предположила, что Лисса пришла из какой-то маленькой деревни фей или лютов. Таких было расположено немало в Эфларских лесах. Легко было поверить в эту теорию, когда девочка оглядывала убранство Хрустального Замка с таким восхищением и недоверием. Сейчас Лисса стояла перед ней в дверях малого обеденного зала. За спиной её маячила бдительная Эльза. – Ну-ка, повернись, дорогая, – попросила Нерейва, и девочка послушно обернулась вокруг своей оси. Красивые рыжие волосы служанки собрали в простую прическу, дополненную двумя синими лентами, что прекрасно подчеркивали глаза Лиссы. Белые чулочки, мягкие остроносые туфельки, нежно-голубое легкое платьице – ни дать ни взять любимая дочка какого-нибудь советника РадоСвета. Нерейва не питала нежных чувств к Астроградской моде, но готова была признать, что главная швея поработала на славу. Тем более, что разница между видом нынешней Лиссы и прежней радовала глаз. Женщина осталась удовлетворена работой слуг и жестом руки отослала Эльзу. – Ты прекрасно выглядишь, милая. – Спасибо, – смущенно ответила девочка и густо покраснела. Лисса неловко сцепила ручки и круглыми глазами посмотрела на Нерейву. Огнева вздохнула. Будет лучше, если она сама проведет небольшую экскурсию для малышки. У Норта для этого слишком много напора. Не дай Эфларус, еще отпугнет девочку. – Посмотри внимательно, – Лисса сразу же насторожилась, – Мы с тобой сейчас стоим в малом обеденном зале, он находится на третьем этаже. Это недалеко от комнаты, где ты лежала эти несколько дней. Комната является гостевой, она находится в той половине замка, куда заселяют тех, кто приезжает сюда совсем изредка, деловых партнеров, напрмер. Понимаешь, о чем я? Лисса неуверенно кивнула. – Именно в малой обеденной зале мы едим чаще всего. Стол расчитан на двенадцать человек. Толпа не поместится, но все приближенные смогут уместиться с нами. Сегодня на ужин я пригласила Себастьяна, чтобы отблагодарить его за труд. Итого нас будет пять человек, учитывая то, что к вечеру приедет Гордон. – Заметив непонимание на лице девочки, Нерейва пояснила. – Мой муж. По Лиссе было видно, что она понимает не все слова, но она все равно жадно ловила сказанное. Себастьян настоял на том, чтобы дать девочке особое лекарство, которое смогло бы на время притупить душевную боль. Нерейва не знала, когда Лисса сможет самостоятельно справиться с воспоминаниями, пережить их и поделиться с остальными, но решила пока что не торопить процесс. В конце концов, малышка сейчас выглядела бодрой и здоровой, так несправедливо мешать её счастью. Нерейва вывела Лиссу из залы и повела по коридорам замка. С каждой секундой девочка все более оживлялась: она восторженно рассматривала себя в зеркалах, задирала голову и изучала мудреные хрустальные люстры, любовалась изящными изгибами мебели со сложными переплетениями орнамента. Она улыбалась так искренне, как умеют только дети, отчего сердце женщины наполнялось нежностью. Вместе они вышли на террасу, и Лисса зажмурилась от непривычной яркости. Нерейва предложила полюбоваться пейзажем еще немного. Поймав вопрошающий взгляд, женщина объяснила, что значит «пейзаж». После они заглянули к главной швее. Сегодня она уже подобрала платье для Лиссы наугад, но Нерейва хотела, чтобы та сняла все мерки до ужина. Когда днем от нее потребовали приготовить маленькой гостье платье, швея знала только примерный рост девочки, да цвет волос и глаз. Поэтому она была вынуждена выбрать самый простой фасон, который бы наверняка подошел Лиссе. Но нельзя же иметь в гардеробе только одну вещь? Вот Нерейва и решила вопрос как можно быстрее, ведь уже к ужину нужно было научить девочку хотя бы простейшим правилам этикета, а на это требуется время. Анита – швея, заведующая гардеробом и модельер по совместительству – выглядела так, будто готова была засыпать маленькую Лиссу тысячью вопросов. Но, видимо, тяжелый взгляд Нерейвы заставил ее прикусить язык. Хоть Анита и была ценной специалисткой, сплетни были её большой слабостью. Девочка все это время заметно нервничала. Очевидно, снятие мерок было не самым комфортным для нее занятием. Когда с этим делом было покончено, она уже выглядела немного уставшей. – Потерпи немного, уже скоро будем есть и ложиться спать, – пообещала Нерейва. Они поднялись в одну из гостинных, прилегающих к личным покоям Огневой. Но женщина не опустилась на диван и не пригласила сделать это гостью. Нерейва вызвала два обычных деревянных стула, один повыше, другой пониже. Лисса с опасением покосилась на них. Видимо, девочка была не очень хорошо знакома с часодейством. – Выпрями спину, – первым делом распорядилась Нерейва, – И повторяй то, что я буду делать. Женщина придержала платье, чтобы то не помялось, и медленно присела на стул. Лисса осторожно проделала то же самое. – Отлично. Только не горбись снова! Запомни, ты всегда должна держать спину прямо. Никакая юная леди не может считаться достойной, если ее осанка похожа на кошачью. И голову тоже старайся держать прямо. Но не задирай ее так! Если поднимешь слишком высоко, вид будешь иметь надменный. – Лисса послала еще один растерянный взгляд. – То есть, будет похоже, что ты считаешь себя лучше всех. Это еще просторечно называется «задирать нос». Теперь понятно? – Да, кажется.. – Ты можешь говорить просто «да», но это звучит не очень вежливо, если общаешься со старшими. Запомни статус человека, с которым беседуешь (то есть, «разговариваешь»), и употребляй его перед фамилией или должностью. Например, я для тебя – госпожа Огнева, мой муж – господин Огнев. Это универсальный вариант. Не волнуйся, я всегда буду сообщать, если к определенной персоне («персона» значит «человек») понадобится обратиться по-другому. Хорошо? – Да, госпожа Огнева. – Прекрасно. А сейчас я покажу, как правильно складывать ноги при сидении и научу делать реверанс.

***

Норт весь день просидел в придворном парке, тренируясь летать. Отец считал, что ему еще слишком рано всерьез учиться трюкам и крылатому бою, но мальчику ничего не мешало практиковаться самому. Очень скоро он начнет свое настоящее обучение. Норт отсчитывал каждый день до этого момента, хотя родители все еще спорили, отдавать его в ТемноЧас или обучать на дому. Самому ему, конечно же, хотелось учиться в настоящей школе. Во-первых, там будут другие ребята, с которыми он обязательно сможет подружиться. Во-вторых, в ТемноЧас нужно будет каждый день летать на карете с малевалами. Одна мысль об этом приводила Норта в восторг, ведь он обожал полеты. И, наконец, в-третьих, в школе его меньше будут контролировать родители. Все-таки Норту уже почти пять лет, неужели он недостаточно взрослый?! Вот он расправил крылья, оттолкнулся и взлетел на высоту второго этажа. Сегодня он собирался подняться аж на крышу замка, а это, между прочим, четыре жилых этажа и чердак. То есть, так высоко он еще не залетал. Если всё получится, то следующей целью станет одна из башен. Норт активнее заработал крыльями, стараясь не смотреть вниз. Окно, окно, окно… Наконец, он опустился на темную поверхность крыши. – Ура! – Норт закричал от счастья и гордости за себя. Тут же он кинулся исследовать каждый миллиметр крыши, сгоняя отдыхающих под теплыми солнечными лучиками птиц. Вдруг, внимание его привлекла приближающаяся точка в небе. Норт всмотрелся и понял, что это, конечно же, была корета его отца. Мальчик с нетерпением стал ждать его прибытия. Он очень хотел похвастаться тем, что взлетел так высоко. Повозка постепенно увеличивалась, потом сделала крутой разворот, когда оказалась совсем низко, и стала заходить на посадку. Наконец, копыта малевалов громко застучали по дороге, а вслед за ними о землю лязгнула карета. Норт приосанился, готовясь удивить отца, но, когда дверь распахнулась, Гордон Огнев медленно поднялся со своего места и отошел чуть в сторону от дороги. Мальчик с замиранием сердца наблюдал, как его отец зажег сигару щелчком пальцев и стал курить, совершенно не смотря в сторону замка. Неужели не заметит? Мужчина резким движением отбросил сигару в пыль дороги и быстрыми шагами преодолел расстояние до главного входа. Норт прекрасно знал, что это означает – отец не в духе. Мальчик раскрыл крылья и опасливо спустился с крыши. Из раскрытых окон первого этажа доносились голоса прислуги и ее суетливый топот. Значит, время готовиться к ужину. Интересно, почему отец так встревожен? Норт уже сгорал от любопытства, хотя в его душе все еще немного тлела обида на то, что его достижения в полёте остались незамеченными. Ну, ничего, он расскажет об этом за столом. Мальчик прошмыгнул мимо спешащей горничной и нырнул в зеркало перехода, мигом очутившись в своей комнате. – Вот ты где! – тут же набросилась на него Зарина, его пере-няня и недо-гувернантка. Норт аж подпрыгнул от неожиданности. Сейчас она начнет его мучать или, как называла это матушка, «приводить в порядок». По мнению мальчика, он и без того был в порядке. – Я тебя уже обыскалась. Думала, что в библиотеке спрятался, ан нет. Решила посмотреть в саду, может, ты там на качелях качаешься.. Тоже нет. Так уж перепугалась! Думаю, все, пропал мальчик, утоп в бассейне с синестрелами. Хвать за браслет, готова была отвлечь госпожу Огневу. Ан ты прыг на меня из перехода! И како-ой.. Морда чумазая, весь в пыли. – Зарина схватила Норта за запястье. – Леденющий, ужас! Грязный и холодный, аки мара лесная, честное слово! Мальчик краем уха слушал эмоциональную речь девушки, позволяя ей вертеть себя в руках. Она причитала и причитала, но делала это совершенно беззлобно. Зарина и умывала его, и причесывала, и подбирала костюм для трапезы одновременно. Наконец, четверть часа спустя, она была удовлетворена внешним видом Норта. Девушка взмахнула стрелой, перенаправляя часовой переход, и пропустила мальчика в обеденную залу. К его большому удивлению здесь уже находились отец, мать, Себастьян и Лисса. Последняя тут же обратила свое внимание на прибывшего. Норт тоже стал разглядывать девочку, но украдкой. Родители вполголоса о чем-то переговаривались и не сразу заметили появление сына. Гордон только скользнул по нему взглядом и, не отрываясь от обсуждения, подошел к своему месту за столом. Справа от него встала Нерейва, слева – Себастьян. Норт оказался рядом с матерью, а для растерянно стоящей Лиссы, очевидно, предназначался стул рядом с доктором. Девочка догадалась, что единственное оставшееся накрытое место было для нее, и поспешила встать рядом, как остальные. Гордон оглядел всех присутствующих и сел за стул. Все повторили за ним. Норт почувствовал на себе внимательный взгляд синих глаз и понял, что Лисса намерена повторять за ним. Видимо, она не совсем понимала, как нужно вести себя за столом. Мальчик демонстративно взял со стола тканевую салфетку, на весу развернул ее нужной стороной и положил на колени. Лисса проделала то же, что и он точь-в-точь, еще и скосила глаза на Себастьяна, чтобы убедиться, что салфетка лежит как надо. Норт удивился, неужели матушка не объяснит гостье правила? Видно же, что девчонку нервирует неизвестность. Но хозяйка замка, казалось, была полностью поглощена беседой. Мальчику стало любопытно, и он навострил уши. –..Они же совсем с ума сошли! Мириса потратила столько времени, говоря всему собранию, как ладно все устроено у них в Чернолюте. И никто ей слова не сказал, хотя ее сын сидел рядом с ней и молчал всё время! – Очевидно, Ианну это как-то выгодно. Наверное, он не видит угрозу в слабом мальчишке. Я готова поспорить, феи используют это, чтобы захватить территории лютов. – Очень странно, что никого не возмущает эта совершенно безумная женщина. Вспомни, Нерейва, что говорила Мириса всего пару лет назад? Да она клялась перед всей Эфларой, мол будет регентом при сыне, пока тому не исполнится пятнадцать. – Гордон сделал жест рукой, и стаканы всех сидящих наполнились водой. Мужчина моментально осушил стакан и продолжил рассказ. – Что же в итоге? Этим летом у Сета был день рождения. Мы все ждали его коронации, его полноценного приветствия в РадоСвете, а вместо этого увидели какого-то хилого ребенка! Зато его мамаша не в меру резва и говорлива. – Гордон, спокойнее, тут же дети, - с нажимом произнесла матушка. Мужчина посмотрел на сидящих за столом и их пустые тарелки, будто только что вспомнил, где находится. – Ты права, душа моя, отложим этот разговор. По мановению руки хозяина посуда наполнилась самой разной едой. Глаза Лиссы округлились при взгляде на все это богатство. После того, как хозяин замка взял в руки приборы, все наконец приступили к полноценному ужину. Нерейва то и дело давала подсказки: какая вилка для какого блюда, как правильно намазать масло на хлеб, как промокнуть губы салфеткой. Остальные не возражали, хотя Норт чувствовал некоторое превосходство – уж он-то в совершенстве владел застольным этикетом, а Лисса выглядела так, будто у нее голова шла кругом от новых знаний. Более того, девочка посылала такие жадные взгляды на еду, будто её всю жизнь не кормили. «Хотя, – подумал Норт, – Её же нашли в лесу. Чем питаются лесные жители? Наверное, хуже, чем мы». Мальчик попытался себе представить этих людей, но получалось размыто. В его представлении деревенщины ели лесные ягоды и пили из луж. Норт вперился в Лиссу испытующим взглядом, стараясь увидеть ответы на свои вопросы. Но та была слишком увлечена запеченой уткой с овощами. Надо будет обязательно дознаться! Через какое-то время с трапезой было покончено. Лисса выглядела очень сонной, и матушка первым делом подозвала Эльзу, и та тут же утащила девочку за собой. Себастьян и отец, которые до этого обсуждали Астроградские новости, тут же переключились на обсуждение Лиссы. Конечно, Норту было бы интересно подслушать хотя бы чуточку, но рядом с ним возникла матушка. – Я скоро присоединюсь к вам, – пообещала она двум мужчинам. Мальчик послушно последовал к своим покоям, догадавшись, что сейчас будет какой-то важный разговор. – Норт, пожалуйста, слушай внимательно, – строго начала мать, – У Лиссы сейчас сложная ситуация и.. хрупкое состояние, скажем так. Не стоит давить на неё вопросами. Мальчик вжал голову в плечи: «И как она обо всем догадалась?». – Лучше прояви себя как джентельмен и помоги юной леди освоиться в замке. – Матушка задумалась, когда они уже дошли до нужной двери. – Станьте друзьями, в конце-то концов! – Спокойной ночи, – коротко поклонился мальчик и, дождавшись разрешающего жеста, шмыгнул в комнату, в которой, оказывается, Зарина уже была готова к нападению. – Время вечернего туалета, – она ухватила Норта за руку. – Не-ет, – притворно-жалобно застонал он, но подчинился. Потом, когда Зарина уложила его спать и погасила свет, мальчик вызвал часолист и кривым почерком написал пару слов о прошедшем дне.