Дворец искрящихся звезд

      — Рейна, Рейна! — ее настойчиво трясли за плечо, до боли знакомый голос полон недоумения. — Проснись.       Она открыла глаза. Уилл. Это Салливан так сильно сотрясал ее тело, что мышцы заныли, затекшие за несколько часов. Но почему они сидят в углу? Обрывки последних воспоминаний роились в голове: всполохи света, огонь на покрывале, сладкое чувство легкости и чего-то неизвестного, а затем всепоглощающий ужас и угол, в котором она просидела всю ночь, сотрясаясь от каждого шороха и шага в коридоре. В ужасе представляя, как тишину прорежет звон колоколов. В ожидании, что это идут за ней. Что все знают. Сердце, которое угрожало пробить ребра и вырваться наружу. Должно быть, от усталости ее все-таки сморил сон, поэтому Уилл нашел ее в углу, в грязном аметистовом платье и с растрепанными волосами, похожими на воронье гнездо. Нет, это все выдумки, это все из-за головных болей. Просто показалось.       — Ты почему здесь уснула? И почему кровать мокрая.       От нежности в голосе Уилла все внутри перевернулось, Рейна крепко обвила руками сильную шею, тяжело дыша. Вдохнула родной запах и попыталась прийти в себя. Как много он успел заметить, догадался ли он?       — Уилл, — облегченно выдохнула девушка, зарываясь носом в теплую шею. — Мне приснился кошмар.       Руки, затянутые в униформу стража, медленно обвились вокруг Рейны, заключая ее в защитный кокон. Медленные поглаживания по спине успокаивали, и на мгновение ей и правда почудилось, что это все долгий, плохой сон. Порез на щеке Адриана, гул голосов и музыка, под которую они потеряли голову. И свет, который лился из нее с неожиданной силой. Положив подбородок на плечо парня, Рейна уставилась на плащ, одиноко лежащий возле балкона. Единственное темное пятно посреди белого пола.       Свидетельство того, что это все не сон.       Она вздрогнула, и Уилл потянул ее наверх, неправильно расценив ее состояние.       — Пойдем, тебе нужно прилечь, ты замерзла.       — Ты будешь со мной? — тут же выпалила Рейна, не желая оставаться одной.       Уилл мягко подвел ее к сухой половине кровати и откинул мокрое покрывало. Он очень старался скрыть беспокойство, но Рейна четко видела, какие мысли отражаются в его глазах. Видел тени под ее глазами и дрожащие губы, слышал отчаяние в голосе. В конце концов, он ведь не в ночной сорочке ее нашел. Еще одно порывистое объятие — Уилл уложил девушку на кровать и накрыл одеялом, а сам устроился на мокрой половине, чуть поморщившись. Он остался в рубашке и штанах на случай, если надо будет быстро покидать покои.       Притянул девушку к себе, и Рейна с радостным вдохом ощутила необходимое тепло. Она положила голову ему на грудь, ощущая сильное сердцебиение. Снаружи было тихо, солнце еще не взошло. Уилл рядом и, кажется, пока не собирался уходить. Постепенно тревоги отошли на задний план, и Рейна очень надеялась, что Уилл не станет задавать вопрос, на который она не сможет ответить.       Пальцы Уилла выводили горячие узоры на щеке девушки, его губы прижались к макушке в стремлении защитить от всего. Нежность заполонила душу, Рейна подняла голову, и их губы раскрылись для поцелуя.       Но, прежде чем накрыть ее губы своим, Уилл прошептал:       — Где ты была?       Конечно, он намекал на платье, в котором она до сих пор лежала на чистой простыне. Рейна досадливо прикрыла глаза, трепет сошел на нет.       — Выходила в город.       Почти, но все же правда, поэтому ответ дался так легко. Она почувствовала, как тело Уилла напряглось и встретилась с ним взглядом. Так и есть, он грозно смотрел в ответ, его брови поползли вверх.       — Знаю, Салли, давай без привычных сентенций о моем поведении. Мне нужен сейчас ты. Только ты, — добавила она, вновь потянувшись за поцелуем.       Уиллу оставалось лишь протестующе мотнуть головой, но на поцелуй он ответил не менее пламенно и жарко. Он скучал и не мог скрыть этого, особенно когда страх исчез с лица девушки, которую он так любил, что готов был стерпеть ее непосредственное и опасное поведение. В Рейне умещалось столько загадок, что иногда ему казалось, будто он ее совсем не знал. Уиллу Салливану хотелось раствориться в долгих, чувственных поцелуях, целовать каждый сантиметр нежной кожи и наблюдать, как она расцветает в его объятиях.       Но Рейна быстро уснула, утомленная ночным кошмаром, и Уилл оставался с ней до самого утра, прижавшись к стройному сильному телу. Она не сказала ему всей правды, все самое сокровенное опять оставила себе и предпочла отшутиться. Не заметила, как глубоко ранила его эта скрытность, а ведь они вместе уже не один год. Уилл долго смотрел в открытый проем балкона, на плащ и обугленный уголок покрывала, и напряженно думал, во что успела вляпаться Рейна, и куда это их заведет.       — Ты не спал в комнате, я же видела, что ты не приходил! И что на тебе надето, демоны тебя раздери.       Высокий женский голос прорезал тишину резко и неприятно, и Адриан поморщился, продолжая молча переодеваться. Галлоны вина, которые он нещадно поглотил с рассветом до сих пор не желали выветриваться из головы и сердца. Снова лишние вопросы и раздражающие возгласы. Летиция Харгрейвз расположилась на соседней кровати, которая по размерам во многом уступала кровати принца. Только раннее утро, а она уже облачилась в роскошное зеленое платье с глубоким декольте. Ах нет, изумрудное. Как же он мог забыть недавние вечерние излияния девушки по поводу того, как сложно было достать ткань в цвет его глаз. Зачем вообще подбирать одежду под цвет глаз?       Медные блестящие локоны красиво переливались в свете солнца и ярко контрастировали с одеянием, придавая Летти хищный вид. Маленькая львица. Сейчас на ее лице застыло негодование, подведенные голубые глаза глядели с подозрением.       Адриан лишь виновато улыбнулся.       — Работал в кабинете, решил там вздремнуть. И вообще, сколько раз я просил тебя не следить за мной? Для претендентки ты многое себе позволяешь, Летти.       Последнее было сказано тихо, но серьезно, и возмущение Летиции быстро сошло на нет. Пока он надевал черный камзол, она продолжала наблюдать за его неспешными движениями и пару раз открывала рот в желании что-то сказать.       Наконец, она поднялась и вплотную подошла к принцу. Ей пришлось до боли в шее задрать голову, чтобы посмотреть Адриану в глаза. Она была еще ниже Рейны, но в обеих с лихвой хватало сложного характера и дерзости. Только вот Рейна дерзила в открытую, не боялась его, а Летиция делала все втайне, предпочитая общаться заискивающим тоном с ним. Это утомляло. Хорошо, хоть Хенрика обходилась с ним молчаливыми кивкам и робкими улыбками. А ведь раньше внимание приходилось уделять нескольким десяткам девушкам, каждая жаждала выделиться и остаться во дворце. Получить корону, и принца заодно.       — Что за ужасный плащ ты только что повесил в шкаф, его же только выкинуть можно, а лучше сжечь, — наморщила маленький носик Летти. — У его швеи совсем нет таланта. Зачем в кабинете сидеть в плаще, если ты не…       — Ш-ш-ш, слишком много вопросов, — Адриан приложил палец к накрашенным губам и укоризненно покачал головой. — Так с принцами не обращаются, пора бы уже тебе выучить это.       И он развернулся, намереваясь выйти из королевских покоев, которые по стечениям обстоятельств превратились в совместные покои с госпожой Харгрейвз. Подобно пауку, Летти оплела его комнаты многочисленной одеждой и другими женскими штучками, в назначении большинства он сомневался и недоумевал, зачем они нужны. Иногда в этом безумном ворохе он не мог найти свои вещи, а в частности одно кольцо, которое он усиленно и нервно искал повсюду кучу вечеров подряд. Оно нашлось в шкатулке, заброшенной в мешок посреди других роскошно обшитых шкатулок Летти, каждая доверху была набита всевозможными украшениями. Но простое, серебряное кольцо с большим граненым изумрудом заметно выделялось среди остальных. Его потерянный подарок.       Не успел Адриан открыть дверь, в спину ему полетел вопрос, острый как кинжал.       — А ей значит можно обращаться с тобой как угодно, даже смешивать тебя с грязью?       Он замер, но не спешил оборачиваться. Только об одной она могла с такой неприкрытой ненавистью и злобой. Разве что пар из ушей не шел. Летиция моментально вышла из себя, увидев Адриана с залитой кровью щекой, и самолично отвела его к лекарю, хлопотно носясь вокруг них. И все спрашивала, кто это сделал, несмотря на молчание.       Адриан нацепил на губы дежурную ухмылку и лишь повернул голову вправо, порез на щеке заболел, натянувшись.       — Она хотя бы делает это в открытую, без лицемерия, какое принято в этом богами забытом месте.       Адриан ушел, совершенно не заметив исказившееся от злости лицо Летиции. Только после того, как дверь оглушительно быстро захлопнулась, она позволила себе испустить яростный крик, а затем и ругательства, какие в устах благородной дамы были не позволительны.       Рейна старательно избегала Адриана, пряталась в нишах коридоров, стоило только показаться светловолосой макушке или услышать низкий бархатный голос. В попытке оттянуть момент, когда ей снова нужно будет соврать ему. Ему явно не давало покоя произошедшее вчера, и вполне справедливо. Она оставила его с кучей вопросов без единого ответа и просто убежала. Это не была простая мигрень или другая болезнь. Нет, этот недуг абсолютно неизлечим и смертоносен для каждого человека вокруг нее. Девушка проснулась в покоях одна и потратила целый час возле зеркала, рассматривая себя, ища возможные признаки проявления магии. Что-то, что выдавало бы ее изменения. Но она выглядела намного лучше, чем за всю последнюю неделю, кожа сияла здоровым цветом, потрескавшиеся ранее губы теперь были мягкими и припухлыми от поцелуев с Уиллом, волосы отливали блеском, покраснения в глазах ушли.       Она не рискнула попробовать вызвать странный свет, по-прежнему слушая движения в коридорах. Служанки обращались с ней как прежде и, казалось, ничего не замечали. Никто не смотрел на нее с отвращением и страхом. Не видел в ней врага и преступницу. Девушка уходила в себя, пыталась отыскать зачатки зла и тьмы, которая бы ей нашептывала сотворить с другими людьми мерзости, но внутренний голос молчал. Она похолодела от мысли, что скоро всех возненавидит, и в ней появится томительная жажда убивать, как у всех владеющих магией. Потом насильно убедила себя, что всему виной капля алкоголя в ее крови вчера. С ее слабостью и не такое привидится.       Не могу же я и в самом деле владеть магией.       Громкое сотрясание дворца от звучания колоколов заставило очнуться и смело выйти из укрытия. Теперь можно было не опасаться встретить настойчивого принца. В такие дни его никто не мог увидеть в коридорах, он избегал окон и звуков, которые доносились с внутреннего дворика, ему было плевать на происходящее. Рейна направилась к одному из широких окон, впиваясь ногтями в деревянную раму. Обычно пустующая площадка возле главного входа теперь заполнена толпой людей, возбужденных и предвкушающих. В центре стоял помост с гильотиной, вид которой устрашал сверкающим лезвием, до конца не отмытым от рек крови, что проливалось на него каждую неделю.       Она никогда не забывала, какой день наступал в середине недели. День казни владеющих магией. Врагов Эланхеля. Рейна подалась вперед, почти уткнувшись носом в стекло в желании разглядеть больше. Только в этот день она могла настолько близко увидеть тех, кто мог одним легким движением руки убить эту самую толпу зрителей. Внутри у нее все перевернулось, когда два стражника стали выводить шеренгу людей, на каждом — тяжелые массивные кандалы на руках и ногах, сделанные из железа, что блокировало магию. В тюремной одежде, они все были похожи друг на друга, мужчины и женщины. Нет, враги Эланхеля. За людей их не считали и говорить о них в таком ключе запрещалось.       Рейна не могла отвести от них глаз. На сегодня четырнадцать. Чуть больше, чем на прошлой неделе, а ведь это время считалось относительно спокойным. Толпа самых преданных горожан из столицы яростно закричала, осыпая шеренгу смертников ругательствами и обвинениями. Все они пришли покрыть позором тех, кто магией убивал и нес зло в королевство. Но обвиняемые смотрели лишь вниз, ступая маленькими шажками, кандалы не позволяли передвигаться грациозно, а также многочисленные тычки палками в руках стражи.       В горле пересохло. Много раз Рейна наблюдала казнь, но каждый раз как впервые, первое время даже тошнило, горло болело так, будто это по ней полоснули лезвием. Гильотина повидала столько лиц за время правления династии Фаберов, король лично присутствовал на каждой казни, наблюдая с главного балкона на самом верхнем этаже. Будто наслаждаясь. С эшафота никто еще не возвращался живым. Но сейчас все ощущалось по-другому. Рейна пыталась пристально разглядеть лица, ожидая увидеть силу и опасность, исходившую от них. Сердце болезненно сжалось, увидев, насколько худы были женские тела. Слишком похожие на скелет, то же самое можно сказать и о мужчинах. Ни у кого не осталось мышц, все с серым лицом не походили на живых, казалось, внутри они уже давно умерли.       Шеренга остановилась у самого подножия помоста, женщин сбили в одну кучу, мужчин — в другую. Гильотин всего две, поэтому оставшимся двенадцати придется наблюдать первую пролитую кровь, отделение головы от туловища. Услышать последний крик. Видеть ужас в их глазах и осознавать, что скоро и их настигнет рука Эрешкигаль. Палачами выступали двое крепко сбитых мужчин, в темном одеянии и при оружии. Даже с далекого расстояния Рейна видела, как они ухмылялись, явно обсуждая преступников.       Они выбирали, кто будет первым.       Рейна живо представила себя в рядах женщин, в такой же дырявой одежде, грязной и тощей, и содрогнулась. Желудок скрутило, и девушка до боли в глазах зажмурилась. Из головы не уходил страх в глазах осужденных. Приговоренных к смерти. За магию. Дышать стало тяжело, горло будто сдавила невидимая рука.       Нет, я не из этих.       С трудом оглядевшись по сторонам, Рейна с облегчением поняла, что одна в коридоре.       За мгновение до того, как король начал речь, произошло немыслимое. Женщины, прежде смотревшие друг на друга, вдруг подняли глаза к небу, их губы зашевелились, руки в кандалах сложились в молитвенном жесте. На их щеках блестели дорожки слез от понимания, что жизнь подходила к концу, утекала сквозь пальцы. Мужчины последовали их примеру, подняли взор к небу, они положили руки друг другу на плечи. Поддерживая, даже в такой момент, когда их били палками, призывая встать ровно. Толпа негодующе переглядывалась, не понимая, что происходит.       — Они молятся богам… — прошептала Рейна.       Толпа неодобрительно загудела, а Рейна была тронута до глубины души. В уголках глаз скопились слезы. Она столько раз искала следы разрушительной магии, а видела… силу и страдания. Все они сдавались, никто не боролся и не пытался сбежать. Казалось, на каждом проявлялись последствия многовекового преследования. Когда женщины на прощание тепло улыбнулись друг другу, Рейна расплакалась, слезы размыли и помост и то, как палачи стали вытягивать из двух групп по одному человеку, не обращая внимания на их крики и мольбы.       Не в силах на это смотреть, она отвернулась, чувствуя дрожь и страх. Но не за себя, а за них. Вдруг они не были убийцами на самом деле? Всем с детства внушали страх магии, рассказывали ужасы, происходившие по вине силы, которую нельзя было контролировать. Силы, несущей тьму Иркаллы, мира мертвых.       Речь короля осталась неясным воспоминанием, а одобрительные хлопки горожан тупой болью в ребрах. Они с радостью становились зрителями, бездумно поддерживали своего короля. Вторили каждому слову. Ненависть в их глазах была подлинной. Никто не считал это убийством.       Очертания коридора быстро размывались, и Рейна побежала по светлому коридору. Скрыться. Слуги и стража не могли видеть ее плачущей и сочувствующей, вопросов и сплетен потом не оберешься, как и подозрений. В ушах зашумело от притока крови, хлюпающие и резкие звуки проникали в самую душу. Тело натолкнулось на преграду и сбило с ног хрупкое тело, опрокинув на белый жесткий мрамор. Послышались возмущенные возгласы.       — Куда ты, блин, смо…Рейна? — Мелисса разглядела в сбившем ее человеке подругу и удивленно рассматривала ее влажные щеки.       Она тут же очутилась на ногах и подхватила ее под локоть, уводя от стайки служанок, свернувшись в коридор. Принцесса Эланхеля была поражена, увидев подругу плачущей. Какое-то время она думала, что она просто не умеет этого делать. Они ушли в укромное место возле ее покоев, Мел с неожиданной силой впихнула девушку в дверь и жестом указала ей сесть на огромную деревянную кровать с покрывалом, расшитом золотыми узорами.       — Милая, что случилось?       В голосе Мел столько нежности и чуткости, что волею случая Рейна слегка улыбнулась. Слезы заканчивались, а казнь по-прежнему стояла перед глазами, душераздирающие крики и лица, поднятые к небу в надежде… К давнему кошмару прибавится еще один, она была в этом уверена.       Рейна молчала, и Мелисса ободряюще обняла ее за плечи, в робком движении столько желания сберечь от переживаний.       — Что этот придурок сделал? — попыталась догадаться Мелисса, имея ввиду своего брата. Рейна только мотнула головой, отстраняясь от девушки, не в силах говорить. — Хорошо, тогда кто этот смертник, что позволил обидеть мою дорогую подружку? Или…ты смотрела, да?       От изумления Мел прикрыла рот рукой и распахнула свои удивительные голубые глаза, не в силах поверить. К казни она относилась со странным спокойствием, не говорила о ней и предпочитала избегать всяческих разговоров на эту тему. Словно этого не существовало, люди не умирали, а ее отец не командовал парадом смерти.       — Зачем смотреть на такое? — прошептала Мелисса, на ее лицо отразилось буйное смешение негодования и неверия.       — Потому что нельзя просто закрыть глаза и сделать вид, что смерть находится где-то далеко, когда на самом деле она вытянутой руке, — рявкнула Рейна, слезы моментально высохли, теперь она разглядывала привычное убранство комнаты.       — Я не закрываю глаза! — оскорбилась Мел и обиженно скривила губы, разворачиваясь к подруге всем корпусом. — Папа всегда советовал мне избегать окон в эти дни, не глядеть на этих чудовищ. Можно заразиться сочувствием к ним и загреметь в тюремную камеру на пару дней.       — Они молились, Мел. Смерть дышала им в затылок, а они не сводили глаз с неба. Будто ждали, что боги спустятся и помогут. Надеялись.       Мел недоверчиво подняла брови.       — Боги ведь отвернулись от них именно потому что они использовали магию. И от нас заодно. Как они могли им молиться?       — Не знаю. Мел, я видела их лица, на них не было ни капли злости.       — Конечно не было, магия позволяет им выглядеть как невинные овечки, — сказала Мел, качая головой, будто не до конца осознавая реальность происходящего разговора. — Окажись ты рядом с ними — они убьют тебя. Как ты могла плакать за них, Рей?       Диалог заходил в тупик, у Рейны не осталось сил на препирательства и доказательства. Тем более, что у нее их не было. Кроме одного, опасного и непредсказуемого. Мел не сможет ее понять, как бы ни старалась. Видеть ожесточившееся выражение ее лица казалось чем-то из ряда вон выходящим, при ее то доброй и наивной натуре.       — Забудем этот разговор, — Рейна поднялась на ноги, вытирая щеки тыльной стороной руки. — Будем считать, что я плакала от усталости.       Мелисса закатила глаза, но возражать не стала. От облегчения в ее глазах и расправленных тоненьких плечах девушку покоробило. Она была так напряжена, что даже не двигалась, хотя обычно ее на одном месте не удержишь. Подруга лишь покачала головой, терзаемая между желанием поддержать и осудить. Но все они рано или поздно переставали пытаться ее остановить.       — Увидимся, Мел.       Иногда ей казалось, что в этом большом дворце слишком много незнакомцев, не способных понять и толику чувств, что таилась глубоко внутри.       Сидя за столом в библиотеке, окружаемой монотонным голосом леди Риннон, рассказывающим об обычаях единого народа, существовавшем несколько тысячелетий назад, когда боги еще ходили по земле, Рейна тревожно думала. В этот раз она села на место рядом с Хенрикой, переглянувшись с девушкой и приветственно улыбнувшись. Быть поближе к леди Риннон и подальше от Адриана, усиленно прожигавшим ей спину своим непроницаемым взглядом. Казалось, он предпочел не замечать сидящую рядом Летицию, которая то и дело трогала его за локоть и что-то шептала. Стоило больших усилий не повернуться, аж спина взмокла от пота. Но рассказы леди Риннон о древнем народе слишком заинтересовали ее, чтобы отвлекаться. В старых ветхих книгах можно было найти немного информации, и мысль, что ранее не существовало королевств, поражала воображение. Континент делился на провинции, над каждой властвовал свой бог и его наместники, но всех объединял древний хилийский язык, который впоследствии стал универсальным языком для общения между королевствами. Рейна несколько недель пыталась постичь сложности выговора большинства хилийских слов, но так и не овладела им в совершенстве, хотя среди остальных министров и претенденток она вырвалась далеко.       Наконец, не выдержав полного игнорирования его персоны, Адриан кинул записку, скрученную в шарик, прямо им на стол. К счастью, леди Риннон сосредоточенно смотрела в книгу и ничего не заметила, Рейна быстро развернула бумажку и спрятала ее под стол, игнорируя заинтересованные взгляды Хенрики.       «Нужно поговорить»       Она усмехнулась. Кратко, но он четко дал понять, что просто так не оставит вчерашний вечер. Бумажка была спрятана в карман тканевых брюк, а сама Рейна все-таки обернулась, украдкой глядя на Адриана. Принц отвлекся на Летти, на его лице написана досада и усталость. Темные круги под глазами, дергающийся острый подбородок. Он вообще спит?       В бок неприятно ткнули, и девушка развернулась обратно.       — Она следит за тобой, — шепнула Хенрика, ее рука торопливо выводила на бумаге услышанные обрывки слов леди Риннон.       — Да она всегда следит, причем не только за мной, — спокойно шепнула Рейна, имитируя деятельность того, что она записывала лекцию.       Как и следовало ожидать, после окончания занудной лекции, леди Риннон жестом велела Рейне остаться. Правая ладонь заныла, еще не зажившая, обмотанная белой тряпкой.       — Подойди.       Рейна послушно шагнула ближе, вплотную подойдя к широкому столу. И гадала. Что на этот раз она придумала, чтобы наказать ее? Леди Риннон молчала и улыбалась, и в этой улыбке не было ничего прекрасного или доброго. Улыбка пантеры, нашедшей лакомую добычу. Она вальяжно откинулась на стуле, и молчание стало давить на плечи Рейны.       — Как поживает твоя семья?       Один вопрос, а внутри все похолодело. Словно холодная змея свернулась в желудке в гигантский клубок. Челюсти сжались, взгляд был неотрывно направлен на женщину, которую она ненавидела больше всех во дворце. В ее тоне слышалась угроза. Рейне казалось, что земля под ней разверзлась, и теперь она падала, падала.       Рейна молчала, и улыбка леди Риннон стала еще шире.       — Должно быть, тяжело юному Алтону тащить на себе сестер и вдобавок пьющую мать, готовую принять любого мужчину, кто предложить хоть щепотку монет.       Язык будто онемел, Рейне понадобилось время, чтобы смочить горло слюной и выдавить хоть слово. Ее семья. Впервые леди Риннон заговорила об ее семье несколько лет назад, и тот разговор обернулся катастрофой, последствия которой до сих пор жили. До сих пор она говорила о них с такой простотой, словно они обсуждали обычные повседневные дела. Девушка скрестила руки на груди, встав в оборонительную позу. Готовая защищать семью до последнего.       — Что вы хотели этим сказать?       — Ох, милая моя, все уже давно было сказано, — ответила леди Риннон, скривив губы. — Мне вдруг подумалось, что следует напомнить тебе. Как вести себя во дворце, с кем тебе стоит общаться, а кого лучше избегать. Вдруг последствия не заставят себя ждать?       Она отлично понимала, о чем шла речь. И все равно сладкие вкрадчивые нотки в голосе Риннон взбесили и взбудоражили кровь. Энергия забурлила, требуя выйти наружу. Совсем как в покоях, но в этот раз Рейна контролировала себя куда лучше. Не хватало еще продемонстрировать светящееся нечто вместо себя.       — Думаете, я не вижу следящих за домом в Делонии Тирка и Альвина? Передайте им, чтобы лучше прятались.       Маска холодного спокойствия леди Риннон дрогнула, выдавая злость. Она определенно ожидала, что Рейна станет ползать у нее в ногах, вымаливая пощады.       — Милая, в этой игре тебе не выйти без потерь, если не прикусишь острый язычок, — тихо сказала Риннон, в глазах виднелась безмолвная угроза. — Я думала, мы друг друга поняли еще в первый раз. Ты живешь в роскошной комнате, сколько угодно играешься в рыцаря, а мой племянник свободен от твоего мерзкого влияния. Может быть, все-таки стоит тоже поправить Алтону личико, чтобы ты понимала всю серьезность ситуации?       Тело зазвенело от напряжения, зубы заскрипели от силы работающей челюсти, Рейна прищурилась. В голове сразу всплыл образ брата, его милая кривоватая улыбка и внимательный взрослый взгляд. Веселый звонкий смех сестер. Ком в горле продолжал увеличиваться. Она права. Пока леди Риннон выигрывает в игре, она не может так рисковать жизнью родных, она всегда старалась оградить их от бед реального мира. Плечи сразу поникли, а глаза потухли от осознания беспомощности.       — Он сам ко мне приходит, и в поединке я его участвовать не просила, — твердо сказала Рейна. — Вы говорили разбить ему сердце, и я это сделала.       Женщина качнула головой.       — Мой племянник гораздо крепче, чем ты думаешь. Постарайся получше в этот раз. Кто знает, какая опасность может поджидать брата и сестер, вокруг сейчас беспокойно, а враги Эланхеля не спят.       Рейна склонила голову, молчаливо принимая все, что судьба ей выдала. Хоть бы один день в жизни провести спокойно, без дворцовых интриг и склок. Жилка на шее быстро пульсировала, единственное доказательство ее настоящих переживаний.       Леди Риннон холодно улыбнулась, довольная состоявшимся разговором. Она махнула рукой.       — Можешь идти, я тебя больше не задерживаю.       В следующую секунду хлопнула дверь. Ноги механически передвигались, стремясь унести тело подальше от злосчастной библиотеки. Сердце гулко стучало. Хорошо, что он не додумался караулить ее прямо у дверей библиотеки. С тем же успехом можно было бы заговорить прямо на глазах у леди Риннон.       Рейна спиной чувствовала слежку, но не видела, откуда. Сейчас она не могла остаться одна, только не в этом состоянии, когда внутри все пылало и рушилось. Она пробовала поискать Уилла среди дневного патруля, но, видимо, он до сих пор пас Маркоса. В конце концов, сама не зная почему, она забрела на кухню, где вовсю суетились повара, подготавливая множество блюд к обеду.       Сибилл сразу заметила отчаяние в серых глазах, поэтому молчаливо отвела Рейну к стулу возле единственного маленького окна, откуда приятно дул прохладный ветер. Рейна позволила себя заботливо усадить и глубоко дышала, стараясь привести мысли в порядок. Но она совсем не в порядке, неведомая сила бушевала, снова сдавливала кости и отзывалась головной болью.       Сибилл мягко коснулась горячей щеки девушки, обращая на себя внимание.       — Девочка моя, да на тебе лица нет. Это срочно нужно исправить похлебкой с мясом от самого лучшего повара Эланхеля.       Послышался смешок.       — Ты же знаешь, я не люблю супы.       — Зато ты любишь меня, поэтому съешь, как миленькая.       Рейна улыбнулась. И правда съест, в желудке требовательно заурчало, младшие повара тут же вскинули любопытные взгляды на сидящую вдалеке претендентку. На их лице отражалась опаска, мало кто в своем уме хотел так близко находиться со своенравной девушкой. Никогда не можешь быть уверенным, что не получишь поварешкой по лбу от нее.       Дымящаяся тарелка возникла внезапно на деревянном подоконнике, Сибилл ловко лавировала среди перебегающих с одного места на другое тел, попутно раздавая указания и легкие подзатыльники. Впрочем, никто не обижался, все любили главную повариху.       От ароматов поджаренной моркови и мяса рот моментально заполнился слюной, Рейна схватила ложку и стала поглощать пищу, едва не сдержавшись от стона. Так вкусно, и как она первые семь лет прожила без стряпни Сибилл? Она стояла неподалеку, с удовольствием наблюдая за тем, как жадно девушка уплетала похлебку.       — А говоришь, что не любишь супы, — сказала она довольно. — Мой суп любого сразить может, а ты в последнее время даже на обед не являешься. Постоянно где-то пропадаешь, совсем похудела. Как юный король будет выбирать тебя, если ты похожа на скелет?       Рейна поперхнулась и расплескала суп на подоконник. Поморщившись, схватила тряпку из рук поварихи и вытерла, оттягивая момент ответа. Мысль о том, что Адриан возьмет ее в жены, казалась дикой и абсурдной.       — Твой юный король уж точно не должен выбирать жену только по телосложению, — пробормотала Рейна, пряча глаза в тарелке.       Сибилл негодующе вскинула брови.       — У дворца есть представления о том, как должна будет выглядеть принцесса. А это, — она обвела пухлой рукой фигуру Рейны. — мало похоже на принцессу и будущую королеву Эланхеля.       — Ну спасибо, — проворчала Рейна, аппетит заметно поубавился. — Ты меня только что назвала буквально ошибкой. Досадно, Сибилл, а я думала, ты меня любишь.       Сибилл возмущенно треснула тряпкой по колену Рейны. Благо, что чистой, а не той, что вся в супе.       — И люблю. Я тебе только добра желаю, по глазам вижу: тебя что-то гнетет. Не хочешь поделиться?       Рейна мотнула головой. Сибилл отвлеклась на молодого повара, который чуть с подноса не уронил здоровенное блюдо.       — Эй, Тирай, рыба пересушена, я даже отсюда вижу, такое королю подавать нельзя! Переделывай, да поторапливайся, еще раз испортишь продукт — будешь до конца полугодия чистить овощи.       Возражать грозной женщине с тряпкой в руке Тирай не стал. Парнишка втянул головой в плечи и стремительно исчез с поля зрения. Рейна наблюдал за этим с озорной улыбкой. Она приходила в норму, чувство тревоги притупилось и осело на дно, готовое в любой момент вернуться. Девушка посмотрела в окно, выходящие прямо на тренировочное здание. Его двери уже были открыты, куда заходили стражники, они сменили форму и теперь смеялись, подшучивая друг на другом.       Рейна быстро доела похлебку, вытерла рот салфеткой, взятой из-за стола, встала и чмокнула Сибилл в мягкую розовую щеку. От нее приятно пахло персиками и чем-то пряным. Женщина сразу расцвела, она заправила выбившиеся пряди волос в колпак и взяла руку девушки в свою. В ее большой пухлой руке рука Рейны казалась маленькой и детской.       — Я всегда выслушаю тебя и никому не выдам твои переживания, — сказала Сибилл неожиданно серьезно, но теплой сердечной улыбкой. Она сжала ее руку. — Боги видят все, и все свершившиеся дела будут оценены по достоинству.       Спорить с этим было некогда, поэтому Рейна только кивнула и поспешила в свои покои, чтобы переодеться на тренировку. Рассуждать о богах и о том, что они видят, ей уж точно не хотелось. Будь они в их мире, не допустили бы столько смертей каждую неделю.       Турнир состоится меньше, чем через неделю, поэтому двери здания для тренировок отныне были открыты даже ночью, для тех участников, что патрулировали днем. Вокруг уже чувствовалось напряжение и энергия конкуренции. Для столицы Эланхеля Турнир лучших — знаменательное событие, куда приглашается любой желающий поглазеть на ожесточенные поединки. Дворец искрящихся звезд на целую неделю открывает ворота, всюду трубит музыка, участники расхаживают в металлических доспехах, а зрители могут попробовать себя в метании копья и бою на кулаках.       Рейна сразу ощутила всеобщее возбуждение, стоило только войти в главный зал, весь заполненный тренирующимися стражниками. Резкий запах пота и немытых тел заставил девушку поморщиться, она стала открывать окна в надежде хоть немного проветрить душное помещение. Киаран выглядел усталым, работая с молодыми людьми, все они на время забыли о крепком сне, поэтому два последних дня он проводил здесь. Его голос слегка охрип, но все так же отрывисто и громко выдавал команды и замечания, от усилий вены на его шее вздулись. В своей черной тренировочной кофте на пуговицах и таких же брюках он сливался с окружением и будто помолодел лет на десять.       Рейна еще какое-то время наблюдала за этим буйным зрелищем, прислонившись к стене и поигрывая мечом. Она предпочла не замечать заинтересованных взглядов в свою сторону. Все они помнили, что случилось вчера и были свидетелями ее потери самоконтроля. Она прекрасно понимала, как теперь выглядела в их глазах: дикой и свирепой. Неудивительно, если никто не пожелает стать ее партнером на сегодня.       — Рейна, долго будешь стоять столбом? — Киаран высмотрел знакомый силуэт на дальнем конце и теперь недовольно на нее смотрел. — Разминаемся, разнимаемся, мелочь! Не хватало еще вывихнуть конечность накануне турнира.       Рейна скорчила рожицу мужчине, но в душе радовалась. По крайней мере, у них все по-прежнему, она боялась, что Киаран непременно сначала вызовет ее на разговор, но, видимо разбор полетов будет позже. Найти свободный уголок для разминки оказалось довольно сложным, тем более, когда парни постоянно перемещались и будто нарочно выпинывали ее из зала. Позже она поняла, что так и есть, и едва не расхохоталась вслух. Защищали и выказывали обиду за своего принца, Адриан будет в восторге, когда узнает. Улыбка сразу померкла. Не будет никакого разговора.       Когда Киаран соизволил подойти к ней, девушка уже разогрелась, мышцы окатило приятным теплом, а тело по памяти выдавало знакомые движения и комбинации. Пока она размахивала мечом в одиночку, Киаран молчал и внимательно следил, подмечая ошибки вслух.       — Сильно наклонилась, открыла бок для атаки. Держи меч крепче, хватит позерства.       Рейна заскрежетала зубами и сделала еще пару выпадов рубящих ударов, уничтожая невидимого соперника. Перед глазами встало лицо леди Риннон, что только добавило ярости и силы. Тело и меч слились воедино, рука стала продолжением оружия, оставалось только направлять ее в нужное место. А Киаран, стоявший над ее душой, едва не пускал пар из ноздрей.       — Правое плечо выше, здесь удар резче. Никто не будет ждать, пока ты сообразишь, куда бить. Слишком развернула корпус, твое сердце для соперника как на ладони. Что с тобой происходит, демоны тебя раздери!       Киаран рявкнул, припечатал еще пару нелестных слов, и Рейна тут же остановилась, уязвленная многочисленными замечаниями, которыми он сыпал. Обычно тренировки проходили куда лучше, ее связки были точнее, ум был ясным, похвалу она слышала чаще, чем ругань. Рука с мечом задрожала. Знать бы еще самой, что с ней творилось. От зоркого взгляда Киарана не укрылось ничего, потому он быстро распознал неуверенность и притаившуюся злость.       — Точно также ты выглядела вчера, — примирительно сказал наставник, обходя ее полукругом, в то время как Рейна стояла на одном месте, сильно сжав меч. — Рассеянная, злая, ушедшая в себя. Когда ты поддаешься эмоциям, у тебя ничего не выходит, заметила?       Конечно заметила, но ему ведь не скажешь, что за странный вихрь просится наружу. Кожу стало покалывать от переизбытка энергии. Рейна мотнула головой в согласном жесте, не рискуя встречаться с тяжелым взглядом наставника. Он тоже мог видеть ее насквозь, а врать близкому человеку ей не хотелось.       — Не пускай его ко мне больше, — попросила она, заново заплетая светлые волосы в хвост кожаным шнурком. — Если не хочешь, чтобы мы разнесли твою башню. Не могу переносить этого засранца.       Киаран покачал головой, явно не поверив девушке.       — Это я его пригласил вчера, чтобы ты поучилась у Адриана. Он сначала отказался, но перед моим напором не устоял.       Наставник сделал жест рукой, и они принялись отрабатывать удары в двойке, правда медленно, так как Киаран показывал новые движения. Рейна усмехнулась.       — Чему я могу у него научиться? Как выпить несколько галлонов вина и сохранять равновесие? Если бы не мое состояние, я бы раскатала его за считанные минуты.       — Но ведь не раскатала же, — заметил Киаран, отражая очередной неуверенный выпад. — Победа была в твоих руках, но ты слишком заигралась в яростную девицу. На Турнире так дело не пойдет, лучше мне тогда снять тебя сразу же.       Рейна протестующе покачала головой, мощно блокируя нападки наставника. Даже ударила в ответ, но звук скрещивающихся мечей звучал неудачей. Ничего от него не скроешь.       — На Турнире у меня будет холодный разум эйнхерии, обещаю. Я не подведу, мастер.       Губы Киарана изогнулись в улыбке. Он верил, сам видел, на что она была способна. Сделав ложный выпад, Рейна перекатилась по полу, и открыла для себя идеальный угол для атаки, чем не преминула воспользоваться, ткнув мечом в то место, где была печень Киарана. Наставник одобрительно присвистнул и отошел на пару шагов назад. Сейчас он казался довольным.       — Извини, но печень мне еще понадобится для бала по случаю открытия Турнира. А ты все продолжаешь верить в легенды, мелкая. Зря я тебе, конечно, в детстве их рассказывал. Хотел дать тебе ориентир, чтобы тренировки не бросала, а сотворил в итоге недосягаемых кумиров.       Рейна промолчала. Бездушный скучающий тон наставника неприятно кольнул по ее тайному увлечению — собиранию всевозможных легенд о бессмертных воинах, рыцарей, участвовавших в Кровавой войне между богами. Стать эйнхерией — значит постичь все секреты ведения боя, тактику сражений, отдать всего себя братьям по оружию. Они владели совершенным оружием хаудегеном, несшим в себе большую магическую силу, именно она и обеспечивала эйнхериям тысячелетия жизни. Рейна восхищалась набросками рисунков высоких мощных мужчин в доспехах, но все что дошло до континента, лишь легенды и рассказы. А также предположения, почему великие воины исчезли так внезапно, что даже их останков не смогли найти боги. Девушка надулась, чем вызвала тихий низкий смех Киарана. От него так редко можно услышать что-то кроме криков, что остальные просто замерли и впились глазами в дальний угол, в шоке наблюдая за трясущимися плечами мастера.       — Ладно, не дуйся. Ты определена во вторую группу, поэтому в первый день турнира будешь биться с Вианом, — сказал Киаран, и Рейна возмущенно открыла рот. — Спокойно, мелочь, что за недовольства. Хороший соперник для первого дня.       — Да он больше меня в три раза! У него в одной руке больше мышц, чем у меня во всем теле. Ну почему он?       Она бросила недовольный взгляд в сторону и посмотрела на высокого и широкого парня, который тренировался с девушкой куда меньше него. Наглядная картина того, как она будет смотреться в первый день поединков. Виан был противным стражником, любящим грязную игру в боях, к тому же тупым как пробка. Он пробился дальше в карьере только благодаря внушительным размерам, про себя Рейна называла его шкафом.       Киаран стоял на месте, опустив меч, ожидая, пока негодование девушки сойдет на нет. С удовлетворением кивнув себе, когда Рейна замолчала, он продолжил:       — Он очень удобный соперник для тебя, не понимаю, чего ты боишься. Ты шустрее и можешь бить сильно…       — Да, но не стенку же железную!       — … к тому же у него недавно была травма правого плеча, бить в полную мощь Виан не будет, побоится нового вывиха. Он для тебя хороший старт, чтобы сразу показать себя как серьезного противника.       — А кто считается лидером второй группы?       Ответ Киарана поражал своей немыслимостью. Всего два слова, но Рейна готова была убиться об стенку.       — Уилл Салливан.       Рейне показалось, что она ослышалась, но нет, Киаран четко выговорил имя ее возлюбленного, в его устах оно звучало чужеродно.       — Думала, Салливана определят в третью, — пробормотала Рейна в замешательстве, но быстро взяла себя в руки, понимая, что нельзя выдавать их близкое знакомство.       — Гектор настоял, что ему еще рано повышать ранг, — пояснил Киаран, убирая меч на стойку. — Если возьмешь эмоции под контроль, ты и с Салливаном спокойно потягаться можешь.       — Он победитель прошлого турнира в первой группе, — Рейна растягивала мышцы в правой руке, чувствуя, как сползает повязка на ладони. — Будет сложно.       — Сложно тебе будет только потому, что ваш стиль боя похож. И вообще, где боевой настрой? Или все-таки передумала насчет Турнира?       — Разумеется, нет, — Рейна фыркнула. — Дай мне кого-нибудь в пару, хочу отработать удары.       Решительность появилась на лице девушки, она прищурилась, наблюдая, как Киаран подзывает рыжеволосого парня чуть моложе нее, его волосы были стянуты в похожий хвост. Он подошел к ним настороженно, будто опасаясь, что Рейна на него набросится. Это даже оскорбляло.       — Только по лицу не бей, пожалуйста, — сразу же выдал рыжий, вызывая у девушки смех. — У меня свидание вечером.       Крутанув меч, они зашли на огражденную площадку и приветственно стукнулись мечами. С губ Рейны не сходила глумливая усмешка, приводящая парня в нервное состояние. Когда Киаран отошел от них, отвлекаясь на двоих стражников, затеявших драку на кулаках, она шепнула парню зловеще:       — Не бойся, по видным местам бить не буду.       По еще округлым щекам парня прошла дрожь, тем не менее, он вскинул меч, поединок начался, унося печальные мысли Рейны в вихрь танцующих мечей.       После напряженного спарринга с тем рыжеволосым парнишкой, который, на удивление, довольно ловко крутил мечом и заставил девушку попотеть, Рейна вышла из здания измочаленной и уставшей. Последний разбор ошибок от Киаран все еще прокручивался в голове, пока она медленно шагала к своим покоям, уговаривая ноги резче переставляться, руки бессильно повисли по бокам.       На город опустился вечер, и дорожки дворцовой территории озарило светом. Холодный ветер порывом ударил в грудь, заставив на мгновение остановиться. Кожа покрылась мурашками, девушка подумала, что достаточно уже разгуливать в одной тонкой рубашке, так и заболеть перед турниром можно.       Рейна с наслаждением рухнула в горячую ванну, услужливо подготовленную служанками. Они поспешно вышли из покоев, отлично помня привычку претендентки мыться в одиночестве. На кровати она нашла записку от Мел с приглашением поужинать в малой столовой и задумчиво вертела ее в руках, облаченная в шелковый халат. Как же предсказуема Мел, принцесса совсем не умела ругаться и не желала оставлять небольшой раздор между ними больше, чем на один день.       Чувствуя зверский голод, пожирающий ее желудок, Рейна быстро переоделась в темно-серый камзол с серебряными пуговицами, заплела волосы в неаккуратную косу и спустилась вниз. Малая столовая располагалась в крыле претенденток, где обычно они совершали трапезу, но большую часть вечеров Рейна предпочитала проводить за разговорами с Сибилл на кухне, чем выслушивать гадости от Летиции. Хватало того, что она словесно цапалась с принцем.       Столовая представляла собой небольшое помещение с темным мраморным полом, развешанными пейзажами красот Эланхеля по стенам, большим овальным черным столом, где могли умещаться все претендентки. Послышался мелодичный смех Мелиссы, прерываемый негромкой беседой.       Рейна встала в арке как вкопанная, найдя в столовой не только подругу, но и в придачу Адриана с Летицией и Хенрикой. За таким огромным столом, занявшиеся только его левую часть, они смотрелись до жути странно. Но больше всего ее раздражало время, когда они были в полном составе, и по всей столовой царила какофония женского смеха и заигрываний с принцем.       Рейна укоризненно посмотрела на Мел. В записке она ясно намекала, что они будут одни. Это не помешало Мелиссе широко улыбаться и махать руками, подзывая ее сесть рядом. Адриан сидел во главе стола между Летицией и Мел, расслабленный и веселый. Казалось, он принял твердое решение игнорировать появление Рейны. Воздух заполонило напряженной тишиной. Рейна разглядывала красивые небесно-голубые тарелки, на которых уже высились горы еды.       — Ну же, иди скорее, наша Сибилл приготовила индейку с яблоками, — сказала Мел, в надежде увидеть улыбку на лице подруги. — Как ты любишь.       — Сомневаюсь, что в ее дыре, из которой она вышла, жители хоть когда-то видели индейку у себя на столе, — тут же встряла Летиция, поправляя вечернее платье цвета лазурита. — Максимум на столе были яблоки.       Мелисса скорчила лицо, Адриан предупреждающее задел локоть Летти, а Хенрика только покачала головой. Рейна закатила глаза, и прошла к своему креслу, усаживаясь напротив Хенрики, по левую сторону от Мел. Та всем своим видом выказывала сожаление.       — Я не думала, что они сегодня припрутся на ужин так поздно, — шепнула подруга, пожимая маленькими плечами.       — Не страшно, Мел, — сказала Рейна громко, так, чтобы все остальные замолчали. Адриан молчаливо попивал вино из кубка, украшенного рубинами. — Иногда полезно напомнить, что и в высшем свете ползают гадины, подбирающие королевские остатки.       Она глядела прямо на Летицию, чтобы ни у кого не возникло сомнений, кого она имела ввиду. Летти поставила локоть на стол, подперев подбородок указательным и большим пальцем, фальшиво улыбаясь. Голубые глаза потемнели и теперь казались серыми, но ей не удалось скрыть злость от открытого оскорбления.       — Тогда что тут делаешь ты, дорогая? — ядовито спросила Летти.       — Стерва, — едва слышно пробормотала Мел так, что ее слышала только Рейна.       Рейна невозмутимо принялась нарезать кусок индейки, отрезанный слугой.       — Если тебя подводит зрение, дорогая, то отвечаю: ужинаю. И да, смею напомнить, что ты взяла неверный нож для нарезания мяса. Должно быть, вылетело из твоей пустой головы, ты ведь больше озабочена тем, как привязать принца к себе, да, Летиция?       Она тоже выбрала тактику игнорирования принца.       Они услышали звон кубка, который Адриан с силой поставил на стол, едва не вылив остатки красного вина. Губы сжались в тонкую линию, парень устало потер подбородок, слегка обросший светлой щетиной, и смотрел почему-то только на Рейну. Будто обвиняя в самом присутствии на ужине.       — Хватит. Мы можем спокойно поужинать хотя бы один вечер? — спросил он и перевел взгляд на Летицию. — Летти, ешь индейку, пока не остыла. Сибилл так старалась.       От грусти в голосе принца Рейне стало не по себе. Он только недавно сыпал энергией и болтал как не в себя, а сейчас его словно подменили. К нему вернулась усталость и измученное выражение лица. Такая резкая перемена. Мел в утешающем жесте попыталась дотронуться до плеча брата, но он скинул ее руку и вернулся к еде. Всем остальным пришлось подчиниться.       Гнетущую обстановку разрядила Хенрика.       — Мелисса, какие цветы будем садить на новом участке?       Между ними завязался разговор с упоминанием названий растений, произношение которых могло сломать язык. Летиция пару раз вставляла замечания о том, какой букет собрать для ее покоев, но эту тему никто не стал развивать, и рыжеволосая претендентка вскоре обиженно покинула столовую, перед уходом выразительно скривив губы. Наверное, ожидала, что Адриан тут же кинется за ней и будет извиняться за испорченный вечер, но принц остался безучастным и будто бы даже не заметил ухода Летиции. Его глаза стекленели, а указательный палец водил по ободку кубка. От доливания вина он отказался и отослал слугу из столовой, сказав, что они прекрасно справятся сами.       Принц отрешился от происходящего, что позволило Рейне как следует рассмотреть изрядно помятую черную рубашку, взлохмаченные непричесанные волосы, зашитую щеку, дергающийся кадык на горле парня и затравленный взгляд в никуда. Интересно, кто же испортил ему настроение.       Она переглянулась с Хенрикой, та одними губами сказала: «он не в порядке». Молчаливая претендентка ела методично, совершенно не заботясь о том, что приборы она держит неправильно и что под ногтями у нее виднелась грязь, что нарушало этикет. Расправившись с мясом и доев салат из зеленых овощей, Рейна промокнула губы тканевой салфеткой и еще раз осуждающе сжала колено Мелиссы под столом. В следующий раз она на это не попадется.       — Всем спасибо за этот чудный вечер, — через время сказала она с иронией, поднимаясь из-за стола и направляясь к выходу.       Она не дождалась разрешения Адриана, что тоже нарушало этикет. Наверняка где-то у себя в покоях поперхнулась леди Риннон от силы наглости оставшихся трех претенденток. К счастью, никто не стал ее останавливать. Королевская стража, стерегущая принца, кидала на девушку косые осуждающие взгляды. Оставалось лишь терпеливо улыбнуться им и проследовать дальше.       Надо же, как быстро распространяются слухи об их поединке. И как Адриан так быстро завоевал их доверие и верность?       Тело ныло и гудело от перенесенных нагрузок, требуя желательный сон, поэтому Рейна решила срезать путь и свернула в неприметный узкий коридор, через который обычно проходили слуги, чтобы не заставлять королевских господ ждать. И увидела картину, от которой брови поползли вверх.       В полумраке ниши, скрытой колоннами, она разглядела Летицию, прижатую к стене массивной фигурой в черном. Они не заметили ее тихих шагов, поэтому Рейна остановилась за одной из колонн, не сводя взгляда с двух силуэтов. Неужели она вот таким нелепым образом изменяет принцу, с кем-то в коридоре для слуг? Заинтересованная, девушка чуть выглянула из-за колонны, как раз когда Летиция принялась испуганно шептать. Рейна впервые услышала что-то кроме злости в тоне претендентки. Это был страх. В потоке слов она различила просьбы остановиться и отпустить руки. Оказывается, она застала не двух любовников, в порыве страсти сцепившихся намертво. Со спины не было видно, кого именно она просила остановиться, мелькнувшего ужаса в глазах Летти хватило, чтобы Рейна вышла из-за колонны.       Девушка приближалась медленно, рассматривала незнакомую фигуру на предмет оружия, ее взгляд прошелся по высокому росту, горе мышц, скрытой за легким плащом, по неумелым попыткам остановить Летицию от попыток вырваться, и заключила, что он вполне неопасен. Она встала так, чтобы Летиция ее увидела и вдоволь насладилась ее изумлением.       — Летиция, милая, сколько живем во дворце, а ты все также путаешь коридоры! — дружелюбным тоном сказала Рейна, издав маленький смешок. Незнакомец едва не подпрыгнул на месте от неожиданности. — Должно быть, она испугалась вас в темноте, сэр, можете выпустить девушку, вреда она вам точно не причинит.       Мужчина послушно опустил руки, и Летиция стрелой выпрыгнула из ниши и встала за спиной Рейны, испуганная и дрожащая. Лунный свет осветил порванный правый рукав, надорванное декольте, синеющий отпечаток пальцев на тонком горле. Рейна холодно улыбнулась незнакомцу, который сконфуженно развернулся к девушкам. Она узнала в нем одного из феимской делегации, того, который на торжественном ужине в открытую приставал ко всем женщинам в зале.       Ноги понесли вперед, почти вплотную к мерзавцу, придирчиво осматривающему поврежденное платье Летти. Явно оценивал, смогут ли его привлечь к наказанию за нападение на одну из претенденток принца. Его темные глаза-бусинки бегали то к спокойному лицу Рейны, то к искаженной гримасе ужаса Летиции.       — Коридоры слуг так плохо освещают, — посетовала Рейна, буквально дыша мужчине в подбородок. Ее рука тем временем опустилась в карман камзола, нащупывая ножик. — Всякое может привидеться в темноте, понимаю. Особенно когда живешь в Феиме.       Феимский делегат закивал, лихорадочно вращая глазами, его мерзкий язык облизал распухшие губы.       — Произошла случайность, я не…       Рейна шикнула, призывая к тишине. Ее спокойствие было обманчивым. В ушах стояли умоляющие всхлипы Летиции.       — Понимаю. Поэтому вы сейчас уйдете, и мы забудем эту встречу, — медленно проговорила Рейна, доставая ножик, так, чтобы феимец не заметил. — И больше не будете обращать внимания на эту девушку, даже смотреть на нее не станете. Ах да, перед тем, как мы все забудем.       Два быстрых движения наискосок — к их ногам свалились лоскуты ткани плаща и черной рубашки, а на коже мужчины появилась красная маленькая царапина. Он и шелохнуться не успел в попытках оттолкнуть девушку и защитить себя. Рейна продолжала улыбаться, но в серых глазах застыл лед. Идеальный надрез, всего капелька крови вышла из раны. Зато он будет помнить.       — Спокойной ночи, приятель, — она похлопала его по плечу прямо с зажатым между пальцев ножом, и мужчина в этот раз отстранился, избегая контакта.       Он кинул последний взгляд на Летицию и торопливо скрылся в темноте, будто его тут и не было. Когда шаги стихли, Рейна впечатала кулак в стену, давая гневу вырваться наружу. Летиция вскрикнула и продолжала учащенно дышать. Костяшки пальцев сбились в кровь, Рейна встряхнула руку, другой взяла за руку Летти и повела из коридора, к покоям Адриан. Только глухой не знал бы, что она не ночует в своих покоях уже двух лет.       Летти и не думала сопротивляться, находясь в состоянии шока она доверилась бы самому заклятому врагу. Попутно Рейна сняла верхнюю часть камзола и кинула Летти, не разжимая рук. Вид разорванной одежды ее нервировал и заставлял пожалеть о решении отпустить ублюдка просто так. Ей казалось, что если она отпустит Летицию, та может натворить что угодно.       — Накинь.       Остаток пути они провели в нерешительном молчании. Рейна плутала между многочисленными коридорами для слуг, высматривала «нежелательные глаза» в виде стражи, у которых рот не закрывается большинство рабочего времени и вскоре вывела их к массивной светлой двери, отделанной серебром. Покои принца. Давно она не стояла возле этой двери, она не переставала удивляться обстоятельствам, приведших ее сюда.       Надеюсь, он еще в столовой.       Летиция, казалось, начала приходить в себя. Дрожь в теле прекратилась, взгляд стал более ясным, но по дергающимся губам было понятно, что она далеко не в порядке. На секунду Рейне стало жаль Летти.       — Нужно будет сказать Адриану, — сообщила Рейна. — Феимцы не должны свободно разгуливать по дворцу без сопровождающих.       Холодная рука Летиции схватила крепко за запястье, удерживая на месте. Рейна скрыла удивление и возмущенно подняла брови.       — Нельзя.       — Что значит нельзя? Ты хоть представляешь, что случилось бы, не окажись меня в том коридоре?       Но Летиция покачала головой, вид у нее сделался безумный.       — Нельзя ему рассказывать, — слова застыли у нее на языке, Летти выпустила запястье Рейны и подошла к двери. — У него будут проблемы.       — Какие проблемы? То, что я ему личико испортила?       — Ты многого не знаешь, Рейна, — туманно ответила Летиция, снимая камзол. — Прошу, не говори ему. Пожалуйста.       Девушка нахмурилась. Слышать «пожалуйста» от гадюки с ядом вместо слюней она не привыкла, особенно таким умоляющим тоном. Мысли вернулись к Адриану, который на ужине вел себя непривычно тихо и уныло.       — Ладно, не буду. Платье сохрани на всякий случай, вдруг понадобятся доказательства. Рекомендую все-таки рассказать соседу по комнате, что с тобой приключилось.       Она уже почти ушла за поворот, как вслед прозвучал вопрос:       — Почему ты помогла мне?       Обернувшись, Рейна увидела скрытое любопытство. Понимающе улыбнулась уголками губ. На сегодня они зарыли топор войны, поэтому можно разнообразия ради сказать правду.       — Никто не заслуживает такого зла, Летиция.       Ответом ей была тишина.       Сон Рейны прервали колокола, от тяжелого звона которых сотрясалась кровать и все ножи на тумбочке. Девушка моментально вскочила с кровати, остатки сна развеялись. Вскоре звуки затихли. Длинный звон обычно означал тревогу, а короткий — важное сообщение для короля. Призыв выйти на главный балкон. Рейна поспешила выйти на свой, на ходу натягивая рубашку и штаны.       С ее балкона отлично были видны главные ворота. Ступая босыми ногами по холодному полу, Рейна едва не высунулась с перил, рассматривая группу из шести стражей. В темно-синей униформе, значит, они из города. Два из них волокли женщину, всю обмотанную цепями, скрывая одежду из виду. С голыми ногами, она медленно шагала по гравию, ее лицо выглядело умиротворенным.       В городе она бы не обратила на нее даже внимания, до того у женщины было простое лицо. Каштановые волосы до того спутаны, что почти полностью прикрывали глаза, но Рейна ее безошибочно узнала. Она смотрела, как офицеры торжественно идут вперед, прямо ко дворцу, их глаза устремлены вверх, явно находя короля на главном балконе. А Рейна все не сводила взгляда с женской фигуры в центре них.       Амита Лекрэн, женщина с плакатов.