***
В ее первый день директор не стала щадить и сразу бросила на 8 пар разновозрастных детей. Дети чуть по младше не скрывая выражали свой восторг, увидя своего нового педагога повизгивая. На перемене просили ее автограф на их с Гарри биографиях под редакцией Риты Скитер. Книги, как и ее автор были ужасным беллетрическим изданием, но скупались немыслимыми тиражами. Дети чуть по старше чаще просили рассказать о тех или иных секретах и методах волшебства. В целом, она была довольна, как прошли первые ознакомительные занятия. Жутко устала, но эта усталость скорее была приятной. Не считая, одного маленького светловолосого бельма на ее глазу, поэтому только закрывшись в своей комнате первым возникшим желанием, была написать Поттеру, чтобы он готовился, к проклятию, которое она обязательно придумает специально для него и назовет в его честь. Гермиона точно знала, что Поттер был в курсе, что Драко Малфой преподает в Хогвартсе. Иначе, как еще она могла объяснить, что он так просто ее отпустил и согласился с тем, что ей и правда, необходимо время, чтобы понять хочет ли она поменять сферу своей деятельности. Но в конечном варианте, решила проявить всю свою гриффиндорскую выдержку и благоразумие, отметая вариант с письмом Поттеру. Нет, она не доставит ему такого удовольствия. Пусть Малфой сам жалуется о своей тяжелой змеиной доли, своему коллеге по цеху. А, она перетерпит, и если ее друг имеет хоть крупицу совести, то приедет и сам увидит, как этот хорек себя ведет. Гермиона отправила письмо Рону и детям, вложив в конверт несколько лимонных леденцов и пару лакричных конфет, которые так любил Дамболдор. В Хогвартсе была своя особая рецептура этих сладостей их так и называли «по-дамболдоровски». Гермиона улыбнулась заклеивая конверт, представляя, какая искренняя борьба развернется между тремя ее самыми любимыми людьми. А, Молли, прикрикнув, на своего сына, обязательно скажет отдать конфеты внукам. Рон закатит глаза, в очередной раз обидится, отдав конфеты и весь вечер будет ворчать, что это нечестно, затем отрежет пирог своей мамы, проглотит за один раз особо не жуя и уложив детей спать, пришлет ей ответ, чтобы она обязательно в следующий раз прислала больше. Ведь им как героям войны можно чуть больше других. В этом был весь ее любимый Рон. Несмотря на все неурядицы в доме, ее искренне грела мысль о приобретенной семье Уизли. Она очень их любила. И эта предсказуемость, по своему была очаровательна. Она отправила письмо со своей совой и сняв обувь улеглась прям в одежде на кровать. Хоть каблук был не сильно высокий, ноги за день отекли, было так сладко снять обувь и забраться в ложе. Пока она готовила конспекты к завтрашнему дню, ее все еще не покидала мысль о Малфое. Вторую за день встречу в столовой сложно было назвать неудачной, но кажется она начинала мирится с его присутствием в этом году. С ним было комфортно молчать и он не докучал ей с вопросами, не просил автографы и не говорил, что за ней будущее. Он вообще казалось бы ничего не делал, но если бы он спросил ее о чем угодно, она бы сказала правду и это пугало, не меньше его схожести с отцом. Она боялась предстать перед ним уязвимой, но в то же время отдавала себе отчет, что могла бы рискнуть. Может поэтому она так рьяно бежала за ним после заседания, чтобы ударить наотмашь своими словами по больнее . Может боялась разочаровать Рона, занимая и деля стол с бывшим врагом. Этого бы Уизли точно не понял. Уизли все еще продолжал делить людей на «своих» и «чужих», когда она сама уже не знала чувствовала ли себя «своей» в магическом мире. Может кровь «грязнокровки» влияла на нее вместе с ее приобретенной болезнью магглорожденных больше, чем ей представлялось раньше. С тяжестью в сердце она вспоминала свои самые теплые моменты с родителями и миром магглов. Но также помнила, что веря в волшебство и магию в юные годы, не менее часто получала от таких же «Малфоев», за то что была не такой как они «глупая, верит в чудеса». Была ли она на самом деле хоть где-то своей. За этот год все стало значительно сложнее. Она так и не смогла восстановить память своим родителям, это была еще одна цена за ту самую победы, чтобы такие семьи как Малфои забыли о слове «грязнокровка». У нее были дети и она не хотела, чтобы им в спину бросали уже «полукровка» это деление людей было противным, но сделать с этим что-то все еще было сложно. В волшебном мире и мире маглов нужны были «понятия» и «определения» это было просто маниакально важно для каждой из этих вселенных и делало их ничтожно похожими для Гермионы. Но почему-то сегодня в столовой, то царившие между двумя педагогами Хогрватса молчание, отдавалось воспоминанием у Грейнджер, будто Малфой понимал это чувство, предложив место за своим столом. По мимо конкретных фактов: его отца признали преступником и заключили в Азкабан, на это также указывали прямые слова в лоб в перемешку с какой-то понимающей усмешкой. — Какого черта, Малфой — подойдя к столику, где раньше они с Роном и Поттером обедали произнесла Грейнджер, вновь увидев его в зоне своих перемещений. — Это столовая для студентов. Тебе в соседний зал. — Я — то изучала план. Поэтому и спрашиваю тебя «какого черта». Малфой лишь вальяжно растянулся на стуле и нахально глянув уточнил: — То есть если я сейчас выйду из-за этого стола, ты не сядешь сюда? — кажется ему начинало нравится выводить из себя «Мисс вся из себя зазнайка». — Малфой, прекрати меня бесить! — практически прорычала Грейнджер, и еле заметно подняла одну ногу на носок и опустила слегка притопнув пяткой. Этот отчаянный жест не ускользнул от насмешливого взгляда Драко. И он, первый раз, по доброму улыбнулся ей, это немного смутило гриффиндорку, а затем вновь по телу пробежала волна раздражения. — Это не твое дело, — фыркнула Гермиона. — Еще как мое «Мисс Идеал». Я охраняю этот стол от актов вандализма малышни. Они знают, что здесь обедаю я. Так что либо садись молча рядом или иди в соседний зал ко всем преподавателям и персоналу. Она удивленно изогнула брови и прищурилась, проверяя врет ли Малфой, но ничего не заметив, закатила глаза и поставила поднос напротив Драко, присела рядом с ним. При детальном рассмотрении она и, правда, обнаружила уйму мелких надписей вырезанных ножом в честь их золотого трио. Странно, почему Макгонагалл не заколдовала стол или же не стерла их. Особенно все эти любовные подростковые Герми+Рон= сердечко или Джинни+ Поттер, было смешно и нелепо видеть все это. Но задать эти вопросы, а также как Драко Малфой докатился, чтобы обедать за столом своих врагов в тот день так и не решилась. Они обедали молча.***
Три месяца преподавания Гермионы Грейнджер в компании Драко Малфоя прошли стремительно быстро. За это время они успели провести три полноценных семинара и ни разу не убить друг друга. Она удивилась, как слаженно они существовали вместе. Продолжая и дополняя друг друга, иногда выводя беседы дискуссии по технике приготовления зельев на другой уровень. Гермиона чаще выводила их на этический характер использования приготовленных зелий, а также точности изготовления. Малфой же, зная несколько древних языков, уводил их беседы в истоки возникновения того или иного зелья и замены того или иного ингредиента со временем. Так Грейнджер с удивлением узнала, что Малфой провел большой объем научной работы вместе с Невиллом в поиске самых лучших и новейших сортов компонентов для улучшения многих зелий. Вот почему мудрая Минерва, не просто дала ей этот класс, но также выделила ей личный «эскорт». Припоминая события вновь улыбнулась. Сам Драко Малфой в один из дней пришел к ней в библиотеку с претензией, что не попросила его помочь, а сама уже 5 часов подряд пыталась разобраться с древними текстами. Пародируя Макгонагалл напомнил «За ней программа, за вами Малфой помощь со всем, что ей потребуется. Удачи», а она нахально улыбаясь выдала ответ «…за вами, Мистер Малфой, эскорт». Она все еще помнила его вытаращенные глаза и ответный смешок на ее ядовитое продолжение «Потому что Малфой, сейчас это больше похоже на преследование». В ответ, он легко толкнул ее со словами «подвинься, занял место рядом». И тогда она в первый раз почувствовала ЭТО. Дикий аромат абрикос и разогретого асфальта родом из детства, из ее двора, а также ауру вселенского экстаза. Ей было так хорошо, что она сходила с ума рядом в его присутствии. Тогда она снова испугалась, не зная куда это движется. Разрывалась между реальностью и своей болезнью. Что ЭТО было? Чувство всеобъемлющей любви? Симпатия к бывшему врагу? Начало дружбы? Или усугубление ее болезни. А может Драко Малфой медленно, но верно сводил ее с ума. Что черт возьми с ней происходило? Единственное, что понимала, что ей оказалось безумно комфортно рядом с ним и она очень много улыбалась. Слишком много. Нельзя так открыто радоваться твоему бывшему врагу, человеку, который так часто оскорблял и унижал ее в прошлом. Чем больше они обменивались словами и едкими комментариями, тем больше ей хотелось плакать по вечерам. Она чувствовала взаимное расположение. Видела, как он скучал в ее отсутствие во время поездок в Нору на выходные, а также как срывался на учениках гриффиндора в такие дни. У них двоих были крепкие браки, где их любили, а также дети. Поэтому ненавидела себя, что также начинает скучать по нему. Было сложно отделить почему конкретно томилась дома по преподаванию или Малфою. С первого дня эти два слова слились воедино. Поэтому, сидя в Норе на семейном застолье Уизли, не лгала, говоря как ей нравится преподавание, а Рон весь вечер сжимал ее руку. Она пыталась найти баланс, но снова, видя его хромающего по коридору все летело к чертовой матери. Она стала переживать за этого упрямого барана, отказывающего начать пользоваться тростью после ранения в битве лишь бы быть не похожим на своего отца. Это она поняла, когда переодически речь в их общении заходила про детей. Он не скрывая сказал, что с рождением Скорпиуса стал работать больше и попросил Гарри об полноценном годовом отпуске и отправился в Хогвартс. Он также сбежал, как и она. Лишь бы быть как можно дальше от дома. По истечению года стал совмещать преподавание с работой в министерстве на полставки. С того дня она стала понимать почему он так и не купит трость. Внутри его сковывал страх, что он может навредить своему ребенку. А страдания и боль при ходьбе было своего рода его наказанием. Он не показывал ей свою слабость. Они общались и перебрасывались несколькими фразами. Все больше отдавая дань прошлому, делая друг другу бессчетное количество саркастических замечаний и сражались в словесных хлестких перепалках. Эти предложения говорили так много о них. Она понимала почему Гарри так ценил Малфоя и шел ему на уступки. Он не был идеалом, был тем, кем был - «бывшем пожирателем смерти». Он не клялся и не раскаивался за то, кем являлся тогда, не обещал быть верным новым правилам игры, но своими поступками все еще показывал на чьей он стороне. Был честен с собой и с людьми во многом именно по этой причине его продолжали уважать в разных кругах. Она помнит, как разъяренная забежала в кабинет в перерыве между лекциями в первые недели своего преподавания. — Какого черта, Малфой! — шипя и грозя ему пальцем нависла над его столом — Грейнджер, иди поешь — спокойно ответил Драко, продолжая проверять очередной реферат, добавил, делая вид, что стряхивает ее слюну со своего пиджака — Уффф, как кислотно «Мисс Идеал» подул на свои пальцы, затем наиграно глянул на нее из-под лобья — пищеварительная система, это не шутка — улыбнулся — Закончил, умник? — чуть расслабившись продолжила, пытаясь удержать кончик губ в том же невозмутимом положении — Ты зачем занижаешь оценки лучшей ученице на потоке. Лишь бы мне насолить? — Погоди, Грейнджер, ты обвиняешь меня, — встал со стула, заставив Гермиону сделать шаг назад от его стола, чтобы сохранить хоть небольшую дистанцию, затем засунул большие пальцы в карманы брюк, расслабленно присел на стол, удерживая свой вес ногами и неотрывно следя за ней продолжил — в том, что я засудил твою протеже? Она сглотнула и ответила — Реферат хороший, Малфой, я читала, это все твои придирки. — Хм, я удивлен, твоя сама облажалась, смотри сама, — он протянул ей — копию одного из реферата прошлых лет — Я мог снять балы с ее факультета за такое, но ценю изобретательность Грейнджер прошлась по тексту и правда, студентка не сильно старалась, чтобы хотя бы немного изменить предложения, а практически полностью скопировала реферат, да еще своими слезами выставила ее перед Драко полной дурой — Ты помнишь все работы? — единственное, что смогла спросить. — Только если их писал, Поттер, под твоим чутким руководством — ухмыльнулся Малфой — Ты врешь! — улыбнулась Грейнджер — И, правда, вру — ответил он — Ладно, прогиб засчитан — усмехнулась Гермиона — Иди уже, тебе пора на мою пару — сделав ударение на слове «мою» произнес слизеринец. И даже, не думай, Грейнджер, что твою дочь в следующем году ждут какие-либо преференции. — Кажется, твой сын, в следующем году также идет в Хогвартс — Салазар, как же ты не выносима. — оценив услышанное — Ты что думаешь остаться здесь? — недоверчиво поинтересовался Малфой — Я рассматриваю все варианты, и угрозы моим детям повод, чтобы подзадержаться здесь, еще на пару лет.***
Гарри сидел на кухне у себя дома пока Джинни суетилась, чтобы накрыть на стол. — Почему никто из них не пишет, что хочет убить меня или кинуть в меня парочкой «непростительных» — возмущенно бросил воздух Поттер и продолжил — если я лишился двух своих хороших скаковых лошадок, то я должен был хотя бы награжден их шоу. — Сам напиши и спроси «как дела» — ответила Джинни. — Скажи, что ты пошутила, Джинн, — бросил через плечо муж — А ты скажи, для чего эти игры, я понимаю, что ты хочешь, сделать своим заместителем Грейнджер в отделе правопорядка, когда ты пойдешь на повышение, но зачем тебе сдался этот Малфой? — принеся и поставив тарелку с ужином перед Гарри села рядом. — Джинни, мы это уже обсуждали, род Малфоев все еще оказывает большое влияние, плюс после ухода Рона он сделал очень много грязной работы, помогая мне. — Да, о которой ты не можешь рассказать даже своей жене, потому что это секретная информация — уныло закончила жена — Именно. И я не уверен, что Грейнджер останется в Министерстве, с ней за последний год что-то произошло, но она ничего не говорит. Все стало как-то по другому что ли. Мне нужен запасной вариант Джинни строго посмотрела на мужа — Серьезно, Гарри, он запасной вариант? Ты ничего лучшего придумать не можешь? — Джинни Поттер, прекрати так на меня смотреть, я знаю этот взгляд, мне хватает Рона, когда он вспоминает, кем я его заменил. — помолчав нежно пригласил свою жену — Иди сюда. Она поднялась и присела на его колени нежно обвив его шею руками — все остынет, Поттер. — Ничего страшного, я хотел бы видеть их обоих в своей команде. Каждый из них хорош в собственном деле, но если они не оставят мне выбора, то хотя бы сохранить кого-то одного — А, ты не боишься, что своими выходками потеряешь сразу двух своих лошадок на которых сделал ставки? — Это еще почему? — Ну от «любви до ненависти, как говорят один шаг» — улыбнулась хитро Джинни Его жена всегда четко и наотмашь била прямо в цель, не зря она была в прошлом такой успешной в сборной квиддича. Но сейчас оба громко рассмеялись от абсурдности такого поворота событий.***
Гермиона Грейнджер не спала уже третью ночь она снова и снова варила в своей комнате Амортенцию, нет, она не готовилась к своему предмету, а просто каждую ночь методично проверяла себя. Это время было пыткой. С каждым сваренным новым котелком с зельем перламутрового цвета, превращала свою жизнь в полное безумие. Вот и сегодня, собрав все ингредиенты и устроившись в своей комнате стала варить его. Руки еле заметно дрожали, но смешав по очереди компоненты она вновь заплакала, кажется на этот раз уже от разочарования. В комнате пахло ароматом свежескошенной травы, нового пергамента и… — Какого черта, Грейнджер, ты провоняла весь этаж своим вислоухим… — громко выругавшись спросил Малфой и затем перевел взгляд на пол, где все также обездвижено сидела Гермиона. Да, она все еще чувствовала запах… волос Рона, но стоило появится Малфою с его язвительной и грубой ремаркой, как вновь ее нос заполнил густой аромат абрикос и разогретого асфальта родом из детства, из ее двора. — она улыбнулась его замечанию, поднялась с пола и обернувшись устало проговорила — Какого черта, Малфой, ты не стучишь и врываешься в мою комнату Со временем стало привычным начинать день вместо приветствия в адрес друг друга с «Какого черта…», это стало также обыденно, как их обеды в столовой в тишине. — Я же говорил, что наш блок временно переселили на ваш этаж — видя отсутсвие реакции на лице — подошел чуть ближе — Грейнджер, с тобой все в порядке? Она стояла неподвижно секунды две пытаясь найти достойный ответ на его вопрос, но его не было «что за чертова, обонятельная галлюцинация», которая вот уже несколько месяцев сводила ее с ума. Она не хотела думать, что это признак ухудшение ее болезни или начало ее психического дисбаланса. Она также не понимала является ли это признаком ее влюбленности в Малфоя ведь это происходило только в его присутствии, но она все еще была больна и это могло быть еще одним симптомом. Ей, хотелось просто разрыдаться от своей беспомощности. Она не знала, кто ее обманывает. Мир магии, магглов, ее ощущения или все это уже одна большая галлюцинация. Все так хитро сплелось, что казалось неотделимо друг от друга. Он повторил свой вопрос еще несколько раз и безмолвно произнес заклинание, чтобы дверь закрылась и уже полушепотом назвал ее по имени — Гермиона — как-будто проверяя рухнет ли мир, если он назовет ее по имени Это окончательно добило ее и она разрыдалась. А он просто обнял ее в ответ позволяя выплакать всю ту боль, что поселилась в душе. Его руки еле касались Гермионы, для него это было не менее новым ощущением, не просто перестать называть ее «грязнокровкой», но еще прикасаться пусть даже через одежду пытаясь утешить. От чего ее еще больше накрыло волной истерики, он молчаливо сносил каждый новый ее истошный вопль и даже умудрился наложить заглушающее заклинание. Они простояли так минут 20-30 пока она смогла успокоиться. Затем не разрывая контакта, лишь перехватил ее, усадил рядом с собой на диване и обнял, позволяя ее голове разместиться на его плече. Будто ему стало также важно ощутить и пережить ее эмоции. Еле слышно спросил — Когда ты разочаровалась в магии? Усталость, скопившаяся за эти ночи давала о себе знать. Она могла наверное снова возвести барьер, отшутиться, но пережитые минуты ранее не позволили ей вновь закрыться и оценив, как точно он сформулировал, то что было на поверхности уточнила без каких-либо претензий или попытке отрицать его предположение — А почему ты решил, что причина в этом? — Наш «очкастый Дамболдор» не отпустил бы тебя из Министерства, если бы не решил, что ты действительно можешь уйти. Гермиона хмыкнула и правда, с возрастом Поттер начинал мудреть, поэтому прозвище Малфоя данное Гарри, ей показалось веселым. — Я хочу знать - почему, может я мог бы тебе помочь. — Тогда у меня встречный вопрос, ты из-за отца не носишь трость? — Да — тихо и спокойно подтвердил ее предположение и добавил погодя — Ты даже не представляешь сколько раз он бил меня и домовиков ею. — Ты не такой, Драко, — он задержал дыхание когда услышал свое имя и продолжил дышать только когда она вновь заговорила — Ты не такой, как твой отец, тебе не надо избегать своего сына. — Мы не обо мне сейчас — немного сердито ответил он — Почему ты не можешь принять чью-то помощь. Почему тебе вечно надо нести все на своих плечах. — Не знаю, может потому-что я истинная гриффиндорка. — Угу, — прошептал Малфой, — скорее гриффиндорская дура. Гермиона вспомнила, как он также назвал ее в том коридоре после слушания по поправкам в закон. Сейчас лежа на его плече это не казалось оскорблением, скорее Драко был недоволен ее упертым характером и не зная, как повлиять на нее еще, от своей слабости и беспомощности, как в школьные годы использовал хорошо знакомый ему инструмент. Она не протестовала, возможно у нее напрочь отсутствовали инстинкты самосохранения, а врожденная склонность к самопожертвованию ради благого результата привела ее в эту точку. — Я, не понимаю, почему Поттер ничего не сделал ради тебя, когда ты всегда рядом, когда ему нужна — В смысле — немного не понимая куда завела его эта нить размышления уточнила гриффиндорка — Это он должен был проголосовать «за», а не отсиживаться в «воздержавшихся». Он должен был ходить и обольщать всех министров, чтобы твой закон был принят. — Я, просила его не вмешиваться, и он соблюдает мои границы. — И посмотри, чем это закончилось, ты лежишь на плече бывшего пожирателя смерти. Полностью истощенная и разбитая. Он твой друг, Гермиона, я не понимаю этого. Он Должен был поставить на кон все, ценной ваших отношений сделать так, чтобы ты была счастлива. Ты девчонка, Миона, ты не должна была нести так много на себе, а они должны были не позволять тебе это. А вместо этого использовали тебя и твой светлый ум так много. — Они бы не смогли меня остановить. — Ты такая упрямая — этот разговор начинал истощать и его. — Расскажи о своей болезни — вдруг ни с того ни с сего, сменил тему Малфой. Она промолчала тихонько всхлипнув и он чуть крепче прижал ее — Ты спросила, почему я решил, что ты разочаровалась в магии. Я знаю, что причина не только в этом. Я видел тебя неподалеку от Даун-стрит около года назад. — А, ты что заглядываешь к магглам в гости? — Не отвечай вопросом на вопрос, это не прилично — по инерции ответил Драко — Оставь свои аристократические замашки — немного раздраженно отчеканила Гермиона — Так ты из-за жалости пришел тогда на слушание — она попыталась отстранится, но крепкая хватка Малфоя не позволила ей этого сделать. — Я лишь узнал, что твой обморок не был причиной твоей очередной беременности. Сначала мне было просто любопытно, неужели вы с Уизли снова заделали ребенка — а потом выяснил, что это никак не связано. На слушание пришел случайно, у меня было время между встречами в Министерстве вот и решил зайти скоротать время. Я даже не ожидал, что мне понравится твоя пламенная речь, пусть немного эмоциональна, но я успел прочитать твои записи пока слушал и на бумаге это выглядит, великолепно. Ты, действительно, проделала большую работу. Вот если бы наш общий знакомый вытащил свою голову из песка и не побоялся пойти против твоего желания, то у тебя были бы все шансы добиться задуманного с первого раза, как это было во все остальные годы, но очкарик все испортил, а я не стал врать, мне, действительно понравился твой текст. Он обязан был тебя подстраховать. Как ты страховала его все эти годы. Я не могу поверить, что никто из твоих идиотов-друзей, мужа не видел очевидных вещей. Ты замираешь Грейнджер, на несколько секунд, продолжая писать на автомате, ты пьешь маггловские таблетки, каждые 12 часов. Ты щуришь глаза, когда тебя одолевает мигрень. И, ты падала в обморок на Даун-стрит. Я, умею читать справочники и соединять картину целиком в отличии от твоих героев «неудачников». Но если ты, продолжишь пудрить мозги, выставляя из меня идиота, то я сам расскажу им все о чем ты решила умолчать. И назову истинную причину по которой ты оказалась здесь. Я не знаю, сможешь ли ты выжить после их стонов и гиперопеки, которой тебя свяжут по рукам и ногам и к которой ты так не привыкла. Но уже с теплом представляю, твои страдания и муки на лице, когда сестра твоего вислоухого будет круглосуточно сидеть рядом с тобой. — Это называется забота, Малфой, и ты врешь — Ты думаешь, я не посмею? — Нет, это как раз правда — она немного помолчала, раздумывая о его последним предложением, которое больше было похоже на очередное ехидство и продолжила — Симптоматическая эпилепсия на фоне врожденной кисты в височной доле, оперативное вмешательство не требуется, но из-за прошедших лет бессонных ночей из-за ПТСР, нескольких травм, простуд, родового наркоза она активизировалась. Таблетки сдерживают потери сознаний. На самом деле все не так плохо, у меня нет развернутых судорог при падениях, это выглядит просто, как банальная потеря сознания. Это помогало скрывать все от всех. По мимо перечисленных тобой симптомов иногда я испытываю приступы «дежавю» и в последнее время вот ЭТО она показала на котел на полу. — Что ЭТО? Приступы не контролируемой любви по вони Уизли. — не упустив своего звездного шанса язвительно снова отметил запах в комнате. — Драко, прекращай. — Почему не попробовать магию? — уточнил Малфой. — Это не безопасно, я обращалась за консультациями к таким же, как я и к полукровкам, говорят одно и то же. Пару проклятий точно могу притянуть к себе, если все закончится неудачно. — Зелья? — От магических зелий, много побочных эффектов, я хуже их переношу. Таблетки самый оптимальный вариант. — Ты что общалась с динозаврами? Побочка? Правда, Грейнджер, я разочарован. — театрально продемонстрировал свою печаль. — Ты преподаешь «Зельваренье» детям и сама не веришь в магию? — Не нагнетай! — легко толкнула его в бок локтем — Так ты расскажешь мне про ЭТО? — игриво уточнил Малфой. — Тебе сколько лет? — закатила глаза Гермиона, а затем добавила — Ты пахнешь цитрусами и лавандой. И он, связав все воедино, понял про последний симптом, который ее так беспокоил «обонятельные галлюцинации» и молчаливо разделил ее страх в ту ночь, обдумывал, как сможет ей помочь.