Последний корруниец: История Мирабель

Группа расположилась в лесу, недалеко от цитадели. Охрана Аксиара вернулась в деревню, встречать то подобие войско из наемников, что удалось купить. Было решено встретиться именно тут, подальше от чужих глаз. Такой внушительный отряд может вызвать подозрения у ордена, что недопустимо. Проводить привычную осаду нет ни сил, ни средств. Муат решил действовать по другому, и сейчас все собрались у костра, обсудить предстоящее наступление и заодно перекусить. – Итак… – Муат зачерпнул ковшик мясной похлебки, что парила на костре, и с брызгами плюхнул в тарелку. – В цитадель я еще сам схожу, проверить что там и как, но не думаю, что она не сильно отличается от других. Аксиар самый первый положил себе обед и уплетал за обе щеки, с недовольной физиономией. – Эх...а я рассчитывал на полноценную осаду. С онаграми, штурмовыми лестницами… Донна насмешливо хмыкнула, прикрыв рот обратной стороной ладони и отвернулась. – Ты где столько людей возьмешь? И онагры? Да и вообще, зачем это надо, если у них ворота открыты. Заходи не хочу. – Не знаю...просто не эпично как - то… – Аксир разочарованно пожал плечами. Даже для Мирабель очевидно, что с силами имеющимися в распоряжении шансов в прямом столкновении не много. Да и сам Аксиар наверно тоже понимает, просто дурачится. В не самое подходящее время. – Заходим мы по отдельности. Вы с Мирабель и охраной на карете, а мы с наемниками мелкими группами, с интервалами в несколько часов. Карета твоя броская, так что вы зайдете последними. Встречаемся у главного здания, там, где держат Милки. – Муат зевнул, широко раскрыв рот. Похоже, его не тревожила грядущая близость смерти. Он же инквизитор, в конце концов. И привык ходить по краю. – Пап, там их много. Зайти - то зайдем, а как выходить будем? – Виберт до сих пор косился на Мирабель, и это жутко бесило. Пока недовольство получалось скрывать. Но, терпение не бесконечно. – По порядку. – Муат выставил ладонь в сторону сына. Взгляда даже не удостоил. – Я с основной группой остаюсь на улице. Остальные, включая Мирабель и Аксиара, идут внутрь. Разносите гарнизон в здании, спасайте Милки. Я в это время удерживаю площадь перед входом. Мирабель, конечно, далека от военного дела. Все же, подход казался не совсем правильным. И вопрос Виберта звучал разумно. Освободят Милки, и что дальше? Орден наверняка запрет все ворота, после чего количеством втопчет выживших, а Милки таки окажется на костре, вместе с Мирабель. – Аксиар, куда выходят ворота главного замка? Парень задумался, продолжая медленно жевать. Несколько раз вертел головой, будто пытаясь вспомнить, где какая сторона света. Напряженные думы окончились тычком пальца за спину Мирабель. – Туда. Муат засмеялся, и наконец удостоил взгляда сына, по прежнему не замечая его ошалевшего взгляда. – У всех цитаделей ордена чистой крови по двое ворот. Ты, Виберт, должен захватить те, что выходят вон туда. – Инквизитор ткнул пальцем за спину Аксиара. Раздался смех. Донна закрыла ладонью глаза и вертела головой. – Хорошее начало…там северо - запад, милый. –Я знаю. Я для тех, кто в сторонах света не разбирается. – Муат покосился на жующего Аксиара. Тот с каким -то непонятным, явно не кулинарным интересом, пытался разобрать, похлебку на составляющие. Хотя, и сам принимал участие в готовке. – Брать ворота, пап? Ты серьезно? Тревогу поднимут. – Поэтому и нападем ночью. И вообще, дослушайте уже! –Муат повысил голос и оглядел присутствующих. Убедившись, что желающих сказать еще что - то не найдется, он продолжил. – Несколько человек я оставлю у других ворот. Их задача будет поднять тревогу там. Так же тревога поднимется в темнице и у твоих ворот. Это запутает стражу. Наверняка все силы бросят на темницу. К воротам если и отправят, то небольшие отряды. Ты должен перебить всех и ждать Мирабель с Милки. Обеспечить их выход из цитадели. Остальные же, как только Мирабель покинет цитадель, просто разбегутся. Каждый должен выбраться самостоятельно. Скучкуемся - и нам конец. – Все силы на темницу… а вы выдержите? – подала голос Мирабель. План Муата выглядел самоубийственным, для него в первую очередь. Муат поставил миску на землю. С этими разговорами так и не удавалось даже ложки съесть. – У ордена чистой крови нет врагов, которые бы пошли на штурм одного из их оплота. Большинство охотников за нечистью ночью спят. Думаю, что пока они собираются, ты с Милки уже будешь улепетывать из темницы. Нам нужно лишь продержаться до твоего выхода из цитадели. А продержимся мы или нет - зависит от того, насколько быстро ты бегаешь. – Слишком просто звучит.. – Аксиар наматывал на деревянную ложку ветку вареного укропа, непонятно как оказавшеюся там целиком. Его губы предвкушающе чавкали, а глаза жадно смотрели на сию приправу. – На словах просто. На деле будет много крови. – Донна въедливо посмотрела на расхлябанного Аксиара, пытаясь что - то сказать взглядом, но тот даже не поднял головы. – Именно. И помните: наше войско - это наемники. Не мотивированные войны. Если в какой - то момент чувство опасности перевесит звон монет в их карманах, то они просто сбегут. В любой ситуации, что бы не случилось, каждый из нас не имеет права показать свой страх. – Муат бросил серьезный взгляд на Мирабель. Похоже, именно к ней больше относились эти слова. И понятно почему. Она молодая девушка, крови толком не видевшая. Мясорубка, что начнется в темнице, наверняка заставит испытать животный страх. Этот страх не заставит сбежать саму Мирабель, но видя ужас в глазах нанимателя могут побежать наемники. – Я…постараюсь. –ответила она, пряча взгляд. – Не бойся, деточка. Тетя Донна будет с тобой, и размозжит голову любому, кто приблизится. – инквизиторша похлопала по огромной двуручной булаве, что лежала рядом. – Ты главное помни: ты маг, и должна в первую очередь направлять заклинания на тех, кого пехота достать не может. Стрелки, маги. Мирабель громко сглотнула и тоже отставила миску. Кусок в горло не лез. Ведь действительно. Придется сражаться с магами. С опытными магами, воевавшими против таких существ, о которых Мирабель лишь в книжках читала. Потребуется множество магических щитов. Защищать придется не только себя, но и наемников. А щиты Мирабель еще не приходилось проверять на прочность. – И вообще, не хочу никого обидеть, но почему самую важную часть будет выполнять…женщина? Прости, Донна. Но, может лучше доверить бой в темнице Муату? – Аксиар оскалил зубы, готовясь получить оплеуху от Донны. Но, она лишь снисходительно посмотрела на него, как на маленького ребенка. Слово взял Муат. – Донна инквизитор. Она бестия. Не недооценивай ее умения. – Р-р-р-р. – Женщина игриво улыбнулась мужу, изображая кошку. Он в ответ состроил аналогичное выражение лица, но не издал ни звука. – И вообще, у Донны броня легче. И в условиях узких коридоров сражаться ей куда проще, чем мне. Красивая все - таки пара. И действительно любят друг друга. Их отношения проверены годами и тремя детьми. Несмотря на возраст, давно погасшую юношескую страсть и влюбленность, Донна и Муат не зачерствели, по прежнему кокетливо улыбаются друг другу, жаждут прикосновений и не упускают возможности поцеловать друг друга, если такая выдается. Именно о таком будущем и мечтала Мирабель, когда жила с Максвеллом. И по прежнему горько осознавать насколько были напрасны эти надежды, эти мечты. Какому недостойному человеку она отдала свою честь, подарила любовь. После сытного обеда все разбрелись по полянкам, занимаясь своими делами. Муат и Донна начищали броню, мило беседуя о чем - то и не замечая никого вокруг. Виберт еще около часа глазел на Мирабель, заставляя нервничать. Назревало желания подойти и поговорить с ним, хоть и ясно, что этот разговор явно не доставит удовольствие парню. Но, жутко бесит. Постоянно глазеет, не оставляя никакого личного пространства. К счастью, вскоре он уснул. Мирабель же еще долго не покидала мысль о странности этого человека. Как у двух таких веселых, открытых родителей мог вырасти такой подозрительный…странный...ребенок. Хотела вздремнуть и Мирабель, но тут к ней подлег Аксир. Растянулся рядом, подложив руки под затылок, и улыбаясь рассматривал небо. – Бэль…а что ты будешь делать когда спасем Милки? Уйдешь с ней и порвешь со мной любые связи? Опять его сопли…пади начнет уговаривать переехать к нему и десять тысяч раз напомнит как вокруг опасно, и что все желают ей смерти. – Если начнешь опять старую песню, то точно порву. Аксиар повернулся к ней и ерзая задницей по земле подполз поближе. – Переживаю же. Как ты не понимаешь? Как не видишь этого? Или тебе наплевать на мои чувства? Другом ведь называла. – Ты и есть мой друг. Но, последнее время жутко бесишь… – эти слова ужаснули даже саму Мирабель. Она продолжала стремительно меняться. Становилось не просто холодной и равнодушной, даже агрессивной к окружающим. К некогда дорогим ей людям. Последствия проклятия? Настоящая ли это ненависть? Парень опять не обратил внимание на обидные слова, и продолжал улыбаться. – Знаешь что я подумал? К черту все. К черту богатую жизнь. Возьмите меня с собой? Мирабель аж закашлялась, подавившись слюнями. – Ты серьезно готов отказаться от всех богатств, от своего положения? Бросить папу? – Я люблю тебя. – он пожал плечами и нервно захихикал. – Готов бросить все, лишь бы быть рядом. – Какой кошмар… – пробубнила она, поворачиваясь на бок, спиной к Аксиару. Становилось неуютно от таких признаний. – Я понимаю, что моя любовь для тебя кошмар. Поэтому и пытаюсь быть хотя бы другом. Не дуйся, знаю, надоел уже со своими признаниями… Как вразумить влюбленного юнца? Как еще дать понять, что не быть им парой? Да скорее всего никак. Мирабель заявляла это напрямую, а ему как с гуся вода. – Перед тобой яркий пример человека, который полюбил того, кого любить не стоит. С чего ты взял, что я лучше Максвелла? И не вытру о твои чувства ноги? – Просто знаю. Ты не такая. И я не такой. Не такой, как Максвелл. Не причиню тебе боль. Я уже даже и любви твоей не прошу. Просто хочу быть рядом. Так вы возьмете меня с собой? Что ему ответить Мирабель не знала. Потому, что не могла понять как относится к этой просьбе. Да и рано думать об этом. Предстоит освободить Милки, помириться с ней. Даже если все пройдет удачно, она наверняка будет категорически против, чтобы в их подружечий дуэт вписался кто - то третий. Особенно парень. За спиной раздалось ехидное хихикание, вперемешку с мерзкими похрюкиванием. – И вообще, Муат говорил тебя ожидает большая любовь. И, вот, руку даю на отсечение: это он про твою любовь ко мне. Даже Селесика говорит, что мы будем вместе. Мирабель раздраженно фыркнула, и развернувшись лупанула Аксиара в живот. – Да иди ты уже отсюда! Он задорно засмеялся, и перекатившись через бок поднялся на ноги. – Ухожу, ухожу! Но, запомни. Именно мне на ухо ты будешь шептать о любви! В этот раз слова Аксиара не вызывали злости. Даже наоборот. На мгновение окрасили лицо подобием улыбки. Глупая упертость и детская вера в лучшее не могли оставить равнодушной. С уходом неугомонного ухажера пришел легкий дрем. Нежный ветерок и мягкий, пушистый мох сделали свое дело. Уснуть получилось даже несмотря на сонм тревожных мыслей. Мирабель начала привыкать к ним. Тревога теперь станет постоянным спутником. Пробуждение же наступило от громких разговоров и прочего сопутствующего шума, что доносился от прибывших наемников. Мирабель вздрогнула, быстро поднявшись оглядела прибывших. Несколько десятков человек, с неплохим вооружением. Кто - то даже в полных латах. Жизнь наемника весьма выгодна и позволяет заработать даже на такое. Единственная проблема - выжить. И, судя по всему, у этих воинов и воительниц получалось. Это укрепляло веру в успех сегодняшнего ночного нападения. Муат собрал всех в круг и сам сел посередине, будто воспитатель разговаривающий с детьми. И все его внимательно слушали. Едва Мирабель хотела присоединиться к планированию, как из ниоткуда выскочил Аксиар, перегораживая путь. – Не ходи. Муат сказал что нам лучше не слушать. – он встал рядом, с веселой ухмылкой смотря на наемников. – Почему? – казалось странным такое указание. Все обсуждают план атаки, но без них. А ведь магические способности Мирабель и Аксиара сыграют далеко не последнюю роль. – Говорит, что мы все - равно ничего не поймем, и только голову себе ерундой забьем. А нам, магам, голова нужна чистая. – Ну, если он так считает… –Мирабель вернулась на належанное ей место, в надежде пробыть в сновидениях еще какое- то время. Сил потребуется много. Выказывая нежелание разговаривать, Мирабель повернулась к другу спиной. Намек был понят, Аксиар не пытался заговорить. Просто сел рядышком. Даже не видя его, Мирабель ощущала взгляд спиной. Наверняка неотрывно смотрит. Хороший друг, хороший человек. Когда это все закончится надо его как - то отблагодарить…но как отблагодарить вечного? Ни деньги, ни вещи ему не нужны. Нужно лишь одно. То, что Мирабель не сможет, да и не захочет давать. Ни при каких обстоятельствах, ни за какие заслуги. Она снова уснула. Проснулась лишь когда разбудила Донна. Поспать удалось довольно долго. На полянке уже не осталось никого, кроме Донны, Аксиара и его стражников. – Пора выступать. Темнеет. – Донна теперь выглядела иначе. К зеленой, состоящей словно из металлических листьев, броне, добавился и перламутровый барбют, с т - образным вырезом. На плече лежала грозная булава. Теперь и не скажешь, что этот наводящий ужас, даже одним видом, воин - довольно хрупкая девушка. Карета уже ждала. Кто - то привел ее в порядок, дабы внешний вид соответствовал статусу вечного. Аксиар снова радовался жизни. Сказал, что если стража у входа начнет расспрашивать, Мирабель должна сказать, что она его жена. Спорить с этим бесполезно, да и незачем. Наверно, так действительно будет лучше. Хотя, грязная, раненная и проклятая Мирабель весьма слабо походила на жену вечного. Дорога оказалось недолгой и почти свободной. Уже через час показалась цитадель. Не так много желающих попасть внутрь на ночь глядя. Охрану ворот тоже удалось пройти даже без досмотра. Донна проявила ораторские чудеса, убедив стражу, что внутри вечный и он спит. Солдаты, как и полагается солдатам на посту, высказали свое подозрение, недоверие и желали было заглянуть внутрь. Но, вовремя остановились, с подачки инквизиторши. Вечные в большей своей части капризные, и реакция на пробуждение против воли может быть непредсказуемой. Внутренний двор цитадели разглядеть не удалось. Окна плотно занавешены шторками. Для безопасности. Будет очень некстати, если борцы с нечистью увидят проклятую Мирабель. Получалось различить лишь звуки. Стук копыт, какофония голосов. Все смешалось, не давая разобрать хоть слово. Продвигались медленно, периодически останавливаясь. Улицы полны людей, несмотря на довольно позднее время. От этого становилось слегка не по себе А если все эти люди вступят в битву на стороне ордена? Тогда из без того авантюрный план обречен на провал. Останавливаться слишком поздно, да и никто не собирался. Нужно выручать Милки. Даже Аксиар, наконец стал серьезен. Он молча смотрел в пол, перебирая пальцами. Карета вновь остановилась, уже в который раз. Мирабель даже значение перестала этому придавать. – Приехали. Выходите и за мной. Не отставайте. – раздался спокойный голос Донны, с места кучера. Аксиар решительно выдохнул и поднялся, протягивая руку. – Ничего не бойся, Бэль. Я и моя охрана будем защищать тебя. Бегающие глаза и вспотевшие ладони говорили об обратном. Боится сейчас Аксиар. Мирабель же предельно спокойна и холодна. Сейчас не время для эмоций. Предстоит сражаться. Убивать. В очередной раз закралась мысль, насколько же сложно колдовать с одной рукой. На выходе из кареты их встретила Донна, и быстрыми, широкими шагами направилась к темнице. К ней быстро приближались люди со всех сторон, с синими повязками на плече. Мирабель даже успела испугаться, лишь спустя несколько секунд поняла, что это и есть наемники, что пойдут внутрь. В толпе мелькнул Муат. К нему тоже стягивались бойцы, создавая у входа полукольцо, оттесняя зевак от замка. Немногочисленная стража ордена у ворот тут же закричала, пытаясь разобраться, что тут происходит. – Эй! Вы кто? ЧТо делаете? – прокричал мужчина с глефой в руках. Не дождавшись ответа, он направился в сторону Мирабель. – Великая Селесика. Я снова вступаю в бой, во имя тебя, моя госпожа. Во имя любви твоей. Направь мой разум, что направляет руку, и руку, что направляет булаву. – шептала Донна. Едва сблизившись со стражем, она скинула с плеча булаву, и с замахом из - за спины, нанесла сокрушительный удар ничего не успевшему понять служителю ордена. Лязг искореженного шлема разнесся по всей площади. Тело опрокинулось на спину, не издав и звука. На месиво из грязи тоненькими струйками хлынула кровь. Только второй стражник схватился за ручку ворот, желая сбежать, предупредить остальных, как Мирабель махнула руку, отправляя в сторону противника десяток магических снарядов. Каждый из них врезался в бронированное тело, издавая звуки, похожие на бьющуюся посуду. Ноги бойца тут же подкосились, и он сполз по воротам, так и не успев открыть их. Со всех сторон доносились редкие звоны стали и крики. Служители ордена, что были в толпе, вытесняемой Муатом, пытались прорваться, и погибали, нарываясь на наемников. Лишь потеряв несколько человек до них дошло, что это нападение и враг внутри стен. Раздались тревожные горны, но происходящего Мирабель уже не видела, оказавшись внутри. В холле собиралась стража, около десяти человек. Завидев непрошенных гостей один из них, седой мужчина с полуторным мечом и арбалетом за спиной, закричал: – Вы кто? Представьтесь? – и он и его спутники мгновенно обнажили оружие, готовясь к бою. Сверху, на парапете, показались несколько стрелков с луками и арбалетами. Даже Мирабель понимала, что они перестреляют всех за считанные минуты. Она и Аксиар должны помешать этому. Наемники выстраивались в линию. Те, у кого были щиты, прикрывались ими. Донна даже не сбавила шаг, уверенно выходя вперед, навстречу командиру ордена. – Вы держите мага крови в плену. Именем Селесики, требую освободить ее! – и дураку понятно, что эти слова лишь затяжка времени, возможность сблизиться с врагом на дистанцию ближнего боя. – Твоя богиня не имеет тут силы, мы все безбожники. Власть Селесики здесь не больше, чем у подвальных крыс. – бессмысленность слов понимал и он. Мужчина принял стойку, готовясь атаковать. – А теперь подойди, пес, и скажи мне это в глаза! – яростно, властно прокричала Донна. И в ту же секунду бросилась в атаку. Булава и полуторник скрестились, разнося металлический звон по всему холлу. С парапета в наемников полетели стрелы и болты. Кто - то сумел прикрыться. Мирабель рефлекторно вскинула руку, пытаясь защитить хоть кого - то. Целью щита оказался боец с двуручным цепом. Две стрелы врезались в него, словно в непреодолимую стену. Прокричал заклинание и Аксиар. Парапет охватило пламя огненной стены. Двое загорелись сразу, остальные же не почувствовали ничего. То ли на них антимагические побрякушки, то ли сила их воли смогла сопротивляться заклинанию. Вслед за ним прокричала заклинание и Мирабель. Заклинание ледяного пера. Снежный конус, состоящий из мелких, но острых, будто жала, ледяных осколков. Смертоносная пыль устремилась к своим жертвам: выжившим стрелкам. В этот раз не спасла ни воля, ни защита от магии. Тела посекли осколки, превратив людей в подушечки для иголок. Ноги стрелков будто лишились костей, и тела попадали одно за другим. Заклинание с легкостью погасило и стену, что поставил Аксиар. – Бэль, маг! – послышался крик Донны. Холл озарила вспышка выпускаемого огненного шара. Он, словно комета, оставляя за собой пылающий хвост, летел в ряды наемником. Аксиар на секунду растерялся, но тут же отправил развеивающее заклинание. Шар проглотил его, даже не уменьшившийся в размерах. Идея пришла быстро. Если не удалось развеять, значит нужно заблокировать. Мирабель вскинула обе руки, обозначая границы. Из под земли вырвалась огромная ледяная глыба, что перегородила полет шару. Лед и пламя встретились. Шар врезался в стену, издавая шипение и столбы пара. В стороны полетела вода, но стена выдержала, впитала всю энергию взрыва. Еще один взмах рук, и эта стена устремилась к вражескому магу. Издав отчаянный крик и присев, махнув руками вниз, Мирабель обрушила глыбу прямо на него. Сминая, будто соломенную куклу. Нужно продолжать бой, и она отпустила заклинание, позволяя развеяться. Пропала не только сама стена, но и вся та вода, что натекла от столкновения с шаром. Перед глазами предстала тошнотворная картина. Изуродованное тело мага потеряло всякую форму, походило на кровавую лужу. Будто гигант наступил на гоблина. В реальность вернул голос Донны. – Мирабель за мной. Остальные охранять холл! Бой получился скоротечным и кровавым. Кругом лежали тела и доносились стоны. Множество раненных не только служителей ордена, но и наемников умоляли о помощи. Оставшиеся бегали туда - сюда, пытаясь спасти хоть кого - то. Ранена оказалась и Донна. На боку зиял кровоточащий порез. Кровь стекала по зеленой броне, и уже добралась до пояса. Но, инквизитора рана будто совсем не волновала. Осанка оставалась гордой, а булава все так же уверенно сжималась, одной рукой. – Мирабель! Идем! – она махнула рукой. И Мирабель побежала, перепрыгивая через тела. Вместе они поднялись на второй этаж, где Донна сбавила шаг. – Ты как? – лишь теперь рана давала о себе знать. Донна облокотилась на стену, зажимая порез и тяжело дышала. – Я? Не в первой…сбежал, тварь. – она протянула связку ключей себе за спину, вручая ее Мирабель. – Давай перевяжем, минуту всего займет! – инквизиторша выглядела с каждой секундой все паршивее, и казалось, что потраченное на перевязку время ерунда, в сравнении с возможными последствиями. – Я…в порядке…ищи камеру шесть б. Там твоя подруга… Я...в глазах все плывет, могу пропустить. – тяжелые, измотанные выдохи срывались с губ. Еще через секунду она вновь зашептала: – Прекрасная Селесика, прошу, не дай мне умереть не исполнив волю твою. Дай мне сил закончить начатое, а после…я покорно отправлюсь на суд твой… Вдвоем они осторожно продолжили путь, вглядываясь в темноту коридора. Во рту и в носу чувствовался вкус и запах псины…мускуса… Из глубины доносились завывания. Кричали оборотни, почувствовали кровь. Сонм других странных рычаний, или скулежа. Все смешалось в одну безобразную симфонию. Выделялся на этом фоне разве что тоненький детский голосок, молящий о помощи. Мирабель замешкалась, даже остановилась. Остановилась и Донна, прижавшись спиной к стене. Вскинув голову она жадно хватала ртом воздух. – Не слушай…это ведьма. Болотная пророчица, сумасшедшая…уродливая… женщина… Нам нужно идти. Пытаясь унять безумный ритм сердца, Мирабель попыталась вспомнить, кто такие болотные пророчицы. Приходилось читать о них в академии, сумасшедшие ведьмы, живущие глубоко в лесах, и годами не общаются ни с кем. Разговорам с заплутавшими путниками они предпочитают похлебку из них. Камеры не похожи на камеры, скорее на комнаты. Вместо решеток массивные железные двери, которые даже тролль не сможет сломать. Редко из за какой не доносилась звуков. Теперь различалось и чавканье, и даже надрывное дыхание, будто какое - то существо стояло прямо за дверьми, готовясь разорвать пришедшего. Над очередной, ничем не отличающийся дверью красовалась табличка “6Б”. Из за двери доносилось истошное мычание, полное боли. Эмоции накрыли с головой, в груди не хватало воздуха, от чего выдохи становились похожими на стон. Руки затряслись, пытаясь попасть ключом в замочную скважину. С трудом удавалось попасть, и каждый раз ключ оказывался не тем. Еще через несколько мгновений связка и вовсе выскользнула, брякая упав на загаженный пол. Едва Мирабель наклонилась, как ее опередила Донна. Молча оттолкнув Мирабель бедром она начала искать нужный ключ. Стоны из за двери нагоняли неконтролируемый страх. Что с Милки? Каким пыткам ее подвергали? Страшные мысли не давали устоять на месте. Ноги перетаптывались, а ладонь прижалась к губам, сдерживая накатывающий крик паники. Наконец раздался щелчок и дверь распахнулась. Мирабель ринулась вперед, и тут же замерла. В абсолютно пустой, черной комнате, воняющей плесенью, стояло нечто похожее на саркофаг, с изображением женщины. Из него и доносилось мучительное мычание. Мирабель даже не сразу поняла, что перед ней. Раньше не приходилось видеть “железную деву” воочию. – Милки! – сорвалось с губ. Мирабель выхватила, у едва стоящей на ногах Донны, ключи и бросилась отпирать. – Милки, это я! Держись! Сейчас открою! В этот раз ключ подобрался почти сразу. Железная дверца распахнулась, и оттуда вывались израненная, грязная, седая девушка. Совсем не похожая на Милки. Лишь белые, распахнутые, будто лишенные разума глаза, говорили, что это она. Ее рот был широко раскрыт, удерживаемый в таком положении какими - то распорками, что обвивали пол головы. Подбородок заляпан засохшей кровью. Руки и ноги связаны. И все тело, каждый сантиметр усеян мелкими кровоточащими ранками, от шипов, что покрывали саркофаг изнутри. – Потерпи, потерпи родная! – Мирабель упала на колени, пытаясь снять с головы ужасное устройство. Под волосами, на затылке, нашелся винт. Одной рукой снять не вышло. Милки должна сделать это сама. Мирабель ринулась к сидящей на полу Донне, и без разговоров вынула из ее сапога кинжал, которым разрезала путы на руках и ногах. Лишь тогда Милки с трудом села на колени, зажмурив глаза она ковырялась у себя на затылке и болезненно мычала. Распорки заскрипели, медленно сжимаясь, и изо рта снова потекли струйки крови. – Все хорошо, слышишь? Я рядом! – Сквозь слезы прошептала Мирабель. Она схватилась за край платья, и кинжалом отрезала ленту от подола. Милки итак настрадалась, еще и свет приносит ее глазам боль. Желая повязать на глаза, она придвинулась поближе, но была грубо отвергнута. – Пошла к черту, сука! – железный механизм полетел в угол, дребезжа словно бубен. Но, часть осталась на ней. Подобие строгого ошейника с кольцом. – Это я, Милки! Мирабель! Нужно уходить! – последовала еще одна попытка приблизиться, но Мирабель вновь наткнулась на стену непонимания. – Исчезни, продажная тварь! Я лучше сдохну, чем пойду с дешевой потаскухой! – Милки сгорбилась, а еще через несколько мгновений и вовсе легла на спину, раскинув руки в стороны. – Там люди умирают, нужно идти! - Мирабель больше не решалась приблизиться. Своенравное поведение подруги бесило. Сейчас совсем не время устраивать разборки. – Думаешь мне есть дело для кучки умалишенных, что пошли за тобой? Что ты им предложила? Тоже задницу обещала подставить? – она с отвращением сплюнула кровавый сгусток. Кровотечение, судя по всему не останавливалось. Да и голос звучал слегка шепеляво. Похоже ее язык серьезно пострадал. – Да прости же Милки, прости! Я была неправа! Нам нужно идти! Что мне сделать? На колени встать? – А давай, вставай на колени и проси прощения! – в голосе чувствовалось даже не равнодушие, а злорадство и издевка. Похоже Милки совсем не пугала ни собственная смерть, ни пытки которые придется перед этим придется пережить. И она продолжала играть в свою игру, понятную лишь ей. Мирабель упала на колени и бессильно опустила голову. Сейчас она готова сделать все, и сказать то, что Милки хочет услышать, лишь бы выбраться отсюда. – Прости…прости меня, умоляю… Подруга разразилась садистским смехом. – Твое место на коленях, предательница. Все что ты можешь, это стоять на коленях и умолять. Ты ничтожна. И как я не замечала этого раньше? Всхлипывая, Мирабель подняла заплаканный взор, рассматривая изорванную, изрешеченную мелкими дырочками, мешковину, что прикрывало тело подруги. Слова резали душу, заставляли страдать так, как сердце еще не страдало никогда…даже страдания из - за Максвелла были…другими. Не такими глубокими. – Как мы до этого дошли, Милки? Мы всегда были больше, чем подругами. Даже не сестрами. Мы с тобой единый организм, живущий общими эмоциями, общими мечтами. Часто обижались, да…но даже когда не разговаривали какое - то время я скучала по тебе….знаю, и ты скучала. А теперь я стала чужой, ненавистной для тебя. – Потому, что ты, шалава, променяла мои чувства на место в кровати у смазливого подонка. – Голос Милки слегка изменился, утратил ту властность и самоуверенность. Какой бы бесчувственной она не казалась, в ней еще осталось теплота, осталась любовь к подруге. Но, сейчас говорит обида. Обернувшись, Мирабель увидела Донну. Инквизиторша уже перевязала себе рану, и теперь расслабленно сидела, прижавшись спиной к стене, будто засыпала. Силы покидали ее. – Донна. Спасибо вам большое. Всем. За вашу помощь, за вашу смелость…уходи. Я остаюсь. Донна закашлялась и оторвала от стены голову, снимая барбют. – Чего? Ты серьезно? – Да. Милки для меня все. Если она выбрала смерть…что ж, тогда я возьму ее за руку и встречу смерть вместе с ней. – Наивная, глупая овца. Сколько раз смерть в лицо тебе дышала? И ты все равно продолжаешь ее искать. Смотри, однажды найдешь. – Милки колебалась, не знала что делать. Это ощущалось в голосе. Наверняка видела, что Мирабель не блефует. – Считай, что уже нашла. Главное, что в этот момент ты будешь рядом. Хоть перед смертью простишь меня? Милки мучительно замычала, поднимаясь. – Размазня, мямля…невыносимая плакса! Тряпка!...Вставай, уходим отсюда. Мирабель радостно вскочила, не в силах сдержать восторженный смех. – Донна, ты можешь идти? Инквизиторша кряхтя, опираясь на булаву, поднялась с пола. – Наконец - то. Пошлите уже. – ее стойкость поражала. Еще некоторое время назад внешний вид кричал о том, что тело вот - вот испустит дух. Теперь же, пусть и опираясь на стену, она довольно бодро зашагала вперед. Милки же не блистала стойкостью. Израненные, иссушенные голодом ноги едва держали ее. Мирабель подставила свое плечо, помогая идти. Вместе они покинули пристанище пыток, уже подходили к лестнице вниз, как Мирабель заговорила: – Держись, Донна. Милки сильный маг крови. А крови тут навалом. Вот же она устроит им геенну огненную! - Милки может колдовать в любом состоянии, даже таком изнуренном. – Щас! – буркнула подруга, дернув за шипастый ошейник на шее - На мне ошейник видишь? Он разрывает мою связь с бассейном крови. Разбирайтесь сами, а я сяду на шею и ножки свешу. Посмотрим, на что готова моя “подруга” ради меня. Мирабель неловко кашлянула, и продолжила путь. Внизу наемники выстроились, готовясь выдвигаться. Некоторые обнажили оружие, некоторые держали раненных товарищей. Лица солдат перекосились страхом и болью, и крики, вперемешку с лязгом стали, доносящиеся с улицы лишь подстегивали такое состояние. – Ты и ты, провожайте Мирабель и Милки к воротам. – Донна ткнула пальцами в наемников. - Остальные в бой, на помощь Муату. Мы должны простоять еще немного. Она не выглядела как человек способный сражаться, но бросать мужа, судя по всему, не собиралась. Ее выбор, с которым спорить бесполезно. – Бегите к воротам. Там Виберт ждет. В километре, в лесу, мы лошадей оставили. Берите их, попетляйте пару часов, убедитесь, что хвоста нет и возвращайтесь на полянку, с которой мы отправлялись. – У Донны будто открылось второе дыхание. Глаза наполнились праведной злостью. Рука с не женской яростью сжимала булаву. – Валеран, идешь с Мирабель! – Произнес Аксиар. Он вышел из строя наемников, прищурившись, рассматривая Милки. – Да, господин! – Валеран подбежал к Мирабель. Он и еще двое наемников единственная защита на всем пути до ворот. Этого казалось достаточно. В конце концов, нужно просто прикрыть Мирабель, а уж она обрушит мощь всех стихий на врага. Да и большая группа привлечет куда больше внимания, передвигаясь по узким улочкам. – Будь осторожна, Бэль. Я люблю тебя. – угнетенно сказал Аксиар и снова скрылся в строю наемников. – Еще один слабак… – с отвращением бросила Милки, скорчив раздраженную физиономию. – Этот слабак организовал все это, благодаря ему ты спасена. – вместе они встали чуть позади выделенных для них наемников. Донна же вышла вперед, вновь надевая шлем. Положив ладонь на ручку ворот она прокричала: – В бой, гиены войны! Ворота распахнулись, и остатки воинства ринулись в бой, яростно крича. То, что происходило на улице напоминало ад. В бой вступила и третья сторона, воевавшая против всех. Неизвестно откуда появились ужасные твари. Оборотни, грозно рыча, бросались на всех подряд, без разбора. Разрывая на части и наемников, и охотников за нечистью. Молодые, оголодавшие вампиры, словно звери, пытались насытиться кровью. Древние вампиры действовали более элегантно, не бездумно шли в атаку. Кто - то магией, кто - то псионическими способностями обездвиживали жертву, лишь тогда приступали к трапезе. Среди этого ужаса были и разношерстные демоны, и лесные твари. Площадь стала для них большой кормушкой. И наемники, и охотники слишком ослабили себя, чтобы дать достойный отпор. Лишь люди под командованием Муата самоотверженно держали небольшой коридор, что вел к воротам. Слепая вера в Селесику вдохновляла его не просто командовать войсками, а сражаться, в первых рядах. А многолетний опыт войны против коррунийцев позволял выжить в этой мясорубке. Безусловно, его целью сейчас не стояло выживание. Он умрет, если понадобится. Умрет, гордо подняв голову. И не только он, но и почти вся его семья. Мирабель побежала, таща едва ли ни на себе Милки. Валеран и наемники прикрывали ее со всех сторон. От предсмертных криков, скрежета смятой, разорванной стали, рева всевозможных тварей стыла кровь. Лишь Милки, по неизвестной причине, продолжала язвительно улыбаться. Вскоре звуки боя стихли, и поле боя скрылось в ночном полумраке. Улицы казались пустыми, будто все жители вымерли, или покинули цитадель, которая наверняка падет под ревы десятков обезумевших в плену тварей. Тем страшнее становилось. Быть может, где - то притаилась злобное создание, в ожидании отбившегося, затерявшегося человечишки. Впереди показались огни, освещающие ворота, через которые группа должна покинуть злополучную цитадель. Но, ни у самих ворот, ни на стенах не было видно людей. Стражу отсюда могли и забрать, в попытке переломить ход проигрываемого сражения, но где тогда Виберт? Снова возобладали мысли про засаду освобожденных созданий. – Встаньте перед нами и выставите щиты, идиоты. – пренебрежительно прорычала Милки. Мирабель, в свою очередь, взмахнула рукой, укрывая себя и подругу щитом. – Могла бы и повежливей, мы тебе жизнь спасаем. – слегка обиженно прошептал Валеран. – Кому ты жизнь спасаешь, юродивый? Ты свою наладить не можешь. Выполняешь приказы богатенького ребенка, никчемное создание… Несмотря на грубость Милки, войны исполнили ее приказ и укрыли подруг своими щитами. Так, на всякий случай. Группа медленно продвигалась вперед, ожидая засады. – Стоять! – раздался голос, и через секунду из ворот башни вышли пятеро. Один из них тащил обессиленного, избитого Виберта. Мирабель моментально остановилась. Пытаясь оценить опасность и возможные выходы из положения. Нельзя позволить Виберту умереть. – Весьма ценный пленный! Столько всего рассказал. Верните мага крови и можете уходить. – охотники встали на дороге, перегораживая путь к воротам. Виберт упал на колени, будто мешок. К его горлу подставили кинжал. Сил у парня совсем не осталось. Все лицо изрезано мелкими ссадинами, порезами, гематомами. Серьезно ему досталось, не удивительно, что он раскололся и раскрыл все планы. – Дайте мне минуту. Заговаривайте зубы.- прошептала Милки. – Он служитель Селесики! Вам нужны проблемы с богиней и ее многочисленными последователями? – тут же подхватил Валеран, немного выйдя вперед. – Вы пришли к нам в дом и убивайте наших людей, вы освободили злобных тварей, что рвут сейчас всех подряд! Даже не смей говорить мне про богиню! – Яростно прокричал охотник, но сразу же дернул головой, поправляя воротник кожаной брони. – Бэль, в третьем окне башни несколько стрелков. Как начнется, садани туда огненным шаром. А вы, три придурка, справитесь с этими тремя оболтусами? – Милки определенно что - то задумала. И почему тремя, если их там пятеро? Колдовать она не сможет. Валеран, как и подобает, не подал виду, что слышал Милки. Продолжал гнуть свою линию. – Думаешь, это важно? Если ты сейчас просто убьешь верного слугу Селесики, его братья и сестры по вере придут за вами, вершить кровавую месть. – Мне это не важно... - солдат резко замолчал и его лицо расплылось в неестественно идиотской улыбке. Он резко дернул головой, в сторону стоящего справа сослуживца. – А знаешь почему? Потому, что на нашем рынке картошка по три медяка! – он завертел задницей, пританцовывая. – Холщовый мешочек в подарок! Товарищи вытаращились на него, недоумевая. Переглянулись и наемники. Даже Мирабель на секунду впала в ступор. Лицо странного вояки вновь резко изменилось на противоположное. Глаза сузились, а рот скривился в яростном рыке. – Риддин, ты что так на меня смотришь? Хочешь забрать мой холщовый мешочек? – не дав товарищу и слова сказать обезумевший охотник оттолкнул от себя Виберта и напрыгнул на стоящего рядом побратима, раз за разом вгоняя ему в грудь кинжал. Похоже, это и сеть сигнал. Лишь теперь Мирабель вспомнила, что Милки начинала изучение псионики. Для нее не нужна кровь, как и для чтения мыслей. И судя по происходящему подруга добилась некоторых успехов. Магический ветер собрался вокруг руки за считанные мгновения и из запястья вырвался огненный шар, направляясь в указанное окно. С попаданием воздух содрогнулся от предсмертных криков и вылетающих в стороны угольков. Снова заклинание Мирабель не оставила бедолагам и шанса на выживание, снова охотников не спасли те зачарованные вещи, что должны спасать от заклинаний самых ужасных и мастеровитых существ. Валеран с наемниками тут же бросились в атаку. Ошарашенные поведением товарища охотники не успели и оружием взмахнуть, как оказались повержены. Смерть оказалась настигла настолько быстро, что даже Мирабель не успела сосредоточиться на них, чтобы помочь заклинаниями в бою. – А теперь самое интересное. Смотри на его реакцию. – Милки говорила с упоение, наслаждаясь результатами своей работы. Наблюдая как друг убивает друга. Даже бездыханное тело продолжает содрогаться от бесконечных ударов кинжала. Лишь когда подруги подошли к ним достаточно близко, взмахи становились все слабее, неувереннее. Темная улица разразилась истерическим воплем. Солдат бросил кинжал в сторону и спрыгнул с трупа. Рассудок вернулся к нему, и только сейчас он осознал, что натворил. Это забавляло Милки. Она даже подкинула объятия подруги, с самодовольной, саркастической улыбкой. – Что ты мне там говорил? “ Купайся, тварь?” Теперь искупался ты, в потрохах лучшего друга. – Прихрамывая, она направлялась к брошенному, окровавленному кинжалу. Мирабель понимала к чему все идет и просто отвернулась. – Милки, не надо! – не особо питая надежды сказала она. За спиной раздалось кровавое хлюпанье и звук падающего тела. Мирабель передернуло от отвращения. Во что же превратилась Милки? Упивается страданиями, смертью. И теперь еще больше, чем раньше. Не удивительно, что за ней открыли охоту и не отпустили даже по просьбе вечного. – Не скули. Они заслужили. Знала бы ты, каким пыткам они подвергают всех, кого просто заподозрят в связи с нечистью. Веди давай. – Где мама? Папа? – Виберт приходил в себя, и с трудом поднимался с земли. Заплывшие кровью глаза испуганно смотрели то на Мирабель, то на Милки. – Сражаются в городе. – Мирабель протянула ему руку, желая помочь подняться с земли. Но, он проигнорировал, схватил у близлежащего трупа топор и молча рванул в темноту. Даже чуть живой ринулся на помощь родителям. И остановить его вряд - ли получится, да и зачем? Самим нужно как можно скорее выбираться. Следуя указаниям группа отправилась за стены цитадели, наконец покидая обитель пыток и издевательств. Можно вздохнуть спокойно. И Мирабель, и Милки живы. А раны...раны пройдут со временем, главное что подруги наконец воссоединились. Место, где оставили лошадей оказалось найти не сложно. Все скакуны выглядели незнакомо. И где Муат их взял? В аренду? Или у наемников были свои? Это больше похоже на правду. Взяв лишь трех они отправились в путь, петляя по дорогам, близ цитадели. Высматривая, нет ли за ними хвоста. Монотонный стук копыт и фырканье лошадей начинали серьезно надоедать, да и без этого, несмотря на успешный исход Мирабель не могла найти покоя. Ее снова одолели мысли. Спасутся ли остальные? Станет серьезным ударом, если пострадает из -за Мирабель пострадает семья Муата или Аксиар. – Не бойся…коррунийцы научили инквизиторов быстро бегать. – прошептала Милки, сидящая перед ней. До этого момента, казалось, что она вообще уснула. Наверняка все продумано, есть несколько планов отхода. Однако, усложнялось все тем, что и Донна и Виберт ранены. Вообще, доживут ли они до приказа отступать? К тому же, входили ли в эти планы полчища кровожадных созданий? –Не знаю, входили или нет.. – снова в размышления вмешалась Милки, бесстыдно лазающая у Мирабель в голове. –... но эти твари отпущены по приказу Муата. Когда все стало совсем плохо, он приказал нескольким войнам вскрыть клетки в зоопарке, в надежде устроить управляемый хаос, что твари помогут ему одолеть охотников. И просчитался. Хаос получился не управляемым. Вообще, возможно ли убежать от оборотня? Или вампира? Сама суть которого заточена на убийство и преследование. Одержать верх в схватке нереально, да и сбежать казалось чем- то из ряда фантастики. Хотя, с другой стороны, им же удалось? В этих мыслях Мирабель и провела долгое время, пока группа кружила вокруг цитадели, на безопасном расстоянии, запутывая следы. Никто не тревожил ее. Даже Милки заснула, откинув голову на плечо подруги. Пришла пора возвращаться. От души отлегло, когда впереди, в темноте, показался довольно заметный костер. Будто Муат с людьми не боялись быть замеченными. Быть может, потому, что бояться теперь просто некого? Спрыгнув с лошади, Мирабель помогла спуститься и Милки, вновь взяв ее под руку. Они пошли к костру. Увиденное полностью изгнало страх. Собравшись в кружок там сидели трое. Муат, Донна и Виберт. С обработанными ранами, они беседовали о чем -то, готовя ужин. Наемников вокруг не наблюдалось. Наверняка выживших отпустили. В них больше нет нужды. Мирабель усадила на землю подругу, и с облегченным выдохом произнесла: – Я так переживала. Рада, что все целы. Уставший, вспотевший и залитый кровью Муат обрушил на Мирабель тяжелый взгляд. – Не все. Аксиар пал. – он повернул голову и кивнул в темноту. Мирабель качнуло назад, а сердце сжалось от пронзающей боли, будто кто - то воткнул кинжал. – Среди нечисти некромант оказался. Он поднял несколько трупов. И один из них добрался до Аксиара. Прости, я не успел. - Муат с грустью опустил голову и закачал ей. Она сорвалась с места. Этого просто не может случиться, Аксиар не мог умереть! не вот так! Через пару метров, в темноте, показался бугорок, укрытый чьим - то плащом. Не желая верить, мириться с этим, Мирабель упала на колени, сдергивая тряпку. Наверняка он жив! Он должен дышать! Увиденное содрагнуло ее, заставило слезы хлынуть с неудержимой силой. Из груди друга вырвали кусок плоти, обнажая кости грудной клетки. Даже это не заставило верить в смерть близкого человека. – Аксиар! – истошно прокричала она, захлебываясь слезами, и прикоснулась к забрызганной кровью шее, в надежде нащупать пульс. Но пальцы ощутили лишь нечто, похожее на подмерзший пластилин. Тело давно остыло. Аксиара больше нет.