Последний корруниец: История Мирабель

Первая же ночь под открытым небом стала кошмаром. Ни палатки, ни элементарной лежанки у Мирабель попросту не было. Пришлось спать сидя на холодной, сырой земле, прижавшись спиной к дереву. Хотя, и холод - то практически не ощущался. Побочный эффект проклятия. Да и без холода проблем оказалось слишком много, чтобы поспать нормально. Тот случай, когда гробовая тишина пугает куда больше любых звуков. Глаза отказывались закрываться. Мирабель постоянно вертела головой по сторонам, ожидая нападения. Отбиться в такой ситуации казалось чем - то невероятным. С одной здоровой рукой колдовать куда сложнее. Да и сил для колдовства вряд - ли бы нашлось. Усталость и голод, жажда и постоянный, животный страх. Попить получилось лишь спустя сутки. Встретился небольшой прудик. Воняющая тиной вода казалась самой вкусной водой на свете. А вкус кореньев и мелких насекомых не казался противным, скорее знакомым. Даже годы богатой жизни не смогли изгнать из памяти воспоминания детства. Раненая рука ныла, чесалась, тюкала, будто под бинтами скрывается какое - то мелкое животное, пытающиеся выбраться на свободу. Бинты пришли в негодность. Промокли и покрылись слоем грязи. Нужно срочно обработать рану. Иначе можно лишиться не только руки, но и жизни. Вскоре показалась деревушка, куда меньше Этернила. Всего пара десятков домов. Выделялась на их фоне стоящая на окраине таверна. Близость к торговому пути дала возможность хозяину неплохо заработать. Наверняка там должен быть лекарь, который сможет обеззаразить и перевязать рану. Усложнялось все несколькими неприятными нюансами: у Мирабель и медяка не было. Бесплатно ее вряд - ли кто - то станет лечить. И она проклята. Хорошо если местные просто откажутся иметь с ней дела. Ведь могут и напасть. Отбиться даже от пары деревенских пьянчуг сейчас будет чем - то из разряда фантастики…сил нет совсем, безумно хотелось спать и есть. Стража на окраине встретила недоброжелательными взглядами. Но, после небольшого допроса, все же пропустили, порекомендовав не ходить по деревне без явной необходимости. Лучшим, безопасным местом для нее стала бы таверна. Там в большинстве своем закрывают глаза на, своего рода, “отличия”. Опять же все упиралось в отсутствие денег. Пришла идея, которая поможет расплатиться с лекарем, не имея золотых. Стража подсказала домик, и провожала взглядом Мирабель почти до места назначения. То ли боялись инцидентов, то ли начинали жалеть о том, что пропустили… Домик оказался не далеко от окраины, что позволило избежать встречи с жителями. Он не сильно отличался от жилища Этернильского лекаря. Обнесенный хлипким заборчиком сарай, с небольшими грядками лекарственных трав, которые сушились буквально на каждом метре, подвешивались везде, где только возможно. И к самому дому, и к нескольким деревьям, даже к забору. Это давало надежду, что рука получит должный уход. Преодолев скрипучую калитку, Мирабель подошла к крылечку, где дернула за побитый временем, ржавый колокольчик. Вялый, глухой звон заставил Мирабель на секунду прийти в чувства, развеяв сонную дымку в сознании. – Заходите! – раздался мужской голос. И Мирабель вошла, минуя веранду увешанную теми же травами и сохнущими тряпками, которые используются вместо бинтов, зашла в небольшую комнатку. На глаза тут же бросился операционный стол. Он нагонял страх, заставляя думать о том, что руку, возможно придется ампутировать – О боги…ты проклята? – вернул в реальность голос лекаря. Мирабель повернула голову. За столом сидел патлатый мужичок, в кривых, потрескавшихся очках. Он испуганно хлопал глазами. – Мне помощь нужна. Посмотрите? – она подняла руку с привязанной палкой. Отвечать на очевидные вопросы не было ни сил, ни желания. Мужчина несколько секунд опасливо смотрел на свою пациентку, будто желая убедиться, что она не несет угрозы. Затем кивнул на кушетку, около операционного стола. – Посмотрю. Я же врач, в конце концов. Мирабель села, с трудом расстегивая одной рукой поясную сумочку она заговорила: – Только у меня денег нет, но есть…вот. – она вытащила два шприца с обезболивающим. Казалось, что это достойная оплата, даже слишком. В бедных деревнях, как правило, не было ни то что обезболивающих, даже шприцов. От чего они так и ценились. Осторожно, постоянно покашиваясь на Мирабель, лекарь взял один шприц, и вертел в руках, рассматривая. – Это точно обезболивающее? – Там же написано. – Мирабель быстро застегнула сумочку, не желая демонстрировать весь свой запас. Видя безнадежность положения доктор может потребовать больше. – Да мало ли что там написано? Я могу написать, что там кровь богов. – он полностью отдался рассматриванию. Теперь даже приподнял, направляя на тусклый свет лампы, и прищурив один глаз болтал шприцом из стороны в сторону. – Обезболивающее там. Посмотрите на меня. Как думайте, сколько я провела в дороге? И смогла бы без этих шприцов? – в голове пронеслась мысль, что надо было не выбрасывать пустые. За них сейчас можно было бы тоже получить немного денег. С богатой жизнью она совсем разучилась ценить и беречь мелочи… – Ладно. Перевяжу тебя. Ты потом снова в дорогу? Даже чистых тряпочек тебе прозапас дам. – Он сел рядом и осторожно взял за травмированную руку. Аккуратно разматывая, лекарь не выбрасывал, казалось бы, грязные и бесполезные бинты, он складывал их рядом с собой, в стопочку. И чем больше бинтов покидало руку, тем сильнее в нос пробирался неприятный запах. Запах гнили. Переживания охватили девушку, строились страшные картинки, с сгнившей рукой и жирными белыми червями. Хотя, даже она, имеющая весьма ограниченные познания в медицине понимала, что для червей прошло слишком мало времени. – Превосходный врач тебя лечил. Богатый. Ортезы качественные, не из подручных материалов. Наложены идеально… Мирабель наконец полностью увидела свою руку.Кожа казалась еще бледнее, чем на остальном теле, скукожилась. На пальцах, местами, виднелись кости, а рваные раны покрылись желтой слизью. От лицезрения сего кошмара и без того помутненный рассудок угрожал и вовсе покинуть усталое тело. Пришлось отвернуться. дабы прийти в себя. Успокаивали мысли, что желтая слизь это не гной, а остатки целебных трав или мазей. – Я обработаю, но, повязки лучше менять каждый день, по разу как минимум. И вообще, в кровати бы полежать. Руки можешь лишиться. Сейчас это звучало как никогда заманчиво. Но, нужно добраться до Милки. Простит - будет кровать и постельный режим. А если нет…да такого просто не может быть. Хотя, ночку поспать в таверне было бы прекрасно. Вместе с этим голову посетила мысль. – А где тут драгоценность продать можно? – Мирабель опустила взгляд на обручальное кольцо. Можно выручить неплохие деньги, не только на ночевку, но и на сытный ужин с ванной. Да еще и останется на закупку провианта в дорогу. Правда, звучало хорошо это лишь на словах. Ни у кого в бедной деревне нет таких денег, чтобы заплатить хотя бы половину стоимости колечка. – В таверне. – мужчина покосился на здоровую руку девушки. Помимо кольца там был еще и дорогущий подарок Аксиара, за который при необходимости можно тоже выручить немало денег. – Мимо нас сейчас много караванов проезжает. Недалеко отсюда цитадель ордена чистой крови, все к ним едут. Праздник скоро, очередная годовщина основания…не знаю уже даже которая по счету. Удача улыбнулась. У караванщиков полно денег, и наверняка они не откажут себе в удовольствии обзавестись такими украшениями, хоть и цену, наверняка, занизят. Вместе с тем это же являлось и опасностью. Мирабель и подумать не могла, что рядом стоит целая цитадель ордена. А его представители не пылают любовью к тем, кто имел дело с демонами. Наверняка найдутся те, кто захочет прикончить Мирабель. Перевязали руку теперь уже не бинтами, а тряпочками. Причем не первой свежести. На каждой из них виднелись следы крови. Чьей - то крови. Быть может, это когда - то было рубашкой, снятой с остывшего трупа. И так как зашить ее не представлялось возможным, просто разорвали на тряпки, и теперь эти тряпки защищают рану Мирабель от грязи. После она отправилась в таверну уже на подходе к ней став главной достопримечательностью этого небольшого поселения. Все взгляды оказались прикованы к ней. Держали в напряжении, заставляя готовиться не только к оскорблениям, но и к прямому конфликту. Однако, все изменилось, когда Мирабель зашла в таверну. Там оказалось людно. Посетители, по большей части, не казались местными. Слишком чистые и ухоженные. Торговцы со своей охраной как и говорил лекарь. А они, много путешествуя, каких тварей только не встречали. И проклятая девушка для большинства не такое уж и страшное создание. Им же и удалось продать кольцо. Покупатель нашелся довольно быстро. Предложил огромную сумму, но даже эта огромная сумма казалась заниженной, хоть и Мирабель не знала истинную цену кольца. Тем не менее, этого хватит, чтобы отлежаться в таверне денек. Сытно поесть и нормально поспать. А завтра снова в дорогу. Этим Мирабель и решила заняться. Заказала себе большущее блюдо овощной похлебки и кувшин эля. С перекусом торопиться нет нужды. Все равно еще около часа будут греть ванну. Наконец - то ванна…главное не уснуть там. Намочить свежеобработанную руку не лучшая идея. Да и не только помыться, можно еще и постираться. Правда, хватит ли на это сил? Вскоре живот приятно забурлил, расправляясь с долгожданной едой. Мирабель откинулась на спинку стула, с кружкой эля. Удовлетворенные физические потребности дали волю разуму. И в голову полезли мысли о произошедшем. Как же Мирабель могла так ошибаться? Как могла так преданно влюбиться в такого человека? Как могла не замечать, что Максвелл такая сволочь. В памяти всплывала картинка, как Мирабель сидит на дороге, израненная и плачущая, беспомощно кричит, под десятками глаз зевак. А Максвелл...даже раной ее не поинтересовался, хотя бы просто из человечности…не из любви даже. А ведь говорил, что любит и нашел себе другую. Наверняка у нее и проводил ночи, когда Мирабель в одиночестве плакала под одеялом, решаясь на встречу со старшим демоном. Как же глупа она была. Как слепа. Как глуха к голосам Аксиара и Милки, что взывали к осторожности. Наивная, влюбленная девочка, плененная мужской красотой. Отдалась страсти впервые в жизни. Наверно, из -за своей неопытности и пострадала. Все же, наверняка Максвелл не такая сволочь. Просто то неизмеримое количество алкоголя, что он употреблял каждый день, снесли ему крышу. Наверняка он и сам потом пожалел, что вот так обошелся с Мирабель…хотелось в это верить. Несмотря на то, что от былых чувств теперь не осталось ничего. Или зря она так, надеется? Скорее всего Мирабель теперь станет глупой девкой в рассказах Максвелла. Своим новым девушкам, свои друзьям он будет со смехом рассказывать, что была такая дура, Мирабель. Которая драила ему полы в доме, готовила есть, позволяла гулять сколько хочет и пить сколько хочет. Никогда не отказывала в сексе. А он…да по большому счету не давал ничего взамен. Лишь секс, который и превратил молодую дуру в рабыню. Теперь это все необходимо оставить в прошлом. Жить по другому, по - новому. Не должно быть сожалений. Ошибки - это бесценные уроки,которые в будущем непременно сыграют свою роль. В ванне Мирабель снова поддалась размышлениям, но теперь уже насчет Милки. Почему - то казалось, что подруга уже не держит зла, и встретит Мирабель злорадным хохотом, насмехаясь над теми унижениями, что Мирабель пришлось пережить. Хорошо если так. Мирабель готова поклясться, что отныне не бросит Милки. Не променяет на мужика и семью. О семье теперь остается лишь мечтать. Ни один мужчина не свяжет судьбу с проклятой. А если и найдется наивный, вроде Аксиара, то детей не видать в любом случае. Придется учиться жить одиночкой. Гиеной, наживаться на смертях других, на разграблении руин и захоронений. Стать разбойницей, преступницей. После принятия ванны Мирабель с трудом дошла до кровати, лишь боль в руке не дала свалиться прямо в коридоре. Усталость, выпитый эль и горячая ванна сделали свое дело. Оказавшись на кровати тело моментально провалилась в сон. Хоть удобство кровати явно уступало тому, к которому привыкла Мирабель за последние года, поспать получилось в доволь. И пробуждение наступило тогда, когда этого хотел организм. Рука вновь начинала жутко болеть. Первым делом, после пробуждения, Мирабель вколола себе обезболивающие. Затем привела себя в порядок, насколько это возможно даже не имея элементарной расчески. В голове возобладала мысль: а не остаться ли тут еще на пару деньков? Лекарь под боком. Дождаться пока можно будет обходиться хотя - бы без обезболивающих, и только потом продолжить путь. Обдумать это лучше за завтраком. С этой целью Мирабель и направилась вниз. Зал, как и вчера, гудел от десятков голосов, и нос захлебывался в запахе жареного мяса и перегара. И снова Мирабель встретили десятки удивленных. но, по большей степени, не враждебных взглядов. Игнорируя их она села за стойку, заказать себе завтрак. – Два стейка с гарниром, пожирнее. – именно запах наполняющий таверну заставил сделать такой выбор. – Ты бы не сидела в общем зале. Поешь в комнате, так безопасней – лохматый, беззубый мужчина наклонился слегка вперед, вытирая руки серой, рваной тряпкой. Проявление заботы показалось странным, да и ненужным. Мирабель прекрасно понимала риски, и нисколько не боялась. После продолжительного сна сил казалось достаточно, чтобы заткнуть любого борца за чистую кровь и душу. О том, что таких может оказаться с десяток она предпочитала не задумываться. – Все в порядке. –равнодушно бросила она и обернулась в зал, убедиться в отсутствии враждебных намерений у посетителей. – Я серьезно. Орденцы лютуют. Праздник скоро большой. Обещали показательную казнь устроить. Нечисти наловили. Могут и тебя того… – мужчина обвел пальцем вокруг шеи и резко дернул вверх. Мирабель приподняла брови, облизывая верхнюю губу. – Тебе - то до меня какое дело? Тот растворился в дурацкой улыбке, выставляя на показ воспаленные, покрасневшие десны. – Личико у тебя милое. Жаль будет, если в петле окажешься. А Эрасун говорил, что все мужчины шарахаться от нее будут. Этот, вон, не стесняется заигрывать. Хотя, лучше уж совсем без мужчины, чем с таким. Никаких норм приличия и уважения к девушке. – Я справлюсь. Не получив настойчивого отказа в заигрываниях мужчина осмелел. Завалился на стойку и нагло поедал Мирабель взглядом, осматривая все тело. Особенно акцентируя внимание на груди. – Не знаю я твоих сил, но орденцы какого - то кровавого мага взяли. Тоже милашка, слепая правда. Не думаю, что ты сильнее ее. Мирабель резко дернула головой, встречаясь взглядом с собеседником, но тут же предприняла все усилия, чтобы успокоиться. Нельзя показывать свою заинтересованность. – Что за маг? Как зовут? – слепой маг крови. Двух вариантов быть просто не могло. В голове рисовались страшные картинки пыток и унижений. Наверняка Милки пытали, много и беспощадно..но, убить - вряд - ли убили. – А шут ее знает. В красном платье. Говорят казнят на празднике. Сжечь обещали – он, почесав затылок, поднял голову к потолку. – По слухам на ней сотни смертей невинных. – Где? Когда? – почти прокричала Мирабель, больше не в силах изображать равнодушие. Мужчина слегка опешил от такой смены тона. В глазах даже пошлый интерес пропал. – В новолуние, у себя в цитаделе. Всех желающих пускают. Можешь посмотреть...не думал, что ты такая кровожадная. Дальнейший разговор не имел смысла. Узнать что - то большие скорее всего не выйдет. – Вообще, где мои стейки? – Мирабель развела руками, заставляя тавернщика наконец заняться делом. Он хмуро посмотрел на нее и перед уходом произнес: – Я тебя предупредил. Начнут убивать - за тебя никто не вступится. Эти слова теперь ничего не значили. В голове уже прокручивались возможные варианты, как вытаскивать подругу. Идти в цитадель? Попробовать поговорить? Не лучшая идея. С Милки она безусловно встретится…на одной площади перед казнью. Да даже если и нет, то что сказать этим людям? “Отпустите мою подругу”? Ну, посмеются. Отпустить не отпустят. Предложить денег? Можно продать браслет. Только вряд - ли столь идейных людей удастся купить. Просто выкрасть? Пробраться ночью и спасти? Не владеет Мирабель такими навыками. Да и сомнительно, что такое удастся провернуть хоть кому - то. В этой цитаделе содержится множество разных тварей. Включая оборотней. Охрана там наверняка на высшем уровне. Идти на штурм? В одиночку против десятков, если не сотен охотников на нечисть, среди которых, наверняка, есть маги…чистое безумие. Положение кажется безвыходным… Мирабель пребывала в раздумьях до момента, пока ей не принесли заказ. Затем, все же, решила удалиться к себе, подумать в тишине. Паника охватывала разум и накрывала с головой, заставляя дыхание прерываться. Милки сейчас в цитаделе этих убийц… какие пытки ей приходится переживать? Орден существует тысячи лет и с уверенностью можно утверждать, что в пытках им равных мало. Причинять боль для них обыденность. Причинять боль страшным, живучим, терпеливым существам, дабы развязать им языки. А Милки…Милки простая девушка, которая еще недавно ревела от разодранной коленки. Пытки сведут ее с ума еще до того, как костер испепелит тело. Нужно срочно вызволять ее! Срочно!. В голове снова перебирались варианты, даже самые безумные. Найти свитки телепортации и переместиться туда, а затем так же сбежать оттуда? Орден чистой крови не дураки, и наверняка у них защита от телепортации, или вовсе глушитель магии, как в академии. Мирабель ходила по комнате, теребя взъерошенные волосы, не удавалось даже просто усидеть на месте. Душа рвалась спасать любимую подругу. Хотелось сделать хоть что - то, но что? Нужно искать помощи, с пониманием этого пришла и идея. Аксиар. Вечный. Его отец знаменитость. Что если попросить Аксиара, чтобы его отец сказал свое слово? Такая затея имела шансы на успех. Если опустить некоторые детали. С чего отцу помогать какой - то нищенке, да еще и с вызволением мага крови? Не меньше вопросов вызывало и желание самого Аксира помочь, учитывая детали их прощания. Наверняка безумно обижен, а, быть может, уже и начал забывать про нее. Другого выхода не было. Нужно снова просить Аксиара о помощи. Быстро накарябав письмо, описав вкратце детали, Мирабель побежала вниз, для поиска того, кто доставит послание. Хоть время до казни еще достаточно - медлить нельзя. Каждый день, каждый час промедления это муки для Милки, телесные страдания. Оказавшись внизу она окинула зал, в поисках подходящего кандидата. Караванщиков выдавали богатые, красочные наряды и и хмурая, постоянно озирающаяся по сторонам охрана. Предстояло найти тех, кто уже доставил товары в цитадель, и теперь держит путь в сторону академии. Подходить и расспрашивать каждого? Так можно проблем найти. Явно не все торговцы горят желанием разговаривать с проклятой. – Простите. Кто - нибудь направляется в сторону академии магов? – громко, почти крича, произнесла Мирабель и внимательно оглядела зал. Даже громкий возглас не изменил атмосферы в таверне. Те, кто не обращал внимания на проклятую так и не обратил, а смотрящие волком продолжали смотреть. Лишь справа, через один столик, поднялась коротенькая ручка хоббита. Мирабель тут же направилась туда. Заметив это настороженная охрана, синхронно, положила руки на ножны. – Мое имя Арнулф, проклятая. Направляюсь в академию магов. Что тебе нужно? – коротышка, ростом примерно по пояс Мирабель указал на стул рядом с собой. Она села, вертя головой с опаской поглядывая на нависших горой стражей. – Мне послание доставить нужно… Хоббит молча протянул волосатую руку, призывающе шевеля пальцами. Без обсуждения цены, вообще без вопросов. – Адрес написан на обратной стороне. Вот деньги. Достаточно? – Мирабель протянула письмо и вместе с ними небольшую горсть монет. Арнулф принял протянутое и отложил в сторону. Затем вновь принялся за поедание рагу с мясом, по виду напоминающее тараканов. – Вполне. Все - равно туда еду. Хоть мужчина и казался слегка странноватым, но, при этом не вызвал страха. Мирабель просто не могла не спросить про Милки. – Вы из цитадели? Говорят там кровавую волшебницу поймали. Не видели, случайно? Хоббит громко зажевал. Хруст, доносящийся из его рта, лишь подтверждал догадку, что рагу действительно из тараканов. – Видел… – Черноволосая? Слепая, в красном платье? –хотя, быть может, и не черноволосая уже. Под пытками краска могла и смыться. Мужчина заулыбался, откладывая деревянную ложку. Облизывая губы он вытер руки полотенцем. – Да. На человека уже не похожа. Сердце неугомонно застучало, мысли снова наполнились страшными картинками пыток. Пришлось проявить завидную выдержку, чтобы не сорваться. – Что с ней? В смысле на человека не похожа? – Слышала про “ ведьмин стул для купания”? Вот я видел, как эту волшебницу “ купали” – он поднял мечтательный взгляд к потолку, возбужденно дыша. Мирабель закрыла глаза, осознавая напрасность своего вопроса. Лучше бы не знала, что там с Милки происходит. Подробности лишь терзают ее душу, заставляя осознавать свою беспомощность. – Это только что я видел. А пытать там умеют. “Груша”, “колыбель”, “железная дева”... – Я поняла, хватит! – То, с каким интересом, упоением говорил хоббит лишь усиливало ужас, что обуял Мирабель. Нужно не думать об этом, не говорить, а просто ждать. Как - то выпасть из жизни, позабыть про реальность. И она решила вернуться к себе в комнату. Там, накрывшись подушкой, продолжала размышлять, пытаясь забыть о рассказах караванщика. Слез чтобы плакать не осталось, как не осталось и сил, чтобы кричать от беспомощности. Да и не имеет теперь она на это права. После ухода из Этернила Мирабель только и делала, что плакала да вляпывалась в истории. Постоянно рядом был кто - то, кто вытаскивал ее. Теперь такого человека нет. Вся ответственность за саму себя лежит на ее плечах. Да и не только за саму себя. Нужно, наконец, становиться взрослой. Так прошло несколько дней. Самых долгих дней в жизни. Сон снова ушел. Голова разрывалась от сменяющих друг друга мыслей. Мирабель пыталась продумать все. Любые возможные неожиданности. Однако, сводилось все к тому, ответил ли Аксиар. Поможет ли. Сейчас она лежала на кровати, перебирая в руке резинку. Вновь приходилось бороться с желание просто сходить к цитадели. Вдруг удастся увидеть Милки, хотя - бы одним глазком. Удостовериться, что жива, что борется. Да и Милки наверняка будет приятно увидеть подругу. Это предаст сил, дарует надежду на спасение. Раздался стук. Мирабель вскочила с кровати, протирая слипающиеся от усталости глаза и направилась к двери. На пороге стоял гонец, держащий в руках конверт, со знакомой печатью дома Аксиара. Он испуганно сделал несколько шагов назад. Видок у Мирабель действительно пугающий, и не только из -за проклятия… – Вы М-м-мирабель? – Да, давай сюда. – Она выхватила письмо из рук и тут же закрыла дверь. Одной рукой открывать письмо оказалось весьма не просто. В нетерпении Мирабель положила его на стол, прижав забинтованной конечностью, и просто оторвала кусок конверта, вместе с куском письма. Послание оказалось достаточно коротким, но, вместе с этим радовало. Аксиар в первых же строках обрушил массу обвинений, за то, как нехорошо она поступила, обманув его. Несмотря на это в помощи не отказал. Лишь умолял Мирабель не делать глупостей, не выходить из комнаты. Просто ждать. Сам же он отправился к отцу, дабы уговорить его написать письмо в орден чистой крови, с требованием отпустить Милки. Аксиар высказал уверенность, что отец не откажет в помощи, ведь он знает насколько близка Мирабель его единственному сыну.. Сам же Аксиар прибыл не скоро, едва Мирабель открыла дверь, как он бросился на нее, сжимая в излишне крепких объятиях. – Как рука? За ним в комнату вошли еще шестеро. Телохранители. Устрашающего, но туповатого вида. Естественно, отец не отпустит сына не пойми куда и не пойми к кому без охраны. –Заживает. Ты…папа поможет мне? – рука действительно заживала, теперь в обезболивающих не было нужды. Оставалось надеясться, что кости срастутся правильно. Аксиар сделал несколько шагов назад, и улыбаясь затряс конвертом. – Да, папа написал им записочку. Правда, не горел энтузиазмом. – Спасибо, Аксиар…я боялась ты откажешься помочь. – она закрыла глаза, позволяя и телу и разуму наконец расслабиться. Письмо есть, осталось лишь доставить его и надеяться, что это сработает. Парень продолжал счастливо улыбаться, не отрывая глаз от Мирабель. – Как я мог отказать? Оба письма твоих получил. – Оба? –Сорвалось с губ Мирабель. Что за второе письмо? Ведь она посылала всего одно. – Да. Второе Максвелл принес. Те письма под подушкой, что были оставлены на случай смерти при встрече с Эрасуном. Мирабель и думать про них перестала. Надо было их забрать. Слишком много эмоций в тех текстах, которые могут быть высказаны только тогда, когда больше не придется смотреть в глаза адресату. – Бывший твой, кстати, очень жалел о своем поступке. Даже пить бросил, вроде как. Она снова ничего не ответила. Вспоминать про Максвелла хотелось меньше всего, хоть и ясно, что забыть его тоже не удасться. Первая любовь будет жить в сердце ровно до тех пор, пока само сердце продолжает биться. Взгляд Аксиара потерял былую радость. Веки слегка сомкнулись. Он сделал робкий шаг на встречу и неловко взял Мирабель за мизинец на здоровой руке. – Ты…ты же не станешь к нему возвращаться? Мирабель резко одернула руку. Если объятия при встрече еще и можно позволить, то вот такие заигрывания, что раньше казались обыденностью, теперь вызывали в душе отторжение, отвращение. – Не стану. Брови Аксиара слегка дернулись. Он виновато завел руки за спину. Ему отказали даже в возможности за ручку подержаться, и это его слегка огорошило. – Я доставлю письмо, тебя пока осмотрит папин врач, а потом…мы с тобой очень серьезно поговорим. – Он кивнул одному из мужчин, стоящих у него за спиной. Затем, в сопровождении остальных покинул комнату. Конечно, Мирабель ждет неприятный разговор. Придется оправдываться за обман и такой поспешный уход. Да много за что. Но, сейчас это не волновало. Не волновала даже реакция Аксиара, что он сейчас думает и испытывает. Пусть думает что хочет. Такое равнодушие к некогда близкому человеку пугало. Что вообще происходит? Холодная пустота внутри никак не заполнялась чувствами. Хоть какими -то. Времени прошло прилично. Казалось, что Мирабель должна вновь начать дышать, жить новой жизнью. Однако, преданая душа распрощалась с прошлым и не спешила не то, чтобы смотреть в будущие, даже о настоящем не задумывалась. Мирабель просто существовала, думая лишь о спасении Милки. Врач осмотрел руку, и обработав какой - то вонючей мазью - забинтовал. Не тряпками, в этот раз, а нормальными бинтами. По его словам раны заживают, никаких отклонений не замечено. Скорее всего, через пару месяцев, рука вновь сможет выполнять свои функции в полной мере. Но, даже эти новости не вызывали каких - то чувств. Радовало лишь то, что та страшная боль, истязавшая первое время, больше не беспокоила. Дверь распахнулась через несколько часов. Едва Аксиар вошел, как Мирабель поднялась с кровати, заглядывая ему за спину, надеясь увидеть Милки. Но…зашли лишь охранники. Напряженное лицо Аксиара убивало надежду на то, что Милки отстала, или осталась внизу, прикупить поесть. – Они сказали, что хоть мой папа и уважаемый человек, у него на поводу они не пойду. Слишком много крови на Милки. И она умрет за свои преступления. – Он сел рядом, предпринимая попытку обнять, но, Мирабель вновь высказала протест, пихнув плечом. Последняя надежда потерпела крах. Что делать теперь Мирабель не представляла. Но, одно знала точно: она не бросит попыток освободить Милки. – Но, есть и еще одна новость. Я поговорил с их лидером. Джеродом, или Джерольдом… Узнал некоторые подробности того, как пленили твою подругу. Точнее ее не пленили, она пришла и сдалась. Сама. Мирабель резко дернула головой, одаривая Аксиара удивленным взглядом. С чего Милки вдруг сдаваться самой? С чего хотеть собственной смерти, да еще и такой мучительной? Знала же, что будут пытать. Если так хотела умереть могла бы и вздернуться, например. Вены вскрыть, отравиться. Существует множество куда более простых способов попрощаться с жизнью. – Спасибо, что пытался. И прости, что побеспокоила. Возвращайся в академию, продолжай жить как жил. – она откинулась на спину, распластавшись по кровати. Аксиар махнул рукой телохранителям, приказывая покинуть комнату. И те, кивнув, вышли. Вместе с врачом. Мирабель и Аксиар остались вдвоем, в звенящей тишине. Взгляд девушки отрешенно смотрел в потолок. Аксиар сидел рядом, елозя вспотевшими ладонями по белой рубашке. Он не находил слов, или боялся заговорить, а Мирабель просто не искала, не хотела общаться. Заговорил Аксиар лишь спустя несколько минут: – Что он с тобой сделал…во что ты превратилась…мне страшно за тебя. – он опустил голову и закрыв глаза пододвинулся вплотную. Пытаясь выйти хоть на какой - то контакт вновь предпринял попытку прикоснуться. Его ладонь неуверенно легла на оголенное колено Мирабель. В ответ она лишь дернула ногой, скидывая с себя руку. – Бэль! Да поговори со мной? Я не могу больше видеть тебя такой! Я знаю, что тебе больно! Я хочу помочь, и помогу, но прими мою помощь! Не закрывайся! – отчаянно прокричал он, яростно сорвав очки. Однако, выплеск эмоций снова не вызвал совершенно никаких чувств. Все мысли о Милки, и выводы, сделанные по итогу текущих событий наводили лишь на одну мысль… – Да посмотри хотя - бы на меня! Скажи хоть слово! Клянусь, я убью Максвелла! Он ответит за то, что делал с тобой! – Мне плевать… – равнодушно ответила она, и поднявшись с кровати направилась к окну, где посмотрела в серое небо, пытаясь набраться решимости для отчаянно и глупого, но единственно возможного, в данном положении, шага. – Мне не плевать! На тебя! Я не хочу чтобы ты страдала! Неудачная любовь это не конец! Даже проклятие не конец! Ты должна жить! Вокруг много прекрасного, позволь мне показать, позволь мне вновь дать тебе повод для улыбки! – голос парня задрожал, но Мирабель даже не повернулась к нему. Хоть и понимала, что он вот - вот разрыдается. – Давай не будем. Просто возвращайся домой и забудь обо мне. Со мной тебя не ждет ничего хорошего. – тучи на небе походили на клубы дыма, будто бы изрыгаемого из огромной, адской печи. Такие ассоциации возникали не просто так. Именно адские печи ждут Мирабель после смерти. – Пойдем со мной, Мирабель. Я научу тебя жить заново. Ты будешь купаться в заботе…знаю, тебе непросто сейчас вновь открыть сердце кому - то. Но, просто не закрывайся от мира, от меня. – Уходи. У меня другие планы. И тебя, пока, в них нет. – Мирабель развернулась к нему лицом, надеясь задавить взглядом, убедить, что он тут лишний. Но, это не подействовало. Он тут же, поднявшись, было бросился к ней, но остановился на полпути, быстро моргая глазами, сдерживая слезы. – Хорошо, что у тебя есть планы. Значит ты еще жива. Давай, поделись! Что бы ты не затеяла мы сделаем это вместе. – Я иду на штурм цитадели. Аксиар вылупился на Мирабель так, что от натяжения кожи даже уши зашевелились. – Ты серьезно? В одиночку штурмов…– он резко замолчал. Пальцы легли на переносицу, медленно массируя. – …штурм - так штурм, Бэль. Я с тобой… Не успела Мирабель и рот открыть, как он повернулся к двери прокричав: – Стража, зайдите. В ту же секунду в комнату ввалились все шестеро, будто стояли за дверью и подслушивали. – Так, Валеран. Бери лошадь из кареты, скачи в академию. У меня в комнате возьми все деньги, что есть. Драгоценности. В общем все, что можно продать. Остальные продайте все, что не нужно для боя. Я вам потом возмещу. Бойцы переглянулись, удивленно хлопая глазами. Удивилась и Мирабель, не совсем понимая, что он задумал. – Но, господин..против кого в бой пойдем? – Берем штурмом цитадель. – уверенно ответил он, расправляя плечи и покашиваясь на Мирабель, ожидая ее реакции. – Всемером? Ну, плюс доктор… это самоубийство. – Валеран, хоть и возражал, но принялся снимать с себя все ненужное. Два кольца, цепочка. Даже ножны от меча положил. – Нет, не всемером. Для этого в академию тебя и посылаю. Там есть представительство гильдии наемников. Наберешь оттуда людей, на сколько хватит денег. – Аксиар тоже принялся снимать с себя магические и не очень побрякушки. Даже очки свои в общую кучу положил. Не осталась в стороне и Мирабель. Положила остатки обезболивающего и монет. Начала снимать браслет и в это время ощутила на себе взгляд Аксиара, и просто не смогла не ответить на него своим. Любование девушкой сердца заставило парня улыбнуться. – Да…я тебе другой потом подарю… – расслабленно вздохнув он повернулся к остальным. – До отца бы доехать, денег взять, да не успеем уже. Лицо Валерана явно не выказывало оптимизма, он с недоверием смотрел на Мирабель. – Господин, вы видели сколько их там. Даже при самом удачном раскладе мы сможем нанять на треть меньше. Но, даже не это главное. Среди нас нет командира с опытом таких битв, а его наем нам не по карману. Кто поведет нас в атаку? Простой взгляд Мирабель снова зажег сердце Аксиара. Глаза горели энтузиазмом, казалось что он готов горы свернуть. – Ты и поведешь! – При всем уважении, господин. Я не водил в атаку большие отряды. Только погублю всех. Ребята из ордена вояки опытные. – Я найду нам полководца. – вмешалась Мирабель. – Инквизитор подойдет? Валеран удовлетворенно закивал. – Каждый инквизитор - полководец. Их этому обучают. Но, простите, госпожа…Вы прокляты. Не думаю, что богопоклонники захотят помогать Вам. – Занимайся своим делом. – с отвращением буркнула она. Хотя, в душе и понимала, что он прав. Все же, Мирабель спасла Муату жизнь. И даже если не захочет добровольно - она без угрызения совести спросит за этот должок. Оставалось лишь надеяться, что он не сгинул в боях с коррунийцами. Не теряя времени они начали сборы. Аксиар настоял на том, чтобы отправиться с Мирабель. Это не казалось излишеством. Дороги полны опасности, да и на его карете будет как - то проще, быстрее. Беспокоили лишь расспросы, которые непременно начнутся в пути. Пришлось напрячь память, чтобы показать на карте место, где жил старый друг. Все же, из подсознание удалось вытащить те рассказы, про одинокое поместье, окруженное пышными садами, где живет Муат со своей женой, сыном и дочуркой, чуть младше Мирабель. Лошадей гнали днем и ночью, лишь изредка останавливаясь, давая возможность напиться. Время поджимало. Новолуние все ближе, а штурм цитадели необходимо провести до основного празднества. Пока Милки в темнице. Ибо если пытаться отбить ее непосредственно перед казнью, то можно нарваться не только на членов ордена, но и на тех, кто просто придет на праздник. А в таком случае шансы на победу равны нулю. – Вон, виднеется усадьба! – раздался голос сверху. Одного из телохранителей, что вел карету. За время пути Мирабель отсидела себе все, что только можно отсидеть и сейчас возможность прогуляться пешком казалось спасением для изнывающего тела. Выйдя на улицу, Мирабель тут же схватилась за поясницу, болезненно кряхтя. Пожалуй, единственный неприятный момент во всей поездке, которая, вопреки ожиданиям, оказалась весьма приятной. Доктор, что осматривал рану. Вкусная еда, в неограниченном количестве, безопасный сон…и, самое главное, полная тишина. Вначале пути Аксиар пытался заговорить. Мирабель по прежнему не тяготела к общению, о чем и сказала. Парень оказался чуткой сволочью, и не осмеливался открывать рот. Лишь задумчиво смотрел всю дорогу. Перед глазами раскинулась двухэтажная, бревенчатая усадьба, огороженная прочным на вид забором, обнесенным частоколом. Просто крепость, даже от осады защищена. Хоть такие меры и казались излишеством, с одной стороны. С другой же - Муат инквизитор и врагов у него предостаточно. Вместе с Аксиаром они отправились к воротам. – Ты понимаешь, что тебя могут убить? Ты рискуешь. Хотя ты вечный, и можешь жить почти вечно. – Мирабель все же решилась заговорить. Свежий воздух будто ненадолго отодвинул все тревоги. – Понимаю. Но, быть может, ты наконец поймешь, что я не Максвелл. И не брошу тебя, в любой ситуации. Эти нежности напрочь отбили зарождающиеся желание поговорить. И Мирабель пригляделась к усадьбе. Только сейчас на глаза попались двое, что стояли около дома. Они махали руками, сражаясь друг с другом. Судя по всему Муат с сыном тренируются. Пройди по досчатому мостику, перекидывающемуся через канаву, наполненной водой, Мирабель открыла ворота и остановилась. Чувствовалась нервозность. Как ее встретит Муат? Помнит ли еще? Перед уходом рассыпался в благодарностях, приглашал к себе и уверял, что Мирабель всегда будет желанной гостьей. Но, это было до проклятия. Набрав в грудь воздуха, она прокричала, что есть силы. – Муат! – Голос разнесся эхом над огромными пустующими грядками, с которых совсем недавно собрали урожай. Дальше идти она не осмеливалась. Лучше оставаться поближе к воротам, на случай если придется делать ноги. На крик среагировали оба. Муат тут же пихнул сына в плечо, отправляя домой, сам же, с мечом наготове, отправился на встречу. Дружелюбием и не пахло. Не удивительно, учитывае цвет ее кожи. – Уходите! Вам тут не рады! – прокричал он, даже не приблизившись достаточно близко для того, чтобы Мирабель смогла разглядеть лицо. Но, это и не нужно. Голос звучал до боли знакомо. – Это я, Мирабель, помнишь? Меч инквизитора слегка опустился, и Муат вытянул голову вперед, пытаясь разглядеть. Затем быстро зашагал, и приблизившись, и вовсе воткнул меч в землю. – О Селесика, что с тобой случилось? – Муат прижал к себе Мирабель, буквально душа объятиями. И она ответила на них своими, хоть и против собственного желания. – Долгая история… – Да что же мы стоим - то? Пойдемте в дом? С Вибертом и Донной тебя познакомлю! Мирабель качнула головой в сторону, указывая на своего спутника. – Муат, это Аксиар, Аксиар это Муат. Мужчины пожали друг другу руки, а Аксиар даже слегка поклонился. Вообще выглядел он немного смущенно. Что не удивительно. История знакомства Мирабель и Муата до сих пор оставалась для него тайной. Все трое направились к дому по широкой, мощеной дорожке. Муат по прежнему смотрел на Мирабель как - то странно, с толикой страха. – От тебя веет демоном. Как это случилось? Мирабель скучающе пожала плечами. – Изгнание из деревни, потом академия магов, неудачная любовь и вот…теперь я такая. Подробности, думаю, лучше опустим. – О Селесика….это ужасно. Не хочешь рассказывать, я понимаю. Не буду допытываться. Времени да и желания для дружеский бесед не оставалось, и Мирабель решила перейти сразу к делу. – Я к тебе с просьбой пришла…мне нужен командир. Не поможешь? Муат резко остановился, выдергивая оставленный им мечь и засовывая его в ножны. – Командир кого? Какая задача перед отрядом? – голос звучал удивительно спокойно, будто он что - то такое и ожидал услышать. – Наемниками. Штурм цитадели ордена чистой крови. У них в плену Милки, помнишь такую? Инквизитор закивал и вновь зашагал вперед. – Конечно, я поведу вас. Я тебе жизнью обязан. И не только я. – Вот так просто? А твоя богиня не накажет за помощь проклятой? – раздался голос Аксиара из - за спины. – Нет. Не так просто. Сейчас увидишь. – Муат ускорил шаг, и вскоре они вошли в дом. Убранство сияло богатством, но немного иным. Не тем, что приходилось видеть у толстосумов. У входа встретила двухметровая, каменная статуя Селесики, держащая в руках свиток с выбитыми на камне основными постулатами веры. Пол устелен выделанными шкурами, судя по всему, добытыми самим Муатом. Стены украшены множеством картин, с изображением богини любви и ее слугами. На пути то и дело попадались постаменты с головами различных существ. Рассматривая их Мирабель даже сбавила шаг, вчитываясь в прикрепленные надписи. Это не дом, это музей, рассказывающий о жизни воина, отдавшего жизнь на службу Селесике. В ряды трофейных голов никак не вписывался рогатый, черный шлем. Даже надпись под ним не говорила о происхождении: “ в тот день мне исполнилось шестнадцать. А он уже никогда не отметит своего дня рождения” – А что за шлем? – Поинтересовался Аксиар. – Мой первый убитый корруниец. Мирабель резко остановилась, вздрогнув и громко охнув. На пьедестале стояла голова демона, удивительно похожего на Эрасуна. Лишь с той разницей, что с бычьей головы не содрана шкура. – А это что за демон? – Игрелл. А что? Знаком? – подхватил Аксиар Даже старшие демоны принадлежат к какому - то виду и теперь Мирабель узнала к какому принадлежит Эрасун. Но, отвечать на вопрос Аксиара она не стала, сделав вид, что не слышала. – Донна! Доставай наше лучшее вино! Селесика послала нам дорогих гостей! Засиживаться тут не очень хотелось, но из вежливости придется. В конце концов Муат согласился помочь безвозмездно. Трое вошли в зал. В глаза бросился резной стол, на восемь персон, идеально сочетающийся золотистыми узорами на стене. Но, тут от разглядывание прелестей отвлек мужской голос. – Пап? – парень в клепаной кожаной броне и топором в руках из другого конца комнаты испуганно глазел на Мирабель. – Виберт, опусти топор. Это Мирабель. Та самая. – Муат выдвинул стул, приглашая Мирабель присесть. И она села, благодарно кивнув. Рядом с ней сел и Аксиар, оглядывая гостиную. Будто богач никогда не видел богатых комнат. – Простите…просто…Вы…кхм… приятно познакомиться, госпожа. – Виберт поклонился, приложив руку к груди. Мирабель ответила ему кивком. Муат некоторое время нетерпеливо покашивался на закрытую дверь, и, вскоре раздосадованно вздохнув, ушел туда, предварительно извинившись. Тишина вокруг давила, и ошарашенный взгляд Виберта способствовал этому. Как на диковинную зверушку в зоопарке смотрел. Внутри Мирабель разгоралось желание встать и уйти. Но, неловкий момент развеял вернувшийся Муат. Он сиял счастьем. На руках тихонько лепетал малыш, завернутый в белую ткань. – Смотри. Это Делона. – Он подошел, хотел было предложить подержать, но посмотрев на забинтованную руку передумал. Сердце Мирабель дрогнуло. Впервые за долгое время на лицо прокралась невольная улыбка. Маленький карапуз лепетал что - то на лишь ему известном языке и пускал слюни. Настолько милая и беззащитная девочка, не понимающая в каком опасном мире она живет. Она смотрела и задорно хихикала, наблюдая, как Мирабель корчит ей рожицы. – Ты спрашивал, Аксиар. Так вот, не так просто. Если бы Мирабель тогда не спрятала меня от коррунийцев, не заступилась перед старейшиной, то не было бы этого маленького ангелочка. Я помню людей сделавших мне добро. И именно поэтому я без страха и сомнений подниму свой меч. Аксиар будто не слушал Муата, не смотрел на него. Все внимание отдал Мирабель, наслаждаясь редким моментом, когда его возлюбленная вновь улыбается. И она краем глаза видела его счастливые глаза, изо всех сил пытаясь не обращать внимания. – Вы с дороги? Донна уже готовит есть. Посидите, отдохните. Я понимаю, вам, наверно, не терпится отправиться в путь. Но, я должен помолиться своей богине, прежде чем обнажать меч не в ее честь. Видя интерес к малышке, он оставил ее Виберту. Мирабель тут же подсела к явно не желающему близкого контакта парню, и продолжила играть с Делоной. Теперь не ограничиваясь рожицами. В ход пошли и ледяные пальцы, пытающиеся защекотать. Малышка оказалась боевой, и заливаясь смехом отвесила звонкую пощечину. Наблюдая за играми смеялся и Аксиар, то и дело вставляя колкие реплики. Вскоре пришла Донна. Жену Муата Мирабель видела впервые. И она довольно сильно отличалась от рассказов Муата. Наверно потому, что прошло много времени. С ней Мирабель позволила себе поговорить. Узнало про третьего ребенка, которого не оказалось дома. Исселин служила в храме уже полтора года и там же проживала. Домой приезжала очень редко, но родители гордились своим чадом. Радовались, что она как и ее родители встала на путь служения богам, и однажды, как и они, станет инквизитором. Разговор под мясо в сливочном соусе и темноэльфийское вино даже показался приятным Мирабель. Донна пожелала услышать историю спасения своего мужа. Не из его уст, а из уст спасительницы. Это желание поддержал и Аксиар, не слышавший ее ни в чьем изложении. Затем Донна жаловалась, что война коррунийцев и богов перешла в пассивную стадию. Инквизиторам приказали разойтись по домам и спрятаться, ожидая приказа. Это никак не вязалось с тем, что Мирабель слышала в академии. Коррунийцы готовятся к какому - то большому событию. Тем непонятней, почему инквизиторы просто сидят. Примерно через час вернулся Муат. Открыв дверь, он остановился в проеме, облокотившись спиной. Лицо выражало крайнюю задумчивость. – Донна.. – Муат кивнул головой, призывая к себе. Он пожирал Мирабель взглядом и оказалось сложно понять, плохо это или хорошо? Несколько секунд супруги о чем то шептались. Лицо женщины несколько раз менялось с задумчивого на восторженное, и она тоже раз за разом поглядывала на Мирабель. После короткой беседы Муат заговорил вновь: – Виберт, собирайся. Отвези Делону в храм к Исселин. А после догоняй нас. Мы идем сражаться. Всей семьей. Донна закрыла глаза, возбужденно облизывая губы. – Это же с ума сойти…я пошла собираться. – Что? Что случилось? – Аксиар перекидывал взгляды с одного инквизитора на другого. Муат сел и отпил из бокала жены. – Я всегда чувствовал, что Селесика присматривает за тобой, Мирабель…помнишь про словарь? Снова он богов хочет приплести…сейчас опять будет притягивать факты за уши…Мирабель лишь раздраженно вздохнула в ответ. – Я видел Селесику всего однажды, когда меня посвящали в инквизиторы. Донна же не видела ни разу за свои сто двадцать лет, хоть и тоже инквизитор. И сейчас, моя богиня ответила на мою молитву. Призвала мою душу к себе… – казалось, что он вот - вот расплачется. Сдерживая слезы он осушил бокал одним глотком. – …я видел ее прекрасный лик вновь. Она говорила… не много…сказала лишь, что твоя любовь не может умереть. Твоя любовь однажды прославит Селесику, к ней будут ходить люди, моля позволить им полюбить так, как любила ты. И поэтому, мы должны спасти Милки. Без нее ты не выживешь. Любовь к Максвеллу, точнее ее конец, вряд - ли есть то, чего стоит желать. Да и, похоже, не про нее он вовсе. Тогда про какую? Которая случится в будущем? Сейчас же Мирабель и представить не могла, что когда - нибудь вновь сможет полюбить. Вообще этот рассказ походил на очередной бред фанатика. Богиня к нему явилась, ага… В миг лицо Муата стало серьезным. – И еще. Селесика сказала, что после спасения Милки наши пути должны разойтись и нам с тобой нельзя больше встречаться. Во всей длинной речи радовало лишь то, что раз даже богиня рассуждает о будущем Мирабель, значит она спасет Милки и выживет сама. А остальное мелко и несущественно..