Последний корруниец: История Мирабель

Ингредиенты для совершения ритуала приходилось добывать чуть ли ни с боем. В местных лавках не нашлось даже и половины. Приходилось заказывать. Причем в разных лавках, дабы не вызывать подозрения. Заказы принимались неохотно, из -за сложности добычи. Например заказ на кровь Хенов, оленепдобных людей, взялись лишь когда Мирабель повысила цену в три раза, в сравнении с рыночной. Хены очень боязливый народ, и мастерски прячутся. Даже чтобы просто выследить это создание нужно иметь мастерские навыки следопыта. Ну а чтоб потом еще и догнать их… В общем, с компонентами пришлось повозиться. Местом для призыва Мирабель выбрала полянку в лесу по соседству. Судя по кострищу и разбросаному кругом мусору кто - то тут недавно ночевал. Место казалось подходящим. Стен академии отсюда не видно. Демон вряд ли пойдет шлындать по земле смертных просто так, в случае неудачи Мирабель. Сожрет ее душу и вернется к себе. Но, кто знает, как поведет себя Эрасун, если пред его взором раскинется огромная кормушка, под названием академия магии. Безопасность остальных, как Мирабель казалось, обеспечена. И о близких она позаботилась. Оставила под подушкой записки для Максвелла, в которой подробно описала причину своего поступка, и попыталась выразить словами всю ту любовь, что испытывает ее сердце. Также оставила записку для Милки. Вновь попыталась объяснить все то, что чувствует к ней, что несмотря на то, что в жизни появилась любовь, Милки все равно остается самым родным и близким человеком. Не обделила и Аксиара. Поблагодарила за верную, бескорыстную дружбу. Он всегда был рядом, в самые тяжелые моменты. Всегда подставлял плечо, позволял почувствовать себя защищенной. Даже для мамы приготовлено письмо. Хотя, жива ли она еще? Что бы Мирабель не испытывала к ней, все же, правильно будет сообщить матери, что ее дочь погибла растерзанная демоном. Быть может, хоть теперь всплакнет… Несмотря на всю опасность и риски погибнуть, страха не ощущалось совсем. Смерть не так страшна, когда знаешь во имя чего она. Хоть эта смерть и не будет иметь смысла, зато будет иметь смысл успех. Но, в него даже сама Мирабель верила с трудом. Ведь даже Гизла, глава академии, не рисковал призывать старших демонов. У Мирабель опыта, как и силы, куда меньше. Да и вообще, следовало бы начать с призыва низших демонов, потренироваться. Но, ситуация не терпела ожидания. Казалось, что вечно пьяный Максвелл и вовсе забыл про свою невесту, а когда вспомнит, так выставит за дверь. Но, его излечение изменит все… Сейчас она сидела на полянке. Ползая на четвереньках раскладывала в форме шестиугольника разноцветные магические камушки.Именно они и станут границами портала, из которого выйдет Эрасун. Траву вокруг присыпал легкий снежок. Голые коленки уже не чувствовали ни холода, ни боли, от острой, будто каменной, замерзшей почвы. Все почти готово. Осталось соединить камешки кровью Хенов, и положить остальные ингредиенты в центр. Затем придется прочитать полторы страницы заговора…и произойдет встреча с Эрасуном. Сейчас нужно прогнать все посторонние мысли, отдать всю себя на установление связи с демоном, чтобы он не мог убить ее. Но, как изгнать все лишнее из головы? Мирабель поднялась, отряхивая с порезанных коленей прилипший мелкий мусор и отошла в сторонку. Прислонившись к дереву достала из рюкзака бутылку грога. Сделав несколько глотков сомкнула веки, слизывая с губ остатки горечи. Больше тянуть нельзя. Борьба с посторонними мыслями лишь увеличивает их количество. Протерев глаза, схватив с земли слегка подмокший от снега листочек, Мирабель подошла к шестиугольнику. Взгляд опустился на живот. На секунду в голове промелькнула тень сомнения. А стоит ли оно того? Стоит ли умирать за человека, которому теперь, казалось, Мирабель не интересна вовсе? Наверно, просто кажется. Максвеллу больно. Из -за своего диагноза, из - за смерти матери. Да, к себе не подпускает, но просто такой он человек. Переживает проблемы внутри себя, сам. Заливая их бесконечными стаканами алкоголя. Мирабель завертела головой. Снова ненужные, неуместные сейчас мысли. Мысли, способные погубить ее. Поправив лямки от платья, она глубоко вздохнула. Становилось все холоднее…снова в голову лезли мысли. Теперь о погоде. Будто само подсознание не хотело начинать, искала причину отсрочить ритуал или вовсе сорвать. Но, все же она решилась. С губ сорвались первые строчки заговора. Древнеэльфийский звучал чуждо для не привыкшего к нему уха. Слишком певучий, слишком сладкий… После первых предложений магические камни завибрировали, как шкварки на сковороде. На каждом появлялись небольшие трещины, и с каждым словом они все разрастались. Части монстров, что лежали в середине вспыхнули ярким сизым пламенем. Ближе к концу заговора камни разверзлись чернотой, их охватила ночная тьма, разглядеть в которой не получалось ничего. Оттуда доносился вой, холодный и пугающий. В тот же миг и темноты вырвались огромные, кривые и острые, словно кошачьи когти, камни. Все шесть устремились вверх, и сошлись в одной точке в центре, создавая подобие шатра. Кровь хенов, издав громкий хлопок воспламенилась. Огонь, словно подожженный тополиный пух устремился к сизому пламени. Едва Мирабель закончила заговор, как место призыва охватил слепящая желтая вспышка. Ладонь инстинктивно дернулась к глазам. Уши тут же пронзил грохот железных цепей. Но эти цепи не настоящие. Духовные цепи, связывающие душу призывателя и демона. Момент истины. Хватит ли у Мирабель сил, чтобы поддерживать эти оковы? Настолько ли сильна ее воля, ее душа? – Ушлая человечишка! Что тебе нужно? – раздался грозный, грохочущий голос. Свет рассеялся, открывая взору его. Величественного Эрасуна. С бычьей головы будто содрали шкуру. Морда сочилась кровью, а черный нос раздраженно подергивался, хрюкая. Тело полностью схоже с человеческим, лишь с той разницей, что изуродовано страшными порезами, усыпляющими все тело. Мощные черные копыта рвали под собой землю, готовясь пойти в атаку. Призрачные цепи продолжали звенеть, сдерживая страшное создание. И через секунду умиротворенно замолчав, растворились в воздухе. Пасть Эрасуна издала дьявольский рев, эхом отдающийся со всех сторон. Мирабель захохотала, закрыв рот ладонями. У нее получилось! Она привязала старшего демона! Он ее раб! Вскинув голову к небу она издала ликующий победоносный крик. – Что ты хочешь? Богатства? Власти? Я сделаю все, только отпусти! – демон покорно опустил голову, и глубоко дышал. Каждый выдох заставлял дергаться плечи, выказывая всю ту ярость, что пылала нем. – Нет, мне не нужно богатство…не нужна власть, не нужны магические способности…просто…просто исцели моего любимого. И я изгоню тебя обратно домой, разорву нашу связь. - она приложила руку к сердцу, чувствуя, как оно неистово колотится. Мирабель родит Максвеллу ребеночка. У них снова все будет хорошо… Эрасун прищурил круглые, будто монетки, глаза и недовольно фыркнул, выбрасывая из носа струи пара, вперемешку с соплями. – И все? Перед тобой стоит могучий Эрасун, бог среди демонов, и ты просишь всего лишь исцелить какого - то смертного? Даже не себя? Не будет требования несметных богатств из моих тайников, не будет просьб о безграничной власти? – Любовь мое богатство, кроме которого мне ничего и не нужно. Он болен, бесплоден. Прошу, исцели его. – Любовь? –Демон скривил насмешливую гримасу. – Глупая девчонка! Его руки дернулись, цепи вновь обрели очертания, но лишь на секунду. Затем они рассыпались на множество невесомых осколков, что устремились в небо. Взмах рукой поднял Мирабель над землей. Тело парализовало, а рот раскрылся на вдохе. Легкие будто окаменели: не могли не втянуть воздух, ни выпустить. Мирабель начала задыхаться, не в силах ни сделать что нибудь, ни сказать…демон просто играл. Он с такой легкостью разорвал их связь… Эрасун вышел из круга призыва, ходя вокруг своей жертвы и жадно принюхивался, наблюдая, как Мирабель задыхается. И когда в глазах уже начинало темнеть, он ослаблял хватку, позволяя губам схватить немного драгоценного воздуха. Чтобы затем снова лишить. – Постоянно находятся смертные, что считают себя всесильными, способными противостоять тысячелетним демонам. И всегда эти глупцы гибнут в страшных муках. Умрешь и ты. Демон встал перед лицом Мирабель. Обнаженная шея ощущала горячий воздух, что вырывался из мокрых ноздрей. Длинный черно - розовый язык вырвался из зубастой пасти. Прикоснувшись к солнечному сплетению он медленно направился вверх, скользнув по грудям, на шею. Затем сорвался с задранного подбородка, оставляя после себя склизкую дорожку. – Перед тем, как сожрать твою душу, я возьму тебя, несколько раз. Заставлю умолять о смерти. А после, я сожру и твое бездыханное тело. – Эрасун схватил огромной, когтистой лапой за шею. Заклинание, что сдерживало Мирабель рассеялось. Воздух ворвался в легкие, возвращаясь из них нечеловеческим, полным страха, воплем. Демон поднял Мирабель над собой, будто тряпичную куклу, и швырнул о землю. От удара в голове зазвенело, у дыхание вновь прервалось. – Про любовь она говорит…насколько нужно быть тупой, чтобы рисковать жизнью и душой ради другого человека? Мирабель осознавала, что это конец. Она переоценила себя, свои возможности и теперь ответит сполна. Сначала над ней надругаются, а затем и прикончат. Несмотря ни на что сожаления не возникало. Пугало лишь то, что так и не удалось заслужить прощения Милки…и больше никогда, никогда, не удастся ощутить сладкие губы Максвелла. – Заканчивай болтать, демон. Просто делай, что хочешь… – Она предприняла последнюю попытку спастись: сжала кулаки, собирая вокруг них магический ветер. Тут же последовал удар копытом. Страшной силы. Под отвратительный хруст костей ладонь Мирабель оказалась впечатана в землю. Лес разразился наполненным болью воплем.Но, рогатый монстр лишь засмеялся, не убирая копыто. Лишь сильнее надавливал. – Уже молишь о смерти? А ведь я только начал. – голос звучал где - то вдалеке. Боль заставляла тело извиваться, пытаясь освободить раздробленную конечность. Эрасун снова расхохотался, наконец убирая копыто. Он вскинул руку, охваченную белым светом. – Я могу унять твою боль на время…– таким же свечением покрылась и рука Мирабель. Точнее ее остатки. Раздробленные пальцы растопырились в разные стороны. Некоторые просто свисали. Но, боль утихала. – Скажи мне, почему? Почему ты рискнула жизнью ради какого - то ничтожного мужичка? – Люблю потому что, люблю! И нисколько не жалею о своем решении! -Выкрикнула Мирабель, в душе молясь, что ее ответ еще хоть на секунду позволит не ощущать той боли, что сводила с ума. – Вот только он тебя не любит.. – ожидания оправдались, демон продолжал сдерживать боль. Но, наверняка не просто так. Готовится причинить еще большую. – Любит! Я уверена! Ты ничего о нас не знаешь! Демон присел на корточки, торжествующе улыбаясь. – Мне не нужно знать. Ты здесь, отдаешь ради него свою жизнь, а где он? Почему тебя не остановил? Почему не пошел с тобой? Можешь не отвечать мне, ответь себе. Ради настоящей любви, дарованной шлюшкой Селесикой, не умирают. Ради нее проживают жизнь. Глупые игры демона, на которые Мирабель не поведется. Хотя, теперь то уж какая разница… – Я люблю. Больше жизни, и этого мне достаточно. Демон расхохотался, раскинув руки в стороны. – Я - Эрасун! Пожиратель грез! И я не убью тебя, я сожру твои мечты! Тело пронзил ужасный холод, пробирающий до костей. Выдыхаемый воздух мгновенно превращался в иней. Слезы на глазах стыли льдом. Все заволокло белой пеленой, даже глаза не могли закрыться, из - за образовавшейся на них ледяной корки. – Ты будешь проклята! От тебя отвернутся все! Мороз сковал тело, превращая в огромную сосульку. Не выходило пошевелить даже пальцами. – Проклятье холодной любви! Я проклинаю тебя им! Я забираю у тебя то, о чем ты так слезно мечтаешь. Ты никогда не станешь матерью! В тебе никогда не зародится жизнь! Ты не познаешь радости любви! Всю свою жизнь ты проведешь в одиночестве. А после смерти мы встретимся вновь, и твоя душа будет сожрана мной…а пока, я буду смотреть и наслаждаться твоими муками. Холод отступил. Не только тот, что призвал Эрасун. Тело не чувствовало даже легкого пощипывания снега, что лежал на земле. Будто…она сама - снег. – До встречи, крошка! Я наблюдаю за тобой. Каждая твоя слезинка делает меня счастливей, делает меня сильнее. – Эрасун растворился, оставив после себя лишь огромные следы от копыт. Руку снова пронзила нестерпимая боль. Мирабель закричала так громко, едва не сорвала голос. Она тут же дернулась в сторону стоящего неподалеку рюкзачка. Трясущаяся рука, раскидывая барахло, с трудом достала оттуда тряпочку. Вопя от боли, Мирабель наматывала ее на изуродованную конечность. Пытаясь остановить кровь, пытаясь не видеть, остатки пальцев. Боль заволакивала собой все, голова кружилась. Казалось, что вот - вот Мирабель потеряет сознание. Встав, просто побежала, что есть силы. В надежде, что если и упадет, то упадет как можно ближе к дороге и ее найдут, не дадут умереть от потери крови, или растерзанной лесными тварями. В голове раз за разом прокручивалось произошедшее: она не справилась, она выжила. Она проклята. Эрасун оправдал свое прозвище. Он сожрал мечты, оставив душу. Но, душа теперь пустая. Ведь кто такой, человек без мечты? Просто пугало посреди поля. Теперь и Мирабель просто пугало, в прямом смысле. Никто не любит проклятых. Все их избегают, а при возможности и убить не побрезгует. Сил хватило, чтобы добежать до академии. И тут же пришлось ощутить на себе все прелести “холодной любви”. Те стражники, что еще несколько часов назад приветливо улыбались, сейчас обнажили клинки, перегораживая вход. – Стоять синекожая! Проклятым и мертвецам вход запрещен! Только сейчас она обратила внимание на здоровую руку. Кожа на ней посинела. Стала Серо -голубой. Как у давно остывшего трупа. Проклятья всегда оставляли на телах жертв какую то особенность, чтобы окружающие знали с кем имеют дело. – Да вы что! Я невеста Максвелла, я вечная! – прокричала Мирабель, сквозь слезы. Стражники переглянулись. Один из них шепнул другому: – Пусть в городе разбираются. Мало ли кто ее родители.. – оба синхронно сделали шаг в сторону, позволяя войти. Нужно бежать к лекарю, чтобы снять невыносимую боль. Сейчас ни о чем другом думать не получалась. И собрав остатки сил Мирабель рванула вперед. Прохожие расступались, глядя на нее как на прокаженную. Тыкали пальцами, шептались. Благо стража не попадалась на пути. Но, вскоре впереди показалось то, что заставило остановиться и бессильно опуститься на колени. – Максвелл! –прокричала она, закрыв глаза рукой. Все кончилось. Любимый рядом. Привычно пьяный, и в компании каких - то девиц, похоже, кто - то из студенток, тех, что не особо богаты. Их одежда говорила именно об этом. – О! Кимми, смотри, это моя бывшая невес…о черт, что с тобой? Мирабель медленно подняла голову, не веря в услышанное. Даже слезы прекратились. – Что? Б-б-бывшая? Максвелл приближался, обнимая за плечи высокую блондинку, в сиреневом сарафанчике. И выражение его лица говорила о пьяной эйфорие. – Кто тебя так? Ты мертвец или проклята? – он улыбался, будто его совсем не волновала израненная рука, слезы, истерика Мирабель…будто она в момент стала чужой. Или всегда была? Рассудок стремительно угасал. Мирабель завалилась вперед. Помешала упасть лишь выставленная рука. Это невозможно, это невероятно… – Кто эта швабра? – с трудом прошипела Мирабель. – О, это Кимми. Моя девушка. Она дала мне новую цель в жизни. Когда ты погубила мою маму, я думал, что нет у меня буду… – Да ты, мать твою, серьезно? – громким криком перебила его Мирабель. Вокруг собрались зеваки, и все как один смотрели на израненную, заплаканную, проклятую девушку, что сидела на брусчатке и надрывно кричала. – Я погубила твою маму? – Ты погубила! Из - за тебя она умерла. Зачем ты придумала все это, с обследованием? Жили бы и жили. – Я любила тебя, подонок! Я едва не умерла за тебя, за наше счастье! Я боролась, и отдала бы в борьбе жизнь! Неблагодарное ты животное! Максвелл лишь смеялся в ответ. Всегда ли он был таким бессердечным, или алкоголь помутил его рассудок… – За меня? Ты для себя старалась, не хотела уезжать к своей чокнутой подруге! И раздвигала ноги, лишь бы жить подальше от… – Я со старшим демоном связалась ради нас! Верила в твою лю…– из гортани вырвался тяжелый выдох, вслед за которым мир вокруг замолчал и погрузился во тьму. Несколько часов она провела в небытие. Не чувствуя боли от раздробленной руки, не задумываясь о разбитом сердце и преданной любви. Но, ее душу осквернило это предательство. Вырвало еще один кусочек человечности, детской любви к жизни. Мир, его восприятие, вновь изменились для Мирабель. Стал еще чернее, еще ненавистней. Как и сами люди, чувства к ним. Милки была права, когда говорила, что кругом “одни кретины и дебилы”. Теперь эти слова вросли в саму суть Мирабель. Разбудила вернувшаяся боль. Едва открыв глаза Мирабель заметила свою вытянутую руку, привязанную к палке и обмотанную чистыми, белоснежными бинтами. Место тоже оказалось знакомым. Белая кружевная тюль на окне, сквозь которую пробивался слабенький солнечный свет, знакомое пушистое одеяло. Знакомый запах мужских духов. Новый прилив боли заставил дернуть рукой, издав непроизвольный стон. – Проснулась? Болит? Потерпи немного. – Аксиар подбежал и рухнул у кровати на колени. Взявшись за палку он осторожно вытянул руку в сторону, и тут же воткнул в вену шприц. – Потерпи, скоро станет легче…боги..ты ледяная просто, холодней покойника…что стряслось? Мирабель отвернула голову. Слез, чтобы плакать больше не осталось. Сил, чтобы кричать тоже. Осталось лишь холодное, как и она сама, равнодушие. Наплевательство на все, на весь мир вокруг. – Я связалась со старшим демоном…и поплатилась. – Вот чем ты думала? Зачем? – отчаянно прокричал Аксиар, вцепившись ногтями в здоровую часть руки. Сейчас он злился куда больше, чем Мирабель. – Какая теперь разница…как я здесь оказалась? - она попыталась перевести тему, пытаясь не вспоминать как была глупа, поверив в любовь Максвелла. – Ты сознание потеряла. К тебе никто подойти не решался. Благо мимо Элиана проходила, твоя одноклассница бывшая, помнишь? Она знала о нашей с тобой дружбе. Она и позвала меня. – Аксиар положил голову на живот Мирабель, и обнял за талию руками, поглаживая по ребрам. – Что же ты сделала с собой. А я ведь говорил, что тварь этот Максвелл…ты же ради него со старшим демоном связалась? Из - за него получила проклятье? А он тебя и бросил, при первой же трудности. Мирабель продолжала неподвижно лежать, осознавая, во что превратилась. – Он бы меня и без проклятия бросил. Похоже, давно крутит с этой овцой.. а ты? Ты не боишься связываться с проклятой? – за дружбу с Мирабель и его самого могут на вилы поднять, хотя…Аксиара это мало волновало, раз притащил ее к себе. – Я не Максвелл, Бэль. Я всегда буду рядом, что бы с тобой не случилось…знаю.. не время говорить об этом, но я люблю тебя, как и любил. По - настоящему. С губ сорвался снисходительный смешок. Действительно любит, дурак. – Что дальше, Бэль? Тебе некуда идти. Все захотят тебя убить. Мое предложение еще в силе. Давай я брошу учебу? Переедем ко мне. Отец защитит тебя. – Аксиар обежал кровать, и запрыгнул на нее с другой стороны. Скинув очки он смотрел влюбленными глазами, робко сжимая ледяную руку. – Защитит? Или вздернет… – Нет, у нас с ним крепкая связь, и если я скажу, что люблю, то он примет тебя. Мирабель выдавила из себя улыбку. Хотя, внутри по прежнему не чувствовала совершенно ничего. – У тебя есть вино? Парень суетливо забегал глазами по комнате. Потом резко вернул нежный взгляд на Мирабель. – Нет…пытаюсь не держать алкоголя в доме. – Сбегай? Отметим наш переезд. Рот парня расплылся в восторженной улыбке. Щеки покраснели от переполняющего счастья. – Серьезно? Ты не шутишь? Снова прикладывая нечеловеческие усилия Мирабель улыбнулась. – Белое. Полусладкое. Аксиар вскочил с кровати, едва не упав. Его смех разносился на всю комнату. Быстро натянув ботинки вернулся к кровати. Схватив оставленные там очки, он неуклюже накинул их на нос, наперекосяк. – Я быстро! Ты лежи, отдыхай! Хлопнула дверь, и едва удаляющиеся шаги стихли, как Мирабель скинула с себя одеяло и тяжело поднялась. Пришла пора покинуть академию, навсегда. Без слезных, ненужных прощаний. Позже, она конечно напишет Аксиару. А, быть может, они и встретятся. Дороги расходятся, и их дружба теперь несет опасность ему самому. Тем более, что Мирабель никогда не сможет его полюбить, хоть в душе и понимала, насколько он хорош душой. Да и вообще, ее сердце теперь навсегда забудет, что такое любовь. И дело тут не только в проклятии. Максвелл забрал всю ее любовь. Забрал и растоптал. Перед уходом Мирабель лишь на секунду задержалась у зеркала, рассматривая лицо, что тоже выглядело как у замерзшего трупа. Кожа по прежнему не ощущала температуры вокруг. Ни жара, ни холода. Такой она останется навсегда. Проклятие невозможно снять. Так же Мирабель стянула у Аксира со стола несколько шприцов с обезболивающим. Наверняка не обидится. То есть, конечно обидится, но явно не из - за шприцов. Заправив волосы в хвост, скрепив их канцелярской резинкой, найденной рядом с лекарствами, Мирабель ушла. Быстро шагая по широким, людным улочкам она снова натыкалась на палитру взглядов: осуждение, страх, ненависть…во взглядах людей было все, кроме того, что можно было бы назвать добротой. Ни сочувствия, ни желания помочь, лишь ненависть. Ненависть к проклятой девушке. История этого проклятия вряд - ли кого - то интересует. Больше не будет красивой жизни, хороших дорог. Вкусной еды и мягкой кровати. Безопасности, беззаботности. Все осталось в прошлом, и это не вызывало сожалений. Ведь Мирабель получила ровно то, что заслужила, ослушавшись единственного человека, которому было не наплевать на нее. Ведь Милки еще перед самым заездом говорила: “ не связывайся с богачами”. А наивная девочка верила, что не могут все люди быть плохими. Даже полюбила. И этот мир ее снова пережевал и выплюнул остатки. Самые отвратительные, черные остатки, что раньше томились глубоко в душе. Уже у ворот послышался далекий голос: – Мирабель! Стой! Успел, ведь а…так хотелось обойтись без душещипательных речей. Мирабель остановилась и обернулась. По дороге бежал Аксиар, с бутылкой вина подмышкой и букетом пятнистых лилий. – Что? Ты куда? ты же сказа… – Я обманула. Я ухожу. – лишь накатывающие на Аксиара слезы заставили Мирабель вновь что - то почувствовать, дрогнуть сердце. И вместе с этим и на нее саму накатила волна паники. Она не хочет, что- то чувствовать, она боиться… – Но почему? Куда ты пойдешь? Тебя убьют, глупая! Умоляю, останься! – Бутылка выскользнула из рук, со звоном разбившись о землю. В порыве бессильной ярости Аксиар швырнул туда же и букет. – Ты не можешь, Бэль! Ты не можешь уйти, ты не можешь умереть! Я не смогу без тебя! – Прости, Аксиар. Прости за всю боль, что причинила. Прости, что так и не смогла полюбить того единственного, кто действительно достоин моей любви. Прости, друг. – Мирабель взяла плачущего Аксиара за подбородок, и прильнула губами к его губам, даря прощальный поцелуй. Он заслужил хотя бы эту малость. Парень застыл с раскрытым ртом, неотрывно смотря в глаза. Мирабель воспользовалась ступором и прокричала, повернув голову. – Стража! Тут ученик без разрешения стены академии покинуть хочет! И мгновенно продолжила путь. Аксиар кинулся за ней, но путь преградила стража. Раздавались крики, мольбы остаться. Треск рвущейся рубашки сопровождали слова о любви, о страхе за ее жизнь, но, Мирабель даже не обернулась. Аксиар рвался, осыпал проклятиями стражу. Не желал расставаться. Но, ей было уже все равно. Лишь выходя за ворота Мирабель прокричала: – Я напишу как устроюсь. Пойму, если ты не ответишь. Удалившись от академии на приличное расстояние Мирабель обернулась, мысленно прощаясь с белокаменными стенами, с сытой, счастливой, но одновременно до тошноты фальшивой жизнью. Что дальше? Ни денег, ни провизии. Из лекарств лишь обезболивающие. А впереди бескрайние дикие земли, наполненные опасностью. Но, эта опасность теперь не пугала. Вообще ничто теперь не пугало. Чувства выкорчеваны. Все чувства, кроме одного. Нио дин демон, ни один неудавшийся любовник, ни одно проклятие, никогда не заберет любовь к Милки. И сейчас путь лежит к крепости в лесу.