Долог путь до Ба Синг Се

      Никакого энтузиазма посланный на помощь Тоф Дэшен не проявлял. Ему казалось куда более сообразным для Дай Ли сидеть в тепле и сухости с Владетельными и обсуждать особенности верований древних людей Воздуха, нежели чем под проливным дождем спасать от обрушения здоровенную стальную конструкцию. И рисковать быть раздавленным зазря. Дэшен постоял на крыльце, ошарашенно глядя на светящуюся сферу вокруг Аватара, тихо выругался, накинул на голову подол суконного халата, и всё-таки побежал к причальной мачте. Ветер улегся, и принайтованный дирижабль перестало мотать из стороны в сторону, но в свете Аватара можно было заметить, что дирижабль кренит на корму.       «Кажется, накрылась всё-таки сосиска», — неуважительно подумал о чуде огненной техники Дэшен, и нашел таки Тоф. Та стояла, промокшая насквозь, и упиралась ладонью в стальную опору. — Помощь нужна? — спросил Дэшен. — Да пошли вы на хер, — сказала Тоф, — как всё кончилось, так приперся, а пока эту дуру тут вырывало из земли, где ты был?!       Дэшен вздохнул, стянул с себя халат и накинул его на плечи Тоф. — Пойдемте в тепло, Великая… — Убью, — тоскливо отозвалась Тоф, но все-таки пошла. Даже она вымоталась.       Дэшен отвел Тоф в столовую: горячая еда будет Каменной Опоре Аватара очень даже кстати. В столовой страждущих напоили весьма специфическим местным чаем — взболтанным с солью и маслом напитком. Но главное — горячим! Тоф оценила, насколько это пойло восстанавливает силы, пока Дэшен организовывал для нее более или менее чистое полотенце, смену одежды и шерстяные носки.       Безо всякого стеснения переодевшись прям при всех (Дэшен в ужасе отвернулся и буро покраснел), Тоф вернулась за стол и принялась за вторую чашку чая. Дэшен катал для нее шарики из местной еды — растертой с небольшим количеством тех же самых масла и чая обжаренной ячменной муки, и вкладывал получавшиеся порции ей прямо в руку. — Ну чего там Аанг-то? Погас? Спустился? — спустя некоторое время спросила Тоф. — Выйти посмотреть? Ветер вроде стих, но дождь… — Да уж сама слышу. Льет. Сиди. — Что он там им снова наобещает… — пробормотал Дэшен. — Еще будете? — Да чтобы ни наобещал, — фыркнула Тоф, — лишь бы живыми выбраться. Все из-за этого недотыкомки Зуко. Скинул бы дуру сразу с дирижабля, так нет же, надо было еще в какое-то следствие играть! Идиоты… Можно подумать, в первый раз! Надо же, какая загадка! Почему его хотят убить?! Сопля потому что, вот почему! Ладно, что толку говорить. — вздохнула Тоф. — Не люблю просто всех этих духовых дел. Хрен в них разберешься. Дэшен, я так думаю, надо обратиться к Матери-Земле, пусть она всю эту шваль разгонит, а?! Как рыкнет на них, так они все по щелям и забьются! — Мать-Земля не наш цепной пес, чтобы ей по свистку рычать на врагов, — ответил Дэшен.— Будете еще цзамбу? — Это которое жидкое или твердое? — М-м, ну вот эту как бы кашу… растирку? — Давай. И жидкого тоже подлей, — Тоф с шумом втянула горячего чая. — Такая хрень здоровенная стальная! Как её корежить начало… верхнюю секцию чуть не оторвало! Я думала, хоть Буми зад подымет! Вдвоем можно было бы заглубить и камнями основание привалить… Так нет! Ладно. Аанг вроде справляется, — вздохнула Тоф. — Так. Ну вот. Вроде я в себя пришла, надо и о ночлеге подумать. Айда обустраивать землянку, я тут уже наметила, где…       Дэшен поразился невозмутимости Тоф. — Давайте я вас провожу, а потом мне, наверное, придется вернуться к Владетельным… Они ждут возвращения ёкаев из разведки, ну и… сообщения от Аанга… — «и кот там неприсмотренный!» — Да конечно! Думают! Жрут они там небось, и пьют в свое удовольствие! Удивлюсь, если еще баб не позвали! — фыркнула Тоф. — Великая, вы несправедливы! Они думают, как нам выполнить взятые на себя Аангом обязательства… — Да-а! Конееечно… Идём! Раздобудь чайник, набери в него воды, и дров прихвати. Я там печку сделаю, а то что-то… нежарко.       Таро проснулся от подозрительной тишины. Рядом с ним, на составленных вместе танкетках, посапывал Маотайфа — и больше ничего. Ну и вот еще дождь колотит по крыше. Таро истошно зевнул и проверил кота. Вроде дышит ровно. Ну чего, надо встать и пойти посмотреть, что происходит… Катарра права, надо выяснить, что с Сюли… Ну, Мишико ее не бросит, а дочери леди-генерала Кондо Торы пропасть не дадут, тут самоубийц объясняться с её матушкой нет, так что… еще пять минут, — подумал Таро, снова закрывая глаза. Кот, недовольный всяческими излишними шевелениями своей подушки, издал недовольное сопение и снова притиснулся к нему всей своей тушей.       Пока все остальные так или иначе стонали под ударами стихий, лис Рэншу и Хорибэ, изрядно побегав по заброшенной деревне, таки выследили таинственного наблюдателя. Им оказалась старуха — впрочем, скорее, она так выглядела, — брошенная убегавшими местными жителями приглядывать за святилищем. Бедняжка вначале испугалась до полусмерти, приняв их не то за огненных карателей, не то за демонов, но Рэншу на полную включил свое лисье обаяние, и вскоре их уже пригласили в дом. Бабка, несмотря на хромоту, — у нее не было одной стопы, — шустро перемещалась по своему полуподземному жилищу, взбивая чай, и замешивая что-то вроде каши. Её энтузиазму, помимо обаяния Рэншу, так же способствовали и нехитрые дары от Хорибэ, которым она наивно обрадовалась. Болтая на смеси местного диалекта и общего языка, подкрепляя свои слова жестами, радушная хозяйка охотно отвечала на вопросы «тэурангов*», как она называла своих гостей. После перекуса она потащила их любоваться святилищем, и, пока Рэншу ворковал с ней, поддерживая чары, Хорибэ простерся перед всеми богами и внимательно их разглядел. В конце концов, хозяйка, кланяясь, спросила, довольны ли теуранги оказанным приемом, и не гневаются ли они. Рэншу и Хорибэ по мере возможностей заверили хозяйку, что весьма довольны, и Хорибэ в ответ спросил, довольна ли она их дарами, и не остались ли они должны. Нет-нет, заверила их хозяйка, энжин** предупредил ее, что вновь явились с неба могучие пришельцы, и лучше бы их задобрить от греха подальше, а то как бы снова не было резни, потому как одного неудачливого чодпа они уже зарубили, а потом сказал, что поднимаются по тропе к ней двое теурангов, один — крылатый, а другой — с хвостом, как у лисицы, и надо б их принять со всем вежеством. На что Хорибэ учтиво ответил, что с чодпа произошло досадное недоразумение, зла они никому не желают, и оному энжину хотели бы лично выразить свою благодарность. Хозяйка закивала, и проводила их обратно в дом, и, отдернув занавеску, продемонстрировала домовый алтарик, на котором среди нехитрых украшений среди прочего покоилось и что-то вроде клетки из косточек, обмотанных разноцветными нитками. Здесь живет ее энжин, очень добрый и хороший энжин, всячески помогающий ей в делах, пояснила хозяйка, он-то ее и предупредил о гостях. Вот раньше не было у нее духа-помощника, и всё шло не так, как надо, а теперь есть, и совсем другое дело. Хорибэ согласился, что дух-помощник в жизни дело очень нужное, поблагодарил его лично и даже принес подношение, вытащив из рукава шитый ярким шелком платок, чем привел и хозяйку, и, судя по завертевшейся ни с того, ни с сего клетки, энжина в сущий восторг. — Вот что, Рэншу, давай-ка разделимся, — задумчиво сказал Хорибэ. — Ты спустишься назад, и передашь то, что мы уже узнали, а я полезу выше, попробую отыскать основное поселение.       Лис посмотрел на скалы, посмотрел вниз, в долину — вроде тучи там клубились уже не такие иссия-черные, как несколько часов назад, и с облегчением согласился. — А у тебя правда крылья есть? — спросил он на прощание.       Хорибэ неопределенно хмыкнул. Вначале Рэншу шел, то и дело подозрительно оглядываясь (мало ли, их надурили…), но, по мере отдаления от руин деревни, на сердце у него легчало. Он даже стал насвистывать, скача по камням. Дождь несколько остудил его пыл, и привел в несколько более мрачное расположение духа, но мысль о том, что впереди его ждет еда и отдых в тепле, не позволяли окончательно пасть духом.       Пока он не наткнулся на нее. — Опять ты! — взвыл лис. — Хвост и уши! Да чем я себе так карму испортил?! Тебя послали меня испытать, так?!       Обессиленная убийца Зуко, промокшая и замерзшая почти что до смерти, только молча покачала головой. — Ну и… самомнение… — прошептала она. — Почему тебя выгнали?! — Рэншу упер руки в боки и навис над ней, — а? Такой недотыкомке, как ты, ни за что не удалось бы сбежать! Надо же было так подло мною воспользоваться! — Ты… был не против… — Змея! — фыркнул Рэншу. — Спущусь вниз, и скажу, где искать твое тело, так и знай! Пусть твой труп скормят свинокурам… — он сделал пару шагов по тропинке вниз, остановился, вздохнул. — Ну ладно. Возьму тебя с собой. Свинокуры любят тепленькое, в конце-то концов… — Не подходи! — Ой-ой-ой, а то что, будешь кусаться? Так у меня зубы побольше твоего… — Зуко сам меня отпустил, — пыхтя, сообщила убийца, пока они с Реншу дрались, точнее, пихались и толкались — драться девушка была уже не в состоянии, только лягаться. — Ну и дурак! А главное, я-то, я-то тогда при чем, они меня арестовали, держали в холодном и жестком трюме, зверски допрашивали, за что, за что?! За то, что меня соблазнила какая-то подлая… Тьфу, да не кусайся ты, а то сейчас сам как укушу… Мерзкая, уродливая… Ай! Коза горная! — Рэншу выпустил девушку, и та отползла от него, правда, недалеко. — Ой, ну ладно. Зачем ты полезла в гору вообще, убогая?! — За мной гнались… Да я просто… там такое было, ни верха, ни низа не видно… Я заблудилась… — Ой, ну дура, ну дура… Ладно, вниз тебя волочь опасно, еще поскользнусь, упаду, оттащу тебя тут к одной бабке. А потом всё, всё, слышишь, расскажу нашим! Хозяину Огня Зуко лично, так уж и быть, на ушко. Если он тебя сам отпустил, то пусть сам и решает, что дальше, — фыркнул Рэншу. - А то мало ли.