Куда не ступала нога человека

— Если честно, — сказал Билл, шагая по пустому переулку, — когда я обещал тебе, что мы придумаем такой план, чтобы ты остался в стороне от действия, я в это ни на минуту не верил. — В конце налево. То есть, ты соврал мне в лицо? — Нет, я не соврал! Я просто… не верил, что получится, — невозмутимо поправил его капитан. Тейн в клипсе оскорбленно засопел, не оценив по достоинству свой же прием. Кристиан молчал, не то вовсе уйдя с общего канала, чтобы не мешали, не то отказываясь ввязываться в пустую болтовню. Он должен был воспринимать эту миссию иначе; не только потому, что он хотел избавиться от Ахея даже больше, чем Билл, но и потому, что такие вещи для него были привычны. Если капитан был специалистом в высадках во главе отряда космодесантников, если у инженера были какие-то свои области, то Тайлер жил именно этим. Для него незаметно пересечь целый город враждебной территории, чтобы устранить одну-единственную цель, было не просто частью работы; миссия давно утратила малейшие следы романтики, если они когда-то там и были. — Верил, не верил, но мне нравится этот план, — выдал Тейн, чем-то надоедливо бренча. — Сижу на диване, обвешавшись экранами, всеми командую, а главное — ни на шаг не подхожу ближе к Ахею. — А ты не хотел даже пробовать, — шутливо попенял ему капитан. — Я все еще не хочу, но вас ведь иначе отсюда не вытащить, — вздохнул инженер. — Крис, тебе три пролета вверх. Билл, третья улица справа. Там и подождешь патруль. Гилберт не удержался и поднял глаза к крышам, словно надеясь увидеть прыгающего по ним храмовника. Тейн с Тайлером не особенно распространялись о маршруте, но он точно запомнил ту часть, где говорилось про крыши, водостоки, карнизы и всякие маленькие дверки, в то время как его дорога пролегала внизу, по улицам.

***

— Особняк Ахея хорошо охраняется, — сказал Матиуш, вызвав наскоро нарисованный план. — Особенно входы в купол, здесь и здесь. Билл пригляделся к чертежу и уважительно кивнул. Барон не поскупился на свою основную резиденцию, метража хватило бы на размещение небольшого отряда. При этом немалая часть этих квадратных метров была занята абсолютно декоративным парадным залом, декоративной же парадной лестницей, целой галереей залов, которые Тейн незатейливо подписал как «галереи»… Рабы, теснившиеся в бараках, сочли бы такую разницу издевательством чистой воды, и были бы абсолютно правы. И это не говоря про прилегающую территорию! Там имелся даже небольшой сад с павильоном, не считая личного летного поля и размашистых красных полукружий, обозначающих не то кордоны, не то патрули. — Какие-нибудь задние калитки есть? — спросил Кристиан, внимательно изучая небрежные линии. — Вот здесь стройка, — техник обвел небольшой сектор сбоку от особняка. — Чтобы не гонять через основные ворота, там сделали рабочий вход, и вокруг полным-полно всяких блоков, жердей и прочего строительного хлама. — И теней, — понятливо кивнул храмовник. — Служебный вход тоже по сканеру сетчатки? — Слишком много народу шастает постоянно туда-сюда, — Матиуш встряхнул свободной кистью, отметая предположение, — там вход по браслету. — Я так понимаю, ты можешь подделать сигнал? — уточнил Билл. — Мне и подделывать не надо, стройку я затеял, я же браслеты и настраивал. — Зачем ты устроил стройку на территории Ахея? — удивился капитан. Он кое-что знал о саботаже, но руководство строительными работами в прочитанные им методички определенно не входило. Чего Тейн планировал добиться таким образом? Медленно разорить барона на контрабандных обоях? — Очень просто, на стройке проще всего украсть, — ухмыльнулся инженер. — Чего? — Всего! — Хорошо, на территорию попали, — прервал их Кристиан, ювелирно выбрав момент, когда неисправимый изобретатель начал набирать в легкие воздух для красочного живописания методов вороватых прорабов. — Входы в особняк? Тот, разумеется, слегка скис, но быстро собрался с мыслями и увеличил ту часть плана, где был собственно особняк. Надо было отдать ему должное: срисовал ли он их или украл, сделаны чертежи были на славу. — Легко. Вот здесь… Примерно… Есть маленькая такая дверца, — Матиуш сначала ткнул в точку на чертеже, но потом слегка нахмурился и описал кончиком пальца небольшой кружок. — Места в вентиляции немного, но ты поместишься. Окажешься в вестибюле, на уровне второго этажа. Билл прикинул, на что это будет похоже с учетом масштаба карты, и кисло поинтересовался: — А дальше прыгнуть на люстру, раскачаться — и на балкон личных покоев Ахея? Ну или ползти, как муха, по стене до боковых галерей, каким-то образом проскользнуть под носом многочисленной охраны и пробраться к барону через основной вход, что тоже та еще глупость. Вообще всем этим ухищрениям он предпочитал старый добрый штурм, вот там он чувствовал себя в своей стихии и точно знал, что делать можно и нужно, а что будет редкой глупостью. Но увы, у них ни отряда, ни нормального оружия, ни… А, в общем-то, и все, список закончился, потому что опытный командир имелся и так, но за невозможностью приложить к делу свои бесчисленные таланты, маялся тяжкими думами. — А это уже задача Криса, — отрезал Матиуш. — Он у нас специалист, мое дело маленькое — показать, куда идти. Но вообще с люстрой и балконом неплохая идея, на этом пути точно никаких электронных замков не будет. Храмовник серьезно кивнул, изучая помеченные ярко-голубым электронные кордоны, которыми Ахей дополнил органическую охрану. Когда речь шла о себе, барон не скупился не только на квадратные (и кубические) метры. — И еще, вот здесь, по правую руку от вентиляции — лестница в его радиовышку, — инженер постучал фалангой согнутого пальца по вирт-экрану, заставив голограмму пойти рябью. — Оттуда специально обученный дуболом управляет спутниковой связью. Он взял с дивана вирт-браслет, над которым колдовал минут десять назад, и вложил его в ладонь контактера. — Найдешь, куда подключить — и у меня будет абсолютная власть над системой. По крайней мере, со временем. — А сейчас ее нет? — разочарованно спросил Билл. — Я думал, ты свои хакерские щупальца уже везде запустил. — Если бы это было так просто, с этим бы и ты справлялся, — ядовито уведомил его Матиуш. — Я понятия не имел, что вы захотите так оригинально самоубиться, иначе вместо «Танца маленьких утят» запустил бы в систему что-нибудь из оперы самоуничтожения. — «Танец маленьких утят» — это такое название вируса для своих, да? — Нет, спутник бы годился исключительно на то, чтобы транслировать «Танец маленьких утят» на все устройства, — рассеянно просветил его специалист. Гилберт вздохнул. А чего еще он ожидал?

***

— Я на позиции, — доложил Кристиан. Его голос звучал равнодушно и отстраненно, почти незнакомо; Билл только однажды слышал что-то похожее, и то не совсем — на Кармаге. Но тогда, хотя это ему могло только казаться, какие-то эмоции в Тайлере все-таки присутствовали. Не то из-за странностей самой планеты, не то из-за невозможности как следует пользоваться его феноменальным слухом — но что-то там сбивало контактера с толку, подтапливало его ледяную броню. В этот раз, несмотря на всю его ненависть к евгеникам и их пособникам, храмовник оставался бесстрастным и собранным, человек отдельно от миссии. — Я тоже, — Гилберт сверился с картой, убеждаясь, что не заплутал в лабиринте улочек. — Отлично. Билл, патруль будет у твоей позиции через четыре минуты, — Тейн звучал напряженно, с головой выдавая, насколько такие задания ему непривычны. — Как только ты поведешь его за собой, я дам общий приказ преследовать. Крис, это будет твоя возможность попасть к входу в купол без лишних глаз. Когда они с Тайлером покинули логово хакера, он неунывающе обустраивал себе рабочее место: сунул подушку под зад, разложил вокруг невесть откуда взятые пачки чипсов и банки газировки (когда напарники уже спускались вниз по балконам, до них донеслось причитание, что ананасовой осталась всего одна жестянка, а в остальных сахара маловато для ударной дозы, случись чего), а руки по самые локти увешал награбленными у грабителей же вирт-браслетами. По его заверениям, это здорово увеличивало его вычислительную способность и скорость работы; Билл же про себя подозревал, что как минимум на одном из браслетов он будет играть в какую-нибудь ерунду вроде «три в ряд», чтобы отвлечься от решения насущных проблем. Ладно, лишь бы работу выполнял исправно, а так может хоть купаться в газировке. — Я бы предпочел это делать с бластером, — проворчал капитан, чтобы скрасить ожидание. Остальные промолчали: все, включая Гилберта, прекрасно знали, почему единственный бластер в компании достался Кристиану. Тем более, если Биллу не удастся уйти от преследования, и его загонит в угол сразу несколько патрульных, бластер ему не особенно поможет — может даже наоборот, сослужить дурную службу. — Видишь улочку напротив? — спросил специалист. — Почти ровно на двенадцать часов. Это же там двенадцать часов, да? Капитан покрутил головой и обнаружил искомое. — Это ближе к одиннадцати. Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле разбираешься в таких вещах, потому что я доверяю тебе свою жизнь. — Разумеется! — очень честным голосом заверил его Матиуш. — Тебе надо будет туда, оттуда свернешь в переулок справа, а там будет забор. Тебе через него и драпать, дальше уже на месте сориентирую. — Забор-то хоть высокий? — спросил Билл, его заверениям не поверивший, но в данной ситуации напрочь лишенный альтернативы. — А кто его знает, — легкомысленно отозвался техник. — Прекрасно… — Двести метров, — предупредил Тейн. Значит, пора. Билл быстро вздохнул несколько раз, имитируя ускоренное от бега дыхание, и сорвался с места. Хотя это не было штурмом, все равно ощущалось достаточно похоже: кровь тоже бежала в жилах, адреналин, казалось, можно было ощутить на языке, а тело слушалось лучше хорошо отлаженного механизма. Улица, на которую он выбежал, оказалась одной из тех немногих в колонии, которые с точки зрения дарионца можно было назвать приличными: достаточно широкой, даже с фонарями, а мимо домов можно было ходить почти без опасений, что отвалившийся от фасада кусок штукатурки упадет тебе на голову. Наверное, именно поэтому двое патрульных ощущали себя в ложной безопасности (или же их в этом заверял неприкосновенный статус ахеевцев): их бластеры были в кобурах, лицевые щитки открыты, а головы оказались заняты живейшим обсуждением извечных солдатских тем: выпивки и баб. Выскочи Билл сотней метров дальше — они бы его и не заметили, а так уставились, открыв рты и силясь сообразить, что делать дальше; ведь никто в своем здравом уме не станет нарушать комендантский час на Крейстоне, да еще и настолько нагло. Будь у космодесантника при себе бластер, одним патрулем в городе стало бы меньше быстрее, чем они сообразили, что происходит. Капитан между тем пригляделся к ахеевцам повнимательнее и с трудом подавил желание рассмеяться в голос. Как же мир все-таки тесен! Эта парочка была ему знакома! — Здорово, парни! — не удержавшись, задорно крикнул он и даже рукой помахал. — Давно не виделись! Один из патрульных, видимо, страдая от жестокой перегрузки мозга, неуверенно помахал в ответ, и капитана все-таки разобрало на смех. — Двигай! — прошипел ему в ухо бесплотный голос Тейна. Гилберт и сам понимал, что долго растерянность стражи не продлится, поэтому развернулся и бросился через основную улицу к боковой, поуже, на которую ему раньше указал инженер. Уже отгородившись от ахеевцев углом здания, он не удержался, подтрунил над напарником: — Что, теперь ты мне завидуешь? — Беги давай! — огрызнулся инженер, подтверждая его догадку. Напоминать лишний раз Биллу не нужно было: его ноги и так не переставали двигаться. Патрульные наконец очнулись: до него донеслись сначала их возмущенные и, конечно, же бесполезные требования остановиться и сдаться, а потом тяжелый топот. Гилберт не раз и не два сдавал и принимал зачеты по бегу по пересеченной местности, в том числе и в полном комплекте боевой брони, и по одному звуку мог сказать, что эти двое на тренировках халявили, и зачет ни у него, ни у любого другого инструктора в здравом уме не получили бы. Остается надеяться, что их меткость на уровне остальных умений. — Направо. Забор оказался не слишком высоким — небольшого разбега хватило, чтобы перемахнуть через разномастные куски фанеры, которые жалобно заскрипели под весом космодесантника, но выстояли. Поверх него донеслись разочарованные возгласы преследователей, которые успели увидеть только смутную тень беглеца, исчезающую по ту сторону. — Вперед, и сейчас заткнитесь оба, — скомандовал Тейн. Он не стал переключаться на отдельные каналы, поэтому через пару секунд Билл снова услышал злосчастных патрульных: — Нарушитель комендантского часа возле Звероглазной! Ушел переулками, движется на запад. — Вас понял. Всем начать преследование, беглец вооружен и опасен, в бараках недостача, — отозвался голос, подозрительно похожий на Тейнов. Протомив напарников в напряженной тишине несколько секунд, инженер вернулся в эфир уже под своей личиной: — Билл, они начинают двигаться к тебе, как и задумано. — Подтверждаю, патруль в моем квадрате только что свернул с маршрута и направился в твою сторону, — подал голос храмовник. — Ну, тогда ни пуха тебе, Крис, — хмыкнул Гилберт. — Куда дальше, Тейн? — Дуй вперед, пока без разницы. Разницы действительно не было: с обеих сторон переулка его окружали слепые стены. Застрять здесь было бы ой как нежелательно — ни укрытий, ни возможности сбежать. Капитан ускорился, чтобы поскорее пересечь опасный участок. — На большой улице налево, — пришла подсказка от специалиста. Большой улица была только условно, в сравнении: Звероглазная, где Билл повстречал патруль, была куда шире. Зато эта выглядела знакомой: не то они с Крисом прошли по ней в день, когда прилетели на планету, не то совсем недавно, когда спасались из бараков. Толпы, с которой можно было бы слиться, в такое время и в таком месте не было, так что Гилберт незатейливо припустил в указанном направлении, чутко глядя по сторонам и напрягая слух. Может, Тайлер и слышал лучше, но он сам еще никогда не жаловался на свои пять основных чувств и отточенные боевые рефлексы. Матиуш что-то сказал; слово было капитану незнакомо, а интонация оказалась довольно ровной, но он все равно догадался, что это ругательство. Наверное, верлонское. — Что? — Направо, сейчас! Делай сейчас, вопросы задавай потом — такой принцип в космодесанте был более чем известен, так что Билл юркнул в указанный переулок — почти ничем не отличающийся от предыдущего, и только через десяток шагов, чтобы наверняка, спросил: — Что случилось? — Э-э-э… Подожди, тут тебе дорогу перекрыли какие-то торопыги. Вот ведь гадство… — промурлыкал техник, как будто речь не шла о серьезной проблеме. Капитан медленно втянул воздух через нос. Паниковать — последнее, что он может себе позволить на миссии. Тем более, ситуация еще не деградировала до уровня, когда паниковать действительно стоит. — Тейн? — Сейчас, я тебе новый маршрут строю, не сбивай… Нашел, — незримый Матиуш довольно щелкнул пальцами. — Метров пятнадцать прямо, слева будет дверь, ржавая такая, тебе внутрь. — Что там, склад или заброшка какая-то? — спросил Билл. Дверь выбивать не понадобилось — допотопными запорами на ней никто не воспользовался, поэтому хватило легкого толчка. Не дожидаясь, пока преследователи перевалятся через забор или появятся в другом конце переулка, космодесантник нырнул в помещение и плотно закрыл за собой дверь. Помещение оказалось темным и захламленным, отчетливо отдавая какой-то подсобкой. Биллу, который отличался немалыми габаритами (и все чистая мышечная масса!) стоило немалого труда пробраться через неопознаваемые залежи, ничего не разбив и не опрокинув; когда он все-таки добрался до противоположного края комнаты, у него сложилось впечатление, что здесь длительное время обитала старушка-собирательница. Какого барахла здесь только не было: кошмарные боа из перьев, целое ассорти туфель разных размеров и фасонов, какие-то гирлянды, тарелки, плошки и прочий мусор, который здоровый человек вряд ли будет держать у себя, а не на ближайшей помойке. — Тейн, так где я? — прошипел Билл, берясь за ручку двери. — Куда ты меня завел? С той стороны доносился какой-то шум — вроде музыка, но не из той, которую станет слушать кто-то с минимумом вкуса. — Вариантов мало было, — извиняющимся тоном сказал Матиуш. — Так что тебе придется пройти через… давай назовем это подпольным ночным клубом? — Расслабься, я не Крис. Наш отряд знал все такие места в Кронберге и на колониях, — хмыкнул капитан, несколько успокоенный таким определением. Попасть в жилище мирного горожанина или на собрание ячейки местного сопротивления (если вдруг оно здесь есть) было бы намного хуже, и его заранее мучила совесть за возможную подставу. Но в такое место было не слишком жаль привести и ахеевскую стражу; во-первых, у них наверняка есть не только наблюдатели, но и запасные выходы как раз на такой случай, во-вторых, даже если нет, пока стража будет разбираться с местными посетителями, власть на колонии может претерпеть радикальные изменения — это если Кристиан справится со своей ролью, конечно. Билл не шутил, когда желал ему удачи. После того, что они видели на Крейстоне, приказ уничтожить барона был более чем оправданным в их глазах. Он приоткрыл дверь и проскользнул в основной зал клуба. После темноты подсобки, которую развеивал только слабый свет вирт-браслета, обилие цветов и мигающие лампы на несколько секунд сбили его с толку, ослепили; из-за освещения извивающиеся под музыку фигуры казались изломанными, инфернальными тенями, явившимися прямиком из одного из потусторонних миров. Цветные пятна плыли перед глазами Билла, пока он пытался проморгаться, и складывались в чудные формы — точно у людей здесь были то крылья, то рога, то звериные головы, как в самых диких байках о том, что за жизнь водится за Льяро. Воздух ощутимо вибрировал от басов. Бармен в окружении лавовых ламп смешивал неоново светящиеся напитки — кто знает, стоило ли это вообще пить, если планируешь увидеть завтрашний день. Прямо по стойке, как по подиуму, вышагивала девица на головокружительно высоких каблуках: в одной руке она держала поднос, периодически одаривая посетителей напитками, а в другой игриво крутила длинный бутафорский хвост с кожистой стрелкой на кончике. Таких красавиц в зале было несколько, хотя дальние терялись в тенях и дымке, что, впрочем, заставляло воображение работать на полную катушку. — Должен заметить, шумоизоляция у них что надо! — сквозь какофонию звуков пробился голос Тейна. Это вернуло Гилберта в реальность, он наконец потряс головой и сориентировался в зале. Держась поближе к стене, чтобы не привлекать лишнего внимания от неистово танцующих и пьющих людей, он начал пробираться к дальнему выходу. — Почему-то мне кажется, что тебе бы здесь понравилось, — тихо заметил он. — Почему это? — заинтересовался Матиуш. — Примерно такими все воображали вечеринки Чернокнижника по поводу очередной победы. Оглушительная музыка, экзотическая выпивка… Инженер издал неопределенное: «Хм!», но ограничился этим комментарием. — Что, ошибались? — удивился Гилберт. — Да не было никогда никаких вечеринок, — хотя Тейна он не видел, но прекрасно вообразил, как он поморщился и помахал рукой. — Как-то, знаешь, не с кем было, ни Матиушу, ни Чернокнижнику. Те, кто знал его, как Чернокнижника, понятия не имели, кто скрывается под маской, и праздновать под личиной было совсем не то же самое, что праздновать, будучи собой. А те, кто знал Матиуша как его самого, понятия не имели о Чернокнижнике, и эту тайну ему тоже надо было хранить. Вот и получалось — пока вторые и третьи места закатывали вечеринки, о которых потом писали в таблоидах, настоящий победитель в полном одиночестве возвращался домой с очередным трофеем. Биллу это показалось очень грустным, но он благоразумно промолчал — во всяком случае, до лучших времен, когда можно будет поспрашивать еще про кумира последних лет. — И потом, их дешевую бормотуху я и отсюда чую, и уж поверь мне… — А чего ты прячешься в углу, красавчик? У девушки, которой невесть как удалось подкрасться к Биллу, были янтарные раскосые глаза, искусно подведенные багровыми тенями, пышная грива темных волос, на которые освещение клуба бросало фиолетовые блики, и очень мало одежды. Но почти все внимание капитана приковала к себе ее улыбка: чуть кривоватая и оттого особенно обольстительная, кроваво-алая и несколько… хищная. Гилберт несколько раз моргнул, сгоняя морок: видимо, он еще не до конца привык к свету, потому что пятна перед глазами снова сложились в расплывчатые контуры двух кожистых крыльев за спиной красотки. — Меня зовут Дейра, а тебя? — промурлыкала она, не дожидаясь ответа. Билл отпрянул, спасаясь от ее нескромной руки с когтистым маникюром. Не потому, что боялся женщин в целом или такого определенного типажа — но потому, что внимание ему здесь не было нужно. А еще его боевые рефлексы отчего-то заострились с появлением этой красотки. Дейра наклонила голову, и в густой массе ее волос космодесантник увидел пару бутафорских рожек на обруче. — В чем дело? — она очаровательно надула губки. — Ты из молчаливых стоиков? Или из стеснительных и добродетельных? — Ни из каких, — сварливо буркнул Гилберт. Что-то в этой Дейре ему не нравилось; он, правда, никак не мог понять что именно в ее поведении или виде было неправильным и беспокоило его. Девица шагнула вперед и положила две когтистые лапки ему на плечи, проникновенно заглядывая в глаза. В ухе Гилберта раздалось насмешливое покашливание Тейна, который, конечно, видеть сцену не мог, но, на беду напарника, обладал богатым воображением. — Ну что же ты убегаешь? — Дейра невинно захлопала ресницами. — Я тебе не нравлюсь? Или, может, мне принести тебе выпить? Я делаю шикарное Зелье Ярости! Или как насчет крысы на палочке? Наше фирменное блюдо! Она была достаточно близко, чтобы Билл мог различить аромат ее духов — тяжелый и очень насыщенный, который обволакивал его, как туман на Кармаге. В сочетании со стробящим светом, оглушительной музыкой и вибрирующими в костях басами он производил убийственное впечатление. Капитан помотал головой, прочищая мозги, и оттолкнул Дейру — чуть грубее, чем намеревался. — Я же дал понять, что не хочу компании! На лице девушки промелькнуло странное выражение, но это, наверное, были всего лишь вездесущие тени. Поджав губы, она развернулась и отошла, а Гилберт тихо перевел дух. Похоже, он стареет — раньше в таких местах у него голова не болела, а люди не вызывали такого раздражения. Впрочем, раньше он в клубы во время увольнительных ходил, а не во время погони. — Тейн, — позвал он, почесывая нос, чтобы скрыть движение губ, — я выбираюсь отсюда. Выход свободен? — Пока что да. Интересно, как там дела у Тайлера? Биллу очень хотелось его вызвать и спросить, но еще во время планирования храмовник предупредил, что будет соблюдать радиомолчание (минус самые неотложные случаи), поэтому тревожить его в лучшем случае бессмысленно, а в худшем — попросту опасно. Так что космодесантник только вздохнул и продолжил лавировать по окраинам толпы, стараясь лишний раз никого не касаться. Стеклянные, застывшие глаза и дерганые движения наводили на мысль, что местные напитки действительно не стоило пить, а лучше бы и вовсе не дышать местным воздухом — но, пожалуй, здесь уже все равно поздно метаться… Он преодолел уже две трети расстояния, когда очередная версия их плана дала солидную течь. — Билл, — торопливо зашептал Матиуш, глотая звуки, — дальше без меня, они меня наш- А-а-агх! Скр-и-и-п. — Тейн? Тейн, твою ж… Гилберт скривился и вытащил клипсу из уха, борясь с усилившейся головной болью. Похоже, инженер успел что-то сделать с системой связи до того, как его вырубили — по крайней мере, капитан очень надеялся, что он получил разряд из нейра, а не выстрел из бластера. В первом случае остается хоть какая-то надежда… Черт, черт, черт, Тейн, ну как же так? Как они его нашли? И ведь все ухищрения не помогли, все равно оказался у ахеевцев в руках… Да это уже не солидная течь, это огромная пробоина ниже ватерлинии! Билл ненавидел терять подчиненных, особенно службу поддержки. Разные техники, медики, связисты — космодесант считал своим долгом их защищать, чтобы они могли спокойно выполнять свою работу. Какой позор — потерять его вот так. Так. Надо продолжать действовать по плану. На это у него сейчас нет времени- — Да на тебе лица нет, красавчик! Что-то случилось? Снова Дейра, снова подкралась так тихо и незаметно, что застала его врасплох. На ее ярко накрашенных губах играла хищная улыбка, в раскосых глазах плескалось злорадство. На космодесантника накатило зловещее предчувствие. — Дай угадаю, ты потерял своего друга, не так ли? Откуда?.. О, черт! — Понятия не имею, о чем ты, — грубо бросил капитан, разворачиваясь к выходу. — Я же сказал тебе отвалить! Он едва успел сделать несколько шагов, когда девушка заверещала начисто лишенным прежнего придыхания голосом: — Вот он, вот он, сбежавший раб! Вот он, смотрите! Нет, не зря она ему не понравилась! Оказавшись окруженным целым частоколом бластеров, Гилберт беспомощно огляделся, но коварная змея уже успела куда-то исчезнуть, так что выместить на ней бессильный гнев не получилось бы при всем желании. Ну, может, благодаря радиомолчанию Кристиана найти не сумеют… Дорога к особняку Ахея подозрительно напоминала Биллу поездку до барака в тот день, когда они только прилетели на Богами забытый Крейстон — машина, во всяком случае, была столь же кошмарной. Везли, правда, его одного — Тейна, ни в сознании, ни бессознательного, ни в виде черного мешка с трупом, рядом не было, что могло, конечно, обернуться в обе стороны. В этот раз колония, над которой они летели, была темна и безмолвна; особняк Ахея же, напротив, был полон огней. Пока они подлетали, Гилберт сумел бросить взгляд на территорию и впечатлиться; если бы он видел это место до того, как они решили его штурмовать, он бы, может, и отказался от этой идеи, уж больно хорошо резиденция охранялась. Снаружи она скорее была башней — мрачный памятник из серого камня и металла, опутанный проводами и заключенный в клетку из лучей прожекторов. Люди муравьями сновали по летному полю и у ее подножия, наводя на мысли о поднятой тревоге. Логично, учитывая, что уже двоих заговорщиков уже точно захватили, но у капитана все равно слегка защемило сердце — где-то Тайлер? Уже пойман? Прячется где-то на стройке? Или сидит в вентиляции, хладнокровно и методично просчитывая свои дальнейшие ходы? Как долго он вообще мог бы там просидеть, выжидая подходящего момента? Гилберт вспомнил про предостережения Герды и совсем приуныл. Да, подложили они ей свинью, ничего не скажешь. Наверное, заречется иметь дела с дарионцами до конца жизни! Флайер приземлился у особняка, и Билла выволокла наружу пара молодцев крайней разбойной даже для этих мест внешности. Уж на что капитан считался крупным мужчиной, но по сравнению с ними он едва тянул на человека среднего роста и габаритов. Без лишних церемоний пленника лишний раз обыскали, не нашли больше ничего предосудительного — все мало-мальски подозрительное изъяли еще при первом обыске, в клубе — и потащили за собой через парадный вход. За высокими дверями, оснащенными современным электронным замком, расстилался большой вестибюль, чей потолок терялся высоко-высоко над головами кажущихся маленькими людей. Он был украшен с неприличной даже для Гринворта, не говоря уже о Крейстоне, роскошью: многоярусная хрустальная люстра, алые бархатные драпировки, лепнина, позолота, красное дерево — и все это по соседству с современными аппаратами, не только системами защиты, но и совершенно мирным роботом-уборщиком, деловито шуршащим в углу. Почему-то именно эта деталь показалась Биллу особенно абсурдной, и он едва не засмеялся в голос. Правда, один взгляд к группе у подножия лестницы, похожую на ту, что сохранилась в старом королевском дворце в Кронберге, и смех как ножом отрезало. За все время, что он провел на Островах Свободы, разыскивая Ахея, он ни разу не видел его, не слышал даже — барон оставался темной, молчаливой фигурой где-то за кадром, настоящим кукловодом. Фотография в личном деле не считается, это ведь совсем не то. У подножия лестницы стояло шесть человек, но нужного он узнал за долю секунды. Ахей не отличался сухой и холодной красотой, как подсознательно ожидали многие от пособника евгеников — тех, кто считал себя совершенной формой человечества. Он не был высок, хорош собой или хотя бы молод — его волосы, кустистые брови и тщательно подстриженные бородка с усами давно и бесповоротно побелели, а лицо избороздили морщины. Он еще не начал дряхлеть, возраст не взял свою дань с тела — он стоял уверенно и прямо, притягивая к себе внимание как осанкой, так и дорогим красным костюмом. Издалека человек наивный мог бы принять его за доброго дядюшку, а то и дедушку — но только ровно до момента, когда взглянул ему в глаза. Взгляд у Ахея оставался пустым и темным, под стать его натуре. И вот за ним он столько времени гонялся. Это он сгубил столько людей, включая старпома Билла, и чуть не превратил «Ласточку» в космический мусор. — А, капитан, — поприветствовал его барон. Голос у него был сухой и бесстрастный. — Как славно, что вы смогли присоединиться к вашему другу. Тейн! Значит, его все-таки не застрелили еще там, в логове в трущобах Крейстона? Гилберт посмотрел на стоящего на коленях человека, зажатого между двумя головорезами, и его сердце упало. Не Тейн. Тайлер. Эх, Матиуш, стоило тебя послушать… Храмовник выглядел целым и не слишком побитым, если не считать начисто лишенного эмоций лица. Опытному тайлероведу Биллу, впрочем, было видно досаду и пристыженность, что он не справился с заданием и попался. Из их компании не хватало пока только инженера… Интересно, Ахей в курсе, кто он такой? Что это Билл за ним гонялся по всему сектору несколько лет назад? — Почти вся компания в сборе. Вашего приятеля взяли в городе, — Ахей довольно кивнул сам себе. — Скоро он к нам присоединится. Кристиан с Биллом обменялись мимолетными взглядами: Тейн, выходит, был жив, несмотря на резкий обрыв связи, что, конечно, было лучше Тейна мертвого. Но этот обмен не ускользнул от барона. — О, не радуйтесь особо, — он встряхнул кистью, словно отмахиваясь от всей ситуации в целом. — Я приказал взять его живым. У него был доступ ко многим моим системам, и я намерен выбить из него все, что он с ними сотворил. Гилберта на мгновение замутило. Евгеники были скальпелем, если только не добивались противоположного эффекта намеренно. Но люди вроде Ахея были совсем другого рода, и тут не приходилось сомневаться, что инженер успеет не раз пожалеть, что его захватили живым. Черт, и ведь именно этого, похоже, он опасался, когда отговаривал их от этой миссии, и поэтому так настаивал на том, чтобы остаться в логове — и все равно они привели ахеевцев к нему. — А чего вы ждали? — преступник приподнял брови в фальшивом изумлении. — Вы-то просто два винтика системы. А вот ваш лживый дружок куда опаснее, и за то, что он попытался меня обмануть, он ответит соответственно. — Я уничтожил ячейку Амброзиуса Сестия, — процедил Кристиан, остановив на нем полный ненависти взгляд. — Если ты думаешь, что я позволю… — Ячейка Сестия не была уничтожена полностью, — отмахнулся Ахей. — И, коли на то пошло, ты просто оказался там, когда это чуть не произошло, мальчик. И на лаврах ты почиваешь только потому, что никто не знает правды. Тайлер застыл; по своему внезапно заледеневшему боку Билл понял, что он остается на месте только благодаря колоссальному напряжению воли. — Ты лжешь, — наконец выплюнул контактер. Такого яда в его словах капитан никогда еще не слышал. — Это все сплошная ложь. — Зачем мне лгать? — удивился Ахей. — Как будто вам есть куда доставить эту дезинформацию, будь она таковой! Тут он, конечно, был прав, мрачно сообразил космодесантник. Ему и правда не было смысла лгать. Барон меж тем остановился и пригляделся к храмовнику повнимательнее. — Боги, так ты сам в это верил? — спросил он. Голос его звучал почти добродушно, смешливо; его явно развеселило это открытие. — И, наверное, считал, что за это тебя сюда и отправили? Мальчик мой, есть монстры, которых может победить только другой монстр, и Сестий был одним из них. Ахей покачал головой, даже не пытаясь скрыть восхищение. — Я работал с Сестием, и он был невероятно хорош даже по меркам евгеников. Кто бы ни сцепился с ним за власть… Он был умнее, жестче и беспощаднее. И хитрее — потому что его до сих пор никто не нашел. Это совершенный евгеник. Этот человек может вами управлять, и вы об этом понятия не имеете. Хотел бы я с ним встретиться. Евгеники сами себя считали совершенной формой жизни — чем мог быть тогда совершенный евгеник? Разум Билла против воли метнулся к воспоминаниям о верхушках Дариона — что гражданской, что военной; кто из них мог быть волком в овечьей шкуре? Кто мог манипулировать целой звездной империей, ни разу не попав в поле зрения бдительных храмовников? Как долго они уже могут направляться к катастрофе? — Все трепыхания, капитан Гилберт, которые вы предприняли здесь, все бессмысленные жертвы вашего друга-храмовника — и все ради того, чтобы привести к власти еще одного евгеника. Какая все-таки ирония. Билл заскрипел зубами, искренне жалея, что у него нет никакой возможности врезать подлецу как следует. Как смеет он насмехаться над смертями и несчастьями сотен тысяч людей? — Впрочем, — лениво произнес Ахей, оперевшись об отполированные перила парадной лестницы, — оно и к лучшему. Дариону нужен умелый пастырь, потому что вы сами, очевидно, ни на что не годитесь. Чья это была идея, остаться на Крейстоне после побега? Пленники промолчали, точно воды в рот набрали, не желая признаваться. — Сомневаюсь, что Нехти — или как его на самом деле зовут, — проницательно продолжил барон. — Он-то как раз не дурак, хотя и невольный самоубийца. Что вы такого сделали, что он вам так верен? Вообще-то это был хороший вопрос — в том смысле, что Билл сам себя спрашивал, было ли дело в верности товарищам, или Тейн все посчитал и рассудил, что ему одному «Искателя» в родную гавань не привести? Хотя техник не делал особенной тайны из своих чувств, каждый раз, когда речь заходила о Чернокнижнике, капитан убеждался, что при себе он держал гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд. При мысли, что это именно верность поставила гражданского в такое положение, Биллу стало особенно тошно. Да, Тейн был гражданским с привилегиями (если вообще мог таковым считаться), но у него не было никакого боевого опыта, ни одной боевой миссии за спиной, ничего, кроме верфи и лаборатории — и все равно он примчался на выручку. А они… — Я как-то даже оскорблен, — сказал Ахей. — Я думал, когда Дарион снова сподобится кого-то послать по мою душу, это будет выполнено несколько более профессионально. А прислали вас, как будто хотели избавиться от лишнего. Или это поломка логических алгоритмов — если не получилось раз, пробуй еще раз, вдруг результат получится иным? — Ты всего лишь побочная миссия, — злорадно процедил Тайлер. Ему наконец-то удалось задеть барона за живое: кровь бросилась в лицо предателя, и он даже сделал шаг вперед, словно намереваясь самолично избить наглеца, который посмел так его оскорбить в его же доме, будучи полностью в его власти. Но едва он успел сделать этот шаг, как особняк пронизал звук — такой высокий и громкий, что перед глазами Билла поплыли цветные пятна, и он свалился на пол, полностью оглушенный и дезориентированный. Когда он пришел в себя, он обнаружил, что на ногах стоит всего двое людей. И еще шестеро — раскинулись вокруг в самых живописных позах. Тайлер уже поднимался на неверные ноги, не переставая сжимать голову обеими ладонями — ему, с его слухом, эта чертовщина была еще мучительнее. Из двоих новоприбывших один человек был Биллу решительно не знаком — какой-то крупный мужик с мясистым носом и маленькими, цепкими глазками, который деловито стаскивал оглушенных головорезов Ахея в одну общую кучу. Второй оказался к капитану вполоборота; присев возде Ахея, распростертого на ступенях его роскошной парадной лестницы, он так и эдак вертел его руку и хмурился. За время их разлуки Тейн успел обзавестись синяком на скуле и порвать рукав, но он определенно выглядел вполне себе живым и бодрым. А чего он, собственно, ожидал? Этот жук и из колодца бы вылез с пирожком в руке… — Нейр… — пробормотал Билл, тоже пытаясь встать. Повезло же! — Не торопись, — посоветовал ему инженер, болезненно резанув уши. — Я мог… слегка перестараться, но решил действовать наверняка, знаешь? Не подскажешь, где надо на запястье пульс искать? Никак не могу запомнить… — Я тоже очень рад тебя видеть, — искренне сказал капитан. — Поищи на шее, там проще. Инженер кивнул и принялся щупать уже шею. Поискал с минуту, становясь все сосредоточеннее, потом покачал головой и поднялся на ноги. — Говорю же — перестарался. Похоже, возраст дал о себе знать. Не выдержал. Барон действительно не подавал признаков жизни. Матиуш выглядел обескураженным, но не слишком расстроенным: видимо, за то время, что он пребывал на мнимой службе у барона, он успел увидеть достаточно, чтобы не жалеть о его смерти. В конце концов, когда злодей погибает, королевство никогда не плачет — Билл слышал однажды, как он напевал что-то такое, колдуя над компьютером. — Дай мне, — потребовал Кристиан, вытягивая руку. — Ты про это? — Тейн неуверенно посмотрел на нейр, которым успел обзавестись за последние несколько часов. — Я знаю, что у меня так себе с меткостью, но ты сам часом не окосел от моего маленького фокуса? Лицо храмовника действительно было слегка искажено, но Гилберт подозревал, что сам сейчас выглядит не лучше. — Мало что может настолько повлиять на мои навыки обращения с оружием, — терпеливо сказал контактер. — Отдай мне. Техник посомневался еще пару секунд, но оружие, даже такое, нервировало его куда больше в собственных руках, чем у Тайлера, так что он аккуратно вложил нейр в протянутую ладонь напарника. Билл заметил, что его движения все еще были слегка скованы — видимо, оружие было трофейным, и, как он угадал, изначально применилось против него самого. — Хек, ты закончил с шестерками? — спросил Матиуш, повернувшись к незнакомцу. Кристиан, ничуть не изменившись в лице, присел возле Ахея, одной рукой приподнял его голову и вгляделся в его застывшие черты. Налюбовавшись, он выпустил голову. Та ударилась о ступени с нелестно громким звуком. Тейн обернулся на звук, непонимающе посмотрел на распростертого барона, а потом уставился на Тайлера. — Я спутал вам планы, да? Я правда не думал, что именно его сердце или что там не выдержит! — Ты о чем? — Кристиан изогнул бровь. — А… А вам не надо было его допросить или еще что? — Тейн кивнул на труп. — Вопреки заверениям Билла, я не владею некромантией. Просто варю чертовски мощный кофе и не думаю, что ему уже поможет. — Барон Ахей был заочно приговорен к смерти, — равнодушно пожал плечами контактер. — Приговор был тем или иным образом приведен в исполнение. Разве что у тебя есть возражения или сожаления? У Билла точно не было. — Да куда мне? — тут же пошел на попятную инженер. — Я же буду спать спокойнее, думаю, так что без проблем. Только можно совет? — Валяй, — разрешил Билл, у которого наконец-то перестало звенеть в ушах. — Вирт-браслет его с собой прихватите, — Тейн кивнул на запястье покойного. — Разве что приговор распространяется на его личные вещи? Не допрос, конечно, но тут уже смотря какая поговорка про овец вам ближе. На лице Кристиана промелькнуло странное выражение, но он согласно кивнул и склонился над трупом, чтобы ободрать с его руки дорогой прибор. Просматривать содержимое он не стал — наверняка там стоит многоуровневая защита, взлом которой лучше поручить специалисту в условиях лаборатории. — А вы, уважаемый, кто? — Гилберт повернулся к спутнику инженера. — Это Хек, также известный как Гнилой Хек, — вместо него ответил Матиуш. — Он вообще-то работает на Рину! Мне повезло, что за мной отправили в том числе и его! Так вот как ему удалось провернуть этот фокус с освобождением из плена: благодаря неиссякаемому везению, он сумел наткнуться на союзника, который наверняка помог ему проникнуть в особняк — под видом пленника, надо полагать — и… Билл осмотрелся и вспомнил чертежи здания. Вон там, справа — не лестница в местную радиовышку? Он не был экспертом, но наверняка только там будет подходящее для таких злонамеренных манипуляций звуком оборудование? — Хек давно уже копал под Ахея для Рины, это он дал ей наводку на наш комбуй, — продолжил Матиуш, как будто обсуждаемого в зале вовсе не было. — Вообще-то он не должен был открыто нам помогать, но когда понял, что это шанс убрать барона с дороги — взял инициативу в свои руки, молодец! — И что теперь, он займет его место? — скептически уточнил Тайлер. При всей потенциальной благодарности к Гнилому Хеку, он едва ли тянул на нового лидера всей баронской империи. К тому же, оставался открытый вопрос с судьбой рабов; напарники просто не могли улететь, бросив Герду и остальных в этом разворошенном осином гнезде. — Я только порядок поддержу, пока начальницы выберут нового наместника, — наконец подал голос Хек. — Руперта какого-нибудь. — Что насчет рабов? — поинтересовался Билл. Кожа на лбу шпиона собралась складками. — Госпожа Мирабелла обещала, что на Островах Свободы будут жить только свободные люди и прочие, — выдал он. — Крейстон теперь будет частью Островов Свободы. Рабов у нас не бывает. Раз территория теперь принадлежала Мирабелле, то по поводу судьбы Герды и остальных можно будет потом спросить с нее лично. У капитана жутко трещала голова, и он не хотел ни секунды лишней оставаться на этой Богами забытой колонии. Кто знает, может, скоро здесь станет хотя бы терпимо — ведь сделать хуже очень, очень сложно. Кроме того, он подозревал, что Герда, несмотря на успех государственного переворота, не слишком высоко оценит их безрассудство, а рука у нее очень тяжелая. Лучше не давать ей возможности эту силу приложить. Матиуш очевидно чувствовал себя схожим образом, потому что он осмотрелся по сторонам, не нашел ничего особенно достойного мародерства, и снова обратился к Хеку: — Я надеюсь, мой корабль еще стоит в порту? И мы можем возвращаться на «Кракен»? — Комбуй! — напомнил Кристиан о многострадальной цели их путешествия. — А! Тут такая незадача вышла… — замялся Хек. — Наши хакеры его того… рванули. Случайно. Серьезно? Лицо инженера очень эмоционально вытянулось, он погрозил немым небесам кулаком (Боги не проявили к его угрозам интереса — не то привыкли, не то не обслуживали Крейстон), но быстро восстановился от потрясения. — Ладно, — нарочито беспечно сказал он. — И так справимся. Мы ведь знаем, где люди Ахея его выловили, будем плясать от локации. Узнать, что вся миссия пошла коту под хвост из-за косорукости местных спецов, было неприятно, но Гилберт обнаружил, что для него гибель Ахея вполне перевешивала это разочарование. Он задумчиво посмотрел на труп, который казался меньше живого человека. Вся та трудная, полная потерь погоня, несколько лет, прожитых с ощущением вины за провал — и все наконец подошло к концу. Он уже не чувствовал ненависти к барону, она умерла вместе с ним; осталось только глубокое удовлетворение от понимания, что мир стал чуточку чище в результате его действий. Он не знал, чувствовал ли Тайлер то же самое, но для него это всегда было признаком хорошо проделанной, честной работы. Он и его команда рискнули жизнями ради устранения этого мерзавца — и они оказались лучше соперника, они победили. В космодесанте это считалось безоговорочной победой. А насчет комбуя Тейн прав — зацепка у них все-таки есть, справятся как-нибудь. Они оставили Хека распоряжаться особняком — как выяснилось, у него была целая группа сторонников, и в Крейстоне планировалась большая зачистка, — и двинулись на летное поле, одолжить один из кошмарных флаеров. — И как Ахей его не раскусил? Хека, я имею в виду. Он ведь не выглядит слишком… сообразительным? — спросил Билл у Тейна. — А, он просто не выходит из роли. Наверное, — помолчав, добавил инженер. Тайлер шел за ними, молчаливый и задумчивый — более тягостного оттенка, чем обычно, что действовало Матиушу на нервы и не позволяло оставить напарника наедине с его мыслями. — Расслабься, Крис, — жизнерадостно посоветовал он. — Да, комбуй мы не добыли, зато Ахей пал, и даже мы все целы, что лично меня очень радует! Что тебя не устраивает? Он действительно выглядел очень довольным собой, несмотря на синяк на скуле и все еще несколько скованные движения — последствие разряда из нейра. — Кое-что из того, что Ахей сказал, не дает мне покоя, — храмовник покачал головой, отказываясь следовать совету. — Он отчего-то был уверен, что это не я уничтожил ячейку Сестия… И я готов поклясться, что он не лгал. — Думаешь, где-то в командовании флота или в правительстве прячется непойманный евгеник? — спросил Билл, придирчиво осматривая стоявшие на поле машины. Он надеялся найти личный транспорт Ахея, чтобы не трястись лишний раз в той уродливой коробке. — А что случилось с ячейкой? Ты там был? — поинтересовался Матиуш. — У нас была перестрелка… А потом произошел взрыв, — медленно проговорил Тайлер. — Согласно расследованию, это были боеприпасы моего лейтенанта, и у меня не было причин не доверять рапорту. Но теперь… — Думаешь, ваш загадочный евгеник мог приказать подделать результаты? — встревожился техник. — Он имеет влияние на лаборатории? — Меня больше беспокоит другое, — сказал Билл. — По словам Ахея, Сестий был из тех, кого дано победить только другим монстрам, и допустим, что он прав. Но почему другому монстру могло потребоваться его уничтожить? И почему он в тенях даже для союзников евгеников? Совершенный евгеник… — Быть может, Евгеническая война помешала его личным планам, — предположил контактер. — Она отбросила Верлон с позиции самой успешной колонии, позволив Арлании набрать больше веса. Кто знает, сколько политиков и промышленников пострадали от этого. — Много, — буркнул Тейн. — Особенно среди тех, кто занимался новейшей техникой. На Верлоне-то они сразу могли приглядеться к выпускникам. Билл и сам пришел ко схожему неутешительному выводу и просто молча представлял себе масштабы катастрофы, которую они могли оставить за спиной. Он ненавидел идти в бой, когда тылы не были прикрыты должным образом. Здесь же тыл не просто не был прикрыт — он вываливался из весьма заметной дыры. — Я не могу вернуться и расследовать это дело, но и передать его не могу, информации ноль, — Кристиан болезненно поморщился. — А в это время евгеники могут все еще орудовать в Дарионе из теней. На несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая только напряженным скрипом мозгов всех троих космолетчиков. А потом Тейн лишний раз подтвердил свою репутацию гения: посветлел лицом и хитро заулыбался, явно довольный собой. — Ахей мог и не знать лично, но здесь, — инженер покачал рукой с зажатым в ней вирт-браслетом барона, — могли остаться рапорты, сообщения… слухи. Может, ты сможешь найти в этом всем зацепку, даже если он не смог соединить точки. — Хорошая идея, — Тайлер почти расщедрился на улыбку. — Когда ты сможешь его взломать? — Только на «Искателе», придется потерпеть. Но как только, так сразу, — пообещал Тейн.