Куда не ступала нога человека

К удивлению Феаноры, Матиуш действительно занимался проверкой снаряжения, а не подслушивал происходящее в корабле при помощи своего верного шпиона — интеркома. Броня капитана и Тайлера, именная, все еще лежала в открытых шкафчиках, но третий скафандр пустой шкурой ссыпался у ног Тейна, как будто безумный ученый походя разжижил какое-то живое существо, от которого осталась одна лишь оболочка. Сам специалист упоенно ковырялся в шлеме, завесив глаза голубой вирт-полоской визора, что только усиливало впечатление безликого создателя Франкенштейна из далекого будущего. Аргус подобрала перчатку и повертела ее в руках. Никаких пометок или следов ношения на ней не было. — Твой? — Разумеется, нет, — фыркнул Матиуш, не отвлекаясь от своего дела. — Это запасной. Мне склепали именную, но стандартной комплектации. Я такое не ношу. Так что пока мой скафандр в лаборатории, я еще не все доделал. Твой приоритетнее. — Приделываешь к нему подставку для стаканчика? — усмехнулась она, припомнив давно уже состоявшийся между ними разговор. Точнее, полный обоснованных и не очень претензий к оборудованию монолог, с которого началось их знакомство. Это была какая-то конференция, на которой они оба оказались по чистой случайности — ни один из них не мог даже толком вспомнить тему, только то, что в аудитории они не выдержали и получаса. Удобные кресла, в которых можно было утонуть под монотонное бормотание лектора, не упрощали задачу. Так что в какой-то момент они оба оказались в холле, где Тейн рассматривал модель какого-то прибора и излагал свое честное мнение о нем. Разумеется, не слишком лестное. Сначала он показался Аргус нахальным пустобрехом, которого потребовалось поставить на место, но в процессе спора выяснилось, что первое впечатление было верным лишь наполовину (нахальство никуда не делось), а с точки зрения науки силы подобрались практически равные. Спор постепенно перетек в оживленную дискуссию. Так что остаток вечера они провели за упоенным обсуждением тонкой настройки научных компьютеров. Он не сумел сдержать улыбки, хотя пытался — мученически подергал разъезжающимся уголком рта, но в итоге сдался, ресурс был нужнее для работы. — Нет, кое-что модифицирую по мелочи, чтобы помехи этого твоего Кармага подкорректировать, плюс поправки на физиологию. Ну и чтобы Гил… кэп смог включить тебя в связку, — Тейн вернул панель на место, прикрыв начинку шлема. — Ты начинай одеваться, чтобы время не терять. Феанора и сама уже начала облачаться в легкий — минимум защитных слоев — костюм. Научный флот к таким был привычен; а вот военные предпочитали более тяжелые доспехи, в которых хоть вакуум рассекай, хоть строй врагов — вон, как у капитана Гилберта. Сразу видно космодесантника, на броне и царапины памятные имеются. От одного взгляда на эти боевые отметины на душе становилось чуть спокойнее. — В связку? — уточнила она между делом. — А, они на задании образуют связку, чтобы командир весь отряд видел, — рассеянно пояснил Матиуш, по самые плечи занырнувший в один из шкафчиков и как будто бы там застрявший, судя по подергиваниям торчавшей наружу половины тела и сосредоточенному пыхтению. — И ты это знаешь, потому что? — Старик Ричард мне прохода не давал, пока я не доказал, что прочитал досье и понял, как Б… капитан работать привык, — сознался инженер, наконец-то явившись обратно на свет с небольшим прибором в руках. — Сканер. Еще не забыла, как таким пользоваться? Феанора послала ему убийственный взгляд. На вечеринку в честь обмывания нового звания подруги он, гад такой, не прилетел, туманно отговорившись катастрофической занятостью на верфи на Гринворте (теперь-то понятно, чем именно он там был занят!), но уж он-то знал ее достаточно хорошо для таких вопросов. — Тебе прекрасно известно, на что я способна с таким аппаратом в руках, Тиш. Тебе, как никому другому, осмелюсь добавить. — А это аварийный маячок, — Тейн возмутительнейшим образом проигнорировал ее праведный гнев. — Даю тебе, потому что у этих руки будут заняты бластерами. Аргус кивнула, не став озвучивать то, что они и так оба знали: Матиуш в корабле останется один, телепорт по большому счету выведен из строя, а сенсоры, скорее всего, тоже не работают, разве что ему удастся сотворить чудо сродни превращения воды в вино. А на Сына Божьего он тянул слабо. Да и пилотом не был. Корабль тряхнуло, но оба успели ухватиться за стены и удержаться на ногах, даже инструменты не выронили. — Капитан, — Тейн все же воспользовался интеркомом, — смените гармоники щита. Должно смягчить приземление. — Уже, — коротко отозвался Билл. Матиуш считал невербальный приказ и добросовестно заткнулся. Впрочем, ему бы тоже не понравилось, если бы Гилберт заглянул в распотрошенный пилотский пульт, куда их инженер залез по пояс, и стал бы комментировать процесс ремонта. — Интересно, — вслух подумала Феанора, — как приземлились спасательные капсулы моего экипажа? — С трудом, — Матиуш не стал фальшиво ее заверять, что все в порядке, и ее команда наверняка водит хоровод вокруг березки посреди василькового поля в ожидании спасения. Никто в это не поверит. — Но это не значит, что мы не будем их искать. Корабль снова тряхнуло, в этот раз посильнее, и в этот раз пол так и остался немного накрененным. — Поверь мне, мы дважды поругались на эту тему, — добавил техник. — Всего лишь дважды? — Как выяснилось, мне не положено спорить с капитаном, — сокрушенно сообщил Матиуш. — И свободно делиться мудростью — тоже. «Делиться мудростью» в его случае обычно означало разбрасываться случайными фактами, так что Феанора не особенно ему сочувствовала. Ему не вредило, когда кому-то удавалось все-таки поставить его на место. Билл не сумел отыскать идеально ровную посадочную площадку, но учитывая крайне недружелюбную к гостям среду Кармага — уже замечательно, что нашел хоть какую-то. Вирт-браслет Тейна тренькнул, сообщая, что ему передали право управления кораблем, а через минуту в отсеке появились и Билл с Тайлером, серьезные и сосредоточенные. В старые испытанные бронекостюмы они влезли куда быстрее Феаноры, все столь же сурово и уверенно проверили оружие и как по команде закрыли шлемы. Аргус последовала их примеру. На прозрачном стекле почти тут же отобразилась информация о состоянии оксигенератора, зеленая пока что шкала повреждений, а после небольшой заминки — и две цветные пиктограммы, при близком рассмотрении оказавшиеся портретами ее напарников в высадке. Матиуш был прав, Гилберт создал связку на одних рефлексах, даже не уточнив, у всех ли система адаптирована. Тейн помахал рукой, привлекая их внимание и приглашая включить внешнюю связь. — Связь с кораблем вы потеряете очень быстро, но я сделаю все возможное, чтобы за вами следить, — объявил он. — На всякий случай воспользуйтесь навигаторской программой, какая-никакая помощь будет, чтобы вернуться. Он запнулся, пытаясь вспомнить, можно ли желать удачи или прощаться — первое вроде бы было страшнейшим суеверием у врачей, а второе у спасателей — и решил, что молчание все-таки золото. Поэтому еще раз помахал рукой и поспешил ретироваться обратно в рубку, пока команда еще в зоне действия сенсоров и ему есть на что ориентироваться. Когда шлюз открылся, Феанора почти пожалела, что вместо нее не пошел Матиуш, не подозревая, что отголоски столь же низменной зависти к товарищу промелькнули и у Билла. Насчет Кристиана никто поручиться не мог: все человеческое ему, казалось, вообще было чуждо. Как, собственно, и планете. По сравнению с ней даже обычное настроение Тайлера казалось если не тропиками, то вполне себе средней полосой. Кармаг не выглядел безжизненным, как необитаемые планеты без атмосферы, где кроме камней и гор ничего нет, просто бугрящаяся кратерами поверхность. Кармаг выглядел мертвым: как будто раньше на планете была жизнь, как минимум растительная, но не так давно ее не стало. Остался только густой, цепляющийся за снаряжение туман, скрадывавший все на десяток шагов, да темные, размытые остовы. Аргус топнула ногой, подняв облачко черной хрусткой пыли, и мрачно подумала, что причина гибели целой биосферы наверняка все еще неподалеку. Иначе было бы слишком просто. Сканер, впрочем, ничего подозрительного не показывал. Но и утешительного — тоже. На что ни направь — признаки жизни отсутствуют, да и радиус действия малый. — Я покопался в логах, — даже бодрый голос Тейна звучал сейчас несколько тускло. — При снижении что-то мелькнуло на сенсорах на северо-востоке. Направление ничем не хуже других. — Принято. Билл покрутил головой, сверяясь с программой, и двинулся в ту сторону во главе маленького отряда. Тайлер без лишних вопросов стал замыкающим. Сухо под ногами, впрочем, было недолго. Команда едва успела отдалиться от «Искателя Миров» достаточно, чтобы корабль пропал из виду в жутковатом, маслянистом тумане, когда под ногами стало хлюпать, а для того, чтобы вытащить ботинок из того, что поневоле приходилось звать поверхностью, надо было прилагать определенное усилие. Одна из пиктограмм на шлеме окрасилась сначала в красный, потом в серый цвет: связь с кораблем пропала как минимум с их стороны, фантомная поддержка в виде Тейна осталась позади. Билл ускорил шаг, остальные — тоже. Если в той стороне болото, то кто знает, что случилось с приземлившейся там капсулой. Позывные уходили в туман и безнадежно в нем пропадали, не получая ответа от команды «Царевны» — как будто в бетонную стену упирались. Аргус быстро утратила чувство направления, несмотря на торчащие там и тут остовы — возможно, местных деревьев, что иронично напоминало ей об оригинальном задании «Царевны». Она предпочла переложить эту миссию на Гилберта, а сама уставилась в свой сканер, хотя нового он сообщал крайне мало, да и полученные данные никакой ясности не вносили. — Что-нибудь есть? — спросил Билл, точно прочитав ее мысли. Подсветка шлема делала его лицо непроницаемым — или же оно было таким само по себе, Аргус еще не могла сказать, поскольку была знакома с ним совсем недолго. Хотя они оба носили звание капитана, главным несомненно был он, и она рада была просто выполнять роль офицера по науке, как в старые добрые. Правда, как назло, именно здесь от нее и в такой роли было мало толку… — Что-то здесь было. А теперь этого не стало. Причем всего сразу, — беспомощно сказала она. — И это все? — удивился космодесантник. — Наши сканеры могут обнаружить только то, что они запрограммированы обнаружить, — терпеливо сказала Феанора. — Как только мы встречаем что-то новое, нам остается полагаться только на себя. А космос полон нового, капитан. Кассина бы половину жизни отдала за возможность изучить все это досконально… Феанора в свое время тоже, до того, как стала капитаном. Теперь она отдала бы две трети за то, чтобы обнаружить свою команду в безопасности. Идти в липком полумраке, недра которого зелеными вспышками бликовали на стекле шлема, слыша только собственное дыхание, было особенно жутко. Ученой, тогда еще зеленому слетку-кандидату, как-то доводилось погружаться на дно океана на Моршанке, где они все тоже оказались заперты сначала в батискафе, а потом в тесном мирке костюмов. Они погружались и погружались, а глубокую зеленую тьму разрезал только одинокий луч прожектора, кромсая ее на неровные лоскуты и выхватывая оттуда то бахрому водорослей, то изрезанный тенью скалистый выступ. Феаноре стало казаться, что они так и будут до бесконечности падать в эту бездну, пока плечи их «Атланта» не сломаются под толщей воды — и тогда он коснулся дна. Но брести по дну в тяжелом экзоскелете, наедине с глубиной, тьмой и тонкой иглой света, наедине с собой и со своим сердцебиением, оказалось гораздо страшнее, чем в батискафе, где всегда можно коснуться соседа и ощутить человеческое если не тепло, то хоть присутствие. До этого дня мало что могло хотя бы сравниться с тем чувством. Кармаг сумел его переплюнуть и теперь успешно лидировал. Феанора как раз всерьез задумалась о возможности включить музыку или попросить напарников рассказать анекдот, чтобы избавиться от этого гнетущего, точно несколько километров воды над головой, чувства, когда Тайлер подал голос на общей частоте: — Мне не нравится пользоваться динамиками. Их точность уступает слуху. — Снаружи особо не подышишь, — заметил Гилберт. — Состав воздуха паршивый. — Я проинформировал, что мои возможности ограничены. В голосе контактера все равно чудился укор: дескать, начальник не позволяет сделать быстро и удобно, настаивая на соблюдении техники безопасности. Или же это было очень специфичным выражением тревоги, которой оказался не чужд и непробиваемый на вид старпом, пытающийся урвать хоть толику контроля и уверенности. Перед командой вынырнула из сумрака очередная темная масса, но не успел Билл скорректировать курс, чтобы обойти дерево, как его обогнала Феанора, которой этот конкретный остов чем-то особенно приглянулся. — Подождите, капитан. Посмотрите внимательнее. Это действительно оказалось не дерево, а металлическая статуя на каменном постаменте. Изъеденная коррозией и потускневшая, она все же казалось до странного неуместной на Кармаге; хотя бы потому, как вдруг дошло до Гилберта, прошлые деревья были обвешаны черно-бурыми лохмами чего-то похожего на плющ, тогда как поверхность статуи, если не считать ржавчину, была совершенно чиста. Как будто ползучие лианы боялись обвивать ее. — Здесь определенно была разумная жизнь, — сказала Аргус. «И определенно до того, как сюда попала моя команда. Или же здесь что-то очень не так со временем». Кристиан опустил бластер и медленно обошел статую по кругу, приглядываясь к постаменту и особенно к голове фигуры, изображавшей воина в старинных доспехах и при мече. Лица было не разглядеть под шлемом, да и множество деталей скрадывались, несмотря на наручные фонарики, полумраком и печальным состоянием памятника, но Тайлеру, похоже, хватило увиденного, чтобы сделать определенные выводы: — Это могли быть и наши люди. — В каком смысле? — Фигура, скорее всего, человеческая, — указал контактер. — Во всяком случае, гуманоидная. Вы же знаете, сколько кораблей с колонистами пропали без вести. Билл знал. Знал и то, сколько кораблей были найдены пустыми, без колонистов, что, пожалуй, было не лучше, и он бы действительно предпочел об этом сейчас не думать. — Я все равно хотел бы знать, откуда эта планета прилетела и почему, — пробормотал он, недоверчиво пробуя ногой землю вокруг постамента. Кто стал бы строить памятник посреди болота, где больше и нет ничего? Куда пропали эти люди и что с ними случилось? Он по-прежнему не верил в «Летучего голландца», «Леди Лавибонд» и прочие морские легенды, но его личное кладбище погибших кораблей сейчас чрезмерно настойчиво лезло в голову. Но то корабль, а здесь целое небесное тело! Есть разница! Феанора направила сканер на заинтересовавшую капитана кочку и была вознаграждена веселым помаргиванием диодов инструмента, первым с тех пор, как они сошли на Кармаг. — Это было что-то живое, — сообщила она. — Наверное, местная форма жизни, но эти данные… «Было» внезапно превратилось в «есть»: для сканера притворившееся мертвым существо вдруг развернулось и попыталось вцепиться в ногу Билла! Безоружная Аргус, не ожидавшая такого, шарахнулась в сторону, Тайлер наоборот — к капитану, на ходу вскидывая бластер. Выстрел все же вспыхнул, закрасив стекла шлемов ослепительно-белым, а по внутреннему каналу раздалась забористая ругань Гилберта, которая оказалась самым успокаивающим фактором во всем. Жив, значит. Когда команда снова смогла видеть, капитан действительно все еще стоял на ногах, с бластером, нацеленным на слабо дымившуюся форму жизни, которая несколько утратила и форму, и жизнь. Кристиан опустил свое оружие — выстрелить он так и не успел — и подозрительно осмотрелся по сторонам, словно ожидая, что со всех сторон на них сейчас кинутся столь же подлые твари. Феанора, напротив, присела возле поверженного врага и направила на него сканер, надеясь хоть что-то вызнать у трупа, который мог бы пролить свет на судьбу ее команды. — Что это сейчас было? — запоздало вырвалось у Билла. Он спохватился, что все еще держит бластер нацеленным на существо и заодно Аргус, и поспешил его опустить. — Теперь оно точно мертво, — пробормотала она. — Но и в прошлый раз там не было никаких признаков жизни… Я думаю, еще при жизни это существо претерпело какую-то мутацию. Смотрите, тут осталось немного оригинальной ДНК, и если мне удастся его расшифровать… Билл с Кристианом переглянулись: ученые всегда с головой уходили в свои исследования, напрочь забывая о внешнем мире, и эта не была исключением. Тайлер снова закрутил головой, пытаясь выжать из динамиков все возможное, но его не могли устроить даже самые передовые технологии. В опасной ситуации — особенно с таким количеством неизвестных переменных — он предпочитал полагаться на себя, а не на технику. Решившись, он глубоко вдохнул и открыл стекло шлема. Хотя он намеренно не дышал, местные туманы — не атмосфера, но какой-то паршивый ее заменитель — обожгли глаза почти до слез и кожу до желания поскрести лицо. Зато мир сразу обрел привычную для контактера объемность: вернулись едва слышные даже для него шорохи, отдаленные раскаты чего-то похожего на гром, шелест, хлюпанье лопающихся вдали пузырей, поскрипывание сочленений скафандров… Менее собранного человека, пожалуй, это могло бы ввергнуть в экзистенциальный кризис или более банальную панику, но Тайлер просто почувствовал себя… лучше. Исчезло неприятное ощущение хождения по облакам: под ногами на вид что-то есть, но сквозь него вот-вот провалишься и рухнешь на землю с огромной высоты. Хотя планета была новой и неизведанной, звуки все же оставались более-менее в пределах нормы. Все стало более реальным. Он планировал послушать пару секунд и закрыть шлем, так что капитан бы ничего не заметил, но на его беду Билл как раз повернулся и увидел вопиющее нарушение техники безопасности, какого он мог ожидать от Тейна, но никак не от приверженного правилам Тайлера! С ума он, что ли, сошел? Орать на безобразие Гилберт пока не мог, пришлось дожидаться, пока напарник вернет шлем на место и включит связь, но его тускло подсвеченное лицо всю дорогу выражало крайнюю степень неодобрения. — Капитан, — как раз произнесла Феанора, когда Кристиан вернулся в сеть. Билл сердито на него зыркнул, но экзекуцию пришлось отложить, — это… это был человек. — Правда? Гилберт первым склонился над уничтоженной им тварью, пытаясь найти в темной массе хоть что-то знакомое. Серая кожа, кусками отстающая от костей плоть (и отставала она совершенно точно еще до его выстрела!), клочьями лезущие бесцветные волосы, какие-то драные тряпки, которые, к счастью, укрывали все остальное… В их глубине что-то слабо блеснуло. Аргус тоже это заметила и, неловко орудуя пальцами в перчатке, сумела вытянуть заинтересовавший их предмет на свет. — Это же жетоны, — сказал Билл. — Наши, дарионские. Кажется, вы были правы, Тайлер. Феанора повернула металлические пластины другой стороной и замерла. — Нет, — глухо ответила она. — Он не был прав. Это моя команда. Билл прищурился. На жетонах, заляпанных грязью и кровью, помимо серийного номера было выбито имя: «Сильватика». — Она была моим старпомом, — дрогнувшим голосом добавила Аргус. Одно дело — разыскивать команду, зная, что шансы на успех невелики, но все же есть. Совсем другое — видеть неразумного монстра, в которого превратилась женщина, с которой разговаривала всего несколько часов назад. Теперь-то стали из посмертного оскала проступать и размывшиеся, но знакомые черты, и в тряпках получилось опознать остатки униформы — вон, шевроны можно различить под слоем обтекающей липкой грязи. Но Сильватикой это, похоже, перестало быть еще до выстрела Билла. По крайней мере, теперь упокоилось и тело. Ученая непослушными пальцами обмотала жетоны цепочкой и спрятала в пустую кобуру. У Сильвы остались пожилые родители и два брата на Моршанке, и если им нельзя вернуть тело, то, Боги, хотя бы жетоны нужно забрать… Ей на плечо легла тяжелая рука. — Это не значит, что вы потеряли всю свою команду. — Я знаю, я проходила обучение, — неестественно ровно отозвалась Феанора. — Капитан должен сохранять спокойствие и бесстрастность в любой ситуации. Плюс, потери до тридцати процентов личного состава допустимы. Билл с Кристианом снова переглянулись. Что-то знакомое и неожиданное промелькнуло во взгляде старпома. Гилберт, будучи космодесантником, терял подчиненных, как бы ни был хорош; на некоторых миссиях возможно только сократить потери, а не избежать. Но вот Тайлер…. Ему явно тоже было знакомо это чувство. Капитан не удержался и перебрал в памяти послужной список контактера, пытаясь сообразить, где именно он мог приобрести такой опыт; боевых операций там было не так уж много, больше кабинетная работа, так что вполне вероятно, что на Верлоне. Вместе с повышением. Неудивительно, что он тогда так сторонится официального звания — он не знал никого, кто открыто гордился полученным там рангом. Биллу многое хотелось ей сказать. Что обучение не может полноценно подготовить к реальности, что у каждого офицера, как и у врача, есть свое кладбище. Это неизбежно. И хороший командир после этого сделает все возможное, чтобы снизить потери. Потому что пообещать себе, что этот человек будет последним, значит заново разбивать себе сердце раз за разом. Не будет. Как бы мы ни старались. Хотел поделиться опытом бывалого воина, который ему достался дорого, но мог пригодиться другим. Но не стал — потому что Тайлер, признанный эксперт в области психологии, отрицательно покачал головой. — У нас еще будет время скорбеть, — произнес он. — Но пока нет доказательств обратного, мы должны бросить все силы на поиск тех, кто еще может быть жив. — Вы правы. Я подумаю об этом завтра. В смысле, когда мы вернемся на корабль. Ну да, в командовании как правило не дураки сидят. Не доверили бы управление кораблем, пусть и Научного флота, неподходящему человеку. Не зря же они проводят десятки психологических тестов и симуляций. Правда, симуляции, даже самые убедительные, все равно не то; Билл отлично помнил, как в учебке отключал алгоритмы безопасности на Арене, чтобы кровь кипела, а бой действительно шел на пределах выносливости, за право жить. У мозгоправов такой опции нет, не убивать же часть кадетов, чтобы научить остальных справляться с потерями. Стоило напарникам отвернуться, как ученая прижала сканер к почерневшему трупу, собирая образцы тканей бонусом к собранным данным. Ответа на то, как так получилось, ей еще не удалось найти, но если принести материалы в лабораторию, то, может, удастся выяснить, что произошло на Кармаге. Если, конечно, они не столкнутся с источником проблемы в ближайшее время. Феанора не хотела уходить, пока не удастся выяснить судьбу хотя бы части ее подчиненных, а не одной Сильватики. Еще ведь есть Кассина, Паладин и другие! — Кислорода у нас еще на полтора часа в одну сторону, плюс небольшой запас прочности, — озвучил Билл, когда она поднялась на ноги. — Это значит, полтора часа и все. После этого пойдем обратно на корабль. Ученая едва заметно нахмурилась, но покорилась. Миссией командовал Билл, и она уже видела, как он ставит на место зарвавшихся подчиненных. Да и вообще бунтовать против капитана посреди неизведанной планеты сродни особо изощренному самоубийству. Прежде чем уйти, Билл, а за ним и остальная команда, вытянулись по струнке, отдавая павшей последнюю честь. Кристиан задержался на несколько секунд, дождался, пока товарищи отвернутся; но Феанора чуть повернула голову и видела его в отражении на стекле шлема. Почти царственный в своей холодности, недосягаемый, собранный контактер замер на мгновение над погибшей женщиной, опустив голову и сложив руки перед собой — и она пожалела, что он в тот момент стоял к ней спиной. Порывистым движением он преклонил колено, едва коснувшись чужой земли — но все же коснувшись, тут же выпрямился и сотворил над телом знак благословения. Когда он повернулся, на его лице снова было застывшее, сосредоточенное выражение, точно он всего лишь осматривал труп на наличие улик. Ей стало стыдно: она явно подсматривала за чем-то глубоко личным, чем Кристиан делиться не хотел, иначе вознес бы свои молитвы, не дожидаясь их с Биллом ухода. И все же она была рада, что сделала это. С души свалился небольшой камень. Другие все еще тянули ее вниз мертвым грузом… Но их стало чуть меньше. Статуя и печальное, неупокоенное тело остались позади, отмеченные только точкой на маршруте в навигационной программе. Идти вскоре стало чуть проще: видно, они прошли по кромке болота и теперь снова выбрались на более сухую землю. Настроение, правда, это не улучшило: тягостная картина по-прежнему стояла перед глазами, у Феаноры еще и перемежаясь списком членов экипажа, с пометками «Пропал без вести» у каждого имени, кроме одного. Сильватика была многообещающим молодым офицером, через несколько лет сама могла бы командовать своим кораблем — но не станет. Она не сможет заработать ни особых наград, ни званий, ни почетной пенсии с чувством выполненного долга. Ее капитан даже тело забрать не может на родной мир… Зря, зря тогда она искренне произнесла приличествующую случаю фразу: «Рада служить с вами, мэм». Аргус снова уткнулась взглядом в сканер в надежде, что прибор позволит ей обнаружить что-нибудь полезное — и по иронии судьбы именно поэтому пропустила то самое полезное. — Выстрел! — вспышку напарники заметили одновременно, но Билл успел озвучить свою догадку раньше. — Дарионский бластер, — подтвердил Тайлер, реабилитируясь после своего опоздания. — Это должны быть мои люди! — Феанора едва не сорвалась на бег впереди космодесантника, но вовремя взяла себя в руки. Если там перестрелка — то какой с нее, безоружной, толк? Она разве что сможет подставиться под удар, причем не факт, что не под дружественный огонь. Нет, она определенно не может мчаться туда, даже если там Кассина или Паладин… — Тайлер — вперед, — скомандовал капитан. — Аргус, вы за мной, не высовывайтесь. Кристиан ускользил вперед, быстро превратившись в размытый силуэт. Билл немного подождал и двинулся параллельным ему курсом, Феанора проследовала за ним, изо всех сил стараясь скопировать его осторожную походку и в свою очередь не помешать работе коллеги. Далеко, впрочем, она не ушла: Билл послал ее прятаться за первым же попавшимся деревом, то ли не оценив ее стараний, то ли оценив и проникнувшись к ним жалостью. Сканер на таком расстоянии на Кармаге ожидаемо не работал, поэтому, скорчившись за укрытием, Феанора мрачно гадала, как напарники опознали выстрелы как дарионские. Тейн бы, пожалуй, смог объяснить, он был на редкость хорош в том, что касалось технологии… Собственная беспомощность неимоверно ее злила. Если бы она была здесь в качестве научного офицера, она бы чувствовала себя иначе: она и не обязана быть в первых рядах с бластером в руках, у нее другая задача. Но теперь, будучи капитаном, Феанора не была уверена, что все еще имеет на это право. Если корабль покидать положено последней, то и в такой ситуации что-то подобное должно быть, верно? — Дарионцы, — произнес по внутренней связи перебитый помехами голос Тайлера. — Двое. Вооружены. Один, похоже, ранен. — Выходите, Аргус, — подключился Билл. Ученую уговаривать не пришлось: она тут же сорвалась с места, следуя пунктирной линии, высветившейся на стекле шлема. Где-то сотню шагов спустя она неожиданно для себя оказалась у небольшой скальной гряды, где уже стояли, опустив оружие, Билл и Кристиан, а напротив них — настороженный мужчина в заляпанном грязью и очевидно поврежденном скафандре. За его спиной к скале привалился другой, в еще более плачевном состоянии; его бластер лежал на земле, выпав из обессилевшей руки. Но Феанора смогла опознать одного из них, несмотря на всю грязь и ранения. — Паладин! — крикнула она, спохватилась и переключилась на внешнюю связь костюма. — Лейтенант Паладин, немедленно опустите оружие! Рефлекс сработал быстрее, чем слова дошли до сознания; офицер сначала направил бластер в землю, а потом уже шагнул вперед, недоверчиво приглядываясь к третьей фигуре, вынырнувшей из тумана. — Капитан Аргус? — все же уточнил он. Голос у него был хриплый и уставший, под стать виду, как будто между эвакуацией с «Царевны» и этой встречей прошло не несколько часов, а дней, а то и недель, проведенных в боях. Эту мысль запоздало догнала другая: а против кого Паладин здесь сражался? Кому предназначался замеченный командой с «Искателя» выстрел? Пока что единственным противником, повстречавшимся команде высадки, была злосчастная Сильватика… — Да, и со мной команда с дарионского корабля, ответившего на мой сигнал, — Феанора кивнула на Билла и Кристиана, благоразумно исключивших себя из процесса переговоров. — Это Павел с тобой? Он тяжело ранен? Человек у скалы выглядел откровенно плохо, даже если сделать скидку на глубокие тени и искаженные цвета, создаваемые подсветкой шлема. Да и длинный раскол костюма на бедре не внушал оптимизма; даже если аварийные системы сработали и пережали поврежденный участок, изолируя остальное, кто знает, что попало в рану? И что еще случилось за это время? — Это уже не имеет значения, — едва глянув на картографа, равнодушно отозвался офицер. — Мэм, вы уже встречали кого-нибудь на этой планете? — Сильватику, — призналась ученая. — Нам… пришлось ее убить. Паладин сказал какое-то слово. Тайлер не шелохнулся, но у Феаноры возникло стойкое ощущение, будто он-то прекрасно это выражение понял. — С ней было еще несколько человек. Я надеялся, что они продержатся. — Против чего? — не выдержал Гилберт. — Что здесь происходит, лейтенант? — Против местных и против своих, — простонал Павел, которого все успели счесть бессознательным. — Они стаскивают… тела к статуям… а умирающие идут туда сами… — На этой планете есть какая-то… — еще одно незнакомое слово, — которая не отображается на сканерах, но вполне себе живая. Кассина сказала, что они как-то маскируют свои признаки жизни. Валят и валят. А потом мы заметили в их числе наших павших товарищей. — Вы хотите сказать, что это… зомби? Как в тех старых фильмах? — искренне растерялся Билл. — Зомби — досужая выдумка, а это вполне реально, — веско отрезал Паладин. — Мы отбили последнюю волну, когда вы подошли, но сейчас на нас идет девятый вал, мы потеряли связь с последней группой впереди. Не продержимся. Феанора наконец выглянула из-за укрывавшей их скалы, увидев узкий проход, буквально заваленный телами; в большинстве своем серыми и неузнаваемыми, но кое-где виднелись и дарионские скафандры, и поблескивание шевронов. От такой картины ее замутило, но в импровизированном аванпосте оказалось не лучше: там приходилось смотреть на Павла, по телу которого то и дело пробегали судороги. Картограф вообще был добрейшей души человек, и с этим местом и ситуацией не сочетался категорически; как и с мыслью о том, что он может не выжить. Гилберт, похоже, думал о том же. — Наш корабль не так уж далеко. У нас есть медотсек, мы сможем его дотащить, — предложил он, делая шаг вперед. Паладин немедленно направил на него бластер; Кристиан успел наполовину вскинуть свой, когда Билл, угадавший его реакцию, выбросил руку в сторону, останавливая напарника. Контактер помедлил долю секунды, но подчинился. — Скажите ему, мэм, — предложил Паладин. — Посмотрите в сканер и подтвердите анализ Кассины. Рука Феаноры дернулась было к прибору, но тут же безвольно повисла. Билл, в конце концов, был не единственным, кто смотрел старые фильмы про зомби, и тут не нужна была ученая степень, чтобы сообразить, какой именно вывод ей предлагается подтвердить. Судя по лицу капитана, он тоже все понял сам. — Мы можем вас прикрыть, пока вы добираетесь до корабля, — продолжил лейтенант, удовлетворенный их догадливостью. — На это нас еще хватит. Вы сможете долететь до Моршанка и сообщить обо всем коменданту и адмиралу, они вышлют группу зачистки. Кстати, вот! Он перебросил Феаноре небольшой плоский чемоданчик, который капитан машинально прижала к груди, неловко перехватив его посередине. Внутри что-то тихонько звякнуло. — Что это? — Кассина успела перед смертью, — пояснил Паладин. — Все надеялась, что вы сможете разобраться, мэм. Там образцы и прочее. Известие о смерти подруги потрясло Феанору гораздо меньше, чем она ожидала. Похоже, в глубине души она уже успела заранее смириться с такой возможностью. И этот посмертный дар — в этом вся Кассина. Она всегда была замечательной ученой. Ею же и осталась до самой своей безвременной и жестокой гибели. — Спасибо, — она серьезно кивнула. — Я сделаю все возможное. Чемоданчик разом стал весить на порядок больше, точно на нем скопом повисла вся погибшая команда «Царевны», требующая отмщения, но Аргус храбро прижала его покрепче и кивнула, подтверждая свою готовность принять это тяжкое наследство. Ни Билл, ни Кристиан не рискнули предложить ей помочь с ее ношей — и правильно сделали. Трупов бы не прибавилось, конечно, но отношения испортило бы в самый неподходящий момент. — Они идут, я их слышу, — прохрипел Павел. — Вам… надо уходить. — Тоже слышу, — отрывисто подтвердил его напарник. — Бегите. Феанора ничего не слышала, но Кристиан, казалось, пытался расслышать какой-то далекий шум, так что, наверное, дело было в ней лично. Билл потянулся было, чтобы отсалютовать товарищу, прикрывающему отход, но почему-то передумал, опустил руку и размашистым шагом двинулся обратно — ровно-ровно по компасу, ни на градус не отклоняясь от программы. Аргус медлила: вот так бросать последних, обреченных на мучительную смерть людей, ее людей, без последнего слова, напутствия, просьбы… Это было неправильно. Пусть она едва-едва успела занять капитанское кресло, это была ее команда. Павел приподнялся на локтях и дрожащей рукой бросил — промахнулся — ей сверток из остатков чьего-то комбеза, забренчавший по каменистой земле и остановившийся у ног Кристиана. Контактер его подобрал. — Жетоны. Какие мы смогли собрать, — пояснил Паладин и отвернулся. Говорить было больше нечего, более того — это оскорбило бы старого воина, кем бы он ни был в прошлом. Оставаться — и тем более незачем. Феанора бросилась догонять Гилберта, закусив нижнюю губу, чтобы загнать эмоции поглубже и не дать им помешать. Тайлер двинулся за ней, но приостановился и бросил последний долгий взгляд на двух дарионцев, оставшихся позади. Снова быстрый, чтобы остаться незамеченным, знак благословения для двух обреченных. И неожиданный встречный — со стороны Паладина. — Это было неправильно, — сказала Аргус, выждав, когда он с ней поравнялся. Вопреки опасениям, ее голос не дрожал. — Это был единственный возможный вариант, — спокойно возразил старпом. Она тоже это знала, но лучше себя от этого не чувствовала. Капитан, который это тоже слышал, промолчал. За их спинами тускло полыхнуло несколько вспышек от бластеров, а потом туман сомкнулся и жадно проглотил звуки и свет. Позади, тем не менее, стала как будто накатывать невидимая пока волна, которая заставляла всех троих все ускорять и ускорять шаг, пока они не сорвались на бег — ровно в тот момент, когда в тумане стал нарастать низкий, зловещий гул. Вот теперь счет действительно пошел на минуты. Феанора искренне пожалела, что не поменялась местами с Тейном. Статую они оставили в стороне и позади, зачем-то подкорректировав курс; под ногами снова захлюпало, замедляя бег, но не так сильно, как по дороге в ту сторону. Аргус, не стесняясь, тяжело дышала; к тому же, ее тревожил индикатор оксигенератора, которого не хватило бы надолго при таком расходе. У ее товарищей разве что несколько остекленел взгляд, но они продолжали упорно разгребать грязь, следя краем глаза за нагруженной ученой. В их глазах Научный флот недалеко ушел от гражданских, которых в таких ситуациях нередко приходилось таскать на себе. Но сдаваться Феанора не собиралась и не отставала. Билл первым вскарабкался на небольшой холмик, огляделся… постучал согнутым указательным пальцем по шлему универсальным жестом человека, пытающегося починить проблемную технику. — Навигационная программа лагает, — спокойно, несмотря на откровенную катастрофу, сообщил он. — Мы потеряли маршрут и карту. — Связи с кораблем все еще нет? — Тайлер по шлему стучать не стал, но вызвал вирт-окошко над ладонью и не менее экспериментально в него потыкал. — Никакой нет. Оба оставались поразительно хладнокровными и деловитыми, учитывая обстоятельства. Гул за их спинами, казалось, злорадно взревел, разом став громче — и ближе. Сквозь скафандры, конечно, этого нельзя было почувствовать, но как будто повеяло холодом, пробежавшимся вверх-вниз вдоль позвоночника и угнездившимся под лопатками. Ученая тоже проверила коммуникатор в шлеме, но безуспешно. Связи не было. — Можно как-нибудь усилить сигнал? — поинтересовался Гилберт. — Пробовал уже, — тут же отозвался Тайлер. — Нет эффекта. У систем скафандров есть недостатки, а специализированного устройства связи у нас нет. Иначе я мог бы… Феанору вдруг осенило. — Есть! Не совсем, но все же… — она лихорадочно ощупала плечо, где Тейн закрепил маячок, и до упора вдавила маленькую кнопочку. На устройстве замигал красный диод, передача сигнала началась. Вопрос лишь в том, достиг ли он «Искателя Миров», или его мог подхватить кто-то другой, не столь дружественный. Кристиан методично проверил заряд бластера и запасную батарею; Билл убедился, что скафандр исправен и не сковывает движений. Еще неизвестно, придет ли помощь, а если не придет — дорого продавать свою жизнь сподручнее при полной боеготовности. Аргус предпочла надеяться на лучшее и усиленно всматривалась в небо, пытаясь выглядеть там блестящий бок «Искателя». Гул все нарастал и нарастал, вынуждая их снижать громкость внешней связи; только Тайлер с непонятной жадностью вслушивался в шум, пытаясь почерпнуть в нем что-то полезное, ну или пытаясь своеобразно надышаться перед смертью. Они едва не пропустили момент, когда на их частоте промелькнули помехи. Билл даже подумал, что ему показалось, но более чуткие Феанора и Кристиан тут же насторожились, хватаясь за эту откровенную соломинку. Мало ли что забивает канал в этом всеми импами забытом месте? В такие моменты нет ничего хуже ложной надежды. Он однажды потерял так одного рядового, еще совсем зеленого, который после двух дней в клещах вообразил, что услышал шум двигателей, и высунулся посмотреть… — …ду…м… — Специалист Тейн, — авторитетно объявил контактер, и никто не посмел усомниться в его слухе. Опыт опытом, но ухватиться за соломинку хотелось куда больше. — А что говорит-то? — не вытерпел Билл. Объяснить, что услышать больше, чем передают, он не может, Тайлер не успел. Из клуба тумана особо гадостного оттенка вынырнула человеческая фигура, через пару шагов (под дулами бластеров чрезмерно боевых коллег) трансформировавшаяся в Тейна. В скафандре, но без шлема, одной рукой прижимавшего к лицу дыхательную маску, а другой как-то оперировавшего сразу несколькими вирт-окнами над запястьем. Ко всему прочему, он был безоружен, а картридж на маске был полностью разряжен — то есть, толку от него не было никакого, с тем же успехом можно местным воздухом напрямую дышать, без посредников. Да у них с Тайлером что, заразная эта глупость?! Они токсикоманы, им нравится таким дышать? Что это вообще за безобразие?! — Как… — гневно начал Гилберт. — Потом! — хрипло вытолкнул из себя Матиуш и зашелся в надрывном кашле. Космодесантник посмотрел в его глаза, перечеркнутые голубой полосой визора и оттого отдававшие безумием, и решил, что сейчас действительно важнее добраться до корабля. Если выживут — тогда и будет время для дисциплинарных взысканий. В странном свете на поверхности Кармага Тейн и без свечения визора выглядел не лучшим образом: преимущественно серо-зеленого оттенка, с глубокими тенями на лице. Он никогда не отличался своеобразной смертоносной грацией, которая была свойственна некоторым военным и храмовникам; но и сейчас его шаги оставались уверенными и даже размеренными, несмотря на пересеченную местность. Для человека без специальной физической подготовки и не имеющего возможности как следует вдохнуть, передвигался специалист весьма бодро, пусть его кашель и заглушал порой разгневанный рев за их спинами, да и вообще казалось, что он вот-вот выплюнет злосчастные легкие. Вел он их совершенно не в ту сторону, куда предлагала идти программа до этого, но выбора не было: полагаться приходилось на него и его техническую экспертизу. Не зря же он выскочил, как имп из табакерки, вскоре после того, как Аргус активировала маячок… Тейн внезапно запнулся, но удержался на ногах — только согнулся пополам и закашлялся пуще прежнего. Гилберт примерился было подхватить его и остаток пути (куда вот только?) протащить на себе, но инженер одним пальцем смахнул одно из вирт-окошек, замигала, опустошаясь, закрепленная на предплечье ампула, и Матиуш, оттолкнув чужую руку, целеустремленно побежал дальше. — С ума сошел? — бессильно гавкнул Билл ему в спину, не заметив, что скафандр переключился на внутреннюю связь. — Давно! — выдохнула Феанора. Но оно сейчас и к лучшему! Ревело, казалось, уже над самыми ушами — или микрофонами шлемов — когда из тумана показался бок «Искателя миров», по команде от инженера распахнувшего внешнюю створку шлюза. Тейн, кажется, на одной инерции добрался до второй двери, где и сполз по стене, продолжая орудовать с чем-то на вирт-браслете. Феанора прислонилась к переборке рядом с ним, но осталась на ногах; к груди она по-прежнему прижимала заветный чемоданчик. Тайлер дисциплинированно закрыл шлюз и включил быструю дезинфекцию, но Билл не стал дожидаться ее конца. Содрав с головы шлем (все равно оксигенератор сдох-таки на последних метрах финишной прямой!), капитан напустился на Тейна: — Ты почему без шлема выбежал?! Что это вообще было? Не мог на корабле подлететь? — Потому, — слова Матиуша почти утонули в хрипе, но все же пробились, — что вы пульт заблокировали, кэп! И вам надо срочно в руб- а-а-аргх! Видимо, действие ампулы вкупе с адреналином и его собственной забористой дурью закончилось: из серо-зеленого техник превратился в светло-серого и закашлялся еще надрывнее, медленно, но верно заваливаясь набок. Феанора хотела было его поддержать, но замешкалась из-за чемоданчика Кассины, и контактер успел первым: небрежно выставил ногу, к которой Тейн и привалился, содрогаясь в приступах, но упрямо продолжая щуриться в вирт-окна. — Надо взлетать, — услужливо «перевел» Кристиан. Билл и сам уже сообразил, что разнос опять придется отложить по техническим причинам, поэтому бессильно погрозил кулаком всей команде разгильдяев и бегом, как был, в бронекостюме, бросился в рубку. Свой пульт он действительно заблокировал по старой привычке, забыв передать специалисту управление, а тот, видимо, решил, что устроить экстремальный забег без нормального воздуха и защиты по откровенно опасной планете будет быстрее и морально вернее, чем взламывать защиту… Ладно, потом! Вся рубка оказалась обвешана вирт-окнами, которые капитан нетерпеливо смахнул, но даже вскользь брошенного взгляда хватило, чтобы понять: каким-то чудом Тейну удавалось отслеживать их на протяжении почти всего пути, пока орда — здесь обозначенная внушительной оранжевой массой в системе координат — не утопила их сигнал. Тогда, видно, и сорвался с места, а маячок помог ему на последней сотне-другой метров, когда собранных заранее данных уже не хватало, чтобы вычислить их местоположение. Орда неумолимо приближалась, поэтому любоваться проделанной работой было некогда. Гилберт схватился за штурвал, выругался, снял блокировку, мысленно поблагодарив чип за возможность сделать это быстро, и приготовился стартовать. Труп на последнем, очень громком издыхании тоже явился на мостик, с двух сторон поддерживаемый Феанорой и Кристианом, и успел рухнуть в свое кресло за секунду до того, как корабль совершил рывок. Отправить бы его в медотсек, но времени нет, нужно поскорее набрать высоту, и… Оно промелькнуло на сенсорах очень быстро, но Билл успел его опознать — точнее, не его, а специфический след, который он оставил за собой. — Это корабль?! Откуда здесь корабль?! Почему мы его раньше не заметили? — Потому что я гений, — упрямо прокаркал Тейн. — Почему, думаешь, я так торопился? Я его засек! А вот он нас пока нет, потому что стелс-система работает исправно — но уносить ноги из Трясины все равно надо как можно быстрее! Дураков спорить с этим предложением не нашлось даже здесь — и «Искатель» направился прочь от планеты.