❱❱ 11 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Несколько дней Эстель не виделась со своими подругами. Крис взяла у неё номер телефона и пару раз позвонила, они успели поболтать. Эстель чуть не рассказала подруге правду о её парне. Она не могла скрывать это, её мучила совесть. Но Инграм не осмелилась даже намекнуть на подобный разговор, посему последующие звонки она пропускала. Наверное, Крис расстроилась, но сейчас у Эстель действительно была веская причина избегать подругу. Из-за прогулов и беготни во второй корпус, она немного запустила учёбу и ей срочно нужно было нагнать пропущенные темы. Инграм дорожила встречами с друзьями, но в первую очередь думала об успеваемости. Усердно позанимавшись после уроков, она вышла к воротам школы. У неё было около получаса свободного времени до приезда водителя. Можно посидеть на скамейке в спокойствии, занимаясь любимым хобби. Большинство учеников уже разошлись по домам, так что оставаться во дворе можно без опаски быть увиденной. Она села и открыла книгу. Прохладный осенний ветерок срывал с деревьев ослабевшие листья и уронил один на страницы её книги — жёлтый и заострённый, будто наконечник копья. Эстель взяла его, повертела в руках и отпустила. Лист закружился в воздухе, взметнулся и улетел, гонимый порывом. — Эстель! — позвали её, она устремила взгляд к говорящему. — Давненько тебя не видела! — это была Люсия. — Привет… — сконфужено ответила Инграм. Люсия прошлась по вороху пожелтевших листьев, шуршащих от её шагов, и опустилась рядом с Эстель. — Ты кого-то ждёшь? — Да, жду, когда за мной приедет води… то есть отец. — О, он водит машину? Здорово! А у нас нет машины, я езжу до школы на автобусе. — Неудобно же. — Когда нужно сэкономить, то можно и к автобусу привыкнуть. А прогуляться пешком даже ещё интереснее, — энергично подметила она. — Я часто гуляю по городу и нахожу много занятного. Ты была когда-нибудь в кафе Пион? — Нет, впервые слышу. «Я вообще ни в каких не была…» — Это далеко — в восточном районе, в самой глуши. Но там готовят такие вкусные блинчики! Может сходим вместе? С Крис! Когда ты не занята? Эстель размышляла как тактично отказать подруге, но мысли совсем не шли. Взглянув на золотисто-багряные листья на дороге, она вдохнула осенний воздух. Он приятно холодил лёгкие, в голове потихоньку прояснялось. Осень была любимым временем года Эстель, она обожала свежую прохладную погоду. Но не только природа приносила ей радость в эту пору. — В этом месяце точно не могу, у меня скоро день рождения и отец готовит официальный приём в честь этого. — Вечеринку? — Д-да… Люсия замолчала. По её заинтересованному лицу Инграм поняла, что она хочет напроситься в гости, но позвать её Эстель, разумеется, не могла. Если подруга вдруг спросит, то… «Только не спрашивай! Только не спрашивай! — взмолилась она. — Я не хочу больше… — А ты… приглашаешь кого-нибудь из друзей? …лгать». — Н-нет! К с-сожалению... — резко ответила собеседница и её голос задрожал нотками паники. — Для отца… это в-важно, а ещё мы будем отмечать даже не дома, а… за городом! У родственников! Да! И вот снова пришлось наговорить придуманных на ходу отговорок. Эстель опустила глаза. — Очень жаль, — Люсия поникла, весь её весёлый настрой сошёл на нет. — Что ж, значит в другой раз. Ты же не будешь против? — К-конечно н-не буду… Возникло безмолвие. Эстель исподлобья поглядывала на подругу, та о чём-то задумалась, уставившись на пожелтевшие деревья. Она смотрела на них безэмоционально, совсем не с таким очарованием, как Эстель. Пейзаж определённо не радовал Люси. От её угрюмого выражения лица Инграм вновь стало совестно. Она только что соврала ей. Опять. С каждой новой ложью становилось всё больнее, обман накапливался, как снежный ком, и рано или поздно этот ком станет явным. Кажется, Люсия её ни в чём не подозревала, но доброжелательной девушке точно стало горько от отказа погостить. — Ладно, мне уже пора, — резко прервала тишину подруга и поднялась со скамейки. — Увидимся позже. До встречи. «Она же не обиделась, правда?..»***
❱❱ 17 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Подготовка к торжеству шла полным ходом. Её день рождения выпал на будущие выходные. За неделю Винсент разослал приглашения своим коллегам, дальним родственникам, друзьям. Среди них не было ни одного близкого человека для Эстель. С некоторыми она познакомилась на других праздниках, что проводил её отец в поместье, но в остальное время девушка не встречалась с этими людьми. Все они были издалека и не горели желанием сближаться с ней. Мероприятие было просто формальностью и служило поддержкой авторитета Винсента. Встреча с его дочерью была отличным поводом предложить её отцу очередную сделку или проект для воплощения. Эстель прекрасно это осознавала, но праздник всё равно был очень для неё важен. Особенно если на нём появится отец. Поэтому с утра она занималась тем, что получалось у неё лучше всего: контролировала украшение зала, приготовление блюд, доставку ингредиентов, пошив новых костюмов для слуг и размещение гостей по комнатам согласно предоставленным Винсентом спискам. Такое ответственное празднование взвинчивало девушку, тревога сказывалась на её самочувствии. Несколько бессонных ночей, проведённых за планированием совсем выбили из неё энергию. Усталая, сонная Эстель носилась по особняку и проверяла этапы организации. — Госпожа, вам следует успокоиться, — ласково тешила её экономка, ходя за ней по пятам. Они шли по коридору, в десятый раз проверяя отмытые до блеска пол и стены. — Мы успеваем к сроку, незачем так спешить и изводить себя. Может вам немного поспать? — Я не могу спокойно спать, пока всё не будет идеальным, — с гордостью ответила Эстель. — Ваш день рождения не обязан быть идеален по пунктам. — Отец дал мне этот список, он хочет, чтобы я подготовила всё согласно плану. Я не стану подводить его. — Это ваш праздник, а не Винсента. Он не может заставлять вас соблюдать его прихоти. Чего бы хотелось вам самой? Эстель остановилась и повернулась к экономке. Грета с сочувствием смотрела на госпожу, она искренне беспокоилась за девочку. Этот вопрос поставил Эстель в тупик. Все её желания исполняли слуги. Так было всегда с её самых ранних лет. Однако то были простые детские капризы, а нынешние сокровенные мечты она не жаждала раскрывать. Навряд ли Грета или Сильвестр смогут их воплотить. «Хотелось бы мне видеть на моём празднике друзей…» — стоило ей подумать об этом, как на её глаза подступили слёзы. Эстель отвернулась и вытерлась рукавом. — Сперва я хочу, чтобы ты перестала давать мне свои советы! — вдруг ополчилась Инграм. Её сожаления перешли в злобу. — Я тебя о них не просила! Вместо того, чтобы досаждать мне, сходи на кухню и посмотри, как там дела с главными угощениями.***
❱❱ 21 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Большинство гостей прибыли на праздник к вечеру. В воздухе царила радостная и взволнованная атмосфера — многим хотелось увидеть Инграма и его дочь лично. Слушая голоса, доносившиеся из зала, Эстель стояла у подножия винтовой лестницы в ожидании отца. В нервном тике девушка отстукивала каблуками ритм, затем подёргала за лацканы фрака. Завозилась, вздохнула, наконец, скрестила руки на груди, лишь бы куда-нибудь их деть. Она не любила званые вечера: разговоры, политика, подвохи в безобидных беседах. Такой расклад не избежал даже её дня рождения. Гости обсуждали предложения оппонентов, советы по развитию экономики, вложения. Они готовились обратиться к Винсенту. Не дождавшись отца, она прошла в главный зал. Семейство Инграмов принимало гостей только в атмосфере расточительной пышности. Лестницы были устланы алыми коврами, стены убраны изящнейшими картинами, потолки горели хрустальными люстрами. Парадные коридоры особняка украшались ценными статуями из бронзы и мрамора. Середину зала занимал огромный дубовый стол, покрытый белой скатертью с златотканым узором. На серебряных блюдах подавались туши печёных кабанов, пойманных Винсентом на охоте, угощения из осьминогов и икры под овощной шубой, тушёные грибы в сливочно-сырном соусе, которые сочились и таяли на языке. Другую половину стола заставили сладостями. Возле них витали ароматы, которые били в голову. Пахло свежим тестом, сладко благоухало булочками, печеньем и вафлями. Веяло сытными запахами пирогов. Но всё это перекрывал мощный аромат крема и всевозможных глазурей, исходивший от огромного многоэтажного торта, который стоял в самом центре. «Мой любимый торт! — восторгалась Эстель, втягивая его запах. — Лимон, земляника, миндаль и вишня!» Не выдержав, она отрезала от него кусочек и осталась около стола, вкушая с наслаждением лакомый бисквит. Основная масса гостей тоже скопилась рядом. Некоторые из них успели обменяться с девушкой парой фраз, желая завести разговор. Их недобрые мысли были для неё как на ладони. Точнее на лице. Инграм легко читала мимику собеседников, улавливая каждую эмоцию, и нужно быть мастером в манипуляциях, чтобы суметь что-то утаить от неё. Одна такая гостья, одетая в вульгарное алое платье, обратилась к Эстель с просьбой. Она представилась как госпожа Мастрес и предлагала продать её отцу акции иностранной валюты, убеждая, что скоро они повысятся в цене. Эстель не смыслила в экспорте продукций, но кое-что понимала в росте и девальвации. Курс Вентийской марки постоянно поднимался, а Фестрийская бьера непременно падала. Вкладываться в неё было бы фееричной ошибкой. Инграм вежливо ей отказывала, но та продолжала намекать на встречу с Винсентом. — Госпожа, вы не понимаете от чего отказываетесь, — спокойно, но напористо говорила Мастрес. — Чем больше доля экспорта в выручке компании, тем выгоднее для неё рост. — Но не все же экспортёры одинаково выигрывают от девальвации. Некоторые несут большие расходы. — Конечно. Но совсем скоро бьера снова взлетит, вы выиграете на этой разнице. Если Инграм вложится прямо сейчас, то уже в следующем квартале его вложение окупится трижды. — Вы можете гарантировать, что выручка не упадёт? Или что не будет дополнительных издержек? Во взгляде госпожи Мастрес она прочитала смятение. Она явно не была готова дать каких-либо гарантий и просто желала втереться к Винсенту в доверие через разговор с его дочерью. Невнимательная госпожа даже не знала, что Эстель ничуть не хуже своего отца умеет вести деловые беседы. Может у неё было мало опыта, Инграм всего-навсего кинула ей пыль в глаза парой вопросов, но зато она прекрасно умела понять, когда её пытаются обмануть. «Лживая псина попыталась меня обдурить. Не на ту напала, — порадовалась Эстель, увидев огорчённое лицо собеседницы. — Я сама кого хочешь обведу вокруг паль…» Ощущение победы схлынуло, вернув тяжесть на сердце, будто та и не уходила никуда. Красноречивая ложь была хорошим спутником в бизнесе, но точно не в её личной жизни. Мастрес сказала что-то вежливо-приличествующее по поводу её гардероба, продолжая льстить и безуспешно пытаться продолжить беседу, но Эстель игнорировала слова, видя её притворную улыбку. Она понятия не имела, что хотела сказать госпожа, да и о чём они вообще сейчас говорят. Нить разговора окончательно ускользнула. Мысли Инграм были лишь об её собственном положении. Инграм выдавила извиняющуюся улыбку, надеясь, что гостья не злится. Та хотела сказать что-то ещё, но передумала. Желая побыть одной, Эстель отошла к зеркальной стене в другом конце зала. Девушка глянула на своё нахмуренное лицо в отражении. Только что Эстель прекрасно себя чувствовала, как вновь тягота лживой сущности одолела её. Совсем скоро должна начаться церемония, где она будет читать речь вместе с Винсентом. В этом году отец пообещал быть с ней за столом. До этого он ни разу не поздравлял дочь лично, передавая подарки через слуг, но сегодня был особенный вечер и Эстель не должна испортить его внезапным приступом пробуждения совести. Осматривая своё отражение на наличие изъянов, Инграм повертелась вокруг оси. На ней была белая рубашка и длинный кобальтово-синий фрак. Элегантный шёлковый чёрный галстук опоясывал белый воротничок рубашки. Волосы не были собраны в привычный хвост, они свободно спадали на плечи, стянутые лишь простой синей лентой. Эстель поправила ленточку, взглянула на часы, а затем на лестницу. Отец так и не появился. В следующие минуты её пригласили к столу. — Мне приятно видеть всех вас на приёме в честь моего дня рождения, — начала она читать речь, стоя за краем стола у стены. Над её головой висел огромный портрет Винсента во весь рост, сурово взирая в зал. Все гости смотрели то на него, то на его дочь. Казалось, что старший Инграм действительно здесь. — Сегодня отец снова не смог присутствовать на торжестве, должно быть задерживается, но это означает, что он занят чем-то действительно важным для семьи. Каждый должен следовать его примеру, включая и меня. Чем старше я становлюсь, тем больше возлагается на меня ответственности. Я не могу предложить ничего, кроме тяжёлого труда, слёз и пота. Мне предстоит суровое испытание. Передо мной долгие годы борьбы. Я должна бороться за семейный статус со всей нашей мощью и той силой, которую отец даровал мне. Ни я, ни он не отступим. Не попадайте в ловушку, живя мыслями других людей. Не позволяйте шуму чужих мнений перебить ваши стремления. И самое главное: имейте храбрость следовать своему сердцу. Инграм всегда добиваются желаемого. Спасибо, что удостоили нас своим визитом. Когда Эстель закончила и поклонилась, гости зааплодировали. Её сотню раз поздравили, проговорили тосты, многие вручили подарки, оставив их в большой горе презентов на специальном столе. Затем Инграм объявила вальс, но сама осталась сидеть за столом, наблюдая за кружащимися гостями. Она тешила себя надеждами, что отец просто промешкал и успеет к концу торжества. Реальный мир не был на её стороне. Время двигалось к ночи, гости стали уезжать и только Эстель продолжала сидеть за столом. Вскоре в зале не осталось никого, кроме неё, и слуги принялись за уборку. — Госпожа, время уже позднее, — к ней подошёл дворецкий и поклонился. — Вам пора ложиться спать. — Я хочу ещё немного побыть здесь, — сонно ответила Эстель. — Уже почти полночь, вам завтра рано вставать. — Я посижу ещё десять минут… — Чего вы ждёте? — следом подошла экономка. — Я жду отца. Может он всё-таки придёт. — Ох, юная госпожа, ваш отец… — Его даже нет дома, да? Опечаленные слуги переглянулись. Они не предполагали, что сказать госпоже. Грета заговорила первой: — Ваш отец уехал утром и вернётся только в понедельник. Осознание ранило подобно лезвию. Винсент не задержался, а вовсе не соизволил выделить для дочери время. Даже не предупредил об этом и не написал — он просто наплевал на неё. Из неоткуда, сразу заполнив душу, появилась тоска, с которой не хотелось жить. Подготовка, речь, организация, бессонные ночи и непосильный труд в надежде побыть с отцом хоть немного — всё было зря. Все её старания были напрасны. Винсент даже не увидел их. — Я всего лишь… всего лишь хочу, чтобы папа… поздравил меня… хоть раз… Эстель опустила лицо в ладони и расплакалась обильными жгучими слезами. Грета заплакала следом, порывисто обнимая свою госпожу.***
❱❱ 23 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Дождливое утро не позволяло проснуться. Хотя виной сонливости была не погода, а усталость. Эстель плакала две ночи подряд. Выходные для неё прошли в полнейшей фрустрации. Насилу встав с постели, она кое-как открыла глаза. Экономка помогла ей добраться до ванной. В зеркале Инграм увидела под глазами огромные мешки от недосыпа, постаралась замазать их тональным кремом и это даже помогло. Обеспокоенная Грета приготовила для Эстель вафли с вишнёвым вареньем и тёплый чай. Забота экономки приободрила её, и девушка нашла силы, чтобы следовать привычному расписанию. Перед занятиями она захотела немного пройтись, посему попросила водителя остановить машину в начале улицы. Идя в сторону школы под мелким дождиком, Инграм всё ещё не могла принять факта, что самый родной человек не поздравил её с днём рождения. Винсент снова нарушил обещание. Это не было открытием, но потрясение оставило в душе морозный осадок в виде глубокой раны. Мучение могли заглушить только хорошие и сильные эмоции. Бездумно идя по тротуару, Эстель не замечала ничего вокруг. Ни усиливающийся дождь, ни лужи в которых мокли ноги. Не услышала даже как её кто-то окрикнул. У самых ворот школы Инграм догнали двое подруг. — Эстель! — Люсия подхватила её под руку и накрыла своим белым зонтиком. — Мы тебя зовём, а ты игнориру… да ты похожа на зомби! Ты вообще спала? — Д-да… — та вытерла с лица остатки крема, смытого дождём. Крис, стоявшая позади, потрогала её пальто, оно было мокрым насквозь. — Ты же совсем промокла, почему ты без зонта? Так и заболеть можно, — назидательно сказала она. — Простуда — это не шутки! — Я в порядке… — А, по-моему, нет. Пойдём-ка с нами ненадолго! — девушка взяла Инграм под вторую руку и вместе с Люсией они повели её от ворот школы. — К-куда?! — заволновалась Эстель, пытаясь замедлить шаг. Действия подруг моментально отвлекли её от мыслей. — Скоро звонок прозвенит… Я на урок опоздаю! Отец узнает и рассердится! — она всеми силами затормозила их, но Люсия и Кристоль не отступали. — Да брось ты эти уроки, — равнодушно сказала Крис. — Ты и так занимаешься сверхурочно с утра и до ночи. Совсем не высыпаешься. Тебе нужен хоть один полноценный выходной. — Что ты имеешь в виду?.. — Тут такое дело… — начала Люсия. — Мы хотели предложить... ты же можешь один разок прогулять с нами занятия? Эстель смолкла, не найдя достойного ответа. Такое приглашение заставило её запаниковать. Прогулять все уроки означало вырыть себе могилу. Ладно простое опоздание — её просто отведут к директору, чтобы провести беседу, или парочка пропущенных занятий — в этом случае отец просто накажет её. Но не прийти в школу вообще... «А почему бы и нет? — размышления девушки кардинально переменились. — С чего я должна слушаться отца, если он даже не соизволил поздравить меня? Я имею право погулять один день со своими друзьями в честь дня рождения». — Да, могу.***
Люсия и Крис повели её на автобусную остановку. Подруги не говорили куда они едут, пообещав, что это сюрприз. По правде говоря, Эстель не любила сюрпризы. Они не приносили ей радости, ведь большинство из них осуществлялись за счёт денег отца и не были чем-то искренним. Рейсовый автобус подъехал без опозданий. Старый и ржавый двухэтажный транспорт оттолкнул Эстель одним только своим видом. Когда девушки вошли в него, то Инграм встретил запах табака, плесени и грязи. Люсия закинула монетки за проезд в терминал, и они вместе они прошли к дальним местам. Как ни странно, но утренний рейс был абсолютно пуст: в салоне не было никого, кроме них. Инграм села около окна, рядом пристроилась Люсия, Крис села напротив. Автобус тронулся и повёз их вдоль сырой улицы. Эстель попеременно поглядывала то на разошедшийся дождь, то на карманные часы. Уже прошло пол часа с начала урока и впоследствии раздались первые телефонные звонки. — Это отец тебе названивает? — спросила Крис. — Да… Сейчас напишу ему сообщение, — Инграм достала телефон. — Придумаю отмазку. — Скажи, что промокла и заболела. — Тогда почему я не пошла домой? — Пошла… в аптеку? — Может быть сработает. Довольно глупая отговорка, Эстель не стала писать её. К тому же звонил ей, естественно, не отец. Снова тревожила Грета, которой учителя сообщили об отсутствии Инграм на уроке. Если продолжать игнорировать, то вскоре эта новость дойдёт и до Винсента. «И пусть», — без зазрения совести Эстель выключила телефон. — Кстати, как отметила день рождения? — с улыбкой спросила Люси. Она помнила, что Эстель отмечала его в кругу родственников за городом. — Весело было? — Я не хочу об этом говорить. — Как скажешь... — эти мрачные слова осадили Люсию. Она переглянулась с Крис, думая, что сказала что-то не так. Та пожала плечами. Дальнейший пусть прошёл в молчании. Они доехали до остановки в паре кварталов от школы. Они вышли из автобуса, Люсия раскрыла зонтик. Дождь только усиливался, разыгрался настоящий ливень. Теснясь втроём под зонтом, они дошли до небольшого двухэтажного дома. Это был дом Кристоль. Он почти ничем не отличался от соседних строений — классическая белая застройка и синяя черепичная крыша. На участке садик с парой деревьев, парковка и плодоносные кустарники. Крис пригласила их внутрь. — А твои родители не будут против гостей? — Инграм в смятении остановилась у порога. — Папа сам ушёл с друзьями с утра в бильярд, а мама на работе в ночную смену, вернётся только завтра днём, — Крис взяла подругу за руку. — Так что мы сегодня одни. Можем поболтать и повеселиться! Или ты не хочешь? — Хочу конечно, но… — Но? — Дай угадаю, — приятно улыбнулась Люсия. — Ты редко бываешь в гостях? «Я впервые в гостях…» — В-верно… — промямлила Эстель. — Меня нечасто приглашают. — Значит ты можешь насладиться этим как следует! Заходи давай! — Крис открыла дверь и потянула её через дверной проём. Втянутая в дом Эстель чуть не потеряла равновесие, но устояла на ногах. Не успела она бросить взгляд на помещение, как её глаза закрыли руки стоявшей сзади Люсии. — Не подсматривай! — хихикнула она. — Иди за Крис на второй этаж! Мы приготовили для тебя кое-что! Неловко поднимаясь по ступенькам, Инграм доверилась попутчицам, направляющим её. Пару раз она споткнулась, Кристоль не дала ей свалиться. Когда преграда в виде лестницы осталась позади, они зашли в комнату и Люсия открыла её глаза. — Та-да! — крикнули подруги хором. Наконец Эстель увидела, что ей приготовили — на невысоком кофейном столике, сервированном белой скатертью до пола, стоял поднос с ароматными, свежими пирожными, покрытыми розово-голубой глазурью. По углам комнаты было несколько синих шариков и ленточка с поздравлением: «С Днём рождения, Эстель Вильерс!» — Мы не мастера делать вечеринки, скромненько вышло, — тихо сказала Люсия. — Извини, тортика не будет. Все карманные деньги ушли тебе на подарки, так что готовить вкусности пришлось самим. — Вы сами сделали эти пирожные? — удивилась Эстель. — Первый опыт в готовке сладостей, — Крис посмеялась и почесала затылок. — Видела бы ты какой кавардак у нас был на кухне! Первая партия сгорела дотла. — Вторую тоже пришлось выкинуть. Пересолили. В общем… получилось только с пятого. — Это так… мило с вашей стороны, — засмущалась гостья, затоптавшись на месте. — Садись за столик! — пригласила Люсия, помогая ей снять промокшее пальто. Крис достала из тумбочки пластиковые фужеры и тоже присоединилась к друзьям. Усевшись на пол и разглядывая спальню подруги, Эстель притихла. Девушка впервые видела комнату ровесницы, и она сильно отличалась от её покоев в особняке. Кровать была узкая, накрытая мягким пледом, а не толстым одеялом. Книжная полка не была забита доверху, редкими рядками на ней стояли книжки и сборники комиксов. Ковёр, на котором они сидели, был с искусственным ворсом. Никакого камина или дорогих кожаных кресел. Всё обставлялось по-домашнему и уютно, никогда ещё Инграм не испытывала такого сильного желания остаться подольше. Дождь за окном не утихал, добавив в комнату свежести через приоткрытую форточку. Кристоль тем временем разлила по фужерам алое содержимое из кувшина. — Настоящее вино? — Инграм вгляделась в тёмно-бардовую жидкость. — Всего лишь безалкогольный заменитель. Виноградный сок. А ты часто пьёшь вино? — Н-нет… иногда отец привозит… «В погребах у нас сотни бочек подлинного столетнего вина…» — Круто! — изумилась Люсия. — А я пока не пробовала никакого алкоголя. А ты, Крис? — Рэджи угощал абсентом. Он каждый день проносит его в школу. — Поосторожней, в нём много спирта, — предупредила Эстель. — Абсент вреден сам по себе. — Его ты тоже успела попробовать? — П-просто… слышала… Соседка отставила кувшин и подняла фужер. — Итак, сегодня у нас важный день, — объявила она. — Мы здесь, чтобы поздравить с днём рождения нашу новую драгоценную подругу. Выпьем за тебя, Эстель! — все трое стукнулись стаканчиками. — Я так рада, что встретила тебя тогда в библиотеке! Если бы не эта случайность, то мы бы не подружились! — Люсия приобняла её за плечо. — И в честь в этого я решила преподнести тебе символический подарок, — она достала из сумки книгу в красной бархатной обложке и подала гостье. — Это «Алый Анабасис»? — Эстель сразу узнала книгу. Открыв книгу на форзаце, Инграм увидела надпись красивыми аккуратными буквами: «С Днём рождения, Эстель Вильерс! Будь всегда такой же сильной, как твоя однофамилица Агнесса!» — Это редкое подарочное издание с посеребрёнными иллюстрациями! Я долго копила на него! — Вау, спасибо! — Эстель изобразила восхищение. Дома у неё было точно такое же издание, заказанное с другими редкими томами, так что подарок не представлял для неё ценности как книга, но был очень значим, как дар от подруги. Даже несмотря на то, что адресовался он не на её имя… — Мой подарок ничуть не хуже! — заявила Кристоль и вытащила из-под стола что-то тёмное, пушистое, скрученное в рулон и перевязанное белой ленточкой. — Что это? — взяв непонятный предмет в руки, Инграм не представляла его предназначения. — Это плед! — Плед? — она повертела тёмно-синий свёрток ткани. — Раскрой его, — Крис усмехнулась и потянула за ленточку, Эстель разложила его на коленях. — Он большой, мягкий, можно укутываться и читать! Или… брать на наши посиделки и накрываться всем вместе. — Какой длинный… — разглядывая рисунок в виде вереницы белых звёзд, Эстель заметила в углу своё имя и имена друзей. — А это что? — Я вышила наши имена. Как тебе? Там снова была придуманная фамилия. У Эстель защемило сердце, пришлось вложить немало усилий, чтобы сдержаться от чувства стыда. — Это очаровательно! — выдавила Инграм и накинула плед на плечи, тот и вправду был огромен, она могла трижды им обернуться. — Прелестно! — поддержала Люсия. — Можно я залезу под него? — Давай… — та приподняла край, подруга примкнула сбоку. — И я хочу! — приткнулась третья. Объятия с обеих сторон вогнали в краску. Сперва Эстель опешила, но от тепла расслабилась. Привязанность подруг наполняла её мечты мёдом, но реальность подливала туда дёгтя. Вновь совесть дала о себе знать, оплетая сердце желанием сознаться. Нет, она не могла больше врать им! — Я должна кое-что сказать! Я… я только… хочу сказать, что… — волна досады и опасения охватила сознание, не позволяя выдавить ни слова. Инграм вдохнула и высказалась: — Я… я очень люблю вас. Вы — мои первые настоящие друзья. «Наконец-то, хоть капля правды». — Мы тебя тоже очень любим, Эстель! — Люсия крепче к ней прижалась. — Очень-очень! Приятные слова порадовали её подруг. Они обе заметили плохое настроение Эстель ещё около школы и всеми силами старались ободрить её. Труды прошли не зря, улыбка, которая появилась на лице девушки, надолго останется в их памяти. — Мне хочется дружить с вами и после школы, — внезапно для самой себя созналась Эстель. — Но, наверное, после выпуска мы уже не увидимся… — А куда ты поступаешь? — заинтересовалась Крис. — Я хочу быть учёной как мой отец. Я решила поступать в академию химии Клапейрон. — Ого, в элитную академию! — такие амбиции поразили Люсию. — Раз твой отец учёный, то у тебя есть все шансы, — согласилась Крис. — Мне бы и самой хотелось быть химиком. Но есть две проблемы: конкуренты в виде Инграмов и моё отставание по нейрохимии. — Если взялся за дело, значит не бойся трудностей, как говорит мой отец. Иначе тебе не место среди лидеров. — Хм-м, а у него же своя химическая компания… Если он не боится соперников в виде Инграмов, то и мне не стоит! — Верно. А с нейрохимией я могу тебе помочь. Позаниматься с тобой? — Эстель ляпнула это, не подумав, и пожалела в ту же минуту. — Можно? Правда? — но эта идея очень понравилась Кристоль. — Я бы была весьма тебе благодарна! Давай прямо сейчас! Подскочив с места, Крис подбежала к двери и сдёрнула с вешалки сумку. Она вытащила оттуда учебник, открыла на нужной теме и, вернувшись к столику, передала Эстель. Крис села рядом и открыла тетрадь. Инграм не готова была заниматься прямо сейчас, её уже тошнило от учёбы, но раз Кристоль так сильно просит, то ничего не остаётся, как поддержать её стремления. Девушка пролистала учебник, он был знаком ей почти наизусть. Инграм изучала нервные ткани самостоятельно ещё в средней школе. Вернувшись к первой странице, она начала читать, не заглядывая: — Существует несколько классификаций нейронов — чувствительные, интернунциальные и мотонейроны. В каждом нейроне различают несколько участков: дендритическая зона, аксон, телодендрион… — Помедленнее! Я не успеваю записывать! — Крис слушала подругу и писала под диктовку. — Дендрическая — это рецепторная область нейрона, — Эстель стала диктовать медленнее. — Аксон проводит из дендрической зоны раздражение уже с модулированными частотами. — А трансверзальный транспорт? — спросила Люсия, ей тоже стало интересно слушать подругу. Она достала тетрадки и сверялась со своими конспектами. — Это же непрерывный обмен веществ между телом и отростками нейрона? — Нет, ты путаешь его с лонгитудиальным. Трансверзальный происходит из внеклеточного пространства. С объяснениями Эстель гораздо легче усваивался материал, она рассказывала всё простым языком без лишней информации. Для неё это было сущим пустяком, Инграм легко находила нужные определения, отбрасывая бесполезные. Без проблем они изучили три главы, а затем устроили перерыв. — Слушай, ты уверена, что тебе правильно назначили класс? — удивлённо выдохнула Крис, разминая пальцы после письма. — Ты не должна учиться в C! С такими знаниями ты, как минимум, должна быть в A! Или даже в первом корпусе! — Да брось, я всего лишь немного забежала вперёд. — Ничего не немного. Это уже программа института. Эстель снова заглянула в книгу: и правда, этих тем не было в учебнике. Она читала лекцию по памяти и, заговорившись, случайно озвучила институтскую программу. Скрывая накатившее чувство лёгкого беспокойства, она неловко пожала плечами. Всё же нужно быть аккуратнее, не стоит давать подругам поводов для подозрений. Они действительно могут разглядеть в ней талантливую ученицу из первого корпуса. Закончив с занятиями, они продолжили развлекаться просмотром кино, совсем не замечая, как летит время. К вечеру погода за окном превратилась в настоящую бурю. — Вот так ливень, — Крис подошла к окну, закрыла форточку и задёрнула шторы. — Мне кажется ни одно такси сюда не поедет в грозу. Может останетесь на ночь? — Я только за! — Люсия охотно согласилась. Эстель напряглась. — Отец будет в яр… будет беспокоиться… — она жалобно посмотрела то на Крис, то на Люсию, намекая, что ей нужно попасть домой любыми способами. Но, кажется, подруги не поняли её намёк. — Просто предупреди его, — предложила Кристоль. — Наверняка он не захочет, чтобы ты возвращалась домой под дождём. — Возможно… «Да он сам меня под дождь выставит, если я не буду ночевать дома…» Предполагая худшее, Эстель невольно задумалась о предстоящем наказании за прогул, и теперь за побег из дома. Винсенту будет плевать на погоду или другие отговорки. Нарушение базовых правил в семье Инграм строго каралось несмотря на обстоятельства. Но на другие варианты, кроме как переночевать у Кристоль, можно не надеяться. Эстель сама желала побыть с подругами ещё. «Пусть отец делает со мной, что хочет, я всё равно уже не избегу наказания», — Эстель смирилась и вымучено улыбнулась подругам. Они улыбнулись ей в ответ. Спать предстояло на полу, запасных кроватей дома у Крис не предусматривалось. Для Инграм это даже оказалось плюсом: можно не переодеваться, а просто завернуться в новый плед. Эстель не справилась бы со своей одеждой, ей всегда помогали слуги. Сама она даже пуговицу не расстегнёт. Поэтому, как только Крис расстелила на полу постель, Инграм первой юркнула под плед. Кристоль за компанию легла вместе со всеми. Эстель расположилась слева, Люсия посередине, а Крис — справа. Силясь уснуть как можно быстрее, Эстель отвернулась и накрылась пледом с головой. Лежать на твёрдом полу оказалось неудобно, разумеется, совсем не так, как на пуховой кровати. Инграм никогда бы не подумала, что будет ночевать у кого-то в гостях. Это немного пугало. Вдруг её все потеряли? Скорее всего так и есть. Винсент, наверное, уже отправил охрану на поиски дочери. Отметая эти мысли, Эстель пыталась заснуть. Пришлось привыкать к дискомфорту, из-за чего сон совсем не шёл. Ночью, снова проснувшись от боли в спине, она услышала шёпот: — Слушай, Люси, мне кажется, что у Эстель есть проблемы… — О чём ты? — Ты заметила какая она зажатая? — Есть такое, — её голос притих. — Улыбается мало, редко с нами гуляет, почти ничего о себе не говорит. Может она просто стесняется? — Хочу в это верить. У меня ощущения, что у неё проблемы в семье. Она меняется в лице, когда об этом заходит речь. — Давай обсудим с ней? Вдруг мы сможем помочь. — Не будем пока напирать. Если захочет, сама расскажет. — Но долго затягивать нельзя… — вздохнула Люсия. — Ей же тяжело держать всё в себе. Эстель почувствовала, как подруга обняла её со спины.***
❱❱ 24 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Позавтракав, они отправились на занятия. Инграм была вся на нервах, её вполне могли перехватить у ворот школы. Посему она разминулась с подругами на остановке, сказав, что ей нужно отойти по делам. Состояние Эстель обеспокоило их с самого утра. За завтраком она вела себя совсем не так, как вчера. Постоянно поглядывала в окно, молчала и подрагивала от каждого шороха. Тем не менее Люсия и Кристоль не стали расспрашивать её. Любые вопросы могли заставить её запаниковать, девушки понимали это. Попрощавшись, они сели в автобус. Эстель включила телефон. Пропущенных звонков и сообщений было больше сотни. В последнем сообщении Грета написала ей, что её будут ждать на парковке возле школы, и, если она не объявится, то Винсент организует поиски и подключит полицию. Прочитав это, Эстель мигом села в следующий автобус. Поездка тянулась будто целую вечность, Эстель успела несколько раз забить голову гнетущими мыслями: ей грезилось, что отец самолично приедет за ней. Это немного воодушевило девушку. Она хотела увидеть его даже несмотря на то, что он будет зол, как лесной голодный зверь. Выйдя из автобуса, она направилась к парковке недалеко от школы. Там действительно стоял чёрный лимузин. Но не один, и не два, а целых пять. По всей видимости за ней приехала бригада охраны. Эстель выискивала глазами и Винсента, но его нигде не было, его плечистую фигуру Эстель приметила бы сразу. Снова разочарование, снова тоска и боль. Даже такая ситуация не стала для старшего Инграма поводом встретиться с дочерью. Она подошла к парковке и из машин сразу же хлынули охранники, выстроились по периметру. Хоть среди них и не было Винсента, но зато была экономка. Увидев младшую Инграм, она подбежала к ней. Женщина была взволнована, целые сутки она не находила себе места! Пропажа девушки для неё была тем ещё кошмаром. — Госпожа, вы наконец нашлись! — Грета крепко её обняла и расплакалась. — И что за переполох? — равнодушно спросила Эстель, никак не ответив на объятия. — Вас не было ни на уроках, ни дома! Вы не выходили на связь! Ваш отец беспокоился и поднял на уши всю охрану! — Говоришь так, будто ему есть дело до меня, — она хмыкнула. — Госпожа, как вы можете говорить такое?! — выражения младшей Инграм ошеломили экономку. — Почему он тогда не соизволил приехать за мной вместе с вами? — Вас ждёт серьёзный разговор, юная госпожа, — экономка сурово посмотрела на бесстыдную девушку. — После уроков вы сразу же отправитесь к отцу, а затем будете отбывать наказание. Даже не пытайтесь сбежать. — Не собираюсь. Я сама хочу навестить его и сказать пару ласковых.***
— Почему ты не пришёл на мой день рождения?! — влетев в его кабинет громогласно спросила Эстель. — И тебе добрый вечер, — саркастично в её манере ответил Винсент, перебирая бумаги в шкафу и даже не повернувшись. — Я спрашиваю почему ты не пришёл? — Эстель встала в выжидательную позу, сложив руки на груди. Она ждала этого разговора целый день и намеревалась получить от отца объяснения. Слишком много боли он причинил своей дочери. Эстель так разозлилась, что её лицо покраснело, а плечи непрерывно дрожали. Она хотела подойти ближе и взглянуть в лживое лицо отца, но сперва нужно услышать ответ. — У меня была встреча, — незаинтересованно сказал Винсент. — Ты не мог перенести её на другой день? — Нет, это было очень важно. — Важнее праздника? Ты и так никогда не отмечаешь со мной ни дни рождения, ни Новый год, ни другие торжества! Одни только церемонии, которые нужны лишь тебе! А я так старалась с организацией! — На празднике пошло что-то не так? — Нет! Всё было идеально! — Тогда в чём проблема? — Отсутствие отца именинницы! Ты же знаешь, как важно для меня твоё одобрение! Эстель искреннее не понимала, как можно было так подвести её. Неужели она много просит? Всего лишь чуточку внимания! Разве она не заслужила этого? Винсент пролистал бумаги, отложил и, в конце концов, повернулся к дочери. Он осуждающе окинул её бесчувственным и чёрствым взглядом. Снова знакомый взор, снова знакомое безразличие. Младшая Инграм не могла уже это терпеть, ей хотелось сбежать от отца и быть с теми, кому не плевать на неё. — Раз всё прошло идеально, то ты не нуждаешься в моём одобрении, — отрешённо процедил он. — Иного результата я от тебя не ждал. — Да я имела в виду... ты… ты… ладно, неважно! — её гнев утих также быстро, как и разгорелся. Раскрасневшееся от злости лицо приняло естественный цвет. Глубоко вдохнув и выдохнув, Эстель продолжила уже спокойным тоном: — Ты даже не знаешь где я была прошлой ночью. Чего уж говорить об очередном нарушении обещания. — Ты и сама нарушила своё обещание. Ты пообещала мне не видеться больше с учениками второго корпуса. — Откуда ты… — По твоему взгляду нетрудно догадаться, что ты ночевала у кого-то из них. — Даже если и так, то дальше что? Я имею право встречаться со своими друзьями. — Не с такими, как они. Они стали плохо на тебя воздействовать, ты не только прогуливаешь уроки, но и сбегаешь из дома. Подстрекатели тебе не друзья. — Никто меня не подстрекал! — Эстель снова разозлилась, но не из-за прямого оскорбления её подруг, а из-за того, что Винсент считает её какой-то безвольной куклой. — Это было моё решение! Моё и только моё! И не тебе выбирать кто мне друг, а кто — нет! — Друзья не будут вредить твоей учёбе. Если ты не перестанешь с ними общаться, то я переведу тебя на домашнее обучение. Я пытался быть с тобой учтив, но, вероятно, ты хочешь вывести меня из себя. — Учтив? Запрет общаться с кем-то — это учтивость?! Ты просто невыносим! Плюёшь на всех, кроме себя! Неудивительно, что мама от тебя ушла! — Эстель, прекрати, — не похоже, что слова задели его. Отчуждённость Винсента никуда не делась, но такое неподобающее для дворянки поведение оскорбило его. — Ты переходишь все границы приличия, — он резким шагом подступил к дочери и схватил её за руку. — Отпусти! — Эстель дёрнулась, но хватка Винсента была слишком сильной и ей пришлось пойти за ним, иначе она просто споткнётся и упадёт. Винсент вывел Эстель из своего кабинета и довёл до её комнаты, что располагалась по соседству. Отец распахнул дверь. — Раз тебе так не терпится остаться навсегда в поместье, то начинай прямо сейчас, — и втолкнул её внутрь. — Подумай хорошенько над своим поведением. Утром жду ответ, а пока оставайся без ужина. Он захлопнул и запер дверь на ключ.***
Раздражение и ярость не давали ей успокоится. Она не собиралась следовать запретам, но не знала, как пойти Винсенту наперекор без ущерба себе и подругам. Инграм бродила из угла в угол, прокручивая в мыслях их разговор. «Как он мог? Как он мог так поступить со мной?! — гневалась она. — Чёртов индюк! Не держит слово и смеет ещё упрекать меня в этом! Лгун!» На смену обиде пришёл голод. Организм, привыкший к упорядоченному расписанию, требовал вечернего приёма пищи. Ночью, когда Эстель уже легла в постель, нытьё желудка стало совсем невыносимым. Ворочаясь, она тщилась усмирить его. Повернулась на левый бок, желудок свело судорогой. Отец нечасто наказывал её таким жестоким способом, только за самые серьёзные проступки, но каждое подобное лишение ужина приносило страдания — расстройство организма, бессонницу, усталость. Нужно было отвлечься и она решила почитать «Алый Анабасис», подаренный Люсией. Она встала с постели и достала свой плотно набитый портфель. Роясь в нём, Эстель вытащила книгу, другие учебники и плед. Под последним она обнаружила неизвестный серебристый контейнер для завтраков. Девушка открыла его. Внутри оказалось два пирожных, которые готовили подруги. Наверное, их положила Крис. Мысленно отблагодарив её, Инграм принялась уплетать пирожные за обе щеки. Хоть сладкое абсолютно не сытное, но оно не дало снова проявиться острому голоду, посему Эстель даже смогла задремать, расположившись в кресле и укутавшись в плед. — С днём рождения, Эстель! — во сне её снова ждал отец. Несколько дней Винсент не появлялся, эта встреча была особенной. После долгого расставания объятия отца были необычно нежными, он гладил её по волосам и успокаивал, обещая, что больше не оставит одну. Она так затосковала по отцу, что расплакалась. Замутнёнными глазами Эстель взирала в его приветливое лицо, Винсент аккуратно вытер её слёзы рукой. Но эта идиллия продолжалась недолго, девушку разбудил стук в дверь. Она потёрла сонные и заплаканные глаза. Взглянула на часы: они показывали почти час ночи. Стук повторился. По тени в дверной щели было непонятно кто там стоял, но это точно был не Винсент. Слишком узенькая тень. Инграм встала с кресла, нехотя расставаясь с тёплым пледом, и подошла к двери. — Госпожа, это я, — зазвучал голос экономки. — Я принесла вам поесть, сейчас открою, — щёлкнул замок, дверь приоткрылась, и Грета вытащила из-под фартука маленький поднос. — Грета, ты же знаешь, что опасно приносить мне ужин вопреки наказанию. Отец тебя за это… — Мне всё равно. Я не могу спать, зная, что вы не поужинали, — она передала Эстель поднос. — Спасибо… — с лёгкой улыбкой поблагодарила девушка. — Спокойной ночи, госпожа. Экономка замкнула дверь. Инграм подняла крышку подноса. На нём было два сэндвича и стаканчик апельсинового сока. Видимо, только это Грета смогла пронести незаметно. «Что ж, самое время для полуночного перекуса…»***
❱❱ 27 ОКТЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Конфликт с отцом вылился во множество проблем. Не желая оставаться на домашнем обучении, Эстель поклялась, что прекратит общение с друзьями. Винсент теперь не верил ей на слово, но запирать дочь в поместье не стал. Вместо этого он начал жёстче контролировать её перемещения из особняка в школу — снова сократил время перерывов, добавил учебные часы в выходные, запретил посещать библиотеки, заказав на дом больше книг. Он даже отобрал у неё телефон и назначил в сопровождение охрану вместо экономки и дворецкого, словно его дочь была какой-то заключённой. Для Эстель это было катастрофой. Теперь она не могла видеться с Гретой. Тем более охранники дежурили около её спальни и встречали у ворот школы минута в минуту. Как раз сейчас она пряталась от них в роще голых деревьев около второго корпуса. Эстель хотела немного побыть одна, надеясь, что, спрятавшись сможет выиграть себе минут десять, пока её ищут. Она знала, что это повлечёт за собой проблемы. Не только от охраны, но и от других учащихся. Вокруг не было ни единой души, в ветреную погоду во дворе никто не гулял, но девушка понимала, что кто-нибудь её заметит из окон школы. Ученики или учителя не обратят на неё внимания: просто какая-то ученица гуляет по двору. Но вот подруги наверняка узнают её и захотят поговорить. Инграм не сможет объяснить им ситуацию. Главное не попадаться им на глаза… — Вот ты где, Эстель! — к ней подлетела взволнованная Люсия в мятом пиджаке и с расстёгнутым пальто. — Пошли скорее со мной! У нас беда! Как назло, все её скверные ожидания сбылись. Люсия оказалась здесь будто по велению судьбы, что не могло не огорчить Инграм. — Что случилось? — не показывая своей растерянности спросила Эстель. Она обернулась, охраны пока не виднелось. Люсия не ответила и просто молча повела её за собой. Они зашли во второй корпус, Эстель следовала за подругой по пустующим коридорам и постоянно озиралась. В душу закрались опасения, что кто-нибудь их увидит. Но, к счастью, никого не было. Уроки кончились и большинство учеников уже разошлись по домам. Единицы оставались в школе на дополнительных занятиях и не выходили из своих классов. Самое настоящее неслыханное везение, благодаря которому у Инграм появилось несколько минут, чтобы помочь подруге. Она осмелилась пойти с ней, наплевав на охрану и риски. — Крис сегодня узнала, что Рэджи ей изменяет, — наконец объяснила Люсия, чуть не плача. — Причём давно! Не представляю кто эта лохудра! «Я представляю». — Вот подонок, — сдержанно ответила Эстель. Для неё это не новость, но нужно сделать вид, будто ей ничего неизвестно. — В точку! Чёртов гад! Крис так расстроилась! Она плачет в туалете и не пускает меня к себе! У неё истерика! Может, ты сможешь с ней поговорить? «Бедная Крис, — пожалела её Эстель. — Если бы я рассказала ей раньше... может, этого удалось бы избежать». Они дошли до уборных. Инграм огляделась по сторонам: никого. Люсия пожелала ей удачи и открыла дверь. Эстель была готова к чему угодно — к разозлившейся Кристоль, к её гневным крикам или проклятиям, но встретил её спокойный полумрак. — Крис, ты тут? — спросила она в пустоту. — Чего тебе? — послышался сиплый голос из кабинки. Инграм подошла ближе, в разбитом зеркале на стене мелькнуло её отражение, поделённое паутиной трещин, будто загребущие лапы монстра. Зрелище заставило остановиться, поддаться волнению. Встревоженности сопутствовали душевная тоска и мрак, а также ощущение собственной беззащитности, мучительно палящей в глубинах сердца. Неспособная отвести взгляд, Эстель осмотрела через зеркало помещение — увидела мигающий плафон, перевёрнутый мусорный бак и разбросанные вещи Крис. «Какой погром она устроила. И всё из-за того, что Рэджинальд лгал ей… И продолжает лгать. Сказать ли ей, что я видела его с одноклассницей в своём корпусе? Но что я отвечу если она спросит "что ты делала в первом корпусе?" Снова солгать и сказать, что видела его в другом месте? А если она попросит доказательства? Лучше, я попробую просто её успокоить…» — Знаешь, отношения — это очень тяжело, — Эстель сказала очевидное, чтобы завязать беседу. — Часто партнёры изменяют и скрывают свои измены из-за недоверия. — Это не оправдывает его действий. «Глупая попытка…» — Да, ты права. Я ничего не смыслю в отношениях. Инграм села на пол, уперев спину в дверь кабинки. Оттуда доносились всхлипывания подруги. Над головой подрагивала и жужжала люминесцентная лампа. Эстель не стала расспрашивать подругу о том, как она узнала об изменах Рэджинальда. Это было не важно. Гораздо важнее было побыть рядом с ней, дав понять, что она не одна. В молчании прошло несколько минут, Эстель лишь слышала всхлипы подруги, но вскоре на смену им пришла тишина. — Эй, Эстель… — снова подала голос Кристоль. — Ты знаешь зачем люди лгут? — Чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле. — А ты когда-нибудь лгала? Та оцепенела. — Ну-у… да… — тревожно выдавила она. — Я про настоящую ложь, а не про придумывание отмазок, чтобы сбежать с уроков. Про ту, которая может причинить боль. — Как ты думаешь? Крис замолчала. Эстель даже подумала, что она уловила её намёк и разочаровалась в подруге. Инграм была готова ответить за свои поступки. — Видимо все врут, — тихо пробормотала Кристоль и снова заплакала. — Взять того же Рэджи. Сколько я ещё не знаю о нём? Он постоянно лгал обо всех своих достижениях, приукрашивал истории. И значит… в теории… ты тоже могла солгать о чём-то? — её плач стал громче. — Ты бы стала относиться ко мне хуже, если бы узнала? — осторожно говорила Эстель. Не хотелось расстроить подругу ещё больше. — Смотря, о чём бы ты лгала. Но я уверена, что ты не будешь врать своим друзьям. На это должна быть причина, и я бы не стала любить тебя меньше. — Может и у Рэджинальда была причина? — Не знаю… но я не хочу с ним говорить, — непоколебимо сказала девушка. Кажется, она успокаивалась. — Я с ним порву. — Звучит уверено. Ты готова порвать с ним из-за его слов? — Я порву с ним из-за поступка. Я не прощаю измен. Пусть врёт о чём угодно, я давно заметила. Но измена… «Может она и мою ложь заметила? А заметила ли Люсия?» Скрипнула щеколда, дверь приоткрылась. Эстель встала с пола. Крис вышла из кабинки, обречённая и заплаканная, она вытирала лицо от слёз салфеткой. — Спасибо, что поговорила со мной, — со слабой улыбкой поблагодарила она. — Мне уже легче. — Пустяки. — Для меня это важно, — она прижалась к подруге, та нерешительно её обняла. — Ты всегда выслушаешь…***
❱❱ 2 НОЯБРЯ, 20ХХ ГОД ❰❰
Зима в Сен-Вентии приходила рано, уже выпал первый снежок. Утром он лежал под ногами толстым слоем, к обеду подтаял и смешался с грязью. Было ещё слишком тепло. Совсем скоро начнутся предварительные тесты, показывающие успеваемость за полугодие. Эстель нужно было поднажать, но она не могла думать об учёбе пока не узнает, что происходит с её подругами. После того случая в туалете, она не виделась с ними. Ошиваться возле их корпуса Инграм не отваживалась, в прошлый побег от охраны ей в очередной раз пришлось беседовать с отцом, и он снова внёс правки в её расписание. Позвонить подругам она пока тоже не могла — Винсент всё ещё не вернул телефон. Каждый день она приходила к воротам пораньше и сидела на скамейке в надежде, что снова встретит Люсию и расспросит про Крис. Но Люсия тоже не появлялась. Это нагоняло на Эстель тревожные мысли: вдруг подруги не хотят её видеть? Крис всё тогда поняла и рассказала Люсии? Такие подозрения преследовали её постоянно. Плохое предчувствие охватывало девушку. Не желая отягощать себя беспокойствами, Эстель достала книгу и начала читать. Уже вечерело. Совсем скоро за ней должны приехать, и она просто дожидалась этого мгновения. Безмятежная погода и лёгкий шум ветра успокаивали её, позволяя насладиться времяпровождением. Совсем скоро багрово-красное зарево заката осветило двор. Голые деревья на его фоне казались зловещими, они оплетали заходящее солнце своими корявыми ветвями. Вдали летали чёрные вороны. Их гулкие испуганные голоса донеслись до слуха Эстель и нагнали трепета, будто предупреждая об опасности. Птичье пророчество сбылось: вдруг послышался чей-то визг. Инграм растерянно осмотрелась по сторонам: никого не было. Шум и ругань повторились из аллеи. В сквернословящих тембрах Инграм распознала голоса подруг и не задумываясь понеслась на звуки. Она не могла разобрать их слов, но понимала — им нужна помощь. Под ногами было скользко, бежать быстро не получалось, но голоса становились громче, она была уже близко. Запыхавшись, Эстель добралась до цели. Меж хвойных ветвей, вдали от посторонних глаз, бранились между собой Люсия, Крис и её парень Рэджинальд Вельц, с которым она намеревалась расстаться. Крис плакала и держалась за щеку, а Люсия закрывала собой подругу, не давая Рэджинальду приблизиться. Очевидно, что он посмел её ударить. Игнорируя опасения, что сама может не избежать такой участи, Эстель ринулась вперёд, разъярённая происходящем, как неистовый дикарь. Её сразу заметили. — Эстель! — крикнула Люси. — Что ты тут… — Ты чёртов… прогнивший кусок дерьма! — Инграм подбежала к парню и хотела наброситься на него, но Люсия сцапала её за рукав и притянула к себе. — Стой, не надо! Он и тебя ударит! — Да, не суйся, мелкая, — остудил её Вельц. — Мы только поговорим и всё. — Значит бить девушку — это теперь разговор? — Инграм загородила собой подруг. — Я не позволю тебе подойти. Вам нечего обсуждать. После его измены, Крис, ты вообще не должна была с ним видеться. — Ой, ну не начинай! Не было никакой измены, ясно? У меня нет никого. Я пришёл как раз всё объяснить, а вместо того, чтобы выслушать, Крис выставила меня виноватым. За это и получила. — Мерзавец! Открыто врёшь и не краснеешь! Я видела тебя в первом корпусе с той шалавой крашеной! — Первом? Ты же из C. Как ты оказалась там? Или настолько отупела, что путаешь свои корпуса? Я тебе напомню — ты из второго! — Да неужели? — Эстель самодовольно улыбнулась и достала пропуск. Она ткнула документом ему в лицо. — Читай! — Первый корпус, одиннадцатый А, Эстель… Инграм?! — Рэджинальд попятился от удивления. — Т-ты та самая Инграм?! Дочь Винсента Инграма?! — О-о-о, как много ты обо мне знаешь, — вновь улыбнулась Эстель. — За это я не буду наказывать тебя слишком сильно. Я лишь попрошу тебя… хм-м… вставай на четвереньки, отброс. Ты ответишь мне за унижение Крис. — Чего? Да иди ты знаешь куда?! Мне плевать, что ты Инграм! Я тебя не боюсь! — Ах, как печально это слышать! — нарочито наигранным тоном раздосадовалась девушка. — А папочку моего тоже не боишься? Слышал, как он может отравить человека? Ему это ничего не стоит, а ты будешь подыхать в мучениях! Как настоящее животное! Мне стоит только нажать эту кнопку… — она вытащила из кармана ключи с маленьким пультом, который был всего лишь управлением сигнализацией в её комнате, и пригрозила надавить. — …и он тут же примчится с отрядом охраны и сделает из тебя петуха общипанного! — Ты блефуешь. — Хочешь проверить это на себе? Её улыбка, искажающая лицо, выглядела поистине жутко и пугающе. Выразительные золотые глаза налились презрением, а брови изогнулись в злющие дуги. Эстель источала уверенность, как никогда до этого. Уже поздно было поворачивать назад. Не сдержавшись, она рассекретила себя и своё происхождение. Но только так она могла защитить подруг. Вельц не станет вредить знаменитой дворянке. — А вы что заткнулись обе? — обратился Рэджинальд к её подругам. — Связались с Инграм?! Не хотите вступиться за своего одноклассника?! — Да мы даже не зна… — Мне не нужны твои оправдания, Крис! Всё мне с тобой понятно. Решила спрятаться за её спиной богатенькой сучки. Всем в классе будет интересно узнать, что ты водишься с такой, как она. — Вот это ты зря! — Эстель разозлилась пуще прежнего. — Начнёшь распустить слухи своим мерзким языком, и я тебе его вырву, — она напористо шагнула ближе. — Не подходи, я могу… — Что ты можешь? Ударишь меня? Тебе жизнь не важна? Вставай на колени, если хочешь, чтобы я тебя простила, и начинай жрать снег. Резкий подскок, с которым Эстель подступила к Рэджинальду, испугал его настолько, что он снова попятился, запнулся об корень дерева и упал на землю. Рассевшись в снегу, он вытаращился на девушку, что нависла над ним. Её улыбка стала походить на настоящий звериный оскал. Инграм не считала своего оппонента за человека, для неё он был отбросом, посмевшим поднять руку на слабую девушку. Эстель была против любого насилия, особенно, если это касалось её подруг. Она намеревалась ответить парню тем же. Жестокость порождает другую жестокость — Инграм знала это, как никто другой. Она с силой наступила ему на грудь, прижав к земле и не давая подняться, а затем с силой надавила. — Я самолично втопчу тебя в снег! — крикнула она и истерично расхохоталась. Упиваясь своей безнаказанностью, Инграм продолжала прижимать несчастного парня к земле и смеяться над его тяжёлыми вздохами. Хоть он и был физически сильнее, но в таком положении на земле сделать ничего не мог. А может просто боялся. Обе её подруги, наблюдавшие за этой, по их мнению, несправедливой расправой, были в ужасе и не ожидали, что Эстель способна на такое. Сразу стало ясно — она в самом деле дочь Винсента Инграма. Только он мог воспитать столь безжалостную особу. — Хватит, Эстель! — Люсия не выдержала и схватила Эстель за руку. Она рывком оттащила её от одноклассника, Инграм едва не упала. — Ты перегибаешь! Достаточно только угроз! Уходи, Рэдж! Тот выдохнул и отполз. Поднявшись и отбежав к зарослям, он остановился на мгновение и переглянулся с Крис и Эстель злобными взглядами. Рэджинальд не собирался больше продолжать эту потасовку, но точно не оставит их в покое. Инграм поняла это по его глазам. Вероятно, он что-то затевал. Он проиграл эту маленькую битву, но не признал своего поражения. Развернувшись, парень скрылся в кустах, было слышно, как он ломится сквозь ветки. — Правильно! Проваливай, жалкий отброс! — закричала ему вслед разгневавшаяся Инграм. — И не попадайся мне больше на глаза! Ты знаешь, что тебя ждёт! — Эстель, ты… — Чёртов мусор, он не посмеет больше вас тронуть. — Эстель! — Д-да? — она обернулась и взглянула на подруг. Лица, которые она увидела, вогнали её в оцепенение. Люсия и Крис смотрели на неё с таким отвращением, что её саму чуть не вывернуло наизнанку. — Так ты… ты — Инграм? — с опасением спросила Кристоль. Она всё ещё не желала мириться с этой мыслью. Эстель обмерла. Она действительно перегнула, унижая бывшего своей подруги, от такого зрелища кому угодно стало бы не по себе. Но она нисколько не жалела о содеянном. Защита чести её подруги дала ей чувство облегчения. Долго копящиеся злость и обиды пролилась на первую попавшуюся угрозу. Вот только не похоже, что друзья ей благодарны. Хватаясь за остатки решимости, Эстель проворчала: — Ну да, Инграм! — и скрестила руки на груди, скрывая таким образом дрожь пальцев. — Но что тут такого? — Что такого? — возмутилась Крис. — Ты соврала. Зачем тебе это было нужно? — Я всего лишь… — Эстель шагнула к подругам, но те в смятении попятились, замолкнув. В их глаза читался страх. «Н-нет… только не это… — внутри у неё всё окоченело. — Они что… боятся меня?» — Этого я не хотела больше всего на свете, — девушка вздохнула и склонила голову. — Не хотела, чтобы вы знали кто я, потому что реакция всегда одинаковая. Всегда на меня смотрят со страхом и презрением, всегда считают высокомерной дворянкой. Даже в моём элитном классе никто не хочет со мной говорить, — она вытерла глаза, в уголках появились слёзы. — Я всего лишь хотела… подружиться хоть с кем-то! Не дожидаясь ответа, Инграм развернулась и понеслась прочь. Она всё ещё надеялась, что подруги окликнут её, побегут за ней, но этого не произошло. Лишь скрип снега сопровождал её.