Две ведьмы в семье

Они не отправляются на Косой переулок сразу, что сильно раздражает Петунью, которой больше всего хочется уже получить свои учебники и палочку, чтобы наконец почувствовать себя настоящей ведьмой. Её родители предпочитают подождать — день, когда они смогут пойти вместе с Эйлин Снейп и её сыном. Это сильно портит настроение Петунье, ведь ей приходится идти с этим ужасным мальчишкой, но она должна неохотно признать, что в этом есть смысл. Впервые лучше пойти с кем-то, кто знает это место и может дать полезные советы о том, в какие магазины стоит зайти, а какие лучше обойти стороной, и многое другое. Тем не менее, идти с Снейпами, когда Северус, схватив Лили за руку, бежит вперёд, явно в восторге от того, что сможет показать ей весь Косой переулок, слышать, как они болтают взволнованно о палочках, совах, кошках и школьных мантиях… Это похоже на репетицию того момента, когда Лили отправится покупать свои школьные принадлежности. Этот момент должен был быть только Петуньи, но это не так. Она бы хотела, чтобы Лили и мальчишка Снейп остались дома, чтобы она могла провести этот день только со своими родителями — и с миссис Снейп, полагает она, ведь её родители всё равно не пришли бы без неё. Петунья также уверена, что и мальчишка Снейп хотел бы оставить Петунью и её родителей позади, чтобы насладиться днём только с матерью и Лили. «Ну что ж, никто из нас не получил то, что хотел, — зло думает Петунья, — так что пусть привыкает.» Несмотря на то, что теперь Северус Снейп знает, что Петунья тоже ведьма, он не стал обращаться с ней лучше — но, если честно, и Петунья не стала относиться к нему лучше в ответ. Она думает, что всегда будет с удовольствием вспоминать его укоризненное лицо, когда она показала ему своё письмо о зачислении, а также его неуверенное выражение, когда он прочитал его и осознал, что да, Петунья тоже ведьма, и теперь он не может её оттолкнуть, когда захочет поговорить с Лили о волшебном мире. И Петунья уж точно не позволяет ему это делать. Он строит гримасы, но Лили пойдёт с ним только в том случае, если за ними последует Петунья, потому что, конечно же, Петунье тоже нужно знать всё о волшебном мире, причём раньше, чем Лили, ведь Петунья едет в Хогвартс в сентябре, а не через три года, как Лили и сам Северус. Так что Северус Снейп рассказывает им обеим о магии и о нескольких книгах, которые его мать держит под замком у них дома и которые ему запрещено трогать или приносить. Он больше говорит с Лили, чем с Петуньей, но это не страшно. Петунья и не хочет с ним разговаривать. Они пока не ненавидят друг друга (ещё нет), но вряд ли когда-нибудь станут друзьями, что бы ни желала её младшая сестра. — Вот здесь, — говорит старшая ведьма лаконично, указывая на полуразрушенный паб, зажатый между книжным магазином и магазином пластинок. У семьи Эванс возникает замешательство, потому что они не видят паб, как их дочери, а лишь обветшалую старую лавку. — Защитные заклинания, — сухо объясняет миссис Снейп, проходя вперёд без остановки, заставляя Эвансов следовать за ней более осторожным, неторопливым шагом. — У каждого волшебного места установлены такие, чтобы маглы не могли их увидеть. Миссис Снейп не слишком разговорчива — она явно недовольна своим присутствием здесь. Впрочем, Петунья подозревает, что Снейпы всегда выглядят несчастными, какова бы ни была причина. Это не мешает мистеру Эвансу попытаться завязать разговор, в то время как миссис Эванс держится на расстоянии. Она время от времени косится на миссис Снейп, и на её лице появляется недовольное выражение — такое же, какое появляется на лице Петуньи, когда она сама чем-то недовольна. Очевидно, её мать не в восторге от потрёпанной одежды миссис Снейп, что Петунья полностью одобряет. «Ничего удивительного, что её собственный сын носит такие странные вещи,» — злобно думает Петунья, пока миссис Снейп держит для них дверь в «Дырявый котёл». Они не задерживаются в пабе надолго, к облегчению и разочарованию Петуньи — место выглядит обшарпанным и грязным, но здесь настоящие ведьмы и волшебники, в остроконечных шляпах и мантиях всех цветов. У одного из них даже на одежде двигаются узоры! Косой переулок, однако… Косой переулок полностью компенсирует их поспешный визит через «Дырявый котёл». Петунья идёт по булыжной мостовой маленькими, неуверенными шагами, в то время как рядом с ней Лили хлопает в ладоши от восторга. Петунья не утруждает себя тем, чтобы обернуться и посмотреть, какое лицо у Снейпа, когда она пытается переварить всё, что видит. Яркие мантии, тюрбаны и остроконечные шляпы, мяуканье кошек, уханье сов и кваканье жаб, котлы, выстроенные перед магазином, вывески, иногда анимированные, висящие над толпой… Всё это именно то, чем должна быть магия в её представлении. И она не может дождаться, когда купит всё, что может предложить переулок. К сожалению, всё не так просто. Магия реальна, магия чудесна… но она не наполняет кошелёк твоих родителей. Дело в том, что, несмотря на то, что Петунья презирает жителей Паучьего тупика за их бедность, Эвансы тоже не так богаты, как ей хотелось бы. Есть причина, по которой их дом, маленький, но аккуратный и ухоженный миссис Эванс, стоит в пешей доступности от Паучьего тупика, одного из самых бедных районов Коукворта. Мистер Эванс имеет хорошую работу, или, по крайней мере, сам он так считает, но растить двух дочерей на одну зарплату не всегда легко, и приходится идти на уступки. Мяса на столе нет каждый день, миссис Эванс шьёт платья своим дочерям сама, а Петунья отдаёт Лили свою одежду, когда та становится ей мала. Карманные деньги на сладости редки, и новые игрушки встречаются нечасто. Тем не менее, мистер и миссис Эванс стараются изо всех сил, чтобы их дочери чувствовали себя любимыми, были любимыми (хотя их попытки, к сожалению, неравномерны). Иногда Петунья чувствует себя неловко, и глубоко внутри, думая о будущем, она мечтает выйти замуж за богатого мужчину и растить одного ребёнка, чтобы она могла баловать его так, как мечтала быть избалованной сама. Но это будущее ещё очень, очень далеко, и нужно сосредоточиться на настоящем. Поездка в Хогвартс потребует денег — много денег, особенно когда туда поедет Лили. По крайней мере, плата за обучение уже внесена частично за счёт Министерства магии, которое помогает финансировать образование каждого волшебного ребёнка в Великобритании. Но Петунье всё равно нужно много вещей, начиная с школьной формы в трёх экземплярах, мантии, чтобы носить поверх неё, и плаща, а также нужных предметов одежды, таких как носки, нижнее бельё и бюстгальтеры (которые не упомянуты в списке, но которые здравый смысл подсказывает купить, особенно потому, что Петунья — растущая девочка, медленно входящая в неловкий период подросткового возраста), заканчивая школьными учебниками, перьями и пергаментами для выполнения домашних заданий, палочкой, шляпой, защитными перчатками, котлом и латунными весами для будущих уроков зельеварения, телескопом… Эвансы не могут купить всё новое, к смущению Петуньи (хотя ей становится легче от мысли, что и Северус Снейп не сможет, когда настанет его очередь; у Снейпов почти нет денег, об этом все знают). Тем не менее, даже если приходится идти на уступки, Петунья настаивает. Ей всё равно, если её учебники будут из магазина подержанных книг или если ей придётся использовать стеклянные фиалы, которые дешевле, чем хрустальные, для хранения ингредиентов для зелий. Ей всё равно, если её телескоп будет самым обычным, её латунные весы — минимального размера, который допустит школа, или если в подкладке её подержанного сундука будут зашитые дыры. Она выдержит всё это, если хотя бы её мантия и школьная форма, пусть даже одна, будут новыми и сшитыми у мадам Малкин, чтобы выглядеть как у всех остальных. К счастью, её родители легко соглашаются, к облегчению Петуньи — хотя циничная часть ее натуры отмечает, что, вероятно, они согласились потому, что ожидают, что Петунья быстро из них вырастет и сможет передать их Лили, когда она подрастёт. Мистер и миссис Эванс также не протестуют против полной оплаты палочки Петуньи. Миссис Снейп предупредила их: ведьма или волшебник не смогут правильно практиковать магию, если их палочка им не подходит, а подержанные палочки сложны в обращении, потому что они привыкают к своим предыдущим владельцам и не всегда слушаются новых. Сердце Петуньи громко бьётся, когда они заходят в магазин Оливандера, о котором миссис Снейп сухо сказала, что это лучший производитель палочек в Великобритании. Оно бьётся ещё сильнее, когда они выходят оттуда, а она прижимает к груди тонкую лакированную деревянную коробку, в которой лежит её палочка. Лили и Северус Снейп идут за ней по пятам, смотря на футляр с нескрываемой завистью, а в случае Снейпа — ещё и с ревностью. Петунья не уверена, что ей действительно понравился мистер Оливандер, но его палочки — о, его палочки! Ей пришлось попробовать десяток, прежде чем найти то, что старый волшебник назвал «подходящей». Все они были разной длины и толщины, некоторые украшенные, некоторые простые, одни прямые и узкие, другие изогнутые и широкие. Даже если она больше никогда не увидит его, Петунья уверена, что никогда не забудет слова мастера палочек. — Кедр и волос единорога, одиннадцать дюймов в длину, довольно жёсткая. Неплохая палочка, если позволите мне сказать, особенно для юной ведьмы. Это не самая мощная комбинация, которую я когда-либо создавал, но она очень надёжная. Там, где этой палочке не хватает грубой силы, она компенсирует тонкостью. Возможно, некоторые виды магии вам будут даваться легче, чем другие, но эта палочка сослужит вам хорошую службу, юная леди. — Я так тебе завидую, Туни, — произносит Лили, когда они поздно вечером возвращаются домой и сидят вместе в комнате Петуньи. Её сундук полон всем, что они купили сегодня, хотя пока ничего не разложено по местам, и Петунья, вероятно, будет собирать и разбирать его ещё много раз в ближайшие недели до её отъезда. Она хочет прочитать все книги, и Лили тоже хочет, а возможно, и Снейп, так что они, вероятно, будут залезать и вынимать книги из сундука всё лето. Даже сейчас Петунья просматривает свою книгу по гербологии, в то время как Лили сидит по-турецки на кровати, подперев подбородок руками и с восторгом смотря на палочку Петуньи. Эти несколько слов от сестры наполняют грудь Петуньи гордостью — это признание зависти, которое редко направлено в её сторону. Петунья привыкла быть той, кто завидует, а не той, кому завидуют, и это приятно, так приятно. — Можно мне…? — Лили снова умоляет в двадцатый раз за день. Петунья качает головой, не в силах скрыть улыбку. — Нет, Лили. Мама и папа сказали, что я не должна пока её использовать. К тому же, у тебя скоро будет своя. — Она закрывает футляр и кладёт его обратно в сундук, хотя будет показывать его Лили снова и снова каждый день, просто потому, что может. Лили надувает губы и начинает крутить прядь своих рыжих волос. — Три года — это слишком долго! Улыбка Петуньи становится шире. — Привыкай, младшая сестрёнка, — и она смеётся, когда Лили шутливо бросает в неё подушку.