Моя последняя сигарета

POV Катя Я вышла из операционной. У Вяземского старшего был инсульт. Тромб пришлось удалять. Я переоделась и спустилась к себе. Открыв дверь кабинета, привычно села за стол, чтобы заполнить истории болезни. Внезапно раздавшийся храп, ввел меня в оцепенение. Я медленно развернулась на стуле. Скрючившись в три погибели на моем диване спал Володя. Я про него совсем забыла. Позу для сна он выбрал не совсем удачную. Я тихонько подошла к нему и присела на корточки напротив его лица. Он что-то пробормотал, дернулся. Потом начал вертеть головой во сне. — Катя. — Я сначала подумала, что он проснулся, но глаз не размыкал, и все так же беспокойно метался. Он звал меня во сне. Протянув руку к его лбу провела большим пальцем по морщинке, разглаживая ее. — Тише, капитан. Тише. Я здесь. — Моя рука соскользнула на его щеку, я обвела его скулу. Осторожно приблизив свое лицо к нему, я коснулась его губ. Они были шершавыми, будто о постоянно их кусал и обветривал. — Возвращаешь украденный поцелуй? — Произнес Володя мне прямо в губы. — Что тебе снилось? — Я сложила руки на краю диванчика и опустила на них свою голову. Одарила его мягкой улыбкой. — Ты метался тут. — Афган снился. Ты. Не спас. Опять. — В смысле? — Я подняла голову. — Постоянно снится. Как та несчастная пуля летит, я тебя хочу собой закрыть и не успеваю. — Это просто сон. — Нет. Не для меня. — Я сжала губы в тонкую линию. — Твой отец сейчас стабилен. Перевели в реанимацию. Мы удалили тромб. — Спасибо. — Я слабо улыбнулась и отвела взгляд. — Мне работать надо. Ты иди домой. Вяземский молча вышел из кабинета. Я сжала челюсти, стараясь не разрыдаться. Не будь тряпкой, Родина! Остаток дежурства я сконцентрировалась на работе. В восемь утра следующего дня передала всех пациентов коллеге и пошла домой. На входе меня ожидал отец. А рядом с ним капитан. Они спокойно разговаривали. Я замедлила шаг, прислушиваясь о чем же шла речь. — Я ее никак из головы выбросить не могу. Поймите же меня. — Я понимаю, капитан. Но что она будет делать, если не дай бог с тобой в командировке что-то случится? Думаешь, я не знаю, каково это, терять близкого человека? Да, я ее саму чуть не потерял. — Отец яро жестикулировал, пытаясь достучаться до мужчины перед ним. — Я тоже ее чуть не потерял! И потерял. На два года потерял. А сейчас нашел и не отпущу. Слово офицера вам даю, что она не будет со мной несчастна. Я буду делать все, чтобы вернуться к ней. — Вяземский… — Закончить свою фразу отец не успел. Я подошла к ним. — Доброе утро, пап. — Я поцеловала его в гладко выбритую щеку. — Ты на работу? — Да. Тут вот капитан Вяземский пришел благодарить за отца. Говорит, ты ему жизнь спасла. — Володя протянул мне огромный букет с белыми георгинами. — Это малое, что я могу сделать. Я тебе многим обязан. — Катюша, я поехал. Там в холодильнике ужин остался, поешь. — Хорошо, пап. — Отец сел в машину, и водитель увез его. — На чай зайдешь? — Раз ты приглашаешь. — Мы вошли в парадную, я проскочила вперед, поднимаясь по лестнице на четвертый этаж. Открыла дверь ключом. Володя пропустил меня, и закрыл за нами дверь. Я разулась, надела свои тапочки и поставила перед ковриком тапки для гостей. Повесив плащ, прошла на кухню, чтоб поставить чайник и налить в вазу воды. — Уютно у вас тут. — Док огляделся вокруг и сел за стол. — Я пойду, переоденусь, чайник вскипит, выключи. — Стянув с себя платье, надела серую растянутую футболку и потертые старые джинсы. Распустила волосы, которые были сутки заплетены в тугую косу. Свист чайника привлек внимание. Я зашла на кухню, где Володя уже во всю орудовал чашками. — Чай не нашел. — Там пакетики в верхнем ящике. На полке есть кофе. — Так тебе чай или кофе? — Вяземский взглянул на меня из-под полуопущенных век. — Кофе. Кофе, кофе, кофе. После дежурства только он и помогает. — Тяжело работать? — Нет. Особенно после… — Я тебя понял. Так тебе нравится? — Да. Я оперирую. И делаю это ради момента, когда пациент встречается со своими родственниками. Я даю надежду. Это много стоит. Молока? — Володя кивнул. Я достала из холодильника бутылку и налила нам обоим в кружки сей кисло-молочный продукт. Кофе приобрел более светлый оттенок. — Я слышала, о чем ты говорил с моим отцом. — Я знаю. Заметил тебя за кустами сирени. — Вяземский сидел, размешивая сахар в кружке, и внимательно смотрел на меня. — Ты все слышала. Мне добавить больше нечего. Мне больше важно то, что ты скажешь. — А что ты хочешь услышать? Что я скучала по тебе? Что эти два года не могла выкинуть тебя из головы? Это так. Но, есть то, что не поддается моему пониманию. Почему ты тогда просто оставил письмо и исчез из моей жизни? Останься ты в ней, все могло быть иначе. — Дураком был. Не хотел тебе жизнь портить. Наша работа… это постоянный страх и риск того, что я могу не вернуться. Ты постоянно сидела бы на иголках, я так не хотел. — Что изменилось? — Я понял, что мне будет к кому возвращаться. Что меня дома будут ждать. А это очень большой стимул. — На глазах выступили слезы, я пыталась проморгаться, чтобы прогнать их, но не получилось. Отвернув голову, просто сидела и молчала, пока соленая вода катилась по моим щекам. Володя встал с места, скрипнув ножками стула об пол, подошел ко мне, сел на корточки и взял за руки. — Катюш, доверься мне. Посмотри на меня, пожалуйста. Шмыгнув носом, я открыла глаза и взглянула на своего собеседника. Он осторожно вытер большими пальцами сырость с моего лица, что я развела. Снова взял мои руки и поцеловал тыльные стороны кистей. Осторожно. Мягко. Я несильно сжала его пальцы в ответ. Этого хватило, что бы он поднял меня на руки и усадил к себе на колени. — Я обещаю тебе. Я всегда буду к тебе возвращаться, куда бы меня не отправили. Потому что здесь меня будет ждать лучшая награда, о которой только можно и мечтать. Ты позволишь? Я провела языком по нижней губе, слизывая с нее соль, чуть подалась вперед, соприкасаясь носом с его шершавой щекой. Вяземский шумно втянул воздух через нос, его рука легла на мой затылок, притягивая к себе ближе для поцелуя. Его было не сравнить со вчерашним. Сейчас он вложил в него всю свою боль, томление и страсть. Я чуть прикусила его нижнюю губу и потянула на себя. — Я так долго тебя ждал. Володя осторожно поднял меня на руки и понес по коридору в дальнюю комнату, где была моя комната. Я не ждала гостей, поэтому в комнате был небольшой бардак, от этих мыслей щеки залила краска. Капитан устроился на моей кровати, усаживая меня сверху. Стянул с меня футболку и замер. Его взгляд был устремлен на шрам на моем животе от выходного отверстия пули. Он нежно провел пальцем по нему. Живот покрылся мурашками, я прикрыла глаза. — У меня такой же. — Он приподнял край своей водолазки. Практически на том же месте, что и у меня, только на левой стороне багровым пятном был отмечен его шрам. — Болит? — У меня тут болит. — Володя указал прямо в центр груди. — Болело по крайней мере. Целых два года. До недавнего времени. Пока тебя не увидел на свадьбе в том прекрасном платье. Ты была великолепна в нем. Хруст мне даже не сказал, что тебя пригласил. Увидел тебя в зале рядом с Якутом, сначала подумал, что обознался. А потом ты вышла на улицу и у меня сомнения вовсе исчезли. Когда ты еле заметно поежилась, я пиджак снял и укрыл тебя. Увидел профиль твоего лица, и в груди снова защемило. Как при нашей первой встрече, когда ты вышла из отцовской волги. — Помнится, ты очень возмущался по поводу моего присутствия. — Не хотел, чтоб с тобой что-то случилось. Я обхватила лицо Вяземского ладонями, наклонилась к нему снова целуя. Он замер на секунду, но потом прижал меня к себе, одна его рука вернулась на затылок, вторая гладила спину. Я двинулась бедрами к нему вперед, чувствуя его подступившее возбуждение. Он зарычал в ответ, целуя остервенело, с нажимом. Он обхватил меня за бедра, приподнял и уложил спиной на кровать, нависая сверху. Я обвила его талию ногами, притягивая к себе. Его губы оставляли горячие поцелуи на моем лице, шее, ключицах. Когда он спустился ниже и коснулся губами моего шрама, я окончательно сорвалась, стянула с него футболку, привлекая для очередного поцелуя. Звук мобильника застал нас обоих врасплох. Сгруппировалась, резко оттолкнула Володю от себя, отворачиваясь к стене. Мужчина захохотал в ответ. Я повернулась. Он сидел на полу, полуобнаженный, разгоряченный и раскрасневшийся как мальчишка. — Ты меня с кровати сейчас спихнула? — Прости, пожалуйста. — Я закрыла лицо руками. — Кто там звонит? Ответь. — Слушаю. — Улыбка медленно померкла. Он отключил телефон, убрал его обратно в карман брюк. — Что там? Володь? Что-то случилось? — Нас на операцию вызывают. В Чечню. — Серые глаза вперились прямо на меня. — Надолго? — Не знаю. Клим просто сказал, что снова в командировку в Чечню. — Он подтянул к себе колени и положил голову на них. Я села на кровати, свесив ноги, обняла его, поцеловав в макушку. — Поезжай. Я тебя здесь буду ждать. Ты только вернись, пожалуйста. — Вернусь. Соскучиться не успеешь, Катюш. — Он обнял меня, расцеловал лицо. — Проводишь? Я закрыла за ним дверь и быстро подбежала к окну. Внизу заревел Харлей. Вяземский вскинул глаза на окно. Я помахала ему. Он уехал. А меня всю трясло, когда я смотрела вслед уезжающему мотоциклу.