Кошмар, который больше не страшен

      Расширенный курс Зельеварения полетел в чемодан прямиком за томиком по продвинутой Трансфигурации. Рядом стопочкой уже были сложены остальные школьные принадлежности. Джессика подошла к шкафу, выбирая, какую одежду взять с собой в Хогвартс. Это затянулось на час. В этом был еще один минус Хогвартса в её голове: как можно понять, какие вещи тебе понадобятся, а какие нет? Или как увезти весь свой гардероб через полстраны? Когда уже вроде бы всё было сложено, в дверь постучали.       — Как успехи? – Аарон Чапман прошел в комнату и уселся в кресло у окна. – Боже, целый чемодан одежды? Надеюсь, ты в этих тряпках прячешь особо хрупкие бутылки с дедушкиной медовухой или бабушкиным вином, иначе не понимаю, зачем тебе столько вещей.       Джессика пропустила мимо ушей эту насмешку отца и со вздохом села на кровать.       — Как вообще можно понять, что брать с собой, если я уезжаю на полгода? Чувствую себя беженкой, у которой только один шанс взять все необходимые вещи.       — Ты разве не в восторге наконец вырваться из-под цепкого крыла своей семьи? Я в твоем возрасте обожал возвращаться в Хогвартс, никто не контролировал мои приключения и не заставлял помогать на кухне.       — Только я люблю помогать на кухне и мне очень даже комфортно под цепким крылом семьи. Несмотря на то, что их хобби – это с завидной регулярностью переворачивать мою жизнь с ног на голову, — усмехнувшись, Джессика повернулась к отцу, — скажи честно, у вас како-то зловещий эксперимент? Как дочь-подросток перенесет два переезда в абсолютно незнакомую социальную среду. Это твоя новая научная работа?       — Не говори глупостей, – мистер Чапман наколдовал две кружки горячего шоколада и передал одну дочери. – Ты ведь не хуже меня знаешь, почему так сложились обстоятельства. Скажи, что тебя волнует и мы вместе решим эту проблему.       Джессика отпила их с отцом любимый напиток. Ее взгляд был обращен куда-то в окно. Задумавшись на секунду, она скороговоркой выдала:       — Я правда не понимаю, зачем. Зачем мне ехать в Хогвартс. Я могла бы остаться в нашем доме, тем более за мной бы там все присматривали, пока вы тут. И мы могли бы использовать портал, чтобы видеться на выходных. У меня была хорошая спокойная жизнь, а сейчас всё так резко изменилось. Я даже не успела лично попрощаться с некоторыми ребятами.       У Джессики был классный папа. Он мог быть строгим и очень требовательным. Но чаще он был веселым и заботливым. В детстве Джессика любила засыпать под его сказки, потом под рассказы о приключениях в Хогвартсе. Когда они переехали, папа часто любил шутить с ней на английском, когда остальные итальяноговорящие жители деревни их не понимали. Со всеми своими проблемами она всегда приходила к отцу. Потому что не боялась его реакции и знала, что он даст мудрый совет. Разложит по полочкам её запутанные мысли и страхи, тем самым сделав жизнь понятнее. Вот и сейчас она смотрела прямо в небесно-голубые глаза, в поисках ответов и поддержки.       — Мы с мамой очень хотели, чтобы ты училась в Хогвартсе. Но мне неожиданно предложили работу, а ты была слишком маленькой, чтобы оставлять тебя одну в Англии. Мне было горько, ты ведь даже нашла себе друга, с которым вы бы вместе учились. Каждое лето я чувствовал вину за то, что отнял у тебя Хогвартс. Каждое лето ты приезжала и искрилась радостью, пока гуляла с Джеймсом. А потом приходила домой и подолгу сидела одна в саду, – Джессика вспомнила о том, что первые годы и правда было сложно и немного завидно слушать рассказы о её детской несбывшейся мечте. – Я всё замечал, но не мог ничего исправить. Сейчас же могу.       Его взгляд был жгучей смесью сожаления и надежды.       — Но я не страдала без Хогвартса! Я люблю Италию, мне нравилось в школе, у меня были классные друзья и…       — Ага, и придурки-поклонники! – ухмыльнулся Аарон.       — Папа!..       — Нет, ну правда. Уверен, в Хогвартсе идиотов не меньше, поэтому я показал Джеймсу парочку безобидных проклятий, чтобы он таких спроваживал. Меня рядом, к сожалению, не будет, – Джессика закатила глаза. Опека.       — Вы меня отправляете в замок с сотнями сдружившихся ребят. На другом конце страны. Это как закинуть мышку в клетку с кошками. Может, мне покажешь парочку заклятий? Как мне там приживаться?       — Могу показать. Запоминай формулу: шестнадцатилетние однокурсники плюс вечеринка по случаю приезда в школу плюс дедушкина медовуха — и на следующий день вы лучшие друзья!       — Хочешь, чтобы твоя дочь напивалась в первый же день в новой школе? – сощурилась Джессика, видя улыбку на лице отца. Они оба рассмеялись.       — На самом деле, это только кажется страшным. И я не про вечеринку. Ты ведь новенькая! Это всегда интересно, столько тем для разговоров! Мы с мамой хотим, чтобы ты наслаждалась своей юностью. Знаешь, после школы для этого может и не остаться времени. Взрослые дела и обязанности сцапают, как дьявольские силки. И, кроме того, мы не хотим, чтобы ты всю жизнь прожила в глуши Италии. Ты вовсе не обязана это делать. Если ты потом захочешь жить в Англии и работать тут, учеба в Хогвартса будет очень кстати. Поверь, если бы я в свое время не познакомился с Флимонтом, было бы гораздо труднее добиться собеседования на научную позицию в Министерстве. А всё началось с того, что мы вместе попали на отработку у профессора Заклинаний, когда мне было пятнадцать, а Поттеру семнадцать.       — Хорошо, я поняла. Пить со всеми алкоголь и нарушать правила. Лучшие друзья и полезные связи обеспечены, — пошутила Джессика, но на душе и правда стало легче. Ничего конкретного, но теперь Хогвартс казался не страшной клеткой со свирепыми кошками, а летним лагерем с новыми эмоциями. – Спасибо, пап. Но я все еще не знаю, как мне взять с собой всю эту одежду! В Хогвартс можно привозить собственный шкаф?..       Мистер Чапман, посмеявшись, направил палочку на чемодан и наложил заклятие незримого расширения.

***

      — Я сейчас вернусь.       Джеймс вышел, а Джессика осталась одна в незнакомом ей поезде, в котором другие подростки радовались встрече после долгой разлуки. Сириус ушел еще полчаса назад на встречу с какой-то девушкой, а Ремус отлучился на собрание старост сразу после него. Через некоторое время дверь купе отворилась и вернулся Ремус. А за ним шла рыжеволосая девушка и приветливо улыбалась.       — Они что, оставили тебя одну? — Нахмурился Ремус, но тут же улыбнулся, представляя незнакомку, — это Лили Эванс, она староста девочек Гриффиндора, нашего факультета.       — Привет! – девушка села напротив и протянула руку. — Нам на собрании рассказали о твоем переводе, и я подумала, что тебе, наверное, жутко страшно ехать в поезде с незнакомыми людьми, и решила познакомиться еще до того, как мы приедем в школу.       Джессика пыталась не выдать своего удивления при взгляде на ту-самую-Лили-Эванс и была весьма тронута тем, что она хотела с ней познакомиться. Такой жест даже немного оттеснил все эти грустные мысли, преследовавшие ее последние дни. Быстро совладав с эмоциями, она ответила:       — Привет! Я Джессика. Ты права, мне жутко страшно, – призналась девушка.       — Тебе нечего бояться, — улыбнулась гриффиндорка. — Я понимаю, рядом с Мародерами я бы тоже испугалась ехать в Хогвартс. Наверняка они тебе рассказывали о том, как взрывали туалеты и подкладывали навозные бомбы всем, кто им не нравится, — с полуулыбкой-полуукором она посмотрела на Ремуса.       — Эй! Только не говори, что сейчас начнешь отчитывать меня за прошлогодние шутки. Я не против справедливости, но хотя бы в полном составе провинившихся.       Джессика засмеялась. Джеймс и Сириус правда летом рассказывали о том, как взорвали школьный туалет, из-за чего преподаватели отменили уроки, и все смогли пойти гулять к озеру в солнечный день.       — Не думаю, что я морально готова увидеть кого-то еще из этой компании кроме тебя, Рем, — она, улыбаясь, вернулась взглядом к Джессике. — Хочешь пойти в моё купе? Я познакомлю тебя с девочками, у тебя будет уже больше знакомых и будет не так страшно.       — Хочу.       Они уже отошли из купе и направлялись в другой вагон, когда откуда-то, с другой стороны, услышали:       — Хэй, Эванс! – они развернулись и увидели Джеймса, одна рука в карманах джинс, а другая взлохмачивала волосы. Он улыбающееся смотрел на Лили, а потом перевел свой веселый взгляд на Джессику и добавил, — уводишь у меня подружек? Не ревнуй, я не забыл тебя за лето. Обе девушки в шоке уставились на него и замолкли на несколько секунд. В глаза Лили читалось раздражение, а у Джессики шок от услышанного.       — Ты дурак? – только и могла высказать подруга. Лили молча взяла ее под руку и увела в другой вагон. Джессика же была в шоке, но подумала, что надо оправдаться за придурка-друга и сказала:       — Лили, прости, не понимаю, что на него нашло. Он обычно адекватно себя ведет, — но, увидев хмурый взгляд девушки, добавила, — и я не его подружка, если что. Мы дружим с детства, он мне как брат. Лили посмотрела на нее и вдруг рассмеялась:       — Боже, ты же не приняла его слова про ревность всерьез? Скажи пожалуйста, что нет. Я знаю, что вы знакомы с детства. — Она улыбнулась на вопросительный взгляд, — Ремус рассказал. А насчет адекватности не знаю, в школе он этим качеством не хвастался, — хмыкнула она.       Девочки прошли еще один вагон и Лили вошла в первое купе. Внутри витал запах шоколада и маргариток. Возле окошка сидели две девушки и смеялись над какой-то статьей в журнале.       — Я с гостями, — сказала Лили при входе и уселась на диванчик напротив подруг. — Это Джессика. Она будет учиться с нами.       — Алиса! – милая девушка у окна лучезарно улыбнулась и протянула руку новой знакомой, — хочешь шоколадных лягушек?       — Я Марлин, — Джессика поразилась природной красоте Марлин. Она была в воздушном белом платье, а её волосы напоминали золотистый водопад, вытекающий в цветочное поле, — Ты к нам по обмену?       — Я жила с семьей в Италии и училась там, но отцу предложили работу в Англии, и мы вернулись сюда. Четыре пары удивленных глаз уставились на Джесс и девочки даже забыли про свой смешной журнал.       — В Италии? Там тоже есть волшебная школа?       — Я думала в Европе только три школы: Хогвартс, Шармбаттон и Дурмстранг.       — Потому что это официальные школы, зарегистрированные в Международной конфедерации волшебников, – ответила Лили. — Но такие есть не во всех странах, тем более, если в стране слишком маленькое количество волшебников, то там нет смысла открывать такую большую школу. Кроме того, родители могут обучать ребенка дома.       — Так и есть. В Италии мало волшебников, там достаточно религиозное магловское сообщество, и это может быть опасно для магов. В моей деревне обычно всех обучали дома родители, но нашлись заинтересованные люди и организовали местную школу. Правда старшие ребята всё равно иногда уезжали в другие страны, чтобы доучиться, сдать экзамены и работать на хорошей должности.       — Это так интересно и необычно, — восхитилась Алиса, — я встречала только одного иностранного волшебника, на нашем втором курсе.       — На собрании старост нам сказали, что ты будешь первой волшебницей, которая решила перевестись из другой страны, — обратилась Лили к Джесс. — И это важно для Хогвартса, так как он почему-то не очень популярен для обмена студентами, хотя Дамблдор хочет поддерживать международные связи. Последний раз к нам приезжал как раз тот студент, когда мы учились на втором курсе. И он был первым за десятилетия. Как его звали, Марлин?       — Кэтсеро. Он приезжал из-за моего брата, – пояснила блондинка. — Они познакомились на Кубке Мира по Квиддичу, переписывались, и он решил приехать, жил у нас на каникулах.       — А если у вас такая маленькая школа, получается, что нет разделения на факультеты? – поинтересовалась Алиса.       — Нет, мы учимся все вместе. Ну, уроки делятся, конечно, на старших и младших, но это по уровню волшебства. Если кто-то маленький лучше всех сверстников схватывает заклинания, то его могут отправить заниматься к старшим.       — А ты уже знаешь, на каком факультете будешь в Хогвартсе?       — Нет. Мне написали, что я пройду распределение, но я не поняла, как и когда это будет.       — Нам сказали, — улыбнулась Лили, — ты пройдешь распределение с первокурсниками. Я тебя провожу, когда приедем.       — А как проходит распределение?       — Ты просто надеваешь Шляпу, и она решает.       — Шляпу?       — Да, это очень старый артефакт Основателей Хогвартса. Она понимает, какой у тебя характер, какие стремления и, исходя из этого, отправляет на факультет. Есть теория, что все родственники всегда попадают на один факультет. Но есть исключения, так что это просто миф.       — Исключения только подтверждают правило! – улыбнулась Алиса.       — Мой папа учился на Гриффиндоре, – задумчиво произнесла Джессика. — И потом я только о Гриффиндоре и слышала, в детстве мы с Джеймсом часто думали о том, как вместе попадем на этот факультет.       — С Джеймсом? Поттером? – удивилась Марлин.       — Да, мы выросли в соседних домах. И каждое лето общались, когда я приезжала на каникулы.       — Да ты уже знаешь самого популярного парня в школе! Скучать точно не придется.       Девочки засмеялись и продолжили общаться на отвлеченные темы. Время шло, Хогвартс-экспресс стучал колесами по рельсам, пейзажи сменялись с полей на леса, а за окном становилось темнее. Когда до прибытия оставалось около получаса, девочки наконец опомнились и стали переодеваться в школьные мантии. Джессика вернулась же в купе к парням. Как только она открыла дверь, мародеры её заметили и Сириус воскликнул:       — Блудная дочь вернулась! А мы уж думали, что Эванс утащила тебя на сторону занудства и правил. Признавайся, не выдержала слушать про школьный устав и сбежала к нам?       — Нет, мы болтали про школу и всё такое, — Джессика направилась за мантией и добавила, все еще глядя на Сириуса, — они классные. А ты, придурок! – тут взгляд переместился в сторону Джеймса, который игрался со снитчем в углу.       Сириус и Ремус расхохотались, а Джеймс в недоумении уставился:       — Почему?       — Что на тебя нашло? Ты всегда с Лили разговариваешь, как идиот?       — Да! – сквозь хохот воскликнули ребята. Джеймс недовольно посмотрел на всех и сказал:       — Я увидел её и хотел поздороваться. Потом понял, что с ней ты и решил пошутить.       Джессика покачала головой и ничего не ответила. Джеймса же это не волновало: его лучшая подруга последние несколько часов провела в компании девушки его мечты, и он, как можно небрежнее, спросил:       — Она что-нибудь про меня говорила?       — Нет, у нас были более приятные темы для обсуждения, – мальчики опять захохотали, а Джеймс, нахмурившись, отвернулся к окну.

***

      В Большом зале было ярко настолько же, насколько темно и дождливо было за его стенами. Студенты громко радовались возвращению в школу в ожидании распределения первогодок. Наконец, спустя, казалось бы, вечность, двери распахнулись, впуская профессора МакГонагалл, которая, словно статная мама-утка, вела за собой маленьких волшебников и волшебниц в черных мантиях и с блестящими от предвкушения глазами. Замыкала эту процессию неизвестная почти никому девушка, которая своим появлением вызвала еще больше перешептываний студентов.       — Что это за новенькая? – поинтересовался Гидеон Пруэтт.       — О, брат мой, это восторжествовала справедливость! – ответил Фабиан. — Дамблдор получил нашу жалобу!       — Какую жалобу? – сузила глаза Лили.       — Самую настоящую!..       — Полную боли и отчаяния!..       — О том, что в Хогвартсе чертовки мало девушек...       — И соперничать за сердца дам становится все сложнее…       — Поэтому мы взяли на себя инициативу!..       — И предложили принять в школу новых волшебниц в качестве программы культурного обмена! Все сидящие вокруг засмеялись очередной шутке близнецов, а Лили лишь хмыкнула и покачала головой.       В это время МакГонагалл уже вызывала новых студентов узнать свою судьбу. Трое юных волшебников уже присоединились к своим товарищам по факультету. Когда все малыши были распределены, и осталась одна Джессика, профессор свернула список и вновь обратилась к студентам.       — Как вы знаете, Хогвартс поддерживает международные магические связи и всегда открыт для обучения студентов по обмену. Кроме того, в нашу школу возможен перевод из других магических школ и именно по этой причине, прошу приветствовать нашу новую студентку из Италии, Джессику Чапман! – раздались неуверенные и заинтригованные хлопки, — Мисс Чапман, прошу.       В зале снова раздался шепот, и все наблюдали за распределением новой однокурсницы. Шляпа не очень долго думала и, когда раздалось уверенное «Гриффиндор!», зал зашелся громкими аплодисментами, которые, в большей степени, исходили от львиного факультета. Улыбаясь, Джессика прибежала за свой стол, и довольная уселась рядом с девочками. К ней сразу же стали протягивать руки для знакомства, как это было несколько минут назад с новыми первокурсниками.       — Мисс, позвольте оказать вам британское гостеприимство, – Фабиан передал ей ароматный ростбиф.       — К сожалению, у нас не подают на ужин вина, как в Италии, но предлагаю вам отведать невероятнейший английский чай, — услужливо предложил Гидеон.       За вкусными закусками и действительно невероятнейшим чаем прошел ужин. Лили и Ремус убежали выполнять обязанности старост, а гриффиндорцы отправились к своей башне. Джеймс шел рядом с Джессикой и, закинув руку ей на плечо, радостно произнес:       — Добро пожаловать в Хогвартс! А я жду своё сливочное пиво и десять галлеонов, однокурсница, — подмигнул он подруге.       — Надо было спорить на огневиски, Сохатый! Устроили бы целую вечеринку за такой выигрыш.       — Один из Мародеров сказал вечеринка? – заинтересованно вклинился один из близнецов.       — Кстати о Мародерах, — подключился Фрэнк Лонгботтом, — что с Питом? Почему он не ехал с нами? Сириус с Джеймсом переглянулись и Блэк туманно произнес:       — Он не вернется. Решил, что для работы ему хватит СОВ.       — Нужно помогать матери, — добавил Джеймс.       В тишине прошли несколько коридоров. Все знали о том, что отец Питера Петтигрю погиб год назад, а мать была не в состоянии в одиночку обеспечивать и себя, и сына-школьника. Решение Питера не продолжать учебу выглядело логично, но от этого не менее грустным оно было для его друзей.       Дойдя до башни, ребята назвали пароль, и, оказавшись в гостиной, устроили экскурсию Джессике. На входе была мини-гардеробная, где все оставляли верхние мантии и обувь в зимний сезон. В центре комнаты у камина стояли кресла и большой диван. Чуть поодаль находилась зона для учебы, где в учебное время в творческом беспорядке валялись учебники и пергаменты. На стене висели две доски для объявлений: одна для официальной информации, вроде расписания, распорядка тренировок или предложений обменять карточками от шоколадных лягушек, а вторая для постеров о вечеринках и поздравительных плакатов в честь дней рождения. Дойдя до лестницы в спальню, Джессике объяснили о зачарованных ступенях и гендерном разделении пространства. Решив, что все слишком устали для вечеринок, девочки увели Джессику в свою комнату, пожелав всем спокойной ночи.       Спальня девочек оказалась совершенно не такой огненно-веселой, как факультетская гостиная. Но от этого не менее теплой, словно уютный вечер у камина. По всей комнате были расставлены растения, стены украшали семейные фотографии и постеры музыкальных групп. Девочки со смехом и шутками разбирали вещи, а когда вернулась Лили, стали обсуждать расписание. Выяснилось, что все они с нетерпением ждут нового курса Зельеварения, и по этому поводу было решено обустроить домашнюю лабораторию в углу ванной. За разговором об интересных снадобьях и новых находках, девочки не заметили, как прошло много времени и опомнились, только когда Марлин заснула прямо на пуфике у окна.

***

      Джессика ушла в душ последняя и достаточно долго стояла под водой. Несмотря на долгий и богатый на эмоции день, усталость совсем не чувствовалась, а теплая вода помогала сосредоточиться на своих мыслях. Удивительно, как всего за несколько часов страхи, плотно поселившиеся в ее голове, улетучились, будто их и не было. Хогвартс был прекрасен и величественен. Не терпелось с головой окунуться в учебу, узнавая новые тайны магии. Лес, близ которого располагался замок, привлекал своей таинственностью, что необычно, ведь свой лес в Италии она знала вдоль и поперек. Он был приветлив, успокаивал и был щедр на встречи с необычными лесными жителями, будь то феи-светлячки или красивый рассадник вербены. Самое нервное, то, от чего зависели следующие два года в Хогвартсе, позади. Шляпа распределила ее на Гриффиндор, и они будут учиться вместе с Джеймсом, как и мечтали в детстве. А еще с этого факультета выпустился ее отец. Эта мысль грела, и Джессика подумала, что надо будет с самого утра отправить сову родителям, они будут рады.       Выключив воду и одевшись в пижаму, она вернулась в комнату. Она отлучилась достаточно на долго и старалась заходить как можно тише, предположив, что девочки будут уже спать. Алиса и Марлин действительно мирно и сладко спали. У окна на подоконнике сидела Лили, задумчиво наблюдая за темным лесом. Джессика сложила свои вещи в шкаф и подошла к ней. Села рядом и шепотом сказала:       — Спасибо большое, что так добры со мной. Сегодняшний день прошел потрясающе, и я очень рада, что мы теперь будем вместе учиться. И спасибо, что подошла ко мне в поезде. Без тебя мне было бы очень страшно.       — Не за что, Джесс, — весело улыбнулась Эванс.       — Ты ведь теперь часть Хогвартса, а еще и часть Гриффиндора. Мы — семья, и я хотела, чтобы ты это почувствовала.       Девушки молча сидели и в уютно тишине наблюдали за тем, как чайки летают над озером. В такой приятной обстановке Джессика решилась задать вопрос, который мучал ее с самого Хогвартс-экспресса.       — Ты ненавидишь Джеймса?       Лили посмотрела на нее и казалась удивленной:       — Ненавижу? Нет, кто тебе такое сказал. Просто… – Лили задумалась. Нет, Поттера она всё же не ненавидела. Скорее местами не понимала. Слишком часто не понимала. Его поступки порой просто настолько не могли вписаться в ее систему ценностей, что это сбивало с толку. – Мне скорее не понятно, что творится в его голове и какие конкретно мысли приводят к его действиям.       Лили посмотрела в глаза своей новой подруге и, увидев недоумение, добавила:       — Я понимаю, что он твой друг, Джессика. И я знаю, как трепетно он относится к друзьям. Я признаю его таланты: трансфигурация, квиддич, преданность близким. Он молодец, и я не отрицаю этого. Просто наши моральные ценности в разных плоскостях. Поэтому и отношения у нас с ним сложные. На мне он как будто срывается, выставляя иногда полной идиоткой. Но за всю жизнь я поняла, что ненависть – самое ужасное чувство в мире. И бесполезное. Что тебе даст ненависть? Ничего хорошего. А я стараюсь держаться светлой стороны по жизни, — последнюю фразу Лили сказала грустно улыбаясь.       — Спасибо, что поделилась. Мне, наверное, не стоило лезть так в душу, просто весь день я была в замешательстве от произошедшего.       — Ничего страшного. Я бы на твоем месте тоже спросила, — Лили проследила, как Джессика направилась к кровати и, немного погодя, попросила, — только не рассказывай о нашем разговоре Поттеру. Пожалуйста.       — Конечно.       Лили улыбнулась и отвернулась к окну. Небо ярко и приветливо искрило своими звездными резидентами. Следуя деткой традиции, Эванс загадала желание, зачарованно глядя на падающее небесное чудо. А в нескольких метрах от нее, в другой комнате и на другом подоконнике, Джеймс Поттер сделал точно то же самое.