Магические хроники. В чужом краю

      Муров был шумным городом, жители которого, в сущности, вели неспешную жизнь. Однако, чего было не отнять у горожан, так это желания поругаться с соседом, поспорить с прохожим или нарочито громко торговаться с купцом, сетуя при этом на скупость и жадность торговца.       Оказавшись внутри мощных каменных стен, путники почувствовали себя в муравейнике. Толпы народа, которые, казалось, бесцельно бродили по улицам Стольного града издавали странный, жужжащий звук от сотен голосов, слившихся воедино – всё это создавало впечатление огромного муравейника. Чем ближе друзья подходили к торговой площади, тем сильнее оно было.       Однако, кроме всего прочего, что было вполне привычным для крупных городов, было ещё что-то. Едва уловимое, оно, всё ж таки, не смогло укрыться от опытного шпиона. Украдкой наблюдая за участившимися патрулями солдат, Тикондрус заметил, что все они встревожены и напряжены. Хотя, несмотря на такую незначительную мелочь, город продолжал жить в своём привычном ритме.       Наконец, прибыв к Торговому холму, товарищи разделились. Садко, попрощавшись с Тикондрусом и Василисой, уверенным и быстрым шагом направился в купчую палату – местную гильдию торговцев, что объединяет в единую сеть купцов этого княжества, устанавливает цены на зерно, а также устанавливает связи с иноземными торговцами. Разумеется, под бдительным надзором князя.       Попрощавшись с другом, молодой шпион Александрийской империи, вместе с волшебницей отправились в гильдию путешественников, возле которой, сложив руки на груди, их уже ожидала Варвара – глава гильдии. Вид её был крайне обеспокоенный и раздражённый одновременно.       Тикондрус уже мысленно приготовился к очередной гневной тираде, однако, вместо этого увидел лишь удивлённый взгляд, направленный в сторону Василисы.       – Всё в порядке. Ей можно доверять, – заверил давнюю знакомую мужчина.       Пробежавшись оценивающим взглядом по фигуре волшебницы, Варвара, кивнув Тикондрусу, махнув рукой, поманила путников за собой. Шаги главы гильдии были размашистыми и быстрыми. Словно подгоняемая неведомой силой, она, войдя в здание гильдии, вмиг поднялась по лестнице на второй этаж, вихрем влетев в свой кабинет.       Захлопнув дверь за вошедшими людьми на засов, Варвара предложила им присесть на свободные стулья.       – Что случилось? – решил перейти сразу к делу Тикондрус.       – Успеется. Для начала, ты мне скажи, что узнал, и кто эта… – пытаясь подобрать слова, вопросительно взглянула на Василису глава гильдии.       – Расследование привело нас к верховному жрецу, – тихо ответил Тикондрус.       – Тому самому? – удивлённо приподняла бровь Варвара, на что мужчина кивнул и, разумно умолчав о втором его имени, продолжил свой рассказ.       – К счастью, жрец не искал ссоры и поведал о том, что соотечественник мой на деле оказался тем ещё проходимцем. Причём, судя по всему, крайне жадным до денег. По словам колдуна, он помогает соседнему княжеству. Уж не знаю, по своей воле или по принуждению.       – И ты вот так на слово поверил злобному колдуну, который в прошлом чуть не уничтожил Александрийскую империю? – иронично спросила Варвара, на что шпион лишь недовольно закатил глаза.       – Я принял к сведению. Иного выбора просто не было. Либо так, либо сложить голову в бессмысленной битве.       – Ну хорошо, – выдохнула девушка, удовлетворённая таким ответом. – Во всяком случае, пока ты путешествовал со всякими девицами, я тоже без дела не сидела. Отправила срочный запрос в Александрию, и мне вскоре пришёл ответ с полной историей некоего Импробуса из Мендексов.       – И? – подгонял девушку Тикондрус.       – Род Мендексов и впрямь не имеет сколь бы то ни было существенного влияния в империи. Глава рода – мелкий чиновник в самой западной провинции. Однако, Импробус – дело другое. Отучившись в провинциальной школе магии, он, тем не менее, смог достичь определённых успехов в алхимии и обратить на себя внимание ни абы кого, а самого Артемия Врана. Уж не знаю, чем он впечатлил главу корпуса боевых магов, однако, с того момента дела у него пошли в гору. Он переехал в столицу и отучился в Александрийской академии на факультете картографии.       – Картографии? – удивился Тикондрус. – Выходит, он должен быть зарегистрирован в гильдии путешественников.       – Как бы не так. Центральная гильдия, приславшая мне жизнеописание Импробуса, отметила, что никогда этот человек не регистрировался там в качестве путешественника или исследователя новых земель.       – Откуда, в таком случае, гильдии известно об этом человеке? – с сомнением спросил имперский шпик.       – Дослушай сперва, – раздражённо ответила Варвара. – Пускай в гильдии путешественников о нём не знали, зато в торговом союзе о нём знают. А, как ты понимаешь…       – Да-да. Что знают в торговой гильдии – то же самое известно и гильдии путешественников, – лениво отмахнулся от девушки шпион.       – Верно. Более того, в гильдию часто приходили персональные запросы на его имя от кого бы ты думал? Он специализировался на продаже слабых магических артефактов и был постоянным торговым представителем у Ярополка Изяславовича – брата покойного отца нынешнего Светлого князя. Более того, до сведений гильдии дошла информация о том, что после гибели под стенами Ледограда Артемия Врана, Импробус отплыл в земли княжества и там женился на дочери Ярополка.       – Хм, – задумался Тикондрус. – А какие отношения между Всеволодом Ярославичем и его дядей?       – Сложные. Хотя, формально, Светлый князь правит всеми землями княжества, однако ж, некоторые местные князья открыто выступают против Всеволода.       Ситуация, изложенная Варварой была крайне опасной. Связь Импробуса и Ярополка была более чем очевидна. Однако, даже в таком случае, напрямую обвинять своего соотечественника Тикондрус не мог, ибо доказательств на руках как не было, так и нет. Лишь догадки и домыслы, да слова ненавистного всеми Кощея.       Мозговой штурм шпиона был прерван щёлканьем пальцев у его лица.       – Ты так и не познакомил меня со своей спутницей, – заявила Варвара.       – Варвара, познакомься, это Василиса. Василиса – это Варвара, – сухо ответил всё ещё задумчивый мужчина. Путешественница заметила это и быстро отреагировала.       – Тебе сейчас не предо мной стоять нужно. Верно, князь захочет услышать твою историю. Тем более, в свете последних событий.       – А что случилось, пока меня не было? – удивлённо спросил Тикондрус.       – Всеволода Ярославича хотели отравить на празднестве, что было устроено по случаю его женитьбы.       – Причастные, надеюсь, найдены?       – В том-то и дело, что нет. Яд был в княжеском кубке. Однако, его выпил скоморох князя.       – В таком случае, я поспешу отыскать Садко, – приняв слова Варвары за сигнал к действию, Тикондрус собрался было, взяв с собой Василису, отправиться к гусляру. Однако, он был остановлен.       – Оставь Василису здесь. Ни к чему она вам у князя.       Бросив короткий вопросительный взгляд на девушку, Тикондрус получил в ответ лёгкую улыбку и утвердительный кивок. Не прощаясь, он стрелой вылетел из здания.       Шумный торг продолжал гудеть даже несмотря на медленно опускающиеся сумерки. Начав прикидывать, где может быть гусляр, Тикондрус беглым взглядом осмотрел всю площадь. Цепкий взор узрел две фигуры, стоящие чуть поодаль от большой толпы. Даже с приличного расстояния в одной фигуре можно было разглядеть Финиста. Верный защитник князя был облачён в свои доспехи и превосходил многих в росте. Узнать такого воина не составило труда. Во второй же фигуре, как ни странно, шпион узнал Садко.       Подойдя к знакомым, шпион поприветствовал сначала Финиста, а затем коротко кивнул гусляру.       – Расставание наше было недолгим, как я погляжу, – усмехнулся гусляр, однако, нарочитой расслабленностью имперского шпика было не обмануть. За притворной улыбкой выглядывала плохо скрываемая обеспокоенность.       – Я уже наслышан о произошедшем.       – Новости, однако, разносятся очень быстро, – хмуро заявил Финист.       – Нам нужно поговорить с князем. Думаю, информация, нам известная, может пролить свет на случившееся.       – Я как раз слушал рассказ Садко о вашем путешествии. Если всё так, как он мне поведал, выходит, что ситуация и впрямь опасная. Однако сейчас встретиться с Всеволодом Ярославичем вам не удастся. Отправляйтесь пока в «Каменную башню». Я доложу о вас князю и явлюсь за вами после наступления темноты.       Кивнув Финисту, товарищи направились в уже знакомую таверну. С наступлением вечерних сумерек народу на улице поубавилось. Вместо этого, все зеваки и пьянчужки города собрались в многочисленных трактирах и корчмах, жалея сгладить неровности быта за кружкой-другой пенного напитка.       Опустевшие улицы усилили чувство тревоги, что витало в воздухе. Последний раз Тикондрус ощущал себя так же в тот роковой вечер, когда восстали федераты во главе с драконьим всадником Иоанном. Однако ныне причина была иной. Попытка умертвить правителя на празднестве была вовсе не в новинку. Такое часто проворачивали и в Александрии. Правда, ни разу у заговорщиков не получалось не то, что довести дело до конца, но и банально скрыться. Но то в империи, где жители привыкли к кажущимся на первый взгляд жёстким мерам. В итоге он в любом случае направлены на благо жителей, что желают жить в мире и спокойствии. Здесь же ситуация иная. Отравить Светлого князя на свадьбе мог лишь тот, кто сильно приближен к правителю. Это бросает тень на государя, а потому широкой огласке это не придают, предпочитая лишь усилить патрули и проводить тайное расследование.       За размышлениями, Тикондрус не заметил, как он и Садко оказались возле обозначенной таверны. Народ вокруг, пускай и тихо, гулял, предпочитая забыться в выпивке.       – Очнулся-таки, – усмехнулся гусляр.       – Просто задумался, – хмыкнув, ответил шпион. – Пошли уже.       Внутри таверны всё было точно так же, как тогда, когда товарищи были здесь в последний раз. Разве что народ гудел не так громко, но всё так же весело и бодро.       – Думаю, не стоит сейчас присоединяться к всеобщему веселью, – обратив внимание на внушительных размеров кружку с пивом в руках гусляра, предостерёг Тикондрус.       – Не волнуйся. Сейчас возьмём горячего и дождёмся Финиста, – заверил друга Садко, направляясь со своей кружкой к небольшому круглому столику, что неприметно стоял в углу.       Хмыкнув и заказав того же, что и товарищ, шпик быстро присоединился к другу.       – Не поведал ли тебе чего нового Финист?       – Как посмотреть.       – Подозреваемые? – вопросительно изогнул бровь Тикондрус, на что гусляр лишь отрицательно помахал головой.       – Об этом он рассказать не может. Зато рассказал интересные подробности продолжения покушения.       – Продолжения? – чуть тише переспросил имперец, пододвинувшись ближе к товарищу.       – Спустя полдня после покушения, в бочке с вином нашли умерщвлённым виночерпия.       – Может, спьяну утоп? – высказал предположение шпион.       – В бочке с вином, предназначенным князю? Сильно сомневаюсь.       – Может ли статься, что это расправа над подельником?       – Вполне возможно, – задумчиво ответил Садко.       – Что возможно? – раздался вдруг громогласный голос Финиста.       Могучий богатырь стоял возле стола, где сидели Тикондрус и Садко. На нём не было тяжёлых доспехов, а на поясе не было видно ни одного оружия. Он пришёл только что, а потому не мог услышать весь разговор друзей.       – Да так, – уклончиво ответил Тикондрус. – Лучше скажи, согласился ли князь на аудиенцию?       – Стоило ему услышать пересказ вашей истории. Как он приказал тотчас отправить за вами.       Коротко кивнув, товарищи отправились вслед за Финистом. Путь небольшой компании лежал к детинцу – крепости внутри Мурова, где жил князь с семьёй и свитой.       Ночь давным-давно вступила в свои права, позволяя взойти луне, что своим холодным, блёклым светом озаряла всё вокруг. Звёзд видно не было. Хотя не было видно ни единого облачка, тем не менее, звёзды всё не появлялись. Лишь бездонная, чёрная пропасть возвышалась высоко в небесах.       На улице, несмотря на довольно поздний час, стражи ничуть не убавилось. Хотя в данное мгновение товарищей это вовсе не заботило. Даром, что их вёл Финист. Это помогло быстро и без лишних проблем добраться до княжеской крепости.       У врат детинца ратники не сразу согласились пустить внутрь посторонних, пускай и в сопровождении известного богатыря. Пришлось компании дожидаться, пока караульные пошлют за воеводой. Впрочем, ждать долго не пришлось. Вскоре появился военачальник княжеских войск. Обругав воинов за удержание тех, за кем послал лично князь, Андрей Никитич, всё ж таки похвалил стражу за бдительность.       – Поспешим. Князь уже заждался, – махнув рукой, воевода велел следовать за ним.       Пройдя по откидному мосту через небольшой, но глубокий ров, друзья оказались за стенами крепости. Однако, вопреки ожиданиям Тикондруса, они пошли вовсе не в пышный каменный «Владычный двор» – место, где князь обычно принимает гостей. Вместо этого, местом встречи был выбран лично терем властителя. Деревянный, он был выполнен из добротного, крепкого дубового сруба, богато украшен всевозможными изразцами и пёстрыми наличниками у окон. Крыша имела пирамидальную форму и выполнена из зелёной черепицы.       Скрываться компания не стала. Поднявшись по деревянной лестнице, товарищи отворили массивные дверные створки и оказались внутри княжего жилища.       Тут же к гостям поспешили несколько слуг, которые помогли вошедшим снять верхнюю одежду, а пара дружинников тщательно проверила вошедших на наличие оружия. Изъяв у гусляра саблю, а у Тикондруса пару кинжалов, воины пропустили гостей к князю.       Компания вошла в небольшое помещение, в дальнем конце которого, на стуле восседал Всеволод. Молодой князь был одет в длинную, богато расшитую рубаху из красного прочного сукна. Острым взглядом он пробежался по вошедшим и лёгким движением руки приказал выйти из комнаты всем, кроме четырёх людей. Воевода встал по правую руку от князя. Финист же, приветственно приложив ладонь к груди и учтиво поклонившись, встал неподалёку от князя.       – Честь дружине, князю… – хотел было поприветствовать князя Садко, но был прерван властителем.       – Пустое, – махнул рукой князь, подзывая товарищей подойти ближе. – Финист рассказал мне о ваших странствиях, но мне хочется услышать всю историю из ваших уст.       Кивнув, Садко принялся в подробностях пересказывать всё, что приключилось с ними со времени, когда они, покинув Муров, отправились за ответами в соседнее княжество. Однако, вынужден он был прерваться, покуда не знал и знать не мог, что происходило с Тикондрусом, в то время, пока он путешествовал вместе с Василисой, обращённой в лягушку.       – Удивительные вещи ты рассказал. Сердечно благодарю тебя. Думаю, вторую часть ваших странствий мне поведает наш гость из Александрийской империи.       Коротко кивнув, Тикондрус принялся рассказывать всё. Что происходило после того, как он с новой спутницей ненадолго покинул товарища.       Первые лучи солнца уже проникли в светлицу сквозь разноцветные витражи окон, окрашивая помещение в причудливые краски, когда шпион закончил рассказ об удивительном путешествии.       – Занимательно, – задумчиво произнёс князь. – Выходит, дядюшка мой всё-таки нацелился занять светлокняжий стол.       – Княже, если всё так, как они сказали, у этого имперца здесь целая сеть сообщников. Дозволь, князь, изловить этого Импробуса, – спросил Финист.       – Рано, – коротко ответил Всеволод.       – В любом случае, ждать нам нельзя. Ежели средь прислуги, али бояр затесалась паршивая овца – казнить всех и пущай то будет уроком для других кто недоброе задумал, – не унимался воевода.       – Но мы не знаем, кто в сообщниках у Импробуса, – высказался Финист.       – Он прав, Андрей Никитич. Даже если все виновны будут, но средь них один невиновный – казнить нельзя, – рассудил князь.       Слова Светлого князя заставили Тикондруса задуматься. Несмотря на малый опыт, Всеволод Ярославич обладал исключительной рассудительностью. Ведь в ситуации, при которой в империи возникла бы угроза лично государю, гвардейцы без зазрения совести казнили б всю прислугу, устроив, при этом, чистки среди знати. Такой эффективный метод борьбы с предателями, при всей его жестокости, оставался совершенно незамеченным для простого люда. Однако, здесь, на этой земле всё было иначе. Слухи о том, что происходит внутри княжеского круга просачивались наружу с завидной регулярностью, а потому, правитель, который казнит всех направо и налево не вызовет одобрения толпы.       В то время, пока Тикондрус был поглощён своими собственными мыслями, в княжеской светлице продолжались споры.       – Не можем же мы сидеть, да баклуши бить, пока вороги строят против князя заговор.       – Ты прав, – согласился с воеводой Всеволод, – не можем. Однако, я без дела не сидел. Заслал своего человека к боярам, что в открытую выступают супротив меня.       – Надёжен ли тот человек?       – Более чем, – ответил князь, резко изменившись в лице. – А вот, кстати, и он.       В комнату буквально ввалился молодой мужчина. Волосы его были светлы и коротко стрижены. На светлом лице читалась обеспокоенность. Сам же он был невысок, но при этом крепко сложен. Не более десятка секунд потребовалось Тикондрусу, чтобы в полумраке покоев определить, что вошедшим оказался один из дружинников князя – Савва, что сражался бок о бок с князем во время сорванной охоты.       – Слава тебе, княже, – приложив правую руку к груди, приветственно поклонился воин.       – Без любезностей, – махнул рукой Святослав. – Отдышись да поведай нам, что узнал ты, находясь подле бояр.       – Бояр, что выступают против вас, возглавляет Демитрий Лукинич.       – Нашел, что рассказать, – рассержено произнёс воевода. – О чём ещё поведаешь? Что отцом Светлого князя Всеволода был Ярослав Изяславович?       – Будет тебе, Андрей Никитич, – попытался успокоить воеводу князь. – Дай ты ему спокойно рассказать.       Кивнув Савве, Всеволод велел успокоиться и продолжать.       – Он не далее, чем в прошлом году отправлялся ко двору вашего дяди – князя Ярополка. Да только вернулся он не только с дарами богатыми, но и наказом, чтобы спустя год ровно ждал гостя дорогого, что весть принесёт желанную.       – Не тот ли это гость, которого мы из беды спасли, да ко двору привели? – задумался князь.       – Верно, княже – кивнул Савва – Тот имперец, стоило ему появиться в городе, сразу сдружился с боярином Демитрием. Более того, они встречу тайную назначили.       – Когда?! – спохватился Финист.       – Так сегодня, аккуратно перед сменой утреннего караула Демитрий с боярином Остафием встречаются людьми имперца в подземельях под городом.       – Остафий?! Он же служил под моим началом. Эта змеюка посмела предать князя?! Не сносить ему головы, – покраснел от злости воевода.       – Позже разберёшься со своим холопом. Сможешь провести нас к месту встречи? – спросил государь у Саввы, на что получил утвердительный кивок.       – Дозволь, князь, собрать дружину, – обратился к Всеволоду Андрей Никитич.       – Нет у нас времени. Ты лучше сделай вот, что: прикажи ратникам отложить смену караула на четверть часа. Бояре знают точное время пересменки, а потому, не ожидая подлога, придут на место встречи заранее. А вот Импробус об этом не знает, а потому наверняка наблюдает за стражей в неприметном месте.       – Как можно, княже? Отпустить вас одного?       – Нет у нас времени на споры. Со мною отправятся четверо дюже сильных мужей.       Обдумав слова Всеволода, воевода согласно кивнул. Коротко откланявшись, он стрелой вылетел прочь из княжеского дома. Взяв коня порезвей, он помчался к городской ратуше.       Всеволод, приказав надеть всем плащи и взять короткие кинжалы, отправился вслед за Саввой. Дружинник вёл небольшую группу прямо на встречу заговорщиков.       Выйдя из терема, воины направились прямиком к неприметной избушке, внутри которой располагался лаз вниз, в подземные казематы. Оставив возле входа двух ратников, пятеро мужчин направились по тёмным и низким коридорам подземелья. Факел решено было не брать. Потушить его было тяжело, а копоть и дым от огня только мешали бы и без того ограниченному обзору. Вместо факела были взяты небольшие лампы. Столь невысоки были потолки подполья, что нагибаться приходилось даже Савве – самому невысокому из всех, кто шёл вслед за ним.       Недолго пришлось идти компании до места встречи. Стоило князю услышать негромкую речь, как он жестом приказал остановиться. Затушив лампы, все четверо сопровождающих князя мужчин подошли к Всеволоду.       – Савва, Садко и Тикондрус, окружите место встречи, но оставайтесь до поры в тени. Не показывайтесь, пока я не дам сигнал. Возможно, ваша помощь вовсе не понадобится, – шёпотом приказал князь.       – Финист, ты идёшь со мной.       – Что вы задумали? – с сомнением спросил воин.       – Подыграем им, – подмигнул Всеволод.       Укрыв голову под глубоким капюшоном плаща, Светлый князь и его верный защитник шагнули вперёд. Заговорщики, ничего не подозревая, приняли их за людей, посланных лично Импробусом.       – Всё сделали, как велено было князем Ярополком. Удобные подходы и крутые пороги, опасные места и незаметные заводи указали. Так что, стало быть, не долго молодому Всеволоду осталось на лаврах отца почивать.       С этими словами боярин Демитрий Лукинич – человек плотного телосложения, с внушительной тёмной бородой и седыми волосами, спрятанными под высоким колпаком, протянул вперёд свою руку, которая сжимала кольчужную перчатку.       Быстро протянув руку, дабы взять предмет, князь вынужден был тут же одёрнуть руку. Однако, даже этих коротких мгновений хватило, чтобы расшитый красной узорчатой тканью и бархатом рукав рубахи Светлого князя был узнан Демитрием.       – Князь?! – ошеломлённо произнёс старый чиновник.       Остафий – более молодой и проворный боярин смекнул быстрее своего более опытного товарища. Вытащив из-за пояса кинжал с искривлённым лезвием, мужчина хотел было умертвить князя. Однако, завершить задуманное у него не получилось. Финист резким движением успел перехватить занесённую с ножом руку и, обратив её против хозяина, вонзил холодную сталь в грудь молодого боярина.       Демитрий Лукинич не успел понять, что произошло, как был схвачен за грудки Всеволодом. Могучая сила была в руках Светлого князя, потому он с лёгкостью смог встряхнуть старика, словно котёнка.       – Так вот, как вы расплачиваетесь со мной за то, что отец мой не сгноил вас, псов смердящих, в темнице?! Решил переметнуться в стан моего дядюшки, сдав Муров на поругание врагу?! – встряхнув Демитрия, Всеволод бросил его наземь.       Подняв с земли упавшую перчатку, Финист протянул её князю. Тот вытащил из неё выделанную из кожи карту. На ней действительно изображена была река Древесная, со всеми опасными местами и удобным местом, где может незаметно высадиться небольшое войско и, также незаметно, минуя все сторожки и наблюдательные пункты, подойти прямо к стенам города.       – Что с этим будем делать? – поинтересовался Финист.       – Встань, боярин Демитрий Лукинич. Встань и отряхнись, – с этими словами, князь, аккуратно сложив и убрав карту обратно в перчатку, отдал её старцу.       – Передашь её людям Импробуса, – ответил на полный непонимания взгляд боярина князь. – Да смотри, ни словом, ни делом не выдай, что план раскрыт.       Передав последние указания боярину-предателю, Светлый князь, вместе с Финистом оттащил тело второго заговорщика, а после скрылся во тьме подземелья, что не разгонялась светом факела. Однако, уходить Всеволод не спешил. Во что бы то ни стало, он хотел убедиться, что карта была передана получателю.       Наконец, спустя едва ли четверть часа, пред Демитрием предстал сам Импробус в сопровождении мужчины бандитской наружности. Всё прошло, как по маслу. Однако, передав рукавицу с картой и дождавшись, когда имперец уйдёт, предатель бросился к выходу, в надежде избежать наказания.       – Уйдёт ведь, княже! – обеспокоенно произнёс Савва, решив догнать беглеца. Однако, этого не потребовалось. Финист, вытащив небольшой кинжал, метнул клинок в Демитрия. Вскрикнув, тот упал и больше не издал ни звука.       – Дюже ты прыткий на расправу, мой друг. Предателя следовало показательно наказать, дабы другим неповадно было, – присев на корточки возле тела убитого боярина, произнёс князь.       – Скрылся бы он во тьме подземных переходов, а потом ищи-свищи его, – попытался оправдаться дружинник.       – Не поспешил ли ты, княже, с передачей карты? – обеспокоенно спросил подошедший Садко.       – Ежели не отдал бы, так дядюшка бы новый план придумал – это означало бы, что всё произошедшее было зря и всё начинать по новой. А так мы знаем где и когда будет нанесён удар.       – Что нам теперь делать? – поинтересовался Финист.       – Отправляйся-ка, сокол мой, к воеводе. Пущай Андрей Никитич готовит войско.       – Ополчение?       – Нет, – отрицательно покачал головой князь. – Рать да дружины пущай собирает.