Магические хроники. В чужом краю

      В путь решили отправиться сразу, как кончится дождь. Расчёт был на то, что гнусная погода закончится так же стремительно, как и началась. Однако, как это обычно бывает, человек предполагает, а погода располагает. Так и случилось. Ливневые дожди беспрерывно заливали всю землю в округе следующие несколько дней. Лишь на исходе четвёртого дня дождь перестал идти. Переспав ночь в Стольном граде, путешественники поутру встретились всё в той же «Каменной башне».       Ранним утром в трактирах всегда было немного народа, но сегодня людей было особенно мало. Помимо корчмаря да Садко с Тикондрусом внутри никого и не было. Тишину нарушали лишь звуки постукивания пары ложек о деревянную посуду.       Завтракали товарищи молча. Если Тикондрус усиленно пытался проснуться, то Садко, привыкший вставать спозаранку, обдумывал лучший маршрут к месту назначения.       Покончив с довольно сытным завтраком, гусляр разложил на небольшом, круглом столике походную карту.       – Покинем Муров чрез восточные врата и пройдём по основному тракту до того леса, где ты с князем охотился. Там, дабы не делать огромный крюк, свернём на лесную тропинку и по ней пройдём всю чащу насквозь.       – Что за озеро на выходе из леса? – обратил внимание на изображение небольшого водоёма Тикондрус.       – Озеро утопленниц, – коротко ответил Садко.       – Утопленниц?       – Там утонули семь девиц красоты неописуемой. Ходит молва, будто Водяница так избавилась от тех, кто захватил внимание Водяного.       От обычно лёгкого тона Садко не осталось ни следа. Казалось, будто купец чем-то обеспокоен. Взгляд его сосредоточен, а выражение лица смурное.       – Что-то не так? – видя плохое настроение товарища, поинтересовался шпион.       – Не давеча, как позавчера послал я друга своего в город, куда путь наш лежит. До сих пор ни ответа, ни привета.       – Быть может, он ещё не добрался? – предположил Тикондрус.       – Исключено, – отрезал Садко. – Алконост – птица быстрая и мудрая. Уж она бы обернулась всего за день.       – Думаешь, что-то произошло с птицей?       – Нет. Алконоста не поймать ни сетью, ни подстрелить стрелой. Высоко над облаками летает она.       – Выходит, нечто страшное случилось в городе, – догадался Тикондрус, на что получил от Садко утвердительный кивок.       – Это-то меня и тревожит более всего.       – Чем тебя это может пугать? Сам же сказал, что город тот расположен на землях другого княжества.       – То пограничный торговый город. Сейчас всё относительно тихо и спокойно. Однако, ежели там что-то произошло – это может быть расценено, как нападение на земли соседа. Тогда вновь брат пойдёт на брата. Вновь прольётся кровь зеречей.       Отсутствие любых, даже плохих вестей не могло не напрягать. Медлить и откладывать отъезд, было нельзя. Обсудив все детали и план пути, товарищи собрали вещи и выдвинулись в сторону восточных врат Мурова.       Впереди путников ждал долгий, многодневный переход. Поэтому, пройдя сквозь врата, Садко тут же повёл Тикондруса за собой куда-то вглубь предместий. Небольшие, одноэтажные деревянные дома были похожи друг на друга, а потому уже на четвёртом повороте шпион окончательно запутался в веренице однотипных строений.       Наконец, выйдя на просторную площадь, Тикондрус наконец смог увидеть сооружения, которые могли быть хотя бы каким-то ориентиром. То была высокая мельница, низенькая кузница, да двухэтажная конюшня.       Увидев в глазах Тикондруса непонимание, Садко поспешил объясниться.       – Дорога предстоит долгая. Я заранее договорился с конюхом о двух лошадях. Не княжеские скакуны, конечно, но тоже неплохо.       – Я думал, что лучше не привлекать лишнего внимания, – выразил свои сомнения Тикондрус.       – Посмотри на нас, – указал жестом на товарища Садко. – Купец и житель Александрии и без лошадей будут привлекать внимание разбойников. Лошади же помогут нам быстрее добраться до города.       Резонны были слова Садко. Одежды купца действительно были дорогими и богатыми, а кожаная куртка и сапоги лишь подчёркивали эти богатства. Да и одежды шпиона не выглядели простыми. Пускай в них не было пёстрых цветов или дорогих материалов. Однако, само сукно было добротным и скроенным на имперский манер, что выдавало в нём отличную мишень для лихих людей. Словом, правда была в словах гусляра.       Водрузив пожитки на лошадей, герои лихо оседлали их, отправившись дальше. Хоть скакуны и не были породистыми, но, тем не менее, в прыти им было не отказать. Дюже резвые они были. Не более часа потребовалось товарищам, чтобы преодолеть путь от восточных врат до лесной чащобы, что густой стеной раскинулась восточнее Стольного града.       Подъехав к лесной опушке, путники сильно сбавили ход. Они медленно стали двигаться вдоль лесной чащи в поисках лесной тропинки. Едва заметная она примыкала к основному тракту.       К вящему удивлению Тикондруса, Садко, чуть нашлась тропка, спешился и, взяв поводья в руки, отправился в лес пешим.       – Я думал мы лошадей взяли, чтобы быстрее путешествовать? – обратился к гусляру Тикондрус.       – В лесу может полным полно ловушек. Даже если расставлены они охотниками – это вовсе не означает, что они не навредят лошадям.       – Твоя правда, – нехотя согласился с доводами товарища шпион, слезая с коня.       Дальнейший путь предстояло пройти пешком. По мере углубления в чащу, лес словно сгущался, обступая путников со всех сторон. Тропа петляла между деревьями, то опускаясь в овраг, то поднимаясь на небольшие пригорки. В отличие от того, как она была еле видна на опушке, в лесу тропинка проглядывалась отчётливо. По сторонам росли прекрасные цветы и небольшие кусты с лесными ягодами. Однако, по мере углубления, окружение менялось. Кусты спелых ягод сменились колючими зарослями, а прекрасные цветы – ядовитыми грибами.       – Это хороший лес, – внезапно сказал Садко, видя наслаждение на лице товарища.       – А есть плохие? – иронично спросил Тикондрус.       – Ежели в лесу зло поселится – так трава пожухнет, птицы перестанут петь, а зверьё вымрет. Даже деревья в таких лесах иссохнут и погибнут.       Лес действительно был живым. Пели птицы, то тут, то там слышались шорохи. Под ногами частенько пробегал заяц. Словом, самый обычный лес, коих великое множество раскидано по всему континенту.       Двигаясь по узкой тропке вглубь леса, товарищи вскоре вышли к прогалине. Поляна эта была знакома Тикондрусу. До сих пор из земли торчали древки стрел, а на траве лежали оружия и части доспехов. Правда, тел убитых разбойников нигде не было видно.       – Это и есть то место, где вы сражались? – спросил Садко, на что шпион коротко кивнул в знак согласия.       – Видать, зверьё уже растащило останки.       – Вы их не хоронили? – удивился Садко.       – Не было времени. Пришлось оставить так, как есть.       – Это плохо. Мёртвые должны покоиться в земле или быть преданы огню. Но, раз то была засада – тут уж ничего не попишешь. Сами целыми ушли – и то хорошо.       Товарищи шли по лесу уже битый час. Солнце уже стояло в зените, хорошо освещая всю чащу, несмотря на густоту деревьев.       – К вечеру выйдем у озера, – обнадёжил Тикондруса Садко.       – Ты же сказал, что там девушки топились?       – Ты вроде не красна девица, чтобы бояться утонуть, – хохотнул Садко.       – Так если там погибло столько людей, быть может в тех местах их призраки неупокоенными обитают?       – Ужель ты призраков боишься? Вот уж боец-молодец мне в попутчики достался! – рассмеялся гусляр.       – Пф, – насупился Тикондрус. – Чтобы я, да страшился зла? Я не трус… но я боюсь.       – Не тревожься попусту. Неподалёку от озера того есть деревенька. Местные часто ходят к водоёму. Поселись там зло, деревенские тут же раструбили бы об этом.       Медленно, но верно дневное светило клонилось к закату. В свои права начала вступать ночь. Заката в лесу видно не было, однако, по высыпавшим на голубом небосклоне мириадам звёзд путники догадались, что вечер уже наступил. Вскоре солнце вовсе скроется за линией горизонта. Товарищам нужно было поторопиться, дабы к этому времени уже дойти до заветного озера.       Ускорив шаг, герои уже через четверть часа вышли на опушку леса. Пред их очами раскинулось неширокое, но глубокое озеро. Водная гладь его была спокойной, похожей на поверхность зеркала, а кристально чистая вода позволяла увидеть дно даже в вечернем полумраке. Ничего, в сущности, интересного там увидено не было. Лишь водоросли, камни, да песок покрывали дно.       Солнце ещё не успело полностью скрыться. Последние лучи окрасили небо в ярко-рыжие оттенки, в последний раз даря свет уходящему дню. Поле вокруг пестрело яркими цветами. Даже высокие заросли травы – и те имели яркие сине-зелёные соцветия. Вдали виднелась небольшая просека, из-за которой валил серый, печной дым. Та самая деревня, жители которой часто ходили к озеру, готовилась к приходу ночной тьмы.       – Надо бы нам быстрее утроить бивак, – обратился к Тикондрусу Садко, подводя свою лошадь к поваленному дереву. Привязав её за поводья к упавшему стволу, гусляр ненадолго вновь удалился в лес. Отсутствовал он не долго. Тикондрус за это время успел лишь привязать своего коня. Купец же, вернувшись из леса, тащил в руках увесистую охапку прутьев и, непонятно откуда взявшуюся, тушу кролика.       – Пока собирал хворост для костра, наткнулся на кролика. Он попался в капкан и истёк кровью, – ответил на немой вопрос товарища Садко.       Развести костёр не составило большого труда, равно как и аккуратно освежевать внезапную добычу.       – Хорошо бы сейчас рыбки, – мечтательно произнёс гусляр.       – И вылавливать мы будем её ещё часа два, – скептически отозвался на предложение товарища Тикондрус.       – Ты прав. Уже смеркается, а у нас с самого утра даже маковой росинки во рту не было.       Перспектива уснуть голодными и уставшими путников не привлекала. Быстро пожарив кролика и разделив его пополам, путешественники быстро покончили с ужином. Запив всё водой из фляги, товарищи устроились на ночлег.       Утро пришло быстро. Садко проснулся раньше Тикондруса. Чуть первые лучи восходящего солнца коснулись лица гусляра, как он тот час же пробудился ото сна. Умывшись чистой и по-утреннему свежей озёрной водой, мужчина принялся будить товарища. Впрочем, многого времени для этого не потребовалось.       Словно ужаленный, Тикондрус подскочил с места. Только пару мгновений спустя он пришёл в себя. Также умывшись, шпион в компании купца наскоро позавтракал и, оседлав лошадь, отправился дальше.       Быстро пройдя сквозь просеку, товарищи промчались мимо небольшой деревеньки. Несмотря на раннее утро, жители села уже вовсю трудились в поле. Дальнейший путь лежал сквозь бескрайнее поле поросших травой холмов.       – До заката нам нужно пересечь это поле, – заявил вдруг Садко.       – С чего такая спешка? – озадаченно спросил Тикондрус.       – Эти холмы, – обвёл рукой всё окружающее пространство купец, – не простые. То древние курганы – могилы павших воинов.       – Как могут появиться призраки в тех местах, где павшие захоронены по правилам? – недоумевал шпион.       – Здесь хоронили тех, кто нашёл свою погибель в сражениях. Древние язычники не особенно заботились об обрядности. Поэтому души не могут найти дорогу в пристанище предков. Вместо этого, каждую ночь они в обличье призраков встают из могил, шествуя меж курганов, тщетно пытаясь отыскать выход.       – В таком случае, – оглядев бескрайние просторы раскинувшихся вокруг полей, начал Тикондрус, – нам надо поспешить. Видится мне, что мы едва успеем пересечь это зелёное море.       Вихрем мчались путники по просёлочной дороге. Мимо проносились реденькие деревья и многочисленные курганы. Несмотря на скорость, лишь к вечеру товарищи добрались до моста, что был перекинут через неширокую, но бурную речушку. Сам мост был не очень прочен на первый взгляд. Выполненный из дерева, он был уже разрушен в некоторых местах. Хотя опоры прочно держали всю конструкцию, но вот дощатый настил в некоторых местах сгнил. Немногочисленные дыры лишь подогревали скепсис у шпиона.       – Это граница, – указал пальцем на мост Садко. – Перейдём его и можно не опасаться призраков.       – Ты уверен, что это хорошая идея? – недоверчиво посмотрел на товарища Тикондрус.       – Иной дороги нет. Но ты, конечно, можешь попробовать перейти речку вброд.       Одного лишь взгляда на уходящий резко вниз склон, что был высотой никак не меньше пары оргий, хватило Тикондрусу, чтобы понять всю бесперспективность альтернативного пути.       – Будь по-твоему, – нехотя согласился с Садко шпион.       Весьма быстро, аккуратно ведя лошадей, товарищи пересекли небольшое препятствие и вскоре оказались на другой стороне реки. Дальнейший путь прошёл без трудностей. Ещё несколько дней потребовалось путникам, дабы добраться до заветного городка. Однако, за всё время пути, никто так и не позарился на двух одиноких путешественников. Даже границу княжеств – и ту пересекли без каких-либо проблем.       Хотя отсутствие хотя бы мало-мальски небольшого отряда дозорных несколько напрягало Садко, но вида тот не подал. В конце концов, быть может, они заняты чем-то другим.       Тикондрус же не мог не отметить отсутствие пограничного контроля. Вкупе с отсутствием вестей из приграничного города это не могло не вызвать сильного беспокойства у шпиона, которое плавно перетекало в паранойю.       – Скажи, это нормально, что на границе двух номинально враждующих княжеств нет хотя бы одного дружинника? – поинтересовался Тикондрус.       – Нет, – отрицательно покачал головой Садко. – Странно это всё. Неподалёку отсюда есть застава. Поэтому крайне маловероятно, что основной тракт никто не охраняет.       Слова гусляра вызвали ещё большую обеспокоенность у шпика. Опыт работы шпиона подсказывал ему, что здесь явно случилось что-то нехорошее. Однако все сомнения развеялись, стоило путникам подъехать поближе к городу.       Сам город расположился на берегу Древесной. На суше же поселение было окружено плотной стеной высоких деревьев. Однако, далеко не расположение городка заинтересовало путников. Невысокие стены, дома, мостовая – всё было из ярко-зелёного камня – малахита. Врата были раскрыты, но ни стражи, ни горожан поблизости видно не было. Пройдя сквозь врата, товарищи поняли причину отсутствия новостей и местных жителей.       Каждый горожанин, купец иль стражник – все были обращены в тот же ярко-зелёный малахит. Словно великолепная работа скульптора – люди точно напоминали себя живых. Та же плавность черт лица и тела, даже одежда и волосы застыли. Всё вокруг напоминало жутковатого вида выставку, где каменными изваяниями выступали некогда живые люди. Они так и застыли навсегда.       – Это случилось внезапно, – мрачным голосом прокомментировал Тикондрус, указывая на позы, в которых люди застыли изваяниями.       – Но кто? – шокировано вопрошал Садко.       Вместо ответа, под ноги путникам упала здоровая ветка. Вслед за ней из-за дома вышло оно: живое дерево передвигало корнями, словно щупальцами, а ветви были заострены и похоже больше на огромные пики.       – Душегубы! Явились таки! – прокричал кто-то, сидящий на на одной из ветвей ожившего древа. То было существо, человеческого роста, тело которого было из полена, а вместо обычной головы был пенёк с единственным проглядывающим из него листочком. Длинный сучок, торчащий из пня, видимо, был вместо привычного носа.       Прошептав что-то древу, странное создание заставила того ринуться в атаку на путников. Тикондрус уже было приготовил огненное заклинание, но в последний момент был остановлен рукой Садко. Гусляр жестом указал на птицу, что преградила дорогу зелёному гиганту. Алконост – верный друг и товарищ купца что-то пропищал человекоподобному пню, после чего древень успокоился.       – Алконосты помогают только тем, кто чист сердцем, – задумчиво пропищал пенёк. – Так это вы послали птицу?       Утвердительный кивок последовал от Садко незамедлительно.       – То друг мой, не раз меня спасавший! – воскликнул гусляр.       Ответ купца понравился деревянному человеку. Спрыгнув с ветви древня, пенёк, поскрипывая, подошёл к путникам.       – Я леший. Местные Петей звали! – представился пенёк.       – Познакомиться с одним из лесных владык – честь для нас, – учтиво поклонился Садко. – Меня зовут Садко. Я купец из Мурова.       – А я Тикондрус. Путь мой лежит из Александрии, – также учтиво поприветствовал лешего шпион.       Леший присвистнул, удивившись тому, откуда пришли два человека.       – Муров недалеко, но вот Александрия… далеко же забрался ты. Однако ж, как видите, встретить вас достойно никто более не сможет. Злая сила пролетела над этим городом. Столь велика была злоба, что вмиг обратила в малахит даже растения и букашек-таракашек.       – Мы прибыли сюда в поисках капитана драккара, что пришвартован в здешнем порту, – перешёл сразу к делу Тикондрус.       – Что ж, капитан тот и сейчас в порту. Правда, не сможет он помочь вам. А корабль, обратившись в камень, утонул в водах Древесной, – ответил Петя.       – Это не может быть простым совпадением, – задумчиво проговорил вслух Тикондрус.       – Как бы то ни было, последняя ниточка оборвалась, – расстроенно выдохнул Садко.       – Уж не знаю, что за беда с вами приключилась, раз один из вас с самой Алексанрии прибыл, но я могу помочь вам. Ежели готовы к опасному путешествию, то путь ваш к Яге лежит. Уж старая-то непременно поможет не ответом, так советом, – неуверенно высказался леший.       – Как же нам попасть к бабушке, ежели дом её не в мире живых? – с сомнением вопрошал Садко.       – Что вы знаете о Змее-Горыныче?