Вырвала страницу — пеняй на себя

And I don′t know which way to go, Lost my mind to the unknown. Even if I stay here always, I'll keep holding on For you, you. I'll be waiting ′til we meet again. Harry Hudson — «Meet again»

Чем ниже опускался слепящий диск, тем сильнее грязно-голубое небо окрашивалось в бледно-оранжевый; как раз таким был желток глазуньи, который ободряюще глядел на Джейн с тарелки утром того дня, когда она впервые встретила Эбигейл Райт и Стэнфорда Никсона. Нужно было отдать Мойре должное — Джейн никогда раньше не ела таких вкусных завтраков, и, пусть она уже почти как неделю начинала свой день с одних только жареных яиц, их вкус ей не надоедал. «Может, сказать миссис Игл, что я не против есть глазунью и на ужин тоже?» — слабо улыбнулась себе Джейн, отворяя скрипучую калитку. За всё время, что она была у Люка, Лиса ни разу не дала знать о себе. «Возможно, я была слишком увлечена, чтобы слышать голос в своей голове. А значит… ещё не всё потеряно,» — решила Джейн. Стоило ей войти в дом, как в нос тут же ударил тяжёлый запах жареной рыбы. Джейн поморщилась и, напоследок глубоко вдохнув прохладный воздух, хлопнула дверью. На кухне громко шипело масло, но это не помешало девушке расслышать бодрое «а вот и ты». В следующее мгновение из-за стены показалась лохматая голова Мойры. Она явно была в хорошем настроении, хоть и выглядела измотанной. — Джейн! Ну здравствуй. Где ты была? Я уже начала волноваться. — Добрый вечер! Простите, я… Внезапно за спиной Мойры что-то громко стрельнуло. Она поджала обветренные губы, словно это была её личная оплошность, и вновь скрылась на кухне. Джейн тут же разулась, скинула рюкзак и куртку и поспешила «антихозяйке» на помощь. Всё пространство у плиты было забрызгано жиром. Мойра в клетчатом фартуке, напряжённо согнув локти у груди, застыла с лопаткой и крышкой от сковороды, словно боялась лишний раз приближаться к маслу. Джейн вымыла руки и едва ощутимо коснулась чужого плеча: — Позвольте мне. Густые брови Мойры удивлённо приподнялись, но, похоже, она уже успела впасть в отчаяние, раз не стала возражать. Первым делом Джейн уменьшила огонь и перевернула кусок филе. Мойра тут же со стуком опустила крышку на сковороду. Это приглушило шипение. Миссис Игл вытерла пот со лба и рухнула на стул. Судя по ещё одному запаху, где-то в ведре уже покоилась как минимум одна сгоревшая порция. Джейн улыбнулась, краем глаза следя за тем, как Мойра пригубливает стакан с водой. — Тяжёлый день? — спросила Джейн, достала из шкафа тарелку и, приподняв сковороду, стала дожидаться, пока тревожное шипение поутихнет. — Не то слово. — Мойра на выдохе усмехнулась, будто кашлянула. — Начинать год всегда тяжело. А ещё эта рыба… Бог мой, я больше в жизни не возьмусь её готовить! Джейн в ответ сдержанно рассмеялась. — Я не особо умею готовить, но хотела бы по возможности Вам помогать. Мойра мотнула головой, ещё сильнее раскидывая тёмно-каштановые локоны по плечам: — Дженни, не утруждайся. Тебе учиться надо. — А Вам — учительствовать. И я уверена, что Вам куда сложнее, чем мне. — С этими словами Джейн убрала крышку в сторону и положила на тарелку чересчур хрустящий кусок рыбы. Он подгорел с одной стороны, но с другой получился аппетитного золотистого цвета. «Зато точно не сырая,» —подумала Джейн и огляделась вокруг, взяла новый, уже давно оттаявший кусок филе, обваляла его в муке и… — Постой! — окрикнула её Мойра и, засуетившись с завязками фартука, в конце концов сама надела его на Джейн. Всё это случилось за пару коротких мгновений, но ощущения, как при неумелом и неуклюжем объятии, крепко врезались в восприятие девушки. — Не хватало ещё такой классный наряд испортить. «Вы мне льстите,» — подумала Джейн и вновь улыбнулась. Всё ещё чувствуя тепло чужого тела, стремительно покидавшее её, она закатала рукава тонкого белого свитера. Сразу вспомнилась мама и то, как они прощались. — Так всё же, где ты пропадала? Я пришла полчаса назад и удивилась, что тебя всё ещё нет. — Я забыла ключи. Не привыкла ещё к ним, — Джейн продолжала готовить, и потому смогла спрятать от Мойры промелькнувшее на лице смущение. — Посидела у Люка, ждала, когда Вы вернётесь с работы. — Вот, значит, как. Ну и хорошо. Но в следующий раз, если забудешь ключи, не стесняйся попросить мою связку. Не хочу, чтобы ты вновь была в такой ситуации. — Мойра запустила руку в карман домашнего халата и нащупала помятую пачку сигарет. — Повезло, что Люк смог тебя пригласить. Джейн только сейчас вспомнила, что так и не спросила у Люка, как они с Фордом поссорились. Наверняка он не захотел бы говорить, но всё же завтра они вместе идут в кино и, возможно, ей стоило бы знать это, чтобы случайно не спровоцировать новую ссору… А ещё Люк всё-таки смог успешно уйти от ответа на вопрос, который она задала ему в автобусе. Вопросы к нему начинали копиться, и Джейн ощущала от этого какую-то подозрительную тревогу. Погружённая в свои мысли, она была вырвана из них неожиданно болезненным плеском жгучего масла. Джейн с тихим вскриком одёрнула руку, и в тот же миг ей показалось, будто кто-то невесомый обволакивает её пальцы холодными ладонями. Джейн резко шагнула назад и врезалась в перепуганную Мойру. — Обожглась?! Сильно?! Миссис Игл, словно пружина, сжалась, присев на корточки, и схватила её за запястье, чтобы рассмотреть ожог, но Джейн в испуге выдернула руку: — Я в норме… — Она мотнула головой, борясь с оцепенением. «Руки Лисы. Это руки Лисы. Она всё ещё здесь. Она никуда не исчезла. Она теперь никуда не исчезнет,» — Джейн замутило от стойкого запаха рыбы. Мойра встала на ноги, с волнением заглядывая ей в глаза. В этом доме уже так давно никто не обжигался, что она совершенно растерялась. Джейн зажмурила глаза и почти сразу открыла их, приводя рассудок в порядок. Перед ней возникла смущённая миссис Игл — на её смуглых щеках даже можно было различить румянец. — Простите. Всё хорошо. Правда. Я просто задумалась и забыла, что у меня буквально под носом кипит масло. Мойра повела плечами: — Будь внимательнее. Всё-таки ты взялась готовить ужин, не зевай. «Наставление от мудрой наставницы, — Джейн заставила себя расслабиться, игнорируя мысли о том, что своим поведением напугала человека. — Лис, если ты слышишь… Не трогай меня. Я тебя прошу… Я о тебе не забыла. Я поговорю с тобой позже. Терпение». Было ужасно странно просить неупокоенную душу о терпении. Джейн по-прежнему даже не была уверена, слышит ли призрак её мысли, и не знала, действительно ли это призрак, если травмированный рассудок вполне мог творить с человеком такие фокусы. Вскоре на сковороде лежал уже третий кусок белоснежного филе. — Как тебе первый день в школе? — поинтересовалась Мойра, чем-то шурша у Джейн за спиной, и вдруг беспечно рассмеялась. — Это так банально, ужас, прости. — Нет-нет, всё в порядке. Всё прошло хорошо, спасибо. Подчёркнуто вежливые, учтивые ответы Джейн вызывали у Мойры желание как-нибудь её «встряхнуть». — А это правда, что ты уснула на географии? Я случайно подслушала это на обеде… — Значит, я правда уснула. — Сердце девушки забилось быстрей от воспоминаний. Такой вопрос из уст учительницы мог бы вызвать стыд, но всё, что ощутила Джейн — липкие и тревожно-ледяные прикосновения обескровленных ладоней к своим предплечьям. «Не трогай, не трогай, не трогай меня!» — заповторяла про себя Джейн, и на её лбу мелкой моросью выступил холодный пот. Она изо всех сил держалась, чтобы не начать дёргаться посреди кухни, пытаясь высвободиться из чужих рук. — Ты так не выспалась? В голосе Мойры не было ни оттенка осуждения. Но Джейн ужасно хотелось, чтобы она прочла ей нотации. Она заслуживала порицания. Она заслуживала наказания за то, что сделала с Лисой. — Не знаю, как так вообще вышло… Я спала вполне нормально, — Джейн ответила максимально небрежным тоном, на который была способна в момент, когда незабытое ночное предчувствие глубинного ужаса ярко отозвалось во всём её теле. Невидимые ледяные пальцы ощутимо сжали её руки. Взгляд Джейн метнулся к предплечью — она ожидала увидеть вмятины на своей руке и мелкие складки ткани, но ничего необычного не заметила. Воздуха стало не хватать, но вместо того, чтобы задышать чаще, Джейн задержала дыхание. — Всякое бывает. Только постарайся так больше не делать, ладно? Миссис Ханиган обычно очень терпелива, излишне, я бы даже сказала. Но ты, видимо, уснула реально крепко, раз она не смогла промолчать. — Да уж. — Джейн резко вдохнула, снова начав дышать, и неожиданно для себя звонко ударила лопаткой о сковороду, подцепляя рыбу, и призрачные руки исчезли. Мойра не могла не различить в её голосе «рычащие» нотки. — Миссис Ханиган ещё и заставила всех на меня пялиться. Но знаете что? — Что же? Джейн стало неловко от этого вкрадчивого тона, и она смягчилась: — Не только миссис Ханиган сегодня привлекла ко мне внимание. Мне было ужасно неловко, когда одна девушка… — Джейн замялась. Она достала новую тарелку и положила готовый кусок рыбы уже туда, затем взяла последний из упаковки сырой, обваляла его в муке. — Моя новая одноклассница, Эбигейл Райт, почему-то решила, что я и Люк — родственники… — Неудивительно. Вы ведь похожи. Сначала на это ответила сковорода: кухню вновь оглушил шум кипящего масла. Только затем Джейн, всё ещё красная от задержки дыхания, обернулась и выпалила: — Мы не похожи! — Ну смотри, внешне ведь довольно похожи, — Мойра небрежно махнула рукой, указав сначала на голову, а потом пойдя вниз, и стала перечислять, — волосы, подбородки, тон кожи, губы… у тебя сейчас рыба сгорит, Джейн. Джейн тут же развернулась обратно к плите, сжав зубы. Мойра неслышно рассмеялась и закашлялась. Иногда это был самый простой сухой кашель, а иногда он начинал душить, обжигая горло. Сотрясаясь плечами, миссис Игл налила себе воды и при этом плеснула мимо стакана на стол. Джейн хмурилась, приковав свой взгляд к филе, окружённому мельчайшими пузырьками. Ей этот кашель совершенно не нравился, пусть она и успела уже привыкнуть. «Как давно миссис Игл ходила к врачу? С таким вообще курить нельзя,» — она поджала губы, вспоминая дедушку. Возможно, Патрик Пауэлл прожил бы дольше, если бы не дымил как паровоз на протяжение последних сорока или даже пятидесяти лет, а, может, его бы всё равно скосила какая-нибудь другая болезнь из-за плохо пережитого ранения во Вьетнаме. Мойра выпила воды и почти сразу совладала с кашлем. Вытирая воду со стола, она с интересом косилась на спину Джейн, будто могла чувствовать её замешательство даже в движении худых плеч и напряжённых сгибах локтей. Джейн закончила с последним куском рыбы. — И что с того, что Эбигейл Райт показалось, будто вы брат с сестрой? — Не знаю, как Вам сказать, но Люк теперь мой кузен. — Не дожидаясь, пока Мойра хоть что-нибудь скажет, Джейн опять повернулась к ней всем телом и добавила, — пожалуйста, никому не говорите, что это не так. — Я… не совсем понимаю. Это такая шутка? — Чёрные глаза миссис Игл смотрели теперь серьёзно, если даже не укоризненно. Джейн сполна хлебнула ощущения собственной незначительности и беспомощности, какое испытывает ученик в присутствии учителя, которого по-настоящему боится. — Боюсь, что нет… — Она отвела взгляд, сжимая лопатку обеими руками за спиной. — Эбби перед всем классом объявила, что я его кузина, и мне было так неловко, что я не смогла ничего сказать. — Глупость какая-то, — честно заявила Мойра, задумываясь. — Что вообще за проблема была поправить Эбби Райт? И неужели она просто так взяла и брякнула, что первое в голову пришло? Джейн ощутила себя ещё глупее. — Эм-м… Ну… Она вообще у меня спросила, но я ответила на вообще другой вопрос, а до этого все решили, что я живу с Люком, и потом уже было поздно, и вообще… — Рот будто опять наполнился вязкой патокой. Было сложно добавить что-либо ещё, но то, что ситуация вышла ужасно глупая, — в этом Джейн была полностью уверена ещё в первую минуту после того, как все в классе устремили в её сторону свои заинтересованные взгляды, будто пытались оценить, насколько сильно она походит на их несуразного одноклассника. — Ничего хорошего из этого не выйдет. — Мойра покачала головой, пронизывая Джейн пытливым взглядом. — Я понимаю, что тебе не хотелось лишний раз быть в центре внимания… Но нельзя же молчанием поддерживать ложь. Я вообще удивлена, как это Люк тебя не выдал, он же такой… — Мойра осеклась, будто подбирала слово, — эксцентричный. Джейн молча взяла обе тарелки с жареной в кляре рыбой и поставила их на стол. Вид у неё был виноватый и подавленный. Она застыла на месте, не решаясь присесть. — Люк, он… Подыграл мне. Я его попросила… — Когда Мойра хмыкнула от удивления, Джейн побледнела. Слова всё труднее соскальзывали у неё с языка, и она уже даже жалела, что решила рассказать. — Ему будто… даже понравилось всё это. Он сказал, что, может, никто и не узнает, что это не так… до самого выпуска. Рука Мойры мягко коснулась локтя Джейн и потянула вниз, приглашая присесть рядом. Послышался скрип стула. Девушка прерывисто вздохнула, уставившись на подгоревший с одной стороны кусок филе. Миссис Игл повела плечами: — Допустим, я никому не скажу. — После этих слов Джейн смущённо подняла на учительницу глаза. — Допустим, ты и Люк будете идеально играть свои… кхм, «роли»… Я всё ещё не вижу никакой проблемы с тем, чтобы прямо завтра всем сказать, что произошла ошибка, ну да ладно, дело твоё. Так вот, что вы будете делать, когда — а это точно рано или поздно случится — все поймут, что вы никакие не родственники? Джейн в очередной раз вздохнула и, прикрыв лицо, чтобы хоть как-нибудь спрятаться от этих прожигающих глаз, пробормотала: «Мы не думали ещё». — Так подумайте, — Мойра фыркнула, — если врать, так врать так, чтоб потом не было стыдно. Джейн ощутила крепкий, ободряющий хлопок по своему плечу. Пальцы миссис Игл прихватили его, но ей вообще не захотелось отстраниться. Теплые грубые пальцы были куда лучше едва осязаемых ледяных. Когда Джейн отняла от глаз ладони, перед ней было лицо Мойры с уже привычной ухмылкой. — Вот вы с Люком решили себе жизнь поинтересней сделать, конечно… Эбби, кстати, тоже любительница всяких странных розыгрышей. — О чём Вы? — Уже года три–четыре как Эбби Райт на каждый День дурака готовит реально странные штуки. В прошлом году она целый месяц до праздника притворялась, будто прошла первый этап отбора в «Юную Мисс США», и в итоге всем заявила, что это была шутка, и что она даже не подавала заявку на участие… Но, на мой взгляд, это вообще никому не показалось остроумным. Джейн ощутила небольшое облегчение. «Может, в этом году Эбби тоже внезапно скажет, что всё это время разыгрывала всех, включая и меня с Люком тоже?» — эта нелепая мысль заставила её по-настоящему улыбнуться. Напряжение, словно электризующее застоявшийся воздух кухни, тут же спало. «Ты ведёшь себя странно не потому, что хочешь сделать другим неприятно. Ты ведёшь себя странно потому, что всё ещё не оправилась,» — Джейн несколько раз повторила эти слова про себя, словно защитную мантру. Так ей говорил психолог, и ей до смерти хотелось верить, что она «оправится» и перестанет слышать голос Лис. Миссис Игл встала из-за стола и открыла окно, пуская вечернюю прохладу в жаркую, пропахшую рыбой и горящим маслом кухню. Взгляд Джейн коснулся двух тарелок на столе, вмещавших в себя по два жалких кусочка рыбы в кляре, и только затем заметила, что Мойра поставила на стол непонятно откуда взявшийся промасленный бумажный пакет. — Надеюсь, тебе нравится рыба с фри, — словно извиняясь, сказала Мойра, присаживаясь обратно и доставая из пакета остывшую картошку фри. — Я взяла её в кафе «У Одри». Там вроде вкусно. — Мойра неопределённо пожала плечами. Поужинав, Джейн решила, что это была не самая вкусная рыба с фри в её жизни, однако это было вполне съедобно, и она даже впервые за долгое время чувствовала себя сытой, а не просто поевшей по необходимости. — Знаете, я с нетерпением жду литературу, — призналась Джейн, убирая со стола. — Очень хотела, чтоб она была сегодня, но в расписании поставили в четверг. — Джейн, ты мне льстишь, — не без самодовольства ответила Мойра, прикрыв глаза и отпивая горького шоколада из кружки. — С чего ты вообще взяла, что будет интересно? — Не знаю, почему, но уверена, что на Ваших уроках не бывает скучно. — Джейн опустила тарелки в раковину и включила воду.

***

Милая комнатка, где раньше жила Табита, а теперь — Джейн, днём представляла из себя удивительно уютное убежище от всего остального мира. А по вечерам полупрозрачные занавески становились потусторонней дымкой, парящей у окна, и персиковый ковёр с мягким ворсом превращался в ямку с проворно снующими меж пальцев ног личинками. Джейн уже успела свыкнуться с давящим ощущением тревоги, что появлялось у неё каждый день ближе к вечеру. Чем ближе было время сна, чем сильнее темнело небо за окном — тем сложнее было противостоять страху, поднимавшемуся будто из самых глубин её разума. Лампа на столе снова монотонно жужжала, но уши Джейн уже не различали этого шума — она провела не один час, сидя за столом над книгой, наобум взятой из шкафа Табиты. Читать выходило скверно: увлечься не получалось, несмотря на интерес к сюжету, — посторонние мысли мешали сосредоточиться, и когда Джейн вдруг понимала, что понятия не имеет, о чём читает, хоть её глаза и продолжали механически перемещаться по тексту, ей приходилось возвращаться на самое начало страницы, а иногда даже на пару страниц назад. Джейн решила почитать, чтобы расслабиться и отвлечься, а затем, приведя мысли в порядок, попытаться заговорить с Лисой. Но она понимала, что обманывает себя и просто хочет как можно сильнее отсрочить попытку расставить все точки над i и, возможно, окончательно разобраться: всё странное и пугающее, происходившее с ней в последнее время — плод сумасшествия или доказательство существования потусторонних сил. Наконец, Джейн тяжело вздохнула и прилегла прямо на раскрытую книгу, прикрыв глаза. Завтра после уроков её ждут Эбби и Форд. И Люк… если сможет купить себе билет. Если призрак Лисы обладает какими-нибудь опасными способностями из фильмов типа телекинеза, все они могут пострадать. Эта мысль, пусть и приходила в голову Джейн не впервые, наполнила её решимостью. — Слушай, я… — произнесла она еле слышно. Обратиться по имени мешала внутренняя дрожь. Ей хотелось, чтобы Лиса хоть как-нибудь дала ей знать о своём присутствии, но всё вокруг было недвижимо и молчало. Из груди Джейн вновь вырвался тяжёлый вздох. — За всё время допросов… когда меня возили в участок и спрашивали о тебе… я соврала только об одном, это никак ни на что не повлияет, наверное… Но мне всегда будет стыдно. — Джейн вдохнула поглубже, крепясь. — Лиса. Ответом ей был порыв холодного ветра, пахнувший из окна и слабо приподнявший занавески. Девушка сглотнула и продолжила. — Ты можешь решить, что я сбежала, но мне никто не запрещал уехать, я просто… Я не знаю, Лис… как давно ты со мной, и потому… я не знаю, была ты со мной у психолога или нет. Но он сказал, что мне будет лучше, если… я сменю обстановку. За окном сильнее прежнего зашумела листва деревьев, но Джейн не придала этому значения. Занавески слабо раскачивались, жёлтый свет лампы делал всё нафталиново-душным. Джейн сделала усилие над собой, чтобы вспомнить лицо Лис, каким оно было до того дня, когда её тело безвозвратно побледнело. — О нашей дружбе… Меня почти не спрашивали. Кажется, они решили, что это не важно. Что важно только то, что мы… поссорились. Но, Лис, знаешь… Я немного рассказывала о тебе психологу. То, как нам было здорово. И она… — Джейн тяжело вздохнула и умолкла, чтобы не расплакаться. Когда жжение в глазах прошло, она тише прежнего продолжила, — она сказала, что я… оправдываю тебя. Что бы это ни значило. — Джейн выдавила из себя смешок, не лишённый снисхождения. — Лиса, я не смогла рассказать ей всё. И полиции тоже. Я боюсь… услышать, что… действительно виновна в том, что… — Джейн сглотнула, изо всех сил борясь с наступающими слезами. До этого дня она ни разу не говорила об этом. Никому. — Знаешь, если бы… — прошептала она, нос резко заложило. — Если б я всё-таки сказала мисс Голдинг, что обо всём знала, она бы не посмела… говорить такое… о тебе. — Джейн шумно втянула воздух носом. — И это я… была бы плохой. Джейн сморгнула слёзы, и вся стена над столом перед ней расплылась. Она потёрла глаза, и когда её зрение прояснилось, рядом с ней уже кто-то стоял. Тёмный силуэт на стене почти соприкасался с её низкой тенью. Лис тянулась к её плечу. — Если бы ты смогла рассказать, что со мной делал тот ублюдок? — деланно-учтиво уточнил до боли въевшийся в память голос. Он ещё ни разу не звучал так близко и так отчётливо. Джейн даже почудилось, что дыхание подруги обдало её лицо холодом. В следующий миг незримая рука прикоснулась к ней, и Джейн, не отрывая широко распахнутых глаз от теней над столом, стала отчаянно противиться желанию оттолкнуть ледяную ладонь от себя. — Д-да… — Джейн вздрогнула, из её глаз хлынули слёзы. Казалось, язык онемел и больше не мог шевельнуться. Серые глаза таращились на две тени: её и её подруги. Лис нетерпеливо вздохнула у неё за спиной: — Теперь-то ты веришь, что я — не плод шизофрении? — прошипела она. — Ты… — Джейн неожиданно громко для себя всхлипнула и подавилась. Она боялась отводить взгляд от стены, но кашель согнул её пополам. Пальцы на её плече сжались. От них шёл холодок, как от кубика льда. Джейн хотелось проснуться. И убедиться, что она уснула над книгой, и всего этого на самом деле не происходит. — Из-за тебя я здесь застряла, дурья ты башка! Ты не просто равнодушная сука — ещё врунья и воровка! Жадно глотая ртом воздух, Джейн боязливо приподняла глаза на гневную тень, размахивавшую руками. Ей было нечего сказать. Весь её рассудок был на грани. Казалось, ещё хоть одно обвинительное слово — и она сойдёт с ума. Но тут… Тень вдруг осеклась и медленно опустила руки. На стене вырисовывался профиль от которого жгучие слёзы устремились из глаз с новой силой. Лиса приоткрыла губы. — Я… Не понимаю, Джейн. Мне казалось… Я думала, мы подруги. Почему ты была так равнодушна ко всему, что я рассказала?.. Почему тебе было всё равно?.. Грусть в голосе Лис пробрала Джейн до мурашек. — Лиса, я… — Ей ужасно не хватало воздуха. В голову безостановочно лезли воспоминания, приносившие теперь только всё глубже разъедавшую нутро боль. — Я просто хотела сдержать обещание… Ты всегда… была такой сильной. Я правда думала… что ты сама справишься.

***

Самое интересное, что мог сказать о Джейн кто-нибудь из класса — «кажется, она не может говорить дольше пяти минут», и то лишь потому, что пять минут однажды продлилось её публичное выступление с докладом. Раньше третья парта со стороны окна во время перемен была для всех как бы мёртвой зоной, но с появлением Лисы всё чаще становилась местом для всеобщей болтовни. Джейн и подумать не могла, что после первого учебного дня Лиса захочет сказать ей ещё хоть слово. Однако на следующий же день они встретились у ворот школы лицом к лицу. — Джейн Пауэлл! — позвала Лис и махнула рукой, появившись будто из ниоткуда. Джейн бы точно прошла мимо. Она её не заметила. Этот голос словно ударил наотмашь, и она чуть не уронила в грязь книгу, которую несла в руках. — Лиса?.. А-а… что-то не так? Лис закатила глаза, подходя ближе. — Пока ты тонешь в своих книжках, жизнь проходит мимо! Вот что не так. Джейн поджала губы, задумавшись: «Почему никто раньше не говорил мне об этом? Сколько я тогда вообще всего пропустила?» И словно сами по себе, с её уст сорвались слова: — М-м… прости. Они направились в школу. — Забей, это не важно. Я вот что хотела тебе сказать. Ты вообще понимаешь, что творится у нас в классе? — О чём ты? — Джейн прижимала книгу к груди, всё ещё представляя, как пыталась бы очистить её от грязи. — Тебя ведь Джейн зовут? Это и есть твоё имя, так? Джейн выпучила глаза. — Да, но… Почему ты спрашиваешь? — Да потому что вчера одна назвала тебя Джилл, другой — Джин, третья — Джоан, а четвёртая — вообще Джейд. Как мне это понимать? Почему люди вообще понятия не имеют, как тебя зовут? Джейн только пожала плечами, и Лиса заговорила вновь: — Только не говори, что ты ещё и отзываешься на весь этот мусор. — В её голосе слышалось раздражение. — Почему мусор? — Джейн застенчиво отвела взгляд от мимической морщинки меж бровей Лисы. — Нормальные имена… — Джейн. — Лис притормозила и схватила её за предплечье. Джейн застыла как изваяние. — Ну-ка смотри на меня. — Серые испуганные глаза встретились с пронизывающими зелёными. — Тебя зовут Джейн. И если ты не просила называть тебя по-другому, всё это — мусор. — Не просила, — Джейн в неуверенности сглотнула. От Лис исходила бешеная энергия. — А раз не просила и никто у тебя не спрашивал — прямо сегодня займёшься тем, что вернёшь себе имя, ясно? — П-постой… — Джейн мотнула головой, словно хотела встряхнуть свои мысли. — Что? Погоди, я не хочу, всё в порядке, да и никто не… Лис крепче сжала ей руку и только после этого отпустила. Её глаза были готовы метать молнии. — С человеком без имени я дружить не стану. Каждое слово действовало, будто удар отбойным молотком по асфальту — порождал всё новые и ширил уже сделанные трещины в восприятии того, что было для Джейн абсолютно привычным. «Дружить? Ты правда так сказала?» — пронеслось в её голове. — Лиса, я просто не говорю. Ни с кем. Правда. Я даже не знала, что так много людей не знают, как меня зовут, — призналась Джейн, у которой голова начинала идти кругом. — Представляешь, они ещё считают, что ты не можешь говорить больше пяти минут! После того, как мы вернём тебе имя, займёмся и этим недоразумением. Джейн онемела: «Мы?» Это чудесное слово она могла применять только к себе и матери. До этого дня. К глазам неожиданно стали подступать слёзы, и от накатившей растерянности книга в руках почти перестала существовать. — Лиса, а почему… зачем тебе вообще со мной возиться? — промямлила Джейн, наклоняя лицо с красными пятнами, чтобы спрятать его за длинными волосами. Лис усмехнулась и ободряюще похлопала её по спине. — Потому что я так хочу. А ещё меня бесит, когда люди издеваются над теми, кто этого даже не понимает.

***

Никто не мог устоять перед Лисой Арендт. Она рисовала пейзажи, умела петь, была талантливой актрисой и сразу влилась в театральный кружок. Невозможно было её не заметить. Шутки Лис всегда могли разрядить обстановку и смешили любого, даже угрюмого школьного завхоза. Она давала полезные советы, и многих интересовало её мнение по самым разным вопросам: что надеть, о чём сделать доклад, как лучше осветить сцену, что сказать родителям, чтобы отпустили на ночёвку, и много всего прочего. Учителя тоже в ней души не чаяли, даже несмотря на то, что Лиса далеко не всегда делала домашнее задание и часто опаздывала. Стоило ей извиниться и пообещать в следующий раз непременно быть вовремя или сдать работу потом, как гнев сменялся милостью. Некоторые даже удивлялись: как это такого талантливого ребёнка так легко отпустили из прошлой школы. Её обаяние не действовало только на мистера Курта, математика, но он довольно скоро уволился, и потому совсем не долго отравлял Лисе жизнь. До её появления Джейн была чем-то вроде комнатного растения, которое кто-то таинственный переносил из класса в класс и ставил на одно и то же место, но Лиса определённо знала, как заставить зелёный кустик не только разговаривать, но ещё и выходить за пределы своего горшка. — Лис, что скажешь? — Бен из театрального кружка разложил перед ней на парте несколько эскизов. — Платье Джульетты. Это эскиз Пола, а это — Мелиссы. Лис придирчиво окинула взглядом рисунки: — Даже не знаю. Оба хороши. Эй, Джейн! — Она дёрнула её за локоть, отвлекая от книжки. — А ты что думаешь? Джейн удивлённо уставилась на эскизы, а затем поймала на себе недоумевавший и недоверчивый взгляд Бена. — М-м… Этот. — Она указала пальцем на рисунок с более классическим, как сама посчитала, вариантом костюма. — Класс. Просто мысли читаешь, — хихикнула Лис и кивнула в сторону выбранного эскиза, — Джейн разбирается во всём этом не хуже меня, знаешь ли. Бен лишь растерянно повёл плечами, но всё же кивнул, улыбнувшись.

***

Прошло почти полгода с момента, как Лис впервые переступила порог их класса. У неё было уже много хороших друзей, но никого она не подпускала так близко, чтобы звать в гости. Никого, кроме Джейн. Лиса жила с матерью в просторных двухэтажных апартаментах со светлой кухней и двумя ванными. Заметив одновременно удивлённые и восхищённые глаза подруги, Лис довольно взяла её за руку и повела по крутой лестнице наверх, чтобы показать свою комнату. У неё была большая кровать с мягким одеялом, пара шкафов с резными дверцами, стол с модным стулом на колёсиках, целый стеллаж с мягкими игрушками и куклами Барби, пара кресел-мешков и личный телевизор. Джейн чуть не взвизгнула при виде всего этого, но сдержалась. Правда, ей недолго удалось сохранить приличие, которое в ней воспитали: стоило подруге демонстративно отодвинуть полупрозрачную штору от окна, как глазам предстал террариум с небольшой змеёй внутри. Джейн подпрыгнула и с трепетом подошла к широкому подоконнику почти вплотную. — Это маисовый полоз, — гордо сообщила Лиса, — его иногда ещё называют красной крысиной змеёй. Джейн тщательно рассматривала каждую розоватую полосочку, каждое белое пятнышко на оранжевой змеиной чешуе. — А как… её зовут? — Люмьер. Это самец. — Ого… вот это имя. — В честь одного магазинчика электроники в паре кварталов отсюда, — рассмеялась Лис. — Хочешь погладить? — Ты шутишь?!.. Конечно! — Джейн опять чуть не взвизгнула. Змей она никогда не боялась. Она ещё долго вспоминала гладкую нежную кожицу Люмьера, который так легко скользил меж её пальцев, пока она сидела у Лис на постели, а та по собственному предложению заплетала ей косу. Давно Джейн не чувствовала себя такой счастливой, и Лиса, будто отметив это, решила задать вопрос, который, судя по всему, уже некоторое время вертелся в её голове. — Ты ведь тоже живёшь только с мамой?.. Безмятежная улыбка почти сразу угасла. Люмьер продолжал лениво лежать у Джейн меж ног, но она уже не ощущала той радости. — Ну… да. А откуда ты знаешь? — Спросила у Бет. — Ясно. Лис закончила плести косу и, напоследок проведя по ней ладонью, клацнула металлической заколкой, чтобы закрепить кончик. Молчание продолжалось. Лиса встала, бережно взяла Люмьера на руки и запустила обратно в террариум, включив ультрафиолетовую лампу. Джейн сидела будто пристыженная. — Вообще-то, Бетани мне сказала, что слышала, будто твоя мама часто приходит домой ночью, и что у неё явно какая-то «странная» работа. — Вовсе нет! — Джейн встрепенулась и мотнула головой. — Она приходит поздно вечером, и то не всегда. И ничего странного нет в том, что она пишет статьи в газету! Лис цокнула и закатила глаза: — Как же они все любят сплетничать… Может, сказать им завтра всем, что твоя мать журналист и у неё много работы? Чтоб не трепали больше языками. — Мне не надо им ничего доказывать! — Джейн была напугана до чёртиков, не понимая, почему. — А если Бет ещё раз скажет… я… — Джейн практически трясло, пока она не поймала заинтересованную полуулыбку Лис. — Ч-что? — Во-оу. А я думала, тебе вообще на всё плевать. Ни разу тебя такой не видела. — А не надо… так говорить про мою мать. — Джейн смутилась. Лис согласно кивнула и села на кровать рядом с ней. В её взгляде Джейн уловила что-то, отчего у неё в груди стало разливаться тепло. — Тебе идёт коса. И вообще ты классная. Это явно заслуга твоей мамы, Джейн. Да, она, конечно, переборщила с твоей книгоманией, но никто не идеален. — Она рассмеялась. Лис пока ещё не знала, что Джейн много читала, беря пример с дедушки, а потом продолжила читать уже в память о нём. — Твоя мать слишком хороша, чтоб говорить о ней хоть какие-нибудь гадости. Если ещё раз что услышу — клянусь тебе, я тут же врежу любому, кто зашепчется о ней или о тебе. Джейн замотала головой, не веря своим ушам: — Лис, постой, не надо. У тебя будут проблемы. Лиса покровительственно ухмыльнулась. — Поверь, это у них будут проблемы. — Она поправила прядь светлых волос, выпавшую у Джейн из косы. — Я не потерплю такого. У метя типа тоже нет отца, он нас кинул. И я терпеть не могу, когда кто-то спрашивает об этом ублюдке. То, что у меня в семье — моё дело, и ничьё больше. Как и у тебя, Джейн. — В-вот как… — Он ушёл года три назад. — Лис пренебрежительно махнула ладонью. — И слава богу, он стал просто невыносим. — А что… ой, прости, я не… — Джейн в смущении соединила руки на груди. — Да бухал постоянно. — Как ни в чём не бывало продолжала Лис. — Когда маму шлёпнул по лицу — я не выдержала и убедила её послать его куда подальше. Такая откровенность выбила у Джейн воздух из лёгких: «Я вообще заслуживаю знать такое?» Лис не заметила её смятения, встала, подошла к своему столу и что-то достала из самого нижнего ящика. — Вот. — Лис скривила губы, протягивая фотографию. — Мой папаша. Как же меня бесит, что я так на него похожа… Со снимка на Джейн смотрела обыкновенная счастливая семья: на фоне было что-то типа большого парка развлечений, а на первом плане мужчина лет тридцати в клетчатом поло весело улыбался и держал у себя на плечах маленькую дочь в бейсболке. Рядом, любовно приобняв его за плечо, стояла женщина с роскошными вьющимися волосами до груди, держа в руке большую плюшевую Минни Маус. У неё с Лисой было мало общего: разве что улыбка и форма лица. А вот отец передал Лисе и темно-русый цвет волос, и форму бровей с подбородком, и серо-зелёные глаза. Джейн отвела взгляд и осторожно, будто ожидая, что та её оттолкнёт, обняла Лису: — Спасибо, что рассказала… это всё. Но… не бей никого из-за меня, ладно? — Ну хорошо, хорошо, договорились. Не могу отказать, когда ты так смотришь. — Лис хихикнула, забирая фотографию. — А что твой? — спросила она, возвращаясь к столу. — Надеюсь, он никому из вас больно не сделал. — Если честно… я его не знаю и никогда не видела. — Следом за Лис Джейн было удивительно просто признаться. — Что, твои родители развелись, когда ты ещё слишком мелкая была? — Нет, они просто… Эм-м… расстались ещё до моего рождения. Он остался в другом городе. Лис обернулась. Видимо, хотела проверить, не собирается ли Джейн снова замыкаться в себе. Кажется, больше ничего говорить она не собиралась. Лиса могла лишь догадываться, как сложно было матери Джейн объяснить ей, почему в жизни всё именно так, а не иначе. — Что ж, добро пожаловать в клуб брошенных сокровищ, — торжественно произнесла Лиса, раскинув руки и плюхнувшись обратно на кровать. — Что за клуб? — с недоумением спросила Джейн. Она никогда раньше не вступала в клубы по интересам, но была готова сделать это ради Лисы. — Мы и наши мамы — брошенные сокровища, — просто ответила та. — А эти ублюдки даже понятия не имеют, чего себя лишили. Жалкие идиоты. — По лицу Лис расплылась удовлетворённая улыбка, эти слова давались ей удивительно легко, она будто наслаждалась, произнося их вслух. — Штука в том, что сокровище уже само по себе суперценное, и не важно, владеет им кто или нет, и это круто. Знаешь, нам с мамой никто не сдался, и тебе с твоей тоже. Мы независимы и сами по себе драгоценны. Джейн с интересом вслушивалась в слова, которые, казалось, были скрупулёзно подготовлены заранее. — Постой, а если сокровище лежит никому не нужное и о нём никто не знает, разве оно имеет тогда хоть какую-нибудь ценность? — Бог ты мой, Джейн, ты слишком глубоко копаешь в метафору. — Лис небрежно толкнула её в плечо и рассмеялась.

***

Лиса по-настоящему наслаждалась своей жизнью с матерью, которую любила называть «женским уединением». Джейн довольно скоро выпал шанс с ней познакомиться. В тот день, когда Лис за руку привела её к себе на кухню, там приятно пахло имбирём и корицей — в духовке пеклось печенье. — Мам, это Дженни Пауэлл, та самая! — торжественно объявила Лиса, раскинув руки в стороны и хитро жмурясь, посматривая в её сторону. Джейн неловко улыбнулась и поздоровалась. Она терялась в догадках, что такого интересного могла о ней рассказывать Лиса, поскольку сама о себе едва ли могла сказать хоть что-нибудь, что заслуживало бы внимания. Бренда Арендт приветливо махнула Джейн рукой, приветствуя её. — С днём святого Валентина, Дженни. — Бренда улыбнулась, снимая плотные кухонные рукавицы. Джейн впервые видела ту красивую женщину с фотографии. Её янтарные волосы стали покороче, а под большими глазами залегли едва заметные тени усталости, но в остальном, казалось, она ничуть старше не стала, и даже сейчас ей можно было дать максимум тридцать, хотя Лис говорила, что ей уже около сорока. Джейн поздравила её в ответ, удивляясь, что в семье Лис принято праздновать этот день. Печенье всё ещё готовилось, и потому они сразу ушли в комнату Лис, пообещав спуститься, как только их позовут. Совсем скоро Лисе исполнялось пятнадцать. В качестве части подарка на день рождения она уже получила от матери сертификат в салон, где собиралась покрасить волосы во «что-нибудь яркое». Джейн порой не могла поверить в то, как легко Лис доставалось всё, чего она желала: у неё был свой телевизор, домашняя змея, ей сходили с рук прогулы, и уже почти месяц она время от времени выщипывала себе небольшой «шрам» на левой брови после того, как увидела такой у героини какого-то боевика. — Твоя мама не переживает, что учителя станут делать замечания? — обмякая в одном из кресел-мешков перед экраном, спросила Джейн, как только Лиса прикрыла за ними дверь. Лис, как и всегда, беззаботно усмехнулась перед тем, как ответить: — Они же меня обожают, о чём речь? — Она плюхнулась в кресло рядом с Джейн и включила телевизор. — Вот увидишь, приду в школу с ярко-фиолетовыми волосами, а мне и слова не скажут. Вскоре в дверь позвонили. Лис рывком приподнялась, чтобы понизить громкость. На первом этаже послышались шаги, затем Бренда пару раз провернула защёлку. Джейн коснулась взглядом лица подруги — та выглядела так, словно все эти звуки её чем-то обидели. Снизу послышался приглушённый смех, и тогда Лис молча поднялась на ноги и, не говоря ни слова, вышла из комнаты. Дверь громко хлопнула за её спиной. Джейн не знала, что делать: оставаться на месте или идти следом, всё это не на шутку настораживало. Она не часто видела Лис в таком расположении духа, но каждый раз её слова пробирали до чёртиков, пусть и были адресованы не ей. Последний из этих случаев был прямо посреди репетиции в театральном кружке, когда Лиса отчитывала Пола за переигрывание так властно, что все вокруг с трепетом отметили её несомненный талант руководителя. Джейн медленно приоткрыла дверь, чтобы в случае чего сразу услышать, если Лис позовёт её за собой. Её слова тут же донеслись снизу, вспорхнув вверх по лестнице. — Ма-ам, ну он же самый обычный проходимец, неужели ты не видишь?.. — процедила сквозь зубы Лиса, и Джейн ещё больше заволновалась. — Лисси, тише, он прямо за дверью, я не хочу, чтобы он услышал… — А пусть слышит! — Лис резко повысила голос. — Я не хочу, чтобы к нам с твоей работы шастал кто попало. — Детка, сегодня праздник, Тео просто зашёл меня поздравить, ничего такого. Мы просто коллеги… У Джейн чуть глаза не выпали из орбит. Она впервые слышала, чтобы кто-то из взрослых так оправдывался перед своим ребёнком. Лис явно не лгала, когда сказала, что мать всегда считается с её мнением. Сердце у Джейн забилось как бешеное, и ей стало сложно бороться с диким любопытством. — Да? «Просто» принёс тебе букет и вот эту вот стереотипную коробку конфет в форме сердца? Просто так, да? «Просто» решил поздравить, ничего такого, да? Мам, да он на тебя запал! Если б не я, он позвал бы тебя на свидание! И что бы ты сказала? «Просто коллеги», мам?.. Джейн затаила дыхание. Она не заметила, как высунула голову в коридор. Ей было неясно, что происходит прямо сейчас внизу, но она уже представила, как Бренда повысит голос, скажет Лис, что это не её дело, и, скорее всего, ещё и как-нибудь накажет. Например, захочет отнять подаренный сертификат на покраску волос. Что-то подобное почти всегда происходило в книгах, по телевизору и в кино, да и вообще в жизни. С собственной матерью у Джейн никогда не было таких ссор, но откуда им было взяться, если она, сколько себя помнит, никогда ничего не просила и не делала ей наперекор? Лис уже не раз говорила Джейн насчёт этого о том, какая она странная, и удивлялась, что жизнь не кажется ей пресной и скучной. Джейн лишь пожимала плечами, отвечая, что сама раньше не замечала, насколько «пресно» живёт, хотя могла бы и догадаться, ведь даже вечно занятая мать порой трепала её за волосы, когда они вместе проводили время перед сном, и спрашивала: «В кого ж ты у меня такая?..» Повисшую в воздухе тишину прервал мягкий, виноватый голос Бренды: — Ты права, детка… М-да… Никогда бы не подумала, что Теодор… решит вот так за мной приударить. — Она, кажется, усмехнулась. — Что ж, поблагодарю его за букет… Лисси, ну прости, я не могу никак иначе. Скажу спасибо и сразу дам понять, что сегодня весь день провожу со своим самым любимым человечком. И ты прекрасно знаешь, о ком я. — Бренда рассмеялась, и Джейн услышала, как она чмокнула Лису. Ей сразу вспомнились слова подруги о невероятно ценных сокровищах, которым никто не нужен, чтобы продолжать сиять, пусть и в полном одиночестве, ещё и на дне глубокого темного моря. В смятении она прикрыла дверь, подошла к окну и задумчиво оперлась на стенку неподалёку от террариума с Люмьером. Её внимание почти сразу привлекло тихое шуршание. Джейн нахмурилась и наклонилась к стеклу, из-за которого на неё смотрело два крохотных глаза. Только это был не Люмьер. Джейн едва сдержала вскрик, обнаружив в декоративных растениях непонятно откуда взявшуюся белую мышь. Не зная, что делать, она тут же открыла крышку и, опасаясь, как бы мышонок не бросился прямо к ничего не подозревающему Люмьеру, сунула свою руку так, чтобы заслонить его, и почти сразу обхватила мышь похолодевшими пальцами. В этот момент в комнату зашла Лиса и снова стукнула дверью. — Как же мне всё это надоело… — пробурчала она. Палец Джейн пронзила острая боль. Мышь вонзила ей в кожу два острых зуба. — Ай! Рука чуть не разжалась от боли, Джейн отшатнулась от террариума. — Что ты делаешь? — раздражённо спросила Лис и за пару шагов оказалась рядом. — Мышь! К Люмьеру забралась мышь! — Джейн подняла кулак со своей добычей. По её костяшкам побежала тонкая струйка крови. — О б-бож… Лис нахмурилась: — Дай сюда. Мышь истошно запищала. «Видимо, в их дом уже забирались грызуны,» — Джейн боялась, что мышонок укусит ещё и Лису, но та всем видом давала понять, что знает, что делает. — Я испугалась, что она искусает Люмьера, — Джейн обхватила раненый палец и стала с тихой тревогой смотреть за Лис. — Как смешно. Я думала, ты умнее. Её голос был жёстче стали. Лис с мрачным видом подошла к окну. Джейн нервно коснулась плеча подруги. — Постой, может, лучше вынесем её на улицу? Она же разобьётся. Но Лиса постучала по стеклу, привлекая внимание Люмьера. А потом сбросила мышь обратно в террариум. Джейн оцепенела. Милый Люмьер, эта змейка с гладкой чешуёй в розовых пятнышках, которую она не раз держала в руках и гладила, резко сорвался с места и стал душить крохотное тело в своих кольцах. — Ты что, думала, он питается маисом? — с ухмылкой на лице спросила Лис, наблюдая за происходящим. — Их ведь не просто так называют «крысиными змеями». Только затем она повернулась к Джейн. — Что за… Ты что, серьёзно? Возьми себя в руки! Джейн расплакалась. — Это ужасно! Ты что, кормишь его жи-… живыми?.. — Она прикрыла лицо и отвернулась от террариума. — Ничего хуже в жизни не видела! — Ну тогда добро пожаловать в жизнь, неженка! — вскрикнула Лиса за её спиной. Джейн пыталась совладать с собой и даже не заметила, как подруга вышла из комнаты. Когда она наконец стала утирать слёзы и обдумывать, как извиниться за всё это, Лис вернулась с пластырем, ватой и средством для дезинфекции ран. Всё то время, что она помогала ей с ранкой, они просидели молча. Закрепив на пальце пластырь, Лис глубоко вздохнула и, смотря куда-то в сторону, заговорила: — Прости. Мне… надо было понимать, что не всем известно, что едят змеи… И нормально тебе объяснить. Я просто… — Она вновь вздохнула. — Меня выбесил этот Тео… Ты наверняка всё слышала. Джейн кивнула, поджав губы. — Пошли, неженка, печенье готово. Расскажешь маме, как самоотверженно пыталась спасти змею от мыши. Лис едва улыбнулась. У неё была крайне заразительная улыбка.

***

Как оказалось, Лиса решила всё-таки не красить все свои волосы в фиолетовый — ограничилась одной прядью около уха. «Да, сначала я хотела покраситься полностью, — объясняла она всем, — но парикмахерша сказала, что у меня просто невероятный цвет волос, и я передумала. Так мне даже больше нравится». Для Джейн и Лисы стало неприятным открытием, что краска постепенно вымывается, но Лис ничего больше не оставалось, кроме как смириться и ходить раз в месяц на подкрашивание. Она хотела сохранить цвет, тем более что после осветления прядь выглядела не очень. Очередной визит Лисы к парикмахеру выпал на День дурака, и после уроков Джейн отправилась туда с ней. Когда они, о чём-то болтая, зашли в салон, их кто-то окликнул: — Привет, девчонки! Джейн, не думал тебя здесь увидеть. Это был Пол из театрального кружка, но Джейн не сразу его узнала. Она чаще видела сделанные им эскизы для костюмов и декораций, чем его самого. Даже несмотря на то, что была почти на каждой их репетиции. — Пол, здравствуй, — Лиса неожиданно просияла и заулыбалась, хотя только что была совершенно серьёзна. — На окрашивание? — поинтересовался буднично Пол, пристально оглядывая Лис с ног до головы. — Постойте, вы тут что, часто пересекаетесь? — с недоумением спросила Джейн, переводя взгляд с одной на другого. Лис рассмеялась и приобняла подругу, оперевшись на неё. — Бог ты мой, Дженни, я же тебе кучу раз говорила, что в салоне работает сестра Пола. Она даже красила меня в прошлый раз. — Вообще-то… — тут Джейн ощутила, как пальцы Лис слегка сжали её предплечье, и поняла, что это был сигнал. — Ах да. Точно. Как я могла забыть… — Она отрешённо уставилась куда-то в сторону. — Учитывая, что ты иногда забываешь мыть голову, я вообще не удивлён, — фыркнул Пол. У девочек глаза чуть не выпали из орбит. Лис уже открыла рот, чтобы что-то ему сказать, как вдруг он рассмеялся: — С Днём дурака! Ну и лица у вас были, конечно. Лиса, я что, по-твоему, такой грубый? Джейн вдохнула поглубже, постепенно отпуская напряжение. Она повернулась к Лис с едва различимой улыбкой на лице, чтобы показать, что всё в порядке, но та строго глядела на Пола. — Неудачная вышла шутка. Советую так больше не шутить. — И снова в её голосе прорезалась властность, от которой всё внутри замирало. Пол кашлянул от неловкости. — Конечно. Прости, Джейн. Я… не хотел никак тебя обидеть. Лис хмурилась. Джейн хотела как можно скорее отпустить всю эту странную ситуацию. — Пол, ничего страшного. Она мотнула головой, и её светлый хвостик пощекотал Лисе щёку. Та отпустила её и медленно подошла к пустой стойке регистрации. Джейн с Полом молча наблюдали за тем, как Лис отрывает из блока бумажек для заметок листик. — Пол, какая там фамилия у твоей сестры? Бёрджесс? — Да, — растерянно ответил Пол и подошёл к ней, — а зачем тебе?.. Лис щёлкнула ручкой, театрально занесла её над бумагой и начала что-то писать. — Хочу написать, что брат Селии Бёрджесс грубиян. — Выдержав паузу, Лис хмыкнула. — С Днём дурака тебя. — И прилепила стикер прямо ему на грудь. Пол растерянно заулыбался и сдержанно хихикнул. Джейн смотрела на них со стороны, ощущая внутри какую-то непонятную подавляемую неприязнь. Уже как несколько недель Джейн знала, что Лисе нравится этот парень из театрального кружка. Она обнаружила это совершенно неожиданно для себя, и уже давненько хотела поговорить с подругой об этом, но не знала, как начать. Всё время, что Лис провела в кресле у зеркала, Джейн пыталась читать книгу, которую взяла с собой, но не могла сосредоточиться. Раз за разом она вспоминала разговор о клубе брошенных сокровищ и о том, как Лис твердила, что ни ей, ни её матери никто не нужен. Но Пол ведь ей явно нравился. Ни с кем из мальчиков она себя так не вела. Когда они шли домой, Лис в очередной раз спросила: — Ты точно в порядке? Тебя что, всё-таки обидела шутка Пола? — Я не знала, что тебе нравятся мальчики! — вдруг выпалила Джейн, не понимая, когда вообще успела потерять контроль над собой. Она стала краснеть. Лиса расхохоталась: — А тебе что, нравятся девочки? — Она хлопнула подругу по плечу, не переставая заливаться смехом. — Бог ты мой, Дженни, почему ты вообще удивляешься? Джейн задержала дыхание, чувствуя, что если сейчас попытается сказать что-нибудь — обязательно скажет глупость. Это заставило её ещё гуще покраснеть. — Дженни, мне пятнадцать, и в этом нет ничего странного. — Лис часто говорила с ней с позиции старшей и умудренной опытом, хотя была всего на полгода старше. — Я понимаю… Но ты ведь… — Я что? — Не важно. — У тебя какая-то проблема с этим? — Лис остановилась, чтобы сейчас же всё выяснить. — Никаких проблем, — отрезала Джейн. — Пошли домой, я очень голодная. Лис пожала плечами и поравнялась с ней. — Пошли ко мне, мама наверняка приготовила что-нибудь вкусное. «Моя мама в лучшем случае будет дома в десять. Дома только чипсы и вчерашний салат,» — с этой мыслью Джейн кивнула, и они вместе с Лисой свернули в нужный переулок. Их ждала овощная лазанья. Хорошенько пообедав, они пошли наверх. — Давай сделаем макияж? — предложила Лис, с готовностью открывая средний ящик стола, где с недавнего времени хранила всякую косметику. Джейн была не против. Стоило Лис отпраздновать свой пятнадцатый день рождения, как она стала пробовать красить себе ресницы и веки. Помада ей почему-то не нравилась. В школу она пока не решалась так ходить, несмотря на то что многие девочки в их классе уже красились. «Я хочу сначала научиться, и только после этого стану показываться другим на глаза. Поверь, я буду лучшей в мейкапе, ещё и деньги буду за это брать,» — поделилась однажды Лиса. Сидя у неё на постели, закрыв глаза, Джейн прислушивалась к своим ощущениям: несмотря на то, что Лис уже третий или четвёртый раз красила ей веки тенями, она всё ещё опасалась, как бы подруга не нажала на кисточку слишком сильно. Её воображению представлялось, как она продавливает под собой веко, после чего лопнувший глаз начинает вытекать из-под ресниц. — Ну нравится мне Пол, это не розыгрыш на День дурака. И что с того? — вдруг сказала Лиса, продолжая орудовать кисточкой. Джейн хотела взглянуть на подругу, чтобы лучше понять её настроение, но не могла открыть глаз. Приходилось говорить в «темноте». — Никаких проблем, Лис, — повторила она. — Я просто не ожидала… — А что, это так сильно видно со стороны? — участливо спросила Лиса, принявшись за второй глаз. — Ты ни с кем так больше не заигрывала. — «Заигрывала»? — возмутилась она. — Я с ним не заигрывала. Я хотела стукнуть его по носу за ту грубую шутку в твой адрес. Открой глаза. Джейн повиновалась. Перед ней возникло аккуратное личико Лисы с поджатыми губами. Она протягивала ей ручное зеркало. — Как тебе? — сухо спросила Лиса, будто ей было всё равно. — Мне нравится. Прямо под цвет моих глаз, — ответила Джейн, рассматривая себя. Лис выбрала серые тени. Из-за них взгляд становился каким-то другим. — Я прочла в журнале, что выбирать тени в тон глаз — выигрышный вариант, поскольку можно даже не париться по поводу одежды и надеть, что хочется. — А если у тебя серо-зелёные, то что подчеркнёт их? Неужели ты будешь смешивать эти цвета? Лис с едва заметной ухмылкой мотнула головой и достала из косметички ярко-фиолетовые тени, поднесла их к своей свежеокрашенной пряди. — Я лучше вот с этим поиграюсь. Несмотря на все усилия, Джейн не смогла больше играть в равнодушие. — Всё-таки насчёт Пола… — Да-да? — Лис заинтересованно прилегла рядом, готовая выслушать. — У меня из головы не идёт то, как ты мне ещё всего пару месяцев назад говорила, что тебе никто не нужен и всё такое. Неужели ты из-за этого мне не говорила, что вы иногда встречаетесь в салоне? — Если Пол мне нравится, это не значит, что он мне нужен, Джейн. — Лис взглянула на неё так, будто эта мысль лежала на поверхности. Джейн умолкла, задумавшись: «Разве?.. Но ты… Нет, не можешь же ты ошибаться…» — Только не говори, что тебе никто не нравится. — Лиса покровительственно заглянула ей в глаза, подмяв под себя подушку. Этот вопрос поверг в ужас. Бледнея, Джейн проронила: — Мне? Ну что ты… Конечно нет. Ей стало трудно дышать. — Тебе водички принести? — Лис насмешливо стала обмахивать Джейн, думая, что та прикидывается. Однако почти сразу бледность её лица разбавил зеленоватый оттенок. — Тебя что, тошнит? Джейн кивнула и сделала пару глубоких вдохов. Ей почти сразу полегчало. Она никому об этом не рассказывала. Даже маме. — И что это было? — требовательно спросила Лис. — Только никому об этом не говори, ладно?.. — У Джейн задрожал голос. Лис молча кивнула, готовясь к тому, что сейчас услышит что-то действительно ужасное. — Каждый раз, когда вижу, как кто-нибудь обнимается или целуется... Меня передергивает. — Джейн сделала краткую паузу, чтобы перевести дух. — Однажды меня чуть не вывернуло... Я шла по школе и услышала странные звуки. Подошла к лестнице и заметила, как под ней какой-то старшеклассник лапал под свитером свою подружку… Лис повела бровями, чувствуя странную смесь из разочарования и сочувствия. — Серьёзно? Ну ты и странная, — она усмехнулась и по-матерински погладила Джейн по волосам. — Ну-ну, неженка, давай успокаивайся. Рано, значит, тебе ещё думать о мальчиках. — Лис хихикнула. Джейн сама не заметила, как дышать стало легче. Возможно, просто не стоило представлять, как Лиса целуется и обжимается под той же лестницей с Полом. Это было по-настоящему мерзко. До мурашек. До чёртиков.

***

У Лисы было всё схвачено — уже в мае она стала встречаться с Полом. Из-за этого у Джейн появилось больше времени, чтобы побыть одной, и она могла бы пустить его на чтение, но за последний учебный год читать она стала намного меньше, чем раньше. Поначалу ей казалось, что это что-то плохое, особенно когда пересекалась со знакомым библиотекарем и его женой, и они интересовались, где она пропадает. Но на книги было мало времени, ведь почти всё она отдавала Лисе и не жалела об этом. Лис нравилось, что Джейн больше не читает на переменах: «Здорово, ты перестала витать непонятно где, пока вокруг происходит настоящая жизнь,» — сказала она однажды. Джейн в ответ приоткрыла рюкзак, и Лис одобрительно похлопала, увидев, что в нём даже не лежит никакой книги. «Может быть, у меня не было друзей только из-за этого?» — иногда думала Джейн. В конце мая в школе проводили весенний бал с танцами, диско-шаром, салютом и прочими романтическими атрибутами. — Дженни, ну прошу тебя! — Лис умоляюще держала её за плечи. — Я никогда на такое не ходила и не собираюсь, — пробормотала еле слышно Джейн, видя, как на них со стороны посматривает небольшая компания из их одноклассников. — Ты не пожалеешь, это будет вечер, который тебе запомнится на всю жизнь, я тебе обещаю, — уверяла Лис. Джейн замотала головой, чувствуя, что бледнеет. Как только Лис стала встречаться с Полом, Джейн время от времени приходилось смотреть на их воркования друг с другом. Её, конечно, очень скоро перестало тошнить, чего Лис отчасти и добивалась, но отторжение никуда не исчезло. — Ну уж нет. Лис, ты идёшь с Полом. Я тебе там зачем? Отлично проведёте время и без меня. — Я иду с Полом, а ты пойдёшь с Беном, — уверенно сказала Лис, доверительно кивнув. Джейн опешила. Она была знакома с Беном. Бен тоже ходил в театральный кружок, но, в отличие от Пола, не рисовал эскизов — Бен считал себя хорошим актёром и часто отхватывал себе значимые роли... второго плана. Главных ему никогда не давали, и не просто так. Но, видимо, Бен был очень упёртым, если всё равно часто выходил на сцену. — Я не пойду с Беном, — частично повторив за подругой, Джейн прозвучала ужасно неуверенно. Но она не знала, как ещё возразить. — Разве Бен не милый? — Бен… Не знаю… наверное. «Бен — самый обычный парень, как и Пол, как и все остальные!» — тут же решила для себя Джейн, но не сказала ни слова. — Бен говорил Полу, что ты ему нра-авишься, — заговорщически прошептала Лис ей на ухо, ухмыляясь. Джейн снова стала бледнеть. — Я… никуда не пойду. Тем более с Беном. Лис покачала головой и цокнула языком. — Дженни, ты ужасно не уверена в себе. Послушай, я помогу тебе выбрать прикид, сделаю макияж и причёску. Тебе понравится, соглашайся! — Ну… ну ладно. Джейн не разделяла восторгов Лисы по поводу грядущего бала, но думала о том, что не сможет всю жизнь отгораживаться от таких вещей, как школьные балы, причёски, макияж, мальчики и прочее подобное, о чём всё чаще заговаривала с ней Лис, а она даже не знала, как поддержать разговор. Лис выглядела счастливой вместе с Полом, и Джейн понимала, что на самом деле тоже хотела однажды стать такой же счастливой, хотя бы со стороны. Мама продолжала заваливать себя работой, собирая материал и производя статьи за сущие копейки. Ей год за годом обещали постоянную стабильную работу в штате, причём делали это разные люди из разных газет и журналов, но всё оставалось неизменным. Временами в голову Джейн лезли странные мысли: ей казалось, что её мать ужасно одинока. Всякий раз, когда Джейн задумывалась об этом, почти доводила себя до слёз, но говорить об этом никому не хотела, и просто крепко обнимала маму, когда та возвращалась домой, звала её есть подогретый в микроволновке ужин, который приготовила сама, а потом, поговорив о прошедшем дне, уходила, чтобы дать ей совсем отдохнуть. Джейн понимала, что если никогда не попробует общаться с мальчиками так, как хочет от неё Лиса, может в итоге стать такой же одинокой, как мама. Весенний бал проводили в школьном концертном зале. Светомузыка слепила глаза. Бен уже несколько раз за вечер сказал, что она выглядит замечательно, а она не хотела этого слышать. Лис не солгала: потратила на Джейн больше времени, чем на себя, когда они собирались на танцы у неё дома, и Джейн была бы в восторге от укладки, которая сделала её волосы волнистыми, блестящего синего платья с одной бретелью, одолженного у Лис, и сдержанного макияжа серыми тенями с тушью, если бы в таком виде не пришлось идти на бал, ещё и в паре с Беном. Пока они танцевали вчетвером, Джейн даже иногда ловила себя на мысли, что ей весело, но в один момент всё переменилось, когда заиграла трогательная мелодия, приглашавшая всех на медленный танец. Лис ухмыльнулась, подмигнула ей и исчезла в толпе вместе с Полом, который стал придерживать её за талию и плавно кружить вокруг себя. Бен неуверенно положил свои руки на талию Джейн, и та ощутила, как блестящая ткань платья натянулась. Её замутило. Девушка сделала глубокий вдох и сглотнула, чтобы прогнать это ощущение. Музыка нарастала, и вместе с ней в душе Джейн всё сильнее что-то закипало. Бен посматривал на неё тёмными глазами и мягко улыбался, а она изучала его вьющуюся каштановую шевелюру, стараясь не встречаться с ним взглядами. — Позволь-ка… — попросил он и отпустил её талию. Джейн ощутила облегчение, но тут же её душа ушла камнем в пятки из-за того, что ладони Бена коснулись её рук. Он снял их у себя с плеч и качнул Джейн под музыку вбок, затем — снова вбок, но уже с другой стороны. Кажется, в композиции мелькнула трель скрипки — в этот момент Бен сделал так, что Джейн оказалась прижата к нему спиной. У неё закружилась голова, но совсем не из-за танца. Она даже не поняла, как оказалась вновь к нему лицом. Музыка приближалась к финалу, и тогда Бен снова положил руки ей на талию и слабо надавил, привлекая к себе. Джейн растерянно улыбнулась, выставляя руки вперёд. Они уткнулись Бену в грудь. Тогда тот прикрыл глаза и чудовищно неспешно стал наклоняться к её лицу. — Бен. Голос Джейн прозвучал непривычно низко. Даже для неё самой. Бен растерянно приоткрыл глаза. — М-м?.. — спросил он ласково, не особо повышая голос. На фоне затихающей музыки его было еле слышно. — Что происходит?.. — Джейн изо всех сил удерживала себя в состоянии осмысленно выражать мысли, поскольку её почти невыносимо мутило. Хорошо, что вокруг было достаточно темно, чтобы скрыть оттенок собственного лица. — В каком смысле? — Бен растерялся ещё больше и отпустил её. Джейн вдохнула душный воздух зала всей грудью. Теперь это место казалось смертельно тесным. — Мне надо идти… — выдохнула Джейн и развернулась, но Бен схватил её за руку. — Подожди, постой. Что-то не так? В чём дело? Его жест сработал, как спусковой крючок. Джейн выдернула свою руку. — О, ты правда не знаешь?! — она старалась удерживаться от крика. — Мы с тобой ни разу нормально не общались, а ты сразу полез ко мне целоваться?! Бен отшатнулся, его глаза недобро заблестели в полутьме. — Не гони! Сама хотела встречаться, а теперь цену себе набить решила?! — Что за бред ты несёшь?.. Люди вокруг уже косились на них с выражением нервного интереса в глазах. Со стороны казалось, будто Джейн может в любой момент драматично отвесить ему пощёчину, но на самом деле она была в паре мгновений от того, чтобы разрыдаться и сбежать. В этот миг к ним подоспели Лиса и Пол. — Что… Что случилось?! — Лис подлетела к Джейн и взяла её за плечи, вглядываясь в лицо. — Что случилось?.. — Я ухожу! Пол с Беном что-то выясняли позади них, но Джейн даже не слышала. Единственное, чего ей хотелось — исчезнуть. Лис вывела её в пустой коридор, по дороге поглаживая по спине. Джейн догадывалась, что произошло на самом деле. Ей хотелось отмотать время и во что бы то ни стало остаться дома. — Дженни, ты в норме? Что случилось? Бен тебя обидел? Лис вновь всё ещё придерживала её и с волнением искала ответа в её глазах, но Джейн упорно смотрела себе на туфли. — Почему… — Она осеклась. — Что? Почему что? — Почему Бен решил, что я хочу с ним встречаться?.. — просипела Джейн, поднимая взгляд на Лис. Всё её лицо было в красных пятнах, а из глаз выступали слёзы. Лиса проводила ладонями вдоль её предплечий, но Джейн вырвалась, требуя объяснений. — Я сказала ему, что он тебе давно нравится… И что ты хотела бы… этого. — Зачем?! — голос Джейн сорвался на крик. Она была в ярости, Лис впервые выглядела такой испуганной. — Бен бы по-другому не согласился… — Я кучу раз говорила, что не хочу встречаться! Ни с кем! Как ты могла?! — Джейн сжала руки в кулаки, слёзы срывались вниз прямо на пол. — Дженни, я не хотела… Не будешь ты с ним встречаться… — Казалось, Лис не знала, что делать. — Рада, что до тебя наконец дошло! Всего лишь надо было дать себя облапать! У Джейн саднило в горле, она всхлипывала, жадно ловя ртом воздух. Слыша, как в узеньком помещении перед концертным залом стали раздаваться шаги, бумажно-белая Лис приобняла Джейн и потащила её в сторону лестницы. Позже Джейн была очень благодарна за то, что в таком состоянии её больше никто не увидел и не услышал. Наверное, это было не очень хорошо по отношению к Полу, но Лис тогда ушла с бала вместе с ней и проводила её до дома. Мать Джейн была удивлена, что они так быстро вернулись с танцев. Быстро поздоровавшись, Джейн разулась и, ещё более молчаливая, чем обычно, скрылась в ванной. — Всё нормально, миссис Пауэлл. Ничего страшного не произошло, — тихо объяснила Лис, но Джейн всё равно услышала. — Пожалуйста, поговорите уже завтра. Ей это нужно. Но не сейчас. Лис кротко попрощалась и ушла. Джейн понимала, что мама не смогла бы уснуть, не убедившись, что всё действительно в порядке. Уже лёжа в постели под пледом, подаренном дедушкой, Джейн, отвернувшись к стене, всё ей рассказала. Несмотря на то, что Лис считала, что не стоит абсолютно всё говорить родителям, мать по-прежнему оставалась для неё самым близким человеком. — Милая, так бывает. Это очень хорошо, что ты смогла сказать Бену «нет». — Но он решил, что я набиваю себе цену! — дрожа от ярости, процедила Джейн, пялясь в стену. — Разве это важно? Да, Лиса правда поступила очень некрасиво… — Она поступила по-идиотски! Джейн по одному голосу матери могла ощутить, как та удивлена всей этой ситуацией. Наверное, чуть ли не впервые в жизни Джейн так злилась. И уж точно впервые в жизни она, пусть и против своей воли, общалась с парнем в романтическом ключе. Эмма задумчиво промычала, прежде чем снова заговорить: — Ты права. Я бы поссорилась с подругой, если б была на твоём месте. Но я правда рада, что у вас с Лисой такого не случилось. — А, может, и случилось… — пробормотала Джейн, ощущая, как снова закипает кровь. Тёплая ладонь Эммы легла ей на макушку, торчащую из-под пледа. — Милая, обижаться или нет — твоё право. Но Лис… она ведь поняла, что была не права. И сожалеет. Джейн тяжело вздохнула. — Я знаю… — Её глаза погорячели. Перед глазами всё ещё стоял образ перепуганной до чёртиков Лисы в школьном коридоре, а в ушах всё ещё звенели сотни извинений, которые она не переставала повторять, пока вела Джейн домой. Мама нежно поцеловала её в макушку, встав со стула и наклонившись над кроватью. — Значит, всё у вас будет хорошо. Я люблю тебя. И… правда горжусь, что ты смогла напрямую сказать, что чувствуешь. — Я тоже тебя люблю. Мам… спасибо. Джейн безумно скучала по тем денькам, когда у них с Лисой всё было хорошо. Они провели вместе так много времени, что ей порой казалось, будто их души срослись воедино, и больше одного дня без общения с ней могло породить чувство зияющего одиночества, которое никто другой не мог заполнить. Но последние полгода до смерти Лис… Всё стало иначе. Джейн медленно подняла голову, чтобы в очередной раз убедиться, что тень на стене — не просто кратковременная зрительная галлюцинация. Лис по-прежнему стояла вплотную к стулу, на котором она сидела, и скорбно склоняла голову в ожидании… чего-нибудь. Хотелось вновь увидеть Лис. Живую. Такую красивую и никогда не унывающую… как раньше. Но Джейн даже не пыталась повернуть голову. Всё внутри обмирало от мысли, что позади неё стоит обескровленное тело или разлагающийся труп, выплывший из подтопленного гроба. — Прости… меня. — Язык Джейн заплетался. Речь с трудом вырывалась из пересохшего горла. — Я… рехнулась. Тебе было так тяжело… А я… что я натворила?! — Джейн прикусила губу, сквозь слёзы ища ответ в бестелесном силуэте перед собой. Лис цокнула где-то над ухом. — Меня правда уже не вернуть, — выдохнула она с горечью. — Но ты всё ещё можешь помочь мне, неженка. — Что… что мне делать?.. — Ты должна вернуть страницу, которую выдрала из моего дневника. Чтобы он вновь стал цел. Чтобы всем стало всё ясно. Перед Джейн возник образ, пробирающий до костей: она является в участок с повинной, признаётся во лжи, в воровстве и утаивании улики… «Значит, она вскрылась из-за тебя. И ты могла спасти её, просто лишний раз открыв свой тупой рот,» — явственно произносит один из следователей, прожигая Джейн насквозь своим презрением. А потом… мать хватается за сердце, осознав, что её милая Дженни, дочка, которую она с таким трудом вырастила, оказалась самой настоящей тварью. Джейн рухнула на стол, больно ударившись лбом о столешницу и закрывшись руками. Она надеялась, что это хоть немного заглушит рыдания. — Я-а… не могу-у, — тихо взвыла она. Отчаяние топило её в своих глубинах. — Я её выбросила! Её больше нет!.. — О, я обо всём позаботилась. — В голосе подруги Джейн различила нотки решительной властности, которых уже давно не слышала. — В тот же день, Дженни, я достала её из урны. И кинула тебе в сумку. Она на самом дне. «Нет, нет, нет! Этого не может быть! Этого не должно быть! Не со мной, пожалуйста! Не со мной!» — мысли в голове Джейн хаотично путались. — Не надо, хватит! Хватит… — просипела она, хлюпая носом. — Уйди, просто уйди! Тебя нет!.. В комнате тут же громыхнуло так, будто прямо на уровне окна что-то взорвалось. Внутри у Джейн всё оборвалось. — Если ты этого не сделаешь… — прорычала Лиса, крепко вцепляясь ногтями ей в кожу, почти пронизывая насквозь ночную рубашку, — я превращу твою грёбаную жизнь в кошмар! — Её голос прогремел у Джейн прямо в ушах, и от этого крика в глазах потемнело. Она нашла себя там же, прилегши на стол, пуская слюни на его поверхность. Книга почему-то валялась на полу. Она не понимала, сколько прошло времени. В комнате кроме неё будто никого больше и не было. Жёлтая лампа продолжала назойливо жужжать. Предплечья саднили. Джейн боялась смотреть, что с ними. Если руки Лис оставили на них следы… «Нет, этого не может быть. Её нет. Это мне всё привиделось. Слуховые галлюцинации. И тактильные. И зрительные. Это от шока. Это всё ненастоящее,» — Джейн медленно выровняла спину и размяла шею. Еле найдя в себе силы, она встала и подошла к зеркалу. Меж пальцев похолодевших ступней копошились ворсовые черви. Зажмурившись, Джейн закатала рукав ночной рубашки. «Глубокий вдох. Глубокий выдох. Снова вдох. Снова выдох,» — так ей было проще заставить себя дышать, как нужно. Джейн приоткрыла глаза. Плечи зашлись в прерывистом хриплом дыхании. На коже остались алые борозды. Рукава были запачканы запёкшейся кровью.