Sweater Weather ~ погода в свитере

В семь часов вечера я стоял на крыльце своего дома и ждал, когда, наконец, красный «Фордик» Кэтти свернет на мою улицу и отвезет меня в рай. «The neighbourhood» в городе, подумать только! Я переминался с ноги на ногу и думал, как же все-таки круто все складывается. Я сдал экзамен, гуляю с друзьями, сегодня вот иду на концерт любимой группы, где увижу Джейн и, если получится, смогу поболтать с ней. Она какая-то недосягаемая: никак не получается поймать ее. А еще нельзя забывать, что до Рождества осталось всего три недели, и это время приятного ожидания, пожалуй, еще лучше, чем само Рождество. С этими мыслями мое недавнее состояние анабиоза как рукой сняло. Кроме этого, сегодня, возможно, лучший день в году: Джесси Разерфорд будет так близко. Я уже начал замерзать, когда Кэтти резко тормознула возле дома и крикнула из открытой двери: «лимузин подан». Я засмеялся и поспешил занять свое место сзади. Люк повернулся ко мне и подмигнул левым глазом. Сейчас мне все казалось нереально крутым. Мы словно, и правда, едем в лимузине на вечеринку года в какой-нибудь шикарный лофт, где нас будут фотографировать папарацци, а мы будем позировать им возле стенда с рекламой. Кэтти врубила Тейлор Свифт и подпевала, что есть силы, совершенно не попадая в ноты, я смеялся, а Люк демонстративно зажал уши, делая вид, что его сейчас стошнит. Мы часто ездим все вместе, но эта поездка одна из самых офигенных. Не прошло и двадцати минут, как мы свернули на Лейн-стрит и оказались на парковке возле клуба «Бункер». От входа тянулась длинная очередь, и меня нервно тряхнуло. — Народу-то, — вырвалось у меня. — Событие года, как-никак. Чего ты ожидал? — сказал Люк, выходя из машины. — А ну-ка хватит ныть! — весело отозвалась Кэтти, не теряя настроя. — Да. Согласен, — закивал головой я и побежал вслед за ней. И правда. Все сомненья к черту! Сегодня будет потрясающий вечер, и ничего его не испортит. Мы встали в конец очереди. Вокруг нас разлеталось веселое щебетание толпы. Обычно меня это раздражало бы, но не сегодня. Вдруг откуда ни возьмись к нам подошла Джейн. Она будто из воздуха материализовалась. Это было так неожиданно, что я чуть слюной не поперхнулся. Джейн улыбнулась и поздоровалась с нами. Под ее расстегнутой паркой красовалась футболка с логотипом «The NBHD». Я мимолетно подумал: не холодновато ли она одета? — Я могу провести вас без очереди, — тихо сказала Джейн, боясь, что ее могут услышать остальные. — С этого и надо было начинать, — поддержал Люк. Мы вышли из очереди и, обогнув здание, очутились у черного входа. Зайдя внутрь, я вдруг осознал, как холодно было на улице. Видимо, я так воодушевился мыслью о концерте, что напрочь забыл про зиму и морозные ночи. Лицо и руки начало жечь, и я стал растирать их, совершенно не понимая, есть ли в этом смысл. Мы сдали куртки в гардероб и прошли в главный зал. Клуб был небольшим, но интерьер здесь довольно-таки уютный. Везде постеры и ретро картины в рамках, на полках расставлены какие-то старые книги, а на каждом столике — по одной самодельной лампе. Мы прошли в другой зал, где находилась сцена и барная стойка у стены. И несмотря на то, что мы прошли без очереди, здесь уже было немало людей. Толпа общалась, доносились смешки и громкие возгласы, играла музыка для разогрева, кто-то уже выпивал за баром, а мы пробрались поближе к сцене и решили не двигаться, чтобы не потерять самые крутые места. — Совсем скоро Джесси будет петь для нас, — заверещала Кэтти. Она сложила ладони, как в молитве, и уставилась на сцену. — Да, а ребята будут играть для нас, — присоединилась Джейн. — Их песни, как поэзия! — Как слезы Иисуса. Мы с Люком слушали их воркотню и смеялись. — Девчонки, — закатил глаза он. — Вообще, — поддержал я. — Пойдем-ка лучше возьмем чего-нибудь выпить, — предложил приятель, и я сразу согласился. А за нашим местом Кэтти присмотрит. Она все равно не отлипнет от сцены до конца концерта. У барной стойки крутился Тодд. Он помахал нам, но подходить не стал. Тодд был с какой-то девчонкой. И зная Тодда, для него это было серьезно, раз он не отходил от нее ни на шаг. Мы переглянулись с Люком и, пожав плечами, сделали вид, что нам это не интересно. Люк заказал два пива, и мы решили остаться возле бара и подождать здесь. Через несколько минут на сцену вышел администратор и объявил о начале концерта. Вынесли музыкальные инструменты, и у меня побежали мурашки. И вот, наконец, на сцену выбежали они. Все пятеро. В кожаных жилетках и свободных майках. Джесси взял микрофон и поздоровался. Казалось, что зал вот-вот готов был разорваться на части от криков и эмоций толпы. Я и Люк с трудом пробрались на наши места. И это было офигеть, как круто, потому что я никогда не видел знаменитостей так близко. Я даже смог разглядеть марки их кроссовок. Джесси сказал еще несколько слов о том, как ему приятно петь для нас, и о том, что ему очень понравился наш город. Это ложь. Но какая разница, ведь через пару секунд «The NBHD» начали играть, а Джесси запел. И это было волшебно. За такое и почку не жалко продать. Мои друзья, как и народ в зале, покачивались в ритме их песен, а я замер. Я стоял и чувствовал, как превращаюсь в одну большую мурашку. Я держал в руке недопитую банку пива и чуть не терял сознание. Кто бы мог подумать, что «The NBHD» приедут в наш городок, что я окажусь на их концерте, и что я буду стоять прямо перед сценой, так близко, что можно достать до Джесси Разерфорда рукой. Затаив дыхание, я слушал песню, которую слышал тысячу раз, и сейчас она звучала для меня по-новому. Просто музыкальный экстаз. Спасибо, Джейн. Мне вдруг захотелось ее обнять и еще раз поблагодарить за это чудо. Я повернулся в ее сторону, но там девушки не оказалось. Странно, ведь всего пару минут назад она была тут. Кэтти тоже куда-то пропала. Я не придал этому значение, ведь это же девчонки. Они даже в туалет парами ходят. Поэтому я снова включился в общую волну концерта. Но ненадолго, потому что почувствовал, как Люк дергает меня за рукав и пытается что-то сказать. Он потащил меня в туалет, на ходу о чем-то рассказывая, но я почти его не слышал. И только по его серьезному лицу я понял: что-то случилось. Когда мы зашли в туалет, я просто офигел. У ряда с кабинками стоял здоровенный пацан с яростной физиономией и растрепанными белыми волосами. Джейн забилась в угол, закрывая лицо руками, а Кэтти что-то кричала этому парню в затылок. Периодически он впадал в состояние берсерка, и тонкие туалетные дверцы сотрясало от удара его кулака. — Остин, ты совсем охренел?! — возмутился Люк. Он подбежал поближе и встал между этой горой мышц и Джейн. Она, кажется, плакала. — Это я у вас хотел спросить, — начал Остин. Его голос звучал так гласно, как у лидера футбольной команды. Но при этом слишком грозно, как у тренера. — У нас? Ты уже который раз создаешь проблемы и ей, и всем нам, — продолжал наступать Люк. — Ой, заткнись. Не суй свой нос в чужие дела, — ответил Остин, махнув рукой. Я смотрел на них и думал: че происходит? А спросить было стремно. Поэтому я просто молча стоял в дверях. Остин подошел к Джейн и снова ударил кулаком стену буквально в двух футах от ее головы. Джейн взвизгнула и пригнулась от страха и неожиданности. Люк повис на нем, чтобы оттащить, а Кэтти бросалась на него сзади, размахивая своими маленькими кулачками. — Пожалуйста, хватит! — взмолилась Джейн. Она убрала руки от лица, и я увидел, что она вся в слезах. И тут я впервые за долгое время что-то почувствовал. Мне хотелось взять ее за руку и увести куда-нибудь подальше с этого праздника безумия. Хотелось даже вмазать этому Остину, чтобы знал свое место. Но почему-то я прирос к полу и не мог даже пальцем пошевелить. Я смотрел на Джейн и не мог ничего сделать, и от этого мне стало так паршиво, что голова пошла кругом. Я прислонился к стене, едва держа равновесие, чтобы не грохнуться в обморок прямо здесь. Сердце стучало так громко, что отдавало в ушах, и сквозь пелену неровной пульсации я слышал голоса. — Какого черта ты написала в деканат про меня? Теперь меня выгнали со стажировки. А в четверг приезжала полиция, — едва ли не кричал Остин. — Я ничего не писала, — сквозь слезы ответила Джейн. — Врешь! Иначе с чего бы это все? — Джейн, о чем он говорит? — изогнул бровь Люк. — Я не знаю! — всхлипнула она. Похоже на правду. — Да что тут твориться, вашу мать?! — не выдержал Люк. — Кто-то написал на меня жалобу в деканат, и теперь мне отказали в стажировке, — пояснил Остин уже более спокойным тоном. — Какую жалобу? — не понимал Люк. — Типа, я бью ее, — Остин показал на Джейн пальцем. Меня сейчас стошнит. Больше не могу. В глазах потемнело, горло сдавило так сильно, что не вздохнуть, а ноги совсем стали ватными. Уже не в силах держаться, я отпустил стену и рухнул вниз. Не знаю, что произошло, но когда я открыл глаза, то увидел перед собой обеспокоенные лица Кэтти и Люка. Ничего особо не говоря, они подали мне куртку и вывели на улицу. Морозный воздух сразу привел меня в чувства. Я делал глубокие вдохи, будто в последний раз. Тело бросало в дрожь, но мне было приятно чувствовать холод. Я запрокинул голову и дышал, наслаждаясь свежестью. — Что произошло? — наконец, спросил я. — Ты как? — перебил меня Люк. — Я испугался. — Нормально. Забей. Что случилось? Вообще-то, я сам испугался, но сейчас я жив и в относительной безопасности. Все в порядке. — Пойдем во «Фрэнсис»? Есть, что обсудить, — предложила Кэтти, и я согласился. А потом вдруг опомнился. — Стоп! А концерт? — Уже закончился, — вздохнул Люк. — Что? Не-е-т! — недоумевающе воскликнул я. — Какого хрена вообще??? Я был готов заплакать, как девчонка. Мало того, что я ничего не понимал, упал в обморок в туалете, так еще и пропустил главное событие в жизни. Черт возьми, что за хрень-то такая?! Люк и Кэтти, как назло, ничего не говорили. Да и выглядели они как-то слишком напряженно для тех, кто только что был на концерте. — Жалко, — сочувственно кивнул Люк. — Из-за этого дурака все пропустить, — ответила Кэтти. — Кстати, кто это был? Люк со вздохом закатил глаза. — Тебе справочник нужен. — Ну кто это? — Джейн с ним встречалась в прошлом году. Меня передернуло. — Она с ним встречалась?! — Поначалу они все хорошие, — буркнула Кэтти. Я начал что-то вспоминать. Разборки в туалете. Я считал плитки на полу. Крики Остина. Я держусь за стену. Джейн сидит в углу. Я трогаю дверную ручку. Остин ударяет по стене. Меня тошнит. Я падаю. — Так что там было? — снова спросил я. — Пошли, все расскажем, — сказала Кэтти, и первая направилась вдоль дороги к кафе. Стояла ясная морозная ночь. В воздухе летал иней, искрясь в свете уличного освещения. Люди из клуба потихоньку расходились. Все голоса смолкли, было слышно лишь скрип снега под ногами. Мы молча шли по тротуару под светом желтых фонарей. Я прикидывал, который сейчас час, но, достав телефон, я обнаружил, что он разряжен. Кэтти навалилась на тяжелую дверь и впустила нас в теплый зал. В кафе никого не было. Скучающий официант в розовом фартуке что-то лениво печатал на ноутбуке. Увидев нас, он поздоровался и нехотя поднялся с насиженного места. Мы сели за дальний столик, и пока официант нес нам меню, я подключил телефон к розетке. — Кэтт-с, я, правда, в шоке, — начал Люк. — Как ты могла такое сделать? Я непонимающе посмотрел на него, требуя ответа. — А что мне оставалось делать? Ждать, пока он забьет ее до смерти? — парировала Кэтти. — Вы о чем? — в который раз спросил я. — Прикинь, Кэтти настучала в деканат, и у Остина теперь проблемы, — сказал Люк. — За что? — не понял я. — Из-за Джейн. — Мм? — Ну Остин любит руки распускать, — нехотя ответил Люк. Я изумленно хлопал глазами, смотря то на одну, то на другого. Люк пожимал плечами, а Кэтти молча сверлила глазами стол. — Ну правильно же, — сказал я. — Нефиг девчонок бить. — Полиция приезжала после этого, и, скорее всего, будет суд, — добавил Люк. — Он поэтому так вопил? — Ага. — Ты чего молчишь? — спросил Люк у Кэтти. — Не знаю. Она о чем-то так глубоко задумалась, что была далеко, хотя оболочка ее сидела с нами. — Я должен быть на твоей стороне, — сказал Люк. — Ну ведь так правильно, — вступился я. — Лично я поддерживаю. — Кстати, что с тобой случилось? — перевел тему Люк. Я пожал плечами. — Не знаю. Резко в глазах потемнело и затошнило. — Я надеялся, что ты вступишься за нас, за Джейн. А пришлось тебя самого спасать. — Я вообще не понимал, что у вас за разборки, — ответил я. — К тому же, они меня не касаются. Кэтти вдруг резко подняла голову и посмотрела на меня. — Что? — Джеймс, тебе проснуться надо, — начала она. — Кэтт-с, ты чего? — не понял Люк. — Каждый раз, когда что-то случается, ты прячешь голову в песок и говоришь, что тебе пофиг, — сказала Кэтти, не сводя с меня пристального взгляда. Мне стало не по себе. Она никогда меня не отчитывала. — Что-то случилось? — Да просто бесит все. Ни на кого нельзя положиться. Вот если бы завязалась драка, держу пари, ты быстро смылся бы! Как можно быть таким равнодушным? — Я как-то в драках не особо, — помялся я. — Да ну тебя, — отмахнулась Кэтти. Это было обидно. Такое ощущение, будто я сделал что-то ужасное. Наверное, мне нужно было выкинуть Остина за шкирку, и тогда бы все остались довольны. Вот только никого не волнует, что он в два раза больше меня, и я его знать не знаю. — А ведь она права, — хмыкнул Люк. У меня внутри что-то неприятно шевельнулось. Какое-то нехорошее предчувствие закралось в сердце. — Я должен был биться с ним? — с раздражением спросил я. — Нет, не в этом дело. Я тебе не говорил, но много раз замечал, что тебе будто все равно на остальных и на нас. — Мне не все равно на вас, — вставил я. — Ну, а когда я чуть не подрался у Тодда дома, ты тоже молча стоял и смотрел. Просто друзья так не поступают. Люк произнес эти слова, и у меня они отозвались эхом. Друзья так не поступают. А что, если мне не нужны чужие разборки, а уж тем более проблемы из-за этого? Что, если я привык избегать конфликтов? И что, если я не собираюсь лезть в драки, когда они меня не касаются? Если так судить, то выходит, что я просто моральный урод и никакущий друг. Я хотел было возразить им, но Люк бросил что-то вроде «до понедельника», и они с Кэтти так быстро удалились, что я не успел даже и рта открыть. Закрылась дверь, и я выругался вслух. Было паршиво. Ничего не понятно. Ничего, кроме того, что паршиво. Я анализировал в голове наш разговор и думал: все будет нормально, или у меня больше нет друзей? Что я такого сделал, что можно просто уйти, оставив меня одного в пустующем кафе посреди ночи? Странная штука — социум. Я вроде как популярный, но настоящих друзей у меня всего двое. В универе со мной здороваются многие ребята, а я даже не знаю их имен. Я вцепился в эту парочку, будто они последние люди на планете, и они меня кинули. Так просто, как пустой пакет из-под чипсов. А может, я и есть пакет из-под чипсов, в котором больше воздуха, чем еды. Может, они и правы, ведь я не такой, как Люк, Кэтти и другие ребята из нашего круга. Я скуп на эмоции, не интересуюсь чужими делами, никогда не говорю слова поддержки, когда от меня этого ждут. Просто бесчувственный пень, обрастающий плесенью эгоизма. Я знаю, что есть несколько девчонок в институте, которым я точно нравлюсь. Но они не знают меня. Я нравлюсь им потому, что, возможно, неплохо выгляжу, но никто из них не захотел бы со мной встречаться, узнав меня настоящего. Когда нам показывали благотворительные фильмы о брошенных детях, половина курса плакала, Кэтти сетовала, говоря, что нужно не плакать, а помогать, а я просто ждал, пока нас отпустят по домам. И я не знаю, с чем это связано. Не знаю, почему это со мной происходит. Не знаю, как это исправить. Ну вот мне пофиг и все. Не знаю. Просто я такой человек — и здравствуйте.

***

Все выходные я провалялся дома. Ничего не хотелось. Люк ни разу не написал мне за эти два дня, а я не хотел навязываться. Я постоянно прокручивал в голове тот разговор и думал о нашей дружбе. Которая, похоже, уже под вопросом. Кэтти тоже не проявляла активность, но от нее я этого и не ждал. За это время я несколько раз ловил себя на мысли, что они правы. Если бы мне тогда не сделалось плохо, я бы точно не стал никого защищать и все такое. Я плохой человек. Родители заметили мое поникшее настроение и начали засыпать меня вопросами. Я отнекивался, как мог, но потом все же решился признаться. Мы сидели в гостиной у камина. Тонкие лучинки уютно потрескивали в огне, и мой взгляд застыл на них. — С каких пор люди, которые не хотят конфликтов, плохие? — удивилась мама, услышав мою историю. — Может, потому, что им пофиг? — Невозможно быть участливым ко всему, — сказал отец. — Но только, если это не касается близких. — Я участливый, — надулся я. — Просто они от меня ждут, что я стану всех-всех защищать. — Ты интроверт, — усмехнулась мама. — У тебя всего два друга, а остальных — мимо. — Что в этом плохого? — Ничего, но что хорошего? — пожала плечами она. — Это называется «не растрачивай себя на лишних», — сказал отец. — Такая практика в психологии. — С каких пор ты интересуешься психологией? — изогнула бровь мама. — По телику слышал. — Знаешь, я думаю, тебе нужно быть более открытым, — начала мама. — Люди хорошие, стоит только присмотреться. — И все-таки ответь: я плохой человек? — снова спросил я. Мама на минуту задумалась, и я решил, что она вспоминает все мои косяки. — Когда ты был маленький, у нас во дворе завелась бездомная кошка с котятами. Ты каждое утро носил им молоко, а вечером проверял — все ли они съели. Помнишь? Так поступают хорошие люди. Мама улыбнулась, и ее улыбка передалась и мне. Это было на самом деле. Серая кошка жила под нашим крыльцом полгода, а я постоянно подкармливал ее всем, что только мог украсть с кухни. Вскоре у нее появились котята, и я старался каждому уделить время. Брал на руки и гладил всех по очереди, чтобы никому не было обидно. А через какое-то время котята выросли и разбежались, кошка пропала, а я остался с большой дырой в сердце. Я сел на диван к родителям, и мы обнялись. Может, я все-таки не такой говнюк? Может, мне просто нужно стать более чутким? Не могу же я быть на сто процентов испорченным. Никто из нас не может.

***

Вечером я лазил в Интернете без всяких мыслей. Мне было скучно, но чем-то заниматься мне было лень. Такой вот круговорот. Я обновлял страницу Фейсбука, все еще не упуская надежды, что мне кто-нибудь напишет. Вдруг в предложениях у меня всплыла страница Джейн, и я перешел по ссылке. Там не было ничего особенного: несколько фотографий, информация о себе не заполнена, смешные картинки в блоге — все, как у всех. Но на фотографиях она была какая-то неживая. Красивая, но не такая, как в жизни. Обычно она всегда веселая, с такой дикой искрой в глазах, будто сейчас скажет что-нибудь такое, от чего засмеется весь Мичиган. Она морщит нос, и это делает ее похожей на лису. И это так чертовски привлекательно. Я смотрел на ее фотки и думал, какого хрена Остин позволял себе такие выходки? Да за одни ее ямочки на щеках я убил бы любого. Дурак он, честное слово. А еще я подумал, почему бы не написать ей. Узнать, как она поживает и все такое. С ней я вроде не ссорился. И я написал. Привет. помнишь меня? Привет), а должна? ну думаю, сложно не запомнить чувака, который падает в обморок в туалетах. у тебя все в порядке? и да, и нет. а у тебя? нормально. круто. ну да. А потом она вышла из сети. Просто пикап-мастер. Ну ладно. Для первого раза неплохо. Я все равно ее не упущу.

***

Утром позвонила Элисон. В восемь, мать ее, утра. В полусонном состоянии, я случайно принял вызов. — Алло? — Привет! Голос Элисон веселый и бодрый, как и всегда. Я порой удивляюсь, как в ней помещается столько энергии. — Ага. — Ты спишь? — Угу. Я лежал с закрытыми глазами, одним пальцем держа телефон возле уха. — Как насчет того, чтобы погулять? Давно не виделись. — На неделе виделись. — Ну и зануда, — надулась Элисон. — Какие могут быть прогулки в восемь утра, Эл? — Сегодня просто отличное утро! — Мм? Я нехотя приоткрыл один глаз. Солнечные лучи заливали мою комнату, а за окном виднелось ясное голубое небо. Кайф. — Ну да, неплохо. — Все! Вставай и собирайся, а я зайду за тобой, — приказала Элисон. — Ох, как же хочется спать, — заныл я. — Я куплю тебе капучино. — Не люблю капучино. — Можно подумать, ты что-то в этом понимаешь, — буркнула Элисон, и я невольно засмеялся. В другой раз я бы без задней мысли послал бы ее куда подальше, но я все еще думаю о том, что сказали мне Люк и Кэтти, и не могу выбросить их слова из головы. Наверное, и правда, стоит попытаться что-то изменить. — Ладно, пошли, — вздохнул я. — Хорошо. Я буду примерно через час, — сказала Элисон. Я согласился, и она отключилась. Солнце окрасило комнату в желтый цвет. Так воодушевляющее. Я поднялся с кровати, сходил в душ, зачесал волосы набок, оделся и спустился вниз. На кухне никого не было, и я не стал будить родителей в воскресенье. Я включил электрический чайник, который закипел уже через пару минут. Заварив себе черный чай, я уселся за стол и залип на Фейсбук. Джейн не писала, Люк и Кэтти тоже. Грустно. Я листал новостную ленту, но там не было ничего интересного. Через несколько минут я вспомнил, что заварил чай девяносто девять лет тому назад, и, ударив себя ладонью по лбу, встал и забрал чашку уже остывшего чая. Не горячий, но и не холодный. Сойдет. Вскоре на кухню спустилась мама. Мы попили чай и поболтали, после чего она чмокнула меня в макушку и ушла обратно наверх. На часах было почти девять. Я уже настроился на прогулку и ждал Элисон в хорошем настроении, что бывает крайне редко. И она не заставила себя долго ждать. Один из немногочисленных ее плюсов — пунктуальность. — Я думала, ты в кровати, — усмехнулась она, когда я открыл ей дверь. — Ну ты же сказала, что придешь к девяти. — Да, но я не ожидала от тебя, что ты не проспишь. — Достаточно, — я закатил глаза. Элисон подождала, пока я полностью оденусь, и мы вышли в солнечное морозное утро в приподнятом настроении. Мы шли по нашей улице, любуясь искрящимся на солнце снегом. Элисон скользила в своих уггах, каждые пять минут хватаясь за мой рукав, чтобы не упасть. Я смеялся, а она вцепилась в меня так крепко, что я мог бы тащить ее на буксире. — Какие новости? — спросила Элисон. Мы прошли мимо старого музыкального магазина, где раньше продавались виниловые пластинки. Там всегда пахло кожей и клеем, не понятно почему. — Экзамены. — И все? — Ну, а что еще? В пятницу ходил на концерт, — пожал плечами я. За последнее время ничего нового не происходило. Разве что меня бросили друзья, и мое душевное состояние оставляет желать лучшего. — Ого, везет же тебе! — удивленно воскликнула Элисон. — А я свою ай-ди карту потеряла. — Что? У тебя есть поддельные документы? — удивился я. — А у кого их нет? — У меня не было, — засмеялся я. — Ну ты и пиратка. — Ну брось, что здесь такого? — Ничего, если не считать того, что это незаконно. — Я просто хочу послушать любимых артистов. Какого хрена они выступают в барах? — возмутилась Элисон. — Хм, а ведь и правда, — кивнул я. — Говорят, «The neighbourhood» выступили отлично. Я читала на местном сайте. — Да, неплохо. Я соврал. Откуда мне знать, как они выступили, если из-за чужих разборок я пропустил весь концерт. — Еще говорят, что один пацан размяк в туалете. — Чего? — я изогнул бровь. — Ну в обморок упал. Не знаю, обдолбался, наверное, чем-нибудь, — пожала плечами Элисон. — Наверное. Вот же срань! — Всякое бывает, — добавил я. Мы перешли дорогу и остановились у дверей «Макдональдса». — Зайдем? — предложила Элисон. — Ты же мне обещала кофе, — улыбнулся я. Все, что угодно, лишь бы она снова не вспоминала про концерт. — Хорошо. В зале никого не было. Во всех «Макдональдсах» нашего города огромные окна, и в солнечную погоду весь зал просто светится. Здесь было море света. Лучи так красиво падали на столы и кресла, что я хотел это сфотографировать. Жаль, моя камера на телефоне не передает все цвета. А еще я никогда не обращал внимания, а теперь заметил… И «Макдональдс» может быть уютным. Элисон заказала два латте, чизкейк и сэндвич с омлетом. Она вытащила карту, чтобы расплатиться, но я ее опередил. — Боже, как это мило, — засмеялась она. Я улыбнулся. — Что с тобой? Ведь это я тебя угощаю. — В другой раз угостишь. — Так-так, — хмыкнула Элисон. — Что-то я тебя не узнаю. Где прежний Джеймс? — Он был придурком, — ответил я, и мы направились к столику. Я видел, что Элисон удивлена. Я никогда не платил за нее, да и вообще, ни за кого не платил. Она улыбалась, и у меня теплело на душе. Все-таки она единственная, кто со мной разговаривает. — Что случилось? — спросила Элисон, когда нам принесли заказ. — О чем ты? — А с чего ты такой милый сегодня? — прищурилась она. — Ну хватит, чего начинаешь? Я слегка засмущался. Не люблю, когда говорят обо мне. — Наверное, влюбился, — сказала Элисон, и я чуть не подавился. — Какие глупости, — отмахнулся я. — Ну ладно, — пожала плечами она. Я не хотел ничего ей говорить, но потом подумал, что на данный момент у меня нет друзей, кроме нее. И, наверное, я должен быть благодарен, что хоть она меня не кинула. — Хотя… Есть тут одна, — начал я. — Надо же, — засмеялась Элисон. — Вот это да! — Только у меня с ней все сложно. — Почему? — Не знаю. Просто не получается. Она всегда где-то не там, где я. Даже поговорить не удается. — Ты что, правда ждешь нужного момента? — фыркнула Элисон. — А что такого? — Можно ведь написать, предложить погулять и все такое, — пожала плечами она. — Ну не знаю. Я вчера ей писал, а она не в настроении была, — ответил я. Было так странно сидеть в «Макдональдсе» с Элисон и изливать ей душу. Обычно у нас с ней все наоборот. Она вечно ноет, а я делаю вид, что слушаю. — Напиши сегодня. Чего тут такого? Я молча пожал плечами, цедя латте через соломинку. — Ох, как же с тобой сложно, — Элисон со вздохом закатила глаза. Мне на минуту стало стыдно. Мне двадцать один, а меня учит шестнадцатилетняя девчонка. — Если сидеть и ждать нужного момента, он никогда не наступит, — заявила она. — Так что давай. Действуй. — Ладно, я вечером еще раз напишу ей. — Пиши сейчас! Она схватила со стола мой телефон и протянула его мне. — Я сейчас не могу, — сказал я. — Почему? — Ну… Я ем. Элисон, видно, надоела моя тупость, и она запрокинула голову и зарычала, как Чубакка. Я засмеялся. — Пиши! — приказала она. Я зажмурился и помотал головой. Если честно, не хотелось навязываться. Может, я ей и не нравлюсь вовсе. Элисон ткнула мне телефоном в лицо, и я нехотя сдался. Я открыл Фейсбук, и, к моему счастью, Джейн в сети не было. Я оставил ей сообщение и заблокировал экран. — Довольна? — усмехнулся я. — Потом поблагодаришь, — Элисон передразнила мою усмешку. — Ну, — немного помявшись, сказал я. — Может, к лучшему.

***

Вечером мне ответила Джейн, и я чуть не свихнулся от восторга, когда она со мной переписывалась. Причем так участливо: спрашивала про меня и про мои дела, интересовалась всем. Я просто смотрел в монитор и улыбался, как дебил. Давно со мной такого не было, что простая переписка заставляла меня сиять от счастья. Наверное, Элисон была права, когда говорила, что я влюбился. Это преступление что ли? Имею же я право? Мне было так приятно переписываться с Джейн, что я решился все-таки встретиться с ней. И когда она согласилась, я буквально прыгал от радости. Где-то через пару часов я стоял на площади возле нашего универа, и меня бросало в дрожь. Это было такое забытое чувство, что оно казалось мне новым. Я ведь уже давно не из-за чего не парился, а тут все так резко изменилось, что даже страшно. И кстати сказать, сегодня я не опоздал. Сзади ко мне подкралась Джейн. Она дернула меня за капюшон и громко поздоровалась. Я так волновался, что когда она подошла, даже вскрикнул от неожиданности. Джейн засмеялась, и мне вдруг стало куда спокойнее. — Ты чего? — спросила она. — Не ожидал. Я смотрел на нее и не мог сдержать улыбки. На ее шапке и шарфе хлопьями лежал снег, и мне захотелось стряхнуть его. — Пойдем в парк? — предложила Джейн, протянув мне ладонь. — Пойдем, — кивнул я. Я взял ее за руку, чтобы она не поскользнулась, и мы вышли через аллею института в городской парк. Пока мы шли, я украдкой смотрел на нее. Возможно, она это замечала, поэтому и прятала глаза. А я сейчас же должен прекратить пялиться на нее, как маньяк. Но, если честно, я в таком шоке, что она вообще со мной вышла на улицу, что любые действия у меня вызывали кучу эмоций. — Хорошая погода, — сказал я. — Ага, — согласилась Джейн. — Такие деревья красивые. — Ну да. Она отпустила мою руку. — Тут уже не скользко. — Хорошо. Мы шли по заснеженной дорожке, и я пытался придумать более нормальные вопросы, чтобы она не подумала, что я совсем конченный. — Никак не могу тебя поймать, — признался я. — Вообще-то, я тебя тоже не видела, — с неким упреком сказала Джейн. — Я почти каждый день в институт хожу, в отличие от некоторых, — усмехнулся я. — Что? Я болела, — засмеялась она. Так сразу на душе хорошо становится, когда она смеется. — Я думал, мы встретимся, поболтаем. — Ну прости, так получилось. Я ведь не против, — мягко сказала Джейн. — Слушай, у меня к тебе вопрос, — начал я. — Что было на концерте? — А это… — Джейн вздохнула, опустив голову. — Тебе ведь уже рассказали, что это мой бывший? — Да. — Как выяснилось, Кэтти хотела вершить правосудие и написала на него жалобу в деканат, что он бьет женщин. — Он тебя трогал? — Это всего два раза было. Только он потом так извиняется мило, что можно простить ему что угодно, — нехотя призналась Джейн. — Блин. Ну это не ок. — Я была дурой, — отмахнулась она. — Просто ты так плакала, я испугался. — Я тоже. Я подумала, с тобой что-то серьезное. — Не знаю, переволновался, видимо. — Да уж, не самый лучший вечер получился, — грустно усмехнулась Джейн. — Я успел послушать две песни, так что сойдет. Есть, что вспомнить, — с улыбкой ответил я. — Ну тогда ладно. — Спасибо тебе за билет, — наконец, спустя столько дней, я поблагодарил ее. — И за обморок? — нахмурилась Джейн. — За это я Остину лично скажу спасибо. — Он дурак. Давай не будем больше об этом, хорошо? — она снова улыбнулась. Ну как тут можно быть против? — Если хочешь знать, то я девчонок не бью, — вырвалось у меня, и Джейн рассмеялась. — Едешь на лыжную базу? — она перевела тему. — А ты? — не отвечая, спросил я. — Да. Со этими проблемами я совсем забыл про лыжную базу. Хотя я туда не собирался, и даже представления не имел, когда будет эта поездка, но теперь я засомневался в своем выборе в пользу дома. — Я тоже поеду, — твердо ответил я. Надеюсь, еще не поздно записаться. Я просто так редко вижу Джейн, что не могу упустить шанс провести с ней хотя бы пару дней. Не знаю, что там будет, но это явно лучше, чем проторчать за компом все выходные. К тому же, может, у меня получится сказать ей кое что важное. — О, круто! Проведем выходные вместе, — улыбнулась Джейн. — Ну… То есть в одной компании. — Не знаю, знаешь ты или нет, но со мной никто не разговаривает, кроме тебя, — сообщил я. — Почему? Что случилось? — Потому, что я плохой человек. — Что? — Люк и Кэтти, похоже, на меня обиделись из-за того, что я не заступился за них пред Остином. Ну и не только из-за этого. — Ну ты и не должен, — Джейн пожала плечами. — Нет. Все-таки должен. Я об этом много думал и понял, что я забочусь только о себе. — Кэтти что-то такое про тебя говорила, — вспомнила Джейн. — Вообще мне все равно, — резко сказала она. — Я тебя пока не знаю, так что не могу судить. — Хм, звучит, как шанс, — улыбнулся я. — Звучит, как хорошее начало. Джейн подмигнула и коснулась моего плеча. Я хотел было взять ее за руку, но постеснялся. Уж слишком много личного за один вечер. Мы прогулялись по парку, вспомнили день нашего знакомства, посмеялись с дурацких историй, а потом я проводил ее до дома. Это был один из лучших моментов, которые только со мной случались. В приподнятом настроении я вернулся домой, но от всех этих впечатлений заснуть смог только под утро.