Наследник Блэк

Уранус Время слишком быстро бежит. Сегодня, уже сегодня нам предстоит встреча с лордом Гонтом, а также всеми сливками аристократического общества, предстать на суд и общественное мнение. Для меня это впервые, так открыто показываться на людях. Я, со дня вступления в титул наследника рода, не бывал на подобного рода мероприятиях, а менор крестного в Рождество и на день рождения Драко не считается, как и матч по квиддичу. Мне страшно, волнительно, хочется всех послать и сидеть на Гриммо 12, но мое присутствие на этом мероприятии крайне необходимо, для налаживания связей и банальных соблюдение приличия. Парни на взводе, не находят себе места. Раньше мы считали дни, а теперь часы. Тео задергал свое ухо, а там гвоздик-артефакт от легименции, Драко у зеркала прихорашивался, его блэковские завитки не хотели выпрямляться и к концу хвоста, перетянутого черной атласной лентой завивались на конце в колечки. — Драко! Заканчивай перед глазами мелькать! Оставь волосы в покое! — рявкнул на друга, тот вздрогнул, отошел от зеркала, сел на ближайший стул, все еще теребя свои волосы. Тео не отпускал ухо, оно стало красным, — а ты не трожь ухо, а то как у Кричера станет, большим и отвисшим, — Тео тоже резко опустил руку, — всем нужно успокоиться и дождаться Камила, с ним нам будет спокойнее, его аура на нас положительно повлияет, — его присутствие и магия нас встряхивают, а потом приводят во вменяемое состояние. Парни таки принесли ему клятву. Не став долго откладывать принятие в свиту. Первым пошел Тео, как и я в прошлом встал на колено, правую руку на сердце, глаза в глаза и рука Кощея на его голове, а дальше символ вассалитета. Принесение обоюдной клятвы и условий. Местом метки Тео выбрал глаз, как и я, ему нравилось неприметность знака. Но глаз выбрал другой. Печать вассалитета была поставлена, очередь Драко. Те же условия и слова клятвы, жесты и стойка на одном колене. Но Драко решил выпендриться. Не знаю, от нервов или просто из-за своей натуры, любитель отличиться, но местом для печати стало место за ухом. Тату видно, когда Драко поднимает волосы в высокий хвост. И сейчас каждый из нас ждал Камила, как спасителя. Камил на пару часов вернулся к себе в родовой дом, ему нужно было что-то взять, как сказал, для нас, его вассалов. И вот, полыхнул камин, в руках Камила три коробки, в каждой из них для нас подарок. Так он сказал, протягивая. На каждой карточка с именем. Мы разобрали и смотрели на него, он сказал: — На Рождество подарки, — сел на стул, взял чашку с чаем и ждал нашей реакции на подарки. А реакция не заставила себя ждать. Не знаю как парни, но я готов был не по-аристократически потерять челюсть. На бархатной подушке черного цвета лежали магические яйца под стазисом, на мой взгляд, Камил ответил: — у вас нет фамильяров, а с помощью этих заколдованных яиц и встроенного портала, на вашу магию откликнется существо, близкое к вам по духу и силе, а также направлению, с любого континента и уголка мира. Вы все разной направленности и сторон силы, — а это так, — и у каждого свой путь к развитию существа. — Камил, это… — не знал, как подобрать слова Тео, — фамильяр это просто нечто! — не откладывая, взял яйцо в руки, пустил силу, оно на его силу откликнулось, увеличилось в размере, сменила цвет скорлупа, стала черно-алой, с едва заметными желтыми прожилками и начала трещать. А потом на свет показалась зеленая макушка с алым гребешком. — Тео, это редкость. Саламандра редко кого принимает просто по магическому отклику, значит, сила твоя ей понравилась, как и огонь в крови, — а у Тео есть предрасположенность к стихии. Стихийники огненной стороны всегда были на темной стороне, редко когда огневики были светлыми. Родичи его матери в прошлом были огненными волшебниками, с темной полярностью силы, но стихия не просыпалась в роду несколько поколений, а на Тео решила обратить внимание. Но парень не знал, как ему пользоваться стихией. Огневиков мало, а учить кого-то постороннего не станут, как сказал друг, узнавал и ему отказали. Обретая саламандру, как фамильяра, он получил возможность учиться у самой стихии, ведь саламандра проводник огня и магии огня. Будет учиться она, будет учиться и он. — Осталось только имя придумать, а кровью и магией узы скрепить, — сказал Тео, уходя к себе. Дальше очередь Драко. Его яйцо было голубо-серебряного цвета с белыми прожилками. — А у тебя предрасположенность к воздуху, — друг повторил действия Тео, влил свою магию, яйцо откликнулось и стало трещать. Драко, как и весь род Малфоев, который он наследует, магически светлый. Даже тетина кровь семьи Блэков, которая темная по направлению магии, не повлияла на предрасположенность Драко. Род Малфой в его крови по магии сильнее. Об этом говорит и внешность, и сила, а также Родовые способности. Мы с Камилом смотрели на вылупившегося детеныша, и Камил улыбался лишь губами, закрыв глаза и отпивая чай: - Редко можно видеть саламандру в фамильярах. Думал, Тео меня удивит, а тут еще интереснее. Так интересно откликнулся воздух, — снова полуулыбка, — видимо темное наследство твоей мамы проскочило в светлую наследственность. — Кто это? — на его руку перебрался паук, весьма скромных размеров, всего с пол-ладони, но мохнатый, белый, с серебристыми всполохами. — Карликовый акромантул, — сказал Камил, а Драко вздрогнул. Об акромантулах он знал от Хагрида, лесник говорил, что они все ядовиты и опасны, а еще не прочь полакомиться плотью. Драко не боялся пауков, но когда Хагрид показал нам одного из детей Арагога, то парня откачивали несколько часов. Он зарекся не просить показывать лесника его «милых и симпатичных» друзей, пообещал сам не лезть с подобными расспросами, а тут поворот, его фамильяром стал именно такой паук. — И что мне делать? — Драко старался лишний раз не двигаться. — Ничего иного, принять как фамильяра, дать имя и скрепить узы кровью и магией. На своего хозяина она не кинется, не дикая особь, — на нас смотрел Драко, на его руке тихо сидел паучок, — и он не его родственник, хоть и вид один, подвид другой, почитай, — парень кивнул и ушел к себе. — Остался я, — призвал силу, пропустил через яйцо, оно при соприкосновении с кожей стало темно-синим с прожилками зеленого и черного, — интересно, — скорлупа треснула, а на меня смотрел своими глазами-льдинками крошечный водный змей, — змея, я и не ожидал другого. — Это не змея, — сказал Камил, — приглядись, — показал на чешуйчатое синее тело, обвивающее мне руку. И я только заметил, что тело и правда мало походило на змеиное, обладало длинным хвостиком с пушистой кисточкой на конце и тянущейся по позвоночнику небесно-голубых волосков дорожку, до самой макушки, вытянутую мордочку, усики и острые ушки, милый черный носик и раздвоенный язычок, облизывающий мою руку, а еще маленькие когтистые лапки, четыре штуки, цепляющиеся коготками мне в руку. - Это драконыш, маленький, но вырастет не больше кошки. Родом из Китая, его еще называют Лун или Дилун, защитник водоемов и рек. Странно, — сказал Камил, а я спросил, что странного в моем фамильяре, — его стихия вода, а ты темный, он же должен быть светлым, воздух и вода светлые стихии, за редким исключением. — Значит, он является редким исключением, раз принял мою темную магию и откликнулся на призыв, — смотря на эти глаза-льдинки. — Да, очевидно это так, — сказал Камил, — имя и привязка, хотя он и так готов тебе служить. Драконы волшебные существа, они могут быть верным и без ритуала. Они необычные создания, драконы считались раньше волшебной расой, их еще называли высшими драконами, магической расой, как вейлы. Они могли применять нашу магию и принимать человеческий вид. Не все драконы, лишь некоторые рода, таких и называли высшими. Давно это было, еще при Мерлине. С тех пор рода высших драконов исчезли, — я посмотрел на дракончика, смотрящего на меня своими глазками-бусинками, видел радость, и не смог удержаться, проверил на нем свой дар от мамы. Ведь он не зверь, не знал, сработает мой дар на магическом создании или нет, поэтому спросил: — У тебя есть имя? — коснулся кончиком пальца его макушки, он выгибал спинку, подставлял чешуйчатое тельце под ласки. Когда убрал руку, он на меня внимательно посмотрел и ответил: — Нет, назови меня, хозяин, — смотрит и ждет. — Имя тебе Лун, — дракончик замурчал, как кошка, цапнул меня за палец, а я влил в него немного магии. От чего малыш засветился насыщенным синим цветом с переливами черного и зеленого, сливаясь с кожей, становясь татуировкой. К нам с Камилом спускались Драко и Тео, довольные, с такими же татуировками на руках. Серебряный паук на руке Драко и ало-зеленая с желтыми глазами саламандра на руке Тео. Наши питомцы должны полностью слиться с нашей магией и аурой, стать с нами одним целым. А мы, пока нас не хватились и не пришли лично, переместились камином в Гонт-менор. Зеленое пламя охватило нас четверых, перемещая во владения лорда Волдеморта. У камина нас встречал крестный, тетя Цисса и мистер Нотт. Подозвал к себе сына, скупо обнял, как-то криво, косо и даже не ласково. Тео привык, ему от дяди Сириуса достается порция ласки и объятий. — А вы молодой человек, кто будете, из какого рода? — поинтересовался Нотт-старший у Камила. — Разрешите представиться, лорд Нотт, я — Камил Кощеев, — тихо произнес, никто не заметил, не услышал, лишь те, кому сказано. Нотт-старший протянул руку и ответил легким поклоном. — Наслышан, — и сказал, — разрешите откланяться, дела, — и покинул нашу компанию. А мы перешли к знакомству: — Лорд Люциус Абрахас Малфой, — протянул руку Камилу, — вы сюзерен моего сына, я полагаю? — тот лишь кивнул и ответил на рукопожатие, — приятно видеть молодое поколение, знающее и видящее цель в жизни. И рад, что сын не повторил мой путь, выбрал свой. — Леди Нарцисса Друэлла Малфой, — легкий поклон, — и я рада, лорд Кощей, что сын пошел за вами, а не побежал за нами как хвост. Надеюсь, рядом с вами, лорд, он найдет то, что ищет. — Надеюсь, — сказал Камил, целуя ее руку. Дальше нас повели знакомиться со сливками общества. Многим пожимали руки, приветствовали, представлялись. Мне становилось не по себе от этих улыбок, официоза и постоянного касания и пожатия рук. Словно меня и всех со мной рядом стоящих, в том числе Камила, готовы на подиум поставить и смотрины устроить. Ведь у каждого есть с кем меня познакомить и что предложить. Спасение пришло в лице лорда Гонта. — Гости, лорды и леди, я рад приветствовать вас в своем доме, — в его руках бокал с алкоголем, я бы не отказался, но мне всего пятнадцать, пить рано. Речь была короткой: — все вы знаете, мой путь был долог и труден. Но Магия подарила мне шанс, им я собираюсь воспользоваться. Для этого вы здесь, я здесь, мы с вами, как наследники и Лорды родов, несем в своей крови и магии историю, ведь наши рода берут начало от Великих Основателей и самого Мерлина. Для этого мы и существуем, чтобы помнить о наших традициях и клятвах, чтить магию и историю, передавая знания и навыки родов нашим потомкам и наследникам. И этот праздник один из них, — поднимая бокал, — с наступающим Йолем вас, лорды и леди! А потом ответные пожелания и гости разошлись по кучкам и предпочтениям. Тео ушел к отцу, Драко к Панси и Блейзу, и их родителям, меня нашла Луна, но она была в компании отца, а тот с кем-то говорил. Но вечер длинный, мы еще поговорим. А ко мне и крестному уже шел сам хозяин менора. Он выглядел так же, как и при последней встрече, лишь мантия у него праздничная, и улыбка более широкая. Дела есть, но сейчас важнее прием и гости. Особенно некоторые. С интересом он смотрел на Камила, тот отвечал тем же. — Уранус, представишь своего спутника? — Он сам может представиться, — ответил. Лорд кивнул, спросил у гостя его имя, представившись еще раз своим. Камил ответил: — Кощеев Камил, — протягивая руку, — лорд Гонт, приятно познакомиться, — лорд смотрел на него с холодом, враждой, еще бы. Он тоже Темный лорд, на его территории, а на меня смотрел лорд с упреком, — лорд Гонт, у меня нет желания соперничать с вами, — сказал друг, — я вынужденный гость. Это ваш дом, я не нарушаю ваши правила. — Уранус, — почти прошипел, — поясни, — но тут подошел Долохов и разрядил обстановку, сказав на родном, обращаясь к Камилу: — Лорд Кощей, какая неожиданная встреча. Что вас сюда привело? — Не что, а кто, — показал на меня, — меня пригласил Уранус, — ответил друг, а Долохов спросил: — И не побоялся гнева Лорда Гонта? — я отрицательно покачал головой, — смельчак, — сказал Антон, — так что тебя сюда привело, Камил? — Обстоятельства. — Я его пригласил с собой, — мы разговаривали на русском, и понимали наш разговор только трое, мы сами, остальные на нас смотрели молча, не мешая, — тетя на съезде зельеваров, дядя Сири ей в этом помогает, а Камилу податься в этот семейный праздник, кроме как к своему вассалу, некуда. Вот я и пригласил его, а тут меня пригласили. Не оставлять же его в доме одного, когда мы все будем культурно развлекаться? — Это верно, — сказал Антон, — значит, Блэк покоряет сердце Лисы? И как? — Никак! — Значит, у меня есть шанс! — Не надейся! — рыкнул на него. — А ты не лезь! — А кто меня остановит? Ты? Или Блэк? — Антон! Не лезь! — я не кричал, но даже шепотом можно угрожать, а я угрожал. Отношения дяди и тети меня волновали, и мне бы не хотелось чтобы влезал кто-то третий. Вот когда тетя и правда резко и окончательно даст Сириусу понять, что она его не выберет, то Антону открыта дорога, а пока нет. — Уран! Не мешай! — мы бы так и ругались, не вмешайся Лорд: — А может, вы на местном языке будете говорить? — его это злило, тетя и крестный привыкли, я могу не осознавая переходить на другой язык, на это никто не обращал внимания. А вот Гонту это не нравилось, как и то, что я свободно говорю с кем угодно, но не с ним. Пришлось извиниться перед хозяином дома. — Приношу извинения, лорд Гонт. Я иногда не замечаю, как перехожу на русский. Уверяю, ничего такого мы с лордом Долоховым не обсуждали, — посмотрел на него, — просто он снова нарывается на проклятия, — Антон улыбнулся, и пообещал еще поговорить на эту тему, а пока откланялся, подмигнул Камилу, сказав: — Хороший выбор, — тот кивнул и Антон ушел. — Расскажите, мне лорд Кощей, как вам живется? Чем живете? — поинтересовался крестный, решивший нарушить повисшее молчание и взгляды. Особенно тяжело ощущался взгляд Гонта. Тот ждал его ответа, а особенно возможность задать волнующие вопросы. Но его очередь пока не подошла, Камил ответил крестному: — Доучиваюсь этот год и следующий в Лукоморье и поступаю в Колдовстворец на Алхимика и зельевара, — улыбка лишь уголками губ, — мой Учитель для меня пример, хочу пойти по ее стопам, как и она, получить звание Мастера и продать семейную сеть бюро Ритуальных услуг, организовать свое дело, заняться тем, что мне по душе. — Это похвально, — сказал Гонт, — а на наследников Малфоя, Блэка и Нотта какие планы? — показал на меня и тех, кто со мной связан, — их роль в этом какая? Что от них потребуется? Следовать за вами, служить вам? — А какая может быть роль от друзей? — его принцип друзей не использовать, — они моя поддержка, не более. Они не слуги, чтобы служить мне, а следовать за мной или нет, их воля. Я не рабовладелец Эти слова по Лорду как мешком из-за угла, ведь его Рыцари были именно слугами, пусть первые года были на должностях сподвижников. Позже аристократы, лорды в энном поколении скатились до банальных рабов, мальчиков на побегушках, управляемые через метки лишь Круцио и Авадой. Его ткнули в его же собственное прошлое, и Камил сделал это осознанно, не боясь последствий. — Мир захватывать в мои планы не входит, как бы меня на эту тропу ни выставляли. Тем, кто меня туда толкает специально, придется идти в гости к лешему, — говорил Камил тихо, холодно, почти без эмоционально. — Впечатляет, молодой человек, — а это тетя Цисса, — значит, Драко и Уран с Тео в надежных руках. И вы с ними не пропадете, они хорошие друзья, — он ей поклонился, а крестный с опаской смотрел на Гонта и меня. — Значит, ты выбрал сторону, Уран? — спросил у меня Гонт — Друзья не принадлежат стороне, Лорд Гонт, они — семья, — Камил на мои слова улыбнулся, — которой у меня долгое время не было, и которую я обрел. И простите мою дерзость, милорд, но друзьям не служат и не слушаются беспрекословно, их поддерживают, осаживают в нужное время, приглядывают, заботятся. За друзьями не следуют и в рот не заглядывают, святыми, как Мерлина, не считают, а могут показать на ошибки, посоветовать путь или выход, общими усилиями добиться можно большего, нежели командованием и выдвижением себя выше остальных. — Но ты выбрал его, — утверждал Лорд, — он Темный лорд, — я кивнул, — а ты поклялся ему в верности, или я не прав? — Правы, — сказал подошедший Драко, с ним Тео, — мы — свита лорда, — мы трое встали рядом с Камилом, он улыбнулся, смутился, сказав: — Вы решили все сразу рассказать? — А чего скрываться? — спросил Тео, — отец в курсе, меня поддерживает, у Драко тоже, — Люц кивнул, а Лорд кинул на крестного уничтожающий взгляд, тот шарахнулся, но не отступил, и улыбку не потерял, лишь рука на бокале подрагивала, — а Сириус тем более не пойдет против будущего главы рода. Да и Уран давно все решил, мы выслушали его предложение и согласились с тем, что так и правда для нас лучше. Своя жизнь, свой выбор и свой Темный лорд, но дружба и взаимовыгодные отношения, а не террор и угнетение. — Свита? Что это такое? — О, лорд Гонт! — сказал Драко, — мы вам расскажем, и даже покажем. Уран. Твоя идея, тебе и объяснять, — я на него посмотрел и начал рассказ: — Есть такой писатель, Михаил Булгаков, а у него есть прекрасное произведение «Мастер и Маргарита». И вот, там рассказывается о некоем Воланде и его свите. Сам он — дьявол, Сатана или, проще и доступнее, Темный лорд и его свита из демонов. Мы — те самые демоны, его свита, — улыбалась тетя, слушал внимательно крестный, ему еще предстоит прочесть этот роман, сам напросился. Ему эту книгу я уже заказал, осталось только дождаться поставок, а это сделать проблематично. Но не невозможно. Особенно за деньги. — Как интересно, Уран, — сказала тетя, — а кто из вас кто? — я не ослышался, тетя Цисса прекрасно осведомлена. По ее вопросу понял — она читала, а вот крестный, услышав, и поняв, что она в курсе, в отличие от него, посмотрел и спросил: — Милая супруга, могу я узнать, откуда тебе известен это роман и почему молчала? Я же рассказывал про задумку крестника и сына про свиту! — А ты, милый супруг, ты рассказывал, но не спрашивал, осведомлена я о персонажах или нет. И я не замечала, что ты хотя бы раз проявлял интерес к чему-то маггловскому. Уверена, не проявлял, а раз нет, то и не было смысла тебе о чем-то рассказывать. — Но дела с магглами, их фирмами и миром с правилами и законами одно, другое дело культура и искусство. Ты же знаешь, кто как не мы, Малфои ценим истинные таланты и не отрицаем достижений магглов в музыке, искусстве, поэзии! Происхождение не зависит от его исполнителя, талантливыми могут быть магглы и маги, тебе ли не знать. Если маггл поистине одарен талантами, этими нужно восхититься. — Как же необычно слышать от тебя, дорогой мой супруг, что магглы заслуживают нашего уважения и восхищения, но я не могла подумать, что ты считаешь нужным уделять время маггловскому искусству, — крестный не спорил, даже больше, был согласен. — Милая супруга, а разве не уделяя время, не интересуясь, я сомневаюсь в талантливости магглов? Нет, тот же Шекспир, его произведения покорили не одно сердце красавицы, если бы он был жив, его бы все влюбленные пары боготворили не хуже Мерлина. Скольким он спас семейную жизнь! Меня поразило другое, дражайшая супруга. — И что же, дражайший супруг? — Что я не заметил этой твоей стороны, — взял руку тети и поцеловал каждый ее палец, отпустил, — и, надеюсь, милая Нарцисса, ты покажешь мне эту сторону и дашь мне почитать сей роман? — она улыбнулась и спросила уже у нас: — Так кто из вас кто? — и посмотрела на меня и Тео, как и на Драко, тот, как и положено держал лицо и не скатывался в хохот, так как вся эта ситуация и вид растерянного и обескураженного Лорда могли пошатнуть его невозмутимость. Слово взял Камил, решив нас представить как свиту: — Азазелло, — легкий поклон с моей стороны, — мой верный друг и соратник, правая рука, может проклясть, пытать и даже убить, истинный демон, — все это образ, но так и есть, могу, если понадобится, — дальше Фагот, — вышел Тео, — молчаливый и загадочный, себе на уме, но верный и надежный, готовый подставить плечо, та еще личность, — легкий поклон Тео, — и, конечно, демон Бегемот, — вышел Драко, — не смотрите на его снобизм и заносчивость, — Драко фыркнул, вздернул нос и откинул челку набок, — в тесной компании лучшего шутника не найти, любит озорничать и проказничать, — уточняя, — в меру над друзьями, и на всю катушку над теми, кто этого заслуживает. Верный друг и товарищ, не боящийся трудностей. — И конечно, наш предводитель — Воланд, — поклонился сам Камил, — Князь тьмы, Темный лорд, называйте как хотите, но он — тьма во плоти. — Значит, предводитель, — сказал лорд Гонт, — что ж, предводитель, — подошел ближе, — хочу пообщаться с вами наедине, — хотел предложить руку и повести его на балкон или в комнату переговоров, как Камил улыбнулся и ответил: — Лорд Гонт, при всем уважении, отклоню ваше приглашение. И не стоит меня недооценивать, я не ребенок, пусть тело у меня детское, — Лорд опустил руку, — во мне три поколения лордов Кощеевых. Я, мой отец и мой дед, если сложить все их года, то моей душе будет больше тысячи лет, а если вспомнить еще и о силе и знаниях, то хватит и их, — уточняя, — даже ваш Мерлин со мной не сравнится. Так что вы со мной хотели обсудить? Говорите здесь, от моей свиты, от лорда и леди Малфой у меня секретов нет. — Раз нет секретов, то ответьте на один вопрос, — Камил ждал, а Лорд начал с небольшой предыстории: — скажите, лорд Кощей, правдивы ли слухи о вашем бессмертном наследии? Что вы живы, пока нет наследника, которому после вашей смерти перейдет ваша магия и память? — Правдивы, — сказал Камил. — И что у вашего рода есть два пути, один из них — найти избранную и получить наследника от нее, передав полное наследие рода, уйдя в загробный мир. Второй путь — не продолжать род, оставив всю силу и бессмертие себе? — Тоже верно, — сказал Камил. Но сказанное Лордом было хоть и правдой, но без нюансов и уточнений, знал он их или нет, я не в курсе, но Камилу от этих вопросов было не по себе. А Лорд не унимался: — Так каким путем пойдете вы? Отдадите свое бессмертие потомку или будете жить вечно, смотря, как дорогие вам люди умирают? — Вы многое упустили, лорд Гонт, проводя линию между реальностью и действительностью, но я не буду говорить что именно вы посчитали нужным не озвучить, ведь зная о путях, вы знаете и о нюансах, — по взгляду Гонта я в этом уверен, — но выберу я второй путь. Бессмертие — это проклятие, а перекладывать его на плечи потомков в мои планы не входит. И пусть мне придется видеть смерти дорогих и близких, я понесу это бремя сам, а не взвалю на потомков. Так я поступаю по своей совести. Надеюсь, ваше любопытство удовлетворено? — Вполне, — сказал Лорд и ушел. А мы выдохнули. Камила еще трясло от встречи, разговора, но недолго. К нам подошли Луна и ее отец. Традиционно поприветствовали друг друга, обменялись любезностями, а Луна что-то шепнула Камилу. Тот просиял, думал, он ее расцелует, но он лишь улыбнулся, еще раз поцеловал ее ладошку и попросил меня перевести его на Гриммо 12, сказал, нужно к нам в библиотеку заглянуть. Я провел его через камин, а потом вернулся. Крестный пообещал, что еще час и можно покинуть гостеприимный менор Лорда. Время надо выдержать, традиции, выстоять и со всеми поздороваться. На это вполне хватит часа. А пока у нас разговор с Ксенофилиусом. — Значит, свита? — Это что-то вроде шутки для тех, кто к нам с Камилом полезет. По окончании школы мы с Тео и Драко будем поступать в Колдовстворец, а там не школа, не побрезгуют применить силу. Нет таких правил, там каждый сам за себя, нет деканов и смотрящих, лишь наблюдатели за жизнью, а за здоровьем должен следить сам. Камил может постоять за себя, применить силу, но он не хочет, чтобы в нем видели его отца и деда, хочет быть собой, а не ими. — Но если вы будете рядом, то в нем все равно будут видеть Темного лорда, сравнивать с отцом и дедом. Вы — его последователи, а у каждого темного лорда своя свита или рыцари. Или у них не так? — Не так. Кощеи по природе одиночки, у них нет друзей, сторонников и последователей. Они отшельники. Поэтому для всех станет шоком, что у Камила есть друзья, готовые поддержать его, и плевать, как мы будем смотреться. — Интересно. А какая роль в этом у Луны? Вы ее тоже в свиту возьмете? — Нет. Она не часть свиты, — рука Луны в моей руке, — она семья, как и все наши половинки, как тетя и дядя, как Люциус и Нарцисса, а свита — шутка и возможность оттолкнуть от Камила и нас неприятных личностей. Не более. — Но вы принесли ему клятву. — Да, вассальную, — уточнил, — его род старше моего рода, рода Тео и Драко, и это наш выбор. Вас и Луну никто не заставляет давать ему клятву, да и мы не на поводке, а рядом, готовые подставить плечо и протянуть руку, — на что мистер Лавгуд спросил: — Уранус, но получается, у Луны нет выбора. Раз вы принесли клятву вассалитета, то она, как ваша невеста, а после супруга, — уточняя, — если вы не передумаете, также будет входить в его вассальный круг. У нее нет выбора. — Во-первых, я не передумаю насчет свадьбы, мой выбор сделан еще на третьем курсе, а во-вторых — клятва не родовая, а личная. Есть кое-какие уточнения, но это на мое усмотрение. Луны как моей невесты не коснется моя клятва Камилу. Род будет служить его роду на добровольных, дружеских условиях, как и я сейчас. Это клятва может быть разорвана в одностороннем порядке, никого она не привяжет к Камилу, без его желания. — Это разумный договор. Пусть и странный. — Клятва может быть любой, — Ксенофилиус со мной согласился. Мы решили заканчивать личный диалог и переходить к прощальному ритуалу, то есть подходить к гостям, здороваться, перекидываться парой фраз и двигаться к камину, покидая менор лорда. Гостей не так много, казалось мне, но нет. Подходили мы с Ксенофилиусом к общающимся группам. Он меня представлял, я со всеми общался, кое-что о себе рассказывал и шел дальше. Все было спокойно, лишь на одной группе аристократов я задержался дольше желаемого. — Юный Блэк. Не знал, что у рода остался чистокровный наследник. Думал, род так и угаснет, — смех и открытая неприязнь, — значит, детишки Вальбурги постарались и оставили свое темное потомство. Род не сгинет в истории, как и его традиции и наследие. Забавно. Так от которого из отпрысков вы будете? Разгильдяя и повесы, плевавшего на род и традиции Сириуса или забитого и угрюмого, вечно второго во всем после брата Регулуса? Хотя, — посмотрел на меня и сказал: — видимо от вечно второго. Вы на него чертовски похожи. — А вы, лорд Краймар, если не ошибаюсь, — сказал я, тот кивнул, — аристократ, лорд в энном поколении. Ваш род идет от самих Основателей, — он криво улыбался, насмехался и готовился получать золотую медаль победителя, — и вы все правильно сказали. Я — сын Регулуса Блэка, наследник рода Блэк, последний, оставшийся потомок рода главной ветви. Все это так. Я тот, кто несет в себе все традиции, историю, силу и наследие рода, которое вы так любезно упомянули. Все наследие, всю силу, — на этих словах мои глаза потеряли серый оттенок, стали полностью черными, улыбка, или лучше сказать, оскал, и, конечно, магия, направленная исключительно на него, заставили лорда потерять улыбку, сглотнуть комок в горле и опустить взгляд, — всего хорошего, лорд Краймар. Мы с Луной и ее отцом покинули менор, Луна держала меня за руку, а ее отец поддерживал за плечо. Камин полыхнул, мы оказались на Гриммо 12. К нам подошел Камил, Тео и Драко. Спросили, что такого произошло, что я стал похож на демона. Слов у меня не было, за меня все рассказала Луна. — Некий лорд Краймар имел неосторожность нагрубить Ри, оскорбить его род, особенно отца и дядю с бабушкой, выказывал неуважение. Говорил, что он последний и намекал, что убей его и род будет уничтожен. На что Ри сказал о истинности слов, что он и правда последний носитель магии, наследия и традиций рода, а потом показал темную сторону. — Помогло? — спросил Драко, кладя руки на мои плечи, а Тео встал рядом, также поддерживая. Камил же окутал силой, я успокаивался. — Еще как, — ответил, — нужно было видеть его лицо, вот успокоюсь, воспроизведу воспоминания и посмотрим, как лорд Краймар чуть не наложил в штаны от страха перед подростком, — шутил, снова моя привычка прорезалась, нервы сдавали, но я понимал — шутки над ситуацией меня отпускали, приходил в норму, а поддержка друзей и Луны меня успокаивала, — время уже позднее. Кричер! — тут же появился эльф, спросив: — Наследник Уранус звал Кричера. Чем Кричер может помочь наследнику Уранусу? — смотрел на меня с обожанием, как всегда. — Гостевые комнаты для мисс Полумны и лорда Лавгуда, — Ксенофилиус хотел вернуться домой, но я настоял, — семейный праздник, не отказывайтесь. Вы не единственные гости в доме. Камил, Тео и Драко так же остаются. А завтра вечером ужин, должен крестный с тетей Нарциссой придти. А может, и дядя Сири с тетей Лисой. Они хотели навестить нас. Может быть, декан заглянет. — А Невилл с Генри? — спросила Луна. — Нет. Они с Поттерами отмечают. К ним Уизелы прилипли, хорошо что Грейнджер с ее магглами не лезут в этот праздник, отмечают по-своему. А Невилл согласился на это окружение ради Генри, чтобы проследить за ним и всеми, кто рядом. Особенно рыжей, она готова на нем все двадцать четыре часа виснуть семь дней в неделю. А еще кто знает, может, мамаша Уизли и седьмая подольют что-то. — Бедная Персефона, — пожалел ее мистер Лавгуд. — Ничего не бедная. Очень даже счастливая. Они с Генри играют неприязнь на людях, а на деле им дай волю, из комнаты Панси не вылезут, навешают заклинаний, наберут еды на несколько дней вперед и из кровати не вылезут, — рассмеялись все, в том числе и Луна. Она не так тесно общается с Панси но ситуацию с Генри знает. В общем, Ксенофилиус не отказался погостить у нас, положил под елку подарки для нас, мы также присоединились к поздравлениям. И сейчас мы с Луной сидели у камина на диване, укутавшись в плед. Она касалась моей руки с фамильяром, я ей рассказал про подарок от Камила. Она хотела познакомиться, но Лун все еще сливался со мной, так что знакомство будет, но чуть позже. Луна улыбалась и говорила, что это ее лучшее Рождество, так было до смерти мамы, по семейному. Надеюсь, традицию встречать в кругу семьи мы восстановим. Мы с ней семья, и пусть только в будущем, эту традицию я хочу оставить, вот так сидеть рядом, в кругу дорогих и близких, дарить друг другу радость и быть счастливым. *** Аластор Грюм Альбус явно что-то задумал. С чего я решил? Так просто. Этот очкастый махинатор обступал пороги всем влиятельным аврорам и лордам, один визит в Академию Авроров чего стоит. Там на меня посмотрели, культурно попросили угомонить Альбуса и дать понять, что его война, пусть сам разбирается. Но кое-кто в его слова верит, и готовит явно не радушный прием и комнату в ромашках. Если бы не слова Урануса о том, что было в прошлом и о вменяемом в данный момент Лорде, я бы был всеми руками и ногами за Альбуса, но мозги я хоть и пропил, но не растерял окончательно. Преступления магической направленности и забытой давности раскрывать еще могу. Не зря я был главой Аврората десятки лет. Мне не составило труда провести логическую цепочку, найти ниточки, пару зацепок и, как бы сказали любители детективов, найти мотив и состав преступления. И я нашел. Все оказалось не так просто, но не безнадежно. Жила-была семья Мраксов, потомки Гонтов. Старая семья, почти проклятая, всеми забытая. Жили они на окраине деревни, соседствуя с магглами. Никого к себе эта семья не подпускала, всех ненавидела, но чистотой крови и корнями, уходящими к самому Основателю, гордилась. Но девушка, последняя из потомков этого рода, влюбилась. И не абы кого, а в маггла. Но, как оказалось, невзаимно. Да и кто полюбит сумасшедшую ведьму с такими же чокнутыми родственничками за спиной. Да и внешность у нее не фонтан, страшненькая, неухоженная, тощая, одни лишь черные глаза выделяли ее из серости. Не обращал молодой мистер Томас Риддл на нее внимания, а она только им и жила. С ума по нему сходила. Чувствами он к ней не пылал, даже презирал, но ведьма попыток не оставляла. Но все было тщетно. Тогда она решила воспользоваться магией. Околдовала Меропа Мракс маггла, затуманила его разум, обманула чувства, переспала с ним и понесла от него. Пришла с ребенком, думала привязать его к себе, женить, да не вышло. Что было дальше с ребенком и ведьмой, никто не знал. Лишь то, что маггл тот покинул деревню, а семья перестала показываться жителям на глаза. И все про ту историю забыли. Спустя одиннадцать лет в магмире а потом и школе Хогвартс появился некий мальчик-сирота, обладающий незаурядными способностями и потаенными талантами. Было это при директоре Диппете. Мальчик вырос в приюте, забирал его тогда еще профессор Дамблдор. Пригляделся к мальчику, узнал у него о способностях разговаривать со змеями, провел тогда еще не директор свое расследование, узнал про его наследие, род, из которого он вышел, темный род, Гонты ведь потомки Слизерина, а они, конечно, темные. И в голове Альбуса зародился план. Который он впоследствии реализовал. — Что ты читаешь, Аластор? — раздался над ухом голос Альбуса. — Да, так, старые дела, — отложил бумаги, поправил ногу, отставил протез, снял магический глаз, — ничего важного, — но блеснули очки-половинки, улыбка гиены и щекотка в мозгу, — Альбус, невежливо копаться в моей голове без разрешения, — выкинул я его из мыслей. — А в прошлом моем копаться вежливо? — Оно не твое, а Лордовское! — ответил. — Наше общее, если быть точнее, — подошел Альбус, взял бумаги и прочел, — так что ты накопал, Аластор? Мне стоит беспокоиться? — С чего бы? Дела давно минувших дней. Мне просто скучно, вот и развлекаюсь на досуге, — показал все свои записи, — проверяю, теряю хватку или нет, — Альбус прошел и сел на стул, внимательно читая записи, и кивал каждому прочитанному листу, — так как? Есть еще порох в пороховницах? — Есть, — улыбка все та же, я бы сказал оскал, — ты меня всегда поражал своей способностью добраться до истины, провести от одной точке к другой параллели и сделать правильные выводы. Только с чего такой интерес к Лорду и ко мне? — Захотелось убедиться в правдивости донесенной до меня информации. Шепнула птичка, что есть у вас с Лордом одна дурно пахнущая история, вот и откопал, — улыбнулся я, а он скривился и плюнул: — Блэк! Опять он! — Не он, — сказал я, — а ты, — директор сделал невинный вид и спросил, что я имел в виду, — твое поведение, твои привычки готовиться к чему-то, ты всегда просчитываешь возможные развития событий и от них уже отталкиваешься. Ты бегаешь по лордам и аврорам, готовишься к войне, которой не будет. У тебя нет самого главного — антагониста, противника, — зубы Альбуса скрипели, глаза нехорошо блестели, а мой мозг нещадно атаковали; еще несколько подобных попыток и от меня ничего не останется, из носа, глаз и ушей уже капает кровь, — ты можешь превратить меня в овощ, не способный думать и что-то предпринимать, — согласился, — но ты не сможешь убедить всех, что Лорд нападет именно тогда, когда ты скажешь. Может, сначала поверят, прибегут к тебе, попросят помощи, поддержки и защиты, но потом, когда убедятся в его вменяемости и нежелании затевать третью магическую войну, будут вертеть у виска и говорить что ты ненормальный, одержимый противостоянием, старый маразматик, нуждающийся в Мунго и отделении ментальной терапии, — атаковать он прекратил. Мозги мне кипятить дальше не стал. Но кровь еще текла, залила мне всю мантию и стол, но это неважно. — Значит, ты веришь мальчишке, а не мне? Веришь, что лорд Волдеморт будет мирно жить и ничего против нас, светлых, не предпримет? Если веришь, то маразматик ты, Аластор. Он вернулся, собирает сторонников, Блэк один из них. Он запудрил тебе мозги, уверовал, что Лорд исправился и войны не будет. Но он лжет! Война будет! — Это только в твоей голове, Альбус. — Уверяю тебя, Аластор. Лорд даже во вменяемом состоянии просто сидеть на стуле ровно не станет. Не тот характер. Уж я этого мальчишку знаю. — Конечно, ты же его на путь Темного лорда поставил! — выплюнул, а Альбус разозлился, магия искрила вокруг него, била по мне и моим щитам; он силен, наравне с Лордом, и первым, и вторым, но надолго его запала не хватит, возраст не тот, — Альбус, смирись, ничего того, о чем ты мечтаешь, не будет. Его активности не наблюдается, Снейп нам когда метку показал? Еще в начале года, но после его возрождение ни намека на активность и готовность к войне. А разве Лорд бы упустил возможность начать мстить, если бы был прежним? Его пожиратели в Азкабане, — уточняя, — не все, лишь вменяемые и полезные обществу; те же психопаты и убийцы, мучавшие и убивавшие магглов и грязнокровок, в нижних камерах, они не вылезут оттуда до самой смерти. — Все это замечательно, но что ты со всей этой информацией делать будешь, Аластор? Для чего ты все это собирал? Для себя или для меня? А может, у тебя есть тот, кто за эту информацию и компромат на меня вернет тебе былое величие? Министр, или кто-то из Палаты Лордов или Визенгамота? — Плевал я с Астрономической башне на былое величие! На Палату Лордов и Визенгамот в целом. А на министра тем более плевать. Мне и на пенсии хорошо, — встал, стряхнул с мантии кровь, взял бокал и бутылку виски, налил, Альбусу не предложил, — да и под тебя мне копать нет смысла. Все, что мне было нужно, я нашел. — Но ты же понимаешь, расскажи ты это кому-нибудь, жить тебе останется недолго? — он мне угрожал, а мне плевать. — Не пугай, пуганый! — залпом выпил виски. Альбус, прихватив все, что было на моем столе, всю найденную мной информацию и написанный по привычке отчет, покинул мой кабинет. Я же еще налил и залпом выпил огненную жидкость, думая над тем, что же грядет. А все в ближайшее время должно закончится. Альбус уже расставил сети и приготовился заманивать жертв в свою паутину. Главное, чтобы нашелся тот, кто смахнет поганой метлой паука с его насиженного места.